Полковник с подозрением уставился на нее.

— У вас есть какие-то мысли на этот счет?

— Пока совсем невнятные. — отмахнулась Саша. — Мне нужно еще немного подумать и кое-что проанализировать.

— Надеюсь, сразу после этого вы с нами поделитесь своими выводами.

— Мы не вы, поделимся, — вместо Саши ответил Ваня. — Продолжайте. Значит, первого застрявшего вы хлопнули, а второй там так и остался? Или были еще потерявшиеся в тени, о которых вы умолчали?

— Нет, больше никого, — заверил полковник. — Поэтому, как я и говорил, сейчас в темноте двое: наш человек и парень из города, застрявший там в первые часы появления тени. Если только кто-то еще не влез в нее с той стороны. Когда мы узнали, что ребята вывели кого-то из черноты, сразу бросились к ним, но было уже поздно. Так что сейчас все силы направлены на поиски того, кто это сделал, поэтому советую вам из фургона по одному не выходить. — Он вздохнул, а потом добавил: — Да и по двое тоже. Если обнаружим вашу сбежавшую девушку, я вам сообщу.

Исследователи переглянулись. Ваня, получив молчаливое одобрение всех, сказал:

— Со сбежавшей девушкой у нас некоторые непонятки. Единственный свидетель заявляет, — он кивнул в сторону втянувшего в плечи голову Жени, — что дама пыталась на него напасть, а потом разлетелась на сотни мелких пауков и сбежала.

— Не таких уж и мелких, — проворчал Женя.

Полковник ошарашенно открыл рот.

— К сожалению, наши видеокамеры ничего не сняли, — развел руками Войтех. — На них всех в этот момент возникли помехи.

— Что вы думаете по этому поводу? — спросила Саша. — Что вы знаете о тех, кого вывели из Кувандыка?

— Честно говоря, ваш рассказ заставил меня задуматься, — признался полковник, потирая подбородок. — Такого с нами еще не случалось, ваш опыт первый. Те, кого мы вывели, находятся в больнице и ведут себя пусть не всегда адекватно, но в целом спокойно и понятно, вы и сами видели. Никто из них в пауков не превращался и на камеры помехи не насылал.

— Почему же тогда появилось правило никого не выводить из Кувандыка? — не поняла Айя. — Я же так понимаю, опасны лишь те, кто заблудился в тени?

— Мы просто перестраховались, — признался полковник. — У нас слишком мало информации, чтобы правильно оценивать все риски. Я предпочитаю работать на предупреждение.

На остальные вопросы он отвечал так же честно, но больше ничего интересного рассказать не смог. Военные и другие группы пока так и не пришли к выводу, что именно происходит в городе и откуда появились феномены в домах.

— Честно говоря, в этом мы и рассчитываем на вас, — закончил он. — Я слышал, что несколько раз вы уже сталкивались с параллельными мирами.

— Сталкивались, — подтвердил Ваня. — И почти убеждены в том, что сейчас имеем дело не с одним из них.

— Почему вы так думаете?

— Потому что он слишком похож на наш. С таким мы сталкивались только один раз, и там существовало одно важное правило: в другой мир мог попасть только тот, кого в нем нет. Это правило действовало в обе стороны и касалось не только людей, но и даже вещей. Например, Дворжак при переходе остался без ботинок, поскольку в том мире такие все еще существовали. Все остальные миры сильно отличались от нашего. Так что пока продолжаем сбор информации.

— И вы обещали мне встречу с вашими ребятами, проходившими тень без защиты, — тут же напомнила Саша.

— Хорошо, я договорюсь и сообщу вам время. — Полковник залпом допил уже совсем холодный кофе, попрощался со всеми и вышел. Минуту спустя на улице раздался шум двигателя и шуршание колес по песку.

Ваня осмотрел присутствующих, затем взглянул на часы, показывающие уже девятый час, и вздохнул.

— Ну что, продолжаем работать?

17 июня 2017 года, 12.30

Мобильная лаборатория ИИН

Оренбургская область

Несмотря на предостережения полковника, Женя намеревался идти искать Ксюшу, и только строгий приказ Вани и Войтеха не дурить и отправляться в гостиницу спать смог умерить его пыл. Исследователи допускали, что девушка могла каким-то образом прорваться через ограждение и пункты пропуска и отправиться домой к матери, в Медногорск, поэтому после посещения Саринского перевала Войтех и Ваня собирались заехать к ней. Айя и Саша же остались в лаборатории, чтобы провести анализы окружающей среды и крови, принесенные из Кувандыка.

Лиля, как и обещал Ваня, консультировала их по скайпу, руководя практически каждым действием, потому что Саша, прекрасно разбиравшаяся в самой современной медицинской аппаратуре, чувствовала себя человеком с IQ ниже тридцати, глядя на многочисленные кнопки разнообразных анализаторов, которыми была напичкана лаборатория. У Лили сегодня был выходной, они с Невом вечером собирались пойти то ли на какой-то спектакль, то ли на концерт, и с гораздо большим удовольствием она, наверное, провела бы это утро, готовясь к вечернему событию, а то и вовсе в постели, как молодая жена, но ни словом, ни взглядом не дала понять, что не рада внезапно свалившемуся на нее делу. В этом была вся Лиля: держать лицо и с милой улыбкой поступать не так, как хочется, она умела виртуозно.

Нев не мешал им, только несколько раз в кадре появлялась его рука, ставящая перед Лилей чашку с чаем или тарелку с чем-нибудь съестным, и Лиля в такие моменты отворачивалась от экрана и посылала ему, невидимому, благодарную улыбку.

Если бы все это происходило еще вчера утром, Саша страшно завидовала бы, думая, что на их месте должны быть они с Войтехом, но эта ночь все изменила. А точнее, расставила по своим местам. Сколько раз Саша думала, что рано или поздно им придется о многом поговорить, строила в голове монологи, приводила доводы, аргументировала, порой даже ругалась, но, когда за Ваней закрылась дверь, оставив повисшие в воздухе слова, она вдруг поняла, что говорить ни о чем почти и не надо. За эти годы они с Войтехом уже столько сказали друг другу, столько откровенных бесед провели, что теперь можно было просто молчать. Они смотрели друг на друга, и в этом обоюдном молчании было гораздо больше смысла, чем в любых словах.

— А что, если он ошибся? — только и спросил Войтех.

— Какое это имеет значение? — ответила Саша.

И больше они не говорили. По крайней мере, обо всем, что произошло между ними несколько месяцев назад. Саше не нужны были его извинения, а ему не нужны были ее заверения в том, что она не пожалеет, что бы ни произошло.

Потом они строили планы на будущее, обсуждали, что в квартире давно пора сделать ремонт, спорили о том, красить стены или клеить на них обои, решали, какую купить машину, куда поехать в отпуск. И заодно будет ли Ваня шафером.

— Боюсь, ему придется спорить за эту роль с моим братом, а в любых спорах я всегда ставлю на Карела, потому что он еще ни разу никому не проиграл, — улыбался Войтех.

— Но и Ваня не лыком шит в таких вещах, — смеялась Саша.


Войтех не делал ей предложения, но их предстоящая свадьба обсуждалась обоими как уже решенное дело, будто Ваня не только помирил их, но и сделал обоим предложение за них. Поэтому теперь, глядя на периодически появляющуюся в кадре руку Нева, Саша не завидовала, а только тихонько улыбалась уголком губ, так, чтобы не заметила и ничего не спросила Айя.

Работа шла медленно. Мобильная лаборатория имела в наличии не самое крутое оборудование, делала не такие уж сложные анализы, зачастую для более детального анализа пробы приходилось отправлять в сторонние лаборатории, но даже такое оборудование для двух нехимиков казалось по меньшей мере космическим аппаратом. Но Лиля умело руководила их действиями, и работа потихоньку продвигалась.

Вскоре начали появляться и первые результаты, которые пока не радовали ничем необычным, хотя времени на их расшифровку уходило много. Аппарат распечатывал лишь сложные химические названия, а гуглить, что это, приходилось самостоятельно. Наверное, Лиля могла бы расшифровать все гораздо быстрее, но напрягать ее ради того, что могли сделать сами, ни Саше, ни Айе не хотелось. У Лили был выходной и были планы. И так при каждом созвоне, когда им требовалась помощь, она все чаще поглядывала на часы. До вечера оставалось еще много времени, но ведь Лиля могла быть записана на маникюр или еще что-то в этом роде или даже просто хотела провести день, не решая дела конторы.

Ни в воздухе, ни в земле ничего не было, а проб Саша вязала немало.

— Как думаешь, не могли они «очиститься» во время прохождения через тень? — в порядке бреда предположила она, расшифровав очередной чистый результат.

— Я не химик, — тут же отозвалась Айя, не отрывая взгляда от листа бумаги, на котором зажала пальцем одной руки сложное название, а второй вводила его в компьютер, — но мне кажется это маловероятным.

— Мне тоже, — вздохнула Саша. — Просто ну не может же быть все чисто! В городе происходит что-то непонятное: войдя в одну дверь, выходишь из другой, на тебя нападают то гигантские мухи, то мертвяки. А самое главное: люди спят и не просыпаются, даже когда берешь у них кровь! Будто они в медикаментозном сне, а не обычном. И тогда мы что-то нашли бы.

— Ну, все анализы крови еще не готовы, — снова меланхолично отозвалась Айя. — Может, в каком-то что-то и найдем.

Саша ничего на это не ответила. Она взяла всего три образца, два уже были расшифрованы, третий еще обрабатывался. Но ей казалось, что если бы людям реально что-то ввели, то всем, ведь они спят все.

Снова раздался писк, возвещающий, что готова очередная расшифровка. Саша взяла с принтера лист и, тяжело вздохнув, снова принялась вбивать данные в компьютер. Она устала, почти не спала ночью, рядом с ее ноутбуком стояли уже четыре чашки от кофе, но глаза все равно слипались, поэтому Саша несколько раз подряд умудрилась неправильно ввести запрос, Гугл ничего не нашел. Коротко чертыхнувшись, она сделала себе еще одну чашку и начала сверять каждую букву, но проклятая система все равно не нашла искомое. Саша даже прямее села, сон как рукой сняло, и она почти не сомневалась, что дело было не в кофе. Взглянула на название пробы: «Вода № 3». Это был образец воды из квартиры многоэтажного дома, и это могло быть интересно. Две другие пробы она брала из частных домов, у которых были скважины или колодцы, а многоэтажные дома оборудованы централизованным водоснабжением, и именно в этом образце нашлось что-то неизвестное. Черт, ну почему она взяла пробу всего в одной квартире?

— Что случилось? — спросила Айя, то ли заметив ее напряженную позу, то ли что-то почувствовав. Саша уже давно поняла, что даже в браслетах при тесном контакте она может кое-что ощущать.

— Что-то непонятное в одной пробе воды, — пробормотала Саша, глядя в листок с результатами. — Гугл не знает такого вещества.

Айя подошла к ней, заглянула в листок. Конечно, она тоже не знала этого замысловатого вещества. Пришлось звонить Лиле. Та ответила уже не сразу, а на экране появилась с тщательно уложенными светлыми волосами и легким макияжем на лице. Она не успела спрятать недовольство, но Саша была слишком увлечена, чтобы обратить на это внимание.

— Я тебе скинула название одного вещества из пробы воды, — торопливо заговорила Саша, будто боялась, что Лиля сейчас заявит, что уходит и не может говорить. — Гугл его не опознал, посмотри ты.

— Мне лестно, что ты считаешь меня умнее Гугла, — усмехнулась Лиля, открывая диалоговое окно.

Она не стала садиться, давая понять, что времени может выделить совсем чуть-чуть, но чем дольше смотрела на присланное Сашей сообщение, тем сильнее хмурилась, а потом даже опустилась на стул и наклонилась ближе к экрану.

— Знаешь, — медленно протянула она, все еще додумывая мысль, — мне это вещество кажется знакомым, но так сходу я и не вспомню. Нужно покопаться в справочниках, но это я смогу сделать только поздно вечером. Мы уже убегаем.

Саша заверила, что будет ждать, а когда Лиля отключилась, еще раз посмотрела на листок. Если говорить по правде, это длинное название, состоящие из сложных слов и цифр, тоже казалось ей знакомым. Нет, она определенно не знала, что это, но когда-то уже видела его. И почему-то была уверена, что ни в каких записях Лиля ничего не найдет.

— А знаешь что, — так же медленно, как Лиля раньше, проговорила она, обращаясь к Айе, — давай еще раз перепроверим кровь. Если люди пили воду из-под крана, это вещество должно было всосаться в их кровь. Просто мы не обнаружили его раньше, поскольку не выставляли нужные параметры.

В этот раз они справились без помощи Лили. С этим аппаратом дело уже имели, да и Саше второй раз было легче. Пусть она никогда не работала в лаборатории с кровью, но хотя бы названия на экране были ей знакомы. И уже спустя короткое время они знали, что такое же вещество содержится в крови людей, спящих в квартире. Но если оно лишь у тех, кто пил водопроводную воду, то почему спят и те, у кого кровь чистая? Логично было бы сделать вывод, что это вещество ко сну отношения не имеет, но тонкий голосок внутри нашептывал Саше, что это не так, и она была согласна с этим голосом. Вспомнить бы еще, где и когда она сталкивалась с этим веществом!

— Надо посмотреть кровь Ксюши, — пробормотала Саша, таращась в листок с распечатками. — Сравнить результаты. Принесешь? — Она повернулась к Айе и наткнулась на непонимающий взгляд.

— Я уже принесла все образцы, — осторожно заметила та. — Больше в контейнере не было.

— В смысле не было? Там должны были стоять пробирки с кровью людей из Кувандыка с одной стороны, а в другой — пробирка с кровью Ксюши.

— Там с одной стороны и стояли пробирки с кровью людей из Кувандыка, а с другой — пустая пробирка.

— Зачем бы я поставила туда пустую пробирку? — горячилась Саша.

— Почем я знаю? — не сдавалась Айя.

Саша вскочила с места и размашистым шагом направилась в медотсек, открыла контейнер и изумленно уставилась в него. Айя была права: в нем оставалась всего одна пробирка. Пустая.





Глава 12




17 июня 2017 года, 12.50

трасса Оренбург-Орск

Оренбургская область

Саринский перевал представлял собой небольшой, около пятидесяти километров длиной, участок дороги между Оренбургом и Орском и получил название по близлежащему селу Сара́. Начинался он в районе села Кидрясово, здесь же находился и самый крутой подъем в гору, ползти по которому приходилось достаточно медленно, но затем дорога становилась чуть прямее и проще, окруженная уже лишь лысыми безлесыми холмами. Сама дорога тоже на первый взгляд казалась обычной: двухполосная, асфальтированная, в меру разбитая, ничем не отличающаяся от той, что была раньше, и наверняка от той, что будет потом.

— Это потому что лето сейчас, — с видом знатока заявил Иван, за что тут же получил насмешливый взгляд от Войтеха. Оба были здесь впервые, но Иван уже успел погуглить. Он даже не стал садиться за руль, устроился на пассажирском сиденье с ноутбуком на коленях, чтобы не тратить время зря. — А зимой здесь такие снежные заносы, что мама не горюй! Причем, говорят, буквально за два часа заметает. Можешь и до места не успеть доехать, как уже окажешься в плену. Причем вот та, крутая часть, еще ничего, самая опасная здесь, возле поворота на Медногорск.

Войтех огляделся по сторонам, прислушиваясь к ощущениям. Вчера, после возвращения из Кувандыка, его экстрасенсорное восприятие будто и само уснуло, как жители несчастного города, но за прошедшую ночь успело проснуться, и теперь неясное пока предчувствие сворачивалось в животе, подпирало диафрагму и немножко мешало дышать. Они уже проезжали по этой дороге, когда только ехали на расследование, и тогда Войтех тоже чувствовал что-то подобное, но связывал это с предстоящим расследованием, а теперь понял, что такие ощущения в нем вызывала сама дорога. Очевидно, это и в самом деле аномальное место. Только вот непонятно, связано ли оно как-то с чернотой, накрывшей Кувандык.