– Я так и сказала.
Понимая, что они и сами уже ждут не дождутся, чтобы я поскорее убралась в свою ванную, пожелала им приятного послеобеденного дежурства, а сама отправилась расслабляться и готовиться к побегу. Надеюсь, до вечера они ко мне больше не сунутся и я смогу спокойно отправиться в город.
Не только Кристофер и его сослуживцы могли, как кузнечики, скакать из одного места в другое. В моем арсенале тоже имелось немало интересных вещичек, за которые я щедро платила нашему семейному магу мистеру Найману.
Напитать чарами можно было какой угодно предмет, и чары тоже могли быть разными. Я, как и большинство женщин, предпочитала заряжать магией украшения. Перстенек, серьги, камея – любая безделушка имела шансы стать артефактом.
Что самое приятное, в чужих руках все эти дамские побрякушки оставались просто дамскими побрякушками. На каждое украшение накладывался отпечаток моей ауры, и только я могла ими распоряжаться. Так подстраховывались все без исключения. Все, у кого водились деньги на приобретение артефактов или содержание семейного мага.
Если бы утром в гостинице я решила позаимствовать карманные часы мистера Бакенбарда, ни в какую церковь мы бы так и не попали, в моих руках артефакт остался бы просто симпатичной вещицей, показывающей время.
Маги (а в нашем мире силой владели только мужчины, носители Старой крови, потому и мнили себя хозяевами жизни) свободно пользовались силой, не заряжая ею предметы. Но перестраховщики вроде Кристофера предпочитали таскать с собой и артефакты. Никогда не знаешь, какая тебя может подстерегать опасность, и если при неожиданном столкновении израсходуешь весь свой резерв, только и останется что уповать на артефакты.
Лежа в ванне в комнате, выдержанной в красно-золотых тонах с наглухо задернутыми шторами, я размышляла о ночном безумстве. Неужели это враги Грейстока постарались? У меня-то врагов не было… Бывало, я отказывала покупателю даже на аукционе, если знала, что он жесток с животными. Но это были единичные случаи. Один раз мне даже угрожали, года два назад, что прострелят мою хорошенькую головку. Но никто не грозился выдать меня замуж.
В общем, ерунда какая-то.
До самого вечера я не переставала поглядывать на руку, и всякий раз, опуская взгляд на левую ладонь, чувствовала, как в груди замирает сердце. Но брачного узора на ней по-прежнему не было, и я снова начала уповать на неадекватность священника.
Пусть лучше он будет сумасшедшим, чем я превращусь в замужнюю женщину.
Для вечера в театре было выбрано серебристо-серое платье под цвет глаз, а к нему ажурная мантилья. Камеристка, Дейзи, уложила мне волосы в простую, но элегантную прическу. Глубокий вырез платья я подчеркнула своим любимым в последнее время украшением – розовым бриллиантом, а на средний палец правой руки надела серебряное колечко, которое и должно было в одно мгновение доставить меня в столицу.
Без четверти восемь, когда в ворота въехал экипаж герцога, я подхватила сумочку, поправила на плечах кружевную накидку и, улыбнувшись очаровательной молодой женщине, смотревшей на меня из зеркала, крутнула на пальце колечко, мысленно представив дом, в котором Шон снимал квартиру. Тихий симпатичный район с парками и скверами. И недалеко от центра. До «Оршери» так и вовсе рукой подать, можно будет пешком прогуляться, а уже после ресторана взять наемный экипаж.
С такими приятными мыслями я шагнула во вспышку света, разорвавшую пространство. С Кристофером мы встретимся, когда мне будет угодно, а не когда он прикажет. Пусть уяснит это, и тогда, возможно, мы все-таки до чего-нибудь договоримся.
Глава 6
Кристофер
Вся его защита была взломана, не тронули разве что предохранители от выслеживания. Какая-то тварь (найдет – голыми руками разорвет ублюдка в клочья) добралась даже до ментального блока, а он ничего не почувствовал. Если утром Кристофер был зол, то к полудню уже рвал и метал. Он, глава разведки, оказался беззащитен перед влиянием извне.
Немыслимо.
Вчера ему могли внушить что угодно: выложить все секреты Хальдора, пойти и застрелить его величество (желающих смерти Виктора VI было немерено) или, например, взять и самому застрелиться. Тех, кто желал смерти ему, было еще больше.
Но вместо этого ему велели жениться.
– Нужно искать источник взлома, – лихорадочно бормотал Сандерс, лучший чаровед управления.
В его обязанности входили наложение магических блоков и ежемесячная проверка агентов на возможное вмешательство извне. Маги сами накладывали на себя защиту, но тем не менее неукоснительно следовали протоколу – проходили проверку каждый месяц. Защитой простых сотрудников занимался лично Сандерс или его помощники. Блоки ставили на всех, даже на секретарш и уборщиц.
И кто в итоге оказался взломан? Не секретарша и не уборщица, а глава всей хальдорской разведки. Лорд Грейсток!
Кристофер негромко зарычал.
– С кем вы контактировали в последнее время?
Не желая смотреть на взбешенного начальника, молодой чаровед делал вид, что поглощен изучением его личных вещей и одежды. Кристоферу пришлось снять даже кальсоны. Благо в кабинете всегда хранилась запасная смена белья и костюм со свежей рубашкой.
Его светлость посмотрел на мага как на ненормального:
– Вообще-то я вчера женился. И контактировал с половиной Инвернейла.
– Да, о чем это я! – спохватился Сандерс и с еще большим энтузиазмом принялся изучать туфлю начальника. Разве что не стал ее нюхать.
Пока Грейсток нервно расхаживал по кабинету чароведа, больше напоминавшему склад или хранилище исторического музея (Сандерс был помешан на артефактах и в свободное от основной работы время занимался их созданием, напитывая магией всевозможные старинные вещи), сам чаровед сканировал начальственную одежду. Закрепив на глазу специальную линзу ядовито-зеленого цвета, внимательно изучал каждый предмет.
Дойдя до карманных часов из черненого серебра, которые герцог всегда носил с собой и даже на свадьбе не пожелал с ними расставаться, по привычке сунув в карман фрака, чаровед взволнованно спросил:
– Лорд Грейсток, откуда они у вас?!
Кристофер даже не сразу понял, о чем идет речь. Приблизившись к рабочему столу мага, заглянул через плечо Сандерса и нахмурился:
– Эдель подарила. Сразу после того, как я сделал ей предложение прошлой осенью.
На внутренней крышке часов темнела гравировка: «Э. и К. Вместе навсегда».
– Что с ними не так? – резко спросил Грейсток.
– Смотрите… – Сандерс передал ему линзу. – Видите это свечение, пробивающееся сквозь циферблат? Едва заметное, но…
– Вижу, – хмуро перебил мага Кристофер.
– Это какие-то чары. Точно не могу сказать… Нужно будет вскрыть часы и изучить механизм.
– Думаешь, сам я их не проверял?
– Подарок невесты? – Маг удивленно вскинул рыжие брови.
– Я всегда и все проверяю. Даже подарки невесты, – заложив руки за спину, резко отчеканил глава управления. – Что это за чары?
Сандерс пожал плечами:
– Пока сложно сказать что-то конкретное. Нужно провести экспертизу.
– Хорошо, работай, – кивнул Кристофер и оставил чароведа, отправившись на сеанс гипноза.
По-другому вспомнить, что на самом деле произошло прошлой ночью и почему он проснулся в одной постели с этой дикаркой Ариас, не представлялось возможным.
Брачный узор не проявлялся, и Кристофер не знал, радоваться этому или…
Конечно же радоваться! Да он просто с ума должен сходить от счастья, что ничего еще не доказано и что, возможно, слова служителя Создателя всего лишь результат старческого маразма.
Они с Лорейн не женаты. Просто не могут быть! Ведь это будет означать… Кристофер не знал и не хотел знать, что это будет означать. Для него, для Лорейн, для неизвестного ублюдка, который вчера за их счет неплохо развлекся.
Он привык выдвигать предположения, разрабатывать теории, строить версии, но сейчас у его светлости не было никакого желания гадать на кофейной гуще. Хотелось точно для себя уяснить: женат он или не женат.
Спустя где-то час Кристофер понял, что все-таки женат. И женой его стала, по чьему-то злому умыслу, Лорейн Ариас, а не Эдель де Морвиль. Во время сеанса гипноза он как будто заново пережил все, что произошло прошлой ночью. Заново испытал чувства, что вызывала в нем эта невероятная и невозможная женщина. Он злился на нее, дико ревновал и по-прежнему неистово желал. Сейчас, кажется, даже больше, чем семь лет назад.
От картин брачной ночи воспламенялись и тело, и разум. Один только вид опьяненной желанием, разгоряченной его ласками обнаженной Лори чего стоил. Вызывал самое настоящее помутнение рассудка. Ничем другим это нельзя было назвать. Иначе бы первой мыслью, когда вернулся в реальность, не стала бы мысль о том, что ему следует отправиться к ней как можно скорее, чтобы повторить все только что виденное.
– Ну что, тебя все-таки можно поздравлять? – спросил Макмаллен, заглянув к начальнику во второй половине дня.
– Валяй, – хмуро кивнул ему Кристофер, который к тому времени уже успел перейти от фазы неприятия к фазе относительного смирения перед неизбежным.
У магов ведь не бывает разводов. Он связал свою жизнь с Лорейн, пусть и был в тот момент не в себе. Осталось только дождаться брачной татуировки, и можно будет «радовать» мать, а заодно шокировать все хальдорское общество.
Если еще раньше общество не шокируют газетчики.
Поздравлять Эдвард не стал, побоялся испытывать судьбу. Вместо этого предложил:
– Может, съездим к твоей бывшей? С ней не помешало бы поговорить.
– К которой из них? – с мрачной усмешкой спросил Кристофер, всерьез подумывая о том, а не выпить ли ему виски.
Он никогда не пил на работе ничего крепче кофе, но сегодня у него был повод. Особенный. Его загнали в одну клетку с дикой кошкой. Почему бы и не выпить за свое здоровье.
Скоро оно у него наверняка пошатнется.
– Не к той, которая стала твоей женой, а к леди де Морвиль, – терпеливо объяснил Макмаллен. – Сандерс еще возится с часами. Говорит, в лучшем случае закончит завтра.
Кристофер и сам собирался наведаться к Эдель, но хотел прежде дождаться результатов экспертизы. Но раз их еще нет… Им и без часов было о чем поговорить.
– Поехали, – согласился Грейсток, решив, что, если задержится в этих стенах еще хоть на минуту, точно напьется. И тогда от него сегодня уже не будет никакого толку.
Оказалось проще сказать, чем сделать: барон де Морвиль не пожелал их впускать. Держал перед закрытыми воротами, как если бы они клянчили у него милостыню, и никакие попытки Кристофера убедить его, что им с Эдель рано или поздно все равно придется встретиться, на него не действовали.
– Не вынуждайте меня брать ордер, де Морвиль! – напоследок пригрозил Кристофер барону, показавшемуся на другом конце широкой аллеи, что вела к дому.
– Я больше не подпущу тебя к своей дочери! – не рискуя приближаться к воротам, громко заявил его милость.
– Завтра утром я так или иначе с ней поговорю. Даже если для этого придется перешагнуть через ваш труп. – С этими словами Кристофер вернулся в коляску и велел кучеру трогаться.
Высадив Макмаллена в центре города, отправился к Лорейн. Кристофер надеялся, что на этом сюрпризы, которые лишали его душевного равновесия и выводили из себя, закончатся. Но самый главный сюрприз ждал его в Монтруаре. А вернее, не ждал. Ариас исчезла из своей спальни, в которой, по словам приставленных к ней охранников, провела последние несколько часов.
Справившись с желанием выгнать к хордам Одли и Кэрролла, а лучше сразу их убить, Грейсток решил, что правильнее будет убить графиню. Как только ее разыщет.
А на это много времени не потребуется.
– Честное слово, ведет себя как ребенок, – закатил глаза Кристофер.
Понимая, что они и сами уже ждут не дождутся, чтобы я поскорее убралась в свою ванную, пожелала им приятного послеобеденного дежурства, а сама отправилась расслабляться и готовиться к побегу. Надеюсь, до вечера они ко мне больше не сунутся и я смогу спокойно отправиться в город.
Не только Кристофер и его сослуживцы могли, как кузнечики, скакать из одного места в другое. В моем арсенале тоже имелось немало интересных вещичек, за которые я щедро платила нашему семейному магу мистеру Найману.
Напитать чарами можно было какой угодно предмет, и чары тоже могли быть разными. Я, как и большинство женщин, предпочитала заряжать магией украшения. Перстенек, серьги, камея – любая безделушка имела шансы стать артефактом.
Что самое приятное, в чужих руках все эти дамские побрякушки оставались просто дамскими побрякушками. На каждое украшение накладывался отпечаток моей ауры, и только я могла ими распоряжаться. Так подстраховывались все без исключения. Все, у кого водились деньги на приобретение артефактов или содержание семейного мага.
Если бы утром в гостинице я решила позаимствовать карманные часы мистера Бакенбарда, ни в какую церковь мы бы так и не попали, в моих руках артефакт остался бы просто симпатичной вещицей, показывающей время.
Маги (а в нашем мире силой владели только мужчины, носители Старой крови, потому и мнили себя хозяевами жизни) свободно пользовались силой, не заряжая ею предметы. Но перестраховщики вроде Кристофера предпочитали таскать с собой и артефакты. Никогда не знаешь, какая тебя может подстерегать опасность, и если при неожиданном столкновении израсходуешь весь свой резерв, только и останется что уповать на артефакты.
Лежа в ванне в комнате, выдержанной в красно-золотых тонах с наглухо задернутыми шторами, я размышляла о ночном безумстве. Неужели это враги Грейстока постарались? У меня-то врагов не было… Бывало, я отказывала покупателю даже на аукционе, если знала, что он жесток с животными. Но это были единичные случаи. Один раз мне даже угрожали, года два назад, что прострелят мою хорошенькую головку. Но никто не грозился выдать меня замуж.
В общем, ерунда какая-то.
До самого вечера я не переставала поглядывать на руку, и всякий раз, опуская взгляд на левую ладонь, чувствовала, как в груди замирает сердце. Но брачного узора на ней по-прежнему не было, и я снова начала уповать на неадекватность священника.
Пусть лучше он будет сумасшедшим, чем я превращусь в замужнюю женщину.
Для вечера в театре было выбрано серебристо-серое платье под цвет глаз, а к нему ажурная мантилья. Камеристка, Дейзи, уложила мне волосы в простую, но элегантную прическу. Глубокий вырез платья я подчеркнула своим любимым в последнее время украшением – розовым бриллиантом, а на средний палец правой руки надела серебряное колечко, которое и должно было в одно мгновение доставить меня в столицу.
Без четверти восемь, когда в ворота въехал экипаж герцога, я подхватила сумочку, поправила на плечах кружевную накидку и, улыбнувшись очаровательной молодой женщине, смотревшей на меня из зеркала, крутнула на пальце колечко, мысленно представив дом, в котором Шон снимал квартиру. Тихий симпатичный район с парками и скверами. И недалеко от центра. До «Оршери» так и вовсе рукой подать, можно будет пешком прогуляться, а уже после ресторана взять наемный экипаж.
С такими приятными мыслями я шагнула во вспышку света, разорвавшую пространство. С Кристофером мы встретимся, когда мне будет угодно, а не когда он прикажет. Пусть уяснит это, и тогда, возможно, мы все-таки до чего-нибудь договоримся.
Глава 6
Кристофер
Вся его защита была взломана, не тронули разве что предохранители от выслеживания. Какая-то тварь (найдет – голыми руками разорвет ублюдка в клочья) добралась даже до ментального блока, а он ничего не почувствовал. Если утром Кристофер был зол, то к полудню уже рвал и метал. Он, глава разведки, оказался беззащитен перед влиянием извне.
Немыслимо.
Вчера ему могли внушить что угодно: выложить все секреты Хальдора, пойти и застрелить его величество (желающих смерти Виктора VI было немерено) или, например, взять и самому застрелиться. Тех, кто желал смерти ему, было еще больше.
Но вместо этого ему велели жениться.
– Нужно искать источник взлома, – лихорадочно бормотал Сандерс, лучший чаровед управления.
В его обязанности входили наложение магических блоков и ежемесячная проверка агентов на возможное вмешательство извне. Маги сами накладывали на себя защиту, но тем не менее неукоснительно следовали протоколу – проходили проверку каждый месяц. Защитой простых сотрудников занимался лично Сандерс или его помощники. Блоки ставили на всех, даже на секретарш и уборщиц.
И кто в итоге оказался взломан? Не секретарша и не уборщица, а глава всей хальдорской разведки. Лорд Грейсток!
Кристофер негромко зарычал.
– С кем вы контактировали в последнее время?
Не желая смотреть на взбешенного начальника, молодой чаровед делал вид, что поглощен изучением его личных вещей и одежды. Кристоферу пришлось снять даже кальсоны. Благо в кабинете всегда хранилась запасная смена белья и костюм со свежей рубашкой.
Его светлость посмотрел на мага как на ненормального:
– Вообще-то я вчера женился. И контактировал с половиной Инвернейла.
– Да, о чем это я! – спохватился Сандерс и с еще большим энтузиазмом принялся изучать туфлю начальника. Разве что не стал ее нюхать.
Пока Грейсток нервно расхаживал по кабинету чароведа, больше напоминавшему склад или хранилище исторического музея (Сандерс был помешан на артефактах и в свободное от основной работы время занимался их созданием, напитывая магией всевозможные старинные вещи), сам чаровед сканировал начальственную одежду. Закрепив на глазу специальную линзу ядовито-зеленого цвета, внимательно изучал каждый предмет.
Дойдя до карманных часов из черненого серебра, которые герцог всегда носил с собой и даже на свадьбе не пожелал с ними расставаться, по привычке сунув в карман фрака, чаровед взволнованно спросил:
– Лорд Грейсток, откуда они у вас?!
Кристофер даже не сразу понял, о чем идет речь. Приблизившись к рабочему столу мага, заглянул через плечо Сандерса и нахмурился:
– Эдель подарила. Сразу после того, как я сделал ей предложение прошлой осенью.
На внутренней крышке часов темнела гравировка: «Э. и К. Вместе навсегда».
– Что с ними не так? – резко спросил Грейсток.
– Смотрите… – Сандерс передал ему линзу. – Видите это свечение, пробивающееся сквозь циферблат? Едва заметное, но…
– Вижу, – хмуро перебил мага Кристофер.
– Это какие-то чары. Точно не могу сказать… Нужно будет вскрыть часы и изучить механизм.
– Думаешь, сам я их не проверял?
– Подарок невесты? – Маг удивленно вскинул рыжие брови.
– Я всегда и все проверяю. Даже подарки невесты, – заложив руки за спину, резко отчеканил глава управления. – Что это за чары?
Сандерс пожал плечами:
– Пока сложно сказать что-то конкретное. Нужно провести экспертизу.
– Хорошо, работай, – кивнул Кристофер и оставил чароведа, отправившись на сеанс гипноза.
По-другому вспомнить, что на самом деле произошло прошлой ночью и почему он проснулся в одной постели с этой дикаркой Ариас, не представлялось возможным.
Брачный узор не проявлялся, и Кристофер не знал, радоваться этому или…
Конечно же радоваться! Да он просто с ума должен сходить от счастья, что ничего еще не доказано и что, возможно, слова служителя Создателя всего лишь результат старческого маразма.
Они с Лорейн не женаты. Просто не могут быть! Ведь это будет означать… Кристофер не знал и не хотел знать, что это будет означать. Для него, для Лорейн, для неизвестного ублюдка, который вчера за их счет неплохо развлекся.
Он привык выдвигать предположения, разрабатывать теории, строить версии, но сейчас у его светлости не было никакого желания гадать на кофейной гуще. Хотелось точно для себя уяснить: женат он или не женат.
Спустя где-то час Кристофер понял, что все-таки женат. И женой его стала, по чьему-то злому умыслу, Лорейн Ариас, а не Эдель де Морвиль. Во время сеанса гипноза он как будто заново пережил все, что произошло прошлой ночью. Заново испытал чувства, что вызывала в нем эта невероятная и невозможная женщина. Он злился на нее, дико ревновал и по-прежнему неистово желал. Сейчас, кажется, даже больше, чем семь лет назад.
От картин брачной ночи воспламенялись и тело, и разум. Один только вид опьяненной желанием, разгоряченной его ласками обнаженной Лори чего стоил. Вызывал самое настоящее помутнение рассудка. Ничем другим это нельзя было назвать. Иначе бы первой мыслью, когда вернулся в реальность, не стала бы мысль о том, что ему следует отправиться к ней как можно скорее, чтобы повторить все только что виденное.
– Ну что, тебя все-таки можно поздравлять? – спросил Макмаллен, заглянув к начальнику во второй половине дня.
– Валяй, – хмуро кивнул ему Кристофер, который к тому времени уже успел перейти от фазы неприятия к фазе относительного смирения перед неизбежным.
У магов ведь не бывает разводов. Он связал свою жизнь с Лорейн, пусть и был в тот момент не в себе. Осталось только дождаться брачной татуировки, и можно будет «радовать» мать, а заодно шокировать все хальдорское общество.
Если еще раньше общество не шокируют газетчики.
Поздравлять Эдвард не стал, побоялся испытывать судьбу. Вместо этого предложил:
– Может, съездим к твоей бывшей? С ней не помешало бы поговорить.
– К которой из них? – с мрачной усмешкой спросил Кристофер, всерьез подумывая о том, а не выпить ли ему виски.
Он никогда не пил на работе ничего крепче кофе, но сегодня у него был повод. Особенный. Его загнали в одну клетку с дикой кошкой. Почему бы и не выпить за свое здоровье.
Скоро оно у него наверняка пошатнется.
– Не к той, которая стала твоей женой, а к леди де Морвиль, – терпеливо объяснил Макмаллен. – Сандерс еще возится с часами. Говорит, в лучшем случае закончит завтра.
Кристофер и сам собирался наведаться к Эдель, но хотел прежде дождаться результатов экспертизы. Но раз их еще нет… Им и без часов было о чем поговорить.
– Поехали, – согласился Грейсток, решив, что, если задержится в этих стенах еще хоть на минуту, точно напьется. И тогда от него сегодня уже не будет никакого толку.
Оказалось проще сказать, чем сделать: барон де Морвиль не пожелал их впускать. Держал перед закрытыми воротами, как если бы они клянчили у него милостыню, и никакие попытки Кристофера убедить его, что им с Эдель рано или поздно все равно придется встретиться, на него не действовали.
– Не вынуждайте меня брать ордер, де Морвиль! – напоследок пригрозил Кристофер барону, показавшемуся на другом конце широкой аллеи, что вела к дому.
– Я больше не подпущу тебя к своей дочери! – не рискуя приближаться к воротам, громко заявил его милость.
– Завтра утром я так или иначе с ней поговорю. Даже если для этого придется перешагнуть через ваш труп. – С этими словами Кристофер вернулся в коляску и велел кучеру трогаться.
Высадив Макмаллена в центре города, отправился к Лорейн. Кристофер надеялся, что на этом сюрпризы, которые лишали его душевного равновесия и выводили из себя, закончатся. Но самый главный сюрприз ждал его в Монтруаре. А вернее, не ждал. Ариас исчезла из своей спальни, в которой, по словам приставленных к ней охранников, провела последние несколько часов.
Справившись с желанием выгнать к хордам Одли и Кэрролла, а лучше сразу их убить, Грейсток решил, что правильнее будет убить графиню. Как только ее разыщет.
А на это много времени не потребуется.
– Честное слово, ведет себя как ребенок, – закатил глаза Кристофер.