Отпустив агентов, сквозь пространство отправился по следу беглянки.



Лорейн

Шон слегка удивился, когда я, вместо того чтобы заехать за ним на своем любимом светлом ландо, явилась к нему на своих двоих.

– Лорейн, ты – и без экипажа! – сбегая по ступеням крыльца, воскликнул мой кавалер.

Поцеловал в щеку, заставив меня опасливо оглядеться. Дожила. Уже шарахаюсь от малейшей тени и боюсь поцелуев Купера.

Впрочем, я имела полное на то право. А вдруг и правда посадит? В одну из тех тюрем, в которых люди пропадают с концами. Почти безграничные возможности Кристофера, помноженные на мерзопакостный характер, давали самые неожиданные результаты.

– Решила для разнообразия воспользоваться артефактом перемещения. – Я показала ему колечко.

– Ты же терпеть не можешь магию, – сощурился Купер.

Как и магов. Вернее, одного конкретного мага, за которого вчера случайно вышла (а может, все-таки нет?) замуж. Исключение составлял мистер Найман – душевнейший человек и талантливый артефактор. Сколько он всего интересного и полезного создал за свою жизнь, не перечесть. Долгих ему лет и процветания.

Кристоферу я бы такого ни за что не пожелала.

– Не люблю людей с закостенелыми взглядами. Поэтому решила начать экспериментировать. Прогуляемся до «Оршери»?

Шон выставил вперед локоть, предлагая мне за него ухватиться.

– Выглядишь напряженной.

– Я расслаблена.

– Но почему-то все время озираешься.

Выругавшись на себя за паранойю, слабо улыбнулась:

– Просто устала немного. День выдался тяжелый.

Теперь уже улыбался Шон, своей коронной порочной улыбкой, а потом прошептал мне на ухо:

– Как насчет расслабляющего массажа на ночь?

– Мм, звучит заманчиво.

Меня приобняли за талию, а потом рука Купера плавно соскользнула на мои вторые девяносто. Правда, лапать турнюр ему не понравилось, к тому же навстречу нам из-за угла вывернула расфранченная парочка. Джентльмен в элегантном костюме, лениво постукивая по тротуару тростью, шагал под ручку с юной леди, поэтому Шону пришлось меня отпустить и со сладких обещаний переключиться на нейтральную тему.

– Как тренировки?

В любое другое время я бы с удовольствием поговорила о своих красавцах, но сейчас все мои мысли занимал другой красавец, и я никак не могла выбросить его из головы.

Интересно, Кристофер терпеливо дожидается меня в гостиной или сразу вломился в спальню? Но даже если этого и не сделал, то скоро сделает. Представляю, как он озвереет. Даже жаль, что пропущу такое зрелище.

Но ужин с Шоном был куда приятнее и не вредил моим нервным клеткам.

Фигуре он тоже не мог навредить, потому что порции в «Оршери» были микроскопические. Для того чтобы разглядеть некоторые блюда, требовался монокль, честное слово. Попросив официанта для начала принести нам бутылку ливойского, сосредоточилась на перечне блюд.

Отгородившись от посетителей ресторана тоненькой кожаной папочкой, отмеченной золотым тиснением с названием ресторана, я украдкой поглядывала по сторонам, пытаясь понять, какую вызываю у них реакцию.

Знают уже или еще нет? О чем там сегодня писали в газетах? О расстроенной свадьбе герцога? Или о несчастливо состоявшейся?

Хвала Создателю, на нас с Шоном не обращали внимания. Просторный зал заполняли ненавязчивые звуки музыки и тихий гомон посетителей. Им аккомпанировали звон столовых приборов, ударявшихся о тонкий фарфор, и почти бесшумные шаги официантов, скользивших между столами.

Везде, куда ни кинь взгляд, блеск драгоценностей, блеск светильников и блеск улыбок. Приятный спокойный вечер в привычной расслабляющей атмосфере.

Как же давно я о таком мечтала…

Вернулся официант, чтобы наполнить наши бокалы, и вечер стал вообще замечательным. Мне совсем не хотелось омрачать его новостью о возможном замужестве (еще успею испортить настроение себе и Куперу), а потому я не стала протестовать, когда Шон поднял бокал и сказал:

– За нас!

Кивнула, улыбнулась и пригубила терпкий напиток. К такому неплохо подойдет что-нибудь мясное средней прожарки, а лучше с кровью.

Зря подумала о крови. Стеклянные двери ресторана распахнулись, впуская в зал голодную пиранью – Грейстока. Обежав зал цепким взглядом и даже не заметив вьюном завертевшегося возле него метрдотеля, герцог широким шагом направился к нам.

– Я же предупреждал, – сквозь зубы процедил он, бесцеремонно отодвигая свободный стул и усаживаясь на него.


Почувствовав, что в воздухе ощутимо запахло бурей, метрдотель поспешил убраться с глаз долой.

Я почти не удивилась появлению благоверного. Где-то в глубине души знала: у такого паршивого дня просто обязано быть паршивое окончание.

– О чем конкретно? – взбалтывая вино на дне бокала, невинно осведомилась я. – И кстати, по-моему, вы, ваша светлость, ошиблись столиком. Здесь занято.

– Тебе что, совсем его не жалко? – хищно покосился на молодого жокея Кристофер.

Ответить я не успела, потому что в тот момент мучилась дилеммой: проткнуть герцогскую туфлю каблуком или сразу ножом. Каблуком будет проще, так что…

Претворить задуманное в жизнь мне не дали. Шон нахмурился и резко спросил:

– С чего бы ей меня жалеть?

Как и следовало ожидать, Грейсток даже ухом не повел в его сторону, продолжал гипнотизировать взглядом меня. Как кобра несчастного кролика, коим я для него и была.

– Лорейн, ты знаешь: я слов на ветер не бросаю.

Так, а если плеснуть в него вином? Тоже вариант! Одновременно с каблуком.

– Вообще-то не знаю. Раньше ты ими неплохо разбрасывался, словами и обещаниями.

Глаза Грейстока потемнели, хотя и так уже были темными, как хордова задница… Как самая безлунная ночь, в общем.

– Сейчас мы поедем ко мне, Лорейн, и обо всем поговорим, – как обычно, начал с приказов Кристофер, явно намереваясь лишить меня не только любовника, но и ужина.

Прямо не мужчина, а катастрофа.

И тут Шона прорвало.

– Никуда она с вами не поедет, ваша светлость! – Он негодующе подскочил, привлекая к нам всеобщее внимание. – Леди Ариас пришла со мной – со мной и уйдет! Пойдем, Лори, – обойдя стол, коснулся моего локтя. – Не будем портить себе настроение столь неприятным обществом.

А ведь сам хотел познакомиться с Грейстоком. Вот и познакомился.

Кристофер тоже поднялся. Глядя сверху вниз (не только потому, что был выше Шона, он в принципе всегда и на всех смотрел свысока), заявил, чеканя каждое слово:

– Это первое и последнее предупреждение, мистер Купер. Руки. Убрал. От моей. Жены.



Не сразу сообразила, что музыка стихла. А вот взгляды, обращенные к нам, и заметила, и почувствовала почти мгновенно. Каждым нервным окончанием, оголенным по милости этой пираньи.

– Совсем крыша на нервной почве поехала? – зашипела я на Грейстока. – Зачем так орать?

– Мы договаривались, – ответил он с отмороженным выражением на своей аристократической морде. – Ты ждешь меня дома, я приезжаю, и мы все спокойно обсуждаем и решаем. Но ты меня не послушалась, Лорейн.

За «не послушалась» полагались две шпильки и вместо вина – серная кислота.

– Лично я с тобой ни о чем не договаривалась и даже честно предупредила, что на вечер у меня планы.

– Лори, о чем это он? – перебил меня Шон.

– Так ты ему даже не рассказала?

Ну вот зачем, спрашивается, еще и глаза закатывать?

– Не рассказала о чем? – нервно переспросил любовник.

Судя по не сулящим ничего хорошего прогнозам, уже почти бывший. Ведь обидится же. Как пить дать обидится.

На нас продолжали смотреть. Кто украдкой, а кто во все глаза, позабыв о правилах приличия. Грейсток о них тоже, похоже, забыл. Видимо, его амнезия оказалась сильнее моей.

– Еще ничего не доказано, – мрачно заметила я и для наглядности помахала перед главой разведки своей левой рукой. Пусть любуется моей чистенькой, белой ладонью без всяких пошлых татуировок.

– Доказано. Я все вспомнил.

Мне стало дурно.

– Все – это что? – спросила осторожно.

– Обряд сочетания и нашу с тобой брачную ночь.

Ой-ё…

– Это что же получается… – Шон нахмурился. – Прошлой ночью ты была не со мной, а с ним?