Жизнь в Дэриморе кипела, несмотря на поздний час, и я варилась в этом «котелке» подобно брошенной в суп приправе. Понятное дело, бродить я отправилась вовсе не в спальные районы, а в настоящий рай для «сов» (и для беглецов вроде меня тоже). Направление выбрала по рекомендации хвоста, которому все же пришлось отделиться от моей… кхм… от меня, дабы иметь возможность снабжать нас с пушистиками информацией, коей катастрофически не хватало.

Итак, о чем я? Ах да… о Шланге. Озарения оракула, которые получала благодаря его наличию, были еще плохо отлажены, а в качестве самостоятельной единицы, похожей на змеюку с мохнатой головой, хвост мог не только говорить, но и делиться знаниями, которых у нашего ясновидящего (или многознающего) хватало. За время сборов (а одевалась я со скоростью перепуганного новобранца) он успел мне объяснить, что это за гардеробная, куда меня как магнитом тянет, и какие вещи прихватить с собой, ибо пригодятся.

Оказалось, что я вторглась не к гостившей во дворце аристократке и даже не к прислуге. Просторный «шкаф», куда меня занесло аж два раза, был чем-то вроде хранилища зачарованных вещей, собранных тут за много лет. Не артефакты, конечно, – для них другое помещение имелось, но тоже экземпляры полезные. Так, например, платьице, казавшееся огромным, село строго по фигуре, более того, оно еще и фасон слегка поменяло, став по моему заказу современным, добротным, но не слишком броским.

Пальтишко, которое я тоже прихватила (на улице ведь не месяц май!), в отличие от платья размер менять не стало, и в груди было явно тесновато, зато оно обладало чудесным свойством обеспечивать комфортную температуру в любую погоду. Подозреваю, в нем даже летом хорошо, не то что поздней осенью. Шляпка с вуалью прятала не только лицо и волосы, но и всю меня, ибо была настроена на отвод глаз. А при желании этот простенький с виду головной убор мог, наоборот, привлечь ко мне всеобщее внимание: такая функция тоже была заложена. Дело оставалось за малым: не перепутать команды!

Ну и последним предметом гардероба, который я одолжила в закромах хранилища, стал саквояж. Небольшой, коричневый… с пропитанными волшебством отделениями, в которых можно было спрятать не только пушистиков, но и меня саму. Правда, пока такая необходимость, к счастью, не возникала.

Прогуливаясь по ярко освещенной улице, я ощущала себя дамой с собачкой: шляпа, пальто с завышенной талией а-ля восемнадцатый век и, собственно, «собачка», чья вытянутая морда с лохматой гривой торчит из сумки, мрачно зыркая по сторонам. С ролью вредной говорящей псины Шланг справлялся блестяще. Руж, в отличие от него, облюбовал мой карман, откуда высовывался время от времени, талантливо изображая мягкую игрушку. Крыш остался шпионить во дворце. Ну а косички (большая их часть) вернулись на свое законное место, став неотъемлемой частью заколотой на затылке «ракушки».

И вот почему…

Во время нашего спонтанного побега хвост разговорился, поведав много нового обо мне. Вернее, это было не новое, а разложенное по полочкам старое, куда добавилась еще пара-тройка открытий. Догадка про способности, которыми я обладаю исключительно благодаря пушистикам, оправдалась. Левитацию я получила от Крыша, магию иллюзий от Ружа, а дар оракула (без конца буксующий) от Шланга. Причем быть с ними единым целым, чтобы колдовать, как выяснилось, необязательно, но находиться на расстоянии видимости для использования той или иной способности – необходимо. Поэтому я прямо сейчас могла сбацать какой-нибудь иллюзорный перформанс (Руж ведь в кармане), но упорхнуть от возможных преследователей – увы, ибо Крыш далеко.

Неожиданностью же стали таланты косичек, которых я, если честно, считала просто воинственно настроенными «змейками», отгоняющими от меня врагов. На деле же оказалось, что благодаря им я могу не только на время исчезать с «радаров» ищеек, но и поддерживать ментальное общение с крылышками, компанию которым составила одна из пушистых «гусениц». Вместе с мыслесвязью малышка обеспечивала нашему лазутчику еще невидимость.

По всему выходило, что вынужденное бегство выявило мои способности куда лучше экспериментов Дантэ. Я действительно была феей, исполняющей желания: чаще всего материальные и не всегда в том виде, в каком они заказывались. Телепортировать какой-либо предмет, живое существо, себя – это то, что мне было подвластно без участия команды помощников. Правда, управлять своим даром (как, впрочем, и дарами пушистиков) получалось с переменным успехом. Особенно когда я начинала об этом задумываться. Самое лучшее колдовство было то, где участвовало лишь ничем не замутненное намерение, а мозг молчал в тряпочку, не пытаясь ничего анализировать.

Но вернемся к делам насущным. Итак… Дэримор!

Я огляделась по сторонам, в который раз отмечая плюсы и минусы этого города. В основном, конечно, плюсы, ведь свобода пьянила, разжигая любопытство и азарт путешественника. Мне нравилось здесь все! Даже погода. И разношерстный народ (в прямом смысле слова тоже), и светящиеся тротуары, и яркие витрины, притягивающие взгляд, и фигурные фонари, которыми можно было любоваться бесконечно, и даже ночной патруль, явно кого-то выискивающий в толпе.

Так, стоп! Не по мою ли душу тут доблестные стражи порядка появились во главе с во-о-он тем мордастым господином, чем-то смахивающим на мини-версию Кинг-Конга? Как-то подозрительно он в мою сторону поглядывает, невзирая на укомплектованный чарами «камуфляж».

– Ускоряемся! – приказал Шланг, встрепенувшись.

Ох ты ж! Крылышки бы мне сейчас пригодились, но они на задании. За неимением крыльев пришлось использовать ноги. Подчиняясь команде хвоста, я нырнула в распахнутые двери круглосуточного торгового центра, мало похожего на современные земные, но разве же это проблема? Посетителей там было много, затеряться среди них – раз плюнуть… если по следу, конечно, не идет опытная ищейка.

– Направо! – отрывисто гавкала «собачка». – Теперь налево, по лестнице на второй этаж, вперед, опять налево, на третий, снова на второй… да не сбивай ты прохожих с ног, клуша! – ругался мой командир. – Они же тебя в шляпе не замечают. – Стянула с головы «шапку-невидимку» – пусть теперь замечают. Глядишь, хоть дорогу уступать начнут, а не удивляться, что это такое странное мимо них пронеслось, задев плечом. – Эй, ты чего?! – округлил глаза Шланг. – Тебя же обнаружат с-с-с… – Он не договорил, вероятно, имея в виду стражей, хотя и другие эпитеты к этим нехорошим дядям в форме тоже вполне подходили. – Поклонники! – выкрутился хвост, скосив глаза на случайных прохожих.

– «Поклонники» меня УЖЕ обнаружили, иначе бы мы тут круги не нарезали, – пропыхтела я на бегу.

– А может, не обнаружили? – пискнул Руж, высунувшись из кармана, который от быстрых движений нещадно болтало вместе с подолом расстегнутого пальто. – Вдруг вам показалось? Нас же до сих пор не сцапали… «ухаж-жеры». – Он странно крякнул и плюхнулся обратно – судя по закатившимся глазкам, беднягу укачало.

– Оракулу виднее, – съязвила я, спускаясь по очередным ступеням на второй этаж. На самом деле к Шлангу накопилась масса вопросов. Какого лешего он не предупредил об опасности, если действительно оракул? И что это за кросс по этажам? Мы так запутываем следы или изматываем противника бегом? Я, между прочим, устала! Задев в раздражении саквояжем перила, едва его не выронила. От внезапной встряски волшебный чемоданчик захлопнулся, а Шланг, громко щелкнув пастью, рухнул в его бездонное нутро. – Эй, ты там живой? – спросила я, осторожно приоткрыв замочек. Остановилась, приводя в порядок и одежду, и прическу, и дыхание. – Дальше куда, Сусанин? – спросила иронично.

– В пятый павильон… тот, где клоуны, – донеслось издалека. Видать, хвост в пространственный карман угодил, теперь полчаса выползать будет. Как же все не вовремя!

Пригладив растрепавшиеся под шляпкой волосы, я вышла в просторный коридор, но, не удержавшись, воровато оглянулась на лестницу: люди ходят, нелюди прогуливаются… Кинг-Конга нет.

Повезло!

Так, что там «собачка» моя сказала? Клоуны?! Ик! Я даже шаг замедлила от внутреннего протеста – с детства терпеть не могла эти разукрашенные физиономии, которые ассоциировались у меня исключительно с маньяками, а не с циркачами.

– А если… – начала нерешительно, пытаясь на ходу придумать какую-нибудь отмазку.

– В павильон! – голосом, не терпящим возражений, приказал хвост, который, вопреки ожиданиям, выбрался из сумки довольно быстро. – Еще немного – и тебя арес… догонят «воздыхатели». У их главного есть поисковик, настроенный на твою… «татуировку». По ее следу он и идет. Самоуверенный болван! Не торопится – считает, что добыча уже в его лапах, – презрительно фыркнул горе-оракул, вновь блеснув своим талантом. Раньше-то где его талант был? Мирно спал, что ли?

– А добыча, значит, не в руках?

– Не-а, – заявила хитрая мохнатая морда, подмигнув мне. – Пятый павильон, детка. Влезаешь в первый попавшийся костюм – и ты в безопасности. Он полностью магический, тату под ним перестанет фонить. Действуй, Катюха! – Шланг называл меня земным именем, вероятно, в целях конспирации. – Я знаю, что говорю!

Что-то я сильно в этом сомневалась. Похоже, его дар все-таки имел некоторые ограничения. Хвост многое мог рассказать о том, что видел перед собой, а вот с предсказаниями будущего дела обстояли куда хуже. Надо будет поговорить с ним об этом подробнее… потом… когда влезу в вышеупомянутый костюм и действительно почувствую себя в безопасности.

Дверь в павильон оказалась открытой. Влетев туда, я немного растерялась, потому что нарядов, которые ожидала увидеть, опираясь на свой земной опыт, там не наблюдалось. В светящихся кругах лежали разной ширины браслеты, над которыми возвышались полупрозрачные фигурки, ну и в стеклянной витрине еще радостно скалились три разноцветных чудика, похожих на зверушек из мультика «Мадагаскар». Вероятно, это и были клоуны, по мнению Шланга. Ну или я просто перепутала павильоны.

– Ты аниматор? – спросила грузная женщина мужиковатой наружности, стоявшая за прилавком. Я машинально кивнула. – Быстро переодевайся! – велела она, указав пальцем на одно из мерцающих колец. – Ваши все уже в ресторане. Ох, и влетит тебе, девка, за опоздание, – то ли посочувствовала, то ли позлорадствовала она.

Внутри круга, расправив серебристые крылышки, стояла… нет, не лебедушка белая – а самая настоящая курица! Хвост как в воду глядел, обозвав меня клушей. Или туда и глядел? Наверняка! А впрочем, клуша так клуша! Не время сейчас нос воротить. Я, учитывая ситуацию, буду рада даже костюму свиньи, если меня в нем не запекут и не подадут на стол с яблоком во рту. Как, кстати, это пернатое безобразие надевается-то?

– В круг давай лезь, чего столбом встала! Браслеты поменьше на руки цепляй, побольше – на ноги, – командовал Шланг, снова изображая говорящую «собачку». – Да без сумки и пальто, Кай… Клуша, – исправился он, не удержавшись от ехидной ухмылочки.

Вот же пакость змееподобная! Просек тему и теперь пользуется! А нехилый у меня, кстати, карьерный спад получился: от невесты владыки до курочки, прислуживающей на банкетах. Даже не знаю, плакать или смеяться… истерически?

Через пару минут я, покачивая пушистыми боками, выплыла из павильона, пряча под крылом саквояж с пальто и пушистиками внутри. Прикрытый сверху шляпкой, он в глаза прохожим не бросался… в отличие от меня. Мне радостно улыбались, свистели, просили автограф, будто я не девчонка в костюме домашней птицы, а какая-то местная знаменитость. Кто бы знал, чего мне стоило вести себя естественно и непринужденно, когда мимо проходил тупоголовый «обезьян». Действительно тупоголовый: он ведь даже мысли не допустил, что беглянка может прятаться под перьями! Мужик всецело доверял своему поисковику, а не глазам. И я еще считала этого сыщика опытным? Пфф!

Обрадованная маленькой победой, я, подгоняемая шипением «собачки», отправилась в ресторан, где ждали актрису в образе белой птички. Мысль о том, куда делась сама актриса, в голову почему-то не приходила. Зато там теснилось множество других мыслей, большая часть которых сводилась к вопросу: а не сбежать ли мне куда-нибудь подальше? Пешком или порталом, не важно! Просто в ресторане ведь ждут вовсе не меня, вдруг у них там какая-то программа запланирована, а я ни в зуб ногой?

– Может, махнем на улицу? – решила посоветоваться с пушистиками. – Или телепортируемся на окраину города?

– Да! – пискнул Руж.


– Нет! – гавкнул Шланг, состроив недовольную моську.

М-да.

Я бы еще подискутировала на эту, без сомнения, важную тему, не случись со мной очередной казус, который мог обернуться полным разоблачением. На подступах к ресторану меня чуть не вызвал на магоразговор князь Опал. На точно такой же разговор, как тот, благодаря которому я пару дней назад застукала за постельными играми бывшего мужа с Янкой.

Вот и архимаг меня, прямо скажем, застукал. Аккурат посреди гардероба, чем сильно удивил парочку бледнолицых посетителей, похожих на вампиров. Они дружно шарахнулись от стойки, за которой материализовалась хмурая голограмма. Я бы на их месте тоже отступила – это ведь не добродушный старичок с номерком в руке, а полупрозрачный хранитель с мрачной физиономией человека, жаждущего убивать.

Больше всего на свете в этот момент я хотела, чтобы его волшебный шар сломался. А если я чего-то сильно и искренне хочу… да, все верно! «Призрак» его темнейшества мигнул и погас, не успев и рта раскрыть. Пару секунд было очень тихо, а потом я услышала дружный вздох облегчения: мой, пушистиков и всех тех, кто присутствовал в гардеробе.

– Что это было? – взяв себя в руки, спросила у одного из бледнолицых.

– Поклон… – Шланг не успел съязвить, снова провалившись в саквояж под натиском моего крыла. На самом деле это была рука, конечно, но мощная иллюзия костюма ее прекрасно маскировала.

– Вы разве не в курсе, Серебряное перышко? – удивился «вампир», разговаривая с курицей размером с человека, как с обычной посетительницей.

Более того, он, как и куча народу, встретившегося по пути, явно радовался моему приходу. Какая-то важная информация ускользала от меня, и, судя по поведению Шланга, она была известна ему. Тогда почему молчит, партизан хренов?

– В курсе чего? – Я невинно похлопала ресницами, плохо представляя, как это смотрится на птичьей морде.

– Все семь архимагов нынче в городе, – охотно поведал мне парень. Его приятель поглядывал на нас и иногда кивал, но в беседу не вмешивался. – Отбор королевских невест показывают на каждом магическом экране Дэримора! Такие все красавицы! – Бледнолицый мечтательно улыбнулся, демонстрируя острые клыки. Твою ж маковку! И правда вампир! На Марту чем-то похож, хотя и не рыжий. – Глаз не отвести!

– Красавицы, угу, – покивала я, невольно ощутив колыхание иллюзорного гребня. По-видимому, не такой уж и иллюзорный мой костюм, раз я его на себе чувствую. – А тот мерцающий мужик…

– Это князь Опал, хранитель шестого мира, – сказал гардеробщик, протянув номерок молодому человеку. Едва парень его коснулся, как вполне реальная с виду пластина исчезла, впитавшись в ладонь, на тыльной стороне которой проступили светящиеся цифры. – Странно, милочка, что вы его не признали. Дэриморцы знают всех архимагов в лицо, благо их только семь. – Старик прищурился, разглядывая меня.

– Я не местная, – буркнула в оправдание. – Приехала покорять сцену большого города, и вот… – вздохнула печально, мол, пока вместо театральных подмостков довольствуюсь ролью птички.

– Серебряное перышко – достойный дебют, – ободрил меня гардеробщик.

– Угу, – улыбнулась я. Хм, а курицы умеют улыбаться? – Что же там с этим князем-то? Страшнющий такой. Чего он хотел-то? Или просто адресом ошибся?

– Его подопечная сегодня сбежала, – пожал плечами дед. – Может, ее разыскивает? – предположил он, скользнув взглядом по всем присутствующим, пока снова не уперся в меня.

Ек-макарек! Надо срочно научиться вовремя прикусывать язычок.

– Точно ее! Демоница такое учудила! – поддержал тему «вампир», переключая на себя внимание гардеробщика, да и мое тоже. – Вся стража на ушах стоит!

– Не только стража, но и сам владыка, – не выдержал его приятель. – За возврат беглянки во дворец объявлена награда в двести кроллов!

Мне хана! Поймают, спеленают и доставят к эйрину Альмандину перевязанную ленточкой. За двести-то кроллов! Дорогущий браслетик архимага, помнится, вполовину дешевле был.

– Да что вы говорите? – промямлила, не разделяя их воодушевления. – А я последние новости не видела – готовилась к дебюту, – тряхнула перьями, всем видом показывая, к какому именно. Пусть лучше на моем курином амплуа сосредоточатся, а не на вопросе, почему Дантэгро пропавшую невесту в этом конкретном ресторане ищет.

– Подготовилась? – Голос был громкий, звонкий и… женский. Обернувшись на него, мы все уставились на… лису. Рыжую, двуногую, прямоходящую, но… очень-очень реалистичную. А внутри этой довольно крупной лисицы пряталась мелкая веснушчатая девица, которую, подозреваю, видела только я, как в свое время Каспера. – Какого ярла, Мирка?! – взвыла возмущенная пигалица. – Где тебя бесы носят?! – Она решительно направилась ко мне. – Скоро твой выход! Ты подарки купила?

– П-подарки?

– Дети ждут!

– Д-дети? – Кажется, я начала заикаться.

– Дети, дети! – уверенно повторила девушка-аниматор, которая приняла меня за пропавшую актрису. Костюм менял не только внешность, но и голос, так что ошибиться было несложно.

– Какие д-дети в два часа н-ночи? – мельком взглянув на часы, висевшие над дверями в обеденный зал, пробормотала я.

– Мир, а Мир? – Лиса притормозила, вглядываясь в мои птичьи глазки, которые сейчас, вероятно, были размером с блюдце. – Ты совсем на нервной почве умом тронулась, что ли? Сегодня праздник Серебряного перышка, помнишь? – Я кивнула, мысленно откручивая пушистую башку тихушника-хвоста. – В течение суток в разных ресторанах Дэримора проходят благотворительные вечера для ребятишек из сиротских приютов и малоимущих семей. Днем для людей и других дневных жителей, ночью для тех, кто не переносит дневной свет. Так? – Я снова кивнула, начиная понимать, откуда столько народу в торговом центре после полуночи. – Ну же, Миранда! Соберись! Слова свои, надеюсь, не забыла?

– Забыла, – без единой запинки ответила ей, надеясь откосить от участия в представлении.

– Значит, будешь импровизировать, – убила мою надежду лиса, втолкнув меня в ярко освещенный зал, полный ребятишек разного возраста. От их клыкастеньких улыбок у меня нервно дернулся… хвост. Вот прямо в саквояже и дернулся, требуя свободу попугаям. Машинально открыв замок, я мельком глянула на пушистого белого кролика с огромным розовым бантом, который наполовину высунулся из сумки, раздраженно дернув ушками. Милоту этого очаровательного создания не могла испортить даже перекошенная физиономия.

– Шланг? – спросила я, на время забыв о зубастой детворе, которая радостно хлопала, слушая треп лисички, рассказывающей сказочную историю знакомства с Серебряным перышком, то бишь со мной.

– Не похоже? – огрызнулся хвост. – Скажи спасибо Ружу, – прорычал он, доставая за шкварник из саквояжа и нашего иллюзиониста. – Набить бы ему рожу, – добавил злобно.

– Кролик! Какой красивый кролик! – воскликнул мальчонка за ближайшим столиком. – А можно я его… съем? – Красные глазки ребенка алчно сверкнули, зубки щелкнули, а ручки с острыми темными коготками потянулись к нырнувшему обратно в саквояж хвосту.

Ешкин кот, верните меня на отбор! Там явно безопасней.

И все же что-то было в этих небогато, но чистенько одетых ребятишках, на лицах которых читались радость, восторг и ожидание. Они смотрели широко раскрытыми глазами на меня, надеясь, что теперь-то наконец и начнется главное действо, повеет волшебством, и их желания, загаданные в ночь Серебряного перышка, непременно исполнятся. Разве могла я разрушить их мечту? Я же фея, а феи просто-таки обязаны делать людей (и все прочие расы) счастливыми!

Как часто жизнь одаривает сирот такими вот вечерами? Раз в год, может быть, два? Им сегодня выделили целый зал в ресторане и даже что-то должны принести из еды, учитывая столовые приборы. Для них отыграли представление аниматоры, и явилась я – Серебряная курочка… с саквояжем, в котором, по заверениям лисы, полно подарков. Сбежать в такой момент – преступление куда большее, нежели окатить водой королевских гостей.

Рыжая плутовка расхаживала вокруг меня, рассказывая историю нашей с ней дружбы, что само по себе было странно, ведь лисы охотятся на кур. Не менее странным мне показалось и коронное блюдо, принесенное официантами под радостное повизгивание и аплодисменты детей. Птичья тушка то ли с кровью, то ли просто в соусе пахла очень аппетитно, но… лично мне от ее вида стало неуютно. Получается, я – еда, которая развлекает зрителей? Хотя в земных рекламах хозяйки с майонезом разговаривают, и ничего! Почему бы тут ряженой птичке под хруст косточек ее реальных товарок не стать ведущей праздника?