— В то, что она была одержима чем-то вроде злого духа. Я смотрел в Интернете — речь идет о какой-то культовой штуке. Что-то типа вселившегося демона или вроде того, что заставляет тебя терять контроль и набрасываться на близких. Может, даже убивать. Он называет это «неме» — я записал.

Холлоу сказал:

— Я тоже смотрел в Интернете. Мы все можем хоть обыскаться в Интернете относительно этой штуки. Но это не изменит сути того, что сделал Коубел. Он убил очаровательную молодую женщину, которая его отвергла. А теперь притворяется, что верит во всю эту хрень, чтобы его признали чокнутым.

— Если это действительно так, — возразил Такер, — тогда выходит, будто он планировал это убийство в течение многих лет до того, как встретил эту женщину, с тех времен, как был еще подростком.

— В смысле?

— Его родители погибли в автокатастрофе, когда он учился в средней школе. У него было душевное расстройство, врачи поставили диагноз «пограничная индивидуальность» — это что-то типа легкой формы шизофрении.

— Как у моей кузины, — сказал судья. — Она странная. Мы с женой никогда не приглашаем ее в гости и вообще стараемся избегать.

— Коубел провел в клинике восемь месяцев, без конца твердил о существе, которое вселилось в того водителя, что врезался в их машину и убил его семью. То же самое, что и сейчас, один в один.

— Но он же как-то закончил школу, — судья смотрел с сомнением. — У него высшее образование. Он не похож на классического сумасшедшего из пособий по психиатрии.

Холлоу ухватился за этот аргумент:

— Вот именно! У него есть диплом по психологии и лицензия на социальную деятельность. Рекомендации. Он ведет прием пациентов. И он автор нескольких книг. Ради бога — какая невменяемость!

— Одну из этих с позволения сказать книг я принес с собой в качестве вещественного доказательства. Так что спасибо, Гленн, что упомянули об этом.

Такер достал из портфеля и водрузил на стол том весом примерно в десять фунтов и толщиной около одиннадцати сантиметров.

— Вот, — сказал Такер. — Издана самолично и написана, кстати, от руки.

Холлоу наскоро пролистнул книгу. У него было отличное зрение, но он не мог прочитать ни строчки, написанной бисерным убористым почерком, ничего, кроме названия. Не меньше тысячи страниц в изящном кожаном переплете.

Название гласило:

Библейские Доказательства существования злых эмоциональных ЭНЕРГИЙ, Внедряющихся в Души

Мартин Коубел

© Все права защищены



— Все права защищены? — Холлоу невольно фыркнул. — Можно подумать, что кому-то нужно это долбаное нечитаемое дерьмо.

— Гленн, это только один из тридцати томов. Он писал свои книги на протяжении двадцати лет. И эта — самая тонкая.

Прокурор снова повторил:

— Он симулирует.

Но судья был настроен скептически:

— Столько лет?

— Хорошо, возможно, он слишком предусмотрителен. Но он опасен. Двое из его пациентов покончили с собой — есть все основания полагать, что он их к этому склонил. Еще один приговорен к заключению на пять лет, потому что напал на Коубела с ножом в его офисе, — он утверждал, что доктор его спровоцировал. А однажды шесть лет назад Коубел проник в похоронное бюро, где был пойман за возней с трупами.

— Это еще что за хрень?

— Ну, то есть он их препарировал. Изучал. Ища доказательства существования этих «неме».

Довольный Такер кивнул:

— У него есть книга, которая посвящена результатам вскрытий. Одна тысяча восемьсот страниц. С иллюстрациями.

— Это не было вскрытием, Эд. Он просто ворвался в похоронное бюро и возился там с трупами.

Холлоу начинал злиться.

Возможно, это просто «неме», цинично подумал он.

— Он участвовал в конференциях. В научных конференциях.

— Да уж — эти конференции… посвященные сверхъестественным явлениям. Конференции псевдоученых и сумасшедших. Таких же шизиков, как и он.

— Господи, Эд. Сумасшедшие выглядят и ведут себя иначе: они не моются, принимают галаперидол и литий, бредят. Они не идут в долбаный «Старбакс» и не просят там двойную порцию сахара.

За сегодняшний день Холлоу использовал ругательств больше, чем за весь прошлый год.


Такер сказал:

— Он убивал людей потому, что те одержимы злыми духами. Это ненормально. Все, больше нечего сказать.

Судья примирительно поднял руку:

— Господа, хочу вам напомнить, что когда Земля была молодой, Африка и Южная Америка находились очень близко друг к другу. Буквально на расстоянии в пятьдесят футов. Задумайтесь об этом. Тут у нас практически то же самое. Вы очень близки сейчас друг к другу. Вы можете решить все сами, договориться. Об этом есть даже песня. И это в ваших интересах. Если будет суд — вся работа ляжет на ваши плечи. Я только буду соглашаться или отвергать.

— Эд, он убил молодую женщину, школьную учительницу. Абсолютно хладнокровно. Я хочу убрать его навсегда. Он опасен. И болен. И я сделаю все, чтобы этого добиться. Ладно, уберите «отягчающие». Но никаких условно-досрочных освобождений.

Судья с надеждой смотрел на Такера.

— Это уже что-то.

— Я знал, что дело так повернется, — сказал Такер. — Я много говорил со своим клиентом. Он утверждает, что не сделал ничего плохого, и он действительно верит в то, что говорит. Он абсолютно убежден, что существуют эти штуки, подобные вирусу, что они нападают на людей и наполняют их злом. Нет, я настаиваю на невменяемости.

Холлоу скривился:

— Ну что ж… Если хотите идти по этому пути — предоставляйте эксперта, а я предоставлю своего.

Судья проворчал:

— Так, господа, выбирайте дату. Мы идем в суд. И ради всего святого, кто-нибудь объясните мне, что это за долбаные «неме»?



Процесс «Народ Северной Каролины против Коубела» начался в одну из сред июля.

Гленн Холлоу практически уничтожил обвиняемого, предоставив неопровержимые доказательства его вины — показания свидетелей, полицейские отчеты и данные всевозможных экспертиз.

Эд Такер почти не возражал и даже добавил кое-что к показаниям свидетеля обвинения, которого вызвал Холлоу.

Следующим свидетелем Холлоу был барриста из «Старбакса», который рассказал о вручении визитной карточки (Холлоу отметил тень беспокойства на лицах некоторых присяжных и зрителей, это заставило его предположить, что они подумали, сколь условны понятия «частная жизнь» и «конфиденциальность» в местах, где присутствуют барриста).

Другие свидетели, видевшие Коубела в дни его пребывания в Уэтербери, показали, что он преследовал убитую. Восемь человек показали, что видели его автомобиль, припаркованный недалеко от школы, где работала Аннабель Янг.

Помощник официанта из «Этты» дал очень полезные и исчерпывающие показания с помощью переводчика с испанского.

Что касается самого Коубела, то он сидел на месте ответчика с непроницаемым видом, волосы его были растрепаны, а костюм не совсем в порядке. Он демонстративно менял тетрадь за тетрадью, что-то записывая в них мелким почерком, напоминавшим муравьиные следы.

«Сукин сын», — подумал Холлоу. Это была чистая работа — Эд Такер, эсквайр, неплохо срежиссировал представление с Коубелом в роли шизофреника. Холлоу просматривал видео с допросов Коубела — на экране тот представал прилично одетым, учтивым и не более нервным, чем десятилетняя лабрадорша Холлоу, которая, как известно, дрыхла без задних ног во время урагана.

Дело было бы закрыто уже на второй день — жюри присяжных вынесло бы свой вердикт, и все пережили бы слегка неловкий момент, когда палач перед выходом из зала посмотрел бы, на какой руке у подсудимого лучше вены.

Но не на этот раз. Здесь был реальный бой, и он продолжался.

Опытный психиатр со стороны Такера свидетельствовал, что ответчик, по его мнению, юридически недееспособен и не может отличать правильное от неправильно. Он искренне верил, что Аннабель представляет угрозу для своих учеников и сына, потому что в нее вселился дух, бес или называйте это как хотите.

«Паранойя, бред. Его реальность очень отличается от нашей», — таков был вывод эксперта.

Репутация психиатра была безупречной, и Холлоу не мог оспаривать его мнение, поэтому он пропустил этот удар.

— Ваша честь, — сказал тогда Такер, — я хочу предъявить суду вещественные доказательства номер один — тире — двадцать восемь.

И положил на стол тетради и рукописные книги Коубела, посвященные феномену «неме».

Второй эксперт со стороны защиты свидетельствовал об этих писаниях, что они суть «бред и типичны для сумасшедшего».

Все, что написал Коубел, было типично для человека в состоянии паранойи, совершенно потерявшего связь с действительностью. Эксперт заявил, что не существует никаких научных доказательств существования «неме»: «Это сродни колдовству, сродни вампирам и оборотням».

Такер попытался закрепить успех, попросив доктора прочесть вслух страничку из одного из этих «научных трактатов» — страничку непостижимой бессмыслицы. Судья, борясь со сном, прервал его:

— Спасибо, адвокат, мы получили представление, достаточно.

На перекрестном допросе этого свидетеля Холлоу почти не удалось ничего добиться. Лучшее, что он мог сделать, это спросить:

— Доктор, вы читали «Гарри Поттера»?

— Ну, в общем да, читал.

— Мне больше всего нравится четвертая книга, а вам?

— Хм, право, не знаю…