К удивлению Романова, он сразу же добился результата. Правда, не обошлось без пары ложек дегтя. Первая была в том, что четким изображение получалось только по центру. Чуть не половина же радиуса панорамы была размытой. Вспомнилось что-то такое о кольцах Ньютона, н-но… В школе нужно было лучше учиться. Всегда был уверен, что обязательные предметы и физика в частности по большей части ему в жизни не пригодятся. А оно вон как выходит. Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь.

Второй неприятностью оказалась перевернутая картинка. Припомнив что-то такое из курса школьной физики, Михаил изготовил еще одну линзу, идентичную окуляру. Укрепил все три на подставках и, установив на столе, начал мудрить с фокусировкой. И ему все же удалось получить нормальное изображение. Ну как нормальное. Относительно конечно же. Потому как он попросту не представлял, что делать с мутью довольно широкой полосы по окружности.

Зафиксировав расстояние, он собрал линзы в кожаный корпус. При этом изготовил классическую складную трубу. Впоследствии корпус все же лучше делать из железа. То же кровельное вполне подойдет.

Вооружившись прототипом, он поднялся на надвратную башню, чтобы осмотреть окрестности. Ну что сказать, труба приближала очень хорошо. По ощущениям, эдак раз в десять. Получилось даже рассмотреть в деталях подъезжающего к городу половецкого всадника. Хм. И похоже, это посланник от тестя…

Лет тридцать. Вряд ли больше. Поджарый, подвижный, традиционно редкие усики и бородка. Глаза и без того узкие, а тут еще и смотрят с прищуром. Что он там себе думает, Михаилу невдомек. Как говорится, чужая душа потемки. Но уверен, что он сейчас пытается просчитать присевшего напротив него русича. Как, впрочем, и сам Романов пытается понять, с кем ему предстоит иметь дело.

Место для встречи Теракопа выбрал в глухом овраге. Глубокая и узкая расселина, где без труда укрылись и несколько десятков лошадей, и чуть больше трех десятков человек. Расположились переговорщики под открытым небом на расстеленных шкурах. Никакой необходимости ставить палатку. Все присутствующие привычны к походным условиям. И вот теперь изучающе рассматривают друг друга.

– Это Китан, первый кошевой из куреня Тугоркана. Михаил, муж моей дочери и сотник переяславского князя, – представил их Теракопа.

– Ты убил двоих воинов из моего аила, – с ходу произнес новый знакомый.

– Когда по приказу Тугоркана воины гнались за нами после свадьбы? Или когда Тугоркан пришел разорить Пограничное? – и не подумав тушеваться, уточнил Романов.

– Теракопа, это правда, что ты хотел его череп, чтобы сделать из него кубок для пиров? – вместо ответа поинтересовался Китан.

– Правда.

– Это был бы достойный кубок.

– Знаю. Но я решил, что муж для моей Алии из него получится еще лучше.

– Хороший выбор, – не сводя внимательного взгляда с Михаила, одобрительно кивнул кошевой. – Как ты думаешь это сделать? – поинтересовался он у Михаила.

– У меня есть яд, который подействует только через несколько дней. Убивает медленно, будет похоже на болезнь.

– Византийское зелье?

– Именно.

Что поделать. Все есть яд, все есть лекарство, вопрос только в дозировке. Изучая лекарство, не изучить вопрос с ядами? Тем более когда не нужно ничего заучивать, а оно само впечатывается в память раз и навсегда.

– Яд это плохо, – с кислой миной возразил Китан.

Ага. Не хочет вязаться с отравлением. Это ведь непременно повлечет за собой внутренние разборки. Ясно же, что посторонний зелье не подмешает. А излишне рисковать он не желает. Им движет не ненависть, а нормальное желание подняться вверх по иерархической лестнице.

– Я слышал, ты превосходный лучник и можешь попасть во всадника за сотни шагов, – после секундной заминки произнес кошевой.

– Ты прав, можно решить дело одним-единственным выстрелом. Но не только ты слышал о том, что я хороший стрелок. А мне не хотелось бы увидеть под стенами Пограничного воинов, жаждущих мести.

– И как тогда ты хочешь решить этот вопрос?

– Если я буду знать, когда и куда направится Тугоркан с небольшим отрядом, то я мог бы напасть на них.

– Тогда тень падет на русичей, и мы должны будем мстить.

– Можно подумать, что если великий хан останется жив, то вы не станете ходить на Русь, – отмахнулся Михаил.

Не он все это начал. Он всего лишь старается вписаться в существующие реалии. Чем он при этом лучше остальных? Да кто же его знает. Может, и ничем. А значит, и его мнение об Олеге Святославиче, скорее всего, ошибочное.

В любом случае нападение нужно организовать так, чтобы отвести подозрение от себя. А других кандидатов на роль злодеев, кроме русичей, в этих краях нет. Тугоркан уже снискал на Руси дурную славу. Как-то так.

– Хан не сидит все время в стойбище. Случается, он отправляется на охоту, при этом берет с собой не больше двух десятков воинов, – наконец произнес Китан.

– Нечто подобное я и предполагал. Тут все дело в том, чтобы заранее узнать, куда именно он направится.

– Это можно узнать.

– Значит, я с моими людьми буду ждать вестей от тебя в условленном месте. А когда настанет момент, мы все сделаем сами.

– Хорошо. Тамир, – позвал он одного из воинов, – останешься здесь. Отведешь сотника и его людей к Кобыльему оврагу так, чтобы никто не видел. Потом вернешься домой.

– Да, кошевой.

– Иди.

Отпуская воина, Китан продолжал смотреть на Михаила. Тот ответил ему улыбкой.

– Я понял тебя. Мы выступим уже сегодня.


– Хорошо.

Вот так. Говорить больше не о чем. И тесть, и его знакомый сами разберутся, как им лучше поступить. Михаил ничуть не сомневался, что Теракопа попытается получить из этого свои дивиденды. С чего бы ему тогда бросаться в это, как в омут с головой. Имеет он свои планы. Причем Михаил не удивится, если далекоидущие. Насколько далеко? Да кто же его знает. Мужик он хваткий и своего не упустит.

Сборы были недолгими. Уже по обыкновению в поход отправилась полусотня Гаврилы. Арсений со своими людьми все больше загружен обучением новобранцев, жестко вколачивая в них воинскую науку.

Вообще-то была мысль у Михаила пополнить мужское население за счет выкупа холопов. Средства на это были. Мало ли что он сказал тестю, мошна у него все еще тугая. А по весне станет еще полновесней.

Куда больше он опасался заполучить троянского коня. На фоне этого даже не стал продолжать зазывать к себе Барди. Как знать, какие у него и его товарищей будут интересы. С него достаточно глаз и ушей Комнина. А вскоре появятся мытарь от Ростислава и наблюдатель от Белашкана. Но это известное зло, и он знает, как действовать, чтобы и волки были сыты и овцы целы…

Ждать в том овраге пришлось не так чтобы и долго. Может, просто совпадение или охота частое развлечение хана, а возможно, кто и посоветовал. В любом случае Тамир появился уже на второй день.

– Хан завтра отправляется на охоту к Верблюжьей речке. Там в зарослях пасется стадо туров, – сообщил заговорщик.

– Осталось только понять, какую именно речку вы называете Верблюжьей, – с сомнением произнес Михаил.

– Я покажу.

– Сколько с ним будет людей?

– Как обычно, два десятка. Для охоты и чтобы отогнать стадо, больше не нужно.

– Понятно. Гаврила, сворачиваем лагерь, – позвал Романов полусотника.

– Слушаюсь, Михаил Федорович.

Излишним имуществом себя обременять не стали, прихватив с собой из Пограничного лишь спальные мешки из овчины. Вполне достаточно, чтобы спать с комфортом на снегу хоть нагишом. Зато никакой обузы в виде массивных палаток, под которые нужны еще и вьючные лошади.

Речка получила свое название из-за невероятно извилистого русла, поросшего густыми зарослями. Протекала она меж холмами, с наветренных склонов которых ветер в значительной мере выдул снег, вскрывая большие участки сухой травы, возвышающейся над тонким белым покрывалом. И вот их-то и выбрало себе довольно крупное стадо туров в сотню голов. Обычно они не превышают и половину этого числа.

Только пастбища эти отлично подходят и для домашнего скота кочевников, живущего на подножном корме. Так что хан отправлялся не только на охоту, но и зачищать кормовую базу для своего стада, пасущегося в этом районе.

Вооружившись подзорной трубой, Михаил рассматривал животных, любуясь их мощью, красотой и, как бы это странно ни звучало, дикой грацией. Просто она у всех своя. Великолепные животные, охота на которых считается весьма опасным предприятием. У них нет естественных врагов. Только человек.

Романов скосил взгляд на Гаврилу, мысленно усмехнулся и протянул оптику ему. Тот принял прибор с напускным равнодушием и поднес окуляр к глазу. Только зря он старается. Конечно, взрослый муж, с большим жизненным опытом, хлебнувший лиха полной мерой. Но вот полностью скрыть свое желание обладать этой игрушкой он все же не в состоянии.

Михаилу вспомнилась присказка из его мира. «Мужчины хотят иметь сыновей, чтобы купить им те игрушки, которых не было у них самих». И в этом есть большая доля истины.

Похоже, не зря Михаил убил на эту трубу почти две недели. Никаких сомнений, товар тот еще суррогат. Самый дешевый и низкокачественный «китай» может посматривать на эту поделку с откровенным презрением. Но даже под эту оптику он уже начал готовить оборудование, чтобы наладить поточное производство. А там, со временем и наработкой опыта, непременно повысится и качество.

– Как будем действовать? – обернувшись и глянув в сторону удаляющегося Тамира, поинтересовался Гаврила.

– Стадо здесь уже не первый день. Ночует среди деревьев, а потом вновь поднимается пастись на склон. Причин уходить отсюда нет. Так что устроимся на обратном склоне и будем ждать завтрашнего появления хана. Ну и атакуем сверху. Уйти они не успеют.

– Зато успеют воспользоваться луками.

– Наша задача не выпустить хана и дать понять остальным, что на них напали не пограничники, – прекрасно понимая, что полусотник говорит о возможных потерях, произнес Михаил.

Увы. Полностью обезопасить людей не получится. Мало того, специально для этой операции он облачил пограничников в кольчуги. Имелся у них некоторый запас для снаряжения новичков. Так уж сложилось, что последнее время им как-то не до производства оружия и снаряжения. Вот и закупили. Не лучшего качества, а так, что подешевле.

Планируя же операцию, Михаил изъял кольчуги у вчерашних крестьян в арсенал под видом перевооружения. Знамо дело, разномастное облачение вплоть до кожи не назвать серьезной маскировкой. Но половцам было известно, что воины Пограничного обряжены в ламеллярные доспехи. Тогда уже должен будет сказать свое веское слово Китан, пристроившийся у уха наследного хана Итлара, которому вскоре предстоит называться Итларканом. Во всяком случае, Романов на это очень надеялся.

Тугоркан с воинами появился часов в десять утра. К этому времени стадо туров уже давно выбралось из прибрежных зарослей и паслось на склоне. Пограничники заняли позицию сразу за гребнем, над ним возвышалась только голова Михаила, высматривавшего приближающихся всадников в трубу. Так что опознать хана, скачущего во главе отряда, было несложно.

Половцы уже натянули свои луки, выцеливая животных, когда и Михаил натянул тетиву. Ее щелчок по наручу послужил сигналом остальным. Пограничники, пришпорив лошадей, поднялись над урезом и, практически не целясь, пустили свои стрелы в полет. Тут важен только один, самый первый выстрел. И, по сути, без разницы, даже если он всего лишь причинит легкую царапину. Михаил не собирался давать Тугоркану шанс выжить. Спасти его мог только промах.

Не дожидаясь результата, шестьдесят два всадника перевалили через холм и устремились вниз по склону. Пустить еще стрелы они уже не успевали, поэтому, убрав луки, перекинули из-за спин щиты и потянули из ножен прямые мечи.

Романов не без удовлетворения отметил, что Тугоркан завалился на холку коня. Стрела его все же настигла. В какой степени, уже не важно. Яд не даст ему шанса выжить. Не повезло еще одному воину и одной лошади. Вот и весь результат обстрела.

Зато ответные стрелы половцев оказались куда точнее. В основном их попадания отозвались дробным перестуком по щитам, надежно укрывающим всадников. Но до слуха Михаила донеслись два сдавленных вскрика раненых и страдальческое ржание лошади с матюками всадника, полетевшего в снег.

Половцы не побежали. Двое начали уводить коня с подстреленным ханом. Остальные бросились в атаку, защищая своего предводителя. На смену топоту и тяжкому лошадиному дыханию тут же пришел звон стали, злобные вскрики, надсадный хрип сошедшихся в рукопашной.

Схватка вышла скоротечной и кровавой. У половцев не было шансов. Втрое превосходящие силы их попросту смели. В живых остались только двое, устремившиеся в сторону стойбища. В принципе, можно было их и догнать. Но в планы Михаила это не входило. Ему нужны были свидетели, чтобы обезопасить Пограничное.

Подъехав к телу Тугоркана, распластавшемуся на снегу, Романов убедился, что в яде не было никакой нужды. Стрела попала ему в бок, как раз когда он натягивал свой лук. Сложный выстрел в скачущего всадника. Да еще и с сотни метров. Однако он управился. Конечно, не без помощи своих новых способностей. Но какое это имеет значение. Главное, результат.

– Гаврила, что с потерями, – вновь бросив взгляд в сторону беглецов, поинтересовался Михаил.

– Один убит. Двое тяжело ранены, четверо несерьезно.

– Ну что же. В общем и целом можно сказать, что все сложилось удачно. Собирайте трофеи, и уходим.