Лукерья вспыхнула от неожиданного комплимента, ведь доброе слово всем приятно, будь ты хоть дух, хоть домашняя нечисть. А вот господин сэн Хейль, сняв очки, потер глаза и нахмурился, отчего улыбка дворецкого мигом увяла.
— В твоей правдивости, Леви, никто не сомневается, но мне не нравятся странные остаточные следы магии в твоей ауре. Что за магия, понять не могу, но, похоже, именно она вызвала болезнь.
Чуть напугав и заставив вздрогнуть от неожиданности обоих мужчин, Лушка трансформировала зрение, как ренгеном просветив желтым горящим взглядом ошарашенного Мозерса.
— И здесь ведьма! — вынесла она вердикт. — Порча на здоровье, хоть и недолгая, кажется. Видимо, вы что-то съели или выпили. Правда, очень странно, что вы не помните, зачем за город уехали и куда ходили. Такое воздействие обычно сильные привороты имеют, но на вас его вроде как нет.
— Я, конечно, еще о-го-го, — опять попытался пошутить чуть расслабившийся слуга, — но настолько, чтобы меня привораживать, мной никто не интересовался.
— Я бы предположил, что это случайное совпадение, — хозяин дома подошел к столу и, вытащив под возмущенным Лушкиным взглядом из тарелки с хлебом румяный мини-пирожок, закинул его в рот, — но что-то эта ведьма мне покоя не дает.
— Думаю, пока господина Мозерса надо оставить отдыхать, а нам попить чайку с детьми. Нечего таскать еду у больного! — Домовая неодобрительно покачала головой, глядя, как исчезает во рту мага еще один пирожок. — Тем более вы обещали ответить на мои вопросы касательно вашей семьи.
Франц сэн Хейль вздрогнул и, убрав руку от тарелки, вздохнул:
— Думаю, сначала стоит все же выслушать новости от соседей, а поговорить о таких личных темах можно и позже. Все-таки не может же соседский мальчишка проторчать у нас до ночи.
Лукерья, сплетя пальцами «паутинку дремы», мизинцем отправила ее в сторону наблюдавшего за разговором дворецкого. Глаза Леви Мозерса начали слипаться сами собой, и пожилой мужчина погрузился в спокойный глубокий сон.
Оставив на прикроватной тумбочке кувшинчик с отваром, чай и тарелку с пирожками, Лушка щелчком отправила на кухню поднос с грязной миской и чайник. Маг только удивленно хлопнул глазами на такой точечный бытовой портальный перенос без применения артефактов.
Впрочем, расспросить о магии домовой можно было после, а пока следовало найти детей и посмотреть, чем они занимаются.
Эльку с Полем они нашли в так называемой буфетной. Девочка, чуть шевеля губами, пересчитывала серебряные чайные ложечки, а парень под руководством вездесущего Подкопайло снимал последний пыльный чехол с маленького диванчика в углу.
К изумлению Лушки, почему-то считающей, что буфетная должна быть чем-то вроде хранилища для посуды, уставленного шкафами, комната оказалась довольно просторной и светлой. Небольшой стол в углу окружали восемь мягких стульев, вдоль стен шли шкафчики с застекленными дверцами вверху и просто деревянными внизу. В одном шкафу, у которого стояла мисс сэн Хейль, снизу находились ящички. Приятные обои нежно-салатового цвета с тонкими беленькими веточками, простые полотняные бежевые шторы на окнах и тот самый диванчик в углу рядом с массивной прямоугольной тумбой.
— Тут за стенкой парадная столовая, — кивнул в сторону господин сэн Хейль, — поэтому буфетную и разместили рядом. Насколько я знаю, здесь стоят готовые блюда перед подачей, а стулья для слуг, которые их разносят. Все же для прислуги все торжество на ногах — это непросто.
Он прошел к тумбе у диванчика и показал домовой выдвижную панель с рисунком.
— Вот здесь магический артефакт подогрева, чтобы горячее не успело остыть. А внизу встроен артефакт переноса сюда прямо из кухни.
— Замечательно! — Домовушку очень порадовало увиденное. – Думаю, тут как раз и можно будет накрывать к столу. Вы, ребятки, ведь эту комнату выбрали? — обратилась она к девочке.
— Ага. — Элия, положив в ящичек последнюю ложечку, повернулась к Лукерье. — Серебро все на месте, кажется. Потом еще господин Мозерс проверит.
— Апчхи! — звонко чихнул Поль, сворачивая последний чехол и складывая к остальным. — А это вот куда?
Лушка посмотрела на пыльные чехлы, на дорожки от следов ребят на полу, подозрительный налет на шторах и попросила всех выйти.
— Умойтесь сходите, а я пока доубираю и стол к вечернему чаю накрою.
— А Подкопайло предложил наловить жуков и устроить жучиные бои в клубе, — азартно поделился Поль, идя к двери.
Домовушку нервно передернуло от упоминания жуков.
— Думаю, не стоит мучить насекомых. У меня есть идея получше, но участникам игры придется потрудиться, — загадочно улыбнулась она.
— Фу ты, ну ты! — возмутился огородник. – Чой-то прямо и мучить. Мои жуки, и, может, им за радость ребятишек развлекать! Посмотрим, чего ты там надумала, могет, еще и не понравится им.
Но уходить, конечно, хитрый бородач не торопился. Чай с вкусняшками и разговоры с новостями — одна из немногих радостей, которые делали жизнь домового духа интереснее и лучше.
Глава 18. Разговоры...
После Лушкиной магической уборки в буфетной стало очень уютно. Диванчик обзавелся парочкой ярких подушечек, меж раздвинутых освеженных штор заколыхалась легкая кисея тюля. Стол украсила скатерть, а огородник, чтобы оправдать свое присутствие на вечерних посиделках, притащил из сада туесок ягод и букетик шарзелей.
Прибрать да стол накрыть не проблема, а вот беседу правильно повести — это дело нелегкое. Ведь не попусту они тут болтать собрались.
«Надо поначалу ребятню выслушать. Они и так ждут не дождутся, чтобы новостями поделиться», — рассуждала домовая уже в кухне, сгружая в шкафчик-телепорт выпечку и тщательно завернутый в полотенце плотно закрытый глиняный горшок с шоколадным мороженым.
«А вот с хозяином особняка разговор предстоит не из легких. – Лушка, отправив все в буфетную, присела на табурет и пригладила на коленях розово-лиловые оборочки фартука. — У него, чай, вопросов много накопилось, да и у меня немало. Ответов же на половину из них незнамо где и искать. Но господин сэн Хейль ох как непрост, не последний, похоже, человек ко власти. Если захочет, обскажет, что да как. Так, может, и сообразим что сообща».
В буфетную уже прибежала ребятня и наперебой под суровым взглядом огородника, «чтоб без баловства», сноровисто доставала из шкафчика-перемещалки еду. Элия, как настоящая хозяюшка, аккуратно разлила чай по тонким расписным чашкам. Сначала, как водится, хозяину дома, потом Полю как гостю, Подкопайло и Лушке как старшим, и только потом налила себе.
У домовой от уверенных и умелых действий девочки даже слеза умиления скользнула по щеке, спрятавшись в складочке от одобрительной улыбки.
Впрочем, ни Поль, ни господин сэн Хейль не сплоховали и торжественно отодвинули дамам стулья. Элька вспыхнула как маков цвет, когда рыжий сосед галантно пригласил ее присесть. Сняв наконец ставший привычным кухаркин полотняный фартук, девочка в светло-розовом платье с почти незаметной вышивкой в тон и небрежным пучком волос на затылке рядом с тоненькой шейкой была чудо как хороша в этом непритворном смущении. Видимо, до сих пор кавалеры ей стул не отодвигали, а папа или официанты не в счет. Парень тоже как-то неловко отвел глаза и сел, уткнувшись в тарелку.
Подкопайло, ерзающий на своем стуле, видимо, собирался ехидно что-то заявить, но Лушка из-за вазы с молочным печеньем погрозила ему кулаком и извечным русским жестом, понятным, наверное, во всех мирах, намекнула на санкции в виде лишения доступа к любимым напиткам. Огородник фыркнул и, хлюпнув чаем, закинул в рот крошечный пирожочек.
— Так чегой-то вы там за новости-то принесли? — к облегчению не знавшей, как начать беседу, Лукерьи, завел он разговор за столом. – Арктейфактор-то, папаша твой, значит, — ткнул он пальцем в Поля, — стало быть, бумаги сделал? А наше семейство как? Не обделил ли? Не обидел ли?
— Да как вы можете! — Красный как рак парень аж подскочил. — Вот! — Он хлопнул перед Францем сэн Хейлем сложенные пополам три бумажных листа, которые достал из своей сумки. — Это пока черновой вариант, без копий для сторон, и все честно! Полоцким рецепты, и оплата поставок эксклюзивно нам. Еще разрешение на продажу части нашего товара в их заведениях, но не всех, а только нескольких. Это еще согласовывать будем.
Парень, волнуясь, расправлял листы, торопясь объяснить все подробно:
— Вот тут договор аренды, пока не подписан. Надо, чтобы вы съездили с нами посмотреть. Я тоже не видел всего, но знаю, где это, и там очень красиво. Большая застекленная терраса и маленький палисадничек. — Он вытащил из-под первого листа второй. — А вот тут соглашение между нашими семьями. Мы с Элей как работники, а вы с моим отцом как взрослые представители и гаранты финансирования. Папа сказал, чтобы счет в банке можно было открыть для клуба. И мадам Лукерье отдельный процент прописан вот тут, а остальное пополам. Еще надо обговорить развитие, наем работников из молодежи, правила, развлечения...
Голос взволнованного парнишки осип. Лушка заботливо подала ему чашку с чаем.
— Поль, не волнуйся так. И на старого ворчуна внимания не обращай да не сердись. Сядь пока чаю попей. Дело не мыший скок, прытко не выпрыгаешь. Все посмотрим да все обсудим. — Она взглянула на огородника. — И тебя, бородатый, тоже к делу приставим! Слыхал про палисадник-то? Кто еще дитям заведение красотой обрамит? Живые-то растения лучше всякой росписи, да и охоронкой послужить могут.
Огородник аж кусок сдобы выронил, рот открывши.
— Да ты совсем ума лишилась? У меня ж тут в саду-то моем работы край непочатый. Да я же тут без продыху аки кротушка копаюся, и силов нет совсем, а ты мне еще работешку подкинуть решила! — Он уже собирался еще что-то заявить и даже руку вверх задрал для внушительности обвинительной позы, но тихий Элькин вопрос полностью лишил его желания спорить и скандалить:
— Это тогда придется все разрисовать и блестяшками заклеить, как у господина Леопольда? — Девочка чуть сдвинула тонкие бровки и, размышляя, подперла щеку рукой, крутя в другой полосочку лукового крекера.
— Нельзя как у Леопольда, — покачал головой Поль. — Он и так уже слухи распускает, что мы иноземными блюдами молодежь от родины отвадить надумали. Как змея нашептывает, что политику подрывную ведем, чтобы весь цвет молодежи в Фелон сманить, а там они и сгинут на чужбине, от семей и матерей оторванные!
— Вот ведь жужелица лощеная. — Огородник моментально сменил пластинку, круто поменяв свою позицию к озеленению дополнительных палисадников. — Да его убогое заведение с безвкусными украшениями и мишурой скоро все десятой дорогой обходить начнут! Да я так там все засажу, что на таку лепоту из самой столицы будут сюда кататься смотреть! Да из Фелона энтого приедут, лишь бы наши палисадники узреть в цвету.
Лушка, смотря на этот садоводческий пыл, лишь посмеивалась про себя: «Покажи мужику противника, и он забудет про усталость и дела. Только в бой, только харкорд, и победа будет за нами!»
Господин сэн Хейль меж тем изучал бумаги, иногда задумчиво кидая взгляды на собственную дочь. Давно он не видел ее такой счастливой и не слышал в своем доме столько смеха, оживленной болтовни и бурного обсуждения планов.
«Наверное, и правда стоит занять Элию делом, вон как оживилась малышка, — с нежностью думал он. — И паренек у сэн Рэнов неплохой, хваткий. Отличный друг моей егозе, а там, глядишь, подрастут... Только бы еще разобраться, что опять затевается. Духи-хранители, орден, ведьма какая-то…»
Хозяин дома отложил бумаги в сторону.
— Думаю, завтра съездим на место и разберемся с арендой, — обратился он к Полю, — заодно и с Полоцкими все обговорим.
— Ой, папа, а мы ведь с Лушенькой тоже поедем? — Элька просительно смотрела на отца.
— Ну как же без вас, — ласково усмехнулся мужчина. — Да и огородника тоже прихватим. Вам ведь, господин Подкопайло, тоже следует оценить фронт работы, да и на лавку лощеного конкурента глянуть.
— Да чегой-то я там не видел, — важно задрал нос бородач и, солидно куснув рассыпчатый сдобный калач, хлюпнул чаем. — Вот земельку оценить у нашего, стало быть, заведения — это важно. А лавка того слащавого кривляки нам вовсе без надобности!
Домовушка чаевничала, не вмешиваясь в разговор, и тихонько радовалась, что все складывается само собой. Не зря хозяин в доме объявился — сразу порядок стал налаживаться.
Вечерние посиделки подходили к концу. За загостившимся Полем даже отец пришел. Пока взрослые, негромко беседуя, договаривались о завтрашней поездке, детвора, подзуживаемая Подкопайло, все же выяснила у Лушки про развлечение.
— Да все просто, почти как жучиные бега, только животинку не мучить, — объяснила Лукерья. — Будем устраивать поиски клада с подсказками, но искать будут не участники, а их творения, вы же маги, хоть и непроявленные. Раз в месяц заявим большую игру. Каждый, кто участвует, делает мини-голема для поиска подсказок и клада. Участвуют только те, кто не погнушался у нас в клубе поработать, остальные зрители! Кристаллики активации моделек-големов у вашей семьи купим и раздадим, чтобы уравнять шансы. Победит или везунчик, или самый талантливый големостроитель. Потом подробнее обсудим. Еще можно будет дартс поставить на каждый день, и про «мафию» я вам потом расскажу. — Она кивнула в сторону двери, откуда рыжику уже махал отец. — И еще обговорим призы и правила клуба. Не все разом!
— От ведь какая ты баба, — уважительно присвистнул Подкопайло. — Все у тебя через фантазию да с изюма полным кульком. Эко хитро задумано! Тот усатый франт в сиропе нипочем нам не конкурент!
Стащив с тарелки последнюю полоску хрустящего крекера, огородник зелено-ушастым колючим зверем не спеша утопал в сад проверять свои угодья.
Лушка плавными жестами неторопливо, словно танцуя, плела нити магии, убирая со стола. Стайкой птичек бесшумно упорхнули в стеклянную горку отмыто блестящие чашки, мелодично звеня, улеглись в ящичек натертые до яркого сияния ложечки. Словно облако взметнулась и опала аккуратной стопочкой тщательно очищенная от крошек скатерть и заняла свое место на полочке рядом с салфетками и полотенцами. На полированной столешнице осталась только высокая узкогорлая ваза с букетом шарзелей, заполнивших пространство буфетной тонким ароматом.
— Кажется, я задолжал вам несколько объяснений, — раздалось у Лукерьи за спиной.
Господин сэн Хейль проследил за тем, что его дочь легла в кровать, и, тщательно проверив ее комнату, оставил там на прикроватной тумбочке и подоконнике несколько защитных артефактов с ловушками и весьма неприятными для недозволенных визитеров сюрпризами. Проверив, что с Мозерсом все в порядке и дворецкий спит, он вернулся в буфетную к домовой, чтобы выполнить свое обещание и получить ответы хоть на какие-то вопросы.
Домовая, как раз закончив уборку, поправила цветочки в вазе и обернулась.
— Мне действительно хотелось бы кое-что узнать о вашей семье. Например, почему Элия осталась в доме на попечении не особо надежных слуг. Почему вы все время в разъездах и забрали девочку из школы, изолировав от сверстников. Где все ваши родные. И как точно исчезла ваша жена.
Господин сэн Хейль при слове «жена» болезненно вздрогнул, как от удара, и посмотрел в глаза домовой. Карие глаза мужчины были переполнены такой болью и отчаянием, что Лукерья, пытаясь хоть чуточку облегчить это чувство, торопливо выпалила:
— Она жива и даже где-то в этом мире.
Мужской вихрь снес домовую к маленькому диванчику, огромные ручищи больно сдавили плечи, вжимая в спинку мягкой мебели, а в лицо ей дохнуло хриплым отчаянным рыком:
— Говори! Что ты знаешь? Где она?! Говори!
Из стальной хватки вывернулось уже кошачье тельце и, вихрем взлетев по шторам, уселось на карнизе, глядя на мечущегося внизу хозяина.
— Она жива?! Жива, ты сказала. А Элия знает? Наверняка ведь знает. Но где — вы не знаете? — Постепенно сэн Хейль успокаивался и наконец опустился на диванчик.
— Прошу меня простить, мадам Лукерья. — Он виновато склонил голову и снова посмотрел на карниз, где, как на насесте, сидела полосатая кошка, раздраженно дергая хвостом. — Только отчаяние и долгие годы поисков чуть-чуть оправдывают мою несдержанность! Спускайтесь, пожалуйста.
— В твоей правдивости, Леви, никто не сомневается, но мне не нравятся странные остаточные следы магии в твоей ауре. Что за магия, понять не могу, но, похоже, именно она вызвала болезнь.
Чуть напугав и заставив вздрогнуть от неожиданности обоих мужчин, Лушка трансформировала зрение, как ренгеном просветив желтым горящим взглядом ошарашенного Мозерса.
— И здесь ведьма! — вынесла она вердикт. — Порча на здоровье, хоть и недолгая, кажется. Видимо, вы что-то съели или выпили. Правда, очень странно, что вы не помните, зачем за город уехали и куда ходили. Такое воздействие обычно сильные привороты имеют, но на вас его вроде как нет.
— Я, конечно, еще о-го-го, — опять попытался пошутить чуть расслабившийся слуга, — но настолько, чтобы меня привораживать, мной никто не интересовался.
— Я бы предположил, что это случайное совпадение, — хозяин дома подошел к столу и, вытащив под возмущенным Лушкиным взглядом из тарелки с хлебом румяный мини-пирожок, закинул его в рот, — но что-то эта ведьма мне покоя не дает.
— Думаю, пока господина Мозерса надо оставить отдыхать, а нам попить чайку с детьми. Нечего таскать еду у больного! — Домовая неодобрительно покачала головой, глядя, как исчезает во рту мага еще один пирожок. — Тем более вы обещали ответить на мои вопросы касательно вашей семьи.
Франц сэн Хейль вздрогнул и, убрав руку от тарелки, вздохнул:
— Думаю, сначала стоит все же выслушать новости от соседей, а поговорить о таких личных темах можно и позже. Все-таки не может же соседский мальчишка проторчать у нас до ночи.
Лукерья, сплетя пальцами «паутинку дремы», мизинцем отправила ее в сторону наблюдавшего за разговором дворецкого. Глаза Леви Мозерса начали слипаться сами собой, и пожилой мужчина погрузился в спокойный глубокий сон.
Оставив на прикроватной тумбочке кувшинчик с отваром, чай и тарелку с пирожками, Лушка щелчком отправила на кухню поднос с грязной миской и чайник. Маг только удивленно хлопнул глазами на такой точечный бытовой портальный перенос без применения артефактов.
Впрочем, расспросить о магии домовой можно было после, а пока следовало найти детей и посмотреть, чем они занимаются.
Эльку с Полем они нашли в так называемой буфетной. Девочка, чуть шевеля губами, пересчитывала серебряные чайные ложечки, а парень под руководством вездесущего Подкопайло снимал последний пыльный чехол с маленького диванчика в углу.
К изумлению Лушки, почему-то считающей, что буфетная должна быть чем-то вроде хранилища для посуды, уставленного шкафами, комната оказалась довольно просторной и светлой. Небольшой стол в углу окружали восемь мягких стульев, вдоль стен шли шкафчики с застекленными дверцами вверху и просто деревянными внизу. В одном шкафу, у которого стояла мисс сэн Хейль, снизу находились ящички. Приятные обои нежно-салатового цвета с тонкими беленькими веточками, простые полотняные бежевые шторы на окнах и тот самый диванчик в углу рядом с массивной прямоугольной тумбой.
— Тут за стенкой парадная столовая, — кивнул в сторону господин сэн Хейль, — поэтому буфетную и разместили рядом. Насколько я знаю, здесь стоят готовые блюда перед подачей, а стулья для слуг, которые их разносят. Все же для прислуги все торжество на ногах — это непросто.
Он прошел к тумбе у диванчика и показал домовой выдвижную панель с рисунком.
— Вот здесь магический артефакт подогрева, чтобы горячее не успело остыть. А внизу встроен артефакт переноса сюда прямо из кухни.
— Замечательно! — Домовушку очень порадовало увиденное. – Думаю, тут как раз и можно будет накрывать к столу. Вы, ребятки, ведь эту комнату выбрали? — обратилась она к девочке.
— Ага. — Элия, положив в ящичек последнюю ложечку, повернулась к Лукерье. — Серебро все на месте, кажется. Потом еще господин Мозерс проверит.
— Апчхи! — звонко чихнул Поль, сворачивая последний чехол и складывая к остальным. — А это вот куда?
Лушка посмотрела на пыльные чехлы, на дорожки от следов ребят на полу, подозрительный налет на шторах и попросила всех выйти.
— Умойтесь сходите, а я пока доубираю и стол к вечернему чаю накрою.
— А Подкопайло предложил наловить жуков и устроить жучиные бои в клубе, — азартно поделился Поль, идя к двери.
Домовушку нервно передернуло от упоминания жуков.
— Думаю, не стоит мучить насекомых. У меня есть идея получше, но участникам игры придется потрудиться, — загадочно улыбнулась она.
— Фу ты, ну ты! — возмутился огородник. – Чой-то прямо и мучить. Мои жуки, и, может, им за радость ребятишек развлекать! Посмотрим, чего ты там надумала, могет, еще и не понравится им.
Но уходить, конечно, хитрый бородач не торопился. Чай с вкусняшками и разговоры с новостями — одна из немногих радостей, которые делали жизнь домового духа интереснее и лучше.
Глава 18. Разговоры...
После Лушкиной магической уборки в буфетной стало очень уютно. Диванчик обзавелся парочкой ярких подушечек, меж раздвинутых освеженных штор заколыхалась легкая кисея тюля. Стол украсила скатерть, а огородник, чтобы оправдать свое присутствие на вечерних посиделках, притащил из сада туесок ягод и букетик шарзелей.
Прибрать да стол накрыть не проблема, а вот беседу правильно повести — это дело нелегкое. Ведь не попусту они тут болтать собрались.
«Надо поначалу ребятню выслушать. Они и так ждут не дождутся, чтобы новостями поделиться», — рассуждала домовая уже в кухне, сгружая в шкафчик-телепорт выпечку и тщательно завернутый в полотенце плотно закрытый глиняный горшок с шоколадным мороженым.
«А вот с хозяином особняка разговор предстоит не из легких. – Лушка, отправив все в буфетную, присела на табурет и пригладила на коленях розово-лиловые оборочки фартука. — У него, чай, вопросов много накопилось, да и у меня немало. Ответов же на половину из них незнамо где и искать. Но господин сэн Хейль ох как непрост, не последний, похоже, человек ко власти. Если захочет, обскажет, что да как. Так, может, и сообразим что сообща».
В буфетную уже прибежала ребятня и наперебой под суровым взглядом огородника, «чтоб без баловства», сноровисто доставала из шкафчика-перемещалки еду. Элия, как настоящая хозяюшка, аккуратно разлила чай по тонким расписным чашкам. Сначала, как водится, хозяину дома, потом Полю как гостю, Подкопайло и Лушке как старшим, и только потом налила себе.
У домовой от уверенных и умелых действий девочки даже слеза умиления скользнула по щеке, спрятавшись в складочке от одобрительной улыбки.
Впрочем, ни Поль, ни господин сэн Хейль не сплоховали и торжественно отодвинули дамам стулья. Элька вспыхнула как маков цвет, когда рыжий сосед галантно пригласил ее присесть. Сняв наконец ставший привычным кухаркин полотняный фартук, девочка в светло-розовом платье с почти незаметной вышивкой в тон и небрежным пучком волос на затылке рядом с тоненькой шейкой была чудо как хороша в этом непритворном смущении. Видимо, до сих пор кавалеры ей стул не отодвигали, а папа или официанты не в счет. Парень тоже как-то неловко отвел глаза и сел, уткнувшись в тарелку.
Подкопайло, ерзающий на своем стуле, видимо, собирался ехидно что-то заявить, но Лушка из-за вазы с молочным печеньем погрозила ему кулаком и извечным русским жестом, понятным, наверное, во всех мирах, намекнула на санкции в виде лишения доступа к любимым напиткам. Огородник фыркнул и, хлюпнув чаем, закинул в рот крошечный пирожочек.
— Так чегой-то вы там за новости-то принесли? — к облегчению не знавшей, как начать беседу, Лукерьи, завел он разговор за столом. – Арктейфактор-то, папаша твой, значит, — ткнул он пальцем в Поля, — стало быть, бумаги сделал? А наше семейство как? Не обделил ли? Не обидел ли?
— Да как вы можете! — Красный как рак парень аж подскочил. — Вот! — Он хлопнул перед Францем сэн Хейлем сложенные пополам три бумажных листа, которые достал из своей сумки. — Это пока черновой вариант, без копий для сторон, и все честно! Полоцким рецепты, и оплата поставок эксклюзивно нам. Еще разрешение на продажу части нашего товара в их заведениях, но не всех, а только нескольких. Это еще согласовывать будем.
Парень, волнуясь, расправлял листы, торопясь объяснить все подробно:
— Вот тут договор аренды, пока не подписан. Надо, чтобы вы съездили с нами посмотреть. Я тоже не видел всего, но знаю, где это, и там очень красиво. Большая застекленная терраса и маленький палисадничек. — Он вытащил из-под первого листа второй. — А вот тут соглашение между нашими семьями. Мы с Элей как работники, а вы с моим отцом как взрослые представители и гаранты финансирования. Папа сказал, чтобы счет в банке можно было открыть для клуба. И мадам Лукерье отдельный процент прописан вот тут, а остальное пополам. Еще надо обговорить развитие, наем работников из молодежи, правила, развлечения...
Голос взволнованного парнишки осип. Лушка заботливо подала ему чашку с чаем.
— Поль, не волнуйся так. И на старого ворчуна внимания не обращай да не сердись. Сядь пока чаю попей. Дело не мыший скок, прытко не выпрыгаешь. Все посмотрим да все обсудим. — Она взглянула на огородника. — И тебя, бородатый, тоже к делу приставим! Слыхал про палисадник-то? Кто еще дитям заведение красотой обрамит? Живые-то растения лучше всякой росписи, да и охоронкой послужить могут.
Огородник аж кусок сдобы выронил, рот открывши.
— Да ты совсем ума лишилась? У меня ж тут в саду-то моем работы край непочатый. Да я же тут без продыху аки кротушка копаюся, и силов нет совсем, а ты мне еще работешку подкинуть решила! — Он уже собирался еще что-то заявить и даже руку вверх задрал для внушительности обвинительной позы, но тихий Элькин вопрос полностью лишил его желания спорить и скандалить:
— Это тогда придется все разрисовать и блестяшками заклеить, как у господина Леопольда? — Девочка чуть сдвинула тонкие бровки и, размышляя, подперла щеку рукой, крутя в другой полосочку лукового крекера.
— Нельзя как у Леопольда, — покачал головой Поль. — Он и так уже слухи распускает, что мы иноземными блюдами молодежь от родины отвадить надумали. Как змея нашептывает, что политику подрывную ведем, чтобы весь цвет молодежи в Фелон сманить, а там они и сгинут на чужбине, от семей и матерей оторванные!
— Вот ведь жужелица лощеная. — Огородник моментально сменил пластинку, круто поменяв свою позицию к озеленению дополнительных палисадников. — Да его убогое заведение с безвкусными украшениями и мишурой скоро все десятой дорогой обходить начнут! Да я так там все засажу, что на таку лепоту из самой столицы будут сюда кататься смотреть! Да из Фелона энтого приедут, лишь бы наши палисадники узреть в цвету.
Лушка, смотря на этот садоводческий пыл, лишь посмеивалась про себя: «Покажи мужику противника, и он забудет про усталость и дела. Только в бой, только харкорд, и победа будет за нами!»
Господин сэн Хейль меж тем изучал бумаги, иногда задумчиво кидая взгляды на собственную дочь. Давно он не видел ее такой счастливой и не слышал в своем доме столько смеха, оживленной болтовни и бурного обсуждения планов.
«Наверное, и правда стоит занять Элию делом, вон как оживилась малышка, — с нежностью думал он. — И паренек у сэн Рэнов неплохой, хваткий. Отличный друг моей егозе, а там, глядишь, подрастут... Только бы еще разобраться, что опять затевается. Духи-хранители, орден, ведьма какая-то…»
Хозяин дома отложил бумаги в сторону.
— Думаю, завтра съездим на место и разберемся с арендой, — обратился он к Полю, — заодно и с Полоцкими все обговорим.
— Ой, папа, а мы ведь с Лушенькой тоже поедем? — Элька просительно смотрела на отца.
— Ну как же без вас, — ласково усмехнулся мужчина. — Да и огородника тоже прихватим. Вам ведь, господин Подкопайло, тоже следует оценить фронт работы, да и на лавку лощеного конкурента глянуть.
— Да чегой-то я там не видел, — важно задрал нос бородач и, солидно куснув рассыпчатый сдобный калач, хлюпнул чаем. — Вот земельку оценить у нашего, стало быть, заведения — это важно. А лавка того слащавого кривляки нам вовсе без надобности!
Домовушка чаевничала, не вмешиваясь в разговор, и тихонько радовалась, что все складывается само собой. Не зря хозяин в доме объявился — сразу порядок стал налаживаться.
Вечерние посиделки подходили к концу. За загостившимся Полем даже отец пришел. Пока взрослые, негромко беседуя, договаривались о завтрашней поездке, детвора, подзуживаемая Подкопайло, все же выяснила у Лушки про развлечение.
— Да все просто, почти как жучиные бега, только животинку не мучить, — объяснила Лукерья. — Будем устраивать поиски клада с подсказками, но искать будут не участники, а их творения, вы же маги, хоть и непроявленные. Раз в месяц заявим большую игру. Каждый, кто участвует, делает мини-голема для поиска подсказок и клада. Участвуют только те, кто не погнушался у нас в клубе поработать, остальные зрители! Кристаллики активации моделек-големов у вашей семьи купим и раздадим, чтобы уравнять шансы. Победит или везунчик, или самый талантливый големостроитель. Потом подробнее обсудим. Еще можно будет дартс поставить на каждый день, и про «мафию» я вам потом расскажу. — Она кивнула в сторону двери, откуда рыжику уже махал отец. — И еще обговорим призы и правила клуба. Не все разом!
— От ведь какая ты баба, — уважительно присвистнул Подкопайло. — Все у тебя через фантазию да с изюма полным кульком. Эко хитро задумано! Тот усатый франт в сиропе нипочем нам не конкурент!
Стащив с тарелки последнюю полоску хрустящего крекера, огородник зелено-ушастым колючим зверем не спеша утопал в сад проверять свои угодья.
Лушка плавными жестами неторопливо, словно танцуя, плела нити магии, убирая со стола. Стайкой птичек бесшумно упорхнули в стеклянную горку отмыто блестящие чашки, мелодично звеня, улеглись в ящичек натертые до яркого сияния ложечки. Словно облако взметнулась и опала аккуратной стопочкой тщательно очищенная от крошек скатерть и заняла свое место на полочке рядом с салфетками и полотенцами. На полированной столешнице осталась только высокая узкогорлая ваза с букетом шарзелей, заполнивших пространство буфетной тонким ароматом.
— Кажется, я задолжал вам несколько объяснений, — раздалось у Лукерьи за спиной.
Господин сэн Хейль проследил за тем, что его дочь легла в кровать, и, тщательно проверив ее комнату, оставил там на прикроватной тумбочке и подоконнике несколько защитных артефактов с ловушками и весьма неприятными для недозволенных визитеров сюрпризами. Проверив, что с Мозерсом все в порядке и дворецкий спит, он вернулся в буфетную к домовой, чтобы выполнить свое обещание и получить ответы хоть на какие-то вопросы.
Домовая, как раз закончив уборку, поправила цветочки в вазе и обернулась.
— Мне действительно хотелось бы кое-что узнать о вашей семье. Например, почему Элия осталась в доме на попечении не особо надежных слуг. Почему вы все время в разъездах и забрали девочку из школы, изолировав от сверстников. Где все ваши родные. И как точно исчезла ваша жена.
Господин сэн Хейль при слове «жена» болезненно вздрогнул, как от удара, и посмотрел в глаза домовой. Карие глаза мужчины были переполнены такой болью и отчаянием, что Лукерья, пытаясь хоть чуточку облегчить это чувство, торопливо выпалила:
— Она жива и даже где-то в этом мире.
Мужской вихрь снес домовую к маленькому диванчику, огромные ручищи больно сдавили плечи, вжимая в спинку мягкой мебели, а в лицо ей дохнуло хриплым отчаянным рыком:
— Говори! Что ты знаешь? Где она?! Говори!
Из стальной хватки вывернулось уже кошачье тельце и, вихрем взлетев по шторам, уселось на карнизе, глядя на мечущегося внизу хозяина.
— Она жива?! Жива, ты сказала. А Элия знает? Наверняка ведь знает. Но где — вы не знаете? — Постепенно сэн Хейль успокаивался и наконец опустился на диванчик.
— Прошу меня простить, мадам Лукерья. — Он виновато склонил голову и снова посмотрел на карниз, где, как на насесте, сидела полосатая кошка, раздраженно дергая хвостом. — Только отчаяние и долгие годы поисков чуть-чуть оправдывают мою несдержанность! Спускайтесь, пожалуйста.