– Я?

Вот сейчас мое удивление не было наигранным. Иван начал хмуриться. Изучающе посмотрел на Дарину, потом снова на меня. Спросил:

– На набережной ты был с куколкой, верно?

– Да.

– Зачем вы напали на… – Он запнулся.

– На кого? – спросил я.

– Как я понимаю, на Слуг, – задумчиво сказал Иван. – Да еще и с запрещенными патронами… судя по двум кучкам песка и выловленной в реке одежде.

– Вы их послали? – спросил я.

– Я не использую Слуг, – резко ответил Иван. – Это профанация и дикость!

Так, всё становилось куда интереснее, чем я ожидал.

– Они пытались нас схватить, – сказал я. – Пришлось защищаться.

Иван размышлял. Потом уточнил:

– Кто первый выстрелил?

– Я. Если бы они начали стрелять, мы бы тут не стояли.

– Чем они были вооружены?

– Этим, – неожиданно вступила в разговор Дарина. Я даже не заметил, когда она достала из сумки отобранный у Слуги пистолет и где его прятала.

Дарина протянула Ивану оружие, держа его за ствол.

Иван взял, поморщился:

– Боже, какая банальщина… «Глок»… Вот за это я и не люблю Слуг, сплошная показуха.

Он внимательно осмотрел пистолет, заглянув даже в дуло, вынул и вставил магазин, сказал:

– Тут отпечатки пальцев куколки. И твои, Максим, смазанные…

– И мои, – добавила Дарина.

– У тебя нет папиллярных линий, могла бы и знать, – проворчал Иван. – Стреляла куколка?

– Да, – признал я. – Никого не убила. Так… поучила вежливости.

Иван с равнодушным лицом направил пистолет вниз и выстрелил. Нагнулся, пальцами вытащил из раздробившейся ступеньки пулю. Сказал:

– Ну да, этим не убьешь… Без стрельбы не могли обойтись?

Я промолчал.

– Мне теперь это улаживать, – вздохнул Иван. Протянул пистолет обратно Дарине. – Держи, жница. Трофейное.

Она забрала оружие.

– Пошли, поговорим, – кивнул мне Иван.

Мы с Дариной остались стоять.

– Жница, не трону я твоего парня, – устало сказал Прежний. – Времена меняются, сейчас мы союзники. Хочешь, поставлю охрану вокруг Гнезда?

Дарина покачала головой.

– Так иди, занимайся своими делами, – велел Иван. – Мы поболтаем минут десять, вот и всё.

– Можете зайти внутрь, – неохотно сказала Дарина.

– Нет уж, – Иван покачал головой. – Лучше я не буду дразнить высшие силы. Пошли, Максим, погода хорошая, посидим на улице.

Я успокаивающе кивнул Дарине и пошел за Прежним. В стороне, под паутинным туннелем, перекинутым на уровне второго этажа из бывшего министерства в бывший жилищный кооператив «Гнездо» (смешно, да, сам каждый раз улыбаюсь), стояла садовая скамейка. Что-то я тут ее раньше не замечал… Иван уселся, закинул ногу за ногу, жестом предложил сесть рядом. Сказал:

– Пистолет можешь вынуть, сидеть будет неудобно.


Спорить было глупо, я вернул пистолет в кобуру.

– Собирался драться? – спросил Иван.

Я пожал плечами. Прежний смотрел на меня с иронией, но в целом дружелюбно.

– Значит, так, – начал он. – Во-первых, у меня нет к тебе каких-либо претензий. Лелеять обиды вообще не в моем стиле. К тому же ты меня и не обидел, ты был куклой, в которую вошел Высший.

– А на Высшего обижены? – спросил я.

Иван усмехнулся:

– На Высшего? Можно ли быть обиженным на закон всемирного тяготения или на постоянную Планка? Ты понимаешь, что такое – Высший?

– Нет.

– Это постсингулярная форма разума первого порядка. Он вышел за пределы физического тела и теоретически всемогущ. Но для перехода к подлинному всемогуществу, постсингулярности второго порядка, Высший должен полностью отказаться от своей индивидуальности. А этот Высший по какой-то причине не хочет.

Я задумался. Иван с любопытством наблюдал за мной.

– Так он кто? Человек, инопланетянин?

– Не знаю, не сообщал, – Иван усмехнулся. – Может быть, когда-то он был человеком. Или Инсеком. Или Продавцом… Продавцы ведь киборги, узнал?

Я промолчал.

– Киборги, – сказал Иван с удовольствием. – Извини, но твое молчание для меня прозрачно. Это всегда «да», «нет» или «не знаю». Да, Высший может быть кем угодно. А скорее целой группой разумов, слившихся воедино, но еще не сделавших следующего шага.

– А следующий шаг?

– Второй порядок? Не знаю. Может быть, это единое сознание Вселенной. Может быть, что-то вообще непонятное, даже для нас. Уже и не сознание. В любом случае постсингулярные цивилизации… или цивилизация… скажем просто: разум второго порядка нашей реальностью не интересуется. Мы даже не тараканы, даже не микробы для них. Элементарные частицы. На их уровне нет разницы между человеком, планетой или звездой.

– Откуда знаете? – спросил я. И, кажется, задел Ивана за живое.

– Мы так полагаем, – сухо ответил он. – Ладно, я отвлекся. Приятно иногда пофилософствовать. Итак, во-первых, я не имею к тебе претензий, не собираюсь мстить, уничтожать, портить твою маленькую короткую жизнь. К тому же и Высший это запретил, скрывать не стану. Во-вторых, я на Земле не в одиночестве. Нас… ну, не так уж много, но и не слишком мало. И, несмотря на общие цели, в частностях мы различаемся. Я не самый плохой Прежний, поверь.

– Докажите, – сказал я.

– Доказать? – Иван развеселился. – Я хорошо отношусь к людям. Мы ведь одного вида. Наши отношения – это симбиоз, а не паразитизм.

– Только внутри вы другие.

– Внутри? Да такие же мы! Такое же сердце, такие же мышцы, такие же гормоны. Это всё и вызывает определенные эксцессы… Что смотришь так, Максим? Вспоминаешь Танечку с ее шестикамерным сердцем? Так она – не Прежняя.

– Слуга?

– И не Слуга, – Иван вздохнул. – Я не люблю Слуг. Это простейшая, примитивная форма усовершенствования людей. Сила, подвижность, скорость реакции, выносливость, мышление – всё немножко лучше, всё вызывает дикий восторг, и люди готовы родную матушку продать, чтобы стать Слугой. Ах да, долголетие еще, куда же без него. И метаболизм яростный, всё доставляет массу удовольствий: еда, секс, занятия спортом. Если нужны послушные и умелые исполнители, так это Слуги. У некоторых из нас их десятки и сотни. Многие уже вольноотпущенники, живут среди людей, наслаждаются благами этого мира. Все ваши сказки о зловещих рептилоидах, которые правят человечеством, большей частью основываются на поведении Слуг.

Я не знал, что на него нашло, почему он так беззаботно делится со мной информацией. Я слушал.

– А мы биологически – люди, – продолжал Иван. – Если бы ты меня разрезал на кусочки, – он снисходительно улыбнулся, – то отличий бы не нашел. Совсем крошечные на уровне мозга, но тоже ничего сами по себе не значащие.

– Вы… не совсем биологические, – сказал я. – Так?

– Молодец. Мы больше, чем органическое тело. Помнишь свои ощущения в Призыве?

Я кивнул.

– Представь, что Призыв – всегда с тобой. Что ты можешь в любой момент потянуться к силе Гнезда. Что Гнездо – часть тебя, в нем информация, сила, защита и оружие.

– Это круто, – признал я.

– Вот! – Иван кивнул. – Ты живешь, старишься, но в любой момент можешь омолодиться. А можешь полностью изменить тело. Внешность, возраст, пол – всё, что пожелаешь. Я как-то довольно долго был женщиной. Даже родил несколько детей.

Может быть, он хотел меня шокировать, но я лишь сказал:

– Иван родил девчонку, велел тащить пеленку.

– Жжешь! – радостно сказал Иван. – Нет, ты молодец, Максим. Весь в отца, а я очень хорошо отношусь к твоему папе… Так вот, Татьяна Воробьева не была Слугой, но не была и Прежней. А кем она была?

Я смотрел на здание Минкульта, закутанное в белесые полотнища паутины. Интересно, Дарина ждет в фойе? Наверняка.

– Личинкой она была, – сказал я. – Кандидатом в Прежние. Так?