Она подошла к окну. За ним расстилалась сплошная чернота. Не видно ни факелов у входных ворот замка, ни огней деревни. Это противоположная сторона – внизу, на много миль вокруг расстилается густой лес. И свет в окошке башни могут видеть только живущие там волки. Возможно, и тот страшный черный волк сейчас рассматривает слабый огонек в невидимой башне, который напоминает мерцающую крупную звезду на небе…

– Куда ты меня привел?!

– В тайное жилище личного стрелка князя фон Бауэрштейна!

– И что, ты не мог устроиться получше? Повесить на стены ковры, расстелить на полу звериные шкуры, поставить мебель?

– Зачем? – Курт пожал плечами. – Мне чужда роскошь. Я привык к солдатской жизни. К тому же я по-прежнему живу в «Единороге», а тут бываю, когда хочу исчезнуть, побыть наедине с собой или встретиться со своим напарником…

– Точнее напарницей, которой нужно согреться! – Клара разделась и, подобрав ноги, села на стул у камина. Ее белая кожа приобрела розовый оттенок. – И что, лично князь сделал тебе такой подарок?

– Да. Он дал мне ключ и запретил Кёнигу и его остолопам совать сюда нос.

– Но зачем это ему?

– Во-первых, чтобы найти меня, когда никто не знает, где я. А во-вторых, в соседней комнате приготовлен десяток арбалетов и сотня стрел, а ее окно выходит на Княжескую башню. В случае угрозы для Господина я могу легко уложить несколько десятков осаждающих его жилище!

– Но ведь ты здесь совсем для другого!

– Да. Но он этого не знает. Кстати, и ты здесь не для того, чтобы устраивать личную жизнь и заводить любовников!

– Без этого не обойтись! – хладнокровно сказала Клара. – У женщины только одно оружие, и было бы глупо им не пользоваться! И вообще, шпионы императора должны обзаводиться друзьями и вызывать симпатии у окружающих…

– В этом ты преуспела! Все восхищаются твоей добротой и отзывчивостью. Жена ночного стражника тайком, с умилением рассказывает о твоем чувствительном сердце – как ты плакала, когда пропал этот бедный шут!

Клара небрежно отмахнулась, словно рядом жужжал назойливый комар.

– Кстати, мое первое донесение написано именно со слов Эммы, я отправила его давно, без вещественных доказательств, но скоро Веллинсгаузена арестуют – пока за укрывательство податей и ложные обвинения в колдовстве невинных девушек! А на допросах он признает и умысел бунтовать против Императора Священной Римской империи!

– Кстати, зачем ты его заколола? – казалось, что Курт не слышал ее оправданий.

– Кого?

– Несчастного шута. Мальчика шестнадцати лет от роду! По какой необходимости?

– Он принес мне простреленный шлем – доказательство нарушения закона о запрете аркебуз для вассалов! Если бы его начали пытать, он бы сразу меня выдал! А так я отправила шлем Нойманну и спрятала концы в воду!

Фамилию начальника Тайной стражи Клара произнесла с таким пафосом, будто она доказывала несостоятельность всех вопросов Курта.

– Можно было вообще обойтись без шлема! Ведь, по сведениям горемычного мальчика, я нашел тайник оружия, уничтожил его и передал образцы в Вену! Шут вполне мог жить!

– Не будем спорить по пустякам! Я согрелась, хотя ты обещал мне другой способ! – Клара потянулась, обнажив грудь. – Так мне одеваться?

– Не торопись! – Курт схватил ее в охапку и бросил на кровать. От стен все равно тянуло холодом, однако, агенты императора уже не обращали на это внимания.

Когда волкам окружающего леса надоело рассматривать одинокий огонек в Северной башне и они, недовольно крутя хвостами, разбрелись по своим логовам, шпионы императора снова вернулись к рабочей теме. Курт подбросил в камин новую порцию дров, а уже одетая и согревшаяся Клара, отодвинув стул подальше от жаркого огня, села перевести дух и, тяжело дыша, одобрительно рассматривала своего напарника.

– Подозрение в подготовке бунта мы подтвердили и подкрепили доказательствами, – удовлетворенно сказала она. – Скоро свершится возмездие в Моосхаме, потом придет черед Неймотервица, Эльцмаунтера и Маутендорфа. Куда ты думаешь ехать потом?

– К господину Нойманну, разумеется, за следующим заданием. Ведь я умею только воевать и разоблачать измены. А больше ничего… А ты?

– Но я ведь собираюсь замуж…

Курт хмыкнул.

– Ты это всерьез? Ведь это только способ маскировки!

– Нет, это способ устроить свою жизнь. И ты тоже можешь остаться здесь, в замке. Вместо Кёнига. Начальник стражи нужен любому Господину!

– А как же твой возлюбленный Раймунд?

– Вот он и есть только способ маскировки! – усмехнулась Клара. – Кстати, выпытывал у меня подробности биографии – видно, что-то заподозрил…

– Но ты его переубедила? – усмехнулся Курт. – Своим оружием?

– Конечно. По крайней мере на какое-то время.

– Этого достаточно, скорей всего, его казнят вместе с заговорщиками! И твоего будущего мужа, господина Вагнера! Если летучий отряд императора придет быстро, то свадьба не состоится. Это лучше, чем стать вдовой казненного изменника!

– Да, имущество предателя подлежит конфискации, – задумчиво проговорила Клара. – Но обозы идут медленно. И вообще, система тайных агентов очень неповоротлива и неудобна. Бывало, мне приходилось искать нашего человека среди трех-пяти обозов, привлекая внимание…

– Тут ты права! – оживился Курт. – Место Кёнига меня не интересует, а вот привести в порядок Систему – это другое дело! Сколько у нас своих людей в Залцбургленде? Постоянно живущих – человек сто-сто пятьдесят… И маршрутчиков под сотню! И среди них – опытные воины, специально обученные незримой войне! Из них нужно сколотить тайное общество, по типу ордена иезуитов… Опознавательные знаки, секретные приемы, позволяющие опознавать друг друга… Как у масонов…


Клара зевнула.

– Меня все эти игры не забавляют. И вообще, мне пора идти. Я хочу спать!





Глава 4. Ночной убийца




В замок Маутендорф Гюнтер приехал заранее. Спокойно вошёл во двор с табором проезжих цыган и, смешавшись с толпой, походил по улицам, присматриваясь к обстановке.

Он надел монашескую рясу с капюшоном, а поскольку знакомых здесь у него не имелось, риск быть узнанным сводился к нулю. Здоровенный монах, со скрытым от посторонних взглядов, лишенным Божьей искры круглым лицом, густыми черными бровями над выпученными бессмысленными глазами и плоским носом, не привлекая внимания, несколько часов провел возле канцелярии и хорошо рассмотрел выходившую несколько раз Клару, запомнил фигуру и походку, так что мог опознать ее даже в темноте.

Потом нашел укромное место и затаился в сеннике конюшни. Зарывшись в свежескошенное сено, он умудрился даже поспать до вечера. Оставалось исполнить заказ, спрятать труп, отсидеться здесь же до утра, а когда откроют ворота и начнется движение входящих и выходящих людей, спокойно покинуть замок…

Когда стемнело, он уже занял место в углу между каменной пекарней и крепостной стеной. Несмотря на множество крупных звезд, усыпавших чистое небо, и полную луну, здесь залегла глубокая черная тень. Прямо напротив располагалась Северная башня, вход в нее – маленькая, обитая железом дверь, напротив, был хорошо освещен. Теперь оставалось ждать.

Через некоторое время послышались тяжелые шаги, лязг металла и голоса нескольких человек. Осторожно выглянув в переулок, Гюнтер увидел на перекрестке массивные, отблескивающие в лунном свете фигуры двух стражников, разговаривающих с женщиной, которую он поджидал. Она разговаривала с ними требовательным, приказным тоном, и ясно было, что стражники не проверяют позднюю прохожую, а скорей обеспечивают ее безопасность. Гюнтер отпрянул обратно в темноту и затаился в испуге: он лучше многих знал, что бывает с тем, кого хватают на месте убийства!

Медленно текли минуты. Если охрана исключит исполнение задуманного, что тогда делать? Не привыкший к самостоятельному мышлению, неразвитый мозг не мог найти выход из изменившейся ситуации… Он сжался в темном углу и, целиком положившись на судьбу, впал в оцепенение зимующей змеи.

Через некоторое время тяжелые шаги стали удаляться, а легкие – наоборот – приближаться. Значит, стражники ушли своим путем, а рыжая ведьма идет к нему в руки! Он оживился, быстро достал отрезок веревки и, выглянув из укрытия, впился взглядом в изящную фигурку, спешащую навстречу своей гибели. Но краем глаза заметил какое-то движение и, повернув голову, увидел, что маленькая дверь, ведущая в башню, бесшумно приоткрылась. Кто скрывается за ней?! Он снова забился в угол и увидел, как женская фигура юркнула в темный проем. Так же бесшумно дверь закрылась, и он снова стал ждать. Гремя железом и громко переговариваясь, стражники прошли обратным маршрутом, в замке вновь наступила тишина.

Луна продвигалась по небосводу, яркие звезды незаметно кружились на черном фоне дорогого бархата, из которого шьют костюмы только князьям да императорам. Мгновения вечности медленно пересыпались из верхней колбы вековых песочных часов в нижнюю, сокращая чьи-то жизни и неумолимо съедая минуты радости и печали, добра и зла…

Носитель зла, видно, снова оцепенел в каменном углу между хозяйственной постройкой и толстой крепостной стеной, потому что не увидел открывшейся двери и обнаружил свою цель уже уходящей из тупика у Северной башни. Он вдруг понял, что выдаст себя топотом ног, и, быстро сняв обувь, босиком бросился следом.

Расслабленная Клара свернула из тупика на улицу, ведущую к дому, когда услышала за спиной какое-то шлепанье и движение то ли легкого ветерка, то ли серьезной опасности, но разобраться в этом она не успела: Гюнтер налетел сзади и набросил удавку на шею. Дело было простым, и никаких осложнений он не ожидал. И конечно, не ожидал, что у Клары под рукой окажется рыцарский кинжал с острым клиновидным клинком и крестообразной рукоятью, которым она, вдобавок, прекрасно владеет. Эта ошибка стоила ему жизни.

Клара лягнула его ногой в колено, а когда он от боли и неожиданности на миг ослабил веревку, засунула под петлю левую руку, а правой, из-под её локтя, не глядя, ударила назад кинжалом.

– Хрр! – захрипел убийца как раненый зверь.

Сорвав петлю с шеи, Клара резко развернулась и, оказавшись с ним лицом к лицу, вонзила кинжал в сердце. Клинок вошел в грудь почти до самой рукояти. Гюнтер, как восковая кукла, повалился на брусчатку. Клара хладнокровно засунула удавку ему в рот и, держась в тени домов, быстро продолжила путь. Через несколько минут, тщательно обмывшись в деревянной кадке холодной водой, она легла спать. Уже под утро Штефан и Маркус во время очередного обхода территории обнаружили труп и подняли тревогу. Но шум, беготня и суета не нарушили ее спокойного сна.

Началось очередное дознание, но никто не мог предположить, как неизвестный оказался в замке, почему он босой и кто так ловко и умело с ним разделался. Даже заговорщики Шустер и Алоизий были в недоумении – они не могли представить, как хрупкая женщина ухитрилась так легко разделаться со здоровенным и опытным убийцей. Решили было, что кто-то Клару охранял. Но не могли понять – кто? Однако сам факт и красноречивый угрожающий знак – удавка во рту, отбили у них всякую охоту продолжать задуманное и даже вспоминать о своих намерениях.

Дело шло к наказанию стражников, но вдруг Штефан высказал свою версию: убит волк-оборотень, который давно держит в страхе население округи! А против оборотня никакая бдительность охраны не поможет! Дитмар был с ним полностью согласен. Про ночную встречу с Кларой они решили не говорить: это только запутает дело, привлечет внимание важных персон и, кроме неприятностей, ничего им не принесет. Правда, вставал немаловажный вопрос: кто разделался с оборотнем? Но и на него был быстро получен ответ: вездесущий Харди Хитрый взял этот подвиг на себя. Можно было верить ему или нет, но черный волк действительно пропал!

Труп убитого выставили у ворот замка, и Гюнтера быстро опознали. Как водится, тут же нашлись свидетели, которые видели, как Гюнтер заходил в лес, а потом из этого самого места выскакивал чёрный волк. В деревне Моосхам все с такой версией согласились. Одна из соседок клялась, что чёрный волк заходил в стоящий на отшибе дом Гюнтера и выходил оттуда по ночам.

Клара одобрила версию оборотня, Вагнер и Кёниг ее поддержали, князь наградил Харди Хитрого двадцатью крейцерами. Так тайна убийства в Маутендорфе была если и не раскрыта, то по крайней мере получила всеобщее признание.

Через неделю в замке Моосхам отменили объявленную заранее казнь ведьмы. По округе пошли слухи, что пропал палач. А делавший обыск в доме Гюнтера Кёниг по секрету рассказал Кларе, что там нашли с десяток человеческих черепов и короткий широкий меч без острия. Такими мечами отрубают головы на эшафоте. Но это ее не заинтересовало, тем более что их отношения с Раймундом заметно охладели.

А еще через несколько недель в замок Моосхам нагрянул отряд из столицы и после короткого жесткого дознания заковал князя фон Веллинсгаузена в кандалы и отвез в Вену пред светлы очи самого императора Фердинанда II. Это событие отвлекло внимание всех от истории Гюнтера, и она постепенно забылась. А через некоторое время из столицы докатилась весть, что фон Веллинсгаузена обезглавили на главной площади Вены за государственную измену.

– Всё, как я предвидела! – сказала Курту торжествующая Клара, когда они, вроде бы случайно, встретились в «Единороге».

– Посмотрим, кто станет следующим, – кивнув, ответил Бедный рыцарь. Он, как всегда, был немногословен.

А в замке многие шушукались о происшедших событиях.

– Помнишь, что я тебе когда-то сказал? – прошептал Маркус напарнику во время очередного дежурства. – У императора везде есть уши!

– Ты был прав! – отозвался Маркус. – Хорошо, что мы ни о чем запретном не говорили! И хорошо, что ты придумал эту историю про волка…

– Хорошо, – помолчав, согласился Штефан.





* * *


События в Моосхаме испортили настроение князю, и озаботили местную знать. Но намерений Вагнера они не изменили: он всегда двигался к своей цели неудержимо, как сорвавшаяся с вершины Альп лавина. Подготовка к свадьбе шла полным ходом: портные делали последние стежки в нарядах для жениха и невесты, заготовители провианта завозили на лед в подвалах «Единорога» дичь, рыбу, домашних и лесных птиц, грибы, ягоды, фрукты и прочую снедь. Повара обновляли знания рецептов редких пиршественных блюд.

Вагнер несколько раз предлагал невесте перебраться к нему, но она отказывалась, считая, что следует соблюсти приличия. Но в трехэтажном узком каменном доме, неподалеку от Княжеской башни, она у него бывала и поражалась богатству и роскоши убранства. Даже в Вене не каждый знатный дворянин может позволить себе такое великолепие! Но виду она не подавала, будто такая обстановка была для нее вполне привычным делом.

Внезапно снова прошел слух о черном волке: жители деревни видели его утром на околице… Вагнер пришел в ярость и вызвал к себе Бедного рыцаря.