«Сплошная невозможность и немыслимость», – снова прозвучали в голове слова, сказанные с легкой насмешливой улыбкой.
И глаза – живые, проницательные, словно подвижный переливающийся янтарь, заключенный в оправу темных ресниц.
Шайрэну не давалась портальная магия, но мелкие техномагические артефакты служили прекрасной ей заменой. Воспользовавшись одним из них, он открыл проход в покои, где сейчас жила Эльвира, и, оказавшись в них, неспешно подошел к кровати.
Девушка спала. Тяжелые каштановые волосы разметались по бледно-голубым подушкам, губы чуть приоткрылись, и с них срывалось тихое, размеренное дыхание. Съехавшее одеяло демонстрировало плечо, едва прикрытое лямкой ночной сорочки.
Смотря на нее сейчас – такую открытую, беззащитную, умиротворенную, Шайрэн ощущал, как внутри ворочается что-то давно забытое и, казалось, ушедшее навсегда.
Безликий рассказал о том, что по велению вэйры сделал целитель. Возможно, для самой Эльвиры так было лучше – не вспоминать о случившемся вчера.
Стоило только представить, как Эльвира сидела в воздушной тюрьме и замерзала, и сразу возникало жгучее, практически неконтролируемое желание самолично придушить дуру Иветту, которая в последнее время стала забывать свое место и позволять себе слишком многое. Да, возможно, не вспоминать было лучше, но Шайрэн намеревался восстановить ее воспоминания. Требовалось понять, каким образом ей удалось призвать к себе безликого. А еще требовалось понять, что произошло в горах. Пока Шайрэн не находил никаких объяснений, но не сомневался, что во всем разберется. Но это будет позже, а пока пусть Эльвира спит. Завтра ее ожидает нелегкий день. Впрочем, как и все предыдущие.
Еще ненадолго задержавшись, он протянул вперед руку, почти коснувшись ее щеки, и замер. Постоял так несколько мгновений, после чего, так и не прикоснувшись, сделал шаг назад, и уже через секунду ничто не напоминало о его присутствии.
– Леди Эльвира! – Кто-то осторожно, но с завидной настойчивостью тряс меня за плечо. – Леди Эльвира, просыпайтесь!
Подъем дался с большим трудом. Глаза категорически отказывались открываться, словно склеенные суперклеем. Тем же клеем, видимо, мою голову прикрепили к подушке, поскольку оторваться от нее никак не получалось.
– Леди Эльвира, вы опоздаете на испытание!
В неравной борьбе с клеем я все же одержала верх. Поморщившись, присела на кровати и тут же уловила терпкий запах трав, исходящий от стоящего неподалеку горячего чая.
– Отвар силы придаст, – уверенно произнесла горничная, протянув мне кружку. – В испытании они вам понадобятся, господин Нортон всем передал…
Услышав имя целителя, я буквально подскочила. Все события минувшего дня промелькнули перед глазами в одно мгновение и… Я ведь не должна была ничего помнить! Выходит, у Квина не получилось скорректировать мою память? Или он намеренно рискнул не исполнить приказ вэйры?
Времени поразмыслить над этим мне не предоставили. После быстрых утренних процедур и переодевания в простое и привычное платье я по совету горничной накинула шубку, обула теплые сапоги и покинула комнату.
К чаю так и не притронулась, опасаясь, что Квин мог что-то в него подмешать.
В коридоре к этому времени уже собрались все девушки, за исключением Даши, которая, по словам недовольного Дрейка, слишком долго собиралась. Кьяра отсутствовала тоже.
При моем появлении разговоры смолкли, в коридоре повисла звонкая тишина, и ко мне обратились взгляды всех присутствующих. Пожелав всем доброго утра, я спокойно заняла свое место и, скользнув взглядом по Диаре, отметила, что выглядит та хорошо и твердо стоит на обеих ногах.
Что ж, по крайней мере в отношении нее целитель исправно исполнил свой долг.
– Кто-нибудь знает, что за испытание нас ожидает? – негромко нарушила Фирея вновь повисшую тишину.
– Вчера был День смирения, – хмыкнула Норин. – Так что догадаться нетрудно.
И, поскольку в третий раз воцарившаяся тишина была крайне выразительной, Норин удивленно спросила:
– Что, никто не удосужился изучить традиции драконов?
Наверное, долгая тишина наступила бы и в четвертый раз, но неожиданно заговорила Диара:
– Днем смирения у драконов именуется первый день весны. – Ее голос звучал как всегда негромко, а взгляд устремился в пол. – Этот день дается зиме на то, чтобы она примирилась со своей участью и уступила дорогу весне. А на следующий день, то есть сегодня, правящие кланы палят костры и творят истинную стихийную магию, которая объединяет драконов даже на расстоянии…
– Достаточно! – оборвал ее Дрейк, который сегодня был непривычно хмур. – Если участницы не потрудились ознакомиться с рекомендованной для самостоятельного прочтения литературой, это их проблемы. Не облегчайте соперницам задачу.
Диара вздрогнула и поспешно кивнула, а я тихо вздохнула. Нам действительно давали список книг для ознакомления, но я успела просмотреть всего одну, и подобные традиции там не упоминались.
– Дарья! – Дрейк с силой стукнул по двери комнаты. – Или вы сейчас же выходите, или я выломаю эту дархову дверь и вытащу вас силой!
Не успел последний звук сорваться с его губ, как упомянутая дверь пришла в движение, и ее столкновения с драконьим лбом не случилось только чудом.
– Когда тебя отправят в темницу за рукоприкладство в отношении невесты престолонаследника, навещать не стану, – съязвила вышедшая в коридор Даша.
Выплеснуть раздражение и злость Дрейку помешало появление нового лица. Кьяра вышла из-за поворота коридора в сопровождении пары стражей и невозмутимо прошествовала к нам. Ей Дрейк ничего не сказал и неудовольствия опозданием не выразил, из чего я сделала вывод, что ему известно, где и с кем она проводит время. Развернувшись на пятках, дракон молча кивнул нам, призывая идти следом. Мы и пошли – как обычно, гуськом, по возможности грациозно и следя за осанкой. Хотя ввиду раннего подъема хотелось ссутулиться, отстать от строя и лечь спать где-нибудь в уголке.
Подавив зевок, я обернулась к идущей позади меня Диаре и тихо поинтересовалась:
– Знаешь, что именно нас ждет?
– Скорее всего, нас снова будут проверять на способность слияния с родовой магией, – так же тихо ответила та и, чуть помедлив, неожиданно спросила: – А ты знаешь, куда ходит Кьяра?
Она понизила голос настолько, что он мог сравниться с шелестом травы. Тонкие пальцы скомкали ткань платья, глаза привычно уставились в пол, но она решительно ждала ответа. Такой интерес меня несколько удивил – неужели Кьяра была настолько неосторожна, что ее похождения заметила даже всего боящаяся Диара?
Я не любила врать и сейчас совершенно не хотела этого делать. Но и открыто выдать Кьяру тоже не могла.
– Раз ты спрашиваешь, значит, ответ тебе известен, – сказала я и, не дожидаясь реакции, отвернулась.
Оказавшись на улице, мы прошли на задний двор, откуда, миновав одни из врат, вышли на открытую часть горного плато. Здесь был своего рода пустырь, где в настоящий момент полыхали семь огромных, стоящих в ряд костров. К каждому из них вела дорожка расчищенного снега, и догадаться, для кого они предназначены, не составило труда. Неподалеку стояли правитель с престолонаследником, глубоко неуважаемая мною вэйра и драконы-советники. За ними – еще пара десятков драконов, должно быть, из селения с другого берега реки.
Шайрэн стоял особняком. Вопреки обыкновению, его взгляд я на себе не ловила ни пока шла вместе со всеми, ни когда по велению Дрейка ступила на шестую по счету тропу. Исходящий от костров жар побеждал мороз, делал воздух горячим и заставлял чувствовать себя некомфортно, будучи одетой в теплую шубу. Все еще было темно, и на фоне предрассветного неба подрагивающее под ветром пламя казалось особенно ярким. Оно походило на семь развевающихся алых флагов, что смотрелось и торжественно, и красиво, и немного пугающе.
– Зима – суровое, холодное время, – начал Дрейк, когда каждая из девушек остановилась посреди своей тропы. – Драконы любят тепло, поэтому приход весны считается поистине значимым праздником. Ранее мы праздновали и прогоняли зиму лишь в своем кругу, но несколько лет назад советом магов нам было передано право ускорять весну по всему континенту. Сейчас, в эту самую минуту, все правящие драконьи кланы тоже собрались у костров, чтобы наша магия, объединившись на расстоянии, дала дорогу весне. Участницы отбора невест, вам выпала великая честь не только наблюдать за древней магией, но и стать ее частью. Каждому клану соответствует определенная стихия, у нас это – вода. Магия земли сложила дрова, магия огня распалила костры, а магия воздуха заставила их пылать. Магия пятого элемента связала все воедино, а нам осталось их погасить. Как вам известно, вэйре не обязательно обладать магической одаренностью, хотя и считается, что в таком случае шансы родить наследника возрастают. Одна из вас обладает магией воды – леди Норин. Ей предстоит погасить пламя своими силами, остальным будет выдан артефакт, хранящий магию рода. Вы должны прочувствовать ее, понять, как использовать, и погасить огонь. Таково сегодняшнее испытание. В случае если участница не справится, костер за нее потушит его высочество, но испытание не будет засчитано.
Дрейк кивнул дожидающимся его распоряжения драконам, и те, подойдя к каждой участнице, вручили нам по бледно-голубому кристаллу размером примерно с ладонь.
– Леди Мелли, – обратился к ней Дрейк. – Приступайте.
На мой взгляд, условия для участниц были неравны, ведь те, кому предстояло погасить костер последними, имели возможность видеть, как действуют первые. Но поскольку я сама входила в число именно завершающих испытание, такое положение вещей меня эгоистично устраивало. Впрочем, как оказалось несколько позднее, я сильно ошибалась, думая, что буду иметь преимущество.
Мелли медленно подошла к костру. Эта тихая, неприметная, всегда остающаяся в тени девушка сейчас выглядела на удивление спокойной и уверенной. Она остановилась в нескольких шагах от костра, и я непроизвольно затаила дыхание, боясь, что на нее попадут разлетающиеся во все стороны искры. Тонкая фигурка на несколько мгновений замерла, а затем хрупкие ладони сомкнулись, сжав кристалл. Я не видела лица Мелли, но почему-то была уверена, что на нем отражаются одновременно и сосредоточенность, и отрешенность, а глаза закрыты.
Прошло всего несколько секунд, и на костер, словно из ниоткуда, хлынул дождь. Он не был сильным, но, несмотря на это, пламя медленно сдавалось под его тихим напором и вскоре погасло вовсе. Присутствующие драконы зааплодировали, а следом – и остальные участницы, включая меня. Бросив быстрый взгляд на Шайрэна, я убедилась, что он остался непроницаем и равнодушен.
Одна за другой девушки использовали артефакты, и чем дальше, тем очевиднее становился тот факт, что у каждой он работает по-своему. Кто-то, как Мелли, сжимал его в ладонях, кто-то вытягивал перед собой, а Даша вообще отличилась, зашвырнув его прямо в костер. Это, вероятно, был очередной жест протеста, но он, явно неожиданно для нее самой, трансформировался в пройденное испытание. На костер хлынул дождь такой силы, что огонь погас практически моментально, и не ожидавшая этого Мальвина подскочила на месте как ужаленная. Соперничать с ее дождем смог только шквал, вызванный Норин. О, это было действительно эффектно! Она просто вскинула руку, с ее пальцев сорвались голубые искры и, взмыв над костром, превратились в огромное облако, с которого хлынул сильнейший ливень. Несмотря на произведенное впечатление, аплодисменты были сдержанными. Похоже, нелюбовь Норин к драконам в целом была взаимна.
Кьяра с третьей попытки потушила пятый костер, и очередь пробовать себя в роли пожарника дошла до меня.
Как ни странно, я не боялась и не волновалась. По большому счету мне было все равно, пройду это испытание или нет. Кларисса обещала навестить меня завтра, надеясь, что я позволю ей снова воздействовать на свой дар. Но я намеревалась начать диктовать свои условия и потребовать, чтобы она вернула меня домой как можно скорее. Чем дольше я находилась в Дагории, тем больше мне нравился этот мир… и один конкретный дракон. А чем сильнее привязанность, тем сложнее ее разорвать, поэтому я решила, что должна оказаться дома, пока не стало слишком поздно. И, если верить Клариссе, это и в ее интересах тоже.
Когда я подошла ближе к костру, кристалл в моих руках оставался прохладным. Я не знала, что мне с ним делать, и для начала последовала примеру Мелли. Сжала его в ладонях, прикрыла глаза… Секунда, другая – ничего не произошло.
Постояв так еще некоторое время, сделала, как Фирея, – вытянула его перед собой, замерла, но и на этот раз меня постигла неудача. Время шло, а я тщетно пыталась «прочувствовать и понять», как советовал Дрейк. Единственное, что поняла, – похоже, среди участниц я стану той, кто провалит это испытание. Что ж, возможно, оно и к лучшему.
Среди драконов из селения прошел легкий шепоток, престолонаследник, кажется, собрался вмешаться, а я всерьез задумалась, уж не запустить ли мне кристалл в огонь, подражая Даше, как вдруг что-то изменилось. Кристалл стал постепенно, но стремительно нагреваться, и вскоре я ощущала его как нечто раскаленное, до крайней степени горячее, способное оставить ожоги и… не обжигающее. Вместо того чтобы бросить кристалл, я только крепче его сжала, острые грани впились в ладони практически до крови, и ко мне пришла нелепая мысль о том, что пальцы я ни за что ни разожму.
Раскаленность, пламя, отсутствие ожогов… все это уже было. Позавчера, когда я соприкоснулась с огнем Шайрэна.
Стоило подумать о Шайрэне, как кристалл в моих руках полыхнул, раскалился до предела и породил фонтан искр. В тот же миг вместо того, чтобы быть потушенным дождем, костер разгорелся еще сильнее, буйное пламя поднялось ввысь мощным столбом и, подхватываемое ветром, заключило меня в огнедышащий кокон. До меня доносились чьи-то голоса и глухие шаги, а вокруг, точно рой пчел, мельтешили искры, которые падали мне на щеки и губы, путались в волосах, которыми играл ветер…
Искры не обжигали. Не причиняли боли, не оставляли болезненных красных следов. Я ощущала их неистовый жар, но он был приятным и каким-то… родным?
В царстве снега и холода эти искры казались настоящей жизнью, а разросшееся пламя подчеркивало тронувшее небо зарево. Мне казалось, что я вижу себя со стороны, – сжимающую кристалл девушку, которую окружает пламя. Вижу, как мой взгляд устремляется в одну точку, как чуть подрагивающие ресницы отбрасывают тени, как на лице танцуют алые блики огня и как ветер продолжает забавляться с каштановыми волосами…
Меня дернули назад так внезапно, что я едва не упала. Кто-то разжал мои пальцы буквально силой, отобрал кристалл, после чего еще чьи-то руки перехватили меня и оттащили от костра.
Несколько мгновений я почти ничего не понимала, а потом мысли вновь сделались ясными. Как и было обещано, престолонаследник вмешался и исправил ситуацию, обрушив на огонь мощный поток воды и продемонстрировав тем самым свою силу. Меня продолжал поддерживать Дрейк, но как только понял, что я чувствую себя нормально и твердо стою на ногах, тут же отпустил и отступил на шаг.
Никакой горечи из-за проваленного испытания я не испытывала. Только вот, осмотревшись, убедилась, что такого представления не ожидал никто. Ползущий среди драконов шепоток превратился в негромкий гул, и теперь на меня посматривали с удивлением, недоумением и подозрительностью.
Проследовав взглядом дальше, я наткнулась на хорошо знакомые темные глаза, в которых догорали последние отблески искр. Сейчас Шайрэн смотрел на меня, и я в очередной раз не смогла понять, о чем он в этот момент думает.
Последней испытание проходила Диара, и она с ним тоже не справилась. Вместо дождя вокруг костра стали прорастать толстые зеленые стебли, которые практически сразу пожирало пламя. Земляная магия Диары оказалась сильнее зова кристалла, и призвать воду после долгих попыток у нее так и не получилось, поэтому Эйдану снова пришлось вмешаться. В отличие от меня, Диару неудача явно расстроила – она побледнела и ссутулилась, и я заметила, как ее глаза подернула пелена непролитых слез.
А когда последний костер оказался потушенным, случилось то, что иначе как настоящим чудом назвать было нельзя. Побывав в столице Триальской империи, я насмотрелась всякого, но то, что произошло сейчас, находилось далеко за гранью моего понимания и, самое главное, шло вразрез со всяческими законами природы.
На некоторое время все вокруг заволок разросшийся дым от костров – плотный, вязкий, похожий на густой туман. А когда он стал рассеиваться, прямо на глазах начал таять снег, обнажая влажную черную землю. На небе сгустились тучи, прогремел гром, усилился ветер, и росчерк молнии сопутствовал характерному запаху влажной почвы и свежей травы, которая стала стремительно пробиваться на свет. Снег сходил так быстро, словно кто-то невидимый стирал его ластиком, а за ним спешила зелень – свежая, чистая, будто нарисованная акварелью. Пока еще несмелая, едва пробивающаяся, но невероятно, до головокружения ароматная – так пахнет ранний апрель, когда набухают и слегка приоткрываются почки, пригретые теплыми солнечными лучами.
И лучи тоже появились. Тучи разошлись так же быстро, как собрались, и сквозь образовавшиеся просветы проглянуло солнце, затопившее и горное плато, где стоял замок, и расположившуюся внизу долину, и окружающие горы. Даже там, в горах, снег таял, и кое-где пробивались молодые зеленые островки.
Второй день весны. День прощания с зимой, которой до этого дали примириться со своей участью. Только теперь, в буквальном смысле стоя с открытым ртом, я в полной мере сознавала весь заложенный во вчерашний праздник смысл.
Это было до того прекрасно и невероятно, что по коже пробежали мурашки. Я смотрела на кусочки лазурного неба, перемежающиеся с темно-фиолетовыми тучами, на ниспадающие золотистые лучи, и дыхание перехватывало.
Зазвучал шум водопада, где-то зажурчала игривая река, запели резвящиеся в небе птицы. Да, все происходящее шло вразрез с законами природы, отнимало ранний март, но кто сказал, что в Дагории законы такие же, как на Земле? Здесь, в этом напоенном магией мире, все дышало удивительным волшебством. Здесь стихии повиновались силе людей и драконов, и во всем этом угадывалось что-то первобытное и, как ни парадоксально, до боли естественное.
Стоя среди настоящего чуда, я каждой клеточкой тела ощущала пронизывающую меня гармонию. И гармония эта заключалась в полном единении людей и природы, в отсутствии разграничений и рамок. Все едино. И это – прекрасно.
Кажется, прошли считаные минуты, и в горы пришла настоящая весна. Низкая трава шелестела под присмиревшим ласковым ветром, солнечный свет стал мягким и обволакивающим, растущие неподалеку деревья обрядились в легкую, пока еще не до конца раскрывшуюся листву, и воздух наполнили травянистые свежие ароматы.
– Добро пожаловать в весну. – Судя по голосу, Дрейк улыбался. – Жители Дагории давно к такому привыкли, а наши иномирные гости, должно быть, удивлены.
Удивлены? Слабее определения и не подобрать. Впрочем, слово «изумление» тоже не отражало степени обуревавших меня чувств. Наверное, глупо, но, глядя на это чудо, на эту невероятную красоту, я хотела плакать от восторга… Как в детстве, сорвать обувь, подтянуть мешающую юбку выше колен и побежать босиком по траве. Навстречу солнцу и ветру… навстречу приключениям. Впрочем, приключений за последние недели мне хватало и без того.
– Итоги испытания вы узнаете на ближайшей церемонии исключения, – продолжил Дрейк. – А уже сегодня вечером вас ждет праздничный ужин, где вы будете сидеть с его высочеством за одним столом.
Я искренне понадеялась, что вместе с сыночком на этот ужин не явится его мамаша, иначе существует риск подавиться, а то и вовсе лишиться аппетита.
Договорив, Дрейк отвесил поклон правителю, и тот поднял руку, призывая всех к тишине. Гомон тут же смолк, и Инар Райхар произнес помпезную, соответствующую случаю речь, восхваляющую драконов, их силу и все в том же духе. Затем пару слов сказал Эйдан, только вот его я воспринимала, как играющее на фоне радио, поскольку всем моим вниманием завладел Шайрэн, на которого я старательно пыталась не смотреть. На какое-то время я полностью растворилась в окружающих чудесах, а как только эйфория схлынула, сразу вспомнила о нем. Это было так странно – он посмотрел на меня всего раз, а казалось, что его глаза прикованы ко мне и сейчас, в то время как он вновь демонстрировал невозмутимое равнодушие.
После испытания нам разрешили погулять по главному дворцовому саду, и, уходя от потушенных костров, я испытывала облегчение. Благодаря внезапно наступившей весне настроение поднялось, и мне безумно хотелось посмотреть, как теперь выглядят территории перед замком.
И глаза – живые, проницательные, словно подвижный переливающийся янтарь, заключенный в оправу темных ресниц.
Шайрэну не давалась портальная магия, но мелкие техномагические артефакты служили прекрасной ей заменой. Воспользовавшись одним из них, он открыл проход в покои, где сейчас жила Эльвира, и, оказавшись в них, неспешно подошел к кровати.
Девушка спала. Тяжелые каштановые волосы разметались по бледно-голубым подушкам, губы чуть приоткрылись, и с них срывалось тихое, размеренное дыхание. Съехавшее одеяло демонстрировало плечо, едва прикрытое лямкой ночной сорочки.
Смотря на нее сейчас – такую открытую, беззащитную, умиротворенную, Шайрэн ощущал, как внутри ворочается что-то давно забытое и, казалось, ушедшее навсегда.
Безликий рассказал о том, что по велению вэйры сделал целитель. Возможно, для самой Эльвиры так было лучше – не вспоминать о случившемся вчера.
Стоило только представить, как Эльвира сидела в воздушной тюрьме и замерзала, и сразу возникало жгучее, практически неконтролируемое желание самолично придушить дуру Иветту, которая в последнее время стала забывать свое место и позволять себе слишком многое. Да, возможно, не вспоминать было лучше, но Шайрэн намеревался восстановить ее воспоминания. Требовалось понять, каким образом ей удалось призвать к себе безликого. А еще требовалось понять, что произошло в горах. Пока Шайрэн не находил никаких объяснений, но не сомневался, что во всем разберется. Но это будет позже, а пока пусть Эльвира спит. Завтра ее ожидает нелегкий день. Впрочем, как и все предыдущие.
Еще ненадолго задержавшись, он протянул вперед руку, почти коснувшись ее щеки, и замер. Постоял так несколько мгновений, после чего, так и не прикоснувшись, сделал шаг назад, и уже через секунду ничто не напоминало о его присутствии.
– Леди Эльвира! – Кто-то осторожно, но с завидной настойчивостью тряс меня за плечо. – Леди Эльвира, просыпайтесь!
Подъем дался с большим трудом. Глаза категорически отказывались открываться, словно склеенные суперклеем. Тем же клеем, видимо, мою голову прикрепили к подушке, поскольку оторваться от нее никак не получалось.
– Леди Эльвира, вы опоздаете на испытание!
В неравной борьбе с клеем я все же одержала верх. Поморщившись, присела на кровати и тут же уловила терпкий запах трав, исходящий от стоящего неподалеку горячего чая.
– Отвар силы придаст, – уверенно произнесла горничная, протянув мне кружку. – В испытании они вам понадобятся, господин Нортон всем передал…
Услышав имя целителя, я буквально подскочила. Все события минувшего дня промелькнули перед глазами в одно мгновение и… Я ведь не должна была ничего помнить! Выходит, у Квина не получилось скорректировать мою память? Или он намеренно рискнул не исполнить приказ вэйры?
Времени поразмыслить над этим мне не предоставили. После быстрых утренних процедур и переодевания в простое и привычное платье я по совету горничной накинула шубку, обула теплые сапоги и покинула комнату.
К чаю так и не притронулась, опасаясь, что Квин мог что-то в него подмешать.
В коридоре к этому времени уже собрались все девушки, за исключением Даши, которая, по словам недовольного Дрейка, слишком долго собиралась. Кьяра отсутствовала тоже.
При моем появлении разговоры смолкли, в коридоре повисла звонкая тишина, и ко мне обратились взгляды всех присутствующих. Пожелав всем доброго утра, я спокойно заняла свое место и, скользнув взглядом по Диаре, отметила, что выглядит та хорошо и твердо стоит на обеих ногах.
Что ж, по крайней мере в отношении нее целитель исправно исполнил свой долг.
– Кто-нибудь знает, что за испытание нас ожидает? – негромко нарушила Фирея вновь повисшую тишину.
– Вчера был День смирения, – хмыкнула Норин. – Так что догадаться нетрудно.
И, поскольку в третий раз воцарившаяся тишина была крайне выразительной, Норин удивленно спросила:
– Что, никто не удосужился изучить традиции драконов?
Наверное, долгая тишина наступила бы и в четвертый раз, но неожиданно заговорила Диара:
– Днем смирения у драконов именуется первый день весны. – Ее голос звучал как всегда негромко, а взгляд устремился в пол. – Этот день дается зиме на то, чтобы она примирилась со своей участью и уступила дорогу весне. А на следующий день, то есть сегодня, правящие кланы палят костры и творят истинную стихийную магию, которая объединяет драконов даже на расстоянии…
– Достаточно! – оборвал ее Дрейк, который сегодня был непривычно хмур. – Если участницы не потрудились ознакомиться с рекомендованной для самостоятельного прочтения литературой, это их проблемы. Не облегчайте соперницам задачу.
Диара вздрогнула и поспешно кивнула, а я тихо вздохнула. Нам действительно давали список книг для ознакомления, но я успела просмотреть всего одну, и подобные традиции там не упоминались.
– Дарья! – Дрейк с силой стукнул по двери комнаты. – Или вы сейчас же выходите, или я выломаю эту дархову дверь и вытащу вас силой!
Не успел последний звук сорваться с его губ, как упомянутая дверь пришла в движение, и ее столкновения с драконьим лбом не случилось только чудом.
– Когда тебя отправят в темницу за рукоприкладство в отношении невесты престолонаследника, навещать не стану, – съязвила вышедшая в коридор Даша.
Выплеснуть раздражение и злость Дрейку помешало появление нового лица. Кьяра вышла из-за поворота коридора в сопровождении пары стражей и невозмутимо прошествовала к нам. Ей Дрейк ничего не сказал и неудовольствия опозданием не выразил, из чего я сделала вывод, что ему известно, где и с кем она проводит время. Развернувшись на пятках, дракон молча кивнул нам, призывая идти следом. Мы и пошли – как обычно, гуськом, по возможности грациозно и следя за осанкой. Хотя ввиду раннего подъема хотелось ссутулиться, отстать от строя и лечь спать где-нибудь в уголке.
Подавив зевок, я обернулась к идущей позади меня Диаре и тихо поинтересовалась:
– Знаешь, что именно нас ждет?
– Скорее всего, нас снова будут проверять на способность слияния с родовой магией, – так же тихо ответила та и, чуть помедлив, неожиданно спросила: – А ты знаешь, куда ходит Кьяра?
Она понизила голос настолько, что он мог сравниться с шелестом травы. Тонкие пальцы скомкали ткань платья, глаза привычно уставились в пол, но она решительно ждала ответа. Такой интерес меня несколько удивил – неужели Кьяра была настолько неосторожна, что ее похождения заметила даже всего боящаяся Диара?
Я не любила врать и сейчас совершенно не хотела этого делать. Но и открыто выдать Кьяру тоже не могла.
– Раз ты спрашиваешь, значит, ответ тебе известен, – сказала я и, не дожидаясь реакции, отвернулась.
Оказавшись на улице, мы прошли на задний двор, откуда, миновав одни из врат, вышли на открытую часть горного плато. Здесь был своего рода пустырь, где в настоящий момент полыхали семь огромных, стоящих в ряд костров. К каждому из них вела дорожка расчищенного снега, и догадаться, для кого они предназначены, не составило труда. Неподалеку стояли правитель с престолонаследником, глубоко неуважаемая мною вэйра и драконы-советники. За ними – еще пара десятков драконов, должно быть, из селения с другого берега реки.
Шайрэн стоял особняком. Вопреки обыкновению, его взгляд я на себе не ловила ни пока шла вместе со всеми, ни когда по велению Дрейка ступила на шестую по счету тропу. Исходящий от костров жар побеждал мороз, делал воздух горячим и заставлял чувствовать себя некомфортно, будучи одетой в теплую шубу. Все еще было темно, и на фоне предрассветного неба подрагивающее под ветром пламя казалось особенно ярким. Оно походило на семь развевающихся алых флагов, что смотрелось и торжественно, и красиво, и немного пугающе.
– Зима – суровое, холодное время, – начал Дрейк, когда каждая из девушек остановилась посреди своей тропы. – Драконы любят тепло, поэтому приход весны считается поистине значимым праздником. Ранее мы праздновали и прогоняли зиму лишь в своем кругу, но несколько лет назад советом магов нам было передано право ускорять весну по всему континенту. Сейчас, в эту самую минуту, все правящие драконьи кланы тоже собрались у костров, чтобы наша магия, объединившись на расстоянии, дала дорогу весне. Участницы отбора невест, вам выпала великая честь не только наблюдать за древней магией, но и стать ее частью. Каждому клану соответствует определенная стихия, у нас это – вода. Магия земли сложила дрова, магия огня распалила костры, а магия воздуха заставила их пылать. Магия пятого элемента связала все воедино, а нам осталось их погасить. Как вам известно, вэйре не обязательно обладать магической одаренностью, хотя и считается, что в таком случае шансы родить наследника возрастают. Одна из вас обладает магией воды – леди Норин. Ей предстоит погасить пламя своими силами, остальным будет выдан артефакт, хранящий магию рода. Вы должны прочувствовать ее, понять, как использовать, и погасить огонь. Таково сегодняшнее испытание. В случае если участница не справится, костер за нее потушит его высочество, но испытание не будет засчитано.
Дрейк кивнул дожидающимся его распоряжения драконам, и те, подойдя к каждой участнице, вручили нам по бледно-голубому кристаллу размером примерно с ладонь.
– Леди Мелли, – обратился к ней Дрейк. – Приступайте.
На мой взгляд, условия для участниц были неравны, ведь те, кому предстояло погасить костер последними, имели возможность видеть, как действуют первые. Но поскольку я сама входила в число именно завершающих испытание, такое положение вещей меня эгоистично устраивало. Впрочем, как оказалось несколько позднее, я сильно ошибалась, думая, что буду иметь преимущество.
Мелли медленно подошла к костру. Эта тихая, неприметная, всегда остающаяся в тени девушка сейчас выглядела на удивление спокойной и уверенной. Она остановилась в нескольких шагах от костра, и я непроизвольно затаила дыхание, боясь, что на нее попадут разлетающиеся во все стороны искры. Тонкая фигурка на несколько мгновений замерла, а затем хрупкие ладони сомкнулись, сжав кристалл. Я не видела лица Мелли, но почему-то была уверена, что на нем отражаются одновременно и сосредоточенность, и отрешенность, а глаза закрыты.
Прошло всего несколько секунд, и на костер, словно из ниоткуда, хлынул дождь. Он не был сильным, но, несмотря на это, пламя медленно сдавалось под его тихим напором и вскоре погасло вовсе. Присутствующие драконы зааплодировали, а следом – и остальные участницы, включая меня. Бросив быстрый взгляд на Шайрэна, я убедилась, что он остался непроницаем и равнодушен.
Одна за другой девушки использовали артефакты, и чем дальше, тем очевиднее становился тот факт, что у каждой он работает по-своему. Кто-то, как Мелли, сжимал его в ладонях, кто-то вытягивал перед собой, а Даша вообще отличилась, зашвырнув его прямо в костер. Это, вероятно, был очередной жест протеста, но он, явно неожиданно для нее самой, трансформировался в пройденное испытание. На костер хлынул дождь такой силы, что огонь погас практически моментально, и не ожидавшая этого Мальвина подскочила на месте как ужаленная. Соперничать с ее дождем смог только шквал, вызванный Норин. О, это было действительно эффектно! Она просто вскинула руку, с ее пальцев сорвались голубые искры и, взмыв над костром, превратились в огромное облако, с которого хлынул сильнейший ливень. Несмотря на произведенное впечатление, аплодисменты были сдержанными. Похоже, нелюбовь Норин к драконам в целом была взаимна.
Кьяра с третьей попытки потушила пятый костер, и очередь пробовать себя в роли пожарника дошла до меня.
Как ни странно, я не боялась и не волновалась. По большому счету мне было все равно, пройду это испытание или нет. Кларисса обещала навестить меня завтра, надеясь, что я позволю ей снова воздействовать на свой дар. Но я намеревалась начать диктовать свои условия и потребовать, чтобы она вернула меня домой как можно скорее. Чем дольше я находилась в Дагории, тем больше мне нравился этот мир… и один конкретный дракон. А чем сильнее привязанность, тем сложнее ее разорвать, поэтому я решила, что должна оказаться дома, пока не стало слишком поздно. И, если верить Клариссе, это и в ее интересах тоже.
Когда я подошла ближе к костру, кристалл в моих руках оставался прохладным. Я не знала, что мне с ним делать, и для начала последовала примеру Мелли. Сжала его в ладонях, прикрыла глаза… Секунда, другая – ничего не произошло.
Постояв так еще некоторое время, сделала, как Фирея, – вытянула его перед собой, замерла, но и на этот раз меня постигла неудача. Время шло, а я тщетно пыталась «прочувствовать и понять», как советовал Дрейк. Единственное, что поняла, – похоже, среди участниц я стану той, кто провалит это испытание. Что ж, возможно, оно и к лучшему.
Среди драконов из селения прошел легкий шепоток, престолонаследник, кажется, собрался вмешаться, а я всерьез задумалась, уж не запустить ли мне кристалл в огонь, подражая Даше, как вдруг что-то изменилось. Кристалл стал постепенно, но стремительно нагреваться, и вскоре я ощущала его как нечто раскаленное, до крайней степени горячее, способное оставить ожоги и… не обжигающее. Вместо того чтобы бросить кристалл, я только крепче его сжала, острые грани впились в ладони практически до крови, и ко мне пришла нелепая мысль о том, что пальцы я ни за что ни разожму.
Раскаленность, пламя, отсутствие ожогов… все это уже было. Позавчера, когда я соприкоснулась с огнем Шайрэна.
Стоило подумать о Шайрэне, как кристалл в моих руках полыхнул, раскалился до предела и породил фонтан искр. В тот же миг вместо того, чтобы быть потушенным дождем, костер разгорелся еще сильнее, буйное пламя поднялось ввысь мощным столбом и, подхватываемое ветром, заключило меня в огнедышащий кокон. До меня доносились чьи-то голоса и глухие шаги, а вокруг, точно рой пчел, мельтешили искры, которые падали мне на щеки и губы, путались в волосах, которыми играл ветер…
Искры не обжигали. Не причиняли боли, не оставляли болезненных красных следов. Я ощущала их неистовый жар, но он был приятным и каким-то… родным?
В царстве снега и холода эти искры казались настоящей жизнью, а разросшееся пламя подчеркивало тронувшее небо зарево. Мне казалось, что я вижу себя со стороны, – сжимающую кристалл девушку, которую окружает пламя. Вижу, как мой взгляд устремляется в одну точку, как чуть подрагивающие ресницы отбрасывают тени, как на лице танцуют алые блики огня и как ветер продолжает забавляться с каштановыми волосами…
Меня дернули назад так внезапно, что я едва не упала. Кто-то разжал мои пальцы буквально силой, отобрал кристалл, после чего еще чьи-то руки перехватили меня и оттащили от костра.
Несколько мгновений я почти ничего не понимала, а потом мысли вновь сделались ясными. Как и было обещано, престолонаследник вмешался и исправил ситуацию, обрушив на огонь мощный поток воды и продемонстрировав тем самым свою силу. Меня продолжал поддерживать Дрейк, но как только понял, что я чувствую себя нормально и твердо стою на ногах, тут же отпустил и отступил на шаг.
Никакой горечи из-за проваленного испытания я не испытывала. Только вот, осмотревшись, убедилась, что такого представления не ожидал никто. Ползущий среди драконов шепоток превратился в негромкий гул, и теперь на меня посматривали с удивлением, недоумением и подозрительностью.
Проследовав взглядом дальше, я наткнулась на хорошо знакомые темные глаза, в которых догорали последние отблески искр. Сейчас Шайрэн смотрел на меня, и я в очередной раз не смогла понять, о чем он в этот момент думает.
Последней испытание проходила Диара, и она с ним тоже не справилась. Вместо дождя вокруг костра стали прорастать толстые зеленые стебли, которые практически сразу пожирало пламя. Земляная магия Диары оказалась сильнее зова кристалла, и призвать воду после долгих попыток у нее так и не получилось, поэтому Эйдану снова пришлось вмешаться. В отличие от меня, Диару неудача явно расстроила – она побледнела и ссутулилась, и я заметила, как ее глаза подернула пелена непролитых слез.
А когда последний костер оказался потушенным, случилось то, что иначе как настоящим чудом назвать было нельзя. Побывав в столице Триальской империи, я насмотрелась всякого, но то, что произошло сейчас, находилось далеко за гранью моего понимания и, самое главное, шло вразрез со всяческими законами природы.
На некоторое время все вокруг заволок разросшийся дым от костров – плотный, вязкий, похожий на густой туман. А когда он стал рассеиваться, прямо на глазах начал таять снег, обнажая влажную черную землю. На небе сгустились тучи, прогремел гром, усилился ветер, и росчерк молнии сопутствовал характерному запаху влажной почвы и свежей травы, которая стала стремительно пробиваться на свет. Снег сходил так быстро, словно кто-то невидимый стирал его ластиком, а за ним спешила зелень – свежая, чистая, будто нарисованная акварелью. Пока еще несмелая, едва пробивающаяся, но невероятно, до головокружения ароматная – так пахнет ранний апрель, когда набухают и слегка приоткрываются почки, пригретые теплыми солнечными лучами.
И лучи тоже появились. Тучи разошлись так же быстро, как собрались, и сквозь образовавшиеся просветы проглянуло солнце, затопившее и горное плато, где стоял замок, и расположившуюся внизу долину, и окружающие горы. Даже там, в горах, снег таял, и кое-где пробивались молодые зеленые островки.
Второй день весны. День прощания с зимой, которой до этого дали примириться со своей участью. Только теперь, в буквальном смысле стоя с открытым ртом, я в полной мере сознавала весь заложенный во вчерашний праздник смысл.
Это было до того прекрасно и невероятно, что по коже пробежали мурашки. Я смотрела на кусочки лазурного неба, перемежающиеся с темно-фиолетовыми тучами, на ниспадающие золотистые лучи, и дыхание перехватывало.
Зазвучал шум водопада, где-то зажурчала игривая река, запели резвящиеся в небе птицы. Да, все происходящее шло вразрез с законами природы, отнимало ранний март, но кто сказал, что в Дагории законы такие же, как на Земле? Здесь, в этом напоенном магией мире, все дышало удивительным волшебством. Здесь стихии повиновались силе людей и драконов, и во всем этом угадывалось что-то первобытное и, как ни парадоксально, до боли естественное.
Стоя среди настоящего чуда, я каждой клеточкой тела ощущала пронизывающую меня гармонию. И гармония эта заключалась в полном единении людей и природы, в отсутствии разграничений и рамок. Все едино. И это – прекрасно.
Кажется, прошли считаные минуты, и в горы пришла настоящая весна. Низкая трава шелестела под присмиревшим ласковым ветром, солнечный свет стал мягким и обволакивающим, растущие неподалеку деревья обрядились в легкую, пока еще не до конца раскрывшуюся листву, и воздух наполнили травянистые свежие ароматы.
– Добро пожаловать в весну. – Судя по голосу, Дрейк улыбался. – Жители Дагории давно к такому привыкли, а наши иномирные гости, должно быть, удивлены.
Удивлены? Слабее определения и не подобрать. Впрочем, слово «изумление» тоже не отражало степени обуревавших меня чувств. Наверное, глупо, но, глядя на это чудо, на эту невероятную красоту, я хотела плакать от восторга… Как в детстве, сорвать обувь, подтянуть мешающую юбку выше колен и побежать босиком по траве. Навстречу солнцу и ветру… навстречу приключениям. Впрочем, приключений за последние недели мне хватало и без того.
– Итоги испытания вы узнаете на ближайшей церемонии исключения, – продолжил Дрейк. – А уже сегодня вечером вас ждет праздничный ужин, где вы будете сидеть с его высочеством за одним столом.
Я искренне понадеялась, что вместе с сыночком на этот ужин не явится его мамаша, иначе существует риск подавиться, а то и вовсе лишиться аппетита.
Договорив, Дрейк отвесил поклон правителю, и тот поднял руку, призывая всех к тишине. Гомон тут же смолк, и Инар Райхар произнес помпезную, соответствующую случаю речь, восхваляющую драконов, их силу и все в том же духе. Затем пару слов сказал Эйдан, только вот его я воспринимала, как играющее на фоне радио, поскольку всем моим вниманием завладел Шайрэн, на которого я старательно пыталась не смотреть. На какое-то время я полностью растворилась в окружающих чудесах, а как только эйфория схлынула, сразу вспомнила о нем. Это было так странно – он посмотрел на меня всего раз, а казалось, что его глаза прикованы ко мне и сейчас, в то время как он вновь демонстрировал невозмутимое равнодушие.
После испытания нам разрешили погулять по главному дворцовому саду, и, уходя от потушенных костров, я испытывала облегчение. Благодаря внезапно наступившей весне настроение поднялось, и мне безумно хотелось посмотреть, как теперь выглядят территории перед замком.