Ожидания оправдались. Деревья в саду покрылись молодой листвой, и воображение уже дорисовало, каким все здесь станет через считаные недели – цветущим, душистым, белокипенным, как тот самый снег, что сошел, едва догорели костры…
Райхар’вод преобразился. Во время холодной зимы он виделся мне невероятно прекрасным, словно сошедшим со страниц снежной сказки, а теперь его красота приобрела другой оттенок. Зелень дополняла словно бы хрустальную отделку стен и ажурные аркады, пробудившийся плющ оплетал белокаменные беседки и с новыми силами взбирался вверх по стенам. И только старое крыло замка – частично разрушенное, древнее – не вписывалось в эту легкую красоту, но зато оттеняло его своей ненавязчивой мрачностью.
– Нет слов, – когда мы оказались в саду, выдохнула потрясенная Даша.
– Да неужели? – беззлобно поддела я. – Чтобы у тебя – и не нашлось слов?
– Идем. – Она вдруг схватила меня за рукав и потащила в сторону одной из укрывшихся в тени миниатюрной яблони беседок.
Не сопротивляясь, я послушно проследовала за ней, попутно продолжая изучать произошедшие здесь перемены. Растаявший снег открыл высеченный на фонтанах орнамент, скульптуры стали выразительнее, а многочисленные зеленые кусты и короткая травка привнесли ту самую живость, которой здесь прежде не хватало.
Невольно вспомнив вчерашний вечер, я усмехнулась: по крайней мере, теперь наказанным девушкам не грозила участь замерзнуть насмерть в воздушной тюрьме… Впрочем, страха перед высотой это не убавило.
Когда мы оказались в беседке, Даша отпустила мой рукав, бросила недовольный взгляд на остановившихся неподалеку стражей и, понизив голос, спросила:
– Ты же хорошо общаешься с этим Райхаром?
Вопрос, что называется, в лоб.
– Какого именно из «этих Райхаров» ты имеешь в виду? – уточнила я, хотя прекрасно поняла, о ком она говорит.
– Шайрэна, – озвучила очевидное Даша.
– Тогда поясни, что подразумевается под «хорошо общаешься»? – Обсуждать то самое общение мне совершенно не хотелось.
Даша раздраженно повела плечами.
– Не цепляйся к словам. – Она снова мазнула взглядом по стражам и уже другим тоном, в который добавились непривычные для нее просительные нотки, произнесла: – Слушай, твое предложение объединиться еще в силе? Я хочу покинуть этот чертов отбор, но после этого остаться в Дагории. И я тут кое-что узнала… Согласно их идиотским законам, изданным советом магов, драконы просто обязаны вернуть нас в родной мир. Но при этом нам почистят память. А я лучше сдохну, чем забуду все то, что увидела, и вернусь в серую реальность!
– Ты даже не представляешь, насколько близка к истине, – невесело усмехнувшись, я присела на скамью и поделилась тем, что знала. – Сдохнуть, как ты выразилась, у нас имеются все шансы. При переходе из этого мира в наш существует вероятность погибнуть. Шансы сильно увеличатся, если маги покопаются в наших сознаниях, к чему можно отнести и чистку памяти. А если и не погибнем, то имеем большой риск повредиться умом и остаток жизни провести в психиатрической лечебнице.
Впервые за все время я видела Мальвину стремительно бледнеющей и испуганной. Но это состояние не продлилось долго, и буквально через несколько секунд она вновь стала сама собой.
– Это только лишняя причина остаться здесь, – кивнула она своим мыслям и спросила: – Значит, ты со мной?
– Нет, я хочу вернуться домой, – возразила я ей и, наткнувшись на недоуменный взгляд, добавила: – Я тоже кое-что узнала… Способ есть. Пойми, Даш, у меня многое там осталось. Отец, хотя в последнее время мы с ним не очень ладим, друзья и любимая работа…
Я замолчала, внезапно осознав, что в Закрытом мире меня держит не так уж много вещей. Да, какая-никакая родня, которая по-своему меня любит. Да, работа… но работать можно и здесь. Друзья? Раньше мне казалось, что я привязана к тем людям, но за последние недели едва ли о них вспоминала.
– Ладно, дело твое, – не стала настаивать Даша. – Но, если можешь, исполни мою просьбу, а? Разузнай у Райхара, как я могу остаться в Дагории. Всегда существуют лазейки! Да и закон с обязательным возвращением в родной мир откровенно дурацкий! Не удивлюсь, если ящерицы не всегда ему следуют. Насколько я понимаю, бесить совет магов и демонстрировать независимость им только в удовольствие. И еще…
Она на миг замолчала, после чего присела рядом со мной и, поймав мой взгляд, запальчиво продолжила:
– Слушай, ну вот зачем престолонаследнику жена, которая будет его презирать и ненавидеть? Они ведь должны понимать, что проблем потом не оберешься. Я Доставале… в смысле Дрейку уже сто раз об этом толковала, а он словно глухой! А я уже столько способов перепробовала, чтобы вылететь с отбора, такие сцены устраивала, чуть ли их всех не посылала, а ящерам хоть бы хны. Когда сегодня бросала в огонь амулет, думала, что уж точно испытание провалю, а потом пошел этот чертов дождь! Вы с Диарой не справились, и мои шансы вылететь на следующей церемонии исключения не так высоки, как в прошлый раз… Элли, поговори с Райхаром. Ты же умеешь правильно разговаривать, я знаю!
Ее запальчивая искренность произвела на меня неизгладимое впечатление. И я была бы рада помочь, да только знала, что ничего из этой затеи не выйдет. Даже если случится чудо и Шайрэн меня выслушает, более чем уверена, ничего предпринимать он не станет.
– Пожалуйста, – явно наступив на горло собственной гордости, попросила Даша.
Я немного помолчала, непроизвольно прикусив губу, а затем выдохнула:
– Ладно, попробую. Но лучше ни на что не надейся. Почти не сомневаюсь, что у нас ничего не выйдет.
Даша просияла.
– Супер! Я знала, что не ошиблась на твой счет!
Только я хотела съязвить на тему того, что ей не мешало бы сказать банальное «спасибо», как вдруг отчетливо ощутила позади себя чье-то присутствие. Даша на грани слышимости ойкнула, поднялась с места и, бросив на меня выразительный взгляд, изобразила почти безупречный реверанс.
– Прошу прощения, что прерываю вашу беседу, – прозвучал за моей спиной ровный бархатистый голос. – Леди Эльвира, мы можем поговорить?
Вот и помяни… дракона.
Глава 17
До того как попасть в этот мир, я небезосновательно считала себя человеком здравомыслящим, рассудительным, но в то же время умеющим относиться к жизни легко. Философски полагала, что из-за проблем, какими бы они ни были, не стоит переживать, поскольку если они подлежат решению, значит, выход уже есть, а если нет – то ничего не поделаешь и волноваться тем более не стоит. И, уж конечно, я никогда не замечала за собой трудностей в общении и тем более трусости.
Но стоило мне оказаться рядом с Шайрэном, как добрая половина этих ценных качеств, а то и все разом исчезали, вытаскивая на поверхность моментально вскипающие эмоции. Примерно то же случилось и сейчас. Мне стоило титанического труда сохранить лицо, неспешно развернуться и спокойно, с полагающейся бесстрастной вежливостью приветствовать:
– Лорд Райхар.
Выглядел он откровенно устрашающе. Мрачный, смотрящий на меня сверху вниз немигающими темными глазами… Готова поклясться, вот ни разу не моргнул! Разве такое вообще возможно?
Пауза затягивалась, и находиться под таким пристальным взглядом мне было, мягко сказать, некомфортно. Чувствовала себя не то провинившейся школьницей, не то препарируемой лягушкой. Повисшее между нами молчание давило буквально физически, и на его фоне был слышен легкий шелест молодой листвы, голоса гуляющих по саду девушек, тихие шаги следующих за ними стражей…
– Вы хотели поговорить? – не выдержав, первой заговорила я.
Последовала короткая пауза, после которой Шайрэн неожиданно велел:
– Идите к себе.
– Простите? – Я подумала, что ослышалась.
– Идите к себе, – повторил он. – Через несколько минут. Если кто-нибудь спросит, скажете, что хотите отдохнуть перед торжественным ужином.
Сказав это, он круто развернулся и зашагал прочь от беседки, а мне только и оставалось, как наблюдать его удаляющуюся спину. Я могла только предполагать, что у него на уме… хотя какое там? Даже предположить, что творится в мыслях у этого мужчины, было решительно невозможно. Но, как бы то ни было, я послушалась и, выждав некоторое время, пошла в свои комнаты. Вопреки ожиданиям, никто не обратил на мой уход особого внимания, разве что вездесущие стражи, безмолвно за мной последовавшие.
Без приключений добравшись до своих покоев, я закрыла за собой дверь, но запирать ее не стала, подумав, что вскоре ко мне наведается Шайрэн. Единственное, что приходило на ум, – он не хотел говорить в саду, где полно посторонних ушей, поэтому решил переместиться сюда.
Сбросив уже ненужную шубку, я заметила стоящие у кровати новые туфли и не преминула тут же в них переобуться. Здешняя обувь была, как всегда, красива и удобна, туфли сели как влитые – магия, не иначе.
Время шло, а Шайрэн идти не спешил, благодаря чему возникшая было нервозность сменилась сперва раздражением, а затем так называемым дзеном. Подойдя к окну, я приоткрыла его, впуская свежий весенний воздух, и в очередной раз полюбовалась на местные пейзажи. Как-то сами собой мысли снова свернули в сторону родного мира. Я повидала немало стран и живописных мест, но столько зашкаливающего восхищения, как за последние недели, не испытала за все свои путешествия, вместе взятые. Один только открывающийся из моей спальни вид тянул не на пять, а на целых тысячу звезд…
Постояв так некоторое время, я отвернулась от окна и едва не вскрикнула, наткнувшись на уже знакомого мужчину. Опять! Его все то же бесшумное, абсолютно неуловимое появление и мой испуг от неожиданности. Вот только сегодня, не в пример дню вчерашнему, я не замерзала и чувствовала себя прекрасно.
Поэтому быстро справилась с эмоциями и повторила заданный накануне вопрос:
– Кто вы?
Вместо того чтобы ответить, знакомый незнакомец вдруг оказался позади и обхватил меня за талию. Все произошло так быстро, что я не успела среагировать, и перед глазами вновь замелькали длинные коридоры. Мы словно летели по ним, по ведущему в другое крыло мосту, оставаясь двумя незаметными, бесшумно скользящими тенями, пока не достигли богато, но вместе с тем минималистично убранных покоев. Покоев Шайрэна.
– Вы… – справившись со сбивчивым дыханием, произнесла я, глядя на хозяина темной гостиной. – Дарх возьми, почему было сразу не сказать, что этот человек от вас?
– Вы удивительно быстро перенимаете наш бранный лексикон, – заметил сидящий в кресле лорд и кивнул на соседнее. – Располагайтесь.
Беседовать, устроившись в стоящих друг напротив друга креслах, уже становилось традицией, причем эта традиция, как правило, ничем хорошим не заканчивалась. И все же предложение я приняла. Сев на предложенное место, с ходу потребовала:
– Прежде чем начнете говорить, о чем хотели, ответьте на мой вопрос.
Шайрэн выразительно изогнул бровь.
– Это требование?
– Настойчивая просьба, – возразила я.
– Я купил безликих в стране, где процветает работорговля, – выполнил мою «настойчивую просьбу» лорд. – Они достойные воины, и я хотел дать им свободу. Но они по своей воле принесли мне клятву верности, которую будут держать до последнего вздоха. Никто, кроме Дрейка, не знает об их службе. Никто не видит их и не слышит, никто не подозревает об их присутствии в замке. Они скользят, точно тени, следят за всем, что происходит, владеют редчайшей пространственной магией – своего рода портальной, но ее нельзя отследить. Убивают, не колеблясь, если это потребуется. Таково их искусство. Показываются только мне, за всех говорит именуемый Первым, и тоже – только со мной.
Сперва я зацепилась за слово «работорговля». В памяти тут же всплыли увиденные недавно образы, где этот… Первый учился бою и был заклеймен. А затем, когда Шайрэн замолчал, я уловила главное.
– Но если они показываются только вам… – начала я и не закончила, с удивлением воззрившись на дракона.
– Этот вопрос мы тоже непременно обсудим, – кивнул лорд. – Но сперва я хочу поговорить о другом. То, что я скажу, покажется вам странным, но сейчас вы не помните некоторых фрагментов вчерашнего вечера. Вернее, помните, но эти воспоминания ложные. Их необходимо восстановить. И восстановить как раз для того, чтобы понять, каким образом вы сумели позвать безликого, а еще важнее – почему он на этот зов откликнулся.
За последние дни случилось слишком много всего, и я не сразу поняла, о чем он говорит. А когда до меня дошло, первой мыслью было притвориться, что действительно ничего не помню. Но я быстро ее отмела – особого смысла в этом все равно не было.
– Вы ошибаетесь, – отрицательно качнула головой. – Я все помню.
– Вам только кажется. – Шайрэн нетерпеливо побарабанил пальцами по подлокотнику. – Словом, просто позвольте мне восстановить ваши воспоминания, и когда вы вспомните, что с вами происходило вчерашним вечером…
– Вчерашним вечером, – бесцеремонно перебила я, глядя ему прямо в глаза, – я оскорбила вэйру Иветту, хотя сказала лишь правду и готова прямо сейчас повторить каждое адресованное ей слово. Потом вэйра, видимо от большого ума, решила меня наказать, посадив в воздушную тюрьму. Я просидела там долго, едва не свалилась вниз, но, к счастью, поставить защитный барьер у неуважаемой вэйры ума все-таки хватило. Затем я едва не замерзла насмерть, но явился ваш безликий, подхватил меня на руки и перенес в покои. Затем сквозь сон я услышала голоса вэйры – напоминаю, неуважаемой – и тоже не слишком уважаемого целителя. В меня влили какую-то дрянь, прочитали какое-то заклинание… или как оно там правильно называется. И обсудили, как будет замечательно, когда я все забуду.
Я видела, как по мере моего бойкого рассказа лицо лорда вытягивается все больше, а в до этого непроницаемых глазах отражается искреннее изумление. Когда это самое изумление достигло апогея, я спокойно разгладила на платье несуществующие складки и, снова посмотрев Шайрэну в глаза, подытожила:
– Но, проснувшись сегодня утром, я все помнила. – И на всякий случай раздельно, с нажимом повторила: – Я. Все. Помню.
Никаких слов не требовалось, чтобы понять: на этот раз Шайрэн не почти, а по-настоящему удивлен. Чувства отчетливо читались на его лице, что для этого самого лица явно было большой редкостью. Редкостью, которую я в последние дни имела удовольствие наблюдать не один раз.
– Да, Эльвира… Вы не перестаете меня удивлять, – задумчиво меня рассматривая, констатировал он очевидное.
Я усмехнулась:
– Мне уже начинать собой гордиться или еще рановато?
Райхар’вод преобразился. Во время холодной зимы он виделся мне невероятно прекрасным, словно сошедшим со страниц снежной сказки, а теперь его красота приобрела другой оттенок. Зелень дополняла словно бы хрустальную отделку стен и ажурные аркады, пробудившийся плющ оплетал белокаменные беседки и с новыми силами взбирался вверх по стенам. И только старое крыло замка – частично разрушенное, древнее – не вписывалось в эту легкую красоту, но зато оттеняло его своей ненавязчивой мрачностью.
– Нет слов, – когда мы оказались в саду, выдохнула потрясенная Даша.
– Да неужели? – беззлобно поддела я. – Чтобы у тебя – и не нашлось слов?
– Идем. – Она вдруг схватила меня за рукав и потащила в сторону одной из укрывшихся в тени миниатюрной яблони беседок.
Не сопротивляясь, я послушно проследовала за ней, попутно продолжая изучать произошедшие здесь перемены. Растаявший снег открыл высеченный на фонтанах орнамент, скульптуры стали выразительнее, а многочисленные зеленые кусты и короткая травка привнесли ту самую живость, которой здесь прежде не хватало.
Невольно вспомнив вчерашний вечер, я усмехнулась: по крайней мере, теперь наказанным девушкам не грозила участь замерзнуть насмерть в воздушной тюрьме… Впрочем, страха перед высотой это не убавило.
Когда мы оказались в беседке, Даша отпустила мой рукав, бросила недовольный взгляд на остановившихся неподалеку стражей и, понизив голос, спросила:
– Ты же хорошо общаешься с этим Райхаром?
Вопрос, что называется, в лоб.
– Какого именно из «этих Райхаров» ты имеешь в виду? – уточнила я, хотя прекрасно поняла, о ком она говорит.
– Шайрэна, – озвучила очевидное Даша.
– Тогда поясни, что подразумевается под «хорошо общаешься»? – Обсуждать то самое общение мне совершенно не хотелось.
Даша раздраженно повела плечами.
– Не цепляйся к словам. – Она снова мазнула взглядом по стражам и уже другим тоном, в который добавились непривычные для нее просительные нотки, произнесла: – Слушай, твое предложение объединиться еще в силе? Я хочу покинуть этот чертов отбор, но после этого остаться в Дагории. И я тут кое-что узнала… Согласно их идиотским законам, изданным советом магов, драконы просто обязаны вернуть нас в родной мир. Но при этом нам почистят память. А я лучше сдохну, чем забуду все то, что увидела, и вернусь в серую реальность!
– Ты даже не представляешь, насколько близка к истине, – невесело усмехнувшись, я присела на скамью и поделилась тем, что знала. – Сдохнуть, как ты выразилась, у нас имеются все шансы. При переходе из этого мира в наш существует вероятность погибнуть. Шансы сильно увеличатся, если маги покопаются в наших сознаниях, к чему можно отнести и чистку памяти. А если и не погибнем, то имеем большой риск повредиться умом и остаток жизни провести в психиатрической лечебнице.
Впервые за все время я видела Мальвину стремительно бледнеющей и испуганной. Но это состояние не продлилось долго, и буквально через несколько секунд она вновь стала сама собой.
– Это только лишняя причина остаться здесь, – кивнула она своим мыслям и спросила: – Значит, ты со мной?
– Нет, я хочу вернуться домой, – возразила я ей и, наткнувшись на недоуменный взгляд, добавила: – Я тоже кое-что узнала… Способ есть. Пойми, Даш, у меня многое там осталось. Отец, хотя в последнее время мы с ним не очень ладим, друзья и любимая работа…
Я замолчала, внезапно осознав, что в Закрытом мире меня держит не так уж много вещей. Да, какая-никакая родня, которая по-своему меня любит. Да, работа… но работать можно и здесь. Друзья? Раньше мне казалось, что я привязана к тем людям, но за последние недели едва ли о них вспоминала.
– Ладно, дело твое, – не стала настаивать Даша. – Но, если можешь, исполни мою просьбу, а? Разузнай у Райхара, как я могу остаться в Дагории. Всегда существуют лазейки! Да и закон с обязательным возвращением в родной мир откровенно дурацкий! Не удивлюсь, если ящерицы не всегда ему следуют. Насколько я понимаю, бесить совет магов и демонстрировать независимость им только в удовольствие. И еще…
Она на миг замолчала, после чего присела рядом со мной и, поймав мой взгляд, запальчиво продолжила:
– Слушай, ну вот зачем престолонаследнику жена, которая будет его презирать и ненавидеть? Они ведь должны понимать, что проблем потом не оберешься. Я Доставале… в смысле Дрейку уже сто раз об этом толковала, а он словно глухой! А я уже столько способов перепробовала, чтобы вылететь с отбора, такие сцены устраивала, чуть ли их всех не посылала, а ящерам хоть бы хны. Когда сегодня бросала в огонь амулет, думала, что уж точно испытание провалю, а потом пошел этот чертов дождь! Вы с Диарой не справились, и мои шансы вылететь на следующей церемонии исключения не так высоки, как в прошлый раз… Элли, поговори с Райхаром. Ты же умеешь правильно разговаривать, я знаю!
Ее запальчивая искренность произвела на меня неизгладимое впечатление. И я была бы рада помочь, да только знала, что ничего из этой затеи не выйдет. Даже если случится чудо и Шайрэн меня выслушает, более чем уверена, ничего предпринимать он не станет.
– Пожалуйста, – явно наступив на горло собственной гордости, попросила Даша.
Я немного помолчала, непроизвольно прикусив губу, а затем выдохнула:
– Ладно, попробую. Но лучше ни на что не надейся. Почти не сомневаюсь, что у нас ничего не выйдет.
Даша просияла.
– Супер! Я знала, что не ошиблась на твой счет!
Только я хотела съязвить на тему того, что ей не мешало бы сказать банальное «спасибо», как вдруг отчетливо ощутила позади себя чье-то присутствие. Даша на грани слышимости ойкнула, поднялась с места и, бросив на меня выразительный взгляд, изобразила почти безупречный реверанс.
– Прошу прощения, что прерываю вашу беседу, – прозвучал за моей спиной ровный бархатистый голос. – Леди Эльвира, мы можем поговорить?
Вот и помяни… дракона.
Глава 17
До того как попасть в этот мир, я небезосновательно считала себя человеком здравомыслящим, рассудительным, но в то же время умеющим относиться к жизни легко. Философски полагала, что из-за проблем, какими бы они ни были, не стоит переживать, поскольку если они подлежат решению, значит, выход уже есть, а если нет – то ничего не поделаешь и волноваться тем более не стоит. И, уж конечно, я никогда не замечала за собой трудностей в общении и тем более трусости.
Но стоило мне оказаться рядом с Шайрэном, как добрая половина этих ценных качеств, а то и все разом исчезали, вытаскивая на поверхность моментально вскипающие эмоции. Примерно то же случилось и сейчас. Мне стоило титанического труда сохранить лицо, неспешно развернуться и спокойно, с полагающейся бесстрастной вежливостью приветствовать:
– Лорд Райхар.
Выглядел он откровенно устрашающе. Мрачный, смотрящий на меня сверху вниз немигающими темными глазами… Готова поклясться, вот ни разу не моргнул! Разве такое вообще возможно?
Пауза затягивалась, и находиться под таким пристальным взглядом мне было, мягко сказать, некомфортно. Чувствовала себя не то провинившейся школьницей, не то препарируемой лягушкой. Повисшее между нами молчание давило буквально физически, и на его фоне был слышен легкий шелест молодой листвы, голоса гуляющих по саду девушек, тихие шаги следующих за ними стражей…
– Вы хотели поговорить? – не выдержав, первой заговорила я.
Последовала короткая пауза, после которой Шайрэн неожиданно велел:
– Идите к себе.
– Простите? – Я подумала, что ослышалась.
– Идите к себе, – повторил он. – Через несколько минут. Если кто-нибудь спросит, скажете, что хотите отдохнуть перед торжественным ужином.
Сказав это, он круто развернулся и зашагал прочь от беседки, а мне только и оставалось, как наблюдать его удаляющуюся спину. Я могла только предполагать, что у него на уме… хотя какое там? Даже предположить, что творится в мыслях у этого мужчины, было решительно невозможно. Но, как бы то ни было, я послушалась и, выждав некоторое время, пошла в свои комнаты. Вопреки ожиданиям, никто не обратил на мой уход особого внимания, разве что вездесущие стражи, безмолвно за мной последовавшие.
Без приключений добравшись до своих покоев, я закрыла за собой дверь, но запирать ее не стала, подумав, что вскоре ко мне наведается Шайрэн. Единственное, что приходило на ум, – он не хотел говорить в саду, где полно посторонних ушей, поэтому решил переместиться сюда.
Сбросив уже ненужную шубку, я заметила стоящие у кровати новые туфли и не преминула тут же в них переобуться. Здешняя обувь была, как всегда, красива и удобна, туфли сели как влитые – магия, не иначе.
Время шло, а Шайрэн идти не спешил, благодаря чему возникшая было нервозность сменилась сперва раздражением, а затем так называемым дзеном. Подойдя к окну, я приоткрыла его, впуская свежий весенний воздух, и в очередной раз полюбовалась на местные пейзажи. Как-то сами собой мысли снова свернули в сторону родного мира. Я повидала немало стран и живописных мест, но столько зашкаливающего восхищения, как за последние недели, не испытала за все свои путешествия, вместе взятые. Один только открывающийся из моей спальни вид тянул не на пять, а на целых тысячу звезд…
Постояв так некоторое время, я отвернулась от окна и едва не вскрикнула, наткнувшись на уже знакомого мужчину. Опять! Его все то же бесшумное, абсолютно неуловимое появление и мой испуг от неожиданности. Вот только сегодня, не в пример дню вчерашнему, я не замерзала и чувствовала себя прекрасно.
Поэтому быстро справилась с эмоциями и повторила заданный накануне вопрос:
– Кто вы?
Вместо того чтобы ответить, знакомый незнакомец вдруг оказался позади и обхватил меня за талию. Все произошло так быстро, что я не успела среагировать, и перед глазами вновь замелькали длинные коридоры. Мы словно летели по ним, по ведущему в другое крыло мосту, оставаясь двумя незаметными, бесшумно скользящими тенями, пока не достигли богато, но вместе с тем минималистично убранных покоев. Покоев Шайрэна.
– Вы… – справившись со сбивчивым дыханием, произнесла я, глядя на хозяина темной гостиной. – Дарх возьми, почему было сразу не сказать, что этот человек от вас?
– Вы удивительно быстро перенимаете наш бранный лексикон, – заметил сидящий в кресле лорд и кивнул на соседнее. – Располагайтесь.
Беседовать, устроившись в стоящих друг напротив друга креслах, уже становилось традицией, причем эта традиция, как правило, ничем хорошим не заканчивалась. И все же предложение я приняла. Сев на предложенное место, с ходу потребовала:
– Прежде чем начнете говорить, о чем хотели, ответьте на мой вопрос.
Шайрэн выразительно изогнул бровь.
– Это требование?
– Настойчивая просьба, – возразила я.
– Я купил безликих в стране, где процветает работорговля, – выполнил мою «настойчивую просьбу» лорд. – Они достойные воины, и я хотел дать им свободу. Но они по своей воле принесли мне клятву верности, которую будут держать до последнего вздоха. Никто, кроме Дрейка, не знает об их службе. Никто не видит их и не слышит, никто не подозревает об их присутствии в замке. Они скользят, точно тени, следят за всем, что происходит, владеют редчайшей пространственной магией – своего рода портальной, но ее нельзя отследить. Убивают, не колеблясь, если это потребуется. Таково их искусство. Показываются только мне, за всех говорит именуемый Первым, и тоже – только со мной.
Сперва я зацепилась за слово «работорговля». В памяти тут же всплыли увиденные недавно образы, где этот… Первый учился бою и был заклеймен. А затем, когда Шайрэн замолчал, я уловила главное.
– Но если они показываются только вам… – начала я и не закончила, с удивлением воззрившись на дракона.
– Этот вопрос мы тоже непременно обсудим, – кивнул лорд. – Но сперва я хочу поговорить о другом. То, что я скажу, покажется вам странным, но сейчас вы не помните некоторых фрагментов вчерашнего вечера. Вернее, помните, но эти воспоминания ложные. Их необходимо восстановить. И восстановить как раз для того, чтобы понять, каким образом вы сумели позвать безликого, а еще важнее – почему он на этот зов откликнулся.
За последние дни случилось слишком много всего, и я не сразу поняла, о чем он говорит. А когда до меня дошло, первой мыслью было притвориться, что действительно ничего не помню. Но я быстро ее отмела – особого смысла в этом все равно не было.
– Вы ошибаетесь, – отрицательно качнула головой. – Я все помню.
– Вам только кажется. – Шайрэн нетерпеливо побарабанил пальцами по подлокотнику. – Словом, просто позвольте мне восстановить ваши воспоминания, и когда вы вспомните, что с вами происходило вчерашним вечером…
– Вчерашним вечером, – бесцеремонно перебила я, глядя ему прямо в глаза, – я оскорбила вэйру Иветту, хотя сказала лишь правду и готова прямо сейчас повторить каждое адресованное ей слово. Потом вэйра, видимо от большого ума, решила меня наказать, посадив в воздушную тюрьму. Я просидела там долго, едва не свалилась вниз, но, к счастью, поставить защитный барьер у неуважаемой вэйры ума все-таки хватило. Затем я едва не замерзла насмерть, но явился ваш безликий, подхватил меня на руки и перенес в покои. Затем сквозь сон я услышала голоса вэйры – напоминаю, неуважаемой – и тоже не слишком уважаемого целителя. В меня влили какую-то дрянь, прочитали какое-то заклинание… или как оно там правильно называется. И обсудили, как будет замечательно, когда я все забуду.
Я видела, как по мере моего бойкого рассказа лицо лорда вытягивается все больше, а в до этого непроницаемых глазах отражается искреннее изумление. Когда это самое изумление достигло апогея, я спокойно разгладила на платье несуществующие складки и, снова посмотрев Шайрэну в глаза, подытожила:
– Но, проснувшись сегодня утром, я все помнила. – И на всякий случай раздельно, с нажимом повторила: – Я. Все. Помню.
Никаких слов не требовалось, чтобы понять: на этот раз Шайрэн не почти, а по-настоящему удивлен. Чувства отчетливо читались на его лице, что для этого самого лица явно было большой редкостью. Редкостью, которую я в последние дни имела удовольствие наблюдать не один раз.
– Да, Эльвира… Вы не перестаете меня удивлять, – задумчиво меня рассматривая, констатировал он очевидное.
Я усмехнулась:
– Мне уже начинать собой гордиться или еще рановато?