– Вот все, что мне удалось собрать по вашему вопросу за это время. Надеюсь, это вам поможет, – на этот раз Саша совсем не улыбалась, вела себя весьма сдержанно. – Вы сказали, что какой-то старик еще перед войной оборудовал в своей квартире тайник и что-то там спрятал. Немецкая бомба разрушила стену дома, и тайник был обнаружен. Кто-то – мы пока не знаем кто – похитил содержимое тайника, но спустя некоторое время соседский мальчик по имени Герман нашел в комнате золотую монету с изображением коленопреклоненного лучника. Потом монета была продана.
– И кто-то выложил за нее кругленькую сумму.
– Я все поняла. Итак, для начала немного истории. Держава Ахеменидов – это древнее государство, которое располагалось на территории Северо-Восточной Азии, которое просуществовало чуть больше двух столетий. Вот, – девушка вручила Звереву книгу и журналы. – Я собрала для вас справочные материалы, на случай если вам будет нужно больше узнать о древних персах, их культуре и религии. Здесь есть все и о древних монетах, которые могли сохраниться до наших дней. Однако я думаю, что вам будет особенно интересно услышать от меня кое-что другое. Когда вы сказали про спрятанные в тайнике ценности, я тут же вспомнила об одном событии, которое часто обсуждалось среди коллекционеров и любителей антиквариата. Я сразу же вспомнила историю об одной пропавшей коллекции драгоценных монет. Я порылась в газетах того времени и нашла кое-что интересное.
В конце восемнадцатого года великий князь Александр Михайлович поспешно направился в Париж. Он выехал туда из Крыма вместе с сыном на борту британского корабля, чтобы принять участие в Парижской конференции. Именно там великий князь собирался убедить бывших союзников России помочь Белому движению в борьбе с большевиками.
Когда князь Александр поспешно покидал Россию, при нем была коллекция старинных монет, которую он собирался продать и потратить вырученные средства на подкуп ряда лиц, приближенных к господину Клемансо и премьер-министру Ллойд Джорджу[10]. Также часть средств, вырученных за коллекцию, Александр Михайлович планировал вручить военным экспертам, которые инспектировали воинские соединения Деникина, Колчака и Юденича на предмет боеспособности. Однако все старания великого князя Александра успеха не имели: к господину Клемансо его просто не допустили, и великому князю пришлось довольствоваться разговором с его секретарем. Проверяющие армию Юденича инспекторы не были единодушны в своих заключениях. Таким образом, миссия великого князя провалилась: Англия и Франция так и не прислали в Россию свои войска.
Существует негласное мнение, что это случилось, потому что предназначенная для подкупа министров коллекция просто-напросто пропала, перед тем как князь Александр покинул Крым. Ходили слухи, что коллекция была украдена.
– Это очень интересно, – сказал Зверев. – А что это была за коллекция, вы можете сказать?
Саша раскрыла папку и протянула Звереву несколько газетных вырезок:
– Вот. Здесь все написано. И о пропавшей коллекции, и о монетах, которые когда-то принадлежали самому Мохамед-Алишаху[11]. Коллекция состояла из пяти сотен монет и в девятьсот восьмом году была подарена шахом генералу Ляхову[12] за помощь в усмирении мятежников. Ляхов отдал ее князю Александру в надежде, что вырученные за нее деньги поспособствуют тому, что Англия и Франция окажет белогвардейцам помощь в войне с большевиками.
– Пятьсот монет – это сколько же? Сколько золота?
– Думаю, около четырех килограммов. Но здесь речь идет не просто о золоте. Ценность коллекции в ее уникальности. С точки зрения истории она бесценна. Этим монетам более двух с половиной тысяч лет, им место в Эрмитаже, рядом с китайской коллекцией Алабышева[13].
– Получается, что тот, кто купил найденную мальчиком Герой монету, знал ее истинную цену.
– Получается, что знал.
Зверев хмыкнул, внимательно прочел вырезки, убрал их в папку и спросил:
– Я могу себе это оставить?
– Пожалуйста. Только когда прочтете, книги и журналы верните. Они библиотечные.
Зверев достал из пачки последнюю сигарету.
– Зачем вы столько курите? – вдруг спросила Саша. – Это ведь очень вредно.
Зверев удивленно посмотрел на девушку и смял сигарету вместе с пачкой. После чего, сам от себя не ожидая, спросил:
– А хочешь, я тебя мороженым угощу?
Глава 3
Они вновь собрались у Корнева, на этот раз без Богданова. Молодой следователь, выслушав версию о происхождении коллекции монет, внимательно изучил принесенные Сашей Ниловой вырезки и попросил разрешения кое-что проверить.
Корнев, когда Зверев и Костин явились на очередной доклад, снова был хмурый. Степан Ефимович бегло просмотрел книгу и журналы, а также вырезки из газет, в которых было сказано о бегстве великого князя Александра Михайловича и о его неудачном выступлении на Парижской конференции.
– А вам не кажется, что вся эта история может оказаться пустышкой? Монету, которую нашел мальчишка, так и не нашли, а значит, мы не знаем точно, что было спрятано в тайнике этого Крапивина.
– Все может быть, но эту версию не стоит отбрасывать, – сказал Зверев.
– А что у нас по звонившей в райотдел девице, соседке погибшего Крапивина?
– Ищем, Степан Ефимович! Ничего нового о ней пока добавить не могу.
– И про Крапивина ничего? Откуда он здесь вообще взялся?
– Говорю же – ищем!
– Плохо! Очень плохо! Чем вы сейчас собираетесь заниматься?
– Пока занимаемся коллекционерами, нумизматами и прочими ценителями антиквариата, – доложил Веня Костин и показал подполковнику лежавший в его папке список. – Нашли шестерых, но лишь трое из них представляют интерес. Завтра начнем день с их посещения.
– Завтра? А почему не сегодня? – поинтересовался Корнев.
– Степа, не нужно нас торопить и говорить, что нам делать, – огрызнулся Зверев. – Ты приказал мне вести это дело, и я сам решу, что и когда будут делать мои помощники.
Корнев вскочил и стукнул кулаком по столу:
– Ну хватит! Мне все это надоело!
Подполковник хотел было сказать что-то еще, но в этот момент в кабинет ввалился Богданов:
– Есть! Я нашел новые сведения по Крапивину! – Вадик весь сиял. – Я уверен, что это именно он похитил коллекцию, подаренную Ляхову Мохамед-Алишахом.
– Ну и что там у тебя? – Корнев сел на место.
Богданов положил перед подполковником клочок газеты:
– Вот, посмотрите! Это вырезка из Британской газеты «Таймс» от 10 декабря 1918 года. Здесь написано об отплытии великого князя Александра Михайловича из Крыма. Князь с сыном Андреем собирался уплыть в Париж на британском корабле, напечатанная здесь фотография была сделана как раз перед их отъездом.
– И что же ты тут такое увидел? – Зверев подошел ближе.
На фотографии была группа из нескольких царских офицеров в парадной форме. Великий князь стоял в самом центре в генеральском мундире, на заднем плане виднелись пирсы и готовящийся к отплытию корабль британского Королевского флота «Форсайт».
– Вот! Здесь перечислены все, кто запечатлен на этом фото. – Богданов ткнул пальцем в стоявшего по левую руку от великого князя офицера: – Это штабс-капитан Денис Виссарионович Пыхов, личный адъютант великого князя. Когда я увидел это фото, я сразу вспомнил слова Германа. Помните, он говорил, что наш Крапивин похож на Билли Бонса?
– Опять эта чушь про пиратов? Вам не надоело? – озлобился Корнев.
Не обращая внимания на ворчание начальника, Богданов продолжил:
– Вы все не читали «Остров сокровищ», поэтому не знаете, что в книге Билли Бонс описан как крупный мужчина с сабельным шрамом на щеке.
– Про шрам нам говорил Герман, его мать упомянула, что на щеке у Крапивина тоже был шрам, – подтвердил Зверев. – А еще она сказала, что старик был на Тургенева похож.
– Правильно! Посмотрите на этого штабс-капитана. Он же вылитый Тургенев в молодости, и при этом нетрудно заметить на его щеке шрам. Так вот, когда я все это сопоставил, то отправился к нашей Элеоноре Святославовне и показал ей эту вырезку. Как вы думаете, что она мне на это сказала?
– Опознала в этом Пыхове нашего убиенного Крапивина? – усмехнулся Зверев.
– Это фото восемнадцатого года, здесь этому Пыхову около сорока, а наша скрипачка общалась с Крапивиным в начале сороковых, к тому времени он постарел и поседел, но она все равно его узнала!
– Немудрено! Крапивин же был поклонником Элеоноры, и они часто общались! Вадик, ты умница! Получается, что Крапивин был приближенным князя и вполне мог украсть у него коллекцию, перед тем как тот уехал из России! Наша догадка подтвердилась! – Зверев хлопнул Богданова по спине, подмигнул Костину и шутливо заявил: – Ну вот! А кто-то говорил, что мы ни черта не работаем.
На этот раз Корнев не нашел что ответить. Зверев и оба его помощника, улыбаясь, вышли из кабинета.
Глава 4
Несмотря на обилие светильников, висевших прямо над столами, сразу рассмотреть всех присутствующих в зале было невозможно. Дым стоял коромыслом, пахло пивом и копченостями. Шум стоял такой, что Звереву поначалу показалось, что он попал не в бильярдную, а на ипподром в момент решающего забега.
У барных стоек, попивая какую-то красную бурду, сидели размалеванные девицы и громко хохотали, их кавалеры в узких пиджаках и лакированных туфлях, в шляпах, панамах и кепках, которые большинство из местных завсегдатаев даже не считали нужным снять, дымили сигаретами, громко спорили, махали руками и много пили.
Лишь дюжина истинных ценителей игры сгрудилась в левой половине зала, где стояли обтянутые зеленым сукном столы. Игроки издавали гораздо меньше шума, чем те, кто развлекался в правой половине, но и они успевали выпить пива, то чертыхаясь, то искренне радуясь, когда очередной мастерски выполненный удар загонял шар в узенькую лузу.
Зверев подошел к стойке, заказал кружку пива и стал рассматривать тех, кто околачивался у столиков. Средних лет блондинистая девица, курившая сигарету через мундштук, поинтересовалась, не ее ли он ищет, на что Зверев отрицательно покачал головой и отвернулся. Девица что-то пробубнила и подсела к соседнему столику, утратив к Звереву всякий интерес.
Выпив свое пиво и выкурив пару сигарет, Зверев взял еще одну кружку и прямо с ней направился к столам. Только подойдя к первому столику, он наконец-то нашел того, кого искал.
Это был темноволосый мужчина лет пятидесяти, кареглазый и губастый. В сдвинутой на затылок соломенной шляпе и в клетчатом жилете английского покроя, он стоял возле самого дальнего стола, держа на плече отполированный до блеска кий. В это время его соперник, лысоватый старикан с рыжеватой бородкой, стоял на другой стороне стола и тщательно выцеливал свояка на среднюю лузу.
В Пскове не было такого человека, конечно же, из числа тех, кто хоть раз брал в руки кий, кто не слышал бы о знаменитом Михаиле Львовиче Соловейчике по прозвищу Мишка Своячок. С детских лет Миша увлекался игрой в бильярд и часами ошивался у стола. Поднаторевши, он начал играть на деньги и немало заработал. Как-то раз он даже играл с легендарным Заикой[14] и проиграл ему всего лишь пару шаров. Бывало, что, придя в незнакомое место, он выдавал себя за любителя, проигрывал одну-две партии, а потом обставлял подчистую даже самых умелых игроков. Но как-то раз до войны, задолго до того, как он обрел свою известность, Миша имел неосторожность связаться с тем, с кем никогда не стоило юлить.
Это случилось в тридцать шестом. По приглашению тульского вора в законе трое псковских налетчиков съездили на «гастроль» в тамошний ювелирторг. Они сняли неплохой куш, застрелив при этом охранника и ранив двух продавщиц. После возвращения на родину один из налетчиков по прозвищу Витя Мастифф повел своих приятелей в кабак отметить удачное дело. В кабаке оказались бильярдные столы. Когда Витя увидел, что какой-то мастер с легкостью выигрывает у всех одну партию за другой, играя при этом по-маленькому, он решил похвастаться перед корешами. Витя заявил, что с легкостью обыграет этого еврея. В это время Витя Мастифф уже изрядно принял на грудь и чувствовал себя едва ли не властелином мира.
Приятели усомнились в способностях Мастиффа, что совсем его раззадорило. Витя предложил Мише Своячку (а это был именно он) сыграть пару партий на реальные деньги.
Первую партию Миша выиграл у Вити с разницей всего лишь в один шар. Витя был в ярости, но приятели подзадоривали его все сильнее и сильнее. Следующую партию выиграл Мастифф и разошелся так, что его уже было не удержать. Он стал подзадоривать Мишу. Тот сделал вид, что злится, и предложил сыграть совсем уж на большие деньги. Витя был уверен в себе и поставил на кон всю свою долю, доставшуюся ему за ювелирторг. Тут уж Своячок показал себя во всей красе. Он выиграл следующую партию с кия, в результате чего Мастифф не только спустил всю свою наличность, но и опозорился перед корешами. Сразу было понятно, что Миша с ним играл как кошка с мышью. Разъяренный Витя выхватил нож и бросился на соперника по игре.
Миша получил два касательных удара, после чего приятели оттащили его и отняли нож. Но Мастифф был парень крепкий. Он вырвался из рук своих дружков, повалил Мишу и стал его душить. Один из случайных свидетелей драки треснул Мастиффа кием по спине. Кий сломался, но Витю это не остановило. Зато друзья Мастиффа, видя, как об их дружка сломали кий, бросились на Мишиного заступника.
К счастью для Миши, в том же заведении со своей очередной подружкой отдыхал Павел Васильевич Зверев. Увидев покрасневшую физиономию мастера местного бильярда, Зверев огрел Мастиффа бутылкой, а когда тот встал, двумя точными ударами в челюсть срубил его наповал. Отключив Мастиффа, Зверев сумел угомонить и его дружков. После прибытия наряда милиции, когда всех дерущихся скрутили и посадили в дежурный автомобиль, Михаил Иванович Соловейчик долго благодарил Зверева за спасение. Узнав о месте работы Павла, Своячок время от времени снабжал его нужной информацией; правда, старался это не афишировать, так как, по его словам, за такую «дружбу» отдельные его знакомые могут попытаться свернуть ему шею.
Разглядев своего старого знакомого, Зверев, однако, не спешил к нему подходить. Потихоньку отхлебывая из кружки, он стоял у соседнего столика и наблюдал за одноруким игроком, ловко орудовавшим кием. На Своячка Зверев даже не смотрел, но краем глаза заметил, что тот его тоже приметил.
Спустя ровно три минуты Миша, правда не без труда, «разобрался» со своим рыжебородым соперником и громко произнес, так, чтобы Зверев наверняка его услышал:
– Что-то устал я сегодня, если кто еще желает, то я сыграю пару партий, но не больше!
– И кто-то выложил за нее кругленькую сумму.
– Я все поняла. Итак, для начала немного истории. Держава Ахеменидов – это древнее государство, которое располагалось на территории Северо-Восточной Азии, которое просуществовало чуть больше двух столетий. Вот, – девушка вручила Звереву книгу и журналы. – Я собрала для вас справочные материалы, на случай если вам будет нужно больше узнать о древних персах, их культуре и религии. Здесь есть все и о древних монетах, которые могли сохраниться до наших дней. Однако я думаю, что вам будет особенно интересно услышать от меня кое-что другое. Когда вы сказали про спрятанные в тайнике ценности, я тут же вспомнила об одном событии, которое часто обсуждалось среди коллекционеров и любителей антиквариата. Я сразу же вспомнила историю об одной пропавшей коллекции драгоценных монет. Я порылась в газетах того времени и нашла кое-что интересное.
В конце восемнадцатого года великий князь Александр Михайлович поспешно направился в Париж. Он выехал туда из Крыма вместе с сыном на борту британского корабля, чтобы принять участие в Парижской конференции. Именно там великий князь собирался убедить бывших союзников России помочь Белому движению в борьбе с большевиками.
Когда князь Александр поспешно покидал Россию, при нем была коллекция старинных монет, которую он собирался продать и потратить вырученные средства на подкуп ряда лиц, приближенных к господину Клемансо и премьер-министру Ллойд Джорджу[10]. Также часть средств, вырученных за коллекцию, Александр Михайлович планировал вручить военным экспертам, которые инспектировали воинские соединения Деникина, Колчака и Юденича на предмет боеспособности. Однако все старания великого князя Александра успеха не имели: к господину Клемансо его просто не допустили, и великому князю пришлось довольствоваться разговором с его секретарем. Проверяющие армию Юденича инспекторы не были единодушны в своих заключениях. Таким образом, миссия великого князя провалилась: Англия и Франция так и не прислали в Россию свои войска.
Существует негласное мнение, что это случилось, потому что предназначенная для подкупа министров коллекция просто-напросто пропала, перед тем как князь Александр покинул Крым. Ходили слухи, что коллекция была украдена.
– Это очень интересно, – сказал Зверев. – А что это была за коллекция, вы можете сказать?
Саша раскрыла папку и протянула Звереву несколько газетных вырезок:
– Вот. Здесь все написано. И о пропавшей коллекции, и о монетах, которые когда-то принадлежали самому Мохамед-Алишаху[11]. Коллекция состояла из пяти сотен монет и в девятьсот восьмом году была подарена шахом генералу Ляхову[12] за помощь в усмирении мятежников. Ляхов отдал ее князю Александру в надежде, что вырученные за нее деньги поспособствуют тому, что Англия и Франция окажет белогвардейцам помощь в войне с большевиками.
– Пятьсот монет – это сколько же? Сколько золота?
– Думаю, около четырех килограммов. Но здесь речь идет не просто о золоте. Ценность коллекции в ее уникальности. С точки зрения истории она бесценна. Этим монетам более двух с половиной тысяч лет, им место в Эрмитаже, рядом с китайской коллекцией Алабышева[13].
– Получается, что тот, кто купил найденную мальчиком Герой монету, знал ее истинную цену.
– Получается, что знал.
Зверев хмыкнул, внимательно прочел вырезки, убрал их в папку и спросил:
– Я могу себе это оставить?
– Пожалуйста. Только когда прочтете, книги и журналы верните. Они библиотечные.
Зверев достал из пачки последнюю сигарету.
– Зачем вы столько курите? – вдруг спросила Саша. – Это ведь очень вредно.
Зверев удивленно посмотрел на девушку и смял сигарету вместе с пачкой. После чего, сам от себя не ожидая, спросил:
– А хочешь, я тебя мороженым угощу?
Глава 3
Они вновь собрались у Корнева, на этот раз без Богданова. Молодой следователь, выслушав версию о происхождении коллекции монет, внимательно изучил принесенные Сашей Ниловой вырезки и попросил разрешения кое-что проверить.
Корнев, когда Зверев и Костин явились на очередной доклад, снова был хмурый. Степан Ефимович бегло просмотрел книгу и журналы, а также вырезки из газет, в которых было сказано о бегстве великого князя Александра Михайловича и о его неудачном выступлении на Парижской конференции.
– А вам не кажется, что вся эта история может оказаться пустышкой? Монету, которую нашел мальчишка, так и не нашли, а значит, мы не знаем точно, что было спрятано в тайнике этого Крапивина.
– Все может быть, но эту версию не стоит отбрасывать, – сказал Зверев.
– А что у нас по звонившей в райотдел девице, соседке погибшего Крапивина?
– Ищем, Степан Ефимович! Ничего нового о ней пока добавить не могу.
– И про Крапивина ничего? Откуда он здесь вообще взялся?
– Говорю же – ищем!
– Плохо! Очень плохо! Чем вы сейчас собираетесь заниматься?
– Пока занимаемся коллекционерами, нумизматами и прочими ценителями антиквариата, – доложил Веня Костин и показал подполковнику лежавший в его папке список. – Нашли шестерых, но лишь трое из них представляют интерес. Завтра начнем день с их посещения.
– Завтра? А почему не сегодня? – поинтересовался Корнев.
– Степа, не нужно нас торопить и говорить, что нам делать, – огрызнулся Зверев. – Ты приказал мне вести это дело, и я сам решу, что и когда будут делать мои помощники.
Корнев вскочил и стукнул кулаком по столу:
– Ну хватит! Мне все это надоело!
Подполковник хотел было сказать что-то еще, но в этот момент в кабинет ввалился Богданов:
– Есть! Я нашел новые сведения по Крапивину! – Вадик весь сиял. – Я уверен, что это именно он похитил коллекцию, подаренную Ляхову Мохамед-Алишахом.
– Ну и что там у тебя? – Корнев сел на место.
Богданов положил перед подполковником клочок газеты:
– Вот, посмотрите! Это вырезка из Британской газеты «Таймс» от 10 декабря 1918 года. Здесь написано об отплытии великого князя Александра Михайловича из Крыма. Князь с сыном Андреем собирался уплыть в Париж на британском корабле, напечатанная здесь фотография была сделана как раз перед их отъездом.
– И что же ты тут такое увидел? – Зверев подошел ближе.
На фотографии была группа из нескольких царских офицеров в парадной форме. Великий князь стоял в самом центре в генеральском мундире, на заднем плане виднелись пирсы и готовящийся к отплытию корабль британского Королевского флота «Форсайт».
– Вот! Здесь перечислены все, кто запечатлен на этом фото. – Богданов ткнул пальцем в стоявшего по левую руку от великого князя офицера: – Это штабс-капитан Денис Виссарионович Пыхов, личный адъютант великого князя. Когда я увидел это фото, я сразу вспомнил слова Германа. Помните, он говорил, что наш Крапивин похож на Билли Бонса?
– Опять эта чушь про пиратов? Вам не надоело? – озлобился Корнев.
Не обращая внимания на ворчание начальника, Богданов продолжил:
– Вы все не читали «Остров сокровищ», поэтому не знаете, что в книге Билли Бонс описан как крупный мужчина с сабельным шрамом на щеке.
– Про шрам нам говорил Герман, его мать упомянула, что на щеке у Крапивина тоже был шрам, – подтвердил Зверев. – А еще она сказала, что старик был на Тургенева похож.
– Правильно! Посмотрите на этого штабс-капитана. Он же вылитый Тургенев в молодости, и при этом нетрудно заметить на его щеке шрам. Так вот, когда я все это сопоставил, то отправился к нашей Элеоноре Святославовне и показал ей эту вырезку. Как вы думаете, что она мне на это сказала?
– Опознала в этом Пыхове нашего убиенного Крапивина? – усмехнулся Зверев.
– Это фото восемнадцатого года, здесь этому Пыхову около сорока, а наша скрипачка общалась с Крапивиным в начале сороковых, к тому времени он постарел и поседел, но она все равно его узнала!
– Немудрено! Крапивин же был поклонником Элеоноры, и они часто общались! Вадик, ты умница! Получается, что Крапивин был приближенным князя и вполне мог украсть у него коллекцию, перед тем как тот уехал из России! Наша догадка подтвердилась! – Зверев хлопнул Богданова по спине, подмигнул Костину и шутливо заявил: – Ну вот! А кто-то говорил, что мы ни черта не работаем.
На этот раз Корнев не нашел что ответить. Зверев и оба его помощника, улыбаясь, вышли из кабинета.
Глава 4
Несмотря на обилие светильников, висевших прямо над столами, сразу рассмотреть всех присутствующих в зале было невозможно. Дым стоял коромыслом, пахло пивом и копченостями. Шум стоял такой, что Звереву поначалу показалось, что он попал не в бильярдную, а на ипподром в момент решающего забега.
У барных стоек, попивая какую-то красную бурду, сидели размалеванные девицы и громко хохотали, их кавалеры в узких пиджаках и лакированных туфлях, в шляпах, панамах и кепках, которые большинство из местных завсегдатаев даже не считали нужным снять, дымили сигаретами, громко спорили, махали руками и много пили.
Лишь дюжина истинных ценителей игры сгрудилась в левой половине зала, где стояли обтянутые зеленым сукном столы. Игроки издавали гораздо меньше шума, чем те, кто развлекался в правой половине, но и они успевали выпить пива, то чертыхаясь, то искренне радуясь, когда очередной мастерски выполненный удар загонял шар в узенькую лузу.
Зверев подошел к стойке, заказал кружку пива и стал рассматривать тех, кто околачивался у столиков. Средних лет блондинистая девица, курившая сигарету через мундштук, поинтересовалась, не ее ли он ищет, на что Зверев отрицательно покачал головой и отвернулся. Девица что-то пробубнила и подсела к соседнему столику, утратив к Звереву всякий интерес.
Выпив свое пиво и выкурив пару сигарет, Зверев взял еще одну кружку и прямо с ней направился к столам. Только подойдя к первому столику, он наконец-то нашел того, кого искал.
Это был темноволосый мужчина лет пятидесяти, кареглазый и губастый. В сдвинутой на затылок соломенной шляпе и в клетчатом жилете английского покроя, он стоял возле самого дальнего стола, держа на плече отполированный до блеска кий. В это время его соперник, лысоватый старикан с рыжеватой бородкой, стоял на другой стороне стола и тщательно выцеливал свояка на среднюю лузу.
В Пскове не было такого человека, конечно же, из числа тех, кто хоть раз брал в руки кий, кто не слышал бы о знаменитом Михаиле Львовиче Соловейчике по прозвищу Мишка Своячок. С детских лет Миша увлекался игрой в бильярд и часами ошивался у стола. Поднаторевши, он начал играть на деньги и немало заработал. Как-то раз он даже играл с легендарным Заикой[14] и проиграл ему всего лишь пару шаров. Бывало, что, придя в незнакомое место, он выдавал себя за любителя, проигрывал одну-две партии, а потом обставлял подчистую даже самых умелых игроков. Но как-то раз до войны, задолго до того, как он обрел свою известность, Миша имел неосторожность связаться с тем, с кем никогда не стоило юлить.
Это случилось в тридцать шестом. По приглашению тульского вора в законе трое псковских налетчиков съездили на «гастроль» в тамошний ювелирторг. Они сняли неплохой куш, застрелив при этом охранника и ранив двух продавщиц. После возвращения на родину один из налетчиков по прозвищу Витя Мастифф повел своих приятелей в кабак отметить удачное дело. В кабаке оказались бильярдные столы. Когда Витя увидел, что какой-то мастер с легкостью выигрывает у всех одну партию за другой, играя при этом по-маленькому, он решил похвастаться перед корешами. Витя заявил, что с легкостью обыграет этого еврея. В это время Витя Мастифф уже изрядно принял на грудь и чувствовал себя едва ли не властелином мира.
Приятели усомнились в способностях Мастиффа, что совсем его раззадорило. Витя предложил Мише Своячку (а это был именно он) сыграть пару партий на реальные деньги.
Первую партию Миша выиграл у Вити с разницей всего лишь в один шар. Витя был в ярости, но приятели подзадоривали его все сильнее и сильнее. Следующую партию выиграл Мастифф и разошелся так, что его уже было не удержать. Он стал подзадоривать Мишу. Тот сделал вид, что злится, и предложил сыграть совсем уж на большие деньги. Витя был уверен в себе и поставил на кон всю свою долю, доставшуюся ему за ювелирторг. Тут уж Своячок показал себя во всей красе. Он выиграл следующую партию с кия, в результате чего Мастифф не только спустил всю свою наличность, но и опозорился перед корешами. Сразу было понятно, что Миша с ним играл как кошка с мышью. Разъяренный Витя выхватил нож и бросился на соперника по игре.
Миша получил два касательных удара, после чего приятели оттащили его и отняли нож. Но Мастифф был парень крепкий. Он вырвался из рук своих дружков, повалил Мишу и стал его душить. Один из случайных свидетелей драки треснул Мастиффа кием по спине. Кий сломался, но Витю это не остановило. Зато друзья Мастиффа, видя, как об их дружка сломали кий, бросились на Мишиного заступника.
К счастью для Миши, в том же заведении со своей очередной подружкой отдыхал Павел Васильевич Зверев. Увидев покрасневшую физиономию мастера местного бильярда, Зверев огрел Мастиффа бутылкой, а когда тот встал, двумя точными ударами в челюсть срубил его наповал. Отключив Мастиффа, Зверев сумел угомонить и его дружков. После прибытия наряда милиции, когда всех дерущихся скрутили и посадили в дежурный автомобиль, Михаил Иванович Соловейчик долго благодарил Зверева за спасение. Узнав о месте работы Павла, Своячок время от времени снабжал его нужной информацией; правда, старался это не афишировать, так как, по его словам, за такую «дружбу» отдельные его знакомые могут попытаться свернуть ему шею.
Разглядев своего старого знакомого, Зверев, однако, не спешил к нему подходить. Потихоньку отхлебывая из кружки, он стоял у соседнего столика и наблюдал за одноруким игроком, ловко орудовавшим кием. На Своячка Зверев даже не смотрел, но краем глаза заметил, что тот его тоже приметил.
Спустя ровно три минуты Миша, правда не без труда, «разобрался» со своим рыжебородым соперником и громко произнес, так, чтобы Зверев наверняка его услышал:
– Что-то устал я сегодня, если кто еще желает, то я сыграю пару партий, но не больше!