Чтобы отвлечься от тревожных мыслей, Фини решила добраться до голубой свечи и хорошенько ее рассмотреть. Интересно же, почему та возникла в ее вещем сне?
Фонарь по-прежнему стоял на нижней ступеньке. К немалому удивлению Фини, за стеклянными стенками оказалось пусто. Возможно, кто-то перенес свечу в беседку? Кажется, там стояло много свечей разного цвета.
Фини, которая в любом случае собиралась прогуляться по саду, – а вдруг снова повезет встретить оленя Эдварда? – пошла по дорожке из разноцветного гравия. Она постоянно оглядывалась по сторонам, но, кроме группы шатунов, сидевших на траве с закрытыми глазами, будто медитировали, никого не увидела.
Зато в беседке, прямо на столе, устроились три рыжие лисы с огромными пушистыми хвостами. Они играли в карты. Фини поздоровалась с ними, и лисы, не прерывая игры, вежливо покивали в ответ.
– Смотрите, это новая Хозяйка! – зашептались они, совершенно не стесняясь девочки.
– Пока не Хозяйка, ведь год еще не прошел…
– Да-да, всякое может случиться…
– Тоже пропадет, как и госпожа Фантагрюэль…
– Скажите, пожалуйста, вы не видели здесь голубой свечи? – громко спросила Фини, которой надоело их перешептывание.
Лисы замолкли и одновременно замотали головами в разные стороны, но столкнулись носами и попа́дали лапами вверх. Карты фейерверком взметнулись над ними.
– Э-э… спасибо, – поблагодарила Фини и быстро покинула беседку, слыша, как лисы недовольно ворчат за спиной.
Впопыхах она чуть не налетела на огромную голову в соломенной шляпе, увешанной колокольчиками. Голова сидела на нижней ветке яблони и что-то напевала себе под нос. Увидев Фини, голова хотела кивнуть в знак приветствия, но не удержала равновесия и упала в траву – оттуда донеслось ее рассерженное бормотание.
Чувствуя все бо́льшую неловкость, девочка поспешила скрыться за поворотом. Она замедлила шаг, лишь оказавшись в самой зеленой части Сада, где когда-то олень Эдвард подарил ей лунный знак. Но, увы, здесь царила тишина, не было даже шатунов.
Наконец, раздвинув кусты сирени, Фини вышла на каменную террасу, с которой открывался замечательный вид на горы и озера вдали. Как и в первый раз, у нее дух захватило!
Неподалеку журчал ручей, над ним вились стрекозы. На плоском камне все так же стоял хрустальный кувшин и чашка. Фини подошла к самому обрыву, не забыв кинуть взгляд на запертую калитку, и вдруг увидела стол, полностью накрытый к завтраку. Чего на нем только не было! На круглом серебряном подносе лежало песочное печенье, стояла ваза с черешней, голубой чайник и голубая чашка с серебряной буквой «Ф» на боку – наверное, из того же набора, что и чашка с каминной полки. А еще молочник, вазочки с медом, вареньем и даже кусочками засахаренных фруктов. Но самое интересное, что в центре стола возвышалась та самая голубая свеча из решетчатого фонаря! Когда Фини подошла ближе, на ее фитильке зажегся огонек.
Наверное, это Садовница постаралась.
У Фини заурчало в животе – она поняла, что сильно проголодалась. Ее всегда удивляло, почему во сне тоже хочется есть, как и в реальности.
А может, это угощение не для нее? Но на салфетке, лежавшей возле блюдца, была вышита надпись «Финиста».
Это окончательно убедило Фини, она села на один из стульев, ухватила печенье и откусила. У него оказался приятный сладковатый привкус розового варенья, оно даже пахло розами.
У чая тоже был аромат роз, но после сладкого печенья Фини хотелось пить, поэтому она все-таки налила себе полную голубую чашку. Как только Фини поднесла ее к губам, все вокруг потемнело; она уже была не в саду, а в комнате с высокими и узкими витражными окнами.
Сюда еле проникал дневной свет, дробясь калейдоскопом мутных разноцветных бликов на полу и даже на столе, за которым сидела Фини. Из полумрака у дальней стены выступали шкафы темного дерева, за стеклянными дверцами которых что-то загадочно поблескивало. Здесь пахло пылью, воском, старой бумагой, красками и еще чем-то приторно-сладким, пожалуй, розовым маслом.
Возле крайнего правого окна стоял человек и рассеянно водил пальцем по линиям рисунка на стекле. На нем было широкое одеяние с неимоверно длинным, до самого пола, капюшоном, сужающимся на конце.
Фини застыла, крепко сжимая в руке голубую чашку. Кровь прилила к вискам, сердце бешено застучало: сейчас этот человек обернется, и ей надо будет как-то объяснять свое присутствие. И что сказать? «Я хотела выпить чаю в саду, но вот я здесь»?
От волнения ее пальцы соскользнули по ручке чашки, и несколько капель чая пролилось. Но Фини только крепче ее сжала, поскольку чашка в этом странном месте была единственным знакомым предметом.
– Я должен это сделать! – неожиданно воскликнул человек и вскинул руки, сжав их в кулаки. – Должен! Должен!
Резким движением он распахнул створки окна и с шумом втянул носом воздух, словно давно не выходил наружу. Солнечный свет вычертил его профиль – кажется, это был подросток, не намного старше Фини. У него были темные вьющиеся волосы, длинный нос с горбинкой и тонкие, упрямо сжатые губы.
Послышался шорох. Фини скосила глаза в ту сторону – оказалось, это сдвинулась вбок дверца одного из шкафов, открывая темный проем потайного хода. Из него в комнату ступила девочка. В тот же миг вспыхнули светильники, взявшиеся неизвестно откуда. Один из них, канделябр с семью свечами, даже оказался на столе прямо перед Фини. Парень, стоявший возле окна, обернулся и вскрикнул от ужаса.
В общем-то Фини его понимала – более странной особы она еще не видала. Девчонке на вид было лет тринадцать, но темное бархатное платье с белым кружевным воротником и манжетами делало ее старше и как-то угрюмее, хотя в целом внешность этой особы можно было бы назвать ангельской: высокий чистый лоб, прямой носик, крошечные розовые губы. Серебристо-белые волосы, скрученные в два небольших пучка на затылке. Хрупкая фигурка, тонкие руки, маленькие ножки в аккуратных туфлях с пряжками. Все портили глаза – огромные и слегка навыкате, с маленькими точками зрачков в бледно-голубой радужке, почти сливающейся цветом с белками. Взгляд этих глаз – холодный, изучающий, неподвижный, словно остекленевший, – по-настоящему пугал. Фини девчонка сразу не понравилась.
«Наверное, именно таким взглядом удавы гипнотизируют тех, кого потом хотят съесть», – неприязненно подумала она, наблюдая, как девочка-кукла тихими, медленными шажками пересекает комнату.
Все так же неспешно девчонка достала из-за пояса тонкую палочку и плавно взмахнула ею направо и налево – россыпи золотистых огоньков полетели в разные стороны, осели на светильниках, и те запылали ярче, так что в комнате стало еще светлее.
– Как ты здесь оказалась?! – нервно спросил парень, глядя на Фини. – Откуда?!
«Хороший вопрос», – подумала она, но тут до нее дошло, что парень обращается совсем не к ней. Похоже, он просто избегал смотреть пришедшей в глаза.
Девочка остановилась.
– Испугался? – Она издала короткий смешок. – А я думаю, кто это сидит в старой мастерской? Да еще в темноте…
Девочка снова взмахнула палочкой, и на столе перед Фини появилось два кубка с шипучей жидкостью зеленого цвета.
– Не хочешь ли эликсира моего собственного изобретения? Очень освежает.
Парень неожиданно хмыкнул.
– Взять питье из рук Инфанты? Я еще не сошел с ума.
– Как хочешь, – передернула та плечами.
– Что ты делаешь здесь, в Арт-Хаусе? – Парень уже справился с собой и говорил гораздо увереннее. – Тебе нельзя тут находиться!
Девочка задумчиво крутила палочку в пальцах. Фини присмотрелась – кажется, это была обыкновенная кисточка! Только ее деревянное основание покрывал густой серебряный узор. Может, там было написано имя ее владелицы? Вроде бы этот парень назвал девочку Инфантой…
– Так что ты здесь забыла, Инфанта? – сухо повторил парень. – Тебе нельзя находиться в Арт-Хаусе.
Девочка издала короткий смешок.
– Почему? Раньше все это принадлежало моей семье.
– Это было давно, еще при Старых Властителях, – возразил парень. – До того, как Арт нашел и подарил Дом…
– Арт! – презрительно перебила девочка. – Выскочка, которому просто повезло найти первый Сонный Дом. Что он смыслит в сномагии? Его держат здесь только из-за этого везения.
– Говорят, он искусный соннэр, волшебник, – не согласился парень. – Его сны яркие и динамичные, он фонтанирует идеями, словно имеет прямой канал связи с Чашей Снов… Признаюсь, лучше бы я встретился с ним, а не с тобой.
– Арт ненадежен, – процедила сквозь зубы девочка. – Поэтому у него нет ни друзей, ни врагов. Нейтральный и серый, как призрак… Впрочем, не будем спорить. – Она перешла на миролюбивый тон. – Раз мне повезло застать тебя одного, Филин, не хочешь ли поговорить о предстоящем Сонном Слете?
– Сначала скажи, что здесь делаешь ты, Инфанта.
Девочка раздраженно фыркнула. Она присела на стул спиной к парню, но лицом к Фини, и отпила из бокала – зеленая жидкость зашипела, переливаясь искрами, запахло мятой и яблоками.
К своему изумлению, Фини окончательно убедилась, что они ее не видят! Она для них словно не существует – выпуклые глаза Инфанты смотрели прямо на нее, но в то же время – сквозь нее.
– Волшебники снова в почете, Филин, – задумчиво произнесла Инфанта. Тень падала на ее лицо, в расширившихся зрачках плясали мрачные огоньки. – Разве ты не слышал, что в этом году на Сонном Слете Властители выбирают лучших соннэров из всех редакций Арт-Хауса? Из самых-самых создадут команду, которая представит свой сон на Карнавале Снов. Победителей пригласят в Снопалаццо, доверят серьезную работу. Прекрасный шанс для тех, кто жаждет вернуть утраченное имя… Признание, деньги, почет, слава… – Инфанта медленно прикрыла глаза, явно наслаждаясь каждым словом.
– Так вот чего ты хочешь, Инфанта? – Парень подошел ближе. – Вернуть утраченное имя?
– Возможно, – не стала спорить девочка.
Она сделала еще один глоток своей зеленой шипучки. Фини невольно сжалась под холодным, отрешенным взглядом ее больших глаз, вцепившись в свою голубую чашку с серебряной «Ф» на боку, словно та была единственным островком спасения.
– Прошли те времена, когда твоя семья была могущественной, Инфанта. Твои родители были изгнаны из Снореальности за попытку ее изменить. Вернее, превратить ОбщеСон в кошмар.
Крошечные губы девочки дрогнули в едва заметной улыбке.
– И тем не менее Новые Властители вовсю пользуются нашими фамильными рецептами кошмаров. Впрочем, когда родители плели свои заговоры, я была маленькой и точно не поддерживала настроения своей семьи. Мне удалось убедить господина Говарда, что, как и тогда, я на стороне нынешней власти.
– И все же у тебя плохая репутация.
– Не у меня, а у моей семьи, – поправила Инфанта. – Но я смогу исправить ошибки прошлого. Меня будут уважать.
– Значит, твои таланты были оценены по достоинству? Тебе разрешили участвовать в Сонном Слете?
Девочка прикрыла глаза и усмехнулась.
– Я иду вне конкурса, Филин. Мне остается лишь подождать, какую команду мне подберут.
Парень ядовито хмыкнул:
– Узнаю крошку Инфанту.
Девочка встала так резко, что Фини вздрогнула, чуть не выпустив чашку из рук.
– Никогда не называй меня так, – процедила она.
– Крошкой? – хмыкнул парень. – Разве не так тебя называли раньше, когда ты здесь учил…
Он захрипел, не договорив.
Фини вскочила, забывшись: горло парня стиснула рука из черного дыма. Бедолага пытался скинуть ее, но призрачные пальцы сжимались все сильнее. В руках Инфанты снова была кисточка, на этот раз черная. Фини заметила, что за пояс ее платья заткнуто еще несколько палочек-кистей разной длины и формы. Именно Инфанта повелевала рукой. Кукольное лицо сияло злорадством, – судя по всему, она наслаждалась хрипами своей жертвы.
Внезапно черная рука истаяла сизым дымком. Инфанта плавно опустила кисточку.
– Прости, Инфанта, – сдавленно произнес парень, потирая горло. – Я не хотел тебя обидеть.
– Все забыто, Филин, – усмехнулась та, но взгляд ее оставался колючим. – Но не зли меня больше… А теперь расскажи, зачем ты здесь.
Парень ответил не сразу.
– Я тоже решил попытать удачу, – прошептал он. – Арт-Хаус открывает двери всем…
Фонарь по-прежнему стоял на нижней ступеньке. К немалому удивлению Фини, за стеклянными стенками оказалось пусто. Возможно, кто-то перенес свечу в беседку? Кажется, там стояло много свечей разного цвета.
Фини, которая в любом случае собиралась прогуляться по саду, – а вдруг снова повезет встретить оленя Эдварда? – пошла по дорожке из разноцветного гравия. Она постоянно оглядывалась по сторонам, но, кроме группы шатунов, сидевших на траве с закрытыми глазами, будто медитировали, никого не увидела.
Зато в беседке, прямо на столе, устроились три рыжие лисы с огромными пушистыми хвостами. Они играли в карты. Фини поздоровалась с ними, и лисы, не прерывая игры, вежливо покивали в ответ.
– Смотрите, это новая Хозяйка! – зашептались они, совершенно не стесняясь девочки.
– Пока не Хозяйка, ведь год еще не прошел…
– Да-да, всякое может случиться…
– Тоже пропадет, как и госпожа Фантагрюэль…
– Скажите, пожалуйста, вы не видели здесь голубой свечи? – громко спросила Фини, которой надоело их перешептывание.
Лисы замолкли и одновременно замотали головами в разные стороны, но столкнулись носами и попа́дали лапами вверх. Карты фейерверком взметнулись над ними.
– Э-э… спасибо, – поблагодарила Фини и быстро покинула беседку, слыша, как лисы недовольно ворчат за спиной.
Впопыхах она чуть не налетела на огромную голову в соломенной шляпе, увешанной колокольчиками. Голова сидела на нижней ветке яблони и что-то напевала себе под нос. Увидев Фини, голова хотела кивнуть в знак приветствия, но не удержала равновесия и упала в траву – оттуда донеслось ее рассерженное бормотание.
Чувствуя все бо́льшую неловкость, девочка поспешила скрыться за поворотом. Она замедлила шаг, лишь оказавшись в самой зеленой части Сада, где когда-то олень Эдвард подарил ей лунный знак. Но, увы, здесь царила тишина, не было даже шатунов.
Наконец, раздвинув кусты сирени, Фини вышла на каменную террасу, с которой открывался замечательный вид на горы и озера вдали. Как и в первый раз, у нее дух захватило!
Неподалеку журчал ручей, над ним вились стрекозы. На плоском камне все так же стоял хрустальный кувшин и чашка. Фини подошла к самому обрыву, не забыв кинуть взгляд на запертую калитку, и вдруг увидела стол, полностью накрытый к завтраку. Чего на нем только не было! На круглом серебряном подносе лежало песочное печенье, стояла ваза с черешней, голубой чайник и голубая чашка с серебряной буквой «Ф» на боку – наверное, из того же набора, что и чашка с каминной полки. А еще молочник, вазочки с медом, вареньем и даже кусочками засахаренных фруктов. Но самое интересное, что в центре стола возвышалась та самая голубая свеча из решетчатого фонаря! Когда Фини подошла ближе, на ее фитильке зажегся огонек.
Наверное, это Садовница постаралась.
У Фини заурчало в животе – она поняла, что сильно проголодалась. Ее всегда удивляло, почему во сне тоже хочется есть, как и в реальности.
А может, это угощение не для нее? Но на салфетке, лежавшей возле блюдца, была вышита надпись «Финиста».
Это окончательно убедило Фини, она села на один из стульев, ухватила печенье и откусила. У него оказался приятный сладковатый привкус розового варенья, оно даже пахло розами.
У чая тоже был аромат роз, но после сладкого печенья Фини хотелось пить, поэтому она все-таки налила себе полную голубую чашку. Как только Фини поднесла ее к губам, все вокруг потемнело; она уже была не в саду, а в комнате с высокими и узкими витражными окнами.
Сюда еле проникал дневной свет, дробясь калейдоскопом мутных разноцветных бликов на полу и даже на столе, за которым сидела Фини. Из полумрака у дальней стены выступали шкафы темного дерева, за стеклянными дверцами которых что-то загадочно поблескивало. Здесь пахло пылью, воском, старой бумагой, красками и еще чем-то приторно-сладким, пожалуй, розовым маслом.
Возле крайнего правого окна стоял человек и рассеянно водил пальцем по линиям рисунка на стекле. На нем было широкое одеяние с неимоверно длинным, до самого пола, капюшоном, сужающимся на конце.
Фини застыла, крепко сжимая в руке голубую чашку. Кровь прилила к вискам, сердце бешено застучало: сейчас этот человек обернется, и ей надо будет как-то объяснять свое присутствие. И что сказать? «Я хотела выпить чаю в саду, но вот я здесь»?
От волнения ее пальцы соскользнули по ручке чашки, и несколько капель чая пролилось. Но Фини только крепче ее сжала, поскольку чашка в этом странном месте была единственным знакомым предметом.
– Я должен это сделать! – неожиданно воскликнул человек и вскинул руки, сжав их в кулаки. – Должен! Должен!
Резким движением он распахнул створки окна и с шумом втянул носом воздух, словно давно не выходил наружу. Солнечный свет вычертил его профиль – кажется, это был подросток, не намного старше Фини. У него были темные вьющиеся волосы, длинный нос с горбинкой и тонкие, упрямо сжатые губы.
Послышался шорох. Фини скосила глаза в ту сторону – оказалось, это сдвинулась вбок дверца одного из шкафов, открывая темный проем потайного хода. Из него в комнату ступила девочка. В тот же миг вспыхнули светильники, взявшиеся неизвестно откуда. Один из них, канделябр с семью свечами, даже оказался на столе прямо перед Фини. Парень, стоявший возле окна, обернулся и вскрикнул от ужаса.
В общем-то Фини его понимала – более странной особы она еще не видала. Девчонке на вид было лет тринадцать, но темное бархатное платье с белым кружевным воротником и манжетами делало ее старше и как-то угрюмее, хотя в целом внешность этой особы можно было бы назвать ангельской: высокий чистый лоб, прямой носик, крошечные розовые губы. Серебристо-белые волосы, скрученные в два небольших пучка на затылке. Хрупкая фигурка, тонкие руки, маленькие ножки в аккуратных туфлях с пряжками. Все портили глаза – огромные и слегка навыкате, с маленькими точками зрачков в бледно-голубой радужке, почти сливающейся цветом с белками. Взгляд этих глаз – холодный, изучающий, неподвижный, словно остекленевший, – по-настоящему пугал. Фини девчонка сразу не понравилась.
«Наверное, именно таким взглядом удавы гипнотизируют тех, кого потом хотят съесть», – неприязненно подумала она, наблюдая, как девочка-кукла тихими, медленными шажками пересекает комнату.
Все так же неспешно девчонка достала из-за пояса тонкую палочку и плавно взмахнула ею направо и налево – россыпи золотистых огоньков полетели в разные стороны, осели на светильниках, и те запылали ярче, так что в комнате стало еще светлее.
– Как ты здесь оказалась?! – нервно спросил парень, глядя на Фини. – Откуда?!
«Хороший вопрос», – подумала она, но тут до нее дошло, что парень обращается совсем не к ней. Похоже, он просто избегал смотреть пришедшей в глаза.
Девочка остановилась.
– Испугался? – Она издала короткий смешок. – А я думаю, кто это сидит в старой мастерской? Да еще в темноте…
Девочка снова взмахнула палочкой, и на столе перед Фини появилось два кубка с шипучей жидкостью зеленого цвета.
– Не хочешь ли эликсира моего собственного изобретения? Очень освежает.
Парень неожиданно хмыкнул.
– Взять питье из рук Инфанты? Я еще не сошел с ума.
– Как хочешь, – передернула та плечами.
– Что ты делаешь здесь, в Арт-Хаусе? – Парень уже справился с собой и говорил гораздо увереннее. – Тебе нельзя тут находиться!
Девочка задумчиво крутила палочку в пальцах. Фини присмотрелась – кажется, это была обыкновенная кисточка! Только ее деревянное основание покрывал густой серебряный узор. Может, там было написано имя ее владелицы? Вроде бы этот парень назвал девочку Инфантой…
– Так что ты здесь забыла, Инфанта? – сухо повторил парень. – Тебе нельзя находиться в Арт-Хаусе.
Девочка издала короткий смешок.
– Почему? Раньше все это принадлежало моей семье.
– Это было давно, еще при Старых Властителях, – возразил парень. – До того, как Арт нашел и подарил Дом…
– Арт! – презрительно перебила девочка. – Выскочка, которому просто повезло найти первый Сонный Дом. Что он смыслит в сномагии? Его держат здесь только из-за этого везения.
– Говорят, он искусный соннэр, волшебник, – не согласился парень. – Его сны яркие и динамичные, он фонтанирует идеями, словно имеет прямой канал связи с Чашей Снов… Признаюсь, лучше бы я встретился с ним, а не с тобой.
– Арт ненадежен, – процедила сквозь зубы девочка. – Поэтому у него нет ни друзей, ни врагов. Нейтральный и серый, как призрак… Впрочем, не будем спорить. – Она перешла на миролюбивый тон. – Раз мне повезло застать тебя одного, Филин, не хочешь ли поговорить о предстоящем Сонном Слете?
– Сначала скажи, что здесь делаешь ты, Инфанта.
Девочка раздраженно фыркнула. Она присела на стул спиной к парню, но лицом к Фини, и отпила из бокала – зеленая жидкость зашипела, переливаясь искрами, запахло мятой и яблоками.
К своему изумлению, Фини окончательно убедилась, что они ее не видят! Она для них словно не существует – выпуклые глаза Инфанты смотрели прямо на нее, но в то же время – сквозь нее.
– Волшебники снова в почете, Филин, – задумчиво произнесла Инфанта. Тень падала на ее лицо, в расширившихся зрачках плясали мрачные огоньки. – Разве ты не слышал, что в этом году на Сонном Слете Властители выбирают лучших соннэров из всех редакций Арт-Хауса? Из самых-самых создадут команду, которая представит свой сон на Карнавале Снов. Победителей пригласят в Снопалаццо, доверят серьезную работу. Прекрасный шанс для тех, кто жаждет вернуть утраченное имя… Признание, деньги, почет, слава… – Инфанта медленно прикрыла глаза, явно наслаждаясь каждым словом.
– Так вот чего ты хочешь, Инфанта? – Парень подошел ближе. – Вернуть утраченное имя?
– Возможно, – не стала спорить девочка.
Она сделала еще один глоток своей зеленой шипучки. Фини невольно сжалась под холодным, отрешенным взглядом ее больших глаз, вцепившись в свою голубую чашку с серебряной «Ф» на боку, словно та была единственным островком спасения.
– Прошли те времена, когда твоя семья была могущественной, Инфанта. Твои родители были изгнаны из Снореальности за попытку ее изменить. Вернее, превратить ОбщеСон в кошмар.
Крошечные губы девочки дрогнули в едва заметной улыбке.
– И тем не менее Новые Властители вовсю пользуются нашими фамильными рецептами кошмаров. Впрочем, когда родители плели свои заговоры, я была маленькой и точно не поддерживала настроения своей семьи. Мне удалось убедить господина Говарда, что, как и тогда, я на стороне нынешней власти.
– И все же у тебя плохая репутация.
– Не у меня, а у моей семьи, – поправила Инфанта. – Но я смогу исправить ошибки прошлого. Меня будут уважать.
– Значит, твои таланты были оценены по достоинству? Тебе разрешили участвовать в Сонном Слете?
Девочка прикрыла глаза и усмехнулась.
– Я иду вне конкурса, Филин. Мне остается лишь подождать, какую команду мне подберут.
Парень ядовито хмыкнул:
– Узнаю крошку Инфанту.
Девочка встала так резко, что Фини вздрогнула, чуть не выпустив чашку из рук.
– Никогда не называй меня так, – процедила она.
– Крошкой? – хмыкнул парень. – Разве не так тебя называли раньше, когда ты здесь учил…
Он захрипел, не договорив.
Фини вскочила, забывшись: горло парня стиснула рука из черного дыма. Бедолага пытался скинуть ее, но призрачные пальцы сжимались все сильнее. В руках Инфанты снова была кисточка, на этот раз черная. Фини заметила, что за пояс ее платья заткнуто еще несколько палочек-кистей разной длины и формы. Именно Инфанта повелевала рукой. Кукольное лицо сияло злорадством, – судя по всему, она наслаждалась хрипами своей жертвы.
Внезапно черная рука истаяла сизым дымком. Инфанта плавно опустила кисточку.
– Прости, Инфанта, – сдавленно произнес парень, потирая горло. – Я не хотел тебя обидеть.
– Все забыто, Филин, – усмехнулась та, но взгляд ее оставался колючим. – Но не зли меня больше… А теперь расскажи, зачем ты здесь.
Парень ответил не сразу.
– Я тоже решил попытать удачу, – прошептал он. – Арт-Хаус открывает двери всем…