После ужина в уютной столовой Тэя сидела за столом притихшая. Ее явно что-то терзало и не давало покоя. Тиорианец терпеливо ждал.
– Дэймос… – начала она, наконец, нерешительно подняв глаза.
– Да? – тиорианец откинулся на спинку стула и изучающе смотрел на нее темными, с расширившимися зрачками, глазами.
– Со мной происходит так много всего и так быстро, что я не успеваю разобраться в половине того, что уже было, и никогда не знаю, что будет завтра… Так будет всегда? – она не сводила с тиорианца своих лучистых глаз.
Дэймос задумчиво смотрел на свою любимицу. События в ее жизни и впрямь мелькали одно за другим. Лишь однажды ей привелось в полной мере «насладиться» тем, чего он не пожелал бы никому – заключением в «Парадизе» и потом на Эсстинге. Чудеса детской памяти – этого, своего самого продолжительного опыта, она словно бы и не помнила…
– В чем бы ты хотела разобраться? – мягко спросил он.
– Во всем… Когда я была на Бруннее в карцере, я перебирала все свои воспоминания – там было столько событий и столько эмоций, страшных и радостных, хватило бы на несколько лет, а я… Я даже не знаю, сколько я с Нортом, – Тэя моргнула и снова вперила в тиорианца застывший взгляд. – Леда спросила, сколько я с Нортом, а я не знаю. Всю мою жизнь, только это я и могла ответить. Это так странно… – взгляд Тэи был направлен мимо ее собеседника куда-то в пространство, блуждая по воспоминаниям и мыслеобразам.
– Я знаю так много и так мало… – ее голос звучал приглушенно. – И боюсь, что чего-то никогда не узнаю, – прошептала она и перевела напряженный взгляд на Дэймоса.
– О чем ты? – тихо спросил он.
– Норт объяснял мне, что такое любовь и показал чувство, которое он испытывал к Джае, – голос Тэи дрогнул. – Это было так… невообразимо прекрасно и… Больно…
– Он показал тебе? – сдержанно спросил тиорианец.
Девушка кивнула и продолжила:
– Он сказал, что однажды мне повезет, и я встречу человека, который вызовет во мне такие чувства, – Тэя посмотрела на Дэймоса в легком смятении. – Как думаешь, я испытаю такие же чувства, или гетенианцы любят по-другому?
– Я не знаю, как любят гетенианцы, – тихо заговорил Дэймос, – я знаю только то, что даже сатторианцы любят по-разному. Я не знаю, как почувствуешь это ты, милая, но знаю, что ты поймешь, когда это произойдет.
– Ты уверен? Уверен, что я когда-нибудь полюблю? – почти беззвучно произнесла Тэя пугающее ее слово.
– Уверен, – серьезно сказал Дэймос, – все произойдет в свое время.
– В свое время? – девушка вопросительно посмотрела на тиорианца.
– С нами все происходит тогда, когда мы к этому готовы, – пояснил тот свои слова.
– Я не была готова к тюрьме, когда была маленькой, но я там оказалась, – пробормотала Тэя, зябко поведя плечами.
Нет, она не забыла тот горький опыт…
– А иногда нам просто нужен урок, – тут же последовал ответ.
Урок… Урок от Вселенной. Тэя задумчиво смотрела на Дэймоса. Что ж, он был суровым, этот урок, но тогда она и впрямь многому научилась и многое поняла, и ни в каких других условиях она бы этот бесценный опыт не получила. Возможно, тиорианец прав. Но ее мысли уже неслись дальше.
– Мне было так плохо, после моего глупого побега из тюрьмы на Бруннее – это был тоже необходимый урок? Чтобы я поняла что? – спросила она снова.
– Возможно, чтобы ты поняла, что можешь принимать самостоятельные решения и приводить их в действие. Твой поступок не был глупым, просто был технический сбой, который помешал довести все до конца. Ты дошла до ангара, помни об этом. И всегда найдутся люди, готовые помочь. В следующий раз ты подготовишься еще лучше.
Тэя снова повела плечами.
– Надеюсь, больше это не повторится, – пробормотала она.
Несколько секунд она молчала, ее невидящий взгляд блуждал по столовой, но потом она продолжила:
– На корабле Леды был момент, когда я думала, что не выберусь, а потом… Потом я увидела Землю… И это было как… Я даже не могу сказать… – ее взгляд снова наполнился смятением. – После всего этого времени, после тысячелетий изгнания, мы снова были на Земле, и она пела нам… Это… Это перевернуло все внутри меня… Я… У меня даже нет слов, чтобы выразить все, что творится здесь, – она прижала руку к бешено бьющемуся сердцу, – я видела Новый Мир людей и увидела Землю… Откуда мы вышли и куда пришли… Кто еще мог бы таким похвастаться?
– Нас таких несколько, – легкая улыбка скользнула по лицу Дэймоса.
– Да, – взгляд Тэи на секунду сфокусировался на нем и снова прошел сквозь него. – Но у кого спросить?..
– Что ты хотела бы спросить?
Тэя перевела на него взгляд своих распахнутых глаз, явно не решаясь озвучить ему то, что не давало ей покоя.
– Ты можешь начать с меня, – тихо предложил тиорианец, – если я не справлюсь, уверен, мы сможем найти того, кто…
– Создатель… – решившись, выпалила Тэя, продолжая смотреть в глаза собеседника, тот терпеливо кивнул, – Создатель остался на Земле или ушел с людьми? Это он говорил с нами или сама Земля?
Дэймос кивнул, в знак того, что понял вопрос, и медленно заговорил.
– Мы исходим из того, что Создатель вездесущ, – он не сводил с девушки пристального взгляда темных глаз. – Он есть в Семи мирах и на Земле, и еще в тех мирах, что нами еще не открыты.
– Но… Кто в него верит на Земле? И верят ли? – глаза Тэи расширились.
– Мы этого не знаем, – мягко улыбнулся Дэймос, – мы даже не знаем, кто живет там сейчас, после нас…
Тэя снова словно услышала этот странный звук, необъяснимым образом взывающий к чему-то в самой глубине ее сознания.
– Там живут киты… – прошептала девушка.
– У них совершенно невероятный по мощи разум, – так же тихо заговорил Дэймос, – который нам уже не дано постичь. Мы свой шанс упустили…
– Может, это и к лучшему, – отозвалась Тэя и повторила свой вопрос: – А если там некому верить в Создателя, то как он там есть?
– Мы не можем так уверенно это утверждать, – покачал головой Дэймос, – наличие храмов совсем не говорит о наличии веры. Вера имеет разные формы и проявления, а, кроме того, Создатель существует независимо от нашей веры в него, если человек не верит, это не значит, что он вне Его поля зрения. Он наставляет и поучает нас, направляет и спасает…
– Да? Разве не мы сами все это делаем? – удивленно воскликнула Тэя.
– Ты никогда не задумывалась, почему все происходит так, а не иначе? Почему и как в твоей жизни появляются те или иные люди? – Дэймос с любопытством наблюдал за лицом девушки, испытав совершенно новые для себя эмоции – он ощутил себя Наставником.
Неожиданно он стал ответственным за ее будущее и ее восприятие этого будущего, за то, каким она его сотворит. Это было странно и заставляло тщательнее подбирать слова.
– Значит, мы ни на что не влияем? – Тэя старательно пыталась разобраться.
– Влияем на всё – выбор всегда за нами, ни за кем другим. Только мы отвечаем за свои поступки.
– А как же Создатель? В чем тогда его роль? – похоже, она окончательно запуталась.
– Он придает нам сил, дарит надежду, посылает нам надежных друзей и мудрых учителей…
Пока он говорил, перед Тэей мелькнули ледяные пещеры Нероны, жуткие тоннели Бруннеи, настоящая бойня на Янусе… Ее выбор… Она осталась рядом с Нортом и не бросила его на Нероне, они заплутали на Бруннее, но спасли Лиф и ее напарника, ее ранили на Янусе, но благодаря этому она познакомилась с Лемом, Фреей и туда прилетел Гектор… И это только три события из ее жизни. С самого начала она могла остаться на Саттории, Пангее, Сандорре или Крунне, но она выбрала Норта. Она сама решила остаться с ним. Вот ее выбор. Создатель в свидетели, Норт не держал ее возле себя, он всегда настойчиво напоминал ей, что она может уйти.
Взгляд Тэи вышел из небытия и сфокусировался на Дэймосе.
– Кажется, я начала понимать, но мне надо еще многое обдумать, – сказала она серьезно.
– Все время перехода в твоем распоряжении, милая, – улыбнулся Дэймос.
– А еще… – Тэя замялась.
– Что? – Дэймос снова насторожился.
– В тюрьме я поняла одну вещь… – она потерла плечо, на котором была татуировка Норта, – когда мне напомнили про татуировку, я вспомнила, что это Норт набил ее.
Дэймос кивнул.
– Он написал на мне свое имя.
Тиорианец снова кивнул, не понимая, куда она клонит.
– Я поняла, что я не умею писать, – тихо сказала Тэя, – я не умею писать рукой на бумаге, – девушка подняла изящную ладонь и пошевелила пальцами.
– Не может быть, – теперь пришла пора Дэймоса удивиться. – Ты читаешь и… – он машинально повернулся по направлению к рубке, – ты печатаешь…
– Именно, – кивнула Тэя.
Тиорианец рассмеялся, он хохотал просто в голос.
– Мы учили тебя всему! Как управлять сознанием, как скрывать и защищать себя, как восполнять энергию и не лезть в чужие мысли, но никто из нас не догадался научить тебя писать?! – воскликнул он и смахнул проступившие от смеха слезы. – Вот уж точно у семи нянек дитя без присмотра…
Тэя непонимающе посмотрела на тиорианца.
– В нашем случае это когда воспитателей много, а ребенок в итоге не умеет самого элементарного, – терпеливо объяснил тот.
Тэя прокрутила эту мысль и понимающе кивнула.
– У меня есть бумага и карандаши, я научу тебя писать, – заверил ее Дэймос, – а теперь пора отдыхать, день был длинный. А завтра нам будет, чем заняться, – снова засмеялся он, вставая.
Они убрали в столовой и разошлись по каютам. Дэймос нет-нет, да и качал головой с улыбкой, снова и снова возвращаясь мыслями к их самому невероятному провалу! Он уже представлял, как расскажет это Норту…
Тэя же на этот раз впервые за долгое время просто уснула, даже не призвав Ночного Стража.
* * *
Девушка завороженно смотрела, как легко и изящно скользит карандаш по бумаге в тонкой руке Дэймоса. Ей нравился этот едва уловимый звук, запах бумаги и грифеля, она любовалась изгибами и овалами букв. Это называлось каллиграфия.
– Дэймос… – начала она, наконец, нерешительно подняв глаза.
– Да? – тиорианец откинулся на спинку стула и изучающе смотрел на нее темными, с расширившимися зрачками, глазами.
– Со мной происходит так много всего и так быстро, что я не успеваю разобраться в половине того, что уже было, и никогда не знаю, что будет завтра… Так будет всегда? – она не сводила с тиорианца своих лучистых глаз.
Дэймос задумчиво смотрел на свою любимицу. События в ее жизни и впрямь мелькали одно за другим. Лишь однажды ей привелось в полной мере «насладиться» тем, чего он не пожелал бы никому – заключением в «Парадизе» и потом на Эсстинге. Чудеса детской памяти – этого, своего самого продолжительного опыта, она словно бы и не помнила…
– В чем бы ты хотела разобраться? – мягко спросил он.
– Во всем… Когда я была на Бруннее в карцере, я перебирала все свои воспоминания – там было столько событий и столько эмоций, страшных и радостных, хватило бы на несколько лет, а я… Я даже не знаю, сколько я с Нортом, – Тэя моргнула и снова вперила в тиорианца застывший взгляд. – Леда спросила, сколько я с Нортом, а я не знаю. Всю мою жизнь, только это я и могла ответить. Это так странно… – взгляд Тэи был направлен мимо ее собеседника куда-то в пространство, блуждая по воспоминаниям и мыслеобразам.
– Я знаю так много и так мало… – ее голос звучал приглушенно. – И боюсь, что чего-то никогда не узнаю, – прошептала она и перевела напряженный взгляд на Дэймоса.
– О чем ты? – тихо спросил он.
– Норт объяснял мне, что такое любовь и показал чувство, которое он испытывал к Джае, – голос Тэи дрогнул. – Это было так… невообразимо прекрасно и… Больно…
– Он показал тебе? – сдержанно спросил тиорианец.
Девушка кивнула и продолжила:
– Он сказал, что однажды мне повезет, и я встречу человека, который вызовет во мне такие чувства, – Тэя посмотрела на Дэймоса в легком смятении. – Как думаешь, я испытаю такие же чувства, или гетенианцы любят по-другому?
– Я не знаю, как любят гетенианцы, – тихо заговорил Дэймос, – я знаю только то, что даже сатторианцы любят по-разному. Я не знаю, как почувствуешь это ты, милая, но знаю, что ты поймешь, когда это произойдет.
– Ты уверен? Уверен, что я когда-нибудь полюблю? – почти беззвучно произнесла Тэя пугающее ее слово.
– Уверен, – серьезно сказал Дэймос, – все произойдет в свое время.
– В свое время? – девушка вопросительно посмотрела на тиорианца.
– С нами все происходит тогда, когда мы к этому готовы, – пояснил тот свои слова.
– Я не была готова к тюрьме, когда была маленькой, но я там оказалась, – пробормотала Тэя, зябко поведя плечами.
Нет, она не забыла тот горький опыт…
– А иногда нам просто нужен урок, – тут же последовал ответ.
Урок… Урок от Вселенной. Тэя задумчиво смотрела на Дэймоса. Что ж, он был суровым, этот урок, но тогда она и впрямь многому научилась и многое поняла, и ни в каких других условиях она бы этот бесценный опыт не получила. Возможно, тиорианец прав. Но ее мысли уже неслись дальше.
– Мне было так плохо, после моего глупого побега из тюрьмы на Бруннее – это был тоже необходимый урок? Чтобы я поняла что? – спросила она снова.
– Возможно, чтобы ты поняла, что можешь принимать самостоятельные решения и приводить их в действие. Твой поступок не был глупым, просто был технический сбой, который помешал довести все до конца. Ты дошла до ангара, помни об этом. И всегда найдутся люди, готовые помочь. В следующий раз ты подготовишься еще лучше.
Тэя снова повела плечами.
– Надеюсь, больше это не повторится, – пробормотала она.
Несколько секунд она молчала, ее невидящий взгляд блуждал по столовой, но потом она продолжила:
– На корабле Леды был момент, когда я думала, что не выберусь, а потом… Потом я увидела Землю… И это было как… Я даже не могу сказать… – ее взгляд снова наполнился смятением. – После всего этого времени, после тысячелетий изгнания, мы снова были на Земле, и она пела нам… Это… Это перевернуло все внутри меня… Я… У меня даже нет слов, чтобы выразить все, что творится здесь, – она прижала руку к бешено бьющемуся сердцу, – я видела Новый Мир людей и увидела Землю… Откуда мы вышли и куда пришли… Кто еще мог бы таким похвастаться?
– Нас таких несколько, – легкая улыбка скользнула по лицу Дэймоса.
– Да, – взгляд Тэи на секунду сфокусировался на нем и снова прошел сквозь него. – Но у кого спросить?..
– Что ты хотела бы спросить?
Тэя перевела на него взгляд своих распахнутых глаз, явно не решаясь озвучить ему то, что не давало ей покоя.
– Ты можешь начать с меня, – тихо предложил тиорианец, – если я не справлюсь, уверен, мы сможем найти того, кто…
– Создатель… – решившись, выпалила Тэя, продолжая смотреть в глаза собеседника, тот терпеливо кивнул, – Создатель остался на Земле или ушел с людьми? Это он говорил с нами или сама Земля?
Дэймос кивнул, в знак того, что понял вопрос, и медленно заговорил.
– Мы исходим из того, что Создатель вездесущ, – он не сводил с девушки пристального взгляда темных глаз. – Он есть в Семи мирах и на Земле, и еще в тех мирах, что нами еще не открыты.
– Но… Кто в него верит на Земле? И верят ли? – глаза Тэи расширились.
– Мы этого не знаем, – мягко улыбнулся Дэймос, – мы даже не знаем, кто живет там сейчас, после нас…
Тэя снова словно услышала этот странный звук, необъяснимым образом взывающий к чему-то в самой глубине ее сознания.
– Там живут киты… – прошептала девушка.
– У них совершенно невероятный по мощи разум, – так же тихо заговорил Дэймос, – который нам уже не дано постичь. Мы свой шанс упустили…
– Может, это и к лучшему, – отозвалась Тэя и повторила свой вопрос: – А если там некому верить в Создателя, то как он там есть?
– Мы не можем так уверенно это утверждать, – покачал головой Дэймос, – наличие храмов совсем не говорит о наличии веры. Вера имеет разные формы и проявления, а, кроме того, Создатель существует независимо от нашей веры в него, если человек не верит, это не значит, что он вне Его поля зрения. Он наставляет и поучает нас, направляет и спасает…
– Да? Разве не мы сами все это делаем? – удивленно воскликнула Тэя.
– Ты никогда не задумывалась, почему все происходит так, а не иначе? Почему и как в твоей жизни появляются те или иные люди? – Дэймос с любопытством наблюдал за лицом девушки, испытав совершенно новые для себя эмоции – он ощутил себя Наставником.
Неожиданно он стал ответственным за ее будущее и ее восприятие этого будущего, за то, каким она его сотворит. Это было странно и заставляло тщательнее подбирать слова.
– Значит, мы ни на что не влияем? – Тэя старательно пыталась разобраться.
– Влияем на всё – выбор всегда за нами, ни за кем другим. Только мы отвечаем за свои поступки.
– А как же Создатель? В чем тогда его роль? – похоже, она окончательно запуталась.
– Он придает нам сил, дарит надежду, посылает нам надежных друзей и мудрых учителей…
Пока он говорил, перед Тэей мелькнули ледяные пещеры Нероны, жуткие тоннели Бруннеи, настоящая бойня на Янусе… Ее выбор… Она осталась рядом с Нортом и не бросила его на Нероне, они заплутали на Бруннее, но спасли Лиф и ее напарника, ее ранили на Янусе, но благодаря этому она познакомилась с Лемом, Фреей и туда прилетел Гектор… И это только три события из ее жизни. С самого начала она могла остаться на Саттории, Пангее, Сандорре или Крунне, но она выбрала Норта. Она сама решила остаться с ним. Вот ее выбор. Создатель в свидетели, Норт не держал ее возле себя, он всегда настойчиво напоминал ей, что она может уйти.
Взгляд Тэи вышел из небытия и сфокусировался на Дэймосе.
– Кажется, я начала понимать, но мне надо еще многое обдумать, – сказала она серьезно.
– Все время перехода в твоем распоряжении, милая, – улыбнулся Дэймос.
– А еще… – Тэя замялась.
– Что? – Дэймос снова насторожился.
– В тюрьме я поняла одну вещь… – она потерла плечо, на котором была татуировка Норта, – когда мне напомнили про татуировку, я вспомнила, что это Норт набил ее.
Дэймос кивнул.
– Он написал на мне свое имя.
Тиорианец снова кивнул, не понимая, куда она клонит.
– Я поняла, что я не умею писать, – тихо сказала Тэя, – я не умею писать рукой на бумаге, – девушка подняла изящную ладонь и пошевелила пальцами.
– Не может быть, – теперь пришла пора Дэймоса удивиться. – Ты читаешь и… – он машинально повернулся по направлению к рубке, – ты печатаешь…
– Именно, – кивнула Тэя.
Тиорианец рассмеялся, он хохотал просто в голос.
– Мы учили тебя всему! Как управлять сознанием, как скрывать и защищать себя, как восполнять энергию и не лезть в чужие мысли, но никто из нас не догадался научить тебя писать?! – воскликнул он и смахнул проступившие от смеха слезы. – Вот уж точно у семи нянек дитя без присмотра…
Тэя непонимающе посмотрела на тиорианца.
– В нашем случае это когда воспитателей много, а ребенок в итоге не умеет самого элементарного, – терпеливо объяснил тот.
Тэя прокрутила эту мысль и понимающе кивнула.
– У меня есть бумага и карандаши, я научу тебя писать, – заверил ее Дэймос, – а теперь пора отдыхать, день был длинный. А завтра нам будет, чем заняться, – снова засмеялся он, вставая.
Они убрали в столовой и разошлись по каютам. Дэймос нет-нет, да и качал головой с улыбкой, снова и снова возвращаясь мыслями к их самому невероятному провалу! Он уже представлял, как расскажет это Норту…
Тэя же на этот раз впервые за долгое время просто уснула, даже не призвав Ночного Стража.
* * *
Девушка завороженно смотрела, как легко и изящно скользит карандаш по бумаге в тонкой руке Дэймоса. Ей нравился этот едва уловимый звук, запах бумаги и грифеля, она любовалась изгибами и овалами букв. Это называлось каллиграфия.