– Не думал, что вы действительно выстрелите, – сказал Айзнер и пнул ее в лицо.

Голова Сабины откинулась в сторону, и она ударилась виском о пол. Сразу почувствовала вкус крови во рту.

Айзнер нагнулся к ней и выхватил пистолет у нее из руки.

– Я вытащил пружину ударника.

Сабина хотела удержать оружие, но у нее не хватило сил. Она сплюнула кровь.

– Помогите!

Айзнер, холодно улыбаясь, тут же зажал ей рот рукой.

– Для «глока» даже не нужно специального инструмента – достаточно обычной отвертки. И это преподавали в БКА! – Он опустился на колени рядом с ней, сунул ей в рот платок и несколько раз обмотал голову изолентой. Так крепко, что клейкая лента стянула ей волосы, уши и щеки.

Сабина пыталась отбиваться, но уже не могла поднять ни руки, ни ноги. Неподвижно смотрела, как он связывал ей кабельными стяжками запястья и лодыжки.

В дверь позвонили.

– Полиция Лангена, мы получили сигнал тревоги из вашего дома.

– Я дома, все в порядке! – Айзнер взял ее пистолет, схватил Сабину за воротник и поволок за собой к лестнице, ведущей в подвал.

– Откройте дверь!

– Сейчас.

Он грубо потащил ее вниз по лестнице.





34




Удары о края ступеней она почти не почувствовала, потому что Айзнер очень энергично стащил ее в подвал. Очевидно, средство не только парализовало мышцы, но и повысило болевой порог.

Сабина с трудом дышала. Перед глазами все кружилось, но она заметила, что он притащил ее в комнату отдыха рядом с котельной и открыл дверь сауны.

Снова раздался звонок в дверь.

Айзнер с вызывающим страх спокойствием втащил ее в сауну, еще раз проверил кабельные стяжки и кляп, затем закрыл дверь. Сабина слышала, как он захлопнул сейф и придвинул стеллаж к стене. Потом пошел наверх.

Наступила абсолютная тишина!

Неожиданно она услышала тихий высокий звук. Сконцентрировавшись, Сабина поняла, что это сигнализация, которую она нашла в ведре. В воде под монтажной пеной сирена звучала так, словно у нее медленно садилась батарейка. Но прибор все равно продолжал квакать. Вообще-то любая сирена звучит максимум три минуты и затем отключается, но Айзнер, видимо, запрограммировал специальный режим, чтобы сирена включалась спустя какое-то время.

Сабину затошнило. Ее желудок бунтовал. Рвота поднялась по пищеводу к горлу. Сабина с трудом втягивала воздух через нос.

Только не паниковать!

Нельзя, чтобы содержимое желудка попало в нос или трахею, иначе она задохнется и умрет мучительной смертью. Сейчас нужно успокоиться. Сабина медленно досчитала до трех, затем сглотнула. Вкус был омерзительный, но она жадно вдохнула через нос и попыталась расслабить тело.

«Сохраняй спокойствие!» Что этот говнюк подсыпал ей? Должно быть, большая доза какого-то лекарства. Иначе она не могла объяснить свой паралич.

Когда Сабина снова смогла спокойно дышать и контролировать свой желудок, она попыталась пошевелить ногами. Нужно подать какой-нибудь знак – например, постучать, – пока полицейские стоят перед домом. Но ноги ее не слушались.

Тут она услышала голоса. Они в доме! Звуки доносились до нее в подвал через закрытую дверь. Она сконцентрировалась, пытаясь разобрать слова.

– А эта дверь?

Дверь открылась, и голоса стали громче.

– Она ведет в подвал, – ответил Айзнер.

– Мы можем его осмотреть?

– Конечно.

Полицейские спустились по лестнице.


– Мы должны проверить, что все в порядке.

– Без проблем, но я уже сказал вам, что устройство иногда подает ложные сигналы тревоги.

– Мы должны реагировать на каждый сигнал тихой тревоги.

– Конечно.

– А вы несете расходы за выезд группы.

– Я знаю. Сто десять евро. Эта чертова штука обошлась мне уже в целое состояние.

Сабина слышала, как Айзнер и полицейские – судя по шагам, их было двое – вошли в подвал.

«Эй, неужели вы не слышите сирену? Ведро должно стоять где-то поблизости».

В этот момент сигнализация замолкла.

«Нет!»

– Здесь котельная, там мастерская, чулан, кладовка и комната отдыха с сауной.

Мужчины вошли в комнату отдыха. Их ботинки заскрипели по плиточному полу.

– Мне тоже поступил сигнал тревоги, – объяснил Айзнер. – Я получил сообщение и сразу приехал сюда. Все оказалось в порядке. В очередной раз.

– Радуйтесь.

– Да, но мне пришлось ждать вашего появления целых двадцать пять минут. Почему так долго?

«Вот говнюк! Да ты еле успел и еще возмущаешься!» Сабина попыталась пошевелить ногой и коснуться носком деревянной стенки. Но у нее не получилось. Еще нет.

Мужчины прошагали через комнату.

– Незадолго до вашего сигнала тревоги мы получили два звонка. Автомобильная авария и ограбление банка, – оправдывался один из полицейских.

– И что? – спросил Айзнер.

– Мы с коллегами разделились. Но оказалось, что звонившие пошутили. Не было ни несчастного случая, ни ограбления. Затем мы сразу поехали к вам.

«Затем сразу поехали к вам?»

Неожиданно она догадалась: это Харди позвонил в полицию и ложными сообщениями выманил сотрудников с участка, чтобы направить в другое место. Потому что знал – ему удалось деактивировать сигнализацию на стене дома, но, возможно, сигнал тихой тревоги отключить вовремя не получилось. Значит, он сделал звонок, проник в дом, вырвал из стены телефонный кабель, нашел сейф и опустошил его.

«Видимо, так все и было! – Сабина закрыла глаза и сконцентрировалась. – Пошевели ногой!»

Она также пыталась издать какой-нибудь звук, но безуспешно. Язык отек, во рту был кислый привкус, и ей постоянно приходилось сглатывать. В этот момент снова послышался глухой писк сирены.

«Наконец-то!»

Но полицейские не реагировали.

«Вы что, глухие? Неужели не слышите?»

– Что это за звук? – спросил один из полицейских.

– Это бойлер, – ответил Айзнер. – Он всегда гудит, когда гидравлическое давление падает.

«Нет же! Прислушайтесь!»

– Угу, а куда ведет эта дверь?

– Это выход из подвала наружу.

– Что с дверью? Какие-нибудь следы взлома?

– Нет, тоже все в порядке.

«Вырванная сигнализация! Дыра в стене! Ведро с монтажной пеной!»

У Сабины участилось сердцебиение.

«Посмотрите же снаружи!»