Меня заставили снять сандалии и провели в большую комнату, откуда доносился девичий смех и мужской басок. За накрытым столом сидела компания. Три девушки возраста Алины, им можно было дать лет по двадцать, и двое лохматых по здешней моде юношей – их одногодков. С краю пристроились, по всей видимости, родители виновницы торжества: представительного вида мужчина и дородная женщина лет сорока. Все они, прервав разговор, изучающе меня рассматривали.

– Это тот самый тайный поклонник? – произнесла одна из девиц, хмыкнув в ладошку. Темноволосая, кареглазая, с точеным профилем и завораживающим рельефом.

– Говорит, что не он, – поддержала подругу смешком Алина и выдвинула из-за стола стул. – Садись, – сказала она мне.

Как только я устроился, захлопотала женщина.

– Может, вам сперва что-нибудь посущественнее предложить?

На столе стояли хрустальные салатницы с остатками салатов, но все уже пили чай с упомянутым мне тортом, от которого, к слову, осталась лишь четверть.

– Можно и посущественнее, – не стал спорить я. Был я голоден, а стесняться вредно для здоровья. – Меня Альбертом зовут, – заодно представился я.

– Настя, – все никак не смогла совладать с насмешливой улыбкой кареглазая красотка.

– Аня, – стрельнула в меня томным взглядом такая же улыбчивая ее подружка. Широкое кукольное лицо, из той же серии светлые кудряшки и губы бантиком.

– Оля, – представилась самая серьезная из них – брюнетка в очках.

– Иван или просто Джон, – продолжил перекличку сильной половины человечеств, выряженный в копию одной из забракованных мною у Костика футболок. Он привстал и протянул мне руку для пожатия.

– Алекс, – с апломбом заявил второй парень, встряхнув патлами, и с вызовом на меня уставился.

Но руки мы друг другу пожали.

– Борис Аркадьевич, – представился самый возрастной участник застолья, – а это моя жена и мама Алины Светлана Григорьевна. – Он взглядом указал мне на женщину, что в этот момент вносила в комнату тарелку с жареной картошкой и запеченным в духовке мясом с сырной корочкой.

– Ешь, Альберт, – поставила она передо мной обалденно пахнущую тарелку.

Приметив на столе чистые столовые приборы, я приступил к трапезе. Через пару минут оторвал взгляд от тарелки и обнаружил, что внимание всех присутствующих приковано ко мне.

– Вкусно, – на всякий случай пояснил я.

– Ты так ловко орудуешь ножом и вилкой, что я невольно засмотрелась, – со смешком высказалась ехидная Настя. – Где ты практиковался?

– В лучших домах Лондона и Парижа, – отсалютовал я ей бокалом вина, что мне налил Борис Аркадьевич.

– Вы знакомый Алины? – решила все-таки прояснить повод моего появления в своей квартире Светлана Григорьевна.

– Знакомый, – подтвердил я.

– И где вы познакомились? – заинтересованно продолжила она допрос, бросив взгляд на сидящую напротив дочь, которая зажимала рот ладошкой, чтобы не рассмеяться.

– Алина вроде бы в Парижах не была, – усмехнулся Алекс, подозревая во мне соперника.

Не реагируя на реплику парня и последующие за ней хохотки девушек, я указал вилкой в сторону прихожей.

– На лестничной клетке.

– Однако, – хмыкнул Борис Аркадьевич. – И зачем же вы к нам пришли, молодой человек, позвольте полюбопытствовать? – интеллигентно завернул он.

– Адресом ошибся, – пояснил я. А что еще тут скажешь?

– А ты точно не тайный поклонник Алины? – присоединилась к допросу Анечка. – Это не ты ей подбрасываешь цветы с записками? А в позапрошлую ночь исписал асфальт под ее окном? – Девушка, не выдержав, прыснула от смеха.

– Нет, не я, – открестился от обвинений я. Записки, вернее, сообщения я, конечно, девушкам писал, но не Алине, а вот асфальт точно никогда не разрисовывал.

– Ну признайся уже, что это ты, иначе я сойду с ума от любопытства, – умоляюще протянула Настя.

– Не признаюсь. – Я был непреклонен.

– Может, салатика? – подвинула ко мне одну из салатниц внимательно следившая за диалогом Светлана Григорьевна.

Пережевывая мясо, я благодарно кивнул.

– Вы где-то учитесь или работаете? – задал вопрос отец семейства.

– Ни то ни другое, – ответил я, накладывая себе салат. Потом все же решил пояснить, а то вновь установилась тишина: – Только что окончил университет, к работе еще не приступил, – и услышал, как за столом выдохнули.

– Алиночка тоже учится в университете, – встрепенулась женщина. – Вы разве там не встречались?

– Боюсь, что нет. Такую красавицу я бы запомнил, – сделал я комплимент имениннице.

Алекс злобно засопел, а девчонки вновь захихикали.


– А вы на каком факультете учились? – спросил Борис Аркадьевич.

– На юридическом. – Отвечая, я одновременно пытался определить, из чего приготовлен салат, который я сейчас ел. Незнакомые ингредиенты, а вкусно.

– О-о-о… – послышалось за столом.

Доев салат, я начал присматриваться к четвертинке торта.

– А Алина с ребятами на филфаке учатся, – пояснила мне Светлана Григорьевна и, проследив за моим взглядом, вновь всполошилась: – Может быть, чаю?

– Спасибо, с удовольствием, – улыбнулся ей я.

– А мы на БАМ скоро поедем, – с каким-то с вызовом сообщил мне Алекс.

– Счастливого пути, – пожал плечами я. Понятия не имею, о чем речь.

– Да, студенческим отрядом едем на лето, – поддержал друга Иван или просто Джон. – К октябрю вернемся.

При его последних словах мать Алины всплеснула руками, а отец, поджав губы, нахмурился.

– Алиночка никуда не поедет! – заявила Светлана Григорьевна.

– Ну, мама! – капризно воскликнула девушка.

– Комары, холод и никаких удобств! – перечисляла женщина минусы поездки, строго смотря на дочь. – Тебе придется жить в палатке! – привела она железный аргумент.

– Это, должно быть, так романтично, – вклинилась малахольная Анечка.

– Кто вас вообще надоумил туда ехать?! – рассердился Борис Аркадьевич.

– Мы едем по комсомольскому призыву! – выпятил грудь Иван, он же Джон.

– Альберт, а ты не хочешь поехать на комсомольскую стройку? – спросила меня Анастасия, наблюдая, как передо мной ставят кружку с чаем и блюдце с куском торта.

– Куда? – не понял я вопроса, засмотревшись на аппетитный кусочек.

– Строить Байкало-Амурскую магистраль, – не заметив моего промаха, удачно расшифровал мне аббревиатуру Алекс, при этом всем своим видом излучая превосходство.

Услышав знакомые географические названия, я помотал головой и уверенно заявил:

– Нет, мне туда не надо.

Вновь возникла неловкая пауза.

– А куда тебе надо? – словно насмехаясь, спросил Алекс.

– Южнее, – смотря ему в глаза честным взором, ответил я. – Климат Черноморского побережья, думаю, мне подойдет больше сибирского. Там никаких строек не намечается?

– Вроде бы нет, – на миг позабыв о соперничестве, как-то растерянно ответил Алекс.

– Жаль, – заметил я и наконец-то отведал кусочек «Праги».

– Вот, слышишь, что умные люди говорят, – Светлана Григорьевна насела на дочь, – сибирский климат – не подходящий. Особенно для девушек! – Последнее она добавила от себя.

– Мама, как я могу отказаться? Я же комсомолка! – возмутилась Алина.

– Мы уже записались, – подала голос молчавшая до сих пор Ольга. Судя по ее тону, она была не в восторге от предстоящей поездки.

– Ничего, еще можно все переиграть. – Судя по решительному виду отца Алины, он явно что-то задумал.

– Папа! – заподозрив неладное, воскликнула девушка.

– Мы присмотрим за сокурсницами. Обещаю вам, с ними ничего не случится, – нацепив на лицо серьезность, решил успокоить разволновавшихся родителей Иван.

Но, судя по их скепсису, ему это не удалось.

Парень это тоже заметил и привел еще один довод:

– Кроме того, мы все на этой стройке хорошо заработаем. Глупо упускать такой шанс.

На что старший Митрошин лишь тихо выругался.

Размышляя над тем, что меркантильность не чужда даже здешним упоротым строителям коммунизма, я доел торт и сыто навалился на спинку стула. Ну все, поел, можно, наверное, уже уходить. Я бросил взгляд на часы. Сегодня еще холодильник должны привезти.