— Это мусковит, — ответила «носительница», указав на прозрачные стенки из материала, похожего на слюду. — Его на Магросе добывают и к нам иногда привозят. А внутри — «огненный песок». Он сам зажигается, если на воздух попадает. Его со дна моря поднимают.

— Светильники все такие маленькие?

— Да, эсам запрещено делать другие. Для дома света хватает. А короба с «огненным песком» мореходы наглухо запечатывают воском. Так и перевозят, не открывая, чтобы на корабле беды не вышло. Только смотрителю маяка дозволено зажигать большой светильник, чтобы ночью направлять лодки.

А мир-то, оказывается, перспективный! Ежели со дна моря, то получается неисчерпаемый источник энергии. Эх, были бы они более решительными в плане прогресса, наверняка давным-давно до самодвижущейся техники додумались!

Выбравшись из лаза, Лио погасила светильник — одинокий светлячок вызовет подозрения, он будет хорошо заметен из замка в темноте. Сняв с себя одежду и обувь, Лиодайя свернула их вместе со своей ношей в объемный тюк. Положив его на голову и придерживая руками, подошла к кромке воды и замерла в нерешительности.

Темная спокойная поверхность играла легкой рябью, скорее ощущаемой, чем видимой в свете звезд. И если мне подобный «антураж» казался загадочным и даже отчасти романтичным, то у моей «носительницы» вызывал совсем иные чувства.

— Лио, это всего лишь вода. Иди смелей, я сохраню тебя от приспешников Нара. Он не посмеет навредить.

Этого хватило. Глубоко вдохнув, она опустила ногу в озеро, нащупывая ступней каменистую поверхность. Шаг, второй, третий… Постепенное погружение мне даже понравилось. Вода была теплой, дно — ровным, без ям и растительности, словно это не природный водоем, а созданный специально. Комфорт, да и только! Несмотря на это, Лиодайя с радостным облегчением выбралась на берег. Наскоро обтерев кожу платком, снова оделась. Прихватив свою ношу, поспешила в условленное место, где Омили и Велен, уезжая из замка, привязали для нее верра. Иначе быстро до порта не добраться, а нам надо успеть к рассвету.

Спящее в кустах у дороги животное недовольно заворчало, однако все же послушно поднялось на ноги и направилось в лес, подчиняясь воле всадницы. Мы, еще когда обсуждали план, сразу решили, что ехать по дороге небезопасно. Лучше уж обходной путь, пусть и не самый легкий.

В ожидании окончания путешествия, запоминая, как Лио управляет верром (хотя мне такой навык вряд ли пригодится), я испытывал… нет, не тревогу и озабоченность будущим, скорее радостное воодушевление.

Удачно! Все складывается на удивление замечательно! Даже не верится, что так легко удалось исполнить задуманное. В моей душе росла убежденность, что и дальнейшее осуществится с тем же успехом. Лио доберется до порта, встретит там своих друзей, которые уже нашли себе укрытие и договорились с эсами-мореходами относительно работы стражниц на корабле. Они уплывут и о своей жизни на Тьегросе будут вспоминать как о сне. Страшном, поучительном, но для них теперь безопасном.

Под ногами верра хрустела трава, он ровно дышал, похрипывая в такт шагам. Ветки, которые задевал «скакун», не больно, но все же били по рукам, словно мстили за то, что их ночной покой нарушили. Над головой раскинулся свод неба, иногда полностью закрытый кронами деревьев, а иногда — свободный, сияющий россыпью звезд.

— Смотри, Арктур! Твои небесные стражи помогают нам, — вдохновилась Лиодайя.

— Они всегда сопутствуют достойным…

Лишь первые слова прозвучали привычно отчетливо. В конце мой голос, если он, конечно, был таковым, увяз, словно в вате. Родившаяся перед глазами пелена заволокла окружающий мир, будто туман, погружая меня в ту самую совершенную темноту и полную тишину, которые предшествовали попаданию в мир Лио.

Меня забирают?!

Мгновенно холодным душем окатила паника — впервые за все путешествия. Никогда раньше я не цеплялся за возможность задержаться, продлить свое пребывание, а тут… Разочарование, безумное желание остаться в этом мире, неизмеримая злость, беспокойство за судьбу «носительницы», которую покинул самозваный дух ветра, сожаление и даже отчаяние — все это сплелось воедино…

На краткий миг мне показалось, что я вернулся обратно, — пелена развеялась, явив взору застывшие перед лицом ветки. Но радость оказалась преждевременной. Мир снова исчез, на этот раз окончательно.





ГЛАВА 9,

в которой Лиодайя паникует, а Арктур ни о чем не догадывается




Бум… Бум… Бум…

Едва различимый звук раздражал, подавлял, проникая сквозь вязкую муть. Темную, непроглядную, осязаемо плотную.

— Все закончилось, только не вставайте сразу… — так же на грани слышимости сказал кто-то неведомый.

Голос, как и шум, увяз во мраке. Вот только смысл слов я не сразу восприняла. Вроде привычное и одновременно что-то незнакомое… Так бывает, когда после ночи просыпаешься, но сновидение все еще держит тебя в своей власти. Не можешь отличить, где сон, а где явь.

А как же я? Неужели спала? Уснула после приема? Но… я ведь всего лишь на кровать присела! И мне помнится, что после этого…

Образы, воспоминания, надежды, мечты — все нахлынуло в единый миг.

Прием. Фрейлины. Аленнар. Комната. Платье. Тайный ход. Страх погони. Жуткое озеро. Верр, скачущий по лесу. Звезды на небе…

Нет! Это не могло быть сном! Но тогда… Что же случилось? Возможно, верр меня сбросил, я ударилась головой и лишилась чувств, а потом меня нашли?.. Только кто? Простые эсы или Аленнар?

Паника накатила с той же стремительностью, с какой и воспоминания. А как же мои близкие? Омили и Велен? Они же не уплывут без меня! И Аленнар, поняв, что мы замышляли, придет в ярость!

В отчаянии от этих мыслей я рванулась, желая вскочить, бежать, искать… На все что угодно была готова, лишь бы узнать, спасти и помочь.

Только ничего не вышло. Мое тело, которое я начала ощущать, так и осталось лежать недвижно, словно неживое. Ни головы не удалось повернуть, ни век поднять… Я даже пальцами шевельнуть не смогла. Зато мысли мои обрели наконец ясность и четкость — спутанность и несвязность исчезли.

Незнакомец сказал: «Все закончилось…» Для кого? Для меня или… Неужели они не успели? Задержались из-за меня в порту и Аленнар их покарал, а строптивую невесту связал? Потому и встать не получается.

— Не волнуйтесь, я только реакцию проверю, — вновь напомнил о своем присутствии голос.

И веки, все еще тяжелые, непослушные, приподнялись, словно кто-то чужой им помог.


В полумраке, едва разгоняемом непонятным красным светом, я различила нависающую надо мной неясную фигуру, напоминающую мужскую. Пусть и плохо освещенное, но совершенно чужое лицо приблизилось. Во взгляде незнакомца вспыхнул интерес, а я наконец осознала — это его пальцы касаются моего лица, оттягивая веки вверх! Это его ладонь лежит на моем лбу, а другая рука, в которой зажата короткая трубка, поднимается, чтобы…

Инстинктивно взвизгнув от страха, я пыталась избежать страшного исхода. Но, видимо, оказалась слишком слаба и неспособна никого напугать. Вырвавшийся из трубки яркий свет резанул по глазам, заставив меня умолкнуть, а тело… Оно как-то странно, помимо моей воли, дернулось, как будто то самое желание бежать и искать родных только сейчас до него дошло.

— Спокойнее, не надо делать резких движений, — придержав за плечо, предупредил мужчина, убирая погасшую трубку от моих глаз. — Ваш сеанс продлился дольше обычного. Адаптация тоже потребует времени. Потерпите.

И снова он коснулся моей руки. Недавней провокации ему показалось недостаточно? Или есть иная причина? Может, он целитель? Но даже лекарь не станет касаться женщины без ее разрешения и не имея на то права! Его слова тоже не внесли ясность. Почему я должна терпеть, когда он нагло нарушает приличия? И при чем здесь время? И почему «сеанс»?..

Слово, на первый взгляд, понятное, но бессмысленное в связи со сказанным. Какое отношение имеет увеселительная поездка на повозке к произошедшему и моей невозможности сейчас управлять телом? Никакого. Одна насмешка над испуганной и обездвиженной девушкой. Хотя от Аленнара и его прислужников всего можно ожидать, они и в чужих страданиях находят повод для радости.

— Я в порядке, — громыхнул, едва не оглушив, еще один мужской голос. — Просто… Крик какой-то… Показалось, наверное.

Он говорил, а я потрясенно замерла, прислушиваясь к ощущениям. Это ведь мои губы сейчас шевелятся! Моя язык тяжело ворочается во рту, рождая слова. Мое дыхание проходит через горло, а оно… Оно разговаривает низким грубым голосом вместо моего обычного, мелодичного!

Это что же? Меня подлый Нар наказал? Одолел Дайяра в нечестной схватке и заставил его забрать мой дар сийринны? Как же я теперь буду эсов от тварей защищать?

— Ну, тут орать точно некому, кроме меня, — усмехнулся в ответ незнакомец. — А я, поверьте, уже давно так бурно ни на что не реагирую. Так… — Он повернулся ко мне спиной и, несколько секунд помолчав, разрешил: — Вставайте потихоньку. Нормальные у вас показатели.

Все еще пребывая в растерянности, я вряд ли подчинилась бы его распоряжению. Однако мое тело сегодня определенно сошло с ума. Оно послушно напряглось, ладони уперлись в упругую поверхность… Мгновение, и я уже сижу, касаясь голыми ступнями холодного иола, а в прикрытых глазах мелькают яркие точки.

— Ну не так же резко! — пожурил неизвестный. — Просишь вас, просишь…

Его голос отдалился, а мои глаза снова раскрылись, осматривая маленькую комнату с идеально гладкими стенами, в красном свете кажущимися кровавыми. Я разглядела блестящие металлические полосы вдоль одной стены. Прозрачный короб, оплетенный тонкими шнурами, по которому пробегали огоньки. Он казался хрупким и вместе с тем опасным. О чем думал создатель этого жуткого места? Какие цели преследовал? Разве что… Наказать неугодных или устрашить непокорных?

— Вот, надевайте. — Вернувшийся мужчина вручил мне шуршащий сверток.

И снова против моей воли руки принялись за дело, ловко дернув за короткую ленту, раскрывая мешок… И снова я едва не заверещала от ужаса. Пальцы были… Не мои! Толстые, короткие, грубые. Они несомненно принадлежали мужчине! Мало того, двух пальцев на левой руке не хватало, от них остались лишь короткие обрубки. А вскоре, словно этого кошмара было недостаточно, пришло окончательное осознание — тело было мужским.

Казалось, я теряю рассудок. Я задыхалась, не в силах справиться с обуревающей меня паникой. Безуспешно пыталась зажмуриться, чтобы избавиться от кошмарного сна. Даже узнав о том, как поступает с непокорными сийриннами Аленнар, я не испытала приступа такого дикого страха, который охватил меня сейчас.

Но все это происходило лишь внутри меня. Тело, глазами которого я смотрела на мир, дышало ровно, его сердце билось спокойно, мышцы не дрожали… И оно, напрочь игнорируя мои желания, натягивало на волосатую бочкообразную грудь рубаху из необычной тянущейся материи. Кряхтя и определенно с трудом наклонялось, чтобы продеть ноги сначала в короткие нижние штаны, а затем — в более широкие верхние. Надевало на ноги низкие башмаки из тонкой ткани. Да еще и разговаривало с первым мужчиной, обсуждая не слишком понятную мне тему.

— Меня хоть не переселили? Или отдали кому-нибудь комнату, пока я работал?

— Жилье прежнее. У нас не так много пациентов. Вы же знаете.

— Знаю. А еще я знаю, что как-то долго вы меня там держали.

— Длительность пребывания сложно рассчитать заранее. Она зависит от многих факторов. Тут все очень индивидуально и трудно прогнозируется.

— Надеюсь, хотя бы пропорционально оплачивается…

— Ой, не ко мне вопрос, — скривился неизвестный. — Вот завтра с Ильей Васильевичем встретитесь, его и спрашивайте. А сегодня отдохните и придите в себя окончательно. Я отправил вашему куратору сообщение, он в курсе, что вы «проснулись».

— Кто бы сомневался… — буркнуло едва слышно мое тело.

Нет! Не мое! Это не я! Не иначе как происки Нара, который заточил меня в чужом облике. И теперь я вынуждена наблюдать за жизнью этих… Кого? Сирен? Эсов? Кем именно был мужчина, оставалось непонятным. Ясно лишь то, что руку его наверняка повредили твари. Милость Дайяра, что он вообще спасся.

Впрочем, они его не только пальцев лишили, но еще и покалечили внутри — всем известно, что порождения моря не знают жалости. Потому поднялся мужчина с трудом и даже с радостью ухватился за изогнутую палку, которую подал ему незнакомец. Тяжело на нее опираясь, дошел до стены, в которой не было никаких дверей…

Увидев, как стена сама рвется и разверзается, словно раскрывающаяся пасть Великой Твари, я испытала очередной приступ паники. Такого не бывает! Или она живая и сейчас проглотит беспечно идущего к ней глупца?

Нет, он остался жив. Жуткая стена пропустила его через себя в длинный, хорошо освещенный коридор. Вовсе не похожий на те, что были мне привычны в домах или замке. Здесь не было светильников с «огненным песком», а сиял сам потолок. Пол казался покрытым слоем сока из лупаи, но не был жестким — слегка продавливался под ногами, потом расправляясь обратно. И по нему, кто торопливо, а кто медленно, двигались…

Ох, нет, вряд ли это эсы! И точно не сирены. Это… Я не знаю, кто это! Неведомые мне, пусть и похожие на нас существа! Они носили невероятную по фасонам и тканям одежду. Они держали в руках неведомые мне предметы: маленькие говорящие пластины, тонкие переливающиеся трубки, исчезающие в воздухе свитки. Они с легкостью называли по именам всех женщин, не спрашивая дозволения их мужчин, а сами женщины без стеснения показывали свою симпатию практически всем встречным, кроме…

Кроме того мужчины, который нес меня в своем теле. К нему никто не обращался. На него посматривали, но с пренебрежением, видимо, не считая достойным. Какое лицемерие женщин! Презрение к одному и доступность по отношению ко всем прочим. Или его оскорбило бы их снисхождение?

— Как тебе новый проект нашего отдела?

— Не знаю. Я не видел еще.

— Ты что, забыл про вебинар?

— В записи посмотрю…

Даже их речь была для меня странной. И понятной, и непонятной одновременно. Так, пожалуй, бывает, когда общаешься с детьми. Вроде лепечут, коверкая слова, а примерный смысл все равно схватываешь.

Коридор сменился лестницей, ничуть не менее дикой — она сама ползла вверх, по ней не нужно было шагать. Потом взгляду открылся широкий коридор, одна из стен которого была полностью прозрачной, и за ней шел дождь. Капли били по окну, стекая вниз и образуя мутную пленку, а сквозь эту пелену проглядывала далекая зеленая масса, гнущаяся от резких порывов ветра.

Вероломный Нар только и ищет случая кому-то навредить… Даже растения поблекли, утратив синие краски. Но я верю, Дайяр так просто не сдастся! Не позволит погубить свою сийринну. Видно, что и здесь, в чуждом мире, он смело борется с Наром, чтобы вызволить меня из плена. И не его вина, что Нар воспользовался ситуацией и сумел нас разлучить. Дух ветра не мог меня покинуть без веской на то причины и замолчать не попрощавшись. Я ничем его не прогневала, он одобрил наши намерения сбежать с Тьегроса и благоволил. Он меня найдет! Нужно только набраться терпения и ждать. Пусть Дайяр будет доволен, что я стойко выдержала испытание.

От этих мыслей мне стало спокойнее. Уже не так страшили непривычные интерьеры, не так ужасала полная беспомощность. Если об этом не думать постоянно, то даже можно представить, что это я сама неспешно ковыляю по удивительно мягкому полу — в еще одной огромной комнате, в которую вывел мужчину коридор, под ногами оказалась толстая пушистая циновка. Хотя, конечно, ощущать себя неспособной на нормальное передвижение было страшно. Я всегда сочувствовала дозорным, которых ранили твари. Наверняка им сложно осознавать собственную ущербность, но настоящие воины скрывают свои тяготы от посторонних.