— Это жестоко, — приглушенно, но все же зарычал «медведь». — Учтите, я намерен пожаловаться будущей королеве на вашу несговорчивость. Вы ведь теперь в ее свите.
Я едва не захохотал. Какая «весомая» угроза! Кому он ябедничать собрался, если она и так перед ним стоит?! К тому же тип, внешне очень даже внушительный, но при этом пытающийся набивать себе цену и давить на жалость, как ребенок, больше смешил, чем вызывал опасения.
— Я приму к сведению претензии сиррина, — глядя в сторону, словно не с ним разговаривая, а с кем-то невидимым, почти равнодушно бросила Лиодайя. — Но моя фрейлина вправе самостоятельно выбирать себе спутника для дозора.
До меня не сразу дошла суть происходящего. Все эти игры в «вижу — не вижу, знаю — не знаю», дезориентировали меня основательно. Посла я, кстати, вспомнил — он точно присутствовал вчера на площади, когда прибыла Лио. Такого громилу с зеленой гривой не заметить и забыть невозможно. Значит, о статусе Лиодайи он, несомненно, в курсе и точно знает, кто сейчас стоит рядом с Омили. Получается, что все дело — в местном менталитете. Том самом, который не позволил дяде Аленнара заговорить с моей «носительницей», когда они встретились в парке. И именно поэтому жаловаться послу пришлось иносказательно.
А вот его удивление, когда Лиодайя отказала и предоставила Омили полную свободу действий, было поистине безмерным. Он такого никак не ожидал. И, похоже, еще долго смотрел вслед уходящим девушкам — я буквально ощущал этот взгляд: недоумевающий, разгневанный, колючий.
Чувствую, многие сирены не раз попадут в неловкое положение, пока не осознают, каков истинный характер их молодой правительницы. Даже жаль, что я не застану Лио уже опытной королевой, не увижу ее справедливого руководства, ведущего к процветанию острова…
— Спасибо, — негромко поблагодарила Омилидайя, когда настойчивый кавалер остался далеко позади. — Мне бы не хотелось, чтобы он принял согласие вместе сходить в дозор как перспективу отношений, а потом снова и снова надоедал с нежеланными свадебными дарами.
— Я так и поняла, — кивнула Лио и неожиданно остановилась, перехватывая фрейлину за запястье. — Подожди… Хочешь сказать, Реми… Ремидайя, поступала иначе?
— Она всегда сама назначала пары для дозора в парке, — смутилась и неохотно, но все же ответила фрейлина. — Ей это казалось правильным. Она считала, что лучше знает, кто и кого сможет защитить. Но чаще королева шла на поводу у сына. Тот постоянно настаивал на своих вариантах. Потому и…
Она не договорила, но и без того все стало ясно как божий день. По крайней мере, у меня сомнений не осталось: наглость и несдержанные «шалости» Аленнара и его компании вершились если не с согласия, то под прикрытием королевы.
И от этого на душе стало крайне мерзко! Если она была рада потакать прихотям сына и покрывала развратное поведение его свиты… Отвратительно! Подобное сводничество и беззаконие вряд ли вписываются в местные нормы, иначе Лио не стала бы тревожно вздыхать и сочувствовать девушкам, а Омили не переставая благодарить мою «носительницу» за помощь.
ГЛАВА 6,
в которой Арктур беспокоится, а Лиодайя показывает характер
— Лиодайя, ты будущая королева и потому в первую очередь должна стать поддержкой и опорой царственного супруга. Надеюсь, ты будешь такой же понимающей и покладистой, как моя мать, и станешь проявлять лояльность во всем. Правящая семья — это союз соратников и единомышленников. Куда муж, туда и жена. Даже если возникают некоторые разногласия, тебе следует не высказываться категорично, а прислушиваться к моему мнению и найти компромиссное решение. Мне бы не хотелось, чтобы отношения между нами были напряженными.
Заложив руки за спину, Аленнар с самым серьезным видом вышагивал по гостиной. Надо признать, в строгом темно-коричневом костюме дозорного, практически без украшений, если не считать роскошной перевязи для меча, выглядел он в самом деле солидно. Лицо серьезное, выражение глаз внимательное, голос с нотками озабоченности… В общем, типичный проповедник, наставляющий паству на путь истинный. И пусть «паства» состояла всего лишь из одной девушки, сидящей на удобном мягком пуфе и внимающей его словам, вдохновения Аленнара это не уменьшало.
— Смотри, допустим, я рекомендую тебе пары дозорных. Ты сомневаешься в правильности моего выбора. Мы не только ссоримся, но и вносим смуту в умы подданных. Это ведь неправильно, недопустимо для особ нашего статуса! Ну а поскольку я лучше знаю приближенных и их личные… качества, значит, я абсолютно объективен, незачем спорить, и тебе следует с моими решениями соглашаться сразу, а не препираться, тратя напрасно наше время и силы.
— Я постараюсь, — спокойно ответила Лио.
Не знаю, как «носительницу», а меня смутила маленькая, едва заметная запинка. Определенно иное хотел изначально сказать принц, да только передумал. Не посчитал нужным посвящать невесту в личные тайные… пристрастия? Увлечения? Пороки?
Последнее почему-то так и просилось быть озвученным. Сдержаться я не сумел, и слово все равно вырвалось, а Лио его услышала. Я это почувствовал по сбившемуся дыханию и едва заметной дрожи, прошедшей по телу. Да и подтекст вопросов, которые она задала, показался с ним связанным:
— Ален, я не намерена уклоняться от своего долга перед подданными и не собиралась ссориться с тобой. Почему ты начал этот разговор? Отчего решил, что между нами могут возникнуть разногласия? Есть причины? Кто-то настроил тебя против меня?
— При чем тут какие-то «причины»? — настолько быстро и так неподдельно возмутился сиррин, что сразу стало понятно — отвлекает внимание от главного, заставляя думать о менее важном. — Лио, милая, ты меня так и не услышала! Я просто хочу, чтобы ты мне всецело доверяла.
Ну, ну… Была нема, глуха, послушна, ничего вокруг не замечала и считала нареченного светочем мудрости. Безоглядно влюбленная женщина — его идеал. Необычайно удобная позиция, чтобы действовать в своих интересах и проворачивать любые махинации!
Словно подслушав мои мысли, хотя, вероятно, следуя какому-то своему плану, Аленнар подошел к Лио и опустился перед ней на колено. Осторожно, будто опасаясь повредить, взял за руку и приложил ладонь невесты к своей щеке. Он даже глаза закрыл, якобы наслаждаясь ощущениями.
Как я не зарычал от негодования, сам не понимаю. Вовремя спохватился, сообразив, что для миролюбивого духа это чересчур агрессивная реакция. Однако даже в вырвавшихся словах не сумел сдержать раздражения:
— Притворщик! Показывает себя в лучшем свете! Где раньше была его деликатность?
Сказал и пожалел. Поведения Аленнара это изменить не могло. Я добился лишь того, что Лиодайя снова напряглась. А ведь она только-только начала успокаиваться! После вчерашней беседы с фрейлиной Лио еще долго была в возбуждении, даже во время ужина сбивчиво отвечала на вопросы, а потом, воспользовавшись предположением королевы об усталости от обилия новых впечатлений, сбежала в свою комнату. Про меня напрочь забыла. Только утром заговорила, определенно примирившись с той информацией, которую получила накануне. Мне стоило немалых усилий закрепить ее состояние и поддержать, придав уверенности в том, что будущее не настолько ужасно и исправимо в лучшую сторону. Да, через испытания, сложности, но счастье возможно. Ведь от королевы в большей степени зависит формирование пар дозорных в дворцовом парке, это ее обязанности, а значит, она и должна устанавливать свои правила. И вот опять…
А все женишок виноват! Вывел меня из себя своим показным вниманием и льстивыми речами! Ненавижу тех, кто притворяется! Сразу ведь понятно — использует образ влюбленного лишь как способ манипулировать.
— Я устал, Лио… — приняв напряжение невесты за желание сдержать чувства в угоду приличиям, тяжко вздохнул сиррин. — Невыносимо следовать традициям. Мне трудно так долго ждать свадьбы, не имея возможности обнять и поцеловать любимую. Конечно, я обещал тебе вести себя прилично, но… — Взгляд синих глаз с таким вожделением впился в ее лицо, что, будь я на месте Лио, со стыда бы сгорел и поостерегся оставаться с женихом наедине. — И на меня навалилась ответственность за весь Тьегрос, а не за отдельные проблемные районы, как было раньше. Постоянно в дозорах, в разлуке. Тебе в этом смысле проще…
— Нет, не проще, — внешне спокойно, но в душе определенно волнуясь, ответила Лиодайя. — Я не выдержу дни напролет сидеть во дворце. Может… Может, ты возьмешь меня с собой?
— Забыла о традиции? Тебе же нельзя неть, — в наигранно заботливом тоне Аленнара проскользнули недовольные нотки, а он сам поднялся с колен, чтобы сесть рядом с невестой.
— Я не стану нарушать давний обычай, просто буду рядом. Ален, я привыкла к свободе, открытым пространствам, морю… Мне здесь тесно!
Перед моими глазами промелькнули шикарные интерьеры: бирюзовые стены, украшенные золотыми вензелями, изящная мебель темного дерева. Моей «носительнице», несомненно, вся эта помпезность казалась избыточной и угнетала своим величием, напоминая, что Лиодайя тут гостья, а не полноправная хозяйка. Пусть это и временно, лишь до свадьбы. Или же Лио в принципе ощущает себя птичкой, которая угодила в золотую клетку?
— Хорошо, мы вместе погуляем по королевскому парку. — Жених милостиво соизволил пойти навстречу желаниям невесты.
— Парк?.. — Лио заметно растерялась, видимо, эта прогулка не казалась ей достойной заменой привычному дозору. — Мне бы хотелось на побережье. Ты же сам сказал, что мы должны помогать друг другу во всем и быть гармоничной парой.
Лицо сиррина вытянулось в растерянном изумлении, а я мысленно порадовался. Лиодайя удачно использовала против Аленнара его же аргументы. Противоречить самому себе и ставить под сомнение недавние «мудрые» речи жених не рискнул.
— Ладно, — нехотя, но все же согласился он. — Завтра.
— Почему не сегодня? — в недоумении спросила Лио.
— Потому что неотложных дел на побережье у меня нет, — практически растеряв всю свою напускную деликатность, насмешливо фыркнул Аленнар. — А вот шкура твари, которую убили в твоем районе, отлежалась в растворе и готова к обработке. Сегодня в скорняжной мастерской Эс-Тайша будут сдирать чешуйки, шлифовать края и сортировать получившиеся драк’и. Надо отбраковать поврежденные, которые в оборот пускать нельзя. Мастера могут утаить, припрятать годные чешуйки, списав их в отходы.
— Мне казалось, эсы честно и ответственно выполняют свою работу. Они же понимают, что это в их интересах, — проявила сомнение Лиодайя.
— Наивная, — снисходительно усмехнулся жених, обласкав Лио очередным нескромным взглядом. — Хотя ты права, они должны бояться гнева правителя и быть покорными его воле. Но если вовремя не пресечь крамольные мысли о вседозволенности, то подданные быстро забудут о почтении. Так что вот такой периодический поиск смутьянов важен.
— Ты едешь один? — несомненно из-за того, что совместный дозор откладывается, расстроенно пробормотала Лио.
Вот только Аленнар принял интерес и унылый тон невесты за ревность и потому расплылся в довольной улыбке. Даже позволил себе сжать сильнее ее руку и, потянув на себя, приобнял.
— Лио… — выдохнул в висок, коснувшись губами кожи. — Ну какие могут быть сийринны в мастерской? Два надежных друга — это все, что мне нужно. Я даже не всю свиту с собой беру.
— А те, кто останется, чем будут заниматься? — проявила любопытство Лиодайя.
— Как это — «чем»? — поразился недогадливости будущей королевы сиррин. — Бездельников я не держу! Кто-то в парке в дозор выйдет, кто-то поедет инспектировать побережье, раз я занят.
Да уж… Присмотр за изготовлением денег — несомненно, «достойное» будущего короля занятие. Лучший из возможных способов проявить свою смелость и силу защитника. Интересно, муж легендарной Шиллидайи тоже вел себя так и его подвиги просто-напросто приукрасили? А за давностью лет память о реальных делах короля стерлась? Или тогда еще оставались настоящие герои?
Был ли скептичный настрой характерен только для меня, или Лио тоже так смотрела на ситуацию, я выяснить не успел. Только хотел завести об этом разговор, пользуясь тем, что, закончив беседу, Аленнар покинул гостиную, как в комнату уже вошла Омилидайя.
Сегодня платье на фрейлине мне понравилось больше. Скромное, бежевое, не такое излишне яркое, как вчера. Интересно, в чем причина?
— Необычно выглядишь. — О том же задумалась и Лио.
— Вам не нравится? — тут же забеспокоилась Омили. — Тогда я переоденусь.
— Нет, наоборот. Тебе очень идет спокойный тон, а насыщенный вызывающий цвет делает нескромной. Почему ты выбрала и купила платье, которое тебе не к лицу? Очередной приказ Ремидайи?
Догадалась Лио, видимо, верно, потому что фрейлина сокрушенно вздохнула, кивнула и пояснила:
— Королева уверена, что броские наряды делают ее моложе. А личная свита должна соответствовать вкусам правительницы. Я сегодня потому и сменила платье, что ваше совсем другое, не такое вычурное…
Она с почтением осмотрела одежду своей покровительницы. Лио тоже опустила голову, словно только сейчас увидев платье, которое выбрала утром. Впрочем, неудивительно — засыпала она беспокойно, соответственно, проспала и на завтрак собиралась в спешке, фактически схватив первый попавшийся наряд из тех, что был подготовлен швеями и даже еще не распакован.
А ведь на самом деле прекрасный образ получился. Темно-серый оттенок ткани не казался скучным и невзрачным, скорее, наоборот, благородным. Изысканный и скромный покрой удивительно подчеркивал стройную фигуру девушки. Разумеется, я отметил и практичность задумки мастериц: юбка была в меру широкой и не сковывала шаг, а эластичный верх хоть и облегал тело, но позволял рукам свободно двигаться. Хотя, если честно, ради возможности любоваться красотой Лио я бы потерпел любые неудобства. И тесный корсет, и узкий подол, и ужасно неудобную обувь.
— Не представляю себя другой, — засмеялась Лиодайя. — И у меня в глазах точно начнет рябить, если моя свита станет одеваться ярко. Предпочту рядом изысканных и скромных спутниц. Тогда, я надеюсь, и отношение к ним окружающих станет более почтительным, а сиррины не будут видеть в моих фрейлинах легкодоступных особ и не посмеют наглеть.
— Это замечательно, — просияла Омили и, всплеснув руками, воодушевилась: — Как же я рада, что именно вы станете нашей королевой! Теперь столько всего изменится!
«Если Аленнар не помешает», — подумал я. Хватит ли у Лиодайи смелости и терпения противостоять его напору? Женишок ясно дал понять, что вольнодумства супруги не потерпит. Что произойдет, если их мнения не совпадут? А они очевидно не совпадут. Она же добросердечная и будет справедлива к будущим подданным. Неудивительно, ведь это только Аленнар рос в достатке и привык к исполнению любых своих прихотей. Лио, в отличие от него, всегда довольствовалась малым, видела все тяготы простого люда. И ответственных сирен в дозорах, и эсов, занятых повседневным трудом…
И снова беспокойство за будущее Лиодайи захватило меня с новой силой. Если я продержусь здесь до этого момента, что тогда стану делать? Спокойно смотреть на то, как Аленнар настаивает на своем, ломая убеждения Лио и заставляя ее в итоге смириться так же, как она прежде примирилась с характером матери? Ведь она будет вынуждена уступить и перешагнуть через себя! А мне останется злиться, будучи бессильным что-либо изменить, или трусливо «сбежать», став безмолвным, а на деле — по-прежнему наблюдающим за ее жизнью «духом».
И от этой мысли на душе стало совсем паршиво. Исчезновение всесильного Дайяра и то, что он лишит ее своего заступничества, она расценит как предательство… и признак правоты Аленнара.
— Ладно, — улыбаясь, почти счастливо вздохнула Лио. Азартный настрой фрейлины ее воодушевил. — А сегодня чем предлагаешь заняться?
— Хм… — Омили задумалась. Несколько секунд размышляла над столь важной проблемой и наконец осторожно спросила: — А верр у вас есть?
— Нет, — столь же осторожно, видимо, не понимая сути вопроса, ответила Лиодайя. — А нужен?
— Разумеется! — вновь оживилась фрейлина. — Вам никак нельзя без личного верра! Вот предстоит вам совместная поездка с супругом, и что же делать станете? Не пешком же идти! Повозка не везде проедет, а делить одного верра с мужем неудобно.
— Я не подумала. Аленнар… наверное, тоже. Или решил позже… — расстроилась моя «носительница». — Как думаешь, может, в замке есть свободные верры?
— Нет, тут точно все заняты. Они же не обучены возить всех подряд, породистые, чужих наездников не примут. Вам нужно брать нового и приручать, чтобы к вам привыкал.
— А где брать? Здесь есть поблизости ферма эсов, которые их пасут и растят?
— Точно есть, на границе с Поусом, — уверенно кивнула Омилидайя и опомнилась: — Только нам вдвоем ехать нельзя. Сопровождение полагается. Попросите сиррина Аленнара следовать с вами или назначить кого-нибудь.
— Ален сам уехал, — огорчилась Лиодайя. — Поздно мы спохватились.
— Тогда можно пойти к королеве. Она пока вправе решать такие вопросы. Вы ведь еще не жена сиррина Аленнара.
Какая умная девушка! Она мне все больше нравится. Хоть в этом за Лио можно порадоваться — наперсница у нее будет идеальная. И совет даст, и понимание проявит, и наверняка прикроет в случае необходимости.
А вот королева, при всей ее внешней приятности и обходительности, уже не казалась мне настолько заслуживающей доверия, как в первый день. Потому как я точно знал, что находится за этой красивой оберткой — не слишком умная, зацикленная на своей молодости, старающаяся угодить сыну и мужу особа.
Я едва не захохотал. Какая «весомая» угроза! Кому он ябедничать собрался, если она и так перед ним стоит?! К тому же тип, внешне очень даже внушительный, но при этом пытающийся набивать себе цену и давить на жалость, как ребенок, больше смешил, чем вызывал опасения.
— Я приму к сведению претензии сиррина, — глядя в сторону, словно не с ним разговаривая, а с кем-то невидимым, почти равнодушно бросила Лиодайя. — Но моя фрейлина вправе самостоятельно выбирать себе спутника для дозора.
До меня не сразу дошла суть происходящего. Все эти игры в «вижу — не вижу, знаю — не знаю», дезориентировали меня основательно. Посла я, кстати, вспомнил — он точно присутствовал вчера на площади, когда прибыла Лио. Такого громилу с зеленой гривой не заметить и забыть невозможно. Значит, о статусе Лиодайи он, несомненно, в курсе и точно знает, кто сейчас стоит рядом с Омили. Получается, что все дело — в местном менталитете. Том самом, который не позволил дяде Аленнара заговорить с моей «носительницей», когда они встретились в парке. И именно поэтому жаловаться послу пришлось иносказательно.
А вот его удивление, когда Лиодайя отказала и предоставила Омили полную свободу действий, было поистине безмерным. Он такого никак не ожидал. И, похоже, еще долго смотрел вслед уходящим девушкам — я буквально ощущал этот взгляд: недоумевающий, разгневанный, колючий.
Чувствую, многие сирены не раз попадут в неловкое положение, пока не осознают, каков истинный характер их молодой правительницы. Даже жаль, что я не застану Лио уже опытной королевой, не увижу ее справедливого руководства, ведущего к процветанию острова…
— Спасибо, — негромко поблагодарила Омилидайя, когда настойчивый кавалер остался далеко позади. — Мне бы не хотелось, чтобы он принял согласие вместе сходить в дозор как перспективу отношений, а потом снова и снова надоедал с нежеланными свадебными дарами.
— Я так и поняла, — кивнула Лио и неожиданно остановилась, перехватывая фрейлину за запястье. — Подожди… Хочешь сказать, Реми… Ремидайя, поступала иначе?
— Она всегда сама назначала пары для дозора в парке, — смутилась и неохотно, но все же ответила фрейлина. — Ей это казалось правильным. Она считала, что лучше знает, кто и кого сможет защитить. Но чаще королева шла на поводу у сына. Тот постоянно настаивал на своих вариантах. Потому и…
Она не договорила, но и без того все стало ясно как божий день. По крайней мере, у меня сомнений не осталось: наглость и несдержанные «шалости» Аленнара и его компании вершились если не с согласия, то под прикрытием королевы.
И от этого на душе стало крайне мерзко! Если она была рада потакать прихотям сына и покрывала развратное поведение его свиты… Отвратительно! Подобное сводничество и беззаконие вряд ли вписываются в местные нормы, иначе Лио не стала бы тревожно вздыхать и сочувствовать девушкам, а Омили не переставая благодарить мою «носительницу» за помощь.
ГЛАВА 6,
в которой Арктур беспокоится, а Лиодайя показывает характер
— Лиодайя, ты будущая королева и потому в первую очередь должна стать поддержкой и опорой царственного супруга. Надеюсь, ты будешь такой же понимающей и покладистой, как моя мать, и станешь проявлять лояльность во всем. Правящая семья — это союз соратников и единомышленников. Куда муж, туда и жена. Даже если возникают некоторые разногласия, тебе следует не высказываться категорично, а прислушиваться к моему мнению и найти компромиссное решение. Мне бы не хотелось, чтобы отношения между нами были напряженными.
Заложив руки за спину, Аленнар с самым серьезным видом вышагивал по гостиной. Надо признать, в строгом темно-коричневом костюме дозорного, практически без украшений, если не считать роскошной перевязи для меча, выглядел он в самом деле солидно. Лицо серьезное, выражение глаз внимательное, голос с нотками озабоченности… В общем, типичный проповедник, наставляющий паству на путь истинный. И пусть «паства» состояла всего лишь из одной девушки, сидящей на удобном мягком пуфе и внимающей его словам, вдохновения Аленнара это не уменьшало.
— Смотри, допустим, я рекомендую тебе пары дозорных. Ты сомневаешься в правильности моего выбора. Мы не только ссоримся, но и вносим смуту в умы подданных. Это ведь неправильно, недопустимо для особ нашего статуса! Ну а поскольку я лучше знаю приближенных и их личные… качества, значит, я абсолютно объективен, незачем спорить, и тебе следует с моими решениями соглашаться сразу, а не препираться, тратя напрасно наше время и силы.
— Я постараюсь, — спокойно ответила Лио.
Не знаю, как «носительницу», а меня смутила маленькая, едва заметная запинка. Определенно иное хотел изначально сказать принц, да только передумал. Не посчитал нужным посвящать невесту в личные тайные… пристрастия? Увлечения? Пороки?
Последнее почему-то так и просилось быть озвученным. Сдержаться я не сумел, и слово все равно вырвалось, а Лио его услышала. Я это почувствовал по сбившемуся дыханию и едва заметной дрожи, прошедшей по телу. Да и подтекст вопросов, которые она задала, показался с ним связанным:
— Ален, я не намерена уклоняться от своего долга перед подданными и не собиралась ссориться с тобой. Почему ты начал этот разговор? Отчего решил, что между нами могут возникнуть разногласия? Есть причины? Кто-то настроил тебя против меня?
— При чем тут какие-то «причины»? — настолько быстро и так неподдельно возмутился сиррин, что сразу стало понятно — отвлекает внимание от главного, заставляя думать о менее важном. — Лио, милая, ты меня так и не услышала! Я просто хочу, чтобы ты мне всецело доверяла.
Ну, ну… Была нема, глуха, послушна, ничего вокруг не замечала и считала нареченного светочем мудрости. Безоглядно влюбленная женщина — его идеал. Необычайно удобная позиция, чтобы действовать в своих интересах и проворачивать любые махинации!
Словно подслушав мои мысли, хотя, вероятно, следуя какому-то своему плану, Аленнар подошел к Лио и опустился перед ней на колено. Осторожно, будто опасаясь повредить, взял за руку и приложил ладонь невесты к своей щеке. Он даже глаза закрыл, якобы наслаждаясь ощущениями.
Как я не зарычал от негодования, сам не понимаю. Вовремя спохватился, сообразив, что для миролюбивого духа это чересчур агрессивная реакция. Однако даже в вырвавшихся словах не сумел сдержать раздражения:
— Притворщик! Показывает себя в лучшем свете! Где раньше была его деликатность?
Сказал и пожалел. Поведения Аленнара это изменить не могло. Я добился лишь того, что Лиодайя снова напряглась. А ведь она только-только начала успокаиваться! После вчерашней беседы с фрейлиной Лио еще долго была в возбуждении, даже во время ужина сбивчиво отвечала на вопросы, а потом, воспользовавшись предположением королевы об усталости от обилия новых впечатлений, сбежала в свою комнату. Про меня напрочь забыла. Только утром заговорила, определенно примирившись с той информацией, которую получила накануне. Мне стоило немалых усилий закрепить ее состояние и поддержать, придав уверенности в том, что будущее не настолько ужасно и исправимо в лучшую сторону. Да, через испытания, сложности, но счастье возможно. Ведь от королевы в большей степени зависит формирование пар дозорных в дворцовом парке, это ее обязанности, а значит, она и должна устанавливать свои правила. И вот опять…
А все женишок виноват! Вывел меня из себя своим показным вниманием и льстивыми речами! Ненавижу тех, кто притворяется! Сразу ведь понятно — использует образ влюбленного лишь как способ манипулировать.
— Я устал, Лио… — приняв напряжение невесты за желание сдержать чувства в угоду приличиям, тяжко вздохнул сиррин. — Невыносимо следовать традициям. Мне трудно так долго ждать свадьбы, не имея возможности обнять и поцеловать любимую. Конечно, я обещал тебе вести себя прилично, но… — Взгляд синих глаз с таким вожделением впился в ее лицо, что, будь я на месте Лио, со стыда бы сгорел и поостерегся оставаться с женихом наедине. — И на меня навалилась ответственность за весь Тьегрос, а не за отдельные проблемные районы, как было раньше. Постоянно в дозорах, в разлуке. Тебе в этом смысле проще…
— Нет, не проще, — внешне спокойно, но в душе определенно волнуясь, ответила Лиодайя. — Я не выдержу дни напролет сидеть во дворце. Может… Может, ты возьмешь меня с собой?
— Забыла о традиции? Тебе же нельзя неть, — в наигранно заботливом тоне Аленнара проскользнули недовольные нотки, а он сам поднялся с колен, чтобы сесть рядом с невестой.
— Я не стану нарушать давний обычай, просто буду рядом. Ален, я привыкла к свободе, открытым пространствам, морю… Мне здесь тесно!
Перед моими глазами промелькнули шикарные интерьеры: бирюзовые стены, украшенные золотыми вензелями, изящная мебель темного дерева. Моей «носительнице», несомненно, вся эта помпезность казалась избыточной и угнетала своим величием, напоминая, что Лиодайя тут гостья, а не полноправная хозяйка. Пусть это и временно, лишь до свадьбы. Или же Лио в принципе ощущает себя птичкой, которая угодила в золотую клетку?
— Хорошо, мы вместе погуляем по королевскому парку. — Жених милостиво соизволил пойти навстречу желаниям невесты.
— Парк?.. — Лио заметно растерялась, видимо, эта прогулка не казалась ей достойной заменой привычному дозору. — Мне бы хотелось на побережье. Ты же сам сказал, что мы должны помогать друг другу во всем и быть гармоничной парой.
Лицо сиррина вытянулось в растерянном изумлении, а я мысленно порадовался. Лиодайя удачно использовала против Аленнара его же аргументы. Противоречить самому себе и ставить под сомнение недавние «мудрые» речи жених не рискнул.
— Ладно, — нехотя, но все же согласился он. — Завтра.
— Почему не сегодня? — в недоумении спросила Лио.
— Потому что неотложных дел на побережье у меня нет, — практически растеряв всю свою напускную деликатность, насмешливо фыркнул Аленнар. — А вот шкура твари, которую убили в твоем районе, отлежалась в растворе и готова к обработке. Сегодня в скорняжной мастерской Эс-Тайша будут сдирать чешуйки, шлифовать края и сортировать получившиеся драк’и. Надо отбраковать поврежденные, которые в оборот пускать нельзя. Мастера могут утаить, припрятать годные чешуйки, списав их в отходы.
— Мне казалось, эсы честно и ответственно выполняют свою работу. Они же понимают, что это в их интересах, — проявила сомнение Лиодайя.
— Наивная, — снисходительно усмехнулся жених, обласкав Лио очередным нескромным взглядом. — Хотя ты права, они должны бояться гнева правителя и быть покорными его воле. Но если вовремя не пресечь крамольные мысли о вседозволенности, то подданные быстро забудут о почтении. Так что вот такой периодический поиск смутьянов важен.
— Ты едешь один? — несомненно из-за того, что совместный дозор откладывается, расстроенно пробормотала Лио.
Вот только Аленнар принял интерес и унылый тон невесты за ревность и потому расплылся в довольной улыбке. Даже позволил себе сжать сильнее ее руку и, потянув на себя, приобнял.
— Лио… — выдохнул в висок, коснувшись губами кожи. — Ну какие могут быть сийринны в мастерской? Два надежных друга — это все, что мне нужно. Я даже не всю свиту с собой беру.
— А те, кто останется, чем будут заниматься? — проявила любопытство Лиодайя.
— Как это — «чем»? — поразился недогадливости будущей королевы сиррин. — Бездельников я не держу! Кто-то в парке в дозор выйдет, кто-то поедет инспектировать побережье, раз я занят.
Да уж… Присмотр за изготовлением денег — несомненно, «достойное» будущего короля занятие. Лучший из возможных способов проявить свою смелость и силу защитника. Интересно, муж легендарной Шиллидайи тоже вел себя так и его подвиги просто-напросто приукрасили? А за давностью лет память о реальных делах короля стерлась? Или тогда еще оставались настоящие герои?
Был ли скептичный настрой характерен только для меня, или Лио тоже так смотрела на ситуацию, я выяснить не успел. Только хотел завести об этом разговор, пользуясь тем, что, закончив беседу, Аленнар покинул гостиную, как в комнату уже вошла Омилидайя.
Сегодня платье на фрейлине мне понравилось больше. Скромное, бежевое, не такое излишне яркое, как вчера. Интересно, в чем причина?
— Необычно выглядишь. — О том же задумалась и Лио.
— Вам не нравится? — тут же забеспокоилась Омили. — Тогда я переоденусь.
— Нет, наоборот. Тебе очень идет спокойный тон, а насыщенный вызывающий цвет делает нескромной. Почему ты выбрала и купила платье, которое тебе не к лицу? Очередной приказ Ремидайи?
Догадалась Лио, видимо, верно, потому что фрейлина сокрушенно вздохнула, кивнула и пояснила:
— Королева уверена, что броские наряды делают ее моложе. А личная свита должна соответствовать вкусам правительницы. Я сегодня потому и сменила платье, что ваше совсем другое, не такое вычурное…
Она с почтением осмотрела одежду своей покровительницы. Лио тоже опустила голову, словно только сейчас увидев платье, которое выбрала утром. Впрочем, неудивительно — засыпала она беспокойно, соответственно, проспала и на завтрак собиралась в спешке, фактически схватив первый попавшийся наряд из тех, что был подготовлен швеями и даже еще не распакован.
А ведь на самом деле прекрасный образ получился. Темно-серый оттенок ткани не казался скучным и невзрачным, скорее, наоборот, благородным. Изысканный и скромный покрой удивительно подчеркивал стройную фигуру девушки. Разумеется, я отметил и практичность задумки мастериц: юбка была в меру широкой и не сковывала шаг, а эластичный верх хоть и облегал тело, но позволял рукам свободно двигаться. Хотя, если честно, ради возможности любоваться красотой Лио я бы потерпел любые неудобства. И тесный корсет, и узкий подол, и ужасно неудобную обувь.
— Не представляю себя другой, — засмеялась Лиодайя. — И у меня в глазах точно начнет рябить, если моя свита станет одеваться ярко. Предпочту рядом изысканных и скромных спутниц. Тогда, я надеюсь, и отношение к ним окружающих станет более почтительным, а сиррины не будут видеть в моих фрейлинах легкодоступных особ и не посмеют наглеть.
— Это замечательно, — просияла Омили и, всплеснув руками, воодушевилась: — Как же я рада, что именно вы станете нашей королевой! Теперь столько всего изменится!
«Если Аленнар не помешает», — подумал я. Хватит ли у Лиодайи смелости и терпения противостоять его напору? Женишок ясно дал понять, что вольнодумства супруги не потерпит. Что произойдет, если их мнения не совпадут? А они очевидно не совпадут. Она же добросердечная и будет справедлива к будущим подданным. Неудивительно, ведь это только Аленнар рос в достатке и привык к исполнению любых своих прихотей. Лио, в отличие от него, всегда довольствовалась малым, видела все тяготы простого люда. И ответственных сирен в дозорах, и эсов, занятых повседневным трудом…
И снова беспокойство за будущее Лиодайи захватило меня с новой силой. Если я продержусь здесь до этого момента, что тогда стану делать? Спокойно смотреть на то, как Аленнар настаивает на своем, ломая убеждения Лио и заставляя ее в итоге смириться так же, как она прежде примирилась с характером матери? Ведь она будет вынуждена уступить и перешагнуть через себя! А мне останется злиться, будучи бессильным что-либо изменить, или трусливо «сбежать», став безмолвным, а на деле — по-прежнему наблюдающим за ее жизнью «духом».
И от этой мысли на душе стало совсем паршиво. Исчезновение всесильного Дайяра и то, что он лишит ее своего заступничества, она расценит как предательство… и признак правоты Аленнара.
— Ладно, — улыбаясь, почти счастливо вздохнула Лио. Азартный настрой фрейлины ее воодушевил. — А сегодня чем предлагаешь заняться?
— Хм… — Омили задумалась. Несколько секунд размышляла над столь важной проблемой и наконец осторожно спросила: — А верр у вас есть?
— Нет, — столь же осторожно, видимо, не понимая сути вопроса, ответила Лиодайя. — А нужен?
— Разумеется! — вновь оживилась фрейлина. — Вам никак нельзя без личного верра! Вот предстоит вам совместная поездка с супругом, и что же делать станете? Не пешком же идти! Повозка не везде проедет, а делить одного верра с мужем неудобно.
— Я не подумала. Аленнар… наверное, тоже. Или решил позже… — расстроилась моя «носительница». — Как думаешь, может, в замке есть свободные верры?
— Нет, тут точно все заняты. Они же не обучены возить всех подряд, породистые, чужих наездников не примут. Вам нужно брать нового и приручать, чтобы к вам привыкал.
— А где брать? Здесь есть поблизости ферма эсов, которые их пасут и растят?
— Точно есть, на границе с Поусом, — уверенно кивнула Омилидайя и опомнилась: — Только нам вдвоем ехать нельзя. Сопровождение полагается. Попросите сиррина Аленнара следовать с вами или назначить кого-нибудь.
— Ален сам уехал, — огорчилась Лиодайя. — Поздно мы спохватились.
— Тогда можно пойти к королеве. Она пока вправе решать такие вопросы. Вы ведь еще не жена сиррина Аленнара.
Какая умная девушка! Она мне все больше нравится. Хоть в этом за Лио можно порадоваться — наперсница у нее будет идеальная. И совет даст, и понимание проявит, и наверняка прикроет в случае необходимости.
А вот королева, при всей ее внешней приятности и обходительности, уже не казалась мне настолько заслуживающей доверия, как в первый день. Потому как я точно знал, что находится за этой красивой оберткой — не слишком умная, зацикленная на своей молодости, старающаяся угодить сыну и мужу особа.