— Томас, но ведь будет охота, будет символ трофея — сказала я, едва сдерживая смех, старательно вырисовывая оленью голову, венчающую последний ярус. Уж пугать бедного Томаса, так пугать. — И вообще, опасно это пропасть в два прыжка пытаться перепрыгнуть, а мы так — тортик печём.

Взглянув на мой рисунок, повар взвыл.

— Госпожа Шарлотта, сжальтесь надо всеми нами, вас, может быть просто заточат в темницу, а бедного Томаса вздёрнут, как пить дать!

— Томас, ну хватит, успокойся, с головой оленя я пошутила. Хотя, на Рождество…Но не в этом столетии, ладно. Это будет торт с рогом изобилия, который будет символизировать сам праздник Сбора урожая и вообще процветание и роскошь. Можно, конечно было бы, украсить короной, но это банально. Рыцарским шлемом — будет выглядеть как голова на торте, — я хихикнула, представив.

Томас немного успокоился. Рог изобилия звучало не так страшно.

— Смотри, вот, примерно, как это будет выглядеть, — и я уже без шуток набросала рог, из которого сыпались разные фрукты, ягоды и овощи. — Всё сделаем в осенних тонах, оранжево-красных.

— Ну это другое дело, госпожа, — Томас недоверчиво покачал головой, — неужели мы сможем это сделать?

— Еще как, дорогой, еще как! Причем приступаем прямо сейчас.

Томас замесил тесто, а я стала разводить краску для глазури — замороженную малину и смородину для красной, облепиху для желтой, сок мяты для зелёной.

А вот сами украшения я собиралась сделать по подобию британских королевских кексов. Вообще-то они готовятся, как правило за месяц до торжества. Для их приготовления требуется огромное количество сухофруктов — изюма, чернослива, вишен, орехов и прочих — всего этого у меня здесь было в избытке, а после выпечки кексы ежедневно пропитываются ромом и коньяком. Благодаря этому торт может храниться очень долго, буквально десятилетия — и это совершенно не шутка.

Такие торты — кексы обычно изготавливались на свадебное торжество. Кусочек торта оставляют и извлекают на рождение ребенка. Эти кусочки сохраняют в специальных закрытых коробочках.

Именно такой я хотела бы приготовить на нашу с Чарльзом свадьбу. Ну а пока попрактикуемся на тыковках и яблоках и грушах для королевского подарка.

Конечно, возни будет предостаточно — каждую штучку придется изготавливать отдельно, буквально вырезать из готового бисквита, а потом покрывать глазурью и расписывать.

— Госпожа, как вы только придумываете это всё, — спросил Томас с восхищением, разглядывая наши миниатюрные очаровательные тыковки и груши.

— Томас, человек еще и не такое может придумать, — вздохнула я, думая, как же мне не хватает в хозяйства миксера, — всё, пожалуй. Пусть подсыхают, а завтра будем собирать уже готовый торт. Мы едем послезавтра.

Я подумала о том, что перед отъездом у нас с Чарльзом целых два дня наедине и сладко вздохнула в предвкушении.

— Пойду посмотрю, что герцог делает, раз мы закончили, — объявила я, — до завтра, Томас, я приду пораньше.

— Доброго дня, госпожа.

Мне не терпелось убедиться, что Бронуин покинула замок. Когда я вышла в зал, она, однако, еще только прощалась с герцогом.

— Чарльз, еще раз очень прошу не совершать… — увидев меня она осеклась, — О, как мило, что ты отвлеклась от своих ужасно важных дел на кухне и вышла проводить меня, перед тем, как отправиться возглавить стирку в прачечной, — и рассмеялась, очень довольная своим чувством юмора.

— Ну как же, — ответила я любезно, — я должна была убедиться, что ты уехала, а то пока ты здесь, почему-то молоко киснет и куры не несутся. “Ведьма” — добавила я про себя и от души улыбнулась.

Герцог же свою улыбку тщательно скрыл и церемонно поклонился Бронуин.

— До скорой встречи, Чарльз, — пропела она и скрылась за дверью.

— Дорогой, что она имела ввиду, до какой еще скорой встречи? — слегка скривилась я, и, пользуясь тем, что в данный момент мы были одни, прильнула к нему.

Чарльз обнял меня, откровенно полюбовался и чмокнул в нос.

— Нам предстоит встретиться на приёме у короля, — невозмутимо ответил он, — кстати, я так и не завтракал, а уже и время ужина прошло, может…

— Стоп, — перебила я его, — она тоже там будет?

Он пожал плечами.

— Конечно. Приглашения рассылаются всем знатным особам королевства, она всегда посещала эти приёмы.

Эта новость могла бы испортить мне настроение, но когда я находилась в объятиях герцога, всё остальное казалось таким незначительным.

— Ну и черт с ней, — успела я прошептать, прежде, чем он меня поцеловал.

К выбору нарядов для королевского приёма нужно было отнестись не менее серьёзно, чем к изготовлению торта.

Я откинула все насущные дела и решила погрузиться в иные хлопоты — наконец-то тщательно изучить свою гардеробную. Стоя перед высоким, в полный рост зеркалом, я вплывала то в пепельно-розовый шелк, то в бледно-голубой батист, то в серебристого цвета парчу.

Да уж, эта девушка явно любила себя и в частности любила себя украшать — это я отметила уже давно. Однако, как могла, внутренне сопротивлялась этому. Мне казалось это чем-то неглубоким, несерьёзным. А может, это были отголоски меня прошлой — быть незаметной, неприметной, стесняться красивой одежды и себя самой.

Конечно, с вызывающе очаровательной внешностью, которая мне досталась, быть незаметной оказалось невозможно. То ли Шарлотта всё-таки отвоевала в моём сознании какую-то часть себя, то ли я сама стала сильнее и уверенней в себе, но я вдруг почувствовала себя красивой, поверила в это. А может, это любовь была виновата…

Подобрав несколько нарядов, по моему мнению, достойных явить меня при дворе, я внезапно вспомнила, что Чарльз упоминал об охоте. Я, конечно, не собиралась скакать там по полям за зайцами и косулями, но, возможно, придётся выглядеть соответственно.

Служанки быстро нашли моё платье для охоты и я с любопытством оглядела его — платье из плотной ткани с широкой юбкой и кожаным ремнём, напоминающим какой-то наружный корсет. К нему же прилагалась шляпа с петушиными перьями, а также слегка потёртые сапоги из кусочков разноцветной кожи. Костюм явно носился, хотя и был идеально вычищен.

— Я раньше часто ездила охотиться? — спросила я с любопытством у девушек, которые помогали мне подбирать одежду, или как модно было говорить в моё время — луки и аутфиты. Впрочем, я и тогда понятия не имела что чем является и как отличается.


— Госпожа Шарлотта, очень часто с покойным маркизом, вашим отцом, а когда и в одиночку. Редко без добычи возвращались.

Нельзя было сказать, что я одобряла охоту в принципе, но это было…круто что ли. Стала понятна страсть герцога к взбалмошной девчонке, которая выглядела, как Диана-охотница. В шелках и с дерзким взглядом.

Я глянула в зеркало и улыбнулась себе — волосы были растрёпаны от переодеваний, щеки раскраснелись. Я попрошу Чарльза научить меня охотиться.

Наверное, я долго пробыла здесь, в гардеробной, потому что в дверь постучали, и доложили, что герцог Корнуолл ожидает меня внизу.

— Всё, нарядов точно хватит, его сиятельство сказал что мы пробудем там не более двух-трёх дней, укладывайте всё, что мы выбрали, — и полетела вниз, пытаясь на ходу привести волосы в порядок.

— Добрый день, дорогая, чудесно выглядите, — тепло улыбаясь, шагнул мне навстречу герцог. Моё сердце затрепетало.

— Чарльз, вы смеётесь? Я растрёпана и взъерошена, мне пришлось перемерить столько нарядов, сколько за всю свою жизнь не перемерила!

— Шарлотта, вы вспомнили, сколько нарядов перемерили за всю жизнь? Думаю, это самая объемная информация, которую вы могли бы вообще вспомнить! — герцог рассмеялся, однако его глаза с тревогой скользнули по моему лицу.

Я понимала причину этой тревоги — он опасался, что я вспомню свои прежние чувства к нему. Ах, как же мне хотелось избавить его от этих опасений! Но как? Если я расскажу ему правду, боюсь, остаток жизни он проведёт в брачном союзе с милой, но сумасшедшей женой, от чего станет тревожиться ещё сильнее.

— Чарльз, — взяла я его под руку, — когда я подбирала платья, у меня возник вот какой вопрос…

В эту минуту вошел Олсен и остановился, поклонившись.

— Вы позволите?

— Да, Олсен, что случилось? — я решила отложить на время вопрос об охоте.

— Дело такое, госпожа, ваша светлость, на кухне никак не могут сообразить, как торт перевозить, в чем…Никто подступиться не может — боятся испортить.

Герцог улыбнулся.

— Олсен, я бы на их месте делал тоже самое. Пойдёмте вместе посмотрим, что можно придумать.

Увидев тортик метровой высоты и почти такого же диаметра, герцог покачал головой.

— Милая, мне приходилось уже видеть одно твоё грандиозное творение на свадьбе Дилвина, но никогда бы не подумал, что мне придется нечто подобное перевозить. Кстати, — он поцеловал мне руку, — позволь выразить своё восхищение — это просто потрясающе. Необыкновенно красиво.

— Ваша светлость, это еще и вкусно, — заверил Томас, который гордо сиял, как начищенный медный чайничек.

— Верю-верю, Томас, я много тортиков госпожи Шарлотты перепробовал, — признался Чарльз, незаметно от всех подмигивая мне.

“Шельмец,” — подумала я глядя на него. Он в ответ ухмыльнулся и сжал мою руку. По моему телу прокатилась горячая волна. Но приходилось соблюдать приличия — как бы я ни льнула к герцогу, дальше поцелуев дело не шло.

Наверное, это было нормально и он не ждал от меня близости до свадьбы. Но я уже еле сдерживалась от того, чтобы не явиться под покровом ночи к нему в спальню. Однако, быть настолько прогрессивной я не решалась. Хватит с него жены, состоящей в торговой гильдии.

— Шарлотта, — окликнул меня тем временем герцог.

Я поняла, что задумалась и покраснела, как будто окружающие могли прочитать мои мысли.

— Значит так, — вернулась я к делу, — нужно соорудить двойной короб, который будет фиксировать поднос, на котором находится нижний ярус торта. Между стенками насыпать льда. — Нам же ехать не дольше суток? — повернулась я к Чарльзу, — лучше взять второй экипаж для торта, его нужно хорошо закрепить.

Герцог потёр подбородок, усмехаясь.

— Раньше я добирался часа за три верхом. Оказывается, с моей невестой дорога гораздо проблематичней — гардероб, пара экипажей, маленький тортик, величиной с небольшую башню…

— Ваша светлость, мне почему-то кажется, что дорога вам понравится, — наклонившись к его уху, прошептала я, не удержавшись.

Шрам на лице Чарльза покраснел, а я послала ему воздушный поцелуй и улыбнулась.





Глава 27




На следующий день ранним утром мы с Чарльзом уже были готовы отправиться в путь. Для торта был подготовлен второй экипаж, где тот был надёжно закреплён. К тому же было решено, что с тортом поедут еще двое слуг, которые будут следить за ним по дороге.

Я очень волновалась, как бы не испортить по дороге результат наших с Томасом усилий, поэтому невольно суетилась вокруг короба. Оглянувшись на Чарльза, я увидела, как он с улыбкой наблюдает за мной.

— Ты смеёшься? — спросила я, убирая прядь с лица, которая выбилась из-под шляпы.

— Любуюсь! — крикнул он, — ты носишься с этим тортом, как кошка с котёнком и очень мило при этом выглядишь.