— Хм… Маловато, но хватит, — вижу, как Райан напрягается при этих словах. Крепче сжимает коммуникатор. — Ладно. Я понял. Врубай на комме пеленгатор, и ждите. Как только поймаем “окно” в работе СБ, сразу к вам. Своих подготовь… Ну, ты понял, чтоб не как в тот раз. Чуть не попались, пока твои идиоты пялились на флайер.
Вот теперь Кесседи уже просто скрипит зубами.
— Подготовлю, — обещает.
— Лады. Отбой.
Тишина.
— И что это только что было? — бормочу себе под нос.
— Последний шанс смотаться, вот что, — зло отзывается Райан. Еще вопрос, на кого он сейчас злится: на меня, на СБ, на таинственных нанимателей Коэна или на ситуацию в целом. — Где этот чертов пеленгатор? — вертит прибор в пальцах.
— Можно я? — протягиваю раскрытую ладонь.
Смотрит с сомнением, но отдает. Рассматриваю прибор. Очень старый. Должно быть, старше и меня, и Кесседи. Как бы ни старше моего папы. Все верно, старую технику отследить сложнее. К тому же, она явно уже списана и не числится ни в одной базе.
Кручу в руках. Нет привычных кнопок, какое-то вращающееся колесико. Прокручиваю, одновременно нажимая. Что-то отщелкивает. Экран начинает мигать зеленым светом с одинаковыми временными интервалами. То загорается, то гаснет.
— Умник, ты еще и знаток антиквариата, — присвистывает Райан.
— Умникам положено, — усмехаюсь и возвращаю коммуникатор. Кесседи одаривает его подозрительным взглядом, а затем убирает в карман. — Кажется, нам только что назначили встречу, — подытоживаю весело. Нервы. — Ждем гостей.
— Которые могут перестрелять нас, как только увидят, что Коэна здесь нет, — “оптимистично” добавляет Райан.
— Не без этого, — соглашаюсь.
— Эй! Вы чего там застряли?! — орет Курт, ушедший дальше всех вперед.
— Ничего! — кричит Кесседи и машет рукой. — Идите дальше! Догоним!
Курт слушается, отворачивается и продолжает пробираться через сугробы вперед. Остальные следуют за ним. Только Попс несколько раз опасливо оборачивается. Он ближе всех к нам и не мог не слышать звонок.
— Черт-те что, — высказывается Райан. — Шестерых им мало. Зачем они им?
— Ты знаешь, — напоминаю. Смертники.
— Да уж, — не спорит. Матерится вполголоса. — Пошли, умник. Выберемся из этой низины и остановимся.
Киваю. У СБ был шанс связаться с нами, но они им не воспользовались. Помнят ли они еще о нашем существовании? А если помнят, не перестреляют ли вместе с таинственными террористами?..
31.
Идти больше некуда и незачем. Останавливаемся. Расчищаем снег. Усаживаемся и ждем.
Райан напряжен. Раскрывает рот, только чтобы дать кому-то короткое распоряжение. Проклятые подавлены, потому что ничего не понимают, но и спрашивать новоиспеченного главаря не решаются. Слишком свежи воспоминания о прошлом и о том, что будет за излишнее любопытство. А Кесседи не спешит просвещать членов банды, хотя именно об этом просил (приказал) голос из коммуникатора. Не уверен, что кто-то на самом деле прилетит? Не верит, что мы можем улететь с ними?
Не задаю вопросов. Вообще не лезу. Сижу у разведенного костра, обняв руками колени, и молчу. Поглядываю то на Кесседи, то на остальных Проклятых и внушаю себе, что все идет по плану. Знать бы еще, что это за план. Уже не мой, и не СБ. Просто план. Так думать приятнее, чем признать очевидное — все полетело к чертям.
Хотелось бы знать, что творится в голове Райана. В конце концов, он взял на себя ответственность за пять человек. Я — шестой, но себя не считаю. Кесседи точно за меня не в ответе. Хотя, если бы не я, ничего этого бы не было. Чертовски не хочу, чтобы он платил по счетам за меня. И они тоже. Не питаю к Проклятым теплых чувств, но и причиной их скорой кончины быть не хочу. “Поздно, — назойливо нашептывает внутренний голос. — По твоей вине они вляпались во все это по самое горло”.
Совсем рядом скрипит снег. Рядом никого нет, кроме членов банды. Поэтому не реагирую раньше времени.
— Привет, — раздается сверху голос Курта.
Неожиданно. Курт не болтун. По большей части молчит да хмуро зыркает на всех. Еды нет. Может быть, голод сделал самого упитанного из нас более общительным?
Поднимаю голову. Прищуриваюсь. Солнце, отраженное от снега, бьет по глазам.
— Привет, — отвечаю эхом. — Виделись, вроде.
Курт присаживается на корточки рядом. Так можно говорить тише.
— Что происходит? — спрашивает, заглядывая в глаза. Приехали.
— Почему спрашиваешь меня? — отвечаю вопросом на вопрос. Кесседи находится в паре метров от нас. Логичнее было бы задать вопрос главарю.
Курт следит за моим взглядом, затем быстро отводит свой, чтобы Райан не заметил, что мы его обсуждаем.
— С твоим появлением в банде все изменилось, — выдает. — Поэтому спрашиваю тебя.
Хмурюсь. В первые недели меня вообще не выпускали из кухни. Что же, по его мнению, изменилось? Ничего не говорю. Только пристально смотрю из-под козырька кепки. Жду пояснений. Курт ежится, поднимает воротник повыше.
— После смерти Джека Кесса как подменили, — сообщает доверительно. Ну надо же. — Он общался с остальными только по делу. Ну, может, с Мышем чуть мягче, — упоминание о мальчишке отзывается тупой болью в груди. Невинная жертва. Еще одна невинная жертва Нижнего мира, напоминаю себе. Сколько тебе уже довелось их увидеть? — А с тобой Кесс стал общаться. Понимаешь? — заканчивает многозначительно.
Мотаю головой. Нет, не понимаю.
— Ну, стал, — пожимаю плечами. — Меня поселили в его комнату. Вот и стал.
— А до тебя к нему поселили Фила, — а вот при упоминании этой жертвы, внутри полное равнодушие. — И он вылетел оттуда с вещами в тот же день, — дергаю плечом. Информация для меня новая, но не несет с собой никакой смысловой нагрузки. На месте Кесседи, мне бы тоже не захотелось иметь такого соседа. — Кесс тебя принял, и он тебе доверяет, — пауза. — Больше, чем нам.
А это еще что? Ревность?
— Это его выбор, — отрезаю. Еще Райана мы не делили. Что, он кукла, что ли?
— Ты ведь знаешь, куда мы идем, — на этот раз не вопрос. — Скажи.
Разговор начинает меня раздражать.
— Ты с Райаном уже не один год, — шиплю. — Он твой друг. Так иди и задай этот вопрос ему.
— Кесс теперь главарь, — мы явно говорим на разных языках. — Главарь говорит то, что считает нужным. Ему не задают вопросов, — пристрелиться!
— Мы идем туда, куда вел вас всеми любимый Коэн, — чистая правда. — Так что ничего нового не происходит.
— Но ты знаешь, зачем Кесс продолжает вести нас туда, — не сдается Курт.
— Чтобы спасти ваши задницы, — окончательно выхожу из себя. Оглядываю банду. В нашу сторону не пялится только Кесседи. — Ты, что, парламентер? — морщусь.
— Парла?.. — переспрашивает. Не знает слова.
— Пришел спросить за всех? — перефразирую.
— Ну-у, — мнется. — Что-то вроде того.
— Скажи мне, — говорю предельно серьезно, — вам хорошо жилось при Коэне? Нравилось ему подчиняться? — Курт молчит, но все и так ясно. — А Райан? Он сделал кому-то плохо? Хоть раз злоупотребил своей властью? — здоровяк Курт активно мотает головой, в глазах удивление, как такое вообще пришло мне в голову. Удовлетворенно киваю. — В таком случае, — заканчиваю, — идите и спросите у него напрямую все, что вам хочется знать. Я не передатчик.
Курт отклоняется от меня, будто получил удар. Смотрит подозрительно. Потом встает и отходит. Все еще злюсь. Развели закулисные игры.
В животе урчит. Хочется есть.
Краем глаза замечаю движение: члены банды подтягиваются к Кесседи. Облегченно вздыхаю. Хоть мы и говорили на разных языках, Курт меня услышал.
***
Стоит захотеть побыть в одиночестве и отсесть в сторонку, так начинается паломничество. Успеваю задремать, сидя у костра все в той же позе, как появляется Кесседи.
— Спишь?
А что, не видно? Давлю в себе раздражение. Все на нервной почве.
— Нет, — отвечаю. Отрываю щеку от колен. Поднимаю голову.
Райан опускается на корточки справа от меня, как и Курт пару часов назад. Если Кесседи главарь, то я кто? Темный кардинал? Чего ко мне все ходят на личные беседы?
— Ты отправил остальных устроить мне расспросы? — спрашивает. Смотрит серьезно.
— Я, — отвечаю прямо.
— Спасибо, — такого точно не ожидаю. Отупело моргаю. — А то я думал, так и будут от меня шарахаться, — поясняет.
— Да уж, — передергиваю плечами. — Закон Нижнего мира: не приближайся к главарю.
Кривится.
— Угу. Именно так.
— Не за что, — усмехаюсь. Потом становлюсь серьезнее. — Рассказал?
— Вкратце. Без СБ, террористов и шпионов. Сказал, что у Коэна была сделка с “верхними”, и я попробую сделать так, чтобы она осталась в силе.
Если нас не перестреляют на подлете, обнаружив, что Коэна с нами нет. Но никто не произносит этих слов вслух.
— Что Коэн мог получать за то, что поставляет им смертников? — спрашиваю в пустоту.
— Деньги? — предполагает Кесседи.
— Куда ему их тратить? — сомневаюсь. — Тут нет магазинов.
Вот теперь Кесседи уже просто скрипит зубами.
— Подготовлю, — обещает.
— Лады. Отбой.
Тишина.
— И что это только что было? — бормочу себе под нос.
— Последний шанс смотаться, вот что, — зло отзывается Райан. Еще вопрос, на кого он сейчас злится: на меня, на СБ, на таинственных нанимателей Коэна или на ситуацию в целом. — Где этот чертов пеленгатор? — вертит прибор в пальцах.
— Можно я? — протягиваю раскрытую ладонь.
Смотрит с сомнением, но отдает. Рассматриваю прибор. Очень старый. Должно быть, старше и меня, и Кесседи. Как бы ни старше моего папы. Все верно, старую технику отследить сложнее. К тому же, она явно уже списана и не числится ни в одной базе.
Кручу в руках. Нет привычных кнопок, какое-то вращающееся колесико. Прокручиваю, одновременно нажимая. Что-то отщелкивает. Экран начинает мигать зеленым светом с одинаковыми временными интервалами. То загорается, то гаснет.
— Умник, ты еще и знаток антиквариата, — присвистывает Райан.
— Умникам положено, — усмехаюсь и возвращаю коммуникатор. Кесседи одаривает его подозрительным взглядом, а затем убирает в карман. — Кажется, нам только что назначили встречу, — подытоживаю весело. Нервы. — Ждем гостей.
— Которые могут перестрелять нас, как только увидят, что Коэна здесь нет, — “оптимистично” добавляет Райан.
— Не без этого, — соглашаюсь.
— Эй! Вы чего там застряли?! — орет Курт, ушедший дальше всех вперед.
— Ничего! — кричит Кесседи и машет рукой. — Идите дальше! Догоним!
Курт слушается, отворачивается и продолжает пробираться через сугробы вперед. Остальные следуют за ним. Только Попс несколько раз опасливо оборачивается. Он ближе всех к нам и не мог не слышать звонок.
— Черт-те что, — высказывается Райан. — Шестерых им мало. Зачем они им?
— Ты знаешь, — напоминаю. Смертники.
— Да уж, — не спорит. Матерится вполголоса. — Пошли, умник. Выберемся из этой низины и остановимся.
Киваю. У СБ был шанс связаться с нами, но они им не воспользовались. Помнят ли они еще о нашем существовании? А если помнят, не перестреляют ли вместе с таинственными террористами?..
31.
Идти больше некуда и незачем. Останавливаемся. Расчищаем снег. Усаживаемся и ждем.
Райан напряжен. Раскрывает рот, только чтобы дать кому-то короткое распоряжение. Проклятые подавлены, потому что ничего не понимают, но и спрашивать новоиспеченного главаря не решаются. Слишком свежи воспоминания о прошлом и о том, что будет за излишнее любопытство. А Кесседи не спешит просвещать членов банды, хотя именно об этом просил (приказал) голос из коммуникатора. Не уверен, что кто-то на самом деле прилетит? Не верит, что мы можем улететь с ними?
Не задаю вопросов. Вообще не лезу. Сижу у разведенного костра, обняв руками колени, и молчу. Поглядываю то на Кесседи, то на остальных Проклятых и внушаю себе, что все идет по плану. Знать бы еще, что это за план. Уже не мой, и не СБ. Просто план. Так думать приятнее, чем признать очевидное — все полетело к чертям.
Хотелось бы знать, что творится в голове Райана. В конце концов, он взял на себя ответственность за пять человек. Я — шестой, но себя не считаю. Кесседи точно за меня не в ответе. Хотя, если бы не я, ничего этого бы не было. Чертовски не хочу, чтобы он платил по счетам за меня. И они тоже. Не питаю к Проклятым теплых чувств, но и причиной их скорой кончины быть не хочу. “Поздно, — назойливо нашептывает внутренний голос. — По твоей вине они вляпались во все это по самое горло”.
Совсем рядом скрипит снег. Рядом никого нет, кроме членов банды. Поэтому не реагирую раньше времени.
— Привет, — раздается сверху голос Курта.
Неожиданно. Курт не болтун. По большей части молчит да хмуро зыркает на всех. Еды нет. Может быть, голод сделал самого упитанного из нас более общительным?
Поднимаю голову. Прищуриваюсь. Солнце, отраженное от снега, бьет по глазам.
— Привет, — отвечаю эхом. — Виделись, вроде.
Курт присаживается на корточки рядом. Так можно говорить тише.
— Что происходит? — спрашивает, заглядывая в глаза. Приехали.
— Почему спрашиваешь меня? — отвечаю вопросом на вопрос. Кесседи находится в паре метров от нас. Логичнее было бы задать вопрос главарю.
Курт следит за моим взглядом, затем быстро отводит свой, чтобы Райан не заметил, что мы его обсуждаем.
— С твоим появлением в банде все изменилось, — выдает. — Поэтому спрашиваю тебя.
Хмурюсь. В первые недели меня вообще не выпускали из кухни. Что же, по его мнению, изменилось? Ничего не говорю. Только пристально смотрю из-под козырька кепки. Жду пояснений. Курт ежится, поднимает воротник повыше.
— После смерти Джека Кесса как подменили, — сообщает доверительно. Ну надо же. — Он общался с остальными только по делу. Ну, может, с Мышем чуть мягче, — упоминание о мальчишке отзывается тупой болью в груди. Невинная жертва. Еще одна невинная жертва Нижнего мира, напоминаю себе. Сколько тебе уже довелось их увидеть? — А с тобой Кесс стал общаться. Понимаешь? — заканчивает многозначительно.
Мотаю головой. Нет, не понимаю.
— Ну, стал, — пожимаю плечами. — Меня поселили в его комнату. Вот и стал.
— А до тебя к нему поселили Фила, — а вот при упоминании этой жертвы, внутри полное равнодушие. — И он вылетел оттуда с вещами в тот же день, — дергаю плечом. Информация для меня новая, но не несет с собой никакой смысловой нагрузки. На месте Кесседи, мне бы тоже не захотелось иметь такого соседа. — Кесс тебя принял, и он тебе доверяет, — пауза. — Больше, чем нам.
А это еще что? Ревность?
— Это его выбор, — отрезаю. Еще Райана мы не делили. Что, он кукла, что ли?
— Ты ведь знаешь, куда мы идем, — на этот раз не вопрос. — Скажи.
Разговор начинает меня раздражать.
— Ты с Райаном уже не один год, — шиплю. — Он твой друг. Так иди и задай этот вопрос ему.
— Кесс теперь главарь, — мы явно говорим на разных языках. — Главарь говорит то, что считает нужным. Ему не задают вопросов, — пристрелиться!
— Мы идем туда, куда вел вас всеми любимый Коэн, — чистая правда. — Так что ничего нового не происходит.
— Но ты знаешь, зачем Кесс продолжает вести нас туда, — не сдается Курт.
— Чтобы спасти ваши задницы, — окончательно выхожу из себя. Оглядываю банду. В нашу сторону не пялится только Кесседи. — Ты, что, парламентер? — морщусь.
— Парла?.. — переспрашивает. Не знает слова.
— Пришел спросить за всех? — перефразирую.
— Ну-у, — мнется. — Что-то вроде того.
— Скажи мне, — говорю предельно серьезно, — вам хорошо жилось при Коэне? Нравилось ему подчиняться? — Курт молчит, но все и так ясно. — А Райан? Он сделал кому-то плохо? Хоть раз злоупотребил своей властью? — здоровяк Курт активно мотает головой, в глазах удивление, как такое вообще пришло мне в голову. Удовлетворенно киваю. — В таком случае, — заканчиваю, — идите и спросите у него напрямую все, что вам хочется знать. Я не передатчик.
Курт отклоняется от меня, будто получил удар. Смотрит подозрительно. Потом встает и отходит. Все еще злюсь. Развели закулисные игры.
В животе урчит. Хочется есть.
Краем глаза замечаю движение: члены банды подтягиваются к Кесседи. Облегченно вздыхаю. Хоть мы и говорили на разных языках, Курт меня услышал.
***
Стоит захотеть побыть в одиночестве и отсесть в сторонку, так начинается паломничество. Успеваю задремать, сидя у костра все в той же позе, как появляется Кесседи.
— Спишь?
А что, не видно? Давлю в себе раздражение. Все на нервной почве.
— Нет, — отвечаю. Отрываю щеку от колен. Поднимаю голову.
Райан опускается на корточки справа от меня, как и Курт пару часов назад. Если Кесседи главарь, то я кто? Темный кардинал? Чего ко мне все ходят на личные беседы?
— Ты отправил остальных устроить мне расспросы? — спрашивает. Смотрит серьезно.
— Я, — отвечаю прямо.
— Спасибо, — такого точно не ожидаю. Отупело моргаю. — А то я думал, так и будут от меня шарахаться, — поясняет.
— Да уж, — передергиваю плечами. — Закон Нижнего мира: не приближайся к главарю.
Кривится.
— Угу. Именно так.
— Не за что, — усмехаюсь. Потом становлюсь серьезнее. — Рассказал?
— Вкратце. Без СБ, террористов и шпионов. Сказал, что у Коэна была сделка с “верхними”, и я попробую сделать так, чтобы она осталась в силе.
Если нас не перестреляют на подлете, обнаружив, что Коэна с нами нет. Но никто не произносит этих слов вслух.
— Что Коэн мог получать за то, что поставляет им смертников? — спрашиваю в пустоту.
— Деньги? — предполагает Кесседи.
— Куда ему их тратить? — сомневаюсь. — Тут нет магазинов.