Что же мы натворили?..
27.
Практически волочем Питера на себе. Его шатает, из носа течет кровь. Стекает по подбородку, капает на куртку. Некоторые капли долетают до земли и впитываются в снег.
Кесседи ногой распахивает дверь ближайшего барака, и мы вваливаемся внутрь. Пинает ящик, отталкивая его от стены, чтобы усадить раненого.
Кровотечение из носа не останавливается. Питер садится и пытается запрокинуть голову.
— Ровно сиди, — командует Райан. — Вот так, не хватало еще кровью захлебнуться.
Отхожу на несколько шагов и наблюдаю, как Кесседи достает из кармана кусок ткани, идет обратно к двери, зачерпывает снег и заворачивает.
— Держи, — протягивает Питеру импровизированный компресс. — Приложи… Сильно не прижимай! — рявкает, когда связной дергается от собственного резкого нажатия на поврежденный нос. Пит испуганно косит на него глазами с заплывшими веками, но слушается беспрекословно. — Снотворный газ где?
Теперь во взгляде Питера испуг. Кажется, решил, что его ожидает новый допрос. Кесседи закатывает глаза и поворачивается ко мне. По его лицу все понятно без слов. Делаю шаг вперед.
— Пит, это Райан, — хриплю, откашливаюсь. — Я тебе говорил. Ему можно доверять.
На слове “говорил” Кесседи хмурится, на “можно доверять” приподнимает брови, но оставляет комментарии при себе.
Пит мне верит.
— Я… я, — начинает, закашливается, пытается снова: — я выронил баллончик… не успел…
Но Райана не интересуют оправдания.
— Где выронил? — обрывает.
— Т-там, — взмах свободной руки в сторону, откуда пришли. Второй рукой связной послушно держит компресс на носу.
— Он безопасен?
— Что? — переспрашивает растерянно.
— Газ безопасен? — Кесседи заметно скрипит зубами. — Яд? Последствия на организм?
— Неет! — связной пугается. — Абсолютно безвреден.
— Понятно, — Райан сосредоточен и зол. Очень. Напряжение сквозит в каждом движении. — Ждите здесь, — бросает мне, направляясь к двери.
— А ты? — мой голос даже мне кажется жалким.
— Дам нам фору, — отвечает коротко. Собирается уйти, но потом снова поворачивается ко мне. Смотрит прямо в глаза, серьезно и с угрозой. — А когда вернусь, ты выложишь мне все, как на духу.
— Идет, — киваю, и не думая спорить.
Райан выходит. Остаюсь стоять посреди помещения, тупо смотря ему вслед.
— Куда он? — жалобно спрашивает Питер.
Вздрагиваю. Пожимаю плечами:
— Думаю, возьмет баллончик с газом и усыпит остальных членов банды, чтобы у нас было время.
— На что?
На то, чтобы доделать то, что не успел Коэн — прикопать тебя, идиота, в канаве.
— На что-нибудь, — отвечаю. — О чем ты думал?! — срываюсь. — Ты же эсбэшник, тебя готовили! Так какого черта подставился?
— Меня, наверное, уволят, — вздыхает Питер, опускает голову, виновато смотрит в пол.
— Райан сказал сидеть ровно, — напоминаю. Дергается. Слушается. — Уволят, — передразниваю. — Скажи спасибо, что не убили.
— Этот парень, Кесседи… Он застрелил своих. Почему? — в глазах полнейшее недоумение.
— Ну, ты же вступишься за меня, если Коэн начнет меня убивать? — неудачно шучу.
— Если будет убивать, вступлюсь, — серьезно обещает Райан. — Но только если будет убивать…
Трясу головой, отбрасывая лишние мысли. Потому что Кесседи держит слово, вот почему.
— Давай оставим его причины при нем, — говорю. — Вы проверили информацию о его семье? Убедились?
— Да, — подтверждает Питер. — Все верно. Семья доктора Кесседи была сослана в Нижний мир. Дальше о ней ничего неизвестно. Они?..
— Умерли, — лучше откушу себе язык, чем расскажу про трусливое бегство из жизни отца Райана. Спохватываюсь: — И не вздумай задавать ему о них вопросы!
— Л-ладно, — на лице связного удивление, но он не спорит. — Ты так печешься о нем, — комментирует. — Я тебя не узнаю.
Чтобы узнавать человека вновь, его следует хорошо знать прежде. Ты ни черта обо мне не знаешь, Пит. Ни черта.
Поджимаю губы и не отвечаю. Подхожу к двери, выглядываю. На белом снегу четко выделяются два мертвых тела и кровь.
— Ты можешь вызвать своих? — спрашиваю, возвращаясь.
— Нет, — качает головой. Это ошибка, из носа снова начинает течь кровь. — Назначено время и место, где меня заберут. Вы же мне поможете?
От надежды в его глазах и детской наивности у меня начинает болеть голова. Прижимаю ладонь ко лбу, приподнимая козырек кепки. Пит, ты только что завалил операцию, уничтожил все наши шансы, а думаешь лишь о том, как вернуться домой.
Молчу. Не стану ничего обещать.
Почему Райан так долго?
В ответ на мои мысли слышу скрип снега под ботинками. Сжимаю рукоять пистолета в кармане. Это может быть кто угодно.
— Это я, — доносится снаружи, — будь добр, не пытайся меня пристрелить или прирезать.
Разжимаю пальцы. Кесседи предусмотрителен, как всегда.
— Ну что? — спрашиваю, стоит ему появиться на пороге.
Дергает плечом, руки в карманах.
— Ничего. Отнес Рыжего в барак, остальных усыпил. Сколько это дрянь действует?
Пит вжимает голову в плечи под тяжелым взглядом Кесседи.
— Час, может, чуть больше.
— Пойдет, — Райан принимает ответ, подходит ближе. — Кровь остановилась?
— Вроде…
— Да убери ты тряпку! — раздраженно вырывает бывший компресс из рук. — Видишь же, все растаяло. Дай посмотрю, — Пит дергается и снова жалобно смотрит на меня. Кесседи чертыхается. — Ладно, будем общаться с помощью переводчика. Кэм, скажи своему другу-идиоту, что если у него нет в рукаве бригады “скорой помощи”, лучше ему дать мне посмотреть нос.
Дарю связному красноречивый взгляд. Друг… С такими друзьями враги не нужны.
— А ты доктор? — недоверчиво спрашивает Питер, но больше не отклоняется. Пальцы Кесседи осторожно пробегают по его переносице.
— Патологоанатом, — огрызается. — Даже перелома нет, легкое смещение, — надавливает.
— Уй! — воет Питер.
— Поплачь еще, — Кесседи отряхивает ладони одну об другую с таким видом, будто прикоснулся к ядовитой змее. — Ну, — отходит, скрещивает руки на груди. — Я жду. Объясняйте, — чувствую себя хулиганом в кабинете директора школы. И как ему только удается? — Ну же, — настаивает. — Я имею право знать, ради чего только что убил двух членов своей банды, и во что ввязался по вашей милости.
Пит дотрагивается до переносицы, с удивлением обнаруживает, что теперь все на месте, а потом решается:
— В Верхнем мире был совершен ряд терактов, прекратившихся полгода назад, — начинает точь-в-точь как на моем инструктаже перед экраном. Вижу, как Райан хмурится, сопоставляя даты и события в банде. — Недавно неизвестные стали закупать составляющие для взрывчатых устройств того же типа, что были использованы ранее. Мы подозреваем, что готовится новый теракт…
— Мы здесь при чем? — жестко обрывает Кесседи.
— Коэн был замечен на камерах наблюдения, — решаю внести ясность, пока Питер вновь не углубился в витиеватые объяснения. — СБ считает, что “наверху” есть заказчик, а Коэн — исполнитель.
— Нанятый через третьих лиц, — заканчивает за меня Райан. — Поэтому допросить не вариант? — взгляд на Пита.
— Допрос был как крайний вариант, — отвечает тот.
— Поздравляю, ты этот вариант только что похерил.
Питер возмущенно вскидывает голову, глаза пылают праведным гневом:
— Это же не я его убил! Я был готов умереть, но сохранить ему жизнь!
Кесседи презрительно кривится.
— А заодно и прихватить с собой своего шпиона, — бросает взгляд в мою сторону. — Героически, ничего не скажешь. Ну а ты? — снова внимание ко мне. — Ты на кой черт в это влез? В жизни не поверю, что из жажды справедливости.
27.
Практически волочем Питера на себе. Его шатает, из носа течет кровь. Стекает по подбородку, капает на куртку. Некоторые капли долетают до земли и впитываются в снег.
Кесседи ногой распахивает дверь ближайшего барака, и мы вваливаемся внутрь. Пинает ящик, отталкивая его от стены, чтобы усадить раненого.
Кровотечение из носа не останавливается. Питер садится и пытается запрокинуть голову.
— Ровно сиди, — командует Райан. — Вот так, не хватало еще кровью захлебнуться.
Отхожу на несколько шагов и наблюдаю, как Кесседи достает из кармана кусок ткани, идет обратно к двери, зачерпывает снег и заворачивает.
— Держи, — протягивает Питеру импровизированный компресс. — Приложи… Сильно не прижимай! — рявкает, когда связной дергается от собственного резкого нажатия на поврежденный нос. Пит испуганно косит на него глазами с заплывшими веками, но слушается беспрекословно. — Снотворный газ где?
Теперь во взгляде Питера испуг. Кажется, решил, что его ожидает новый допрос. Кесседи закатывает глаза и поворачивается ко мне. По его лицу все понятно без слов. Делаю шаг вперед.
— Пит, это Райан, — хриплю, откашливаюсь. — Я тебе говорил. Ему можно доверять.
На слове “говорил” Кесседи хмурится, на “можно доверять” приподнимает брови, но оставляет комментарии при себе.
Пит мне верит.
— Я… я, — начинает, закашливается, пытается снова: — я выронил баллончик… не успел…
Но Райана не интересуют оправдания.
— Где выронил? — обрывает.
— Т-там, — взмах свободной руки в сторону, откуда пришли. Второй рукой связной послушно держит компресс на носу.
— Он безопасен?
— Что? — переспрашивает растерянно.
— Газ безопасен? — Кесседи заметно скрипит зубами. — Яд? Последствия на организм?
— Неет! — связной пугается. — Абсолютно безвреден.
— Понятно, — Райан сосредоточен и зол. Очень. Напряжение сквозит в каждом движении. — Ждите здесь, — бросает мне, направляясь к двери.
— А ты? — мой голос даже мне кажется жалким.
— Дам нам фору, — отвечает коротко. Собирается уйти, но потом снова поворачивается ко мне. Смотрит прямо в глаза, серьезно и с угрозой. — А когда вернусь, ты выложишь мне все, как на духу.
— Идет, — киваю, и не думая спорить.
Райан выходит. Остаюсь стоять посреди помещения, тупо смотря ему вслед.
— Куда он? — жалобно спрашивает Питер.
Вздрагиваю. Пожимаю плечами:
— Думаю, возьмет баллончик с газом и усыпит остальных членов банды, чтобы у нас было время.
— На что?
На то, чтобы доделать то, что не успел Коэн — прикопать тебя, идиота, в канаве.
— На что-нибудь, — отвечаю. — О чем ты думал?! — срываюсь. — Ты же эсбэшник, тебя готовили! Так какого черта подставился?
— Меня, наверное, уволят, — вздыхает Питер, опускает голову, виновато смотрит в пол.
— Райан сказал сидеть ровно, — напоминаю. Дергается. Слушается. — Уволят, — передразниваю. — Скажи спасибо, что не убили.
— Этот парень, Кесседи… Он застрелил своих. Почему? — в глазах полнейшее недоумение.
— Ну, ты же вступишься за меня, если Коэн начнет меня убивать? — неудачно шучу.
— Если будет убивать, вступлюсь, — серьезно обещает Райан. — Но только если будет убивать…
Трясу головой, отбрасывая лишние мысли. Потому что Кесседи держит слово, вот почему.
— Давай оставим его причины при нем, — говорю. — Вы проверили информацию о его семье? Убедились?
— Да, — подтверждает Питер. — Все верно. Семья доктора Кесседи была сослана в Нижний мир. Дальше о ней ничего неизвестно. Они?..
— Умерли, — лучше откушу себе язык, чем расскажу про трусливое бегство из жизни отца Райана. Спохватываюсь: — И не вздумай задавать ему о них вопросы!
— Л-ладно, — на лице связного удивление, но он не спорит. — Ты так печешься о нем, — комментирует. — Я тебя не узнаю.
Чтобы узнавать человека вновь, его следует хорошо знать прежде. Ты ни черта обо мне не знаешь, Пит. Ни черта.
Поджимаю губы и не отвечаю. Подхожу к двери, выглядываю. На белом снегу четко выделяются два мертвых тела и кровь.
— Ты можешь вызвать своих? — спрашиваю, возвращаясь.
— Нет, — качает головой. Это ошибка, из носа снова начинает течь кровь. — Назначено время и место, где меня заберут. Вы же мне поможете?
От надежды в его глазах и детской наивности у меня начинает болеть голова. Прижимаю ладонь ко лбу, приподнимая козырек кепки. Пит, ты только что завалил операцию, уничтожил все наши шансы, а думаешь лишь о том, как вернуться домой.
Молчу. Не стану ничего обещать.
Почему Райан так долго?
В ответ на мои мысли слышу скрип снега под ботинками. Сжимаю рукоять пистолета в кармане. Это может быть кто угодно.
— Это я, — доносится снаружи, — будь добр, не пытайся меня пристрелить или прирезать.
Разжимаю пальцы. Кесседи предусмотрителен, как всегда.
— Ну что? — спрашиваю, стоит ему появиться на пороге.
Дергает плечом, руки в карманах.
— Ничего. Отнес Рыжего в барак, остальных усыпил. Сколько это дрянь действует?
Пит вжимает голову в плечи под тяжелым взглядом Кесседи.
— Час, может, чуть больше.
— Пойдет, — Райан принимает ответ, подходит ближе. — Кровь остановилась?
— Вроде…
— Да убери ты тряпку! — раздраженно вырывает бывший компресс из рук. — Видишь же, все растаяло. Дай посмотрю, — Пит дергается и снова жалобно смотрит на меня. Кесседи чертыхается. — Ладно, будем общаться с помощью переводчика. Кэм, скажи своему другу-идиоту, что если у него нет в рукаве бригады “скорой помощи”, лучше ему дать мне посмотреть нос.
Дарю связному красноречивый взгляд. Друг… С такими друзьями враги не нужны.
— А ты доктор? — недоверчиво спрашивает Питер, но больше не отклоняется. Пальцы Кесседи осторожно пробегают по его переносице.
— Патологоанатом, — огрызается. — Даже перелома нет, легкое смещение, — надавливает.
— Уй! — воет Питер.
— Поплачь еще, — Кесседи отряхивает ладони одну об другую с таким видом, будто прикоснулся к ядовитой змее. — Ну, — отходит, скрещивает руки на груди. — Я жду. Объясняйте, — чувствую себя хулиганом в кабинете директора школы. И как ему только удается? — Ну же, — настаивает. — Я имею право знать, ради чего только что убил двух членов своей банды, и во что ввязался по вашей милости.
Пит дотрагивается до переносицы, с удивлением обнаруживает, что теперь все на месте, а потом решается:
— В Верхнем мире был совершен ряд терактов, прекратившихся полгода назад, — начинает точь-в-точь как на моем инструктаже перед экраном. Вижу, как Райан хмурится, сопоставляя даты и события в банде. — Недавно неизвестные стали закупать составляющие для взрывчатых устройств того же типа, что были использованы ранее. Мы подозреваем, что готовится новый теракт…
— Мы здесь при чем? — жестко обрывает Кесседи.
— Коэн был замечен на камерах наблюдения, — решаю внести ясность, пока Питер вновь не углубился в витиеватые объяснения. — СБ считает, что “наверху” есть заказчик, а Коэн — исполнитель.
— Нанятый через третьих лиц, — заканчивает за меня Райан. — Поэтому допросить не вариант? — взгляд на Пита.
— Допрос был как крайний вариант, — отвечает тот.
— Поздравляю, ты этот вариант только что похерил.
Питер возмущенно вскидывает голову, глаза пылают праведным гневом:
— Это же не я его убил! Я был готов умереть, но сохранить ему жизнь!
Кесседи презрительно кривится.
— А заодно и прихватить с собой своего шпиона, — бросает взгляд в мою сторону. — Героически, ничего не скажешь. Ну а ты? — снова внимание ко мне. — Ты на кой черт в это влез? В жизни не поверю, что из жажды справедливости.