Открыла, скользнула вовнутрь. Теперь не торопясь, так же тихонько закрыть и вернуть заклинание на место. Древний должен зайти сюда абсолютно уверенным, что все идет так, как он хочет. Спокойно, я все помню, все получится.

Довольно много времени у меня ушло на то, чтобы воспроизвести заклинание в точности, и только потом я повернулась к залу лицом и прислушалась. Так, в клетках пять крупных хищников и еще в одной магически измененное существо. Освещение плохое. Так хочется кинуться на поиски. Тревога буквально разъедает тело и душу, но нельзя. Жак всегда говорил нам, что, двигаясь вперед, нужно быть точно уверенным, что позади ты никого не оставил. Проверить. Нужно проверить этого магически измененного. Закрыт ли он в клетке, как все остальные. Убить сразу его нельзя, ведь от него отходит хорошо различимая магическим зрением связующая нить. Он в полном подчинении мага, и, если его убить, нить разорвется, а мага беспокоить нельзя.

Клетки. Монстрик спит. Хорошо. Аккуратно закрываем. Чуточку магии, чтобы сам не смог открыть. Все. Животные заволновались. Новый для них запах тревожит. Но к утру притерпятся, успокоятся.

Вижу! О богиня Лаура! Вижу и с трудом сдерживаю крик.



Принц Кристиан



Тихо. Как же тихо. Не бормочет безумный маг, не рычат животные, не кричат, только постанывают его жертвы. Ночь. Она приближает новый день. Как же тяжело. Мне кажется, что наблюдать за мучениями друга и ждать своей очереди тяжелее, чем испытывать их самому.

Время идет. Почему-то заволновались в клетках животные. Зазвенели цепи прикованных рядом близнецов, затем тихо, на грани слышимости, прозвучал шепот одного из них:

— Лин. Сестренка. Пришла.

А из темноты совершенно беззвучно в нашу сторону двигалась стройная темная фигурка. Как только она попала под свет тусклых огоньков, я понял, что он не ошибся. Наши глаза встретились, и, рванувшись, она буквально приникла к моим ногам, плача и шепча:

— Миленькие мои. Потерпите немножко. Сейчас отпущу. Отдохнете.

Мои оковы щелкнули, и при поддержке Айвенлин я сполз вдоль стены на пол. Ноги не держат, и пришлось просто лечь. Легонько прикоснувшись поцелуем к моим потрескавшимся губам, Лин поспешила к братьям. И вот спустя пять минут мы трое уже лежали вдоль стены и приходили в себя от стремительности произошедшего, а моя принцесса, вытирая слезы, разминала мое тело и поясняла:

— Уйти сейчас мы не сможем. Всем нам мимо него не пройти. Будем пытаться его уничтожить. За пару часов до прихода Марсела мне придется приковать вас обратно к стене. Он должен войти совершенно спокойно, ничего не заподозрив. Бороться придется и с его душой, и с его телом. Причем душу удержать и развеять без помощи богини почти невозможно. Сегодня во сне эта помощь была мне обещана. Надеюсь, у нас получится. Как только я начну, ваши оковы спадут. Не дайте ему приблизиться ко мне. Душу магистра он уже поглотил, и поэтому тело можно не жалеть. Крис, помоги моим братьям размять затекшие руки и ноги. Я посмотрю, что с Владли, и кто там еще. — Айвенлин помогла мне сесть и лишь на мгновение крепко прижалась, шепнув: — Люблю тебя.

И услышала в ответ от меня:

— Я больше.

Уже через секунду послышался ее судорожный вдох и шепот:

— Как же это? Владли, потерпи! Сейчас обезболю. Девушка, миленькая, потерпи с Владли до утра. Больно не будет. Вы просто заснете. Не могу я вас подлечить сейчас и отпустить. Мне силы нужно беречь. Если мага одолеем, проснетесь в кроватях, а если нет — лежать будем на соседних столах вместе.

— Спасибо… — буквально прохрипел мой друг и услышал в ответ прерывистое:

— Спите, и обещаю вам, если мы не справимся, то вы не проснетесь. Для вас все закончилось. Спите.

Виконты обняли свою сестру сразу, как только смогли, обещая сделать все, что она скажет, повторяя, какая она умница. Я же, отобрав ее у них и сжав в своих объятиях, говорил ей о том, что она глупышка, ей не нужно было возвращаться, что я молился и надеялся, что она уже далеко отсюда.

Победить древнего! Даже думать об этом было страшно. Страшно не за себя, за нее. Попытки покушения на свою жизнь Марсел ей не простит, и жить, мучаясь, она будет целую вечность.

Мы отдыхали, сидя у холодной стены. Виконты, улыбаясь, смотрели на то, как судорожно я стискиваю в объятиях любимую и как она, сжавшись в комочек, пытается слиться со мной. Разумом и сердцем я понимал, что все это тяжело дается Айвенлин, и, как мог, старался поддержать ее. Опять самое тяжелое в предстоящей битве достанется моей хрупкой девочке. Для чего же боги так испытывают ее? К чему готовят? Ошибаюсь ли я?

Время неумолимо. Скоро утро. Мы напились, съели по сухарику, отдохнули. Теперь у меня только одно желание — выжить и не попасть в руки безумца.



Дасти



Сестра нашла нас. После двух безумных дней она все-таки нас нашла. Мы с Данки вообще-то не сомневались в том, что она не бросит нас и пойдет до конца. Попав в лабораторию и увидев нас, она сильно обеспокоилась, но уже к утру взяла себя в руки. Зная ее очень хорошо, мы видели, с каким усилием ей приходится прятать эмоции в глубине души. Готовый к бою воин, а тем более маг должен быть бесстрастен и хладнокровен, иначе ему не победить. Лин готовилась, прекрасно осознавая, что не только наши жизни зависят от результата ее противостояния, но и судьба всего нашего мира. Наберет безумный маг силу до конца, и мир сорвется в пропасть.

А мы только начали жить. Айвенлин и Данелия полюбили и любимы в ответ. Даже истерзанный Владли, по-моему, нашел ту единственную, что уже сутки держит за руку, а нам с братом так и не пришлось испытать это чувство. Конечно, мы еще молоды, но вот есть ли у нас будущее? Уже через пару часов мы узнаем об этом.

Лин сказала, что чувствует движение наверху, пора к стене. Будем изображать жуков, наколотых на булавки, бессильных и обездвиженных.

У нее получилось. Мы снова прикованы, Владли и Нели снят. Животные успокоились. Саму Айвенлин за клетками заметить невозможно.

Как хорошо, что мастер обучал нас пользоваться любым подручным оружием. Вот Кристиану будет труднее, а у нас с Данки богатый выбор режущих и колющих предметов, лежащих на столе у безумного мага.

Все мы замерли в ожидании.

Ну что же, Айвенлин, как всегда, оказалась права. Ждать пришлось недолго. Грохнула тяжелая, обитая металлом дверь. Послышались легкие уверенные шаги, и перед нашими глазами спустя минуту показался древний магистр магии Марсел. Потирая руки, он оглядел нас и успел спросить:

— Ну, как спалось? Скучали по мне?

Затем произошло сразу несколько событий. Посередине зала за спиной у мага появилась Лин. Щелкнули и раскрылись наши оковы. Мы с братом, ожидая этого, удачно оттолкнулись и приземлились на ноги поблизости от нужного нам стола. У Кристиана тоже все получилось довольно удачно. Маг застыл, глядя ошеломленно. В самой дальней клетке начал беспокойно метаться монстр Гил, прислуживавший магу.

Вооружившись, мы окружили мага, внимательно следя за его поведением и контролируя каждый его шаг, но мы не могли пройти сквозь окружавшую его магическую защиту. Оставалось только ждать.

Я стоял напротив сестры и видел ее, замершую неподвижно. Руки при этом были вытянуты вперед. Левая ладонью вверх, правая же сжимала рукоять стилета богини Лауры, виденного мной в храме. Его лезвие пронзило ладонь Айвенлин насквозь, впитывая в себя ее кровь, не упуская на пол ни капли. Какое-то время, совсем недолго, было тихо, но затем вокруг нее начал раскручиваться вихрь. По телу мага прошла судорога, после которой он попытался кинуться в ее сторону. Одновременно с этим кто-то начал с безумной силой биться во входную дверь, на наше счастье, она оказалась закрыта, защита у мага пропала тоже. Через мгновение обезглавленное тело Марсела упало к нашим ногам, а изумленному Кристиану Данки все объяснил коротко — страховка некроманта. Ведь древние маги обладали всеми видами магии, и поднять мертвого для них не проблема, но не без головы же.


Для нас все закончилось, для Айвенлин — только началось. Ей нужно было совладать с душой древнего.

Вихрь, раскручивающийся вокруг нее, становился все более видимым. Летали инструменты, лежавшие ранее на столе, камешки, ощутимо встряхивало прикрепленные к полу клетки и столы, мелкой дрожью пошли стены, по которым зазмеились трещины. Нам пришлось спешно уходить к клеткам и держаться за их прутья, внимательно наблюдая за летающими предметами, стараясь не попасть под удар. В двери уже никто не ломился. Выли в ужасе звери, и только крепко прикрепленные к столам Владли и Нели спокойно спали.

Сила вихря усиливалась. Держаться становилось все труднее. Внезапно всю крепость тряхнуло. Все мы рухнули на пол. Замолчали звери. Стих вой волшебного ветра. Опустилась оглушающая тишина. Посередине зала невесомо и плавно на пол опустилась Айвенлин. Кристиан рванулся к ней, подхватывая на руки. Она была очень бледной, дыхание ее стало легким и поверхностным, но она была жива, и стилет в ее руках таял у нас прямо на глазах, не оставляя следов. Только на левой ладони осталась пентаграмма из еле заметных шрамов, бывших, видимо, еще вчера глубокими порезами. Посовещавшись, мы решили, что принц вместе с Айвенлин побудут еще немного здесь, а мы сходим наверх и узнаем, что там сейчас творится.

Выходя из подземелья, Дан сделал еще одно доброе дело — упокоил бедного, измученного опытами монстра, прислужника безумного древнего мага. Надеюсь, богиня позаботится о его душе.



Айвенлин



Я проснулась, не открывая глаз, глубоко вздохнула и почувствовала запах чистой постели, благоухающей запахом трав, а еще поняла, что я в крепких объятиях моего мужа, аромат которого так мне нравится. Его грудь вздымается медленно и размеренно, но руки прижимают крепко, почти до боли. Хорошо как!

Следом пришли воспоминания: лаборатория, истерзанные люди, измученные животные, обезличенный Гил, магически измененный, и Марсел — самодовольный и уверенный в своей силе и власти древний маг. Да, он заменил в молодом теле хозяина, но полноценным его обладателем стать не успел. Сил накопить достаточно, к нашему счастью, тоже не успел. И все-таки он был безумно силен. Его знания превышали мои, и самой мне с ним никогда бы не справиться. Я послужила в большей степени простым проводником для силы моей богини. Она управляла мной, она забрала его силу и душу, но, давая ей доступ в этот мир, я отдала всю свою магию почти до конца. Дожидаясь, пока маг поднимется из подземелья наверх, я неистово молилась богине, прося помощи. Затем ждала, а время тянулось так медленно. В какой-то момент, задремав, я увидела свою покровительницу во сне. Проснувшись, обнаружила рядом с собой ритуальный стилет, и, не колеблясь ни минуты, нанесла им на ладонь левой руки с помощью порезов рисунок пентаграммы. Залечить порезы, оставляя шрамы, не составило для меня особого труда.

Слава богине, у нас все получилось, и, несмотря на дикое волнение, я даже не забыла задвинуть тяжелой засов на двери после прихода безумного Марсела, отсекая нас от тех, кто мог бы прийти ему на помощь. Еще я помню точно, что в этом мире не осталось даже малейшей частички его души, а вот больше ничего не припоминается.

Стоило мне только шевельнуться, как надо мной склонилось встревоженное лицо моего любимого супруга.

— Лин? Проснулась? Как ты себя чувствуешь?

— Все хорошо. Я полностью восстановилась.

Мы целовались как безумные, и при этом он умудрялся мне шептать о том, как волновался и переживал за меня, что в себя я не приходила долгих два дня, как сильно он меня любит, как боится потерять.

Легкие поглаживания и ласки переросли в яростное, обоюдное требование любви, но неожиданно все прекратилось. Тело Кристиана напряглось, словно струна, и он виновато глянул на меня.

— Беда у нас, девочка моя.

— Что? Говори!

— Владли и Нели совсем плохи.

Я кубарем скатилась с кровати. Встал следом за мной и Кристиан. Одевались мы так быстро, как могли. После всего пережитого скрывать свою принадлежность к женскому полу резона не было, и, не маскируясь, я вышла из комнаты, как положено высокородной леди.

Оказалось, что не одна я приходила в себя. Люди в крепости тоже постепенно осознавали себя и то положение, в котором оказались. Многие не помнили ничего из того, что происходило с ними в прошедшие полгода. К вечеру второго дня вернулись недоумевающие стражники из отряда нашей охраны, которые никак не могли понять, что они делали в предгорье и куда направлялись. Почему не в полном составе и где они потеряли высокородных охраняемых персон?

Убедительную легенду нам еще только предстояло придумать.

Данки и Дасти ждали нас в небольшой прихожей, примыкающей к нашей спальне. Их радостные улыбки согрели мое сердце, и, прежде чем мы смогли пойти дальше, меня успели от души потискать и поблагодарить за спасение.

Идти пришлось недалеко, всего лишь в соседнюю комнату, в которой на двух кроватях под присмотром сиделок лежали Владли и Нели.

Уже приближаясь к Владли, я заметила, что он вымыт и облачен в свежую одежду. Его била сильнейшая лихорадка. Девушка напротив, хоть и была накрыта белоснежной простыней, сама чистотой не отличалась. Недоумение, видимо, очень явно отразилось на моем лице, и в то время, пока я проводила диагностику графа, сиделки поспешно пояснили:

— Извините, леди, но мы ничего не могли с ней сделать. Она никому не дает к себе прикоснуться.

— Лин, — продолжил Данки, — она лежит спокойно и безучастно, только пока ее не трогают. Стоит прикоснуться, открывает глаза и начинает биться со страшной силой. Прижать ее покрепче мы боимся, на ней и так живого места нет. Даже поили с ложки, не прикасаясь.

Попросив сиделок удалиться, рассказала друзьям о состоянии Владли.

— Яды и противоядия не пошли на пользу его организму. У него наблюдаются многочисленные повреждения внутренних органов, но с этим я справлюсь, правда, пара часов мне все-таки понадобится. Скажите слугам, пусть на кухне готовят побольше мясного бульона. Кто-нибудь один останьтесь со мной, вдруг помощь понадобится. Плохо, что у нас нет необходимого противоядия, да и оно тут уже не сильно поможет. Мне нужно время.

Со мной остался Кристиан, не спускающий с меня глаз, а братья пошли разбираться с делами крепости: опрашивать людей, ликвидировать то, что осталось от лаборатории, решать, что делать с дикими животными в клетках.

Как я и обещала, к концу второго часа граф Дали пришел в себя. Все, что осталось от его повреждений, — это дикая слабость и сильнейшее желание пить. Оглядев нас и удостоверившись, что с нами и виконтами все в порядке, он, встревоженно глядя на соседнюю кровать, спросил:

— Как она?

— Плохо, — ответил Кристиан, поднося к его рту чашку с бульоном, — сейчас Айвенлин отдохнет и посмотрит ее более основательно. Пей. Мы тоже переживаем за девушку.

Обеспокоенный Владли виновато посмотрел на меня и поблагодарил за заботу и лечение, а я с удовольствием смотрела на него. Как же хорошо, что я успела и такой замечательный парень будет не просто жить, а жить полноценной жизнью. Моему принцу повезло — иметь такого преданного друга большая удача.

Долго отдыхать я не стала. Состояние девушки меня серьезно беспокоило. Стоило только подойти к ее кровати поближе, как слезы безудержно потекли из моих глаз. Я знала, что увижу, откинув простыню, и все же вид изможденного, переломанного тела выбил меня из колеи. Взяв себя в руки, я начала диагностику.

Множественные переломы, неправильно сросшиеся кости, сильнейшее повреждение внутренних органов из-за длительного приема ядов и противоядий, не выведенных окончательно. С внутренними повреждениями я справлюсь сама, а вот с переломами — нет. Слишком много надо ломать заново, и не просто ломать, а там, где нужно.

— Была бы со мной Данелия, можно было бы попробовать. Не знаю, что делать. Я буду думать, но ничего не обещаю.

Еще долгих два часа я занималась Нели. Устала так, как будто проходила полосу препятствий все это время, но так и не приблизилась к конечному результату, намеченному мною же. К девушке я не прикасалась, и она лежала спокойно, не открывая глаз.