Между мной и драконом выросла стена колючек, которая пыталась опутать чудовище. К моему ужасу, дракон разметал их с легкостью, но новые лозы тянулись к нему, пытаясь удержать на месте. Дракон дышал огнем, выжигая растительность, которая снова появлялась на месте пепла.

– Бросай принца! – послышался хриплый голос, а я все еще пыталась поставить Айрона на ноги, а потом поняла, что это бесполезно, и волоком потащила принца по коридору.

– Давай его сюда! – послышался голос, а меня оттолкнул Арден с мечом в руке. Растрепанный, в порванной рубашке и со свежей ссадиной на лице, он закинул принца на плечо, пока дракон пробирался сквозь растущий дендрарий, гневно поливая пламенем все вокруг.

– Не спрашивай. Я ничего не знаю, – прохрипел Арден, пока я бежала, оглядываясь и нервничая. Раздался грохот, заставивший полы покачнуться. С потолка градом посыпалась мозаика. Если крыша едет с таким грохотом, то я знать не хочу, что бывает, когда ее сносит! Где призрак? С ним все в порядке? Сердце понимала абсурдность ситуации, но все равно тревожилось.

«Да с вами я, с вами! – проступило беглое на стене, когда я притормозила, кусая губы. – Я обвалил потолок!»

– В зал! – Арден резко остановился, дергая огромные, массивные двери и недовольно рявкая: – Открывай! Свои!

Нас впустили в зал, где на полу вдоль стены сидели принцы, которых я тут же пересчитала, успокаиваясь. Бедняги паниковали, требовали срочно отправить их домой, затравленно оглядывались по сторонам и рассказывали друг другу такие ужасы, что где-то сосали перья братья Гримм, радуясь возможности пополнить свои сказки увлекательными сюжетами, и тихо выдыхал Достоевский, выступая соавтором, вклинивая везде заветное слово. Не мудрено, что все сказки были чем-то похожи. «Идиот и дракон», «Идиот и какая-то странная девушка», «Идиот и „Мама, роди меня обратно“!». Пока принцы рассказывали об ужасах, поглядывая на дверь, преподаватели пребывали в полной боевой готовности.

Лючио стоял в рубахе и штанах, босиком, сжимая в руках кинжал, ненакрашенная Шарман прижимала к груди свой обугленный парик. Робер расхаживал по комнате, положив руку на эфес тонкого меча, Винсент тоскливо смотрел на разорванную сумку и пересчитывал флаконы.

– Что происходит? Кто они? Откуда? – пристали ко мне с вопросами все кому не лень. Спрашивали так, словно я уже успела не просто познакомиться со всеми, но и подружиться. И вот уже зеленый дракон рассказывает мне о своей тяжелой жизни, химера с телом льва сетует на то, что никто ее не ценит, и по секрету делится детскими комплексами, а какая-то зубастая красавица рекомендует мне своего стоматолога и парикмахера.

– Вот у них и спросите! – рявкнула я и указала на запертую дверь, подрабатывая на полставки пресс-секретарем местной нечисти.

– Откуда они? – меня тряс Фердинанд Третий. – Что им надо?

Пока что я назначила главным ответчиком на вопрос «откуда?» верблюда, а в качестве основного требования выставила шоколад. Поверьте, я тоже не прочь узнать, откуда взялась вся эта хтоническая живность! Но при этом интересоваться поголовьем и численностью мне как-то не хотелось.

– Итак, – сглотнула я, пока жизнь и опыт разводили руками, – у меня есть три версии. Первая. Сегодняшние гости. Вторая. Девчонка. Третья. Кто-то принес с собой парочку хомячков, которые от вкусной и здоровой пищи резко прибавили в росте и весе. Может, у кого-то есть еще варианты?

– Мантикоры были уничтожены больше сотни лет назад. Их пустили на ингредиенты. Их яд смертелен, а противоядия почти не действуют, поэтому представляет особую ценность. А я сегодня точно видел чудовище с головой человека, телом льва и ядовитым хвостом, – заметил Винсент с таким сожалением, словно живи он сто лет назад, то первым бы бегал с табличкой «Спасите вымирающий вид!» или «Оставьте мне хоть одну!».

– Я сегодня своими глазами видел грифона. Их тоже как бы истребили пару веков назад, – усмехнулся Лючио. – Помнится, у моего деда был коготь грифона. Он использовал его в качестве охотничьего рога!

Отлично! Их уже в природе нет, зато они есть у нас! Природа вздохнула с облегчением, а я вот как-то не очень.

– А еще их не берет оружие, – задумчиво заметил Лючио, с сожалением рассматривая свой кинжал. – Прямое попадание кинжала. Ни крови, ничего…

Поздравляю! Они еще и бессмертные! Приходите к нам учиться, чтоб потом всю жизнь лечиться!

– Мы все умрем!!! – не выдержал Юстиниан, обнимая голову руками. – Мы… мы… умрем!!!

Словно вирус гриппа в переполненном автобусе, распространялась паника. Я тяжело выдохнула, понимая, что тут есть два варианта: либо успокоиться, либо упокоиться.

– Умрем!!! Погибнем!!! – рыдал и задыхался Фердинанд Второй, пока рядом скулила остальная братия. Изба-рыдальня превратилась в избу – страдальню. Паника переросла в истерию.

– Да прекратите вы наконец! – возмущался Лючио.

– Ноете, как девчонки! – фыркал и морщился Робер.

– И это – принцы? Тишина! Я кому сказал! – Бровь Ардена поднялась вверх, а он рассказывал, сколько трупов повидал на своем веку, небрежно сообщая, что послужной список в любой момент может пополниться еще двенадцатью нытиками-дезертирами.

– Бедные девушки! Перевелся мужик! Кончился! – закатывала глаза Шарман.

– Нас всех убьют!!! – задыхался кто-то в общей агонии.

– Никого не убьют! – кричала я, пытаясь трясти за плечи ближайшего истерика. – Если будете соблюдать технику безопасности, вас не убьют! Мы постараемся вас защитить…

– Я срочно пишу родителям, чтобы они меня забрали! Мне страшно! – рыдал пришедший в себя Айрон, захлебываясь рыданиями. Я пыталась их угомонить, предпринимала попытки поговорить с каждым, но меня не слышали, трясясь, как чихуахуа на силиконовой груди хозяйки.

– Молчать! – послышался низкий и хриплый голос, от которого даже у меня занервничали коленки. – Слушать меня внимательно! Зарубите себе на короне – самое страшное в этом замке – я! И сейчас вы в этом убедитесь!

Из тьмы шагнул призрак, глядя на притихших принцев, которые с изумлением рассматривали хозяина. Он был в черном камзоле, без маски и, судя по взгляду, негодовал. В этот момент дракон показался мне таким лапочкой, а рыцари – просто зайчиками!

– Еще один всхлип, и я своими руками убью нытика! Слушать меня внимательно! Жизнь каждого из вас ничего не стоит, поэтому защищать ее вам придется самостоятельно. Ни одно письмо родителям не отравится. Вы все остаетесь здесь. Вам всем придется смотреть в глаза опасности, которую вы принесли в мой замок! – Призрак обвел взглядом принцев, а потом бросил на пол бутылку. – С этого дня каждый из вас имеет право носить с собой оружие. Умеете вы им пользоваться или нет – ваши проблемы! Арден! Выдай им оружие! Можете спать здесь или у себя. Мне откровенно все равно!

– Но… здесь же нет подушек и одеял… – заволновались принцы. – И перин нет…

– Ваши проблемы. Научились жить – научитесь выживать, – отрезал призрак. – Не хотите спать здесь – марш по комнатам! Запомните! Вы никому не нужны! Никто в этом замке не станет вас защищать!

– Но мы же наследные принцы! – возмутились ученики, задыхаясь от ужаса. – Мы унаследуем корону!

– Мой отец этого так не оставит!!! – заорал Фердинанд Третий. – Я напишу письмо, чтобы меня забрали отсюда как можно скорее!

– В этой бутылке было запечатано проклятие. Проклятие, которое не успокоится, пока не уничтожит вас, всех, кто вам дорог, и тех, кто попытается вас защитить. Кто-то очень позаботился о том, чтобы, покинув Академию, вы унесли его с собой, а через пару дней опустели все престолы, – зловеще произнес призрак, слегка сощурившись. – Это проклятие невозможно снять.

– Вы лжете! – испуганно выкрикнул Феордан, сжимая рукоять меча. – Проклятие может снять любой маг!


– Маги не снимают проклятие. Маги помогают выполнить условия с наименьшими потерями! – заметил призрак, зажигая в руке черное пламя. – Ну что ж! Поздравляю вас! Теперь вы уже не принцы. Никому, даже вашей драгоценной родне, вы теперь не нужны. Как только они узнают о том, что вы прокляты и представляете опасность для них, они сами прикончат вас на месте. Или бросят здесь, в Академии, вычеркнув из списка наследников!

В зале повисла тишина.

– И плевать, чистокровные вы наследники или нет, – закончил призрак, нехорошо глядя на принцев. – Когда ваши родители узнают, им будет проще родить запасного наследника.

– Мог бы и помягче им об этом сообщить! – прошептала я, глядя на ужас, застывший в глазах несчастных.

– Академия обязана нас защищать! – орали принцы наперебой. Но взгляд призрака намекал, что перебьются, если не сами, то им помогут.

– Академия. Но не я, не преподаватели и не ректор. Разговор окончен! Мне просто уже надоело слушать ваше нытье. Если вы – девчонки, то научитесь хотя бы делать красивые реверансы! – прозвучало в гробовой тишине.

Через пару мгновений послышались звуки, идеально подходящие под озвучку старинных гравюр «лечение – путь мучения», где отпиливали конечности, пускали кровушку и развлекались в теплой компании болельщиков и группы поддержки, цепко держащих пациента во избежание сбегания. Инквизиторы скорбно опустили глаза, пока средневековые эскулапы твердо положили концы сначала на страдания, а потом страданиям бедолаг.

– Я предлагаю проверить кровь каждого, – негромко заметил Арден, поправляя манжеты. – Если среди них есть тот, кто нам нужен, то думаю, что вопрос решится очень быстро. «В тринадцатый год, тринадцать кровей». Скорее всего в ком-то течет две королевские крови… Так что я за артефактом…

– Какой вопрос? – прищурилась я, поглядывая в сторону учеников. Мне категорически не нравился его тон.

– Даже не думай, – хмуро произнес хозяин замка. – Я перекрыл вход в зал мертвых. Попробуйте только. Пусть все остается так, как есть.

– То есть вы хотите сказать, что мы тоже застряли здесь навечно? – процедил Робер. – Мы учили этих идиотов год за годом ради того, чтобы «все осталось как есть»? Сколько столетий мы мечтали о том, что однажды снова сможем жить как прежде! И все напрасно? Ирония…

– Молчать! Еще одно слово, – предупредил призрак, обводя взглядом присутствующих.

Я смотрела на преподавателей, которые опустили глаза, тяжело вздыхая.

– Я отказываюсь учить! – начал забастовку Арден, хмуро глядя на принцев. – Я учил лишь потому, что была надежда! А сейчас я понимаю, что все это бессмысленно. Надежды нет.

– Кровь утеряна давно, – гнусаво промурчал на какой-то протяжный и грустный мотив Лючио, усмехаясь и глядя на принцев. – Превратившись в сад из роз… Сладость лепестков – вино… А роса как горечь слез… Надо бросать это дело. Я никому ничем не обязан. Я не собираюсь всю оставшуюся жизнь быть преподавателем… Я был убийцей, был наемником, был шпионом! Помнится, что однажды в сердцах сказал, будучи начальником тайной канцелярии, что у меня – самая неблагодарная работа на свете! Оказывается, нет! Есть еще более неблагодарная работа! И кажется, я на ней работаю!

– У меня из-за них такое состояние, словно под глазами у меня вся сокровищница! – скривился Робер. – Я так понимаю, что хозяин смирился… и предлагает смириться нам…

– Смириться с неизбежным, – задумчиво заметил Винсент, роясь в сумке. – Пойдемте спать! Я не собираюсь торчать здесь всю ночь.

– Не боишься? – сардонически усмехнулся Робер, положив руку на эфес и глядя на безоружного Винсента. – Там один укус смертелен…

– Бедная мантикора. После укуса она вымрет окончательно, – грустно улыбнулся Винсент, доставая флакон и делая большой глоток. – Пошел я мириться… Спокойной ночи!

– Чтобы смириться с неприятностями, нужно для начала объявить им войну! – недовольным голосом проскрипела Шарман, пытаясь привести свой парик в порядок. – Беру свои слова обратно! Последний мужик вымер лет двести назад! Хотя некоторые источники утверждают, что раньше!

– Вы что? Не будете нас учить защищаться? – задохнулся Айрон, сжимая в руках меч и глядя, как преподаватели направились к двери. – Вы вот так вот просто… уходите?

– Хорошо, последний урок. Даже не думайте выставлять караульных! – зевнул Арден, глядя на когорту несчастных. – Или дозорных! Пусть неприятности застанут вас спящими и врасплох! Урок окончен. Кто доживет до завтра – молодец! Так и быть, поставлю вам пятерочку.

– Держитесь вместе, чтобы дракону далеко бегать не пришлось. Если сожрет, то всех сразу! – усмехнулся Лючио. – Поверьте, он будет вам очень благодарен! Те, кто доживет до завтра, – получит три. Потому что на пять знают боги, на четыре знаю я, а вам остаются тройки и двойки! Налетайте, разбирайте!

Винсент молча помахал рукой, а Робер посмотрел на принцев таким взглядом, от которого сводило не только дебет с кредитом, но и челюсти.

– Да как вы можете! – Я достала и обдула свой ректорский авторитет, заграждая собой дверь.

– Легко и с превеликим удовольствием! – с усмешкой заметил Лючио, одаривая меня улыбкой мерзавца. – Ты-то чего паникуешь? Иди спать! Тебе ли переживать? Кто-кто, а ты защищена лучше, чем все мы, вместе взятые. Он за тебя не то что мантикору, он дракона по коридору размажет… Давай сдвигайся! Я не собираюсь торчать здесь всю ночь!

Принцы с ужасом смотрели на процессию, которая молча покидала комнату. Меня бесцеремонно, но осторожно сдвинули с дороги, выдернули меч-засов и спокойно отправились по комнатам.

– Я так понимаю, что поэт из меня не очень, – грустно вздохнула Шарман, глядя на меня снизу вверх. – Отнесешь любимому. Думаю, что он поймет… Я… я действительно верила в то, что однажды все изменится к лучшему… Но сейчас понимаю, что надежды нет…

Она ушла, сунув мне в руку записку с бантиком, а я осталась вместе с поникшими принцами.

– Только не уходите! – заныли принцы, делая жалобные глаза в надежде, что во мне вот-вот включится невидимый тумблер «Мать Тереза». – Пожалуйста… Не оставляйте нас одних…

Мило, когда тебя упрашивают остаться двенадцать вооруженных мужиков. Обидно, что это решение продиктовано не чистым сердцем и даже не изнывающим от любопытства мерилом мужественности. Мужчины всегда провожали женский филей заинтересованными взглядами, любопытствуя, сколько проблем и неприятностей на нем помещается. Если раньше они оценивали количество проблем и свою способность их решать, то сейчас прикидывают, осталось ли свободное место, чтобы повесить туда еще свои проблемы, дабы счастливая обладательница вплотную занялась их решением.

Вот так всегда. Как только приходят неприятности – каждый сам по себе. Я положила руку на дверную ручку. «Иди спать!» – проступило на стене.

– Не уходите… Пожалуйста… – скулили принцы, затравленно оглядываясь по сторонам.

«Я кому сказал! Иди в комнату! Тебе нужно отдохнуть!» – снова проступило на стене. Я тяжело вздохнула, посмотрела на принцев, понимая, что после того, что со мной сделали их драгоценные родители, можно радостно хрустеть попкорном и сербать кока-колу, глядя, как на экране жизни разворачивается настоящий фильм ужасов с ними в главной роли.

«Если ты не будешь спать в своей кровати и останешься здесь, то…» – появилось на стене.

– Умоляем! – слышалось за спиной.

– Ты хочешь поставить меня перед выбором? – прошептала я, чувствуя, что такого сложного выбора в моей жизни еще не было. Выбирать между любовью и долгом приходится не только тем, кто решил занять деньги у родственников. Где-то женская логика нашептывала мне о том, что мужчина должен уметь себя защитить, а если не сумел – освободи генофонд. И вроде бы все логично, но…

– Ребята! – зевнула я, улыбаясь мысли о том, что клятвенно обещала родителям не спать с их детьми. – За мной! Живо!