А он внезапно склоняется ко мне. Приблизив лицо почти вплотную. Смотря мне в душу своими змеиными глазами. И я только теперь понимаю, что сама к нему прикоснулась. Сама нарушила приказ ри-одо.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 24

Осознание, вкупе с пережитым испугом из-за этого подлого гада накрывает меня такой горечью, что губы начинают дрожать сами по себе. Отшатнувшись от нага, я поспешно отхожу ещё на несколько шагов. Кутаюсь беспомощно в своё одеяло, чудом не слетевшее в приступе глупой самоотверженности. Никому не нужной. И опасной для меня.

– Ри-одо меня накажет? – спрашиваю тихо, едва справляясь со слезами.

Я так долго держалась. Ради Сони, ради жизни, ради спасения. Но сейчас сил держаться просто нет. Почему-то именно этот поступок чуждого и даже неприятного мне змеехвостого слуги, его обожжённая рука и незаслуженная агрессия ко мне, стали последней каплей.

Смотреть на нага не хочется. Но приходится. Иначе как я пойму его ответ?

На лице безмолвного отражается удивление. Он прищуривается непонимающе, пристально смотря на меня в ответ.

– За то, что я прикоснулась к тебе… Он накажет меня? – голос уже сипит. И я чувствую, как по щеке ползёт первая слеза. А за ней вторая. – Ты меня нарочно спровоцировал, да? Тебе же не понравилось, что хозяин купил меня. Я не понравилась. Но… Что я такого тебе сделала? Я всего лишь… я всего лишь хочу жить. И всего лишь… искала у него защиты.

Чотжар удивлённо дёргается. На какой-то миг в его холодных змеиных глазах вспыхивает злое раздражение. Сменяется изумлением и чем-то ещё… непонятным… нечитаемым…

Но я уже и не пытаюсь читать. Сжав края одеяла до побелевших костяшек, опускаю голову и ухожу. Убегаю, стремясь спрятаться. И мне плевать, что это выглядит трусостью. Мне нужно убежище. Хотя бы иллюзорное. Хотя бы ненадолго. Чтобы побыть одной и взять себя в руки.

И ноги сами по себе приносят меня в спальню. Оглянувшись, я так и не определяюсь в какой из холодных углов забиться. Поэтому просто ложусь на кровать. На самый её краешек, сворачиваясь в клубочек. И, уткнувшись лицом в подушку, просто тихо плачу, отпуская нервное напряжение. И пытаюсь не представлять, что со мной сделает ри-одо.

Может и ничего. Может, и не накажет. Мне же он ничего такого не приказывал. Но знать это наверняка я не могу. Поэтому тревога, подпитанная страхом, и не думает уходить.

И приходят другие мысли.

Мало ли что ещё Чотжар может сделать. Если я ему настолько не нравлюсь. Если он считает, что я могу навредить хозяину, или что он там придумал, когда увидел меня у стендов. Если у него настолько отбит инстинкт самосохранения… ему ничего не стоит подставить меня перед ри-одо. Создать ситуацию, в которой именно я буду виноватой. Мне ведь ничего неизвестно пока об их реалиях.

Если я хочу выжить, мне нельзя иметь такого врага. Но он уже настроен враждебно. Что мне делать? Как с этим справиться?

Понятия не имею. Попытки подружиться могут всё только ухудшить. Я не знаю, во что при этом влезу.

Наверное, единственный вариант для меня сейчас, это затаиться и наблюдать. Вести себя тихо и осторожно. Никуда не лезть без спросу. Собирать информацию. И не нарываться.

По мере выстраивания своей нехитрой стратегии, я постепенно успокаиваюсь. И слёзы проходят. Но вставать всё равно не хочется. Ничего не хочется. Апатия липкой ватой набивается в сознание. И тело ощущается вялым и неподъёмным. Ни пошевелиться, ни вздохнуть.

Я так устала. Знаю, что надо собраться. Что надо бороться. Что надо не сдаваться. Выполнять свой план… Надо… надо… надо.

И я встану. И буду... но потом.

Сейчас я хочу просто лежать. Просто не шевелиться.

В своём состоянии отупевшей полудрёмы я почти не замечаю, что в спальне появляется Чотжар. Что некоторое время он торчит рядом с кроватью, пялясь на меня. А потом уползает, снова оставляя одну. Плевать. Я закрываю глаза.

День так и проходит. В полудрёме и апатии.

Проспав несколько часов, судя по моим ощущениям, я просыпаюсь, оттого что рядом опять появляется Чотжар. Ещё и склоняется надо мной. И снова буравит своим тяжёлым змеиным взглядом.

Подняв безучастный взгляд на хмурое лицо, я лишь вопросительно дёргаю бровью.

Что ты от меня хочешь?

Он раздражённо демонстрирует мне стопку одежды в своих руках. Уже полностью здоровых. И жестом велит вставать.

Хочется, его послать, но ри-одо такое вряд ли понравится. К тому же мне приказано рассказать безмолвному, что нужно моему организму для нормального существования. Зверушка должна выдать инструкцию по уходу за собой.

Поэтому встаю. И безучастно принимаю у хвостатого одежду.

Снова туника и штаны. Только на этот раз более… красивые что ли. На серебристо-серой ткани чёрный узор. Просто, но гармонично. И крой более женственный. Правда, снова нет никакого белья. И них что его не носят совсем?

Одеваюсь я прямо при змее. Мне теперь почему-то плевать. Пусть смотрит. Всё равно уже видел.

Вот только он почему-то становится всё более мрачным.

Что я опять не так делаю?

Хмуро кивает на выход. Встаю. Иду.

Там уже накрыт стол.

Для меня по-видимому.

Ладно.

Ри-одо нет, поэтому сажусь на диван. Мне не запрещали. Или тоже нельзя?


– Мне можно здесь сидеть? – поднимаю взгляд на Чотжара.

Скрипнув зубами, кивает.

– Ри-одо велел рассказать, что мне нужно, – произношу лишённым эмоций голосом. Тянусь к кусочкам мяса, которым меня вчера кормили. Аппетита нет, но я не имею права портить себе здоровье голодом. Я себе не принадлежу. – Трёх приёмов пищи в день для меня вполне достаточно. Температура та, что сейчас, тоже вполне комфортна. Можно мне расчёску?

Чотжар указывает кивком в сторону очистительного отсека.

– Уже там?

Снова кивок.

– Спасибо.

Вкус еды просто не ощущается. Но я упрямо ем. Пока лезет.

А, когда перестаёт, вежливо благодарю и иду в ванную. Змей ползёт за мной. Вот точно надзиратель. А может мне нужду надо справить? Тоже смотреть будет?

Но Чотжар лишь показывает мне то, что принёс. Странную чёрную штуку, похожую на гладкую лопатку с пупырышками. И какие-то флаконы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Жестом велит закрыть глаза. И чем-то брызгает на мои волосы, когда я это делаю. А потом сам принимается водить по ним той самой лопаткой. Прикасается, хоть и не руками. Ощущения странные. И с моим колтуном происходит чудо. Волосы распутываются, становясь гладкими, как шёлк.

Удовлетворённо цокнув, Чотжар протягивает чудо-расчёску мне. И удаляется. Вряд ли из деликатности. Наверняка у него просто и других дел полно.

Когда я возвращаюсь из очистительного отсека, змеехвостого в апартаментах уже нет. И стол убран.

Мне остаётся только ждать.

Долго и нудно. Потому что снова идти осматриваться я не решаюсь. И сижу в спальне. Там, где по необъяснимым причинам чувствую себя наиболее уютно.

И чем ближе вечер, тем тяжелее становится у меня на сердце.

Но ри-одо не приходит. И Чотжар тоже. Обо мне словно забывают.

Сначала я всё тешу себя мыслью, что во времени запуталась. Что мне от скуки и безделия так показалось. Но вскоре мой желудок начинает голодно урчать, несмотря на очень сытный обед. И я понимаю, что времени прошло уже действительно очень много.

И тут внезапно всё помещение начинает гулко вибрировать. Пол вздрагивает. А потом приходит уже знакомое мне ощущение невесомости. Взвизгнув, я взлетаю вверх, беспомощно барахтаясь в воздухе. И в этот же момент гаснет свет. А я падаю обратно на кровать в полном ужасе, не понимая, что происходит.

А дальше начинается кошмар.

Глава 25

Теперь меня придавливает к кровати такой тяжестью, что, кажется, кости сейчас треснут. И пространство взрывается воем сирены. И гулом. Оглушительным настолько, что пробирает до нутра и закладывает уши.

Где-то за пределами апартаментов раздаются самые настоящие взрывы. Чудовищной силы. И пронзительные звуки, которые я даже опознать не могу.

Помещение в котором я нахожусь, при этом снова раз за разом вздрагивает, посылая болезненную вибрацию по всему телу. Свет пару раз мигает, освещая трещины, густой сетью покрывшие потолок и стены.

Происходит что-то ужасное. Из ряда вон выходящее. И это ясно, как белый день. Это уж точно не может быть просто посадкой. Все эти звуки… сирена… взрывы… визг разрываемого металла. На нас напали?! На корабль ри-одо напали? Враги? Мы все умрём?

Меня топит в панике. Животной. Дикой.

Вжимает в кровать всем телом. Кажется, ещё чуть-чуть, и она проломится подо мной. И меня размажет по полу. Мне уже самой хочется подвывать этой сирене. Или я уже это делаю. Кричу и вою. От страха. От боли. От чувства горькой несправедливости.

Стоило мне вернуть себе веру в то, что я смогу выжить, что не всё потерянно для меня… И вселенная снова наносит удар.

Радует только одно. Если я погибну на этом корабле, Соня всё равно будет спасена.

В какой-то момент нагрузка на организм становится настолько невыносимой, что мозг реагирует единственно возможным способом. Гасит моё сознание в спасительном обмороке. И я попросту отключаюсь, уплывая в спасительную тьму.

Но даже в ней я ощущаю эту удушающую тревогу. Она зудит на подкорке. Вынуждает метаться и стонать. Искать что-то… цепляться за чьи-то плечи. И с облегчением прижиматься к кому-то очень большому. И сильному. Способному, как защитить меня, так и уничтожить.

Сейчас его руки нежны. Дарят мне убежище от боли и страха. Снова.

– Я вас так ждала, мой господин, – благодарно шепчу потрескавшимися губами, прячась у ри-одо на груди.

– Кто она, брат? – врывается в мои кошмары смутно знакомый голос. Будто камни в горах ворочаются. Или спящий вулкан рокочет. – Зачем тебе эта хлипкая зверушка?

– Это наша будущая сэ-авин, брат, – отвечает этому вулкану ри-одо.

Сэ-авин… Красиво звучит. Но в груди что-то тревожно сжимается мрачным предчувствием. Что это означает? И… О ком они говорят? Обо мне?

– Землянка? Ты спятил? Это жалкое создание не выдержит ни одного из нас в круге силы. Не говоря уже о двоих.