— Ты просила, чтобы я выпустил питомца на арену, — обратился Лорен к Ваннес и другим придворным, присоединившимся к ним. - Я подумал, что могу доставить себе такое удовольствие.
Это было совсем не похоже на выход на арену в Акиэлосе, где бой доказывал мастерство, а наградой была честь. Дэмиена освободили от уз и окончательно лишили одежды, которой и так было немного. Неужели это всё происходит наяву? Он снова почувствовал странное болезненное головокружение и, слегка встряхнув головой в надежде избавиться от него, взглянул наверх.
И увидел своего противника.
Лорен угрожал ему изнасилованием. И перед ним стоял человек, который собирался сделать это.
Было трудно поверить, что это животное могло быть чьим-то любимцем. Он превосходил Дэмиена в весе, имел тяжелую кость и сплошные мышцы, покрытые тонким слоем кожи. Его выбрали не за внешность, а за размер. Черные коротко остриженные волосы; грудь, покрытая похожими на войлок волосами, которые тянулись до его обнаженного паха; плоский нос был сломан. Вряд ли он был новичком в боях, и было действительно трудно представить того самоубийцу, который рискнул нанести ему удар по лицу. Вероятно, его нашли в компании наемников и сказали: сразись с Акиэлоссцем, отымей его, и ты будешь щедро вознагражден. Соперник холодным взглядом прошелся по телу Дэмиена.
Да, он весил больше, и в других обстоятельствах это не вызвало бы тревоги. Борьбе обучали в Акиэлосе, и это была та дисциплина, которая нравилась Дэмиену и в которой он преуспевал. Но некоторое время он провел в суровом заключении, а вчера был избит. Местами его тело болело, и оливковая кожа не могла спрятать все кровоподтеки и синяки: здесь и там говорящие за себя отметины показывали противнику, куда стоит нажимать.
Он задумался об этом. Он думал о неделях заключения. Он думал об избиениях. Он думал об оковах. Его хлестнула гордость. Он не будет изнасилован перед толпой придворных. Они хотят увидеть варвара на арене? Что ж, варвар может сражаться.
Все началось немного приторно: так же как и предыдущие питомцы, они преклонили колени, обхватили друг друга руками. Появление на ринге двух мощных мужчин пробудило в толпе что-то, что не смогли пробудить предыдущие питомцы, и комнату наполнили выкрикиваемые ругательства, ставки и грубые домыслы. Подойдя ближе, Дэмиен услышал дыхание своего наемного противника, почувствовал тяжелый мужской запах, в то время как от его кожи исходил надоедливый аромат роз. Красная лента была поднята.
Первый рывок был достаточно сильным, чтобы сломать руку. Мужчина был настоящей скалой, и когда Дэмиен противопоставил свои силы его, то с беспокойством заметил, что его головокружение ещё не прошло. Он странно ощущал свои конечности; казалось, будто они… ленились.
Но не было времени думать об этом. Большие пальцы противника потянулись к его глазам. Дэмиен увернулся. Мягкие и уязвимые части тела теперь должны быть защищены любой ценой, чего можно было бы избежать в честном спорте; его противник был готов рвать, проникать и давить. А тело Дэмиена, в целом крепкое и гладкое, было уязвимо там, где были повреждения. Человек, с которым он сражался, знал об этом. Большинство травмирующих Дэмиена ударов были нацелены на его старые ранения. Противник был жестокий и грозный, и ему было приказано причинить вред.
Несмотря на все это, преимущество находилось на стороне Дэмиена. Превзойденный по весу и борющийся со странным головокружением, он все равно обладал отточенными навыками. Он смог схватить и удерживать мужчину, но когда он рассчитывал на свою силу, чтобы покончить с ним, то ощутил лишь слабость. Внезапно весь воздух вышел из легких после резкого удара под дых. Мужчина смог высвободиться.
Дэмиен нашел новый способ: он навалился на противника всем своим весом и почувствовал, как тот содрогнулся. Это потребовало от Дэмиена больше усилий, чем он полагал. Мужчина сгруппировался под ним и снова вырвался из захвата, Дэмиен почувствовал вспышку боли в плече. Дыхание стало неровным.
Что-то было не так. Эта слабость была неестественной. Как только следующая волна головокружения накрыла его, он внезапно вспомнил о приторно-сладком аромате в банях… Ладан в жаровнях… “Наркотик”, — понял Дэмиен и вдохнул глубже. Он дышал каким-то наркотиком. Не просто дышал, а парился в нем. Все было предусмотрено. Лорен учел все, чтобы исход боя был очевиден.
Новое неожиданное нападение заставило его отшатнуться. Приход в себя занял слишком много времени. Дэмиен неловко обхватил мужчину, но смог удержать его всего несколько мгновений. Пот блестел на теле противника и усложнял захват. Тело Дэмиена было покрыто тонким слоем масла; ароматические приготовления слуг дали ему ироничное, непредвиденное преимущество, защищающее его целомудрие. Он подумал, что сейчас не самое подходящее время для болезненного смеха, так как почувствовал горячее дыхание противника на своей шее.
В следующую секунду Дэмиен оказался на спине, в глазах начало темнеть, когда противник с силой сжал его горло над золотым ошейником. Он почувствовал толчок. Толпа зашумела. Мужчина пытался покрыть его.
Толкаясь в Дэмиена, противник хрипло задышал. Дэмиен безрезультатно сопротивлялся, не имея сил, чтобы вырваться. Его бедра были с силой раздвинуты. Нет! Он отчаянно искал слабость, которую можно было бы использовать, но безуспешно.
Цель была перед ним, и внимание мужчины разрывалось между тем, чтобы удержать и тем, чтобы проникнуть.
Дэмиен бросил все свои силы на преодоление захвата и почувствовал, как противник дрогнул: достаточно, чтобы изменить положение, достаточно, чтобы найти новый способ — рука освобождена.
Он развел кулаки в стороны так, что широкие золотые браслеты на запястьях ударились о виски мужчины. Раздался неприятный звук металла столкнувшегося с плотью и костью. Мгновение спустя Дэмиен, возможно, без необходимости ударил своего ошеломленного и покачивающегося противника правым кулаком и столкнул его в грязь.
Тот упал, всем весом распластавшись поперек Дэмиена.
Кое-как Дэмиен спихнул его с себя и инстинктивно увеличил дистанцию между собой и распростертым мужчиной. Он откашлялся — горло болело — и, когда он понял, что может нормально дышать, начал медленно подниматься сначала на колени, а затем и на ноги. Об изнасиловании больше речи не шло. Маленькое представление с питомцем-блондином было единственным на сегодня. Даже эти пресытившиеся придворные не могли ждать от него изнасилования бессознательного человека.
Помимо того, что он сейчас чувствовал, появилось неудовольствие публики. Никто не желал видеть Акиэлоссца победителем над Виирцем. Особенно Лорен. Слова Посла Гийона молниеносно пронеслись в его голове: никакого вкуса.
Это был не конец. Было недостаточно сражаться, будучи опьяненным наркотиком, и победить. Он не должен был победить. Было ясно, что указы Регента не распространялись на развлечения на ринге. И что бы ни случилось сейчас с Дэмиеном, это произойдет с одобрения толпы.
Он знал, что должен сделать. Сопротивляясь всем инстинктам, Дэмиен заставил себя шагнуть вперед и упал на колени перед Лореном.
— Я сражаюсь в Вашу честь, Ваше Высочество. — Он порылся в памяти и вспомнил слова, которые говорил ему Радель. — Я существую лишь для того, чтобы радовать моего Принца. Позвольте моей победе отразиться на Вашем величии.
Он понимал, что не стоит поднимать взгляд. Он говорил четко, насколько был способен, и его слова предназначались настолько же и зрителям, насколько самому Лорену. Он старался выглядеть как можно более почтительным. Будучи вымотанным и стоящим на коленях это было не столь трудно. Если бы кто-нибудь ударил его сейчас, он бы опрокинулся.
Лорен слегка вытянул свою правую ногу, носочек выточенного сапога к Дэмиену.
— Поцелуй, — сказал Лорен.
Все тело Дэмиена отвергало эту идею. Его желудок сжался, сердце заколотилось в груди. Одно публичное унижение следовало за другим. Но легче было поцеловать ногу, чем быть изнасилованным перед толпой… не так ли? Дэмиен нагнул голову и прижался губами к гладкой коже. Он заставил себя сделать это неторопливо, уважительно, как вассал мог бы целовать кольцо своего господина. Он поцеловал только кончик носка. В Акиэлосе нетерпеливый раб мог бы продолжить выше, целуя подъем ступни Лорена, или, будучи более дерзким, еще выше — его крепкую икру.
Он услышал Посла Гийона:
— Вы сотворили чудо. Этот раб был совершенно неуправляем на борту корабля.
— Любую собаку можно приручить, — ответил Лорен.
— Потрясающе! — ровный спокойный голос, какого Дэмиен еще не знал.
— Советник Один, — приветствовал Лорен.
Дэмиен узнал мужчину в возрасте, которого заметил среди публики ранее. Того, который был со своим сыном или племянником. Его одеяние было темным, как у Лорена, и смотрелось хорошо. Конечно, не так хорошо, как на принце, но близко к тому.
— Какая победа! Ваш раб заслуживает награду. Позвольте мне предложить ему.
— Награду, — сухо повторил Лорен.
— Бой как этот — действительно, потрясающий, но без оргазма — дает мне возможность предложить ему собственного питомца вместо предназначенного ему противника. Я думаю, — продолжил Один, — что все мы хотим увидеть его настоящее представление.
Взгляд Дэмиена перемещался кругом в поисках питомца.
Это был не конец. Представление, подумал он, и почувствовал приступ тошноты.
Мальчик был не сыном мужчины. Он был питомцем - подростком с худыми руками и ногами и ростом, который скакнул бы вверх, но лишь в нескором будущем. Было очевидно, что он ошеломлен Дэмиеном. Его маленькая грудная клетка быстро поднималась и опускалась. Самое старшее, сколько ему могло быть, четырнадцать. Но выглядел он на двенадцать.
Дэмиен увидел, как все его шансы вернуться в Акиэлос сгорают, подобно пламени свечи, и все пути к свободе перекрыты. Повинуйся. Играй по правилам. Целуй сапог Принца. Танцуй под его дудку. Он думал, что действительно сможет это.
Дэмиен собрал последние оставшиеся в нем силы и произнес:
— Делайте со мной, что хотите. Я не буду насиловать ребенка.
Выражение лица Лорена моментально изменилось.
Возражение пришло с неожиданной стороны. «Я не ребенок». Надулся. Но когда Дэмиен недоверчиво взглянул на него, мальчишка тут же побледнел и стал выглядеть испуганным.
Лорен переводил взгляд с Дэмиена на мальчика и обратно, хмуря лицо, словно чего-то не понимал. Или что-то шло не так, как он хотел.
— Почему бы нет? — внезапно спросил он.
— Почему бы нет? — переспросил Дэмиен. — Я не разделяю вашу малодушную привычку бить тех, кто не может ударить в ответ, и не получаю удовольствия, причиняя боль тем, кто слабее меня!
Поддавшись эмоциям, Дэмиен сказал это на своем родном языке.
Лорен, который знал этот язык, сверлил его взглядом. Дэмиен встретил его глаза и не раскаялся в произнесенных словах, чувствуя лишь ненависть.
— Ваше Высочество? — смущенно обратился Один.
В конце концов, Лорен повернулся к нему.
— Раб говорит, что если вы не хотите получить питомца назад без сознания, разорванного пополам или мертвым от страха, то лучше предложите что-нибудь другое. Он отказывается от его услуг.
Он поднялся и вышел из ложа, и Дэмиен едва не отшатнулся, когда Лорен прошел мимо, не обращая внимания на своего раба. Дэмиен услышал, как Принц обращается к одному из слуг: «Приведите мою лошадь к северному двору. Я иду на прогулку».
Теперь все было позади — окончательно, неожиданно — но позади. Один нахмуренный и отвергнутый. Его питомец поспешил за ним, бросив неподдающийся расшифровке взгляд на Дэмиена.
Что касается Дэмиена, то у него не было идей, что только что произошло. Не получив других указаний, конвоиры одели его и подготовили к возвращению в гарем. Оглядевшись, он увидел, что арена сейчас пуста, хотя того, как быстро вынесли или же как поднялся и ушел его собственный оппонент, не заметил. Вдоль арены тянулся тонкий след крови. Слуга, стоя на коленях, оттирал его. Дэмиен ловко маневрировал в толпе размытых лиц. Одно из них принадлежало Леди Ваннес, которая неожиданно обратилась к нему:
— Выглядишь удивленным… Ты все же хотел воспользоваться мальчишкой? Лучше тебе привыкнуть к такому. Принц известен своей привычкой оставлять питомцев неудовлетворенными.
Ее смех, низкий и скользящий, смешался со звуками голосов и продолжавшегося представления, потому что придворные в амфитеатре, не желая прерываться, вернулись к своему дневному времяпрепровождению.
Примечание к части
Дамианис
http://weheartit.com/entry/246252900
Глава 3.
Перед тем как ему снова завязали глаза, Дэмиен увидел, что сейчас его поведут обратно в комнату те же двое, что вчера избивали его. Он не знал, как зовут высокого, но понял из расслышанных обрывков обращений, что того, что пониже, звали Йорд. Двое мужчин. Самый малочисленный конвой, какой у него был во время заключения; но с завязанными глазами и надежными оковами, не говоря о том, что он был измучен, он не имел возможности воспользоваться этим преимуществом. Оковы не снимали до тех пор, пока он не оказался в своей комнате, прикованный цепью.
Мужчины не вышли. Йорд стоял смирно, пока тот, что был повыше, не закрыл дверь изнутри. Первой мыслью Дэмиена было то, что они должны повторить представление, но затем увидел, что они действуют по собственному усмотрению, не руководствуясь приказами. Это могло быть еще хуже. Он ждал.
— Что ж, ты любишь бои, — сказал тот, что повыше. По тону Дэмиен понял, что ему, возможно, придется поучаствовать еще в одном. — Сколько понадобилось человек, чтобы взять тебя в Акиэлосе?
— Больше двух, — ответил Дэмиен.
Не стоило этого говорить. Точно не высокому. Йорд остановил его, удержав за руку.
— Забудь, — сказал Йорд. — Нас вообще не должно быть здесь.
Несмотря на то, что Йорд был ниже, он был шире в плечах. Высокий недолго сопротивлялся, прежде чем покинуть комнату. Йорд остался, его испытующий взгляд сфокусировался на Дэмиене.
— Спасибо, — безразлично сказал Дэмиен.
Йорд взглянул на него, взвешивая, стоит ли говорить или нет.
— Говарт не друг мне, — сказал он наконец. Сначала Дэмиен подумал, что Говарт — это второй стражник, но когда Йорд продолжил, оказалось, что это не так. — Ты, должно быть, смертельно хотел победить любимого головореза Регента.
Это было совсем не похоже на выход на арену в Акиэлосе, где бой доказывал мастерство, а наградой была честь. Дэмиена освободили от уз и окончательно лишили одежды, которой и так было немного. Неужели это всё происходит наяву? Он снова почувствовал странное болезненное головокружение и, слегка встряхнув головой в надежде избавиться от него, взглянул наверх.
И увидел своего противника.
Лорен угрожал ему изнасилованием. И перед ним стоял человек, который собирался сделать это.
Было трудно поверить, что это животное могло быть чьим-то любимцем. Он превосходил Дэмиена в весе, имел тяжелую кость и сплошные мышцы, покрытые тонким слоем кожи. Его выбрали не за внешность, а за размер. Черные коротко остриженные волосы; грудь, покрытая похожими на войлок волосами, которые тянулись до его обнаженного паха; плоский нос был сломан. Вряд ли он был новичком в боях, и было действительно трудно представить того самоубийцу, который рискнул нанести ему удар по лицу. Вероятно, его нашли в компании наемников и сказали: сразись с Акиэлоссцем, отымей его, и ты будешь щедро вознагражден. Соперник холодным взглядом прошелся по телу Дэмиена.
Да, он весил больше, и в других обстоятельствах это не вызвало бы тревоги. Борьбе обучали в Акиэлосе, и это была та дисциплина, которая нравилась Дэмиену и в которой он преуспевал. Но некоторое время он провел в суровом заключении, а вчера был избит. Местами его тело болело, и оливковая кожа не могла спрятать все кровоподтеки и синяки: здесь и там говорящие за себя отметины показывали противнику, куда стоит нажимать.
Он задумался об этом. Он думал о неделях заключения. Он думал об избиениях. Он думал об оковах. Его хлестнула гордость. Он не будет изнасилован перед толпой придворных. Они хотят увидеть варвара на арене? Что ж, варвар может сражаться.
Все началось немного приторно: так же как и предыдущие питомцы, они преклонили колени, обхватили друг друга руками. Появление на ринге двух мощных мужчин пробудило в толпе что-то, что не смогли пробудить предыдущие питомцы, и комнату наполнили выкрикиваемые ругательства, ставки и грубые домыслы. Подойдя ближе, Дэмиен услышал дыхание своего наемного противника, почувствовал тяжелый мужской запах, в то время как от его кожи исходил надоедливый аромат роз. Красная лента была поднята.
Первый рывок был достаточно сильным, чтобы сломать руку. Мужчина был настоящей скалой, и когда Дэмиен противопоставил свои силы его, то с беспокойством заметил, что его головокружение ещё не прошло. Он странно ощущал свои конечности; казалось, будто они… ленились.
Но не было времени думать об этом. Большие пальцы противника потянулись к его глазам. Дэмиен увернулся. Мягкие и уязвимые части тела теперь должны быть защищены любой ценой, чего можно было бы избежать в честном спорте; его противник был готов рвать, проникать и давить. А тело Дэмиена, в целом крепкое и гладкое, было уязвимо там, где были повреждения. Человек, с которым он сражался, знал об этом. Большинство травмирующих Дэмиена ударов были нацелены на его старые ранения. Противник был жестокий и грозный, и ему было приказано причинить вред.
Несмотря на все это, преимущество находилось на стороне Дэмиена. Превзойденный по весу и борющийся со странным головокружением, он все равно обладал отточенными навыками. Он смог схватить и удерживать мужчину, но когда он рассчитывал на свою силу, чтобы покончить с ним, то ощутил лишь слабость. Внезапно весь воздух вышел из легких после резкого удара под дых. Мужчина смог высвободиться.
Дэмиен нашел новый способ: он навалился на противника всем своим весом и почувствовал, как тот содрогнулся. Это потребовало от Дэмиена больше усилий, чем он полагал. Мужчина сгруппировался под ним и снова вырвался из захвата, Дэмиен почувствовал вспышку боли в плече. Дыхание стало неровным.
Что-то было не так. Эта слабость была неестественной. Как только следующая волна головокружения накрыла его, он внезапно вспомнил о приторно-сладком аромате в банях… Ладан в жаровнях… “Наркотик”, — понял Дэмиен и вдохнул глубже. Он дышал каким-то наркотиком. Не просто дышал, а парился в нем. Все было предусмотрено. Лорен учел все, чтобы исход боя был очевиден.
Новое неожиданное нападение заставило его отшатнуться. Приход в себя занял слишком много времени. Дэмиен неловко обхватил мужчину, но смог удержать его всего несколько мгновений. Пот блестел на теле противника и усложнял захват. Тело Дэмиена было покрыто тонким слоем масла; ароматические приготовления слуг дали ему ироничное, непредвиденное преимущество, защищающее его целомудрие. Он подумал, что сейчас не самое подходящее время для болезненного смеха, так как почувствовал горячее дыхание противника на своей шее.
В следующую секунду Дэмиен оказался на спине, в глазах начало темнеть, когда противник с силой сжал его горло над золотым ошейником. Он почувствовал толчок. Толпа зашумела. Мужчина пытался покрыть его.
Толкаясь в Дэмиена, противник хрипло задышал. Дэмиен безрезультатно сопротивлялся, не имея сил, чтобы вырваться. Его бедра были с силой раздвинуты. Нет! Он отчаянно искал слабость, которую можно было бы использовать, но безуспешно.
Цель была перед ним, и внимание мужчины разрывалось между тем, чтобы удержать и тем, чтобы проникнуть.
Дэмиен бросил все свои силы на преодоление захвата и почувствовал, как противник дрогнул: достаточно, чтобы изменить положение, достаточно, чтобы найти новый способ — рука освобождена.
Он развел кулаки в стороны так, что широкие золотые браслеты на запястьях ударились о виски мужчины. Раздался неприятный звук металла столкнувшегося с плотью и костью. Мгновение спустя Дэмиен, возможно, без необходимости ударил своего ошеломленного и покачивающегося противника правым кулаком и столкнул его в грязь.
Тот упал, всем весом распластавшись поперек Дэмиена.
Кое-как Дэмиен спихнул его с себя и инстинктивно увеличил дистанцию между собой и распростертым мужчиной. Он откашлялся — горло болело — и, когда он понял, что может нормально дышать, начал медленно подниматься сначала на колени, а затем и на ноги. Об изнасиловании больше речи не шло. Маленькое представление с питомцем-блондином было единственным на сегодня. Даже эти пресытившиеся придворные не могли ждать от него изнасилования бессознательного человека.
Помимо того, что он сейчас чувствовал, появилось неудовольствие публики. Никто не желал видеть Акиэлоссца победителем над Виирцем. Особенно Лорен. Слова Посла Гийона молниеносно пронеслись в его голове: никакого вкуса.
Это был не конец. Было недостаточно сражаться, будучи опьяненным наркотиком, и победить. Он не должен был победить. Было ясно, что указы Регента не распространялись на развлечения на ринге. И что бы ни случилось сейчас с Дэмиеном, это произойдет с одобрения толпы.
Он знал, что должен сделать. Сопротивляясь всем инстинктам, Дэмиен заставил себя шагнуть вперед и упал на колени перед Лореном.
— Я сражаюсь в Вашу честь, Ваше Высочество. — Он порылся в памяти и вспомнил слова, которые говорил ему Радель. — Я существую лишь для того, чтобы радовать моего Принца. Позвольте моей победе отразиться на Вашем величии.
Он понимал, что не стоит поднимать взгляд. Он говорил четко, насколько был способен, и его слова предназначались настолько же и зрителям, насколько самому Лорену. Он старался выглядеть как можно более почтительным. Будучи вымотанным и стоящим на коленях это было не столь трудно. Если бы кто-нибудь ударил его сейчас, он бы опрокинулся.
Лорен слегка вытянул свою правую ногу, носочек выточенного сапога к Дэмиену.
— Поцелуй, — сказал Лорен.
Все тело Дэмиена отвергало эту идею. Его желудок сжался, сердце заколотилось в груди. Одно публичное унижение следовало за другим. Но легче было поцеловать ногу, чем быть изнасилованным перед толпой… не так ли? Дэмиен нагнул голову и прижался губами к гладкой коже. Он заставил себя сделать это неторопливо, уважительно, как вассал мог бы целовать кольцо своего господина. Он поцеловал только кончик носка. В Акиэлосе нетерпеливый раб мог бы продолжить выше, целуя подъем ступни Лорена, или, будучи более дерзким, еще выше — его крепкую икру.
Он услышал Посла Гийона:
— Вы сотворили чудо. Этот раб был совершенно неуправляем на борту корабля.
— Любую собаку можно приручить, — ответил Лорен.
— Потрясающе! — ровный спокойный голос, какого Дэмиен еще не знал.
— Советник Один, — приветствовал Лорен.
Дэмиен узнал мужчину в возрасте, которого заметил среди публики ранее. Того, который был со своим сыном или племянником. Его одеяние было темным, как у Лорена, и смотрелось хорошо. Конечно, не так хорошо, как на принце, но близко к тому.
— Какая победа! Ваш раб заслуживает награду. Позвольте мне предложить ему.
— Награду, — сухо повторил Лорен.
— Бой как этот — действительно, потрясающий, но без оргазма — дает мне возможность предложить ему собственного питомца вместо предназначенного ему противника. Я думаю, — продолжил Один, — что все мы хотим увидеть его настоящее представление.
Взгляд Дэмиена перемещался кругом в поисках питомца.
Это был не конец. Представление, подумал он, и почувствовал приступ тошноты.
Мальчик был не сыном мужчины. Он был питомцем - подростком с худыми руками и ногами и ростом, который скакнул бы вверх, но лишь в нескором будущем. Было очевидно, что он ошеломлен Дэмиеном. Его маленькая грудная клетка быстро поднималась и опускалась. Самое старшее, сколько ему могло быть, четырнадцать. Но выглядел он на двенадцать.
Дэмиен увидел, как все его шансы вернуться в Акиэлос сгорают, подобно пламени свечи, и все пути к свободе перекрыты. Повинуйся. Играй по правилам. Целуй сапог Принца. Танцуй под его дудку. Он думал, что действительно сможет это.
Дэмиен собрал последние оставшиеся в нем силы и произнес:
— Делайте со мной, что хотите. Я не буду насиловать ребенка.
Выражение лица Лорена моментально изменилось.
Возражение пришло с неожиданной стороны. «Я не ребенок». Надулся. Но когда Дэмиен недоверчиво взглянул на него, мальчишка тут же побледнел и стал выглядеть испуганным.
Лорен переводил взгляд с Дэмиена на мальчика и обратно, хмуря лицо, словно чего-то не понимал. Или что-то шло не так, как он хотел.
— Почему бы нет? — внезапно спросил он.
— Почему бы нет? — переспросил Дэмиен. — Я не разделяю вашу малодушную привычку бить тех, кто не может ударить в ответ, и не получаю удовольствия, причиняя боль тем, кто слабее меня!
Поддавшись эмоциям, Дэмиен сказал это на своем родном языке.
Лорен, который знал этот язык, сверлил его взглядом. Дэмиен встретил его глаза и не раскаялся в произнесенных словах, чувствуя лишь ненависть.
— Ваше Высочество? — смущенно обратился Один.
В конце концов, Лорен повернулся к нему.
— Раб говорит, что если вы не хотите получить питомца назад без сознания, разорванного пополам или мертвым от страха, то лучше предложите что-нибудь другое. Он отказывается от его услуг.
Он поднялся и вышел из ложа, и Дэмиен едва не отшатнулся, когда Лорен прошел мимо, не обращая внимания на своего раба. Дэмиен услышал, как Принц обращается к одному из слуг: «Приведите мою лошадь к северному двору. Я иду на прогулку».
Теперь все было позади — окончательно, неожиданно — но позади. Один нахмуренный и отвергнутый. Его питомец поспешил за ним, бросив неподдающийся расшифровке взгляд на Дэмиена.
Что касается Дэмиена, то у него не было идей, что только что произошло. Не получив других указаний, конвоиры одели его и подготовили к возвращению в гарем. Оглядевшись, он увидел, что арена сейчас пуста, хотя того, как быстро вынесли или же как поднялся и ушел его собственный оппонент, не заметил. Вдоль арены тянулся тонкий след крови. Слуга, стоя на коленях, оттирал его. Дэмиен ловко маневрировал в толпе размытых лиц. Одно из них принадлежало Леди Ваннес, которая неожиданно обратилась к нему:
— Выглядишь удивленным… Ты все же хотел воспользоваться мальчишкой? Лучше тебе привыкнуть к такому. Принц известен своей привычкой оставлять питомцев неудовлетворенными.
Ее смех, низкий и скользящий, смешался со звуками голосов и продолжавшегося представления, потому что придворные в амфитеатре, не желая прерываться, вернулись к своему дневному времяпрепровождению.
Примечание к части
Дамианис
http://weheartit.com/entry/246252900
Глава 3.
Перед тем как ему снова завязали глаза, Дэмиен увидел, что сейчас его поведут обратно в комнату те же двое, что вчера избивали его. Он не знал, как зовут высокого, но понял из расслышанных обрывков обращений, что того, что пониже, звали Йорд. Двое мужчин. Самый малочисленный конвой, какой у него был во время заключения; но с завязанными глазами и надежными оковами, не говоря о том, что он был измучен, он не имел возможности воспользоваться этим преимуществом. Оковы не снимали до тех пор, пока он не оказался в своей комнате, прикованный цепью.
Мужчины не вышли. Йорд стоял смирно, пока тот, что был повыше, не закрыл дверь изнутри. Первой мыслью Дэмиена было то, что они должны повторить представление, но затем увидел, что они действуют по собственному усмотрению, не руководствуясь приказами. Это могло быть еще хуже. Он ждал.
— Что ж, ты любишь бои, — сказал тот, что повыше. По тону Дэмиен понял, что ему, возможно, придется поучаствовать еще в одном. — Сколько понадобилось человек, чтобы взять тебя в Акиэлосе?
— Больше двух, — ответил Дэмиен.
Не стоило этого говорить. Точно не высокому. Йорд остановил его, удержав за руку.
— Забудь, — сказал Йорд. — Нас вообще не должно быть здесь.
Несмотря на то, что Йорд был ниже, он был шире в плечах. Высокий недолго сопротивлялся, прежде чем покинуть комнату. Йорд остался, его испытующий взгляд сфокусировался на Дэмиене.
— Спасибо, — безразлично сказал Дэмиен.
Йорд взглянул на него, взвешивая, стоит ли говорить или нет.
— Говарт не друг мне, — сказал он наконец. Сначала Дэмиен подумал, что Говарт — это второй стражник, но когда Йорд продолжил, оказалось, что это не так. — Ты, должно быть, смертельно хотел победить любимого головореза Регента.