— Я бы с удовольствием изучил феномен этой юной особи. Так сказать, препарировал бы в полевых условиях, — аджай почесал лоб. — Если интересно мое мнение, то я не думаю, что госпожа Берг, как и наш товарищ Юрий Гарин, врут. Тем более, мы сами свидетели определенных событий, так что отрицать очевидное бессмысленно.

Похожие на старые лианы руки дистанта расплелись и сплелись, выпячивая узлы суставов. Тэ Иревиа кашлянул, произнес, растягивая слова:

— Думаю, что я также несколько субъективен в данном вопросе. С одной стороны, мне хочется посадить милую девушку в капсулу и запустить к ближайшей звезде. С другой — уж очень как-то, знаете ли, спокойнее ощущать, что подобный союзник на нашей стороне.

— На нашей стороне? — удивленно переспросил капитан. — «Полынь» — типовой рейтарский корвет с вполне обычной командой и четко прописанным заданием. Не очень понимаю, куда в эту формулу следует поместить госпожу Берг.

Тонкие серые губы Тэ Иревиа внезапно растянулись в улыбке, старый дистант протянул:

— Командир, сложные времена требуют нестандартных решений. А времена сейчас, смею заметить, очень сложные.

Он выудил из недр халата пустую курительную трубку, засунул в рот. Добавил иронично:

— Впрочем, кто я такой, чтобы советовать капитану? Мое дело — витаминки раздавать.

Капитан исподлобья посмотрел на доктора, покачал головой, выражая свое отношение к такому несерьезному подходу. Потом вновь сел за стол, пригладил ежик седых волос, заговорил:

— Если честно, у меня ощущение, словно я прослушал сборник фантастических историй, — Кимура невесело улыбнулся сам себе. — В иное время разговор закончился бы не начавшись, но сейчас, как выразился господин Тэ Иревиа, действительно сложные времена.

Он посмотрел на Элли:

— Мне бы следовало избавиться от вашего общества любым доступным способом.

Юрий сжал кулаки, внимательно слушая командира.

— Тем не менее, высадить вас здесь, в необитаемых секторах, равняется приговору к смерти, — продолжил капитан. — Для столь радикального шага я причин, пока что, не вижу. Опять же — с учетом поручительства ряда членов экипажа…

Юрий про себя удивился — кто еще, кроме него самого, поручился за Элли? Уж не хитро ли улыбающийся доктор?

… и достаточно примерного поведения госпожи Берг, — Кимура кивнул девушке. — Я принимаю на себя ответственность за ваше дальнейшее нахождение на борту «Полыни» — вплоть до передачи вас уполномоченному представителю Империи в системе монолитов.

Гарин облегченно выдохнул, даже позволив себе небольшую улыбку. Посмотрел на Элли — та внимательно слушала капитана, серьезная и сосредоточенная.

— Вам запрещается пользоваться своими способностями без моего ведома, — голос капитана стал официальнее. — Также запрещается покидать офицерскую палубу. Возле каюты будет выставлен вахтенный, контролирующий все ваши перемещения. Также вам будет выдан служебный коммуникатор для экстренной связи, его нужно будет всегда иметь при себе. Вас устраивают мои условия, госпожа Берг?

Элли ответила не сразу, словно взвешивала все «за» и «против». Потом ответила:

— Устраивают, господин капитан. Обязуюсь не покидать «Полынь» без крайней необходимости.

Кимура оставил без внимания столь неоднозначное уточнение, видимо, посчитав, что они с Элли и так вполне поняли друг друга. Перевел взгляд на Юрия, но тот промолчал — исход беседы его тоже вполне устраивал.

— На этом, я вас оставлю, — капитан поднялся, вслед за ним встали и остальные. — Необходимо мое присутствие на мостике. Господин Тэ Иревиа?

Доктор засунул руки в карманы комбинезона, захромал к выходу, протянув:

— Любопытно, любопытно.

Проходя мимо Юрия, вдруг остановился, раскрыл рот, словно собираясь что-то сказать. Потом закрыл, передумал. Вновь открыл, проскрипел вопросительно:

— Собственно, я чего подумал… Если эта милая девушка действительно такая всемогущая, чего ж она тебя на твой ковчег не вернет? Раз — и уже там.

И ушел, мурлыча что-то легкомысленное себе под нос.



* * *

Бхут вызвал Гарина, когда тот провожал Элли в ее каюту — Высшему понадобилось заменить питательные кассеты в распылителе окружающей среды.

После напряженного разговора у девушки разболелась голова, и она захотела немного полежать. Юрий пообещал ей зайти позже, тепло обнял, и ободряюще заявил, что она — большая молодец, что все будет хорошо, и что если бы командир ей не поверил, то они давно бы уже «нюхали вакуум». Элли улыбнулась, на секунду прижалась к груди Юрия, потом мягко похлопала его по спине, сказала, что все в порядке, что просто устала. Тут вифон высветил входящий от господина Грюнера, и девушка, махнув рукой, ушла к себе — под зорким взором вахтенного матроса, мелкого радиста в непомерно большом шлеме.

Вопрос Тэ Иревиа прозвучал для Гарина неожиданным откровением. Нельзя сказать, что он совсем не размышлял о чем-то подобном, но никогда всерьез не задумывался о применении способностей Элли подобным образом. Он вообще никогда не считал ее «особенность» чем-то управляемым, думал, что это какие-то тяжелые и неприятные проявления ее болезни.

Но после сегодняшнего разговора с капитаном, после того, как Элли подтвердила, что учится контролировать и управлять своими способностями, он вдруг воспринял эту информацию как само собой разумеющуюся. Потому и вопрос доктора зазвучал совсем иначе, как действительно странное недомыслие Гарина.

В любом случае, ни Юрий, ни Элли не были готовы обсуждать вопрос дистанта прямо сейчас. Но этот разговор еще состоится, Гарин хотел услышать мнение девушки.

Прежде, чем идти к Высшему, Юрий решил поговорить с Рэем — тот оставил кучу сообщений, пока они сидели в кают-компании.

Они встретились возле полусферы одной из орудийных башен — Одегард уже ждал его, привалившись плечом к задраенной гермостворке.

— Что-то долго вас пытали, — вместо приветствия воскликнул он. — Все хорошо?

— Да, — ответил Юрий, подходя ближе. — Лучше, чем я рассчитывал.


Он вкратце пересказал ход беседы с капитаном — Рэй действительно переживал, к тому же, ему было банально интересно. Услышав, что Гарин с Элли остаются, пусть и на время, норвежец приободрился, даже не сдержал довольный возглас.

— Значит, еще повоюем, — он стукнул Юрия кулаком в плечо.

— Да уж лучше без приключений, — невесело усмехнулся Гарин. — Хочется уж, знаешь, просто спокойной работы.

— Это да, — не стал спорить норвежец. — Но, сейчас я тебя огорчу.

— Зараза, — Юрий рассмеялся. — Отчего я не удивлен?

— Да, тише ты! — шикнул на него Рэй.

Он огляделся, удостоверяясь, что поблизости никого нет, произнес заговорщицким тоном:

— На «Полыни» рхейский шпион.

Гарин уставился на друга, словно не понял фразу.

— Кто? — переспросил он.

Одегард замялся, но ответил уверенно:

— Не знаю. Но точно есть.

— Это тебе голоса в голове подсказывают? — с улыбкой спросил Гарин, прищурившись.

Норвежец сурово сдвинул брови, выпячивая кудрявую бороду:

— Хватит зубоскалить, Ю. Я на полном серьезе.

— Ладно, — Юрий поднял ладони. — Извини. Рассказывай.

Одегард одобрительно кивнул, сказал доверительно:

— Эта информация между нами, в курсе лишь пара человек. Тут, главное, не вспугнуть, — он пожевал губы. — Короче, помнишь, последний информационный пакет? Как раз перед той заварухой на станции?

— Это который битый? — спросил Гарин. — Который до сих пор не разобрали до конца?

— Да! — с жаром подтвердил Рэй. — Тот самый. В общем, позавчера в кубрик Рауль приходил, один из связистов. Попросил Глебовича аппаратуру посмотреть, там что-то коротит и пахнет. Тот утром прихватил Ваську Бодрова, пошли помогать. Пока работали, связисты разговорились, вспомнили про этот пакет. Говорят, впервые видели такой тяжелый, грузился почти втрое дольше обычного. Сначала грешили на приемник и антенну, потом оказалось, что наполнение пакета сформировано как попало, словно перед сжатием файлы на сигналы порубили, перемешали и как есть насыпали. Причем, очень, очень много пустых кластеров, тут и там, словно часть информации извлекли или каким-то образом удалили перед получением. Связисты сказали, что этой извлеченной информации, судя по всему, было даже больше, чем оставшейся.

— Я, конечно, не специалист, — перебил товарища Юрий. — Но разве это не обычное дело? Этот пакет такое расстояние преодолел, через столько маяков прыгнул, что немудрено и рассыпаться.

Рэй покачал головой:

— Так-то оно так. Только информация все равно худо-бедно структурированная приходит. А тут, словно разобранный пазл, с ходу хрен разберешь что куда. Рауль сказал, что такого раньше никогда не было, что это — очень странная ситуация. Они только новостную сводку для капитана порядка двенадцати часов собирали, потом еще личные сообщения, транспортные графики. А за развлекательное наполнение еще даже не брались.

— Хорошо, убедил, — сдался Гарин. — Какое это имеет отношение…

— Во-от! — протянул Одегард, торжественно выставляя палец. — Теперь к самому интересному. Во времена, когда я служил на границе с Халифатом, возле нашей заставы стоял оперативный батальон «грунтовых», типа, миротворцы. Там мужик был один, майор контрразведки, толковый такой, приветливый. Сам тебе улыбается, а глаза так и сканируют. Ну да не об этом. В общем, как-то разговорились мы с ним, и он сказал, что есть информация, будто рхейцы разрабатывают какую-то технологию для передачи сознания на сверхдальние расстояния. Типа, твою личность оцифровывают, и как обычный пакет запускают по лучу. Я еще удивился, а майор успокоил, что это все на уровне концепции. Но с тех пор лет-то сколько прошло? Да и сам знаешь, как эти уроды по мозгам скачут. Что им, сложно эту технику усовершенствовать?

— Я не знаю, — честно признался Гарин. — Я настолько в вопросе не разбирался. Насколько знаю, им для переноса сознания специальные устройства нужны, шунты всякие.

Он коснулся своего затылка, добавил:

— Типа для приема-передачи.

— Именно! — норвежец щелкнул пальцами. — Ты абсолютно прав — нужен шунт-приемник. И он у кого-то в голове — у кого-то из наших.

— «Наших»? — не понял Юрий.

Неужели Рэй подозревает кого-то из «блох»?

— У кого-то из членов экипажа, — уточнил Одегард. — Рхеец доехал до нас, словно ваза в посылке, а пока пакет декодировался — прыгнул в шунт своего агента.

Гарин недоверчиво хмыкнул, уж больно фантастическими звучали слова друга. Ему казалось, что «Полынь» забралась в такой глубокий космос, что до нее не долететь, не дотянуться. Конечно, сверхсжатые до состояния световых частиц информационные пакеты носились направленными лучами по звездным системам, прыгая от маяка к маяку и проникая сквозь Арки в самые дальние участки. Но неужели вот точно также можно оцифровать сознание живого существа, швырнуть его сквозь холодную черную бездну без уверенности, что сигнал не рассеется, не исчезнет, не канет в пустом безмолвии? Для такого рискованного путешествия необходимо обладать воистину безграничным мужеством или отчаянным безрассудством. Если Рэй прав, то такие качества делают возможного предателя очень опасным противником.

— Рэй, тебе не кажется, что это очень смелое предположение? — с сомнением спросил Гарин. — Что рхейскому шпиону здесь делать? Воровать застиранное белье у Биттона?

— Юра, ты мозгами раскинь. У нас на борту — Высший. Чем не достойная цель для диверсии? Перекроет ему чего-нибудь, отъедет наш господин Грюнер в страну вечной охоты — кого бхуты обвинят в смерти соплеменника? Конечно же, нас, имперцев. А там, глядишь, перестанут снабжать технологиями. А то, еще хлеще, объявят нам войну!

— Да ну не перегибай, — отмахнулся Гарин. — У бхутов довольно странное отношение к смерти, они в нее вообще не верят. Да и войну объявлять… Сейчас повсеместно такой кошмар творится, что Высшим точно не до конфликта с отсталой, по их меркам, цивилизацией. Скажем, хотели бы — уже напали.

— Ты прямо много понимаешь в ксенополитике, — насупился Рэй, двигая рыжими бровями. — Что ты про этого своего Грюнера знаешь? Кто он вообще такой?