Это продолжалось миг или годы, но кончилось разом — прыгнувшей в лицо грязной палубой, ослепительным светом дежурного освещения, оглушающим воем запоздалой тревожной сирены.

Юрий с хрипом поджал к груди колени, оттолкнулся от пола скрюченными пальцами. Медленно поднялся, ловя взглядом плывущие горизонтали и сдерживая рвущийся к горлу желудок.

В коридоре кто-то в голос орал, пронзительно и жалостливо. Гарин рванул гермостворку, вывалился наружу.

В нескольких шагах от каюты, свернувшись в позе эмбриона, лежал Брамма Баччан. Судя по разбросанным вокруг брикетам с чистыми комбинезонами, парень как раз шел из дезинфектора. У Брамы из носа шла кровь, он безостановочно выл, зажмурившись и зажав уши ладонями.

Из-за угла выскочил Ярвис с округлившимися глазами. Увидев Гарина, крикнул:

— Что это было?

Юрий пожал плечами, нагнулся над Брамой и осторожно потрепал того по плечу, приговаривая:

— Все закончилось… Все уже позади.

— Что позади? — настойчиво повторил вопрос Рэнт, опустившись на колено и вытаскивая из кармана медицинский пакет. — Что это, черт побери, было?

Рядом затопали ботинки, и в поле зрения появился запыхавшийся лейтенант Кахир.

— С ним все в порядке? — быстро спросил офицер.

— Да, — коротко ответил Юрий, прикладывая к затылку Браммы мягкую пластину нейрорелаксанта. — Просто шок.

— Хорошо, — Кахир не стал задерживаться, бросил на ходу. — Доставьте его в лазарет.

Из кубрика уже выскакивали «блохи», спешащие на посты боевых расчетов. Воздух, помимо заунывного воя сирены, наполнился ругательствами и недоумевающими возгласами. По Ярвису и Юрию, поднимающих на руки всхлипывающего Баччана, скользили взгляды, некоторые Гарин успевал поймать — ошалелые, испуганные, злые. Последними выскочили Рэй и Кира — должно быть, подгоняли остальных. Юрий криво улыбнулся девушке, мол, со мной все в порядке. Та ответила коротким взмахом руки.

— Давай, я сам, — Ярвис легко поднял Браму на руки. — Быстрее получится.

Гарин не стал спорить — он мысленно уже спешил к Элли.

— Так ты знаешь, что случилось? — в последний раз спросил ауг, морща тяжелый лоб. — Мне вот кажется, что знаешь.

— Нет, Рэнт, — честно ответил Юрий. — Не знаю. Но, боюсь, что это было не в последний раз.

Ярвис недовольно заворчал, качая головой, потопал в сторону медблока, аккуратно придерживая затихшего Баччана. Гарин с места рванул в сторону офицерской палубы, жалея, что не прихватил с собой инбу. Ему чудились картины бьющейся в конвульсиях Элли, слетающие с ее губ вместе с пеной страшный речитатив, белоснежное лицо с закатившимися глазами. Мимо Юрия тенями мелькали матросы, светящиеся полосы под ногами казались спинами люминесцентных змей.

Дверь девушки оказалась запертой, над панелью горел красный огонек блокировки. Гарин принялся долбить в гермостворки кулаками, пока появившийся вахтенный не сказал, что Элли куда-то ушла незадолго до прохода сквозь Арку. Юрий принялся было допытываться куда она могла пойти, что именно сказала, но посмотрев на покрытое липкой испариной лицо матроса, на затертые следы рвоты на кирасе, на плывущий взгляд оставил несчастного в покое — тот еле держался на ногах и еще не совсем отошел от пережитого потрясения.

Сирена выключилась внезапно, оставив после себя затухающий звон в ушах и чувство отступающей тревоги. Стали слышны разлетающиеся по коридорам крики и команды, рабочий шум и попискивание работающих систем жизнеобеспечения.

Юрий еще раз взглянул на серую дверь каюты, размышляя, не взломать ли ее.

— Юра? — раздался за спиной удивленный и одновременно радостный голос Элли.

Он обернулся, враз растеряв всю суровость и злость.

Пушистое облако уткнулось ему в грудь, прорвавшиеся слезы, казалось, прожигали сквозь ткань комбинезона.

— Прости, прости, прости! — словно заклинание твердила девушка, всхлипывая.

Юрий не сдержался, зашептал что-то успокаивающе, неловко приобняв Элли за плечи. Что-то пошутил, улыбнулся. Поднял взгляд на Маракши — парень стоял в нескольких шагах, держа на сгибе руки куртку девушки. Юрий чуть заметно кивнул ему, благодарно.

— Экипаж, — раздался из хриплых динамиков спокойный голос капитана. — Поздравляю с прибытием в систему Ферми.



* * *

Голос в голове вновь плел про энтропию, про неизбежную смерть, про ползущего по паутине пука. Юрий все еще не мог отделить голос призрака от внутреннего голоса, просто заглушал фон музыкой из модулятора.

Сейчас в голове играла изящная и печальная мелодия — легкие, словно прикосновения, клавишные, тянущая хрустальные нити флейта, щекочущий шелест палочек-рут, и мягкий, обволакивающий женский вокал, поющий на незнакомом Гарину языке.

А перед глазами расстилалась чудесная картина, одновременно завораживающая и пугающая.

Бесконечное белое поле сверкающих ледяных звезд, перечеркивающее все видимое пространство от края до края. Застывшие пылевые вихри, золотистые, малиновые, бурые, тянущиеся хвостами вдаль. Туда, где раздувался чудовищный вытянутый пузырь переливающейся плазмы, затмевающий своим светом самые яркие звезды. Основание пузыря, на уровне белоснежного поля, терялось в спиралевидных облаках, очерчивающих нечто ужасное, мощное, способное миллиарды лет медленно и с наслаждением пожирать эту структуру изнутри.

— Все жрут всех — таков закон Вселенной, — пробился сквозь музыку тихий голос.

Или Юрию показалось?

— Пузыри Ферми, — участливо сообщил модулятор. — Так называемые «Крылья Млечного пути». Энергетические выбросы свермассивной «черной дыры» в центре Млечного пути. Предположительная высота образования — пятьдесят тысяч световых лет.

Гарин даже приблизительно не мог себе представить подобное расстояние. Привыкший перемещаться сквозь любое пространство посредством Арок, порой он забывал, насколько велик космос. Сколько в нем таких галактик, как Млечный путь? Сотни? Тысячи?


Когда речь шла о подобных цифрах, неизбежно терялось ощущение соразмерности. Вот и сейчас — казалось, что сверкающий «мыльный пузырь», приглушенный всеми возможными фильтрами «Полыни», находится совсем рядом, можно на «големе» допрыгнуть. А — на деле — лететь до него десятки триллионов километров, после чего стать жертвой громадного коллапсара, способного искривлять пространство и время.

И подобное чудовище лишь песчинка в масштабе Вселенной. В ней полно чудовищ и похуже.

Юрий поднял глаза.

Сверху, над белоснежным плато межзвездного льда, над черными дырами, над созвездиями и мирами шевелила лесом щупалец Язва.

— Юрий! — окликнул Гарина чей-то настойчивый голос.

Мир вновь сжался до размеров крошечного корвета, до каюты, до человека, застывшего перед объемным изображением.

В дверях стоял лейтенант Джаббар — подтянутый и строгий.

— С тобой все хорошо? — поинтересовался Кахир.

— Да, — Гарин расправил плечи, жестом выключил проектор. — Что-то не так?

— Несколько раз тебя звал.

— Не слышал.

Юрий снял со спинки стула форменную куртку, огляделся, размышляя, не забыл ли чего. Подумал было отцепить от затылка модулятор, но в последний момент передумал — вдруг понадобится «щит» от голосов.

После прохода через Арку прошло двенадцать часов — или одна бессонная ночь и хмурое утро, заполненное тревожными разговорами за завтраком. Не рассеялась мрачная атмосфера и к полудню, к моменту, когда капитан объявил внеочередное совещание, куда пригласили и Юрия.

К этому моменту Гарин уже успел успокоиться по поводу Элли, которая выглядела напуганной, но держала себя в руках — разговор с ней Юрий оставил на потом. Сходил к господину Грюнеру, готовясь оправдываться за игнорирование его вызовов, но бхут даже словом не обмолвился, попросив Юрия организовать доставку со склада дополнительных емкостей с питательной смесью.

Поспать удалось лишь под утро, провалившись и будто тут же вынырнув из тяжелого черного сна.

— Выглядишь не очень свежо, — вполголоса заметил Кахир.

После своего назначения лейтенант заметно потеплел к бывшему командиру «блох».

— Как и остальные, — ответил Юрий, машинально оглаживая бороду. — Знаешь, какая причина совещания?

Джаббар выразительно посмотрел на Гарина, и тот сам понял, что сморозил глупость — причин для совещания хватало с лихвой.

На офицерской палубе они встретили бредущего в ту же сторону Бека. Мастер выглядел старым крабом, вытащенным из-под коряги на залитый солнцем песок — несмотря на безупречно чистый комбинезон, надетый ради такого случая, от Бекетова буквально исходила тяжелая аура технических палуб.

— Здравствуй, — по-русски поприветствовал его Гарин, легко хлопнув по спине.

Словно по стене ударил, показалось, что даже гул пошел.

— ЗдорОво, — мастер даже не повернулся, лишь махнул в воздухе мозолистой пятерней. — Надолго эта тягомотина, знает кто?

Юрий неопределенно пожал плечами, Джаббар пропустил вопрос мимо ушей, видимо, посчитав не корректным.

— У меня там система разобрана, продувки ждет, — ворчливо буркнул Бек. — А без присмотра мои еноты что-нибудь не то отвинтят или припаяют, ищи потом, почему не работает.

В офицерской кают-компании уже присутствовали некоторые члены экипажа. Справа от входа сидел невзрачный командир ракетно-торпедной рубки по имени Чарлот — маленький худой человечек с проплешинами в редкой шевелюре тонких русых волос. Рядом с ним, навалившись пузом на столешницу, сурово сопел затянутый в парадный мундир корабельный интендант Биттон. Чуть в стороне, отодвинувшись от массивной фигуры мичмана, сгорбившись, сидел доктор Тэ Иревиа, пожевывая мундштук пустой курительной трубки. Возле него вытянулась изящная фигура штурмана Кирики — тонкая шея с чуть заметным желтым пушком казалась очень хрупкой, на лицевой поверхности шлема застыло приветливо улыбающееся виртуальное лицо земной девушки. Около штурмана — слишком близко даже с учетом тесноты помещения, сидел пилот Си Ифмари, бледнее обычного, но оживленно беседующий с командиром ремонтной бригады корвета мичманом Паклао.

Ни связиста Малышева, ни командира систем обороны Али, ни самого Кимуры в кают-компании не было.

Вошедшие поприветствовали присутствующих. Бек сразу плюхнулся на свободное место возле гермостворки, всем видом показывая, что в любой момент готов покинуть компанию. Джаббар и Юрий заняли места по правую руку от Паклао, напротив Си Ифмари и Кирики.

— Рад видеть тебя, Юра, — улыбнулся пилот, когда Гарин умостился за столом. — Хорошо себя ощущаешь?

Юрий постарался отделаться легкой улыбкой, заверил дистанта:

— Просто не выспался, Боагтар. Думаю, как и остальные.

— А вот господин Тэ Иревиа утверждает, что прекрасно отдохнул этой ночью, — мягко прозвенела альцион.

— Это все чистая совесть и здоровые нервы, госпожа Кирика, — заскрипел Тэ Иревиа, выпятив острый морщинистый подбородок.

— А еще доступность седативных препаратов? — насмешливо предположил мичман Биттон.

— Если только самую малость, — не стал спорить доктор. — Сами понимаете, сложно удержаться, имея под рукой неограниченный доступ к складам, верно, господин интендант?

Биттон нахмурился, пожевал пухлые губы, размышляя, что бы ответить на укол старого аджая, но, видимо, решил не связываться.

— Многим пришлось оказывать помощь? — спросил у доктора Си Ифмари.