Ирби очень постарался замести следы. И планировал к тому моменту, как безопасники разгадают его пазл, завершить свою миссию.
Другими темами, вызывающими интерес и жаркие дебаты, были, безусловно, исчезновение Императора, война и расползающаяся Язва.
А также умбры.
Последние стали настоящей сенсацией прошлых недель, когда вдруг сомнительные истории о странных и зловещих тварях обрели реальность. Как-то разом из дальних уголков Империи в Сеть полетели материалы о пугающих и необъяснимых существах, появившихся там, где их быть не должно. Крабоподобные твари на пустынном астероиде, близ станции дальнего ориентирования. Безликие гуманоиды, терроризирующие поселенцев на покрытой ядовитыми джунглями Ореола-2. «Живые» лианы, погубившие экипаж торговой станции в Поясе Ортея.
Эти материалы могли бы сгинуть в Сети, затерявшись среди поделок всяких шутников, если бы факт произошедших событий неожиданно не подтвердило научное сообщество. Сразу несколько комиссий выступили с заявлением о том, что факты аномальной активности подтвердились, что в их распоряжении имеются опытные образцы, что ведутся исследования. Предварительные результаты обескураживали — существа, получившие общее наименование «умбры», просто не могли появиться на свет. Не было никаких эволюционных предпосылок для появления жизни на мертвых планетах или на космических станциях. Это походило на какое-то мрачное чудо, на странный и глупый фокус. Поэтому не удивительно, что появление умбры связывали с пугающей активностью неизученной Язвы.
Были и те, кто считал тварей созданиями Императора.
В силу определенной занятости, Ирби вплотную не интересовался этим вопросом. Но теперь решил при возможности наведаться в один из научных центров «Якамоз».
Обойдя немаленький зал, он нашел Майерса и Аладьева, переместившихся в коктейльную зону. И здесь Ирби ждал неприятный сюрприз.
— А вот и Женя! — излишне громко воскликнул Демид. — Мы тебя потеряли.
Глаза молодого политика характерно поблескивали, на щеках играл легкий румянец. Помимо алкоголя, причиной этому был и еще один человек:
— Здравствуй, Женя, — приветливо промурлыкала эффектная девушка в красном вечернем платье.
— Здравствуй, Миррис, — Ирби постарался скрыть раздражение за дежурной улыбкой.
Этой медийной пиявки еще здесь не хватало! Генетически выращенная быть привлекательной, с измененной секрецией и упругими формами, Миррис была одним из самых высокооплачиваемых журналистов Метрополии. Не гнушающаяся использовать свое тело в борьбе за информацию, она обзавелась целой армией влиятельных поклонников, причем, благодаря поистине паучьему чутью, умело лавировала между ревнивыми обожателями, одновременно оставаясь желанной, и независимой. И любое ее движение, фраза, взмах ресниц являлись частью математически выверенного алгоритма, призванного достичь поставленной цели.
Вот и сейчас, пока пальцы Аладьева поглаживали низ спины девушки, словно невзначай срываясь на ее ягодицы, Миррис чуть заметно поддавалась этим движениям, словно обещая интимность. При этом, она демонстрировала полную заинтересованность глупым рассказом Аладьева, хлопая ресницами и чуть приоткрыв рот с алыми чувственными губами. А еще от нее исходил аромат, который даже Ирби посчитал привлекательным и возбуждающим.
Появление Миррис в ореоле его интересов настораживало. Что ей нужно от амбициозного, но еще политически «зеленого» Аладьева? Пытается через него выйти на более осторожного Майерса? Или просто играет от скуки?
В любом случае, от Миррис нужно как-то избавиться. Возможно, выяснить, что ей нужно, рассмотреть возможности обмена. Либо же…
Ирби, борясь с искушением подойти поближе, окинул взглядом фигуру девушки.
Из нее получилась бы хорошая «оболочка».
Миррис, почувствовав взгляд, чуть повернула голову, отчего на лоб упала красивая прядь медовых волос. Улыбнулась Ирби.
Паучиха!
— Уважаемые гости! — внезапно разнеслось над залом. — Прошу вашего внимания для важного сообщения!
Свет приглушили, затихли разговоры и музыка. На полусферическом подъеме купола засветилось проекционное изображение, притянувшее к себе взгляды.
В воздухе появился объемный символ Квинта, окрашенный в императорские цвета.
Ирби услышал, как рядом удивленно хмыкнул Майерс.
Символ исчез, вместо него на стене сложилась знакомая каждому гражданину Империи картинка — обращенный к зрителям полукруглый стол с четырьмя высокими креслами. Одно кресло пустовало, остальные занимали члены Квинта, привычно спокойные и уверенные в себе.
— Известно в чем дело? — тихо спросил Майерса тучный мужчина, с которым они до этого разговаривали.
Сенатор молча покачал головой.
Изображение качнулось и центрировалось на Оанне Си Бон, гордой представительницы расы аджай, дочери одного из Великих Полотен, чей отец когда-то лично заключил союз с Империей.
Чиновница смотрела прямо в камеру, словно хотела с огромного экрана разглядеть каждого из собравшихся внизу. Звездочки в ее огромных черных глазах гипнотически плавали, словно снежинки в темноте, тонкий рот, искривленный шрамом после неудачного покушения, раскрылся и под хрустальным куполом зазвучал сильный голос:
— Сограждане! Мне оказана высокая честь обратиться к вам от лица высшего руководства, и Императора лично…
По залу пролетел шелест голосов, хотя это была официальная форма обращения.
— На границах идут ожесточенные бои за каждый сектор, за каждую планету. Несмотря на тяжелые условия, на потери, наши армия и флот с честью сдерживают удары неприятеля, защищая мирное пространство Империи, позволяя жить и трудиться нам с вами. Однако, не стоит забывать, что помимо беспощадных армад боевых звездолетов, не гнушающихся запрещенными видами оружия, враг пытается подорвать нас изнутри, используя лазутчиков и предателей. Именно они в ответе за саботажи на заводах и фабриках, именно они пытаются обескровить Империю террором и убийствами, именно они стараются расколоть страну на маленькие куски, которые будет проще проглотить. Как вы знаете, совсем недавно жертвой подлой атаки стал наш коллега, Йен Гарнага.
Си Бон сделала паузу, чтобы все смогли прочувствовать утрату.
— Тем самым они пытаются запугать нас, — чуть склонив голову на бок, продолжила чиновница. — Но у них ничего не выйдет, потому что мы сильны не только отдельными личностями, но и духом Империи! В самое ближайшее время место павшего товарища займет новый гражданин…
Волна голосов прокатилась по залу с новой силой. Многие присутсвующие начали оглядываться, спрашивать, удивленно пожимать плечами. Ирби услышал, как подвыпивший Аладьев протянул:
— Это что, они уже кого-то выбрали?
И краем глаза заметил, как Миррис бросила быстрый взгляд на сенатора Майерса.
Случайно? Или ей что-то известно?
— Также мы хотим сообщить, — голос аджайки сделался громче, будто бы она действительно пыталась перекрыть поднявшийся гомон. — Что Император Суратов, вернувшийся из рабочей поездки по дальним рубежам страны, уже послезавтра обратится с воззванием к нации.
Здесь уже не сдерживался никто, зал буквально взорвался аплодисментами и выкриками. Ирби осторожно разглядывал окружающих — кто бы мог подумать, сколь сильно на них сказалось длительное отсутствие Императора? И какие бы чувства они не испытывали к Суратову, ненависть или обожание, равнодушным к его возвращению не остался практически никто. Даже Аладьев, повернувшийся к Майерсу, что-то возбужденно говорил, вскидывая брови. Феликс не обращал на него внимание, продолжая наблюдать за Си Бон и сдержано потягивая напиток из бокала. Но и на его привыкшем к политическому «покеру» лице гуляли тени раздумий.
Ирби расправил плечи, холодно улыбнулся, подняв голову.
Что ж, он тоже не останется в стороне — возрадуется явлению Императора.
Ведь, иначе, как он сможет его гарантированно убить?
* * *
— Ты уверен в этом? — Ирби прищурился, разглядывая собеседника через розовую феромоновую завесу.
Томас Мози, младший инспектор службы протокола Квинта, холеный молодой человек с тонкой сеткой аккуратных хирургических шрамов на щеках, с трудом оторвался от груди сидящей на его коленях полуголой девушки-синта, и маслянистыми глазами воззрился на рхейца.
— Жак, за кого ты меня принимаешь? Я лично вносил этот документ в реестр!
Томас был ценным приобретением, Ирби долго подбирал к нему ключи. В итоге пришлось пойти на определенный риск, завладев «оболочкой» приятеля Томаса, помощника секторального судьи Жака Сормика. Томас подмены не заподозрил, с тех пор Ирби время от времени приглашал его на «дружеские загулы», полностью оплачивая совместный отдых в модных заведениях Метрополии. Насытившийся развлечениями Томас становился словоохотлив и, порой, мог рассказать много интересного. Именно это и нужно было сейчас Ирби.
— Ай, — легкомысленно отмахнулся Ирби, вовлекая невольного информатора в игру. — У нас знаешь как было? Одного назначили судьей на Ганимед, он даже летал с делами знакомиться. Жена бизнес продала, вроде как. А потом — раз, и другого назначили.
Томас покровительственно улыбнулся, зачерпнул из углубления в столе фиолетового наркотического дыма, с наслаждением втянул ноздрями. Открыл глаза, поймав Ирби в фокус, произнес насмешливо:
— Жак, ты понимаешь уровни решений? Где этот ваш судебный департамент, а где администрация Императора!
Он расширил глаза и многозначительно поднял палец.
Ирби промолчал — пусть парень говорит дальше. И тот не заставил себя долго ждать.
— У нас, — Мози поднял бровь. — Если решение принято, то оно принято. Если человека назначают, значит, его кандидатура прошла все согласования. Тем более…
Томас подался вперед, громко зашептал:
— Тем более, если дело касается нового члена Квинта.
Он медленно моргнул, сладострастно облизнул губы, косясь на танцующую рядом со столиком девушку-синта.
— Том, — Ирби легонько постучал пальцем по столешнице, возвращая к себе внимание собеседника.
Мози дернулся, его взгляд чуть прояснился.
— В общем, — продолжил он. — В пятницу под вечер, вызывает меня шеф. Такой, мол, вифон не бери, инбу и глазные имплантанты в офлайн-режим. Я сразу смекнул, что к чему. Собрался, поднимаюсь к шефу. Рамку прошел, захожу. Шеф мне с порога на спецхаб показывает, мол присоединяйся и работай.
По ту сторону дымчатого нойз-поля, отделяющего вип-кабинку от остального зала, проплыли тени других гостей клуба, и Томас настороженно замолчал.
— Ну, и чего? — поторопил его Ирби.
— А там приказы под грифом, — голос Мози опустился до шепота. — О назначении на должности. Только, сам понимаешь, я тебе рассказать ничего не могу.
— Больно надо! — почти искренне отмахнулся Ирби. — Ты мне только имя нового назови Квинта. Я хоть отцу скажу, он начнет связи искать, выходы. Сам понимаешь, пока человек новый, к нему проще прицепиться. А то для бизнеса сложные времена, чуть упустил момент — и все.
Томас выдержал паузу, наслаждаясь моментом превосходства. Потом покосился на как бы невзначай всплывший счет за банкет, который полностью оплачивал Жак. Улыбнулся:
— Один черт его объявят через неделю! Так кем же я буду, если лучшему другу не помогу, верно? — он похлопал Ирби по плечу. — Только папане твоему сложно будет к нему подход найти.
— Почему?
— О, Жак, это тот еще камешек, — Томас облокотился локтем о стол и торжественно произнес, ожидая реакции. — Это сенатор Феликс Майерс.
Удивление Ирби изобразил весьма правдоподобно.
— Майерс? Без шуток? — переспросил он.
— Какие шутки, дружище, — Томас подмигнул, протянул руку к полуголой танцовщице.
Та послушно подошла, оседлала ногу Мози, задвигала бедрами, томно постанывая.
— Дружище, ну его эту работу, — развязно протянул Томас. — Надоело. Расслабься, давай отдыхать.
Он взглядом нашел прейскурант услуг, потом почти просяще улыбнулся «товарищу».
Другими темами, вызывающими интерес и жаркие дебаты, были, безусловно, исчезновение Императора, война и расползающаяся Язва.
А также умбры.
Последние стали настоящей сенсацией прошлых недель, когда вдруг сомнительные истории о странных и зловещих тварях обрели реальность. Как-то разом из дальних уголков Империи в Сеть полетели материалы о пугающих и необъяснимых существах, появившихся там, где их быть не должно. Крабоподобные твари на пустынном астероиде, близ станции дальнего ориентирования. Безликие гуманоиды, терроризирующие поселенцев на покрытой ядовитыми джунглями Ореола-2. «Живые» лианы, погубившие экипаж торговой станции в Поясе Ортея.
Эти материалы могли бы сгинуть в Сети, затерявшись среди поделок всяких шутников, если бы факт произошедших событий неожиданно не подтвердило научное сообщество. Сразу несколько комиссий выступили с заявлением о том, что факты аномальной активности подтвердились, что в их распоряжении имеются опытные образцы, что ведутся исследования. Предварительные результаты обескураживали — существа, получившие общее наименование «умбры», просто не могли появиться на свет. Не было никаких эволюционных предпосылок для появления жизни на мертвых планетах или на космических станциях. Это походило на какое-то мрачное чудо, на странный и глупый фокус. Поэтому не удивительно, что появление умбры связывали с пугающей активностью неизученной Язвы.
Были и те, кто считал тварей созданиями Императора.
В силу определенной занятости, Ирби вплотную не интересовался этим вопросом. Но теперь решил при возможности наведаться в один из научных центров «Якамоз».
Обойдя немаленький зал, он нашел Майерса и Аладьева, переместившихся в коктейльную зону. И здесь Ирби ждал неприятный сюрприз.
— А вот и Женя! — излишне громко воскликнул Демид. — Мы тебя потеряли.
Глаза молодого политика характерно поблескивали, на щеках играл легкий румянец. Помимо алкоголя, причиной этому был и еще один человек:
— Здравствуй, Женя, — приветливо промурлыкала эффектная девушка в красном вечернем платье.
— Здравствуй, Миррис, — Ирби постарался скрыть раздражение за дежурной улыбкой.
Этой медийной пиявки еще здесь не хватало! Генетически выращенная быть привлекательной, с измененной секрецией и упругими формами, Миррис была одним из самых высокооплачиваемых журналистов Метрополии. Не гнушающаяся использовать свое тело в борьбе за информацию, она обзавелась целой армией влиятельных поклонников, причем, благодаря поистине паучьему чутью, умело лавировала между ревнивыми обожателями, одновременно оставаясь желанной, и независимой. И любое ее движение, фраза, взмах ресниц являлись частью математически выверенного алгоритма, призванного достичь поставленной цели.
Вот и сейчас, пока пальцы Аладьева поглаживали низ спины девушки, словно невзначай срываясь на ее ягодицы, Миррис чуть заметно поддавалась этим движениям, словно обещая интимность. При этом, она демонстрировала полную заинтересованность глупым рассказом Аладьева, хлопая ресницами и чуть приоткрыв рот с алыми чувственными губами. А еще от нее исходил аромат, который даже Ирби посчитал привлекательным и возбуждающим.
Появление Миррис в ореоле его интересов настораживало. Что ей нужно от амбициозного, но еще политически «зеленого» Аладьева? Пытается через него выйти на более осторожного Майерса? Или просто играет от скуки?
В любом случае, от Миррис нужно как-то избавиться. Возможно, выяснить, что ей нужно, рассмотреть возможности обмена. Либо же…
Ирби, борясь с искушением подойти поближе, окинул взглядом фигуру девушки.
Из нее получилась бы хорошая «оболочка».
Миррис, почувствовав взгляд, чуть повернула голову, отчего на лоб упала красивая прядь медовых волос. Улыбнулась Ирби.
Паучиха!
— Уважаемые гости! — внезапно разнеслось над залом. — Прошу вашего внимания для важного сообщения!
Свет приглушили, затихли разговоры и музыка. На полусферическом подъеме купола засветилось проекционное изображение, притянувшее к себе взгляды.
В воздухе появился объемный символ Квинта, окрашенный в императорские цвета.
Ирби услышал, как рядом удивленно хмыкнул Майерс.
Символ исчез, вместо него на стене сложилась знакомая каждому гражданину Империи картинка — обращенный к зрителям полукруглый стол с четырьмя высокими креслами. Одно кресло пустовало, остальные занимали члены Квинта, привычно спокойные и уверенные в себе.
— Известно в чем дело? — тихо спросил Майерса тучный мужчина, с которым они до этого разговаривали.
Сенатор молча покачал головой.
Изображение качнулось и центрировалось на Оанне Си Бон, гордой представительницы расы аджай, дочери одного из Великих Полотен, чей отец когда-то лично заключил союз с Империей.
Чиновница смотрела прямо в камеру, словно хотела с огромного экрана разглядеть каждого из собравшихся внизу. Звездочки в ее огромных черных глазах гипнотически плавали, словно снежинки в темноте, тонкий рот, искривленный шрамом после неудачного покушения, раскрылся и под хрустальным куполом зазвучал сильный голос:
— Сограждане! Мне оказана высокая честь обратиться к вам от лица высшего руководства, и Императора лично…
По залу пролетел шелест голосов, хотя это была официальная форма обращения.
— На границах идут ожесточенные бои за каждый сектор, за каждую планету. Несмотря на тяжелые условия, на потери, наши армия и флот с честью сдерживают удары неприятеля, защищая мирное пространство Империи, позволяя жить и трудиться нам с вами. Однако, не стоит забывать, что помимо беспощадных армад боевых звездолетов, не гнушающихся запрещенными видами оружия, враг пытается подорвать нас изнутри, используя лазутчиков и предателей. Именно они в ответе за саботажи на заводах и фабриках, именно они пытаются обескровить Империю террором и убийствами, именно они стараются расколоть страну на маленькие куски, которые будет проще проглотить. Как вы знаете, совсем недавно жертвой подлой атаки стал наш коллега, Йен Гарнага.
Си Бон сделала паузу, чтобы все смогли прочувствовать утрату.
— Тем самым они пытаются запугать нас, — чуть склонив голову на бок, продолжила чиновница. — Но у них ничего не выйдет, потому что мы сильны не только отдельными личностями, но и духом Империи! В самое ближайшее время место павшего товарища займет новый гражданин…
Волна голосов прокатилась по залу с новой силой. Многие присутсвующие начали оглядываться, спрашивать, удивленно пожимать плечами. Ирби услышал, как подвыпивший Аладьев протянул:
— Это что, они уже кого-то выбрали?
И краем глаза заметил, как Миррис бросила быстрый взгляд на сенатора Майерса.
Случайно? Или ей что-то известно?
— Также мы хотим сообщить, — голос аджайки сделался громче, будто бы она действительно пыталась перекрыть поднявшийся гомон. — Что Император Суратов, вернувшийся из рабочей поездки по дальним рубежам страны, уже послезавтра обратится с воззванием к нации.
Здесь уже не сдерживался никто, зал буквально взорвался аплодисментами и выкриками. Ирби осторожно разглядывал окружающих — кто бы мог подумать, сколь сильно на них сказалось длительное отсутствие Императора? И какие бы чувства они не испытывали к Суратову, ненависть или обожание, равнодушным к его возвращению не остался практически никто. Даже Аладьев, повернувшийся к Майерсу, что-то возбужденно говорил, вскидывая брови. Феликс не обращал на него внимание, продолжая наблюдать за Си Бон и сдержано потягивая напиток из бокала. Но и на его привыкшем к политическому «покеру» лице гуляли тени раздумий.
Ирби расправил плечи, холодно улыбнулся, подняв голову.
Что ж, он тоже не останется в стороне — возрадуется явлению Императора.
Ведь, иначе, как он сможет его гарантированно убить?
* * *
— Ты уверен в этом? — Ирби прищурился, разглядывая собеседника через розовую феромоновую завесу.
Томас Мози, младший инспектор службы протокола Квинта, холеный молодой человек с тонкой сеткой аккуратных хирургических шрамов на щеках, с трудом оторвался от груди сидящей на его коленях полуголой девушки-синта, и маслянистыми глазами воззрился на рхейца.
— Жак, за кого ты меня принимаешь? Я лично вносил этот документ в реестр!
Томас был ценным приобретением, Ирби долго подбирал к нему ключи. В итоге пришлось пойти на определенный риск, завладев «оболочкой» приятеля Томаса, помощника секторального судьи Жака Сормика. Томас подмены не заподозрил, с тех пор Ирби время от времени приглашал его на «дружеские загулы», полностью оплачивая совместный отдых в модных заведениях Метрополии. Насытившийся развлечениями Томас становился словоохотлив и, порой, мог рассказать много интересного. Именно это и нужно было сейчас Ирби.
— Ай, — легкомысленно отмахнулся Ирби, вовлекая невольного информатора в игру. — У нас знаешь как было? Одного назначили судьей на Ганимед, он даже летал с делами знакомиться. Жена бизнес продала, вроде как. А потом — раз, и другого назначили.
Томас покровительственно улыбнулся, зачерпнул из углубления в столе фиолетового наркотического дыма, с наслаждением втянул ноздрями. Открыл глаза, поймав Ирби в фокус, произнес насмешливо:
— Жак, ты понимаешь уровни решений? Где этот ваш судебный департамент, а где администрация Императора!
Он расширил глаза и многозначительно поднял палец.
Ирби промолчал — пусть парень говорит дальше. И тот не заставил себя долго ждать.
— У нас, — Мози поднял бровь. — Если решение принято, то оно принято. Если человека назначают, значит, его кандидатура прошла все согласования. Тем более…
Томас подался вперед, громко зашептал:
— Тем более, если дело касается нового члена Квинта.
Он медленно моргнул, сладострастно облизнул губы, косясь на танцующую рядом со столиком девушку-синта.
— Том, — Ирби легонько постучал пальцем по столешнице, возвращая к себе внимание собеседника.
Мози дернулся, его взгляд чуть прояснился.
— В общем, — продолжил он. — В пятницу под вечер, вызывает меня шеф. Такой, мол, вифон не бери, инбу и глазные имплантанты в офлайн-режим. Я сразу смекнул, что к чему. Собрался, поднимаюсь к шефу. Рамку прошел, захожу. Шеф мне с порога на спецхаб показывает, мол присоединяйся и работай.
По ту сторону дымчатого нойз-поля, отделяющего вип-кабинку от остального зала, проплыли тени других гостей клуба, и Томас настороженно замолчал.
— Ну, и чего? — поторопил его Ирби.
— А там приказы под грифом, — голос Мози опустился до шепота. — О назначении на должности. Только, сам понимаешь, я тебе рассказать ничего не могу.
— Больно надо! — почти искренне отмахнулся Ирби. — Ты мне только имя нового назови Квинта. Я хоть отцу скажу, он начнет связи искать, выходы. Сам понимаешь, пока человек новый, к нему проще прицепиться. А то для бизнеса сложные времена, чуть упустил момент — и все.
Томас выдержал паузу, наслаждаясь моментом превосходства. Потом покосился на как бы невзначай всплывший счет за банкет, который полностью оплачивал Жак. Улыбнулся:
— Один черт его объявят через неделю! Так кем же я буду, если лучшему другу не помогу, верно? — он похлопал Ирби по плечу. — Только папане твоему сложно будет к нему подход найти.
— Почему?
— О, Жак, это тот еще камешек, — Томас облокотился локтем о стол и торжественно произнес, ожидая реакции. — Это сенатор Феликс Майерс.
Удивление Ирби изобразил весьма правдоподобно.
— Майерс? Без шуток? — переспросил он.
— Какие шутки, дружище, — Томас подмигнул, протянул руку к полуголой танцовщице.
Та послушно подошла, оседлала ногу Мози, задвигала бедрами, томно постанывая.
— Дружище, ну его эту работу, — развязно протянул Томас. — Надоело. Расслабься, давай отдыхать.
Он взглядом нашел прейскурант услуг, потом почти просяще улыбнулся «товарищу».