Лаура смотрит непонимающе, потом легко бьет меня по плечу.
– Торн!
Я улыбаюсь, но в этот момент «просыпается» коммуникатор. Слава первым драконам, что только сейчас. Первый порыв – ответить, но я вынимаю его и откладываю в сторону. Это совершенно точно сейчас подождет.
Что бы там ни было, оно подождет.
Как выясняется, нет.
Стук в дверь заставляет меня нахмуриться.
– Я занят, – отвечаю резче, чем рассчитывал.
– Ферн Ландерстерг, у нас экстренная ситуация. Налет.
Я поднимаюсь, успевая перехватить в глазах Лауры недоумение, сменяющееся тревогой. Увлекаю ее за собой.
– Щиты? – Одеваюсь мгновенно, подхватываю пуловер, который она мне протягивает.
– Щиты на месте, но драконы бьются о границы пустоши. Роудхорн запустил протокол быстрого реагирования, все в полной боевой готовности. По всей стране.
– По всей стране? – переспрашиваю автоматически.
Лаура тоже застегивает комбинезон, и я рывком открываю дверь. Мергхандар отступает и рапортует:
– Да. Это происходит по всей стране. В каждом мегаполисе Ферверна.
Солливер Ригхарн
Солливер поправила идеальную прическу. Как показывает практика, от ухоженности нельзя отказываться, даже если переживаешь не самые лучшие времена. Публике гораздо проще сочувствовать красивой женщине, а не растрепанной, в небрежной одежде, которая выглядит так, будто ее нашли на помойке. В данном случае и женщину, и одежду. Нет, один раз, разумеется, показаться в неприглядном виде (с красными от слез глазами) можно, но лучше в красивой сорочке, в постели. А все остальное приложится.
– Ферна Ригхарн, – в гримерную заглянула редактор, – мы готовы.
– Дайте мне пару минут. – Солливер небрежно улыбнулась, и женщина исчезла.
Идея этого интервью изначально принадлежала Крейду, где бы этот трусливый набленыш ни скрывался. Хотя Солливер не верила, что эта идея принадлежит ему, и изначально хотела отказаться. Но только изначально.
– Я пойду на это, – сказала она. – Если он захочет со мной встретиться.
– Он?
– Тот, кто все это придумал.
– Он не согласится.
Значит, все-таки он.
– Ему придется, если он хочет, чтобы я ему помогла.
Разумеется, она оказалась права. Он согласился.
Потому что только через нее, Солливер, сейчас мог получить желаемое.
За окнами студии выли сирены. Здесь, в гримерной, их не было слышно. По большому счету здесь и окон-то не было, но Солливер просто знала, что сейчас происходит. Она теперь знала гораздо больше, чем многие в Ферверне, а как известно, истинное богатство заключается именно во владении информацией. Богатство, власть и прочие сопутствующие.
Она знала о том, что этот налет случится, еще неделю назад, пока Лаура Хэдфенгер валялась в коме, или в чем она там валялась. Пока Торн всеми силами пытался не дать этому делу ход, а его пресс-служба сходила с ума. Что ж, он сам это выбрал. Если бы он выбрал ее, Солливер, избежал бы многих проблем. Теперь ему недолго осталось.
Ему.
Ей.
Всей этой политике, когда иртханы правят миром.
Солливер не была настолько наивна, чтобы полагать, что это затронет только Ландерстерга, помешавшегося на своей Хэдфенгер. Нет, здесь наверняка нечто гораздо более серьезное, судя по действиям, направленное на то, чтобы стравить всех сильных мира сего, заставить их утратить контроль, уничтожить друг друга, а заодно и собственный авторитет.
Давно пора.
Иртханы слишком засиделись в своих правительственных креслах.
– Ферна Ригхарн. – На сей раз на часы неоднозначно посмотрел стилист.
Визажистка и ее ассистентки дожидались команды, чтобы поправить макияж, но так и не дождались. Солливер грациозно поднялась, вышла из комнаты, и к ней сразу же подбежал молодой подтянутый парень в очках.
– Я ассистент главного редактора, ферна Ригхарн. Давайте еще раз повторим…
– В этом нет нужды. – Она легко коснулась плеча парня. – Я все отлично помню.
– Хорошо, тогда следуйте за мной.
Следовать пришлось недолго. Несмотря на несколько этажей, которые занимали офисы «Дорнан ньюс», одного из крупнейших СМИ Ферверна с представительствами в нескольких мегаполисах (помимо Хайрмарга), место проведения интервью оказалось совсем рядом.
Это был просторный кабинет, отмеченный минимализмом и северными черно-белыми тонами с вкраплениями дерева в интерьере. В частности, ножки низкого, устроившегося между диваном и креслами столика – массивные, сплошные, полки с наградами и рамки грамот. Солливер подумала, что более идиотского расхода дерева и представить сложно.
Стоявшая у высоченных панорамных окон журналистка явно чувствовала себя не в своей пещере. Из-за сирен и налета перекрыли практически все магистрали, из-за чего на трассах организовались пробки (очень, очень эффективная и слаженная работа!), которые разгружали силами полиции, опуская флайсы на парковки пачками. Паника еще не началась, но Хайрмарг уже был близок к истерике.
– Начнем? – поинтересовалась Солливер, и женщина мгновенно повернулась к ней.
– Вы так тихо вошли…
– Вы просто задумались.
– Если вдруг вы хотите перенести…
– Нет, все в порядке. Не думаю, что у меня получится выкроить время в следующий раз.
И что служба безопасности Торна будет так занята, как сейчас.
Разумеется, никто в редакции не подозревал о налете, он начался, когда Солливер уже ехала на запись. По сути, к тому времени, когда выйдет материал, Торн и его команда только-только разберутся со взбесившимися драконами. И обнаружат еще один «приятный» сюрприз.
Помимо журналистки, в кабинет еще вбежали фотограф и видеооператор.
На том самом идиотском столике уже стоял графин с водой и два бокала, и журналистка указала на диван.
– В таком случае начнем. Вы же не против, если мы будем снимать, не только записывать?
– Разумеется, нет. Иначе зачем бы я потратила столько времени на макияж.
Женщина натянуто рассмеялась, Солливер даже не подумала улыбнуться.
На интервью удалось выйти благодаря собственным связям. Сенсации в такое время нужны всем, а особенно – если это сенсация про Торнгера Ландерстерга и его несостоявшуюся бывшую невесту.
Стоило Солливер сесть, журналистка расправила юбку: было заметно, что она нервничает. Коснувшись планшета, женщина включила аудиозапись. Несмотря на грим, ее лицо казалось абсолютно бесцветным – она была из той породы фервернок, которых можно потерять в заснеженной пустоши, а вот волосам, изначально наверняка просто никаким, стилисты придали весьма недурной платиновый тон.
– Сегодня в гостях главной редакции «Дорнан ньюс» ферна Солливер Ригхарн, – механически произнесла она заученную фразу. – Фэшн-модель с мировым именем и, как мы предполагали еще совсем недавно, будущая первая ферна Ферверна. Добрый день, ферна Ригхарн, и добро пожаловать. Расскажите нам, пожалуйста, что же на самом деле произошло, почему вы с ферном Ландерстергом приняли решение расторгнуть помолвку.
– Добрый день. На самом деле я не хотела об этом говорить очень долго.
– Да, вы отказывали в интервью всем, кто к вам обращался.
– Не так давно я решила, что это несправедливо. Несправедливо в первую очередь по отношению ко всем моим согражданам, которые хотят знать, что же произошло.
– Предполагают, что причиной стала Лаура Хэдфенгер. Которая, к слову, в свое время тоже была претенденткой на роль первой ферны.
– И да, и нет. Лаура Хэдфенгер не могла быть причиной разрыва того, что спасти невозможно.
– Вот как. – Журналистка нахмурилась. – Почему же?
– Потому что женщина не несет ответственности за поведение мужчины. Более того, я склонна считать, что Лаура Хэдфенгер во всей этой истории – жертва. Изначально я очень скептически отнеслась к ее записи. Мне казалось, что она сделала это, чтобы поднять свои рейтинги в глазах фервернцев – особенно после того, как сбежала в другую страну практически с собственной помолвки.
– Что же заставило вас изменить ваше мнение?
– Личное знакомство. – Солливер невесело улыбнулась. – Я была в резиденции, когда Торн… ферн Ландерстерг привез туда свою бывшую невесту, и я видела, как она от него шарахается. Лаура Хэдфенгер старалась держать дистанцию всеми возможными способами, что, признаюсь честно, нелегко, когда ты носишь ребенка мужчины, наделенного такой властью.
– Вы хотите сказать, что ферн Ландерстерг насильно удерживает ферну Хэдфенгер?
Солливер посмотрела в окно.
– Я бы хотела больше говорить о себе.
– Хорошо, – тут же переключилась журналистка. – Вернемся к вашему разрыву. Кем именно он был инициирован?
– Мной. Я поняла, что не могу и не хочу находиться рядом с мужчиной, который неспособен даже на малейшее проявление эмпатии.
– Ферн Ландерстерг не поддержал вас после потери ребенка?
– Скажем так, он был занят другим. Хотя я могу понять, что его работа достаточно напряженная, я не готова вступать в отношения с тем, кто зациклен на власти.
– Торн!
Я улыбаюсь, но в этот момент «просыпается» коммуникатор. Слава первым драконам, что только сейчас. Первый порыв – ответить, но я вынимаю его и откладываю в сторону. Это совершенно точно сейчас подождет.
Что бы там ни было, оно подождет.
Как выясняется, нет.
Стук в дверь заставляет меня нахмуриться.
– Я занят, – отвечаю резче, чем рассчитывал.
– Ферн Ландерстерг, у нас экстренная ситуация. Налет.
Я поднимаюсь, успевая перехватить в глазах Лауры недоумение, сменяющееся тревогой. Увлекаю ее за собой.
– Щиты? – Одеваюсь мгновенно, подхватываю пуловер, который она мне протягивает.
– Щиты на месте, но драконы бьются о границы пустоши. Роудхорн запустил протокол быстрого реагирования, все в полной боевой готовности. По всей стране.
– По всей стране? – переспрашиваю автоматически.
Лаура тоже застегивает комбинезон, и я рывком открываю дверь. Мергхандар отступает и рапортует:
– Да. Это происходит по всей стране. В каждом мегаполисе Ферверна.
Солливер Ригхарн
Солливер поправила идеальную прическу. Как показывает практика, от ухоженности нельзя отказываться, даже если переживаешь не самые лучшие времена. Публике гораздо проще сочувствовать красивой женщине, а не растрепанной, в небрежной одежде, которая выглядит так, будто ее нашли на помойке. В данном случае и женщину, и одежду. Нет, один раз, разумеется, показаться в неприглядном виде (с красными от слез глазами) можно, но лучше в красивой сорочке, в постели. А все остальное приложится.
– Ферна Ригхарн, – в гримерную заглянула редактор, – мы готовы.
– Дайте мне пару минут. – Солливер небрежно улыбнулась, и женщина исчезла.
Идея этого интервью изначально принадлежала Крейду, где бы этот трусливый набленыш ни скрывался. Хотя Солливер не верила, что эта идея принадлежит ему, и изначально хотела отказаться. Но только изначально.
– Я пойду на это, – сказала она. – Если он захочет со мной встретиться.
– Он?
– Тот, кто все это придумал.
– Он не согласится.
Значит, все-таки он.
– Ему придется, если он хочет, чтобы я ему помогла.
Разумеется, она оказалась права. Он согласился.
Потому что только через нее, Солливер, сейчас мог получить желаемое.
За окнами студии выли сирены. Здесь, в гримерной, их не было слышно. По большому счету здесь и окон-то не было, но Солливер просто знала, что сейчас происходит. Она теперь знала гораздо больше, чем многие в Ферверне, а как известно, истинное богатство заключается именно во владении информацией. Богатство, власть и прочие сопутствующие.
Она знала о том, что этот налет случится, еще неделю назад, пока Лаура Хэдфенгер валялась в коме, или в чем она там валялась. Пока Торн всеми силами пытался не дать этому делу ход, а его пресс-служба сходила с ума. Что ж, он сам это выбрал. Если бы он выбрал ее, Солливер, избежал бы многих проблем. Теперь ему недолго осталось.
Ему.
Ей.
Всей этой политике, когда иртханы правят миром.
Солливер не была настолько наивна, чтобы полагать, что это затронет только Ландерстерга, помешавшегося на своей Хэдфенгер. Нет, здесь наверняка нечто гораздо более серьезное, судя по действиям, направленное на то, чтобы стравить всех сильных мира сего, заставить их утратить контроль, уничтожить друг друга, а заодно и собственный авторитет.
Давно пора.
Иртханы слишком засиделись в своих правительственных креслах.
– Ферна Ригхарн. – На сей раз на часы неоднозначно посмотрел стилист.
Визажистка и ее ассистентки дожидались команды, чтобы поправить макияж, но так и не дождались. Солливер грациозно поднялась, вышла из комнаты, и к ней сразу же подбежал молодой подтянутый парень в очках.
– Я ассистент главного редактора, ферна Ригхарн. Давайте еще раз повторим…
– В этом нет нужды. – Она легко коснулась плеча парня. – Я все отлично помню.
– Хорошо, тогда следуйте за мной.
Следовать пришлось недолго. Несмотря на несколько этажей, которые занимали офисы «Дорнан ньюс», одного из крупнейших СМИ Ферверна с представительствами в нескольких мегаполисах (помимо Хайрмарга), место проведения интервью оказалось совсем рядом.
Это был просторный кабинет, отмеченный минимализмом и северными черно-белыми тонами с вкраплениями дерева в интерьере. В частности, ножки низкого, устроившегося между диваном и креслами столика – массивные, сплошные, полки с наградами и рамки грамот. Солливер подумала, что более идиотского расхода дерева и представить сложно.
Стоявшая у высоченных панорамных окон журналистка явно чувствовала себя не в своей пещере. Из-за сирен и налета перекрыли практически все магистрали, из-за чего на трассах организовались пробки (очень, очень эффективная и слаженная работа!), которые разгружали силами полиции, опуская флайсы на парковки пачками. Паника еще не началась, но Хайрмарг уже был близок к истерике.
– Начнем? – поинтересовалась Солливер, и женщина мгновенно повернулась к ней.
– Вы так тихо вошли…
– Вы просто задумались.
– Если вдруг вы хотите перенести…
– Нет, все в порядке. Не думаю, что у меня получится выкроить время в следующий раз.
И что служба безопасности Торна будет так занята, как сейчас.
Разумеется, никто в редакции не подозревал о налете, он начался, когда Солливер уже ехала на запись. По сути, к тому времени, когда выйдет материал, Торн и его команда только-только разберутся со взбесившимися драконами. И обнаружат еще один «приятный» сюрприз.
Помимо журналистки, в кабинет еще вбежали фотограф и видеооператор.
На том самом идиотском столике уже стоял графин с водой и два бокала, и журналистка указала на диван.
– В таком случае начнем. Вы же не против, если мы будем снимать, не только записывать?
– Разумеется, нет. Иначе зачем бы я потратила столько времени на макияж.
Женщина натянуто рассмеялась, Солливер даже не подумала улыбнуться.
На интервью удалось выйти благодаря собственным связям. Сенсации в такое время нужны всем, а особенно – если это сенсация про Торнгера Ландерстерга и его несостоявшуюся бывшую невесту.
Стоило Солливер сесть, журналистка расправила юбку: было заметно, что она нервничает. Коснувшись планшета, женщина включила аудиозапись. Несмотря на грим, ее лицо казалось абсолютно бесцветным – она была из той породы фервернок, которых можно потерять в заснеженной пустоши, а вот волосам, изначально наверняка просто никаким, стилисты придали весьма недурной платиновый тон.
– Сегодня в гостях главной редакции «Дорнан ньюс» ферна Солливер Ригхарн, – механически произнесла она заученную фразу. – Фэшн-модель с мировым именем и, как мы предполагали еще совсем недавно, будущая первая ферна Ферверна. Добрый день, ферна Ригхарн, и добро пожаловать. Расскажите нам, пожалуйста, что же на самом деле произошло, почему вы с ферном Ландерстергом приняли решение расторгнуть помолвку.
– Добрый день. На самом деле я не хотела об этом говорить очень долго.
– Да, вы отказывали в интервью всем, кто к вам обращался.
– Не так давно я решила, что это несправедливо. Несправедливо в первую очередь по отношению ко всем моим согражданам, которые хотят знать, что же произошло.
– Предполагают, что причиной стала Лаура Хэдфенгер. Которая, к слову, в свое время тоже была претенденткой на роль первой ферны.
– И да, и нет. Лаура Хэдфенгер не могла быть причиной разрыва того, что спасти невозможно.
– Вот как. – Журналистка нахмурилась. – Почему же?
– Потому что женщина не несет ответственности за поведение мужчины. Более того, я склонна считать, что Лаура Хэдфенгер во всей этой истории – жертва. Изначально я очень скептически отнеслась к ее записи. Мне казалось, что она сделала это, чтобы поднять свои рейтинги в глазах фервернцев – особенно после того, как сбежала в другую страну практически с собственной помолвки.
– Что же заставило вас изменить ваше мнение?
– Личное знакомство. – Солливер невесело улыбнулась. – Я была в резиденции, когда Торн… ферн Ландерстерг привез туда свою бывшую невесту, и я видела, как она от него шарахается. Лаура Хэдфенгер старалась держать дистанцию всеми возможными способами, что, признаюсь честно, нелегко, когда ты носишь ребенка мужчины, наделенного такой властью.
– Вы хотите сказать, что ферн Ландерстерг насильно удерживает ферну Хэдфенгер?
Солливер посмотрела в окно.
– Я бы хотела больше говорить о себе.
– Хорошо, – тут же переключилась журналистка. – Вернемся к вашему разрыву. Кем именно он был инициирован?
– Мной. Я поняла, что не могу и не хочу находиться рядом с мужчиной, который неспособен даже на малейшее проявление эмпатии.
– Ферн Ландерстерг не поддержал вас после потери ребенка?
– Скажем так, он был занят другим. Хотя я могу понять, что его работа достаточно напряженная, я не готова вступать в отношения с тем, кто зациклен на власти.