Белобрысый говнюк разумно промолчал, и я подошла к Комдору, протянула ему пустые страницы.
— Моя семья не простит, — дрожащими губами прошептал Нед, раздумывая. — Не простит, если я их опозорю, если я откажусь…
Я быстро осмотрела поляну. Лоним разминался с мечом, не обращая на нас внимания, а вот зрители на буреломе внимательно следили. Ожидали развития событий. Казавшийся издалека спокойным Комдор был на самом деле в панике, но пока это видела только я.
— Не смей, — процедила сквозь зубы.
Отказаться от дуэли из-за трусости — это был совсем не благоприятный исход для Неда. Такого я ему точно не желала. Уж лучше смерть.
— Я не хочу умирать, Юна, — так же прошептал он, хлюпнул носом. — Ты же сама говорила, что всё это бред, что важна только жизнь… И моя семья…
Я схватила его затылок и резко притянула, чтобы заткнуть. Прислонила лоб парня к своему, заглянула в глаза. Меня обдало парами сливухи и приторным, кислым запахом страха.
— Мы твоя семья, Комдор, — выплюнула каждое слово, всматриваясь в расширенные зрачки. — И не позволим тебе умереть, ясно?
— Ясно, — слишком быстро закивал Нед. — Да, — в глазах мелькнула надежда. — Мне всё ясно.
Быстро, пока он не очухался, я схватила его за запястье и плюхнула сухую ладонь поверх страниц персонагвира.
— Давай, — поторопила для верности. — Ради банды изгоев.
— Да, — уже осознанно кивнул парень и громко назвался: — Энедин Комдор, студент факультета Ревда второго курса Кроуницкой Королевской Академии.
Желтый свет хлынул мне в лицо, и я сощурилась. Через две секунды захлопнула книгу, посчитав церемонию законченной. Хотелось напоследок дать Комдору подзатыльник, но, решив, что это его унизит, воздержалась. Присоединилась к своей оставшейся банде, уселась рядом и кинула враждебный взгляд на Оуренских. Две одинаковые нахальные рожи ехидно скалились, кажется, догадавшись о слабости Неда.
Первый звон стали показался глухим. Оружие неохотно звякнуло, подчиняясь воле своих владельцев. Всё выглядело, как на поединках в бестиатриуме: двое студентов скрестили мечи, но дрались не в полную силу, боясь навредить. Комдор наступал осторожно. Пытался угадать логику противника, как учил магистр Десент. Взмах, удар снизу-вверх, сверху-вниз. Сталь описывала смертоносные дуги медленно, лениво.
Солнце нещадно, совсем настойчиво, припекало спину. Снежок вокруг начал подтаивать и хлюпать под ногами дуэлянтов.
Когда Лоним решился, наконец, атаковать в ответ, сзади очень громко хрустнула ветка. Я резко обернулась, зажмурившись от яркого света, и попыталась разглядеть причину шума, но кроме высоких стволов и заснеженных елей ничего не заметила. На миг я перенеслась во вчерашний день с его страшными тайнами и жуткими предсказаниями. Господин Демиург поведал мне о Кроне и об уничтожении Квертинда, но в ту секунду я была странно спокойна. Потому что чувствовала себя в безопасности. Высокие ворота и охрана приюта Ордена Крона защищали меня от того, кто стал моим вечным спутником. Даже если это был всего-навсего придуманный страх. Но что если это ощущение не обманчиво, и за мной и правда следят?…
Нарастающий лязг мечей не позволил мне уйти с головой в размышления. Комдор теснил Лонима к краю поляны, и выглядел приободрённым. Боец банды, наконец, ощутил свою силу и поймал азарт битвы, позабыв о недавнем позорном страхе. Увы, со стороны мне было прекрасно видно, что жив Нед только потому, что Лоним пока не решился его убить. Слишком уж легко Рилекс отражал удары, слишком ловко уходил от атак и, казалось, даже немного скучал.
Я сгребла мокрый снег с бревна, слепила тугой снежок. Ручейки побежали между похолодевшими пальцами, а по спине — дрожь от напряжения. Покосилась на Виттора — он положил подбородок на сцепленные в замок пальцы и неотрывно следил за поединком. Тоже нервничал.
Оба дэулянта кружили по поляне, выискивая слабости и набираясь решимости. Долгие минуты тянулись, как бесконечные тени деревьев в рассветном лесу — сонные, расплющенные, неестественно длинные.
Всё изменилось, когда меч Комдора всё-таки достал противника. Лоним успел увернуться от рубящего удара, но край лезвия все же рассёк его бровь, и на снег брызнули капельки крови. Мон тихо ухнул, Виттор возмущённо прицокнул. Кажется, дуэлянты и сами этому удивились. Рилекс отшатнулся, отошёл назад на два шага. Потрогал рану.
— Мечом машешь, как булавой, хлюпик, — он покрутил меч, не спуская глаз с противника.
— Хлюпик тот, кто вымещает злость на девушке, — огрызнулся в ответ Нед и едва успел подставить меч, защищаясь от внезапного удара.
Я встала. За мной поднялся Виттор, остальные остались сидеть. Все пятеро зрителей молчали — боялись привлекать внимание.
Запястья Комдора дрожали, он даже обеими руками перехватил рукоять, чтобы не выпустить. Зарычал, с силой оттолкнул меч противника. И сразу же — поймал новый удар. Сталь запела, захрипела боевую песню. Лоним не позволял Комдору больше раздумывать над ударами, бедняге только и приходилось успевать подставлять меч под новый взмах.
Я развернулась ещё раз, но теперь на Куиджи. Тот выглядел не лучше Неда — почти зелёный от переживаний, с расширенными зрачками и напряжённой складкой между бровей. Поймав мой взгляд, ментальный маг коротко кивнул. И в тот же миг страшно вскричал Нед, лишившись своего оружия.
От силы удара Комдор плюхнулся на зад, попытался отползти, но Лоним больше и не думал играть в благородство. Я ожидала, что он приставит меч к горлу противника, насладиться выигрышным положением и заслуженной победой, но вместо этого клинок в руках Рилекса взлетел в воздух, не оставляя сомнений в его намерениях. Ещё мгновение — и длинный клеймор проткнул бы Неда насквозь. Но Лоним остановился. Черты его лица исказились, расплылись, он часто заморгал, затряс головой. Меч он выпустил из рук, и тот с громким хлюпом приземлился рядом с успевшим откатиться Недом.
— Что за?.. — поднялся Артур, всматриваясь в своего друга.
Лоним Рилекс смотрел прямо перед собой невидящим взглядом какое-то время, потом ойкнул, замахал руками. Я выкинула остатки растаявшего снежка и выругалась. Всё получилось слишком явно…
— Ах ты подлый ублюдок! — вскочил Виттор, кидаясь на Куиджи.
Я едва успела встать на его пути, и меня буквально снесло весом парня, мы закатались по земле, вцепившись друг в друга. Я попыталась уйти от захвата, но с Виттором это было не так просто. Он уселся сверху, схватил меня за горло и врезал так, что мир ушёл во тьму, и перед глазами заалели круги. Я замычала, мысленно ожидая следующего удара, но его не последовало. Открыла глаза и резко села.
— Думали, я не замечу?! Вы тут что, самые умные?! — орал боевой маг, когда его оттаскивали Артур и Мон. — Ты бесчестный сукин сын, Лампадарио! Теперь это твой позор!
— Заткнись, Оуренский, — ухмыльнулась я уголком губ, сплюнула солёную слюну.
Куиджи так и сидел на месте — бледный, с огромным глазами и дрожащими губами. Он обхватил ладонью тиаль и что-то бормотал себе под нос. Наверное, проповеди про благородного мужа. Или всё ещё заклинания Мэндэля. Болван. Даже не попытался сделать вид, что он не при чём.
Лоним с усилием тёр глаза, пытаясь сфокусироваться на реальном мире. Нед уже успел вооружиться, но, в отличие от своего противника, абсолютно не был готов убивать, к счастью. Только отошёл к краю поляны, удивлённо и напуганно озираясь.
Я поднялась, преодолевая головокружение, и быстро подбежала к Лониму. Взяла его лицо в руки.
— Всё в порядке, это Юна, — сразу предупредила я парня в трансе, похлопала по щекам. — Слышишь, Лоним?
Он слышал. И узнал. Только вот смотрел с ненавистью.
— Комдор тебе не враг, Лоним. Не враг, — быстро затараторила я. — Если бы ты его убил, ты бы себя не простил, — и тихо добавила: — Поверь мне, я знаю.
Лоним Рилекс на стал отвечать. Стукнул по моим рукам, высвобождаясь, отшатнулся. Перевёл взгляд мне за спину.
— Не ожидал от тебя, Лампадарио, — крикнул он Куиджи и зашагал прочь.
А я так и осталась стоять с открытым ртом.
Я спасла их обоих, Комдора — от смерти, Рилекса — от угрызений совести и темноты души. Я сама установила правила справедливости, по которым в конце дуэли все выживали и сохраняли свою благородную честь. Только вот благими намерениями выстлан путь в пекло…
Мон и Артур всё ещё держали Виттора, но тот уже не сопротивлялся. Дёрнулся, чтобы его отпустили и пошёл вслед за другом, задев меня.
— Вы плохо кончите, банда изгоев, — кинул через плечо. — Попомните мои слова.
Его брат последовал за ним, но я успела схватить тёмного Оуренского за рукав.
— Артур, — позвала я.
И замешкалась. Не знаю, зачем я это сделала… Будто мне хотелось оправдаться перед ним, найти одобрение или утешение. Я знала, что оба Оуренских не станут со мной связываться, но зелёный тиаль Ревда на груди Артура всегда делал его как-то… роднее. Мне не за что было извиняться, но хотелось сгладить впечатление от прерванной дуэли.
— Возможно, Куиджи не должен был вмешиваться, — попыталась я защитить друга. — Знаю, что для вас важны правила и все эти громкие слова о чести, но…
— Это не Куиджи, Юна, — он не пытался сбежать. — А ты. Последствия твоего влияния.
— Куиджи защищал друга, ясно? — огрызнулась я. — И спас ему жизнь. Это его решение, не моё.
— Больше не позволяй ему решать, — Артур всё-таки отошёл. — Никому из них. Иначе мой брат окажется прав. Вы плохо кончите.
Он сделал несколько шагов задом, выдерживая мой взгляд, потом развернулся и перешел на бег, догоняя друзей. Я задумчиво смотрела ему вслед. Артур когда-то был моим учителем, но сейчас он мыслил как… как аристократ, привыкший брать не себя слишком многое. Привыкший следовать написанным правилам. Легко делать выбор, когда он лежит между честью и бесчестием. Или даже между честью и собственной жизнью. Но когда приходится выбирать между честью и преданностью, всё не так очевидно. Наградой за сложный выбор Куиджи стала жизнь его друга. Разве это не стоило того, чтобы вмешаться?..
— Это мой позог’, - раздалось сзади. — Я единственный мужчина и опозог’ил честь семьи. Такое унижение…
Ментальный маг смотрел перед собой, словно и сам был в трансе. Я ругнулась, но, к счастью, к нему вприпрыжку подбежал Комдор с совершенно безумным взглядом.
— Я твоя семья, псих, — он сжал щуплое тело в объятиях. — Ты защитил меня. Ты спас меня.
Возникший рядом Мон молча развернул моё лицо, всмотрелся в ушибленную скулу. Щека привычно зачесалась от магии Девейны, когда целитель приступил к лечению.
— Ну хватит, — недовольно дёрнула я головой. — Так заживёт.
Я не сомневалась, что поступила правильно, но не могла не думать о Лониме и словах Оуренского. Эти трое были примером дружбы — сильные, достойные друг друга, честолюбивые и амбициозные. Мне бы хотелось стоять с ними плечом к плечу, быть среди лучших, но…
Говорят, что друзей, в отличие от семьи, можно выбрать. Я не выбирала банду изгоев. Ни один из них не был героем — трусливые, жалкие, беспомощные и растерянные. С глупыми идеями, смешными принципами и святой верой в справедливость. Они шли за мной, как слепые котята, даже не представляя, куда я их веду. Хуже всего то, что я и сама не знала. Но по дороге мы громили всё, что оказывалось на нашем пути, ломали преграды и дрались — не за честь, нет! — друг за друга. Кем бы не были эти парни — они были для меня не друзьями, а единственной семьёй. Той самой, которую не выбирают. И я собиралась защищать семью, чтобы потом не пришлось за неё мстить.
У Юны Горст не было другой семьи. В отличие от остальных… И я не знала, имела ли я право тащить за собой банду на дно тёмного колодца и превращать каждого в озлобленную сволочь, которой давно сама уже являлась.
— Я не псих! — возмутился Куиджи, посмеиваясь.
Первый шок схлынул, на щеках ментального мага проявились мазки румянца, и живой Комдор, кажется, немного скрашивал раскаяние Лампадарио. Псих даже к фляжке со сливухой приложился, правда сразу же закашлялся и выплюнул глоток себе на сапоги.
— Зовите меня Аспид, банда изгоев! — запрыгал Нед, размахивая кинжалом.
— Не заслужил, — хмыкнула я.
Он рванул ко мне, но поскользнулся на подтаявшей слякоти и растянулся в прямом смысле у моих ног.
— Паршивый снег, — Комдор поднял мокрые ладони и плюхнул их снова, с громким чавком избивая землю. — Блевотина балахвоста!
Да… этого члена семьи я не выбирала с особенной тщательностью. Дурацкий неуклюжий Комдор, тощий и длинный, как палка, подпрыгивающий при каждом движении, с впалыми щеками и сосульками волос. Безответно влюблённый в Сирену и нуждающийся в постоянном поощрении. Он так и сидел, плюхаясь в мокром снегу и источая ругательства хрипловатым от пережитого голосом. Я всё-таки от души отвесила ему подзатыльник. И неожиданно рассмеялась. Расхохоталась так, что где-то за спиной вспорхнула стайка птиц. Рядом зафыркал Мон, заразившийся моей истеричной веселостью. Комдор тоже заржал, обхватив голову руками. На бревне хихикал Куиджи, вытирая платочком проступившие слезы. Казалось, даже молодое пьяное солнце хохотало вместе с нами в это утро: оно тоже нарушило законы зимы, прогревая уже влажную от снега землю.
— Юна, — хрюкнул чумазый Нед. — Мы сегодня просто обязаны выйти в шахты. Нужно выпустить пар.
— Я готов! — спохватился Куиджи. — Никакой больше ментальной магии! Хочу пег’ег’езать сотню гг’зязекг’овок собственными г’уками!
Мон активно закивал в знак согласия и для убедительности подхватил свой чемоданчик.
— Ладно, — легко согласилась я.
У меня и самой чесались руки. Хорошая битва прочищает голову и помогает отогнать дурные мысли. А они просто распирали мою голову, врезались изнутри десятками нерешённых проблем: первый бог Крон, проклятый Орден, разрушение Квертинда… Обиженный Лоним и провинившаяся Сирена. Банда изгоев и моё дурное влияние. Кирмос лин де Блайт, что всё ещё оставался моей главной целью. И Джер, по которому я дико скучала и которого избегала… В любом случае, вылазка в шахты не повредит мне больше, чем неудавшаяся дуэль.
— После завтрака — я подала Комдору руку, и он схватился за предплечье, поднимаясь. — Всем нужно немного отдохнуть и переодеться.
Всё ещё посмеиваясь, мы двинулись к замку. Когда Куиджи и Нед немного оторвались, Мон нежно тронул меня локоть.
— Юна, — несмело обратился целитель. — Скажи, а зачем был этот спектакль с ментальной магией? Почему бы просто не оттащить их друг от друга?
— Моя семья не простит, — дрожащими губами прошептал Нед, раздумывая. — Не простит, если я их опозорю, если я откажусь…
Я быстро осмотрела поляну. Лоним разминался с мечом, не обращая на нас внимания, а вот зрители на буреломе внимательно следили. Ожидали развития событий. Казавшийся издалека спокойным Комдор был на самом деле в панике, но пока это видела только я.
— Не смей, — процедила сквозь зубы.
Отказаться от дуэли из-за трусости — это был совсем не благоприятный исход для Неда. Такого я ему точно не желала. Уж лучше смерть.
— Я не хочу умирать, Юна, — так же прошептал он, хлюпнул носом. — Ты же сама говорила, что всё это бред, что важна только жизнь… И моя семья…
Я схватила его затылок и резко притянула, чтобы заткнуть. Прислонила лоб парня к своему, заглянула в глаза. Меня обдало парами сливухи и приторным, кислым запахом страха.
— Мы твоя семья, Комдор, — выплюнула каждое слово, всматриваясь в расширенные зрачки. — И не позволим тебе умереть, ясно?
— Ясно, — слишком быстро закивал Нед. — Да, — в глазах мелькнула надежда. — Мне всё ясно.
Быстро, пока он не очухался, я схватила его за запястье и плюхнула сухую ладонь поверх страниц персонагвира.
— Давай, — поторопила для верности. — Ради банды изгоев.
— Да, — уже осознанно кивнул парень и громко назвался: — Энедин Комдор, студент факультета Ревда второго курса Кроуницкой Королевской Академии.
Желтый свет хлынул мне в лицо, и я сощурилась. Через две секунды захлопнула книгу, посчитав церемонию законченной. Хотелось напоследок дать Комдору подзатыльник, но, решив, что это его унизит, воздержалась. Присоединилась к своей оставшейся банде, уселась рядом и кинула враждебный взгляд на Оуренских. Две одинаковые нахальные рожи ехидно скалились, кажется, догадавшись о слабости Неда.
Первый звон стали показался глухим. Оружие неохотно звякнуло, подчиняясь воле своих владельцев. Всё выглядело, как на поединках в бестиатриуме: двое студентов скрестили мечи, но дрались не в полную силу, боясь навредить. Комдор наступал осторожно. Пытался угадать логику противника, как учил магистр Десент. Взмах, удар снизу-вверх, сверху-вниз. Сталь описывала смертоносные дуги медленно, лениво.
Солнце нещадно, совсем настойчиво, припекало спину. Снежок вокруг начал подтаивать и хлюпать под ногами дуэлянтов.
Когда Лоним решился, наконец, атаковать в ответ, сзади очень громко хрустнула ветка. Я резко обернулась, зажмурившись от яркого света, и попыталась разглядеть причину шума, но кроме высоких стволов и заснеженных елей ничего не заметила. На миг я перенеслась во вчерашний день с его страшными тайнами и жуткими предсказаниями. Господин Демиург поведал мне о Кроне и об уничтожении Квертинда, но в ту секунду я была странно спокойна. Потому что чувствовала себя в безопасности. Высокие ворота и охрана приюта Ордена Крона защищали меня от того, кто стал моим вечным спутником. Даже если это был всего-навсего придуманный страх. Но что если это ощущение не обманчиво, и за мной и правда следят?…
Нарастающий лязг мечей не позволил мне уйти с головой в размышления. Комдор теснил Лонима к краю поляны, и выглядел приободрённым. Боец банды, наконец, ощутил свою силу и поймал азарт битвы, позабыв о недавнем позорном страхе. Увы, со стороны мне было прекрасно видно, что жив Нед только потому, что Лоним пока не решился его убить. Слишком уж легко Рилекс отражал удары, слишком ловко уходил от атак и, казалось, даже немного скучал.
Я сгребла мокрый снег с бревна, слепила тугой снежок. Ручейки побежали между похолодевшими пальцами, а по спине — дрожь от напряжения. Покосилась на Виттора — он положил подбородок на сцепленные в замок пальцы и неотрывно следил за поединком. Тоже нервничал.
Оба дэулянта кружили по поляне, выискивая слабости и набираясь решимости. Долгие минуты тянулись, как бесконечные тени деревьев в рассветном лесу — сонные, расплющенные, неестественно длинные.
Всё изменилось, когда меч Комдора всё-таки достал противника. Лоним успел увернуться от рубящего удара, но край лезвия все же рассёк его бровь, и на снег брызнули капельки крови. Мон тихо ухнул, Виттор возмущённо прицокнул. Кажется, дуэлянты и сами этому удивились. Рилекс отшатнулся, отошёл назад на два шага. Потрогал рану.
— Мечом машешь, как булавой, хлюпик, — он покрутил меч, не спуская глаз с противника.
— Хлюпик тот, кто вымещает злость на девушке, — огрызнулся в ответ Нед и едва успел подставить меч, защищаясь от внезапного удара.
Я встала. За мной поднялся Виттор, остальные остались сидеть. Все пятеро зрителей молчали — боялись привлекать внимание.
Запястья Комдора дрожали, он даже обеими руками перехватил рукоять, чтобы не выпустить. Зарычал, с силой оттолкнул меч противника. И сразу же — поймал новый удар. Сталь запела, захрипела боевую песню. Лоним не позволял Комдору больше раздумывать над ударами, бедняге только и приходилось успевать подставлять меч под новый взмах.
Я развернулась ещё раз, но теперь на Куиджи. Тот выглядел не лучше Неда — почти зелёный от переживаний, с расширенными зрачками и напряжённой складкой между бровей. Поймав мой взгляд, ментальный маг коротко кивнул. И в тот же миг страшно вскричал Нед, лишившись своего оружия.
От силы удара Комдор плюхнулся на зад, попытался отползти, но Лоним больше и не думал играть в благородство. Я ожидала, что он приставит меч к горлу противника, насладиться выигрышным положением и заслуженной победой, но вместо этого клинок в руках Рилекса взлетел в воздух, не оставляя сомнений в его намерениях. Ещё мгновение — и длинный клеймор проткнул бы Неда насквозь. Но Лоним остановился. Черты его лица исказились, расплылись, он часто заморгал, затряс головой. Меч он выпустил из рук, и тот с громким хлюпом приземлился рядом с успевшим откатиться Недом.
— Что за?.. — поднялся Артур, всматриваясь в своего друга.
Лоним Рилекс смотрел прямо перед собой невидящим взглядом какое-то время, потом ойкнул, замахал руками. Я выкинула остатки растаявшего снежка и выругалась. Всё получилось слишком явно…
— Ах ты подлый ублюдок! — вскочил Виттор, кидаясь на Куиджи.
Я едва успела встать на его пути, и меня буквально снесло весом парня, мы закатались по земле, вцепившись друг в друга. Я попыталась уйти от захвата, но с Виттором это было не так просто. Он уселся сверху, схватил меня за горло и врезал так, что мир ушёл во тьму, и перед глазами заалели круги. Я замычала, мысленно ожидая следующего удара, но его не последовало. Открыла глаза и резко села.
— Думали, я не замечу?! Вы тут что, самые умные?! — орал боевой маг, когда его оттаскивали Артур и Мон. — Ты бесчестный сукин сын, Лампадарио! Теперь это твой позор!
— Заткнись, Оуренский, — ухмыльнулась я уголком губ, сплюнула солёную слюну.
Куиджи так и сидел на месте — бледный, с огромным глазами и дрожащими губами. Он обхватил ладонью тиаль и что-то бормотал себе под нос. Наверное, проповеди про благородного мужа. Или всё ещё заклинания Мэндэля. Болван. Даже не попытался сделать вид, что он не при чём.
Лоним с усилием тёр глаза, пытаясь сфокусироваться на реальном мире. Нед уже успел вооружиться, но, в отличие от своего противника, абсолютно не был готов убивать, к счастью. Только отошёл к краю поляны, удивлённо и напуганно озираясь.
Я поднялась, преодолевая головокружение, и быстро подбежала к Лониму. Взяла его лицо в руки.
— Всё в порядке, это Юна, — сразу предупредила я парня в трансе, похлопала по щекам. — Слышишь, Лоним?
Он слышал. И узнал. Только вот смотрел с ненавистью.
— Комдор тебе не враг, Лоним. Не враг, — быстро затараторила я. — Если бы ты его убил, ты бы себя не простил, — и тихо добавила: — Поверь мне, я знаю.
Лоним Рилекс на стал отвечать. Стукнул по моим рукам, высвобождаясь, отшатнулся. Перевёл взгляд мне за спину.
— Не ожидал от тебя, Лампадарио, — крикнул он Куиджи и зашагал прочь.
А я так и осталась стоять с открытым ртом.
Я спасла их обоих, Комдора — от смерти, Рилекса — от угрызений совести и темноты души. Я сама установила правила справедливости, по которым в конце дуэли все выживали и сохраняли свою благородную честь. Только вот благими намерениями выстлан путь в пекло…
Мон и Артур всё ещё держали Виттора, но тот уже не сопротивлялся. Дёрнулся, чтобы его отпустили и пошёл вслед за другом, задев меня.
— Вы плохо кончите, банда изгоев, — кинул через плечо. — Попомните мои слова.
Его брат последовал за ним, но я успела схватить тёмного Оуренского за рукав.
— Артур, — позвала я.
И замешкалась. Не знаю, зачем я это сделала… Будто мне хотелось оправдаться перед ним, найти одобрение или утешение. Я знала, что оба Оуренских не станут со мной связываться, но зелёный тиаль Ревда на груди Артура всегда делал его как-то… роднее. Мне не за что было извиняться, но хотелось сгладить впечатление от прерванной дуэли.
— Возможно, Куиджи не должен был вмешиваться, — попыталась я защитить друга. — Знаю, что для вас важны правила и все эти громкие слова о чести, но…
— Это не Куиджи, Юна, — он не пытался сбежать. — А ты. Последствия твоего влияния.
— Куиджи защищал друга, ясно? — огрызнулась я. — И спас ему жизнь. Это его решение, не моё.
— Больше не позволяй ему решать, — Артур всё-таки отошёл. — Никому из них. Иначе мой брат окажется прав. Вы плохо кончите.
Он сделал несколько шагов задом, выдерживая мой взгляд, потом развернулся и перешел на бег, догоняя друзей. Я задумчиво смотрела ему вслед. Артур когда-то был моим учителем, но сейчас он мыслил как… как аристократ, привыкший брать не себя слишком многое. Привыкший следовать написанным правилам. Легко делать выбор, когда он лежит между честью и бесчестием. Или даже между честью и собственной жизнью. Но когда приходится выбирать между честью и преданностью, всё не так очевидно. Наградой за сложный выбор Куиджи стала жизнь его друга. Разве это не стоило того, чтобы вмешаться?..
— Это мой позог’, - раздалось сзади. — Я единственный мужчина и опозог’ил честь семьи. Такое унижение…
Ментальный маг смотрел перед собой, словно и сам был в трансе. Я ругнулась, но, к счастью, к нему вприпрыжку подбежал Комдор с совершенно безумным взглядом.
— Я твоя семья, псих, — он сжал щуплое тело в объятиях. — Ты защитил меня. Ты спас меня.
Возникший рядом Мон молча развернул моё лицо, всмотрелся в ушибленную скулу. Щека привычно зачесалась от магии Девейны, когда целитель приступил к лечению.
— Ну хватит, — недовольно дёрнула я головой. — Так заживёт.
Я не сомневалась, что поступила правильно, но не могла не думать о Лониме и словах Оуренского. Эти трое были примером дружбы — сильные, достойные друг друга, честолюбивые и амбициозные. Мне бы хотелось стоять с ними плечом к плечу, быть среди лучших, но…
Говорят, что друзей, в отличие от семьи, можно выбрать. Я не выбирала банду изгоев. Ни один из них не был героем — трусливые, жалкие, беспомощные и растерянные. С глупыми идеями, смешными принципами и святой верой в справедливость. Они шли за мной, как слепые котята, даже не представляя, куда я их веду. Хуже всего то, что я и сама не знала. Но по дороге мы громили всё, что оказывалось на нашем пути, ломали преграды и дрались — не за честь, нет! — друг за друга. Кем бы не были эти парни — они были для меня не друзьями, а единственной семьёй. Той самой, которую не выбирают. И я собиралась защищать семью, чтобы потом не пришлось за неё мстить.
У Юны Горст не было другой семьи. В отличие от остальных… И я не знала, имела ли я право тащить за собой банду на дно тёмного колодца и превращать каждого в озлобленную сволочь, которой давно сама уже являлась.
— Я не псих! — возмутился Куиджи, посмеиваясь.
Первый шок схлынул, на щеках ментального мага проявились мазки румянца, и живой Комдор, кажется, немного скрашивал раскаяние Лампадарио. Псих даже к фляжке со сливухой приложился, правда сразу же закашлялся и выплюнул глоток себе на сапоги.
— Зовите меня Аспид, банда изгоев! — запрыгал Нед, размахивая кинжалом.
— Не заслужил, — хмыкнула я.
Он рванул ко мне, но поскользнулся на подтаявшей слякоти и растянулся в прямом смысле у моих ног.
— Паршивый снег, — Комдор поднял мокрые ладони и плюхнул их снова, с громким чавком избивая землю. — Блевотина балахвоста!
Да… этого члена семьи я не выбирала с особенной тщательностью. Дурацкий неуклюжий Комдор, тощий и длинный, как палка, подпрыгивающий при каждом движении, с впалыми щеками и сосульками волос. Безответно влюблённый в Сирену и нуждающийся в постоянном поощрении. Он так и сидел, плюхаясь в мокром снегу и источая ругательства хрипловатым от пережитого голосом. Я всё-таки от души отвесила ему подзатыльник. И неожиданно рассмеялась. Расхохоталась так, что где-то за спиной вспорхнула стайка птиц. Рядом зафыркал Мон, заразившийся моей истеричной веселостью. Комдор тоже заржал, обхватив голову руками. На бревне хихикал Куиджи, вытирая платочком проступившие слезы. Казалось, даже молодое пьяное солнце хохотало вместе с нами в это утро: оно тоже нарушило законы зимы, прогревая уже влажную от снега землю.
— Юна, — хрюкнул чумазый Нед. — Мы сегодня просто обязаны выйти в шахты. Нужно выпустить пар.
— Я готов! — спохватился Куиджи. — Никакой больше ментальной магии! Хочу пег’ег’езать сотню гг’зязекг’овок собственными г’уками!
Мон активно закивал в знак согласия и для убедительности подхватил свой чемоданчик.
— Ладно, — легко согласилась я.
У меня и самой чесались руки. Хорошая битва прочищает голову и помогает отогнать дурные мысли. А они просто распирали мою голову, врезались изнутри десятками нерешённых проблем: первый бог Крон, проклятый Орден, разрушение Квертинда… Обиженный Лоним и провинившаяся Сирена. Банда изгоев и моё дурное влияние. Кирмос лин де Блайт, что всё ещё оставался моей главной целью. И Джер, по которому я дико скучала и которого избегала… В любом случае, вылазка в шахты не повредит мне больше, чем неудавшаяся дуэль.
— После завтрака — я подала Комдору руку, и он схватился за предплечье, поднимаясь. — Всем нужно немного отдохнуть и переодеться.
Всё ещё посмеиваясь, мы двинулись к замку. Когда Куиджи и Нед немного оторвались, Мон нежно тронул меня локоть.
— Юна, — несмело обратился целитель. — Скажи, а зачем был этот спектакль с ментальной магией? Почему бы просто не оттащить их друг от друга?