Целитель сжал белый тиаль и поклонился башне, но сразу же стушевался, затоптался на месте. Свежий снег звонко захрустел.

— Мой взор пока не видит ваших помыслов, но зато задница прекрасно чувствует подвох, — я потёрла замерзающие ладони. — Куиджи, ты говорил о сюрпризе?

— Да! — нашёлся ментальный маг. — Г’азумеется. Идёмте!

Он уверенно прошагал до соседней башни, высоко поднимая ноги. На гладком полотне остались новые следы. Храм рудвиков, как прозвали его в прошлом году студенты, стоял здесь же, прямо у входа, замыкая выстроенный вокруг Церемониального Зала комплекс. Куиджи дёрнул примёрзшие створки входа, потом ещё и ещё. Не сразу, но покосившиеся низкие ворота поддались, являя нам пыльное нутро заброшенного склада.

— Наш военный штаб! — торжественно представил студент Лампадарио.

Мы с Моном переглянулись с явным сомнением. Нед заглянул за моё плечо и присвистнул. Посещать пыльное тёмное помещение не было никакого желания, ещё и воняло оттуда какой-то тухлятиной.

— Да бг’осьте! — разулыбался Куиджи. — Это же потг’ясающая идея! Никто нас здесь не побеспокоит! Я немного пг’ибг’ался, но интег’ьег’ ещё тг’ебует дог’аботки.

Он показательно шагнул внутрь, нашарил заранее подготовленный фонарь и поманил нас за собой.

— Дохлую кг’ысу я выкинул, — обрадовал студент Лампадарио. — Осталось пг’оветг’ить, и запах уйдёт.

Я набрала побольше воздуха в лёгкие и переступила порог. В любом случае, в башне было немного теплее, а вспыхнувший слабый свет даже придавал некоторого уюта. Да и после частых визитов в морг Голомяса я терпимо относилась к разного рода запахам.

В отличие от других святилищ, в храме рудвиков потолок был низким, сколоченным из крепких досок и явно намекающим на рачительное использование пространства ветхого склада. Судя по всему, над нами тоже была комната, приспособленная под хранилище рухляди. Каменная лестница вилась вдоль стены, поднималась к узкому мостику и тяжелой двери с навесным замком. Металлические перила проржавели, но выглядели крепкими.

Лампадарио поставил лампу на крышку дряхлого клавесина, что возвышался посреди хлама, по-хозяйски перевернул единственный стул и предложил мне присесть. Даже привычная галантность ментального мага в этот момент показалась мне подозрительной. Я сморщила лоб, но всё же опустилась на стул, закинула руки за его спинку. И сразу же подскочила от металлического грохота, раскатами прокатившегося по затхлой башне.

— Кряхт!.. — ругнулся Нед, пиная прохудившееся ведро, в которое он наступил. — Паршивое барахло! Мы банда изгоев, а не мусорщики!

Куиджи спешно подхватил несчастную рухлядь, останавливая шумное избиение, и осторожно поставил ведро рядом с беспорядочной кучей хлама. Только теперь я сообразила, что там было место для особо бесполезных предметов: сундук без крышки служил огромной урной, из которой торчали обломки мётел, черенки лопат и даже ржавая секира, непонятно каким образом оказавшаяся среди бытового скарба.

— Я же говог’ил, что интег’ьег’ тг’ебует дог’аботки, — возмутился ментальный маг. — В мужском ког’пусе мы не можем встг’ечаться, потому что в нашей гг’уппиг’овке есть леди.

— Я не леди! — заспорила я.

— А пахнешь, как леди, — раздалось сверху, и я задрала голову. — Что? — Нед поднял обе брови. — Это не я, это Окумент растрепал всем, что ты сегодня надушилась. Запах приятный, — он наклонился к моей голове, принюхиваясь.

— Это дрянь, которая смывает слизь икша, — оскалилась я и кивнула на Куиджи: — Кстати, Фиди меня ею намазала!

— Таг’окко и эдельвейс, — мечтательно протянул Куиджи. — Любимый аг’омат обвог’ожительной Фидег’ики!

Он завороженно двинулся ко мне, как кот на запах сметаны. Даже Мон, что до сих пор молча тёрся у лестницы, повёл носом. Тарокко и эдельвейс… Так вот почему Джер говорил про баторские апельсины. Я уже пробовала однажды этот кисловатый фрукт, когда меня им угостил бард на празднике Династии. Память мгновенно явила Джера, прижимающего меня к кровати. Тяжесть его тела, тепло, хриплый голос и короткий миг такой острой нежности…

— Стоять! — громко приказала я ошалевшему Куиджи и собственной памяти, и сразу вернулась в реальность: — Вы ведь притащили меня сюда не для того, чтобы нюхать?

Нед хохотнул, но быстро стал серьёзным. Куиджи вытащил из-за стопки низких ящиков огромный сверток, с видом вершителя судеб бахнул его на клавесин и развернул. Мы вчетвером склонились над тщательным чертежом, выполненным с большим усердием. Я даже залюбовалась: настолько аккуратные были чернильные линии, на обширном пергаменте не было ни единой кляксы.

— Что это? — я склонила голову, пытаясь вникнуть в редкие сокращенные надписи.

— План тег’г’итог’ии академии, — представил ментальный маг. — С обозначением всех дополнительных входов и выходов. Я ещё в пг’ошлом году пег’ечег’тил на всякий случай.

— Чем вас не устраивает главный выход? — я быстро нашла на схеме ворота с двумя львами.

— Тем, что его теперь охраняет не только каменная плита, но и свиры, — пояснил Нед. — И не выпускают студентов без специального разрешения или сопровождения.

— Да ладно? — не поверила я.

— Чтоб меня капраны драли, — Комдор стукнул себя тиалем по груди.

— Я пг’овег’ил здесь и здесь, — Куиджи тыкнул пальцем на схематические двери. — Везде висят замки. Ског’ее всего, они являются аг’тефактами ментальной магии, связанными с ключами, как во всех замках.

— Что за артефакты? — я скинула капюшон, чтобы лучше видеть.

Мон странно покосился на мои распущенные волосы, а Нед даже протянул руку, чтобы потрогать, но получил ощутимый шлепок по ладони.

— Обычные аг’тефакты ключника, — пожал плечами Куиджи. — Пг’и повг’еждении или попытке вскг’ыть замок, связанный с ним ключ вибг’иг’ует и нагг’евается.

— И что происходит? — я убрала падающую на лицо прядь за ухо.

— Пг’иходит ключник, — непонятно пояснил студент Лампадарио. — Или сг’азу охг’ана замка.

— Кто-то вроде злобного гномика? — предположила я. — Или тролля с дубиной?

— Ну ты даёшь, Юна, — засмеялся Нед. — Обычный маг со склонностью Девейны, присягнувший хозяину замка академии.

— В академии есть ключник? — удивилась я.

— Конечно. В любом замке есть ключник, — уже настороженно пояснил Нед. — Даже в поместье моего деда есть. Ты что, раньше никогда не видела ключников?


Вместо ответа я злобно запыхтела. Я замков и поместьев-то не видела, не то что их служителей. Тем более магических. Очередное напоминание о моем невежестве было неприятно, и я резко выпрямилась, встряхнув уже надоевшими волосами. Даже среди банды изгоев я была лишней. Не стоило об этом забывать.

— Ключники приносят обет Девейны хозяину замка, — торопливо пояснил Толстый Мон. — Отпирать запертые двери только с дозволения хозяина и названных им людей. Они хранят ключи от всех дверей и тайны замка. Это все знают.

— Без него нам не выйти, — очевидно подытожил Куиджи, осматривая карту.

Я села обратно на стул, вытянула ноги. Странно, когда я последний раз седлала капрана, чтобы выехать за Джером в театр, свиров у входа ещё не было. Значит, их поставили уже после. Теперь студенты были заперты в академии не только условными правилами, но и вполне реальными преградами вроде замков и охранников. И чем это отличается от Зандагата?…

У ножки стула обнаружился череп какого-то крупного животного, и я подняла его, всматриваясь в пустые глазницы. С другой стороны, студенты в академии жили на полном обеспечении, и желания выбираться не возникало. По крайней мере, у большинства студентов. У того большинства, что уже давно укладывались спать в своих комнатах, а не мёрзли в вонючей заброшенной башне.

— И куда мы собрались выходить? — насмешливо спросила я у черепа. — На обзорную экскурсию в Кроуниц?

— В шахты! — нетерпеливо запрыгал Нед, как будто только и ждал этого вопроса. — Ты же обещала, помнишь? Что мы вернёмся туда только нашей бандой!

— Я такого не обещала, — пригрозила пальцем, но меня перебил Куиджи.

— Магия икша уникальна, — ментальщик замахал рукавами. — И в ней сосг’едоточена главная сила гг’зекг’овок! Пг’едставь, если их лишить способности телепог’тиг’оваться… Или изучить её! Какие бескг’айние возможности для пг’огг’есса!

Накидку он распахнул, хотя в башне было прохладно. Поверх светло-зеленого жилета лежал тиаль с тремя кольцами Мэндэля, и Куиджи расправил узкие плечи, демонстрируя свою полную приверженность склонности разума.

— Ты и вправду псих, — я покачала головой. — Хоть представляешь себе, что шахты — это не аудитории магистра Риина, а смертельные лабиринты? Да тебя раздерут там за три минуты!

— Я тоже владею ог’ужием, — насупился студент Лампадарио. — Я посещал на пег’вом куг’се занятия по тактике и пг’актике самозащиты.

— Нед сказал, что вы с ним сможете нас защитить. Ты ведь сегодня говорила, что планируешь брать меня с собой! — на круглых щеках Мона заалели пятна. — Я соберу образцы крови икша в специальные колбы, чтобы сохранить их до своей лаборатории. — Целитель сунул мне под нос свой ящик. — У меня есть теория, что для излечения ожогов сгодится обычная мазь. Магии Девейны очень мало в мире, её не хватает на всех больных… А если вдруг икша станет больше…

— Вы рехнулись, — я отшатнулась от Мона, не веря, что и он заодно с этими безумцами.

Мои и без того огромные глаза сейчас стали похожи на глазницы того самого черепа, который я держала в руках. Конечно, мне хотелось ещё раз побывать на выездных занятиях, но с магистрами, сигнальными шнурами и другими боевыми магами в доступной близости.

— То есть, ты не пойдёшь с нами? — обиженно прищурился Нед.

— Вы тоже не пойдёте! — велела я, стараясь придать как можно больше приказного тона голосу.

— Мы пойдём, — со значением заспорил Нед, выдерживая мой взгляд. — С тобой или без тебя. Я смогу защитить друзей.

Я встала, задрала голову, чтобы посмотреть Комдору в глаза. Он не был способен защитить даже себя, и если бы не я — он бы сдох в той пещере, растерзанный сотнями острых зубов. Боевой маг, навыки которого ограничивались выращиванием земляники. Простой студент, не способный принимать решения в критической ситуации. Неудачливый амурный хлюпик, что без шансов таскался за недоступной Сиреной Эстель. Всё это вертелось у меня на языке, но почему-то высказать обидную правду я никак не решалась. Мон вздрогнул, звякнув своими склянками и отошёл подальше — упёрся широкой спиной о металлические перила.

— Давайте мы все успокоимся, — повёл ладонями Куиджи. — И обсудим ваг’ианты компг’омисса.

— Да обсуждайте, что хотите, — вспылила я, обходя Неда и направляясь к выходу.

Хлопнуть дверью не удалось из-за её ветхости, но я рывком закрыла ворота и даже стукнула по дощатой поверхности сапогом. От пинка деревянные дверцы покосились ещё сильнее, и между створками образовалась щель шириной в ладонь. Я фыркнула. Тоже мне, банда изгоев! Банда неудачников — вот так было правильнее. И безмозглых придурков. Да они понятия не имеют, во что ввязываются! Никакой ответственности! Никто и не заплачет, когда их сожрут. Даже штаб у них пыльный и вонючий, после посещения которого хочется вымыть руки. Я загребла пушистого снега и с силой потёрла им ладони. Пальцы закололо от холода. Между дальних заснеженных ёлок что-то хрустнуло, мелькнуло, и я метнула туда рассерженный взгляд. Ощущение преследования меня сейчас не пугало, а только раздражало.

— Ты тоже катись в пекло, Чёрный Консул! — процедила я сквозь зубы, хотя хотелось проорать.

На улице уже стемнело. Мелкие снежинки белой мошкарой кружились у фонарей, осыпали мои плечи мягкими хлопьями. Я тяжело зашагала, утопая в снегу по самую щиколотку и стряхивая с головы пушистую насыпь. Потревоженные волосы немедленно окутали меня ароматом тарокко и эдельвейса, едва перебивающим слабый запах амбры, который всегда витал в воздухе возле святилищ.

— Что за день такой, — бурчала я в такт хрусту снега. — Отовсюду приходится сбегать.

Догонять меня никто не собирался, и я вдруг вспомнила, что нужно досчитать до десяти. Остановилась резко, оглянулась на закрытые ворота и мелькающие фигурки банды в неплотно закрытых створках. Слабый свет пробивался сквозь широкую щель, резал подрагивающим жёлтым клинком гладкое снежное полотно с одинокими следами. Окружающая меня морозная темнота казалось светлой из-за поблескивающего снега и горящих фонарей, но все же глубокой, по-ночному густой.

Все студенты уже должны были находиться в замке. Мне не впервой было нарушать правила и разгуливать в ночи, я давно следовала заветам свободы и гордилась этим.

Но Куиджи?… Неужели его не заботит то, что он будет возвращаться в потёмках? Магистр Риин будет недоволен. И Мон… Как бы целитель не старался двигаться незаметно, всё же с его габаритами это было невозможно. Проклятый Комдор, это всё его навязчивая беспечность! Должно быть, грязекровки обрадуются плотному ужину…

— Полоумные идиоты, — снова выругалась я, делая ещё два шага подальше от военного штаба банды неудачников.

А если они придумают, как выйти из замка? Неужели и правда пойдут в шахты без меня? Перед глазами мелькнули зубы икша, вгрызающиеся в мою руку. И катающийся по земле Нивейд Малкер, стонущий молитвы. Может, стоит сдать банду изгоев магистрам?… Настучать на них Надалии Аддисад? Ревд, она же без сознания… Я нащупала в складках свой тиаль, сжала покрепче. Потёрла чёрного паука на шее, сосредоточенно ловя ртом снежинки.

— Что б вас и правда капраны драли, — развернулась и побрела обратно. — Безответственные психи. Упёртые бараны!

Накидка потяжелела, низ её побелел от прилипшего снега. У самого входа я принялась яростно отряхиваться, продолжая ругаться. Постучала заснеженными сапогами по стене, дёрнула скрипучие створки. В лицо пыхнуло слабое тепло и запах тухлятины. Три пары глаз поднялись от знакомого чертежа и выжидающе уставились на меня.

— Зайдём в мелкую шахту не дальше, чем на сто шагов, — с порога выдвинула я свои условия. — Если не встретим икша — развернёмся и повернём обратно. — Впилась взглядом в Неда, на лице которого уже разъезжалась довольная улыбка. — И только попробуйте ещё хоть раз со мной поспорить!

— О, великий генерал, Юна Горст, — Нед вскочил и принялся дурашливо кланяться. — Никто не посмеет в походе ослушаться вашего приказа!

— Ты правда пойдёшь с нами? — светлые брови Мона радостно поползли вверх, от этого он стал похож на щенка.

Доверчивого, доброго и беззащитного щеночка.

— Мы же банда, — тяжело вздохнула я, закрывая за собой двери. — Банда самоубийц.