Мы объездили почти все пригороды Кроуница, плавали к мелким каменистым островам, где в крохотных домиках жили гостеприимные жители. Тренировались на цветущих полянах, и Джер научил меня владеть двумя кинжалами одновременно. Мы даже сходили к домику Чахи — разрушенному и опустевшему. В память о великой колдунье я вырастила красную розу и вручила её Джеру, как он мне когда-то давно. А потом мы проводили закат — наш любимый закат над Кроуницем — рухнули в прохладную ароматную траву и, лёжа под звёздами, мечтали о том, как в следующем году непременно съездим в Лангсорд. Ментор говорил, что столица стоила того, чтобы увидеть её хотя бы однажды.
— Юна? — тронула меня за локоть Фидерика, и я вздрогнула. — Всё хорошо?
Она покосилась на листовку и заметно забеспокоилась. Ветер надул её накидку, и, казалось, моя подруга сейчас взлетит в воздух. За спиной Фиди маячили Мон с Куиджи.
— Все в порядке, — искренне улыбнулась я и сорвала запрещённый пергамент. Выкинула его в ближайшую урну. — Просто подумала о том, как люблю свою жизнь. Люблю Кроуниц. И вас.
Мимо пронеслись всадники на капранах, и Мон бережно отвёл меня в сторону. На перекрёстке было людно. Загадочная немота Кроуница звенела от возбуждения. Казалось, даже серый гранит, с утра смоченный мелким дождиком, пел древние Веллапольские песни под музыку морского плеска. Липкий воздух разбавляло свечение жёлтых фонарей, похожее на рыбий жир в студне.
— Идёмте скорее! — подбежала к нам всклокоченная Тефида. — Там уже все собрались, и ректор Аддисад, и магистры! Варвары охраняют сцену: для хьёль-амира возвели целый помост! Он натянул шкуры между брусьями и укрыл кресло мехами, — она выпучила глаза. — Сделал логово короля дикарей!
— А к нашему представлению всё готово? — спросила я у Куиджи.
Первой двинулась в путь. И сразу же собралась, придала себе деловитый вид. Я ведь всё ещё лидер банды изгоев! А значит, несу ответственность за них всех. Сегодня мы задумали одно невинное безобразие, чтобы порадовать квертиндцев и самих себя.
— Я договог’ился с тог’говцем фг’уктами, он г’азместил лоток на площади, — отчитался псих. — Выходит больше пяти десятков мишеней. Тухлых у него нет, но ошмётки и сок могут г’азлетаться над зг’ителями, так что…
— Отлично, — похвалила я. — Осталось поймать Лонима, и мы устроим маленький прощальный сюрприз для варвара. Заодно впечатлим жителей!
Дружной группой мы подошли к Площади Хвоста Дракона. Там уже было практически не протолкнуться: кроуницы желали взглянуть на таххарийского принца и его бронзовых охранников. Последних шастало удивительно много. Они протискивались сквозь толпу, цепким золотым взглядом рассматривая каждого встречного. Может, искали кого-то или просто таким нахальным образом заявляли о превосходстве. Ужасно противные варвары. Их побаивались даже городовые, кидающие косые взгляды в сторону таххарийских воинов.
Я оценила пространство.
— Стрелять будет неудобно, поэтому лучше забраться на крышу или на хвост дракона, — отдала распоряжения вслух.
Драконий монумент как раз отлично возвышался над толпой, поблескивая в тумане влажными гранитными чешуйками.
Мы спланировали всё заранее в штабе в академии. Правда, не учли туман, но с этим можно было разобраться на месте. Подбрасыванием фруктов займутся Мон с Тефидой, а мы с Лонимом и Куиджи устроим фейерверк. Сирена должна была вернуться в Кроуниц только сегодня утром, так что она оставалась не у дел.
От предвкушения зачесались руки. Конечно, это был маленьким хулиганством, но безобидным и эффектным. Я слишком давно не позволяла себе ничего запрещённого, так что сейчас даже разволновалась. Вместо паука отчего-то потёрла тусклый браслет-артефакт, скрывающий кровавые мутации. Изнутри кольнуло нехорошее, болезненное предчувствие, как в тот самый первый раз, когда во время подобного шоу я выстрелила в бокал Джера, и моя судьба круто и навечно поменялась. Но это были просто отголоски воспоминаний, которым я в последнее время предавалась слишком часто. Всё будет хорошо, стрелять буду я, а, значит, никто не пострадает. Никаких новых запретов ректор не раздавала, свиров для слежки не приставила и даже Вилли не мельтешила перед глазами. В конце концов, мы же не в академии!
— Пришла пора напомнить о банде изгоев! — подал голос Аспид, крепко сидящий в ножнах над левым бедром. — Может, выстрелишь в бронзовую задницу дикаря?
Я хмыкнула и продолжила выискивать глазами лучшее место для стрельбы.
— Голосую за крышу, — предложил Каас.
Крыши были скользкими от дождя, но обзор открывался самый лучший. Глаза сами собой метнулись к «Фурриону».
— На трактир можно забраться по стене во внутреннем дворе, но придётся затащить туда Куиджи, — бубнила я себе под нос, ведя беседу с обоими кинжалами. — Хотя, если мы с Лонимом его подсадим…
— Я всё придумал, — подоспел сам Лоним. — Дальше по Бозловой улице есть низкая часовая башня с колоколом. Внутри ступени, так что не придётся карабкаться по стенам. Расстояние, конечно, большое, но и ты не заурядный стрелок. Кстати, привет.
Он по очереди пожал всем руки, не обойдя вниманием и меня. Ладонь Фидерики удостоилась галантного поцелуя, и я ещё раз вспомнила про влияние леди Эстель. За спиной Лонима как раз возникла и сама Сирена. В накидке желтого цвета, с идеальными кудрями и огромным бантом в соломенных волосах. Как всегда — очаровательная и идеальная от каблучков туфель до макушки. Она несмело улыбнулась и, хотела, было, обнять меня, но нашу попытку воссоединения прервала речь какого-то мелкого служителя консульства. Низенький мужчина в бордовой мантии поднялся на варварский помост и вытянул руки, призывая собравшихся к тишине. Шкуры за его спиной трепыхались на ветру.
— Дорогие жители и гости Кроуница! — начал секретарь. — Сегодня нам выпала честь провожать Его Высочество хаёль-амира Таххарии-хан Махди ад-Хазина. Союз наших государств бесконечно важен как для Квертинда, так и для Таххарии-хан. И пусть нас разделяет бескрайний Данужский лес…
— Ты не видел Джера? — шепнула я Лониму.
Высокопарная политическая речь летела над притихшей толпой, но меня она не интересовала. Безотчётная тревога сжала хребет ледяной змеёй, и мне хотелось поскорее её развеять. Такое частенько случалось со мной после Эльце и гибели Неда — к горлу подступал ком, сердце больно колотилось о грудную клетку, а кровь стучала в висках оглушающим набатом. Но я прекрасно знала лекарство от этой напасти.
— …и какие бы преграды на протяжении всей многолетней истории не вставали между нами…
— Он о чём-то говорил с Надалией минут десять назад, — быстро отозвался Лоним, прижимая к себе заинтересованную нашим разговором Сирену.
— Да, у трактира с вывеской-листиком, — подтвердила серебристая лилия. — Забыла, как его название. По-моему, он тоже тебя искал.
— …что такой человек, как Махди ад-Хадзин почтил нас своим визитом. Его мужество, отвага, верность слову, хладнокровие и милосердие служат примером всей многочисленной армии его родной страны. А мудрость и политическая дальновидность направили многоуважаемого хьёль-амира к нам ради укрепления дружбы между Квертиндом и Таххарией-Хан. Мы рады, что в столь трудные времена Его Высочество решился поддержать королевство не только словом, но и делом!
Бордовый служитель сделал выразительную паузу, которая тут же заполнилась аплодисментами. Я тоже похлопала для вида и боком пробралась мимо удивительно высокого рудвика и его соседки — Мотаны Лавбук.
— Привет, — шепнула я мимоходом, и мейлори Надалии Аддисад ответила осуждающим кивком.
Она неотрывно смотрела на сцену. Туда, где за спиной говорливого секретаря на устланной мехами лавке восседал Махди ад-Хадзин. По случаю праздника он принарядился: раскрасил синей краской лицо и надел золотые серьги-кольца в уши, как женщина. Жилет варвара, отороченный мехом, был расписан яркими узорами, а кожа лоснилась и блестела в свете жаровен, расставленных у его дикарского трона. Вид варвар имел скучающий, но цепкие, миндалевидные глаза изучали толпу очень внимательно. Я фыркнула и показала язык в его сторону. Благо, в такой толпе разглядеть меня было невозможно. Я обогнула семейную чету кроуницев с кричащим младенцем на руках, увернулась от летящего огрызка и пригнулась, пробираясь ближе к таверне «Сонный плющ». Сливуха там была отменная.
Ряд непохожих фонарей и двери лавочек густо оплетали нити из рябиновых бус, заметные в даже тумане. Жители готовились к Ночи Красной Луны. Я в этом году охотно к ним присоединилась и сейчас довольно похлопала по сумке, где уже дожидались волшебной ночи лучшие свечи для меня и ментора.
— …в этот памятный исторический день Кроуниц на правах северной столицы Квертинда принимает на себя большую честь…
Капранов в отделении транспортной компании было так много, что они все не поместились под крышу и теснились у забора, привязанные к кольцам и перилам. Справа от этого стада, прямо под голубой вывеской транспортной компании стояла группа людей, которую я едва ли могла разглядеть. Но одного узнала точно, безошибочно и однозначно.
— Джер! — крикнула я в сердцах, заглушая очередные аплодисменты.
Он обернулся на мой крик. Как всегда, без официальных одежд академии, в простой боевой куртке и сапогах, он показался самым родным и таким… моим. Отросшие волосы собраны в низкий хвост, короткая щетина подчёркивает линию подбородка. Тиаль зеленеет в разрезе сорочки, меч прочно покоится в ножнах, через плечо перекинут ремень сумки. Выглядел ментор так, как будто мы собирались прямо сейчас сорваться куда-то в очередное путешествие. Может он его и задумал?
— Джеееер, — прошептала я.
Губы расползлись в счастливой улыбке. Я протиснулась мимо двух варваров, перегородивших мне дорогу, и зашагала увереннее. На самом деле я изо всех сил сдерживалась, чтобы не побежать. А мне хотелось. О, как хотелось! Хотелось броситься в его объятия, запрыгнуть с разбегу на руки, вцепиться в губы поцелуем. Но мы не позволяли себе подобных нежностей на публике. Это была наша тайна, наш секрет. И потому прикосновения были ещё острее! Я всё-таки не выдержала: подбежала, обхватила его руку, прижалась щекой к мужскому плечу. Как хорошая мейлори. Он усмехнулся, придержал мою голову и едва заметно провел пальцами по виску. Уткнулся носом в макушку и тихо-тихо засмеялся. Кажется, Джер наслаждался встречей не меньше, чем я. И в очередной раз меня пронзило такое горячее, оглушительное упоение. Мы живы. Мы влюблены! У нас впереди ещё так много! Боги, благословите Квертинд!
Площадь взорвалась громкими, яростными аплодисментами, как будто квертиндцы вместе с нами ликовали в это мгновение. Но, конечно, причина была в другом — Махди ад-Хадзин поднялся и вышел к краю помоста. От его звериного трона отделилась одна из шкур, оказавшись вполне живым волком. Люди испуганно ухнули и засуетились.
— Отец говорил мне, что ваш край богат колдовством, — начал таххариец. — И что это не только благословение семи богов, но и особый склад характера. Отец говорил, что люди Квертинда отличаются от наших.
Он прочистил горло, и из толпы кто-то выкрикнул «Во имя Квертинда!» Человеческие ряды пришли в какое-то суетливое оживление. Над головами жителей высились скуластые лица варваров, и я была готова поклясться, что слышала стук миинхов рядом с собой.
— Я искал тебя всё утро, — шепнул Джер так же в макушку.
Было шумно, таххариец орал свою речь о предках не хуже олуш, но я услышала. Задрала голову, чтобы заглянуть в зелёные глаза.
— У меня на сегодня кое-какие планы… — загадочно протянула я. — Которые требовали подготовки.
— Опять собираешься размахивать оружием? — мягко пожурил ментор.
— Нет! — резко возразила я. — То есть да. Но только ради представления! Хочу удивить народ.
— Не замечал в тебе раньше склонности к театральности, — с подозрением прищурился Джер.
— Боги! — возмутилась я, как делала всегда, когда он намекал на Демиурга. — Да я просто хочу взорвать фрукты. Как тогда, помнишь? Ничего страшного. Обещаю, что не буду стрелять в людей, — я запнулась. — …и в бокалы. Это просто невинная шалость!
— Юна…
— Ладно, ладно! Подстрелю парочку придурков! — не позволила я ему продолжить знакомое морализаторство и сделала самый честный вид. Какая-то неиссякаемая радость бурлила во мне бушующим океаном. Хотелось танцевать, обниматься, шутить. И я продолжила: — Начну с таххарийца. Признайся, он тебя тоже бесит?
Я хихикнула над своей шуткой, подпрыгнула на месте и потёрлась замёрзшим носом о его плечо. Как потрясающе пахнет Джер!
— Юна, послушай.
— Да я знаю, что ты скажешь, — надула я щёки, понимая, что мне не избежать очередной выволочки. — Что лидер должен отвечать за последствия, заботиться о своих людях. И о репутации академии. Но в этот раз у меня всё под контролем! Клянусь тебе! С Орденом Крона давно покончено. С Демиургом покончено!
Он стиснул зубы, оглядел толпу поверх моей головы. Словно не такого ответа ждал. Или оказался недоволен моим слишком возбуждённым настроением. И только теперь я додумалась оглядеться. Ментор настолько завладел моим вниманием, что в его присутствии я разомлела и не заметила окружения. А стоило бы. Потому что компания, в которой стоял Джер, состояла сплошь из стязателей. Пятеро человек в форме с алыми лацканами внимательно наблюдали за нашей нежностью. Особенно выделялся один — человек неприятной, грубой, властной наружности. Высокий и с пронизывающим взглядом. От него почему-то за версту несло мятной свежестью, как от аптекарской лавки.
Меня прошибло ледяным потом, уши заложило. Дыхание спёрло, но я не выдала своей реакции. Отвернулась, глядя в лицо Джеру и пытаясь найти в нём ответ на очевидный вопрос. Что они здесь делают? Прознали о моём прошлом? Приехали меня арестовать? У Джера проблемы из-за смерти Неда? Кряхт! Вариантов было столько, что я не могла выбрать из своих прошлых грехов самый тяжкий. Я вопросительно подняла бровь.
— Юна, — уже в третий раз повторил Джер и медленно выдохнул: — Я должен уехать.
— Без меня? — спросила я по привычке и едва не обернулась на стязателей. — Но куда? Надолго?
— Надолго, — спокойствие в его голосе настораживало. — В этом году у тебя будет другой магистр. Я не могу остаться в академии.
Другой… Кто? Я засмеялась глупой шутке, хохотнула, как недавно над колкостью в адрес Сирены. И хватанула ртом воздуха. Его отчего-то стало не хватать.
— Я поеду с тобой! — с натянутой улыбкой поддержала я розыгрыш. — В таком случае я тоже не могу остаться в академии. Ты сам меня всему научишь.
— Не в этот раз, — ментор смотрел ласково, с какой-то виноватой заботой.
Я широко распахнула глаза. Он не шутит? Он в самом деле уезжает? Уезжает вот так, внезапно, прямо сейчас и… надолго. Я часто заморгала, глянула на торчащий хвост дракона, сурового таххарийца, толпу, которая слилась воедино…
— …воин живёт и умирает по своей чести и не показывает сердца, покуда его грудь не вскроет хопеш, — заорал Махди ад-Хадзин. Его крик громким стуком клинков поддержали варвары. — У воина не может быть уязвимостей…
— Ты не можешь меня тут бросить! — заявила я уже серьёзно, перекрикривая вой и звон. Попыталась ещё что-то добавить, но слова застряли в глотке.
— Я тебя не бросаю, — быстро ответил Джер. Он явно торопился. — Если тебе что-то понадобится, что угодно — обратись к Голомясу, он поможет. Не стесняйся беспокоить его по любому поводу, даже крохотному.
— Мне не нужен Голомяс, Джер! — я вцепилась в его предплечья мёртвой хваткой. — Мне нужен ты. Я тебя не отпущу!
Ментор тяжело вздохнул, освободился от захвата, прикрыл глаза и потёр переносицу. Я знала этот жест — он устал, он в замешательстве, он не знает, что делать дальше. Семеро богов, да что происходит?!
Джермонд легко обнял меня и аккуратно, но настойчиво затащил под тень крыльца. Там сейчас было пусто — посетители и работники высыпали на площадь и увлечённо слушали пламенную речь таххарийца.
— Ты должна выучиться, — он взял меня за плечи, слегка встряхнул и заглянул в глаза. — Ты справишься и без меня, у тебя ещё так много всего впереди. Я обещаю, что мы ещё увидимся.
— Увидимся? — эхом повторила я и взорвалась: — Увидимся?! Ты уже обещал, что не оставишь меня! Нет, Джер! Только не ты! Не смей этого делать!
Я активно замотала головой, сдерживая грядущую истерику. Или я уже была в истерике? Как это могло случиться? Это же нелепость! Чепуха! Почему он не говорил мне раньше? Почему именно сейчас, когда всё так хорошо? Я ведь была хорошей мейлори!.. Старалась быть! Я отказалась от борьбы и от Ордена Крона… Я отказалась от всего ради него!
К горлу подступил ком, и я застонала от головокружения, тошноты и паники. Мужские руки тут же подхватили меня, прижали так крепко, что я здорово приложилась щекой о застёжку куртки. Моя защита, мой единственный на свете настоящий дом, гарантия безопасности — объятия ментора — согревали и успокаивали. Они как будто остановили поток ужаса, едва не накрывшего меня с головой.
И я успокоилась. Этого ведь и правда не может быть. Только не так. Он не уедет. Мы же с ним одна плоть и кровь, ментор и мейлори. Всегда будем вместе.
— Юна? — тронула меня за локоть Фидерика, и я вздрогнула. — Всё хорошо?
Она покосилась на листовку и заметно забеспокоилась. Ветер надул её накидку, и, казалось, моя подруга сейчас взлетит в воздух. За спиной Фиди маячили Мон с Куиджи.
— Все в порядке, — искренне улыбнулась я и сорвала запрещённый пергамент. Выкинула его в ближайшую урну. — Просто подумала о том, как люблю свою жизнь. Люблю Кроуниц. И вас.
Мимо пронеслись всадники на капранах, и Мон бережно отвёл меня в сторону. На перекрёстке было людно. Загадочная немота Кроуница звенела от возбуждения. Казалось, даже серый гранит, с утра смоченный мелким дождиком, пел древние Веллапольские песни под музыку морского плеска. Липкий воздух разбавляло свечение жёлтых фонарей, похожее на рыбий жир в студне.
— Идёмте скорее! — подбежала к нам всклокоченная Тефида. — Там уже все собрались, и ректор Аддисад, и магистры! Варвары охраняют сцену: для хьёль-амира возвели целый помост! Он натянул шкуры между брусьями и укрыл кресло мехами, — она выпучила глаза. — Сделал логово короля дикарей!
— А к нашему представлению всё готово? — спросила я у Куиджи.
Первой двинулась в путь. И сразу же собралась, придала себе деловитый вид. Я ведь всё ещё лидер банды изгоев! А значит, несу ответственность за них всех. Сегодня мы задумали одно невинное безобразие, чтобы порадовать квертиндцев и самих себя.
— Я договог’ился с тог’говцем фг’уктами, он г’азместил лоток на площади, — отчитался псих. — Выходит больше пяти десятков мишеней. Тухлых у него нет, но ошмётки и сок могут г’азлетаться над зг’ителями, так что…
— Отлично, — похвалила я. — Осталось поймать Лонима, и мы устроим маленький прощальный сюрприз для варвара. Заодно впечатлим жителей!
Дружной группой мы подошли к Площади Хвоста Дракона. Там уже было практически не протолкнуться: кроуницы желали взглянуть на таххарийского принца и его бронзовых охранников. Последних шастало удивительно много. Они протискивались сквозь толпу, цепким золотым взглядом рассматривая каждого встречного. Может, искали кого-то или просто таким нахальным образом заявляли о превосходстве. Ужасно противные варвары. Их побаивались даже городовые, кидающие косые взгляды в сторону таххарийских воинов.
Я оценила пространство.
— Стрелять будет неудобно, поэтому лучше забраться на крышу или на хвост дракона, — отдала распоряжения вслух.
Драконий монумент как раз отлично возвышался над толпой, поблескивая в тумане влажными гранитными чешуйками.
Мы спланировали всё заранее в штабе в академии. Правда, не учли туман, но с этим можно было разобраться на месте. Подбрасыванием фруктов займутся Мон с Тефидой, а мы с Лонимом и Куиджи устроим фейерверк. Сирена должна была вернуться в Кроуниц только сегодня утром, так что она оставалась не у дел.
От предвкушения зачесались руки. Конечно, это был маленьким хулиганством, но безобидным и эффектным. Я слишком давно не позволяла себе ничего запрещённого, так что сейчас даже разволновалась. Вместо паука отчего-то потёрла тусклый браслет-артефакт, скрывающий кровавые мутации. Изнутри кольнуло нехорошее, болезненное предчувствие, как в тот самый первый раз, когда во время подобного шоу я выстрелила в бокал Джера, и моя судьба круто и навечно поменялась. Но это были просто отголоски воспоминаний, которым я в последнее время предавалась слишком часто. Всё будет хорошо, стрелять буду я, а, значит, никто не пострадает. Никаких новых запретов ректор не раздавала, свиров для слежки не приставила и даже Вилли не мельтешила перед глазами. В конце концов, мы же не в академии!
— Пришла пора напомнить о банде изгоев! — подал голос Аспид, крепко сидящий в ножнах над левым бедром. — Может, выстрелишь в бронзовую задницу дикаря?
Я хмыкнула и продолжила выискивать глазами лучшее место для стрельбы.
— Голосую за крышу, — предложил Каас.
Крыши были скользкими от дождя, но обзор открывался самый лучший. Глаза сами собой метнулись к «Фурриону».
— На трактир можно забраться по стене во внутреннем дворе, но придётся затащить туда Куиджи, — бубнила я себе под нос, ведя беседу с обоими кинжалами. — Хотя, если мы с Лонимом его подсадим…
— Я всё придумал, — подоспел сам Лоним. — Дальше по Бозловой улице есть низкая часовая башня с колоколом. Внутри ступени, так что не придётся карабкаться по стенам. Расстояние, конечно, большое, но и ты не заурядный стрелок. Кстати, привет.
Он по очереди пожал всем руки, не обойдя вниманием и меня. Ладонь Фидерики удостоилась галантного поцелуя, и я ещё раз вспомнила про влияние леди Эстель. За спиной Лонима как раз возникла и сама Сирена. В накидке желтого цвета, с идеальными кудрями и огромным бантом в соломенных волосах. Как всегда — очаровательная и идеальная от каблучков туфель до макушки. Она несмело улыбнулась и, хотела, было, обнять меня, но нашу попытку воссоединения прервала речь какого-то мелкого служителя консульства. Низенький мужчина в бордовой мантии поднялся на варварский помост и вытянул руки, призывая собравшихся к тишине. Шкуры за его спиной трепыхались на ветру.
— Дорогие жители и гости Кроуница! — начал секретарь. — Сегодня нам выпала честь провожать Его Высочество хаёль-амира Таххарии-хан Махди ад-Хазина. Союз наших государств бесконечно важен как для Квертинда, так и для Таххарии-хан. И пусть нас разделяет бескрайний Данужский лес…
— Ты не видел Джера? — шепнула я Лониму.
Высокопарная политическая речь летела над притихшей толпой, но меня она не интересовала. Безотчётная тревога сжала хребет ледяной змеёй, и мне хотелось поскорее её развеять. Такое частенько случалось со мной после Эльце и гибели Неда — к горлу подступал ком, сердце больно колотилось о грудную клетку, а кровь стучала в висках оглушающим набатом. Но я прекрасно знала лекарство от этой напасти.
— …и какие бы преграды на протяжении всей многолетней истории не вставали между нами…
— Он о чём-то говорил с Надалией минут десять назад, — быстро отозвался Лоним, прижимая к себе заинтересованную нашим разговором Сирену.
— Да, у трактира с вывеской-листиком, — подтвердила серебристая лилия. — Забыла, как его название. По-моему, он тоже тебя искал.
— …что такой человек, как Махди ад-Хадзин почтил нас своим визитом. Его мужество, отвага, верность слову, хладнокровие и милосердие служат примером всей многочисленной армии его родной страны. А мудрость и политическая дальновидность направили многоуважаемого хьёль-амира к нам ради укрепления дружбы между Квертиндом и Таххарией-Хан. Мы рады, что в столь трудные времена Его Высочество решился поддержать королевство не только словом, но и делом!
Бордовый служитель сделал выразительную паузу, которая тут же заполнилась аплодисментами. Я тоже похлопала для вида и боком пробралась мимо удивительно высокого рудвика и его соседки — Мотаны Лавбук.
— Привет, — шепнула я мимоходом, и мейлори Надалии Аддисад ответила осуждающим кивком.
Она неотрывно смотрела на сцену. Туда, где за спиной говорливого секретаря на устланной мехами лавке восседал Махди ад-Хадзин. По случаю праздника он принарядился: раскрасил синей краской лицо и надел золотые серьги-кольца в уши, как женщина. Жилет варвара, отороченный мехом, был расписан яркими узорами, а кожа лоснилась и блестела в свете жаровен, расставленных у его дикарского трона. Вид варвар имел скучающий, но цепкие, миндалевидные глаза изучали толпу очень внимательно. Я фыркнула и показала язык в его сторону. Благо, в такой толпе разглядеть меня было невозможно. Я обогнула семейную чету кроуницев с кричащим младенцем на руках, увернулась от летящего огрызка и пригнулась, пробираясь ближе к таверне «Сонный плющ». Сливуха там была отменная.
Ряд непохожих фонарей и двери лавочек густо оплетали нити из рябиновых бус, заметные в даже тумане. Жители готовились к Ночи Красной Луны. Я в этом году охотно к ним присоединилась и сейчас довольно похлопала по сумке, где уже дожидались волшебной ночи лучшие свечи для меня и ментора.
— …в этот памятный исторический день Кроуниц на правах северной столицы Квертинда принимает на себя большую честь…
Капранов в отделении транспортной компании было так много, что они все не поместились под крышу и теснились у забора, привязанные к кольцам и перилам. Справа от этого стада, прямо под голубой вывеской транспортной компании стояла группа людей, которую я едва ли могла разглядеть. Но одного узнала точно, безошибочно и однозначно.
— Джер! — крикнула я в сердцах, заглушая очередные аплодисменты.
Он обернулся на мой крик. Как всегда, без официальных одежд академии, в простой боевой куртке и сапогах, он показался самым родным и таким… моим. Отросшие волосы собраны в низкий хвост, короткая щетина подчёркивает линию подбородка. Тиаль зеленеет в разрезе сорочки, меч прочно покоится в ножнах, через плечо перекинут ремень сумки. Выглядел ментор так, как будто мы собирались прямо сейчас сорваться куда-то в очередное путешествие. Может он его и задумал?
— Джеееер, — прошептала я.
Губы расползлись в счастливой улыбке. Я протиснулась мимо двух варваров, перегородивших мне дорогу, и зашагала увереннее. На самом деле я изо всех сил сдерживалась, чтобы не побежать. А мне хотелось. О, как хотелось! Хотелось броситься в его объятия, запрыгнуть с разбегу на руки, вцепиться в губы поцелуем. Но мы не позволяли себе подобных нежностей на публике. Это была наша тайна, наш секрет. И потому прикосновения были ещё острее! Я всё-таки не выдержала: подбежала, обхватила его руку, прижалась щекой к мужскому плечу. Как хорошая мейлори. Он усмехнулся, придержал мою голову и едва заметно провел пальцами по виску. Уткнулся носом в макушку и тихо-тихо засмеялся. Кажется, Джер наслаждался встречей не меньше, чем я. И в очередной раз меня пронзило такое горячее, оглушительное упоение. Мы живы. Мы влюблены! У нас впереди ещё так много! Боги, благословите Квертинд!
Площадь взорвалась громкими, яростными аплодисментами, как будто квертиндцы вместе с нами ликовали в это мгновение. Но, конечно, причина была в другом — Махди ад-Хадзин поднялся и вышел к краю помоста. От его звериного трона отделилась одна из шкур, оказавшись вполне живым волком. Люди испуганно ухнули и засуетились.
— Отец говорил мне, что ваш край богат колдовством, — начал таххариец. — И что это не только благословение семи богов, но и особый склад характера. Отец говорил, что люди Квертинда отличаются от наших.
Он прочистил горло, и из толпы кто-то выкрикнул «Во имя Квертинда!» Человеческие ряды пришли в какое-то суетливое оживление. Над головами жителей высились скуластые лица варваров, и я была готова поклясться, что слышала стук миинхов рядом с собой.
— Я искал тебя всё утро, — шепнул Джер так же в макушку.
Было шумно, таххариец орал свою речь о предках не хуже олуш, но я услышала. Задрала голову, чтобы заглянуть в зелёные глаза.
— У меня на сегодня кое-какие планы… — загадочно протянула я. — Которые требовали подготовки.
— Опять собираешься размахивать оружием? — мягко пожурил ментор.
— Нет! — резко возразила я. — То есть да. Но только ради представления! Хочу удивить народ.
— Не замечал в тебе раньше склонности к театральности, — с подозрением прищурился Джер.
— Боги! — возмутилась я, как делала всегда, когда он намекал на Демиурга. — Да я просто хочу взорвать фрукты. Как тогда, помнишь? Ничего страшного. Обещаю, что не буду стрелять в людей, — я запнулась. — …и в бокалы. Это просто невинная шалость!
— Юна…
— Ладно, ладно! Подстрелю парочку придурков! — не позволила я ему продолжить знакомое морализаторство и сделала самый честный вид. Какая-то неиссякаемая радость бурлила во мне бушующим океаном. Хотелось танцевать, обниматься, шутить. И я продолжила: — Начну с таххарийца. Признайся, он тебя тоже бесит?
Я хихикнула над своей шуткой, подпрыгнула на месте и потёрлась замёрзшим носом о его плечо. Как потрясающе пахнет Джер!
— Юна, послушай.
— Да я знаю, что ты скажешь, — надула я щёки, понимая, что мне не избежать очередной выволочки. — Что лидер должен отвечать за последствия, заботиться о своих людях. И о репутации академии. Но в этот раз у меня всё под контролем! Клянусь тебе! С Орденом Крона давно покончено. С Демиургом покончено!
Он стиснул зубы, оглядел толпу поверх моей головы. Словно не такого ответа ждал. Или оказался недоволен моим слишком возбуждённым настроением. И только теперь я додумалась оглядеться. Ментор настолько завладел моим вниманием, что в его присутствии я разомлела и не заметила окружения. А стоило бы. Потому что компания, в которой стоял Джер, состояла сплошь из стязателей. Пятеро человек в форме с алыми лацканами внимательно наблюдали за нашей нежностью. Особенно выделялся один — человек неприятной, грубой, властной наружности. Высокий и с пронизывающим взглядом. От него почему-то за версту несло мятной свежестью, как от аптекарской лавки.
Меня прошибло ледяным потом, уши заложило. Дыхание спёрло, но я не выдала своей реакции. Отвернулась, глядя в лицо Джеру и пытаясь найти в нём ответ на очевидный вопрос. Что они здесь делают? Прознали о моём прошлом? Приехали меня арестовать? У Джера проблемы из-за смерти Неда? Кряхт! Вариантов было столько, что я не могла выбрать из своих прошлых грехов самый тяжкий. Я вопросительно подняла бровь.
— Юна, — уже в третий раз повторил Джер и медленно выдохнул: — Я должен уехать.
— Без меня? — спросила я по привычке и едва не обернулась на стязателей. — Но куда? Надолго?
— Надолго, — спокойствие в его голосе настораживало. — В этом году у тебя будет другой магистр. Я не могу остаться в академии.
Другой… Кто? Я засмеялась глупой шутке, хохотнула, как недавно над колкостью в адрес Сирены. И хватанула ртом воздуха. Его отчего-то стало не хватать.
— Я поеду с тобой! — с натянутой улыбкой поддержала я розыгрыш. — В таком случае я тоже не могу остаться в академии. Ты сам меня всему научишь.
— Не в этот раз, — ментор смотрел ласково, с какой-то виноватой заботой.
Я широко распахнула глаза. Он не шутит? Он в самом деле уезжает? Уезжает вот так, внезапно, прямо сейчас и… надолго. Я часто заморгала, глянула на торчащий хвост дракона, сурового таххарийца, толпу, которая слилась воедино…
— …воин живёт и умирает по своей чести и не показывает сердца, покуда его грудь не вскроет хопеш, — заорал Махди ад-Хадзин. Его крик громким стуком клинков поддержали варвары. — У воина не может быть уязвимостей…
— Ты не можешь меня тут бросить! — заявила я уже серьёзно, перекрикривая вой и звон. Попыталась ещё что-то добавить, но слова застряли в глотке.
— Я тебя не бросаю, — быстро ответил Джер. Он явно торопился. — Если тебе что-то понадобится, что угодно — обратись к Голомясу, он поможет. Не стесняйся беспокоить его по любому поводу, даже крохотному.
— Мне не нужен Голомяс, Джер! — я вцепилась в его предплечья мёртвой хваткой. — Мне нужен ты. Я тебя не отпущу!
Ментор тяжело вздохнул, освободился от захвата, прикрыл глаза и потёр переносицу. Я знала этот жест — он устал, он в замешательстве, он не знает, что делать дальше. Семеро богов, да что происходит?!
Джермонд легко обнял меня и аккуратно, но настойчиво затащил под тень крыльца. Там сейчас было пусто — посетители и работники высыпали на площадь и увлечённо слушали пламенную речь таххарийца.
— Ты должна выучиться, — он взял меня за плечи, слегка встряхнул и заглянул в глаза. — Ты справишься и без меня, у тебя ещё так много всего впереди. Я обещаю, что мы ещё увидимся.
— Увидимся? — эхом повторила я и взорвалась: — Увидимся?! Ты уже обещал, что не оставишь меня! Нет, Джер! Только не ты! Не смей этого делать!
Я активно замотала головой, сдерживая грядущую истерику. Или я уже была в истерике? Как это могло случиться? Это же нелепость! Чепуха! Почему он не говорил мне раньше? Почему именно сейчас, когда всё так хорошо? Я ведь была хорошей мейлори!.. Старалась быть! Я отказалась от борьбы и от Ордена Крона… Я отказалась от всего ради него!
К горлу подступил ком, и я застонала от головокружения, тошноты и паники. Мужские руки тут же подхватили меня, прижали так крепко, что я здорово приложилась щекой о застёжку куртки. Моя защита, мой единственный на свете настоящий дом, гарантия безопасности — объятия ментора — согревали и успокаивали. Они как будто остановили поток ужаса, едва не накрывшего меня с головой.
И я успокоилась. Этого ведь и правда не может быть. Только не так. Он не уедет. Мы же с ним одна плоть и кровь, ментор и мейлори. Всегда будем вместе.