– Ты не пышка, ты булочка. Моя аппетитная, сладкая булочка.

Я получил легкий шлепок по спине, а затем резко газанул и она, взвизгнув, вцепилась в меня. Ее руки, обнимающие меня за торс, обжигали мое тело, вызывая дрожь. Моя куртка была распахнута и ее пальчики нежно впивались в мою грудь. Вот за это я и люблю мотоциклы. Эта близость тела и духа. Эти интимные прикосновения. Это слияние воедино. Мы остановились на светофоре, и ее руки легли на мои бедра. Она наклонилась ко мне и сказала:

– Если бы ни этот дурацкий шлем, я бы поцеловала тебя.

– Успеешь еще, булочка, – она снова хлопнула меня по спине. Она злилась, а меня это заводило.

Я остановился у ее театра и заглушил мотор. Она слезла, опираясь на мои плечи. Я снял шлем и подтащил ее к себе, растянул застежку и каштановые волосы рассыпались по ее плечам. Она встряхнула головой, зажмурившись. Я запустил ладонь в ее шелковистые локоны, притянул к себе и поцеловал. Я не хотел отрываться от нее, наслаждаясь сладким поцелуем. Я хотел остановить время, и на мгновение мне это удалось, но только до тех пор, пока она не оторвалась от меня. Время снова помчалось вперед, нагоняя упущенные секунды, а я любовался ее глазами, ее губами, раскрасневшимися от сладкого поцелуя.

– У тебя есть два часа, – сказал я, надел шлем и умчался прочь.

Катя:

Я смотрела на уносящегося Ники и не могла поверить в то, что произошло между нами. Неужели это случилось, и мы теперь вместе. На моей душе был покой, и ощущение счастья не хотело оставлять. Я улыбалась, смотря ему в след.

Субботние репетиции были редки, но, когда они случались, режиссер давал артистам выспаться и они начинали около двух дня. Сегодня был именно такой день, поэтому у меня было немного времени в тишине и покое, которого так иногда не хватало на работе. Я отворила пустой театр и направилась в свой кабинет. Два часа пролетели для меня словно миг. Я едва успела завершить половину дел, как мой телефон зазвонил. Я вытащила его из сумочки, и улыбка поплыла по моему лицу. Звонил Ники.

– Здравствуй, – ответила я.

– Привет, два часа прошли, я выезжаю за тобой.

– Ох, Ники, мне нужно еще немного времени.

– Неа, мы так не договаривались. Я еду и, если не обнаружу тебя на крыльце, пойду приямком в твой кабинет.

– А ты знаешь, где находиться мой кабинет?

– Нет, но я найду.

– Хорошо, сколько у меня еще есть времени?

– Нисколько я уже еду.

– Хорошо.

Я отключилась, мечтательно прижав мобильник к груди, будто это был сам Ники. Откинувшись на спинку стула, я вспоминала его поцелуи, его ласки. Тело разгорелось огнем, и резкая потребность в его близости заставила меня подняться и начать собираться. Ники прав, к черту работу. Я хочу к нему, в его объятья. С лица не сходила идиотская улыбка, все мысли были о нем и о том, что, наконец, у нас получилось преодолеть все преграды. Он был мой. Целиком и полностью мой, и это поднимало волну счастья. Я задумчиво расставляла папки с документами на полки в моем кабинете. Наша разлука была не долгой, но я резко поняла, что очень соскучилась.

Дверь моего кабинета отварилась. Я обернулась с сияющий улыбкой ожидая увидеть моего Ники. Он неугомонный, все же нашел меня. Судьба всегда была на нашей стороне, сталкивая вновь и вновь. Но обернувшись, улыбка тут же сползает с моего лица. Это был не Ники. На пороге стоял Евгений. Он шагнул вперед и закрыл дверь за собой. Я удивленно уставилась на него. Неужели мои слова, что бы он держался от меня подальше не дошли до него?

– Что ты здесь делаешь? – возмутилась я, убирая последнюю папку.

– Привет, – проигнорировал он мой вопрос.

Его взгляд жадно шарил по мне. Лицо, шея, декольте прикрытое топом на тонких бретельках, задница, обтянутая черными брюками. Как он смеет?!

– Я спросила, что ты тут делаешь? – чуть громче задала я свой вопрос.

– Хотел увидеть тебя, – пожал он плечами.

– Увидел? Вот и хорошо, а теперь уходи, – уверенно заявила я.

– Не могу, – направился он в мою сторону.

– Не приближайся, – угрожающе сказала я и отступила от него, опершись на свой стол.

– Я думал, ты уже простила меня. Я дал тебе время все обдумать и принять.

– Я не злюсь на тебя. И ты прав я все обдумала, и я не хочу тебя видеть. Уйди, пожалуйста.

– Ох, Катя, Катя, – вздохнул он. – Если бы я мог, то не применено оставил бы тебя в покое, но это выше моих сил.

Он протянул руку и коснулся моего лица, я отшатнулась. Но отступать мне было некуда. Но загнал меня в угол. Мне стало страшно. Я догадывалась, к чему он ведет, но не хотела в это верить, надеясь на его благоразумие.

– Женя, опомнись! Что ты делаешь?

– Не бойся, крошка, тебе понравиться, – похабно улыбнулся он.

– Я буду кричать, – пригрозила я.

– Здорово, это даже больше меня заводит. И потом мы с тобой пока одни здесь, все придут немного позже, когда мы уже закончим.

– Тебя посадят, – еще одна угроза, но он лишь ухмыльнулся.

– Малышка, поверь тебе настолько понравиться, что ты захочешь еще.


– Я и сейчас не хочу.

– А я сделаю так, что захочешь, – шагнул он ближе.

Между нами стремительно сокращалась дистанция, и меня затрясло от страха, я осмотрелась, под рукой был лишь органайзер с ручками. Я схватила подставку и ударила его по голове, он на секунду замешкался, не ожидая подобного и воспользовавшись моментам, я помчалась к выходу. Но он перехватил меня у самой двери.

– Нет, пожалуйста! – завопила я.

Но было поздно. Он толкнул меня животом на стол и, схватив за шею, прижал к нему лицом. Я пыталась вырваться. Стремилась дотянуться до него, чтобы оцарапать. Я лягалась, чтобы нанести хоть какие-то увечья. Но его хватка была невероятно сильной. Я почувствовала, что мне не хватает воздуха и силы оставляет меня. Его рука рванулась к моей груди, сильно сжав ее, он порвал бретельку на моем топе. А его губы коснулись моей спины. Я завопила громче. Глаза жгло от слез и чувство отчаянья накрыло меня.

– Нет, нет, пожалуйста, нет, – твердила я.

Он молчал. Лишь тяжелое дыхание, возбужденного мужчины доносилось сзади. Я услышала, как лязгнула застежка ремня и с новой силой рванулась вверх. У меня получилось приподняться, но он с силой припечатал меня обратно к столу. Дикая боль разнеслась в голове. Я застонала, а он рванул мои брюки вниз, разрывая на мне трусики. Боль поразила мои бедра, врезаясь кружевами в кожу. Я громко закричала, когда его два пальца погрузились в меня.

– О, детка, ты такая сухая, – сказал он. – Так тебе будет не так уж хорошо.

Я ломанулась из его хватки вновь, когда почувствовала его член на своей заднице.

– Пусти меня, ублюдок! – кричала я. – Не смей этого делать! Я посажу тебя.

Но он не останавливался. Я сжала край стола ладонями, готовясь к самому худшему, как вдруг он отпустил меня. Я сползла на пол и увидела разъяренного Ники. Он повалил ублюдка на пол и яростно бил его по лицу. Кровь хлестала из разбитого лица. И Женя ни издавал не звука. Он отключился, но Ники, рыча, все еще продолжал бить его.

– Ники, стоп! Остановись, – закричала я. – Ты убьешь его!

Это не подействовало, он и ухом не повел. Я вжалась в угол и зарыдала.

– Ники, прошу, не надо, – завопила я и закрыла лицо руками.

Прошла вечность. Я содрогалась от рыданий и накрывшей меня истерики. Меня колотило от страха, но уже не за себя, а за Ники. Я баялась того, что он может натворить в гневе. Про себя я продолжала молиться, что бы он остановился.

Я почувствовала чью-то ладонь, зарывающуюся в мои волосы на затылке. Я вздрогнула и громко закричала.

– Успокойся, девочка, это я, – услышала я голос Ники. Я всхлипнула и разрыдалась еще громче. Он обнял меня, прижимая к себе. – Тише все позади. Он не тронет тебя, – успокаивал меня Ники.

Он гладил меня по волосам стараясь успокоить. Я понимала, что все кончалось, но никак не могла успокоиться.

– Я так испугалась, – шептала я сквозь слезы.

– Я рядом, – повторял он.

И тут я вспомнила жидкую картину, как Ники безжалостно избивает моего обидчика, а тот безжизненно лежит на полу.

– Он мертв? – оторвалась я от него.

– Не думаю, но очень бы хотелось. Кто он?

– Он актер, я отказала ему, и он решил… – я не могла произнести это, лишь новое рыдание вырвалось из моей груди.

– Ну, все тише, милая, больше тебя никто не обидит. Я рядом.

Он обнимал меня, прижимая к себе. Не знаю, сколько прошло времени, но я затихла. Растворилась в его объятиях. Биение его сердца успокоило меня. Я расслабилась.

– Давай я отвезу тебя домой, – сказал он, почувствовав, что я утихла.

– Хорошо, – безжизненно ответила я.

Он помог мне подняться, схватил пиджак с моего стула и накинул его мне на плечи. Я увидела окровавленное лицо Жени. Он лежал на полу, не двигаясь. Я уставилась на его безжизненное тело, и дрожь пробежала с головы до пят.

– С ним все будет хорошо, такие так не дохнут, – с ненавистью в голосе сказал Ники.

Женя дернулся и застонал, а я отшатнулась назад. Ники обернулся на звук и увидел, как этот ублюдок садится на полу, схватившись за голову. Он подошел к нему и присел на корточки.

– Тронешь ее еще раз хоть пальцем, и ты труп, – угрожающе заявил он.

– Ты не знаешь, с кем связался, мальчик, – ухмыльнулся он.

Ник схватил его за шиворот и выпихнул из кабинета, словно котенка. Он что-то вопил, но я не могла разобрать его слов, я была в шоке. Ник вернулся ко мне, и я увидела, его окровавленные руки и футболку. Я взяла его ладонь и начала рассматривать разбитые костяшки.

– Он может посадить тебя, – тихо сказала я.

– Пусть попробует, – в моих глазах снова заблестели слезы. Я не могла потерять его вот так из-за собственной глупости.

– Прости меня, – простонала я.