– Наверное, стоило отдать тебе его на Рождество, но я подумал, что на Новый год все же уместнее, поскольку тот символизирует новую жизнь.
Из глаз Кори текут слезы, капая на рамку, и он пытается их вытереть. Забрав у него рамку и отложив ее в сторону, я крепко его обнимаю. Его тело дрожит от всхлипов, а я просто держу его, пока из него выплескиваются эмоции. Мы сидим так довольно долго, в нашем маленьком мирке, и звуки веселья до нас едва доносятся.
Когда он наконец успокаивается и начинает говорить, его голос дрожит:
– Мне было так стыдно, что я втянул тебя в такие неприятности… Которые стоили тебе так много денег… У меня ничего нет, кроме обязательство перед тобой, Бен. Я словно облезлый бродячий пес у тебя на пороге…
– Перестань. Ты не стоил мне ровным счетом ничего. Я был так долго несчастен, что уже позабыл, как оно бывает. Потом появился ты и все изменил. А деньги, они – ничто. Они все равно были нажиты нечестным путем и хотя бы сослужили неплохую службу. Этот ублюдок Амбросио плохой парень, не ты. Он заставил тебя поверить, что ты почти недочеловек. И что он – как и любой другой – может владеть тобой против твоей воли. Это же бессмыслица! Я просто рад, что мне повезло иметь достаточно денег, чтобы от него избавиться, – мягко положив руку ему на подбородок, я вглядываюсь в его влажные глаза. – Я не купил тебя, Кори. Ты – единственный, кто может обладать собой. Вот что имеет в виду этот подарок. Я просто хотел убедиться, что ты и сам это понимаешь.
Кори подавил еще один всхлип.
– Я не знаю, что сказать…
Так много эмоций я не ожидал, впрочем, я и не загадывал наперед. Знаю только, что хотел, чтобы Кори вернул себе назад свою жизнь.
Нежно и с осторожностью я целую его в губы, пытаясь вложить в поцелуй все свое желание.
– Я хочу тебя, Кори. Ты нужен мне. Но ты мне не принадлежишь, – когда я встаю, чтобы вернуться на вечеринку, то замечаю, его глаза еще слишком красные и влажные, чтобы появляться на публике, поэтому оставляю его тут. – Присоединяйся ко мне внизу, когда будешь готов, ладно?
Уже у двери я чувствую, как он хватает меня за руку. Кори молча тянет меня назад и запирает дверь.
Он сильно целует меня, случайно стукнув головой о дверь, и мы со смехом приближаемся к кровати. Наши губы ни на секунду не отрываются друг от друга, пока мы возимся с пуговицами рубашек и кушаками, которые так долго завязывали, готовясь к вечеринке. Он почти уничтожает мою бабочку, срывая ее с меня, и в итоге она так и остается косо висеть у меня на шее, когда рубашка оказывается на полу.
Когда вся остальная одежда так же валяется на полу, мы прижимаемся друг к другу, усиливая контакт. Я стискиваю Кори в объятиях так сильно, что удивительно, как он еще может дышать, но жалобам тут места нет. Наши поцелуи становятся глубже и ритмичнее, а мой член такой болезненно твердый, что я начинаю сомневаться, успеем ли мы сделать хоть что-нибудь, прежде чем он взорвется фейерверком.
Тяжело дыша, Кори останавливается.
– Уверен, что не устал от всех этих драм, что я принес в твою жизнь?
– Ни капли. Я буду сражаться до смерти за тебя с кем угодно и, надеюсь, уже это доказал. Разве ты не видишь, как сильно я в тебя влюблен? Так. Чертовски. Сильно. Что мне сделать, чтобы ты мне поверил?
Кори ложится на кровать, пододвигается к подушкам и тянет меня на себя.
– Просто раньше мне не особо везло. И кажется невозможным, чтобы ты любил меня, как и…
Я осыпаю его губы быстрыми игривыми поцелуями.
– Ты любишь меня, Кори? Ты это хотел сказать? – прежде чем он успевает ответить, я грубо целую его, проникая языком и наслаждаясь, что его голод такой же сильный, как и мой.
Спустя мгновение он, задыхаясь, отстраняется и запускает руку в ящик тумбочки. Не говоря ни слова, он протягивает мне презерватив и флакон лубриканта, и надо быть полным идиотом, чтобы не понять, что именно он просит меня сделать.
Потом ложится обратно на подушки и, закинув руки за голову, предлагает мне свое роскошное тело в свое полное распоряжение. Свесив одну ногу с кровати, Кори другой притягивает меня ближе к себе. Выражение его лица сейчас просто невообразимо сексуально. Он сейчас так уверен в себе, скорее даже самоуверен, зная, что заполучил меня. Его настроение сильно не похоже на эмоциональные слезы, какие были несколько минут назад. Я ошеломлен этой внезапной переменой, но замечаю легкое беспокойство в его глазах, когда подползаю к нему ближе, и понимаю, что происходит что-то важное.
Для него важное.
Так же, как и в домике у бассейна, он делает вид, будто тут ничего особенного, и симулирует уверенность, от которой на самом деле далек.
Усевшись у него между ног, я кладу ладонь ему на грудь. Его сердце бьется быстро и сильно.
– В чем дело? Что случилось?
Кори сильно удивляет мой вопрос, но потом его взгляд теплеет, и он застенчиво улыбается, от чего у меня слабеют колени.
– Я, можно сказать, нервничаю. Я… хочу, чтобы ты стал моим первым, – он краснеет и пытается прикрыть лицо рукой. – Господи, я просто придурок. Если знать, что именно я делал, то меня можно назвать девственником с большой натяжкой.
Не уверен, что правильно его понял.
– Ты имеешь в виду, что не позволял никому…
Он мотает головой.
– Всегда думал, что если не стану это делать, то останусь немного чистым, понимаешь, о чем я? Это все, что у меня осталось и что я не потерял… кроме любви. Амбросио пытался настаивать, но даже когда он мучал меня, я ему не позволил. Клянусь, я бы убил его, и он это знал, – он издает смешок, а по щеке стекает одинокая слеза. – Звучит нелепо от такого, как я, да?
Я остолбенел, размышляя, существовало ли вообще дно в этом колодце эмоций, куда Кори продолжает меня погружать.
– Пожалуйста, не извиняйся за то, что романтик. Это одна из черт, что мне в тебе нравится больше всего. Как минимум, у тебя есть мужество чувствовать и признать это. Сам я годами был эмоциональным калекой. Сейчас так стыдно за себя, что позволил мелочным страхам помешать показать тебе и всем остальным, что я чувствую. Если кто и заслуживает счастливый конец, то это именно ты, а я прослежу, чтобы так оно и было.
– Будешь моим принцем? – его улыбка становится игривой, от чего у меня ниже пояса все снова пробуждается к жизни.
– Да, черт возьми, я твой принц, и не вздумай об этом забывать.
Он раздвигает ноги передо мной и смотрит на меня из-под ресниц с ленивой полуулыбкой.
Я беру тюбик со смазкой и наношу ее на его анус, который собираюсь лишить невинности, другой рукой скользя по его чудовищному члену и нежно посасывая головку. Медленно и соблазняюще я массирую его ствол рукой и губами, скользкими кончиками пальцев другой руки растягивая его и разогревая. Может, я еще новичок в опыте, в который он меня посвятил, но я чертовски уверен в своих действиях прямо сейчас.
Я поднимаю голову и замечаю, как он пристально наблюдает за мной со смесью похоти и настороженности во взгляде; я его впервые таким вижу. И уже не знаю, кто из нас больше нервничает: он или я. Всего несколько дней назад он взял меня, а сегодня мы поменялись ролями.
Поднимаюсь вверх по его телу, целуя его живот, грудь, шею, щеки и закрытые веки, после чего прижимаюсь к его губам.
– Ты готов?
– Да, – еле слышно отвечает он, вцепившись пальцами мне в затылок, когда я прижимаюсь к его входу.
– Не волнуйся, – шепчу я. – Я люблю тебя. И для меня это значит так же много, как и для тебя.
Я не жду его ответа и решительно толкаюсь в его тело, отвлекая поцелуями. Оказавшись внутри, не двигаться просто не могу. Романтика новоприобретенной любви и потеря невинности – вещи слишком разного порядка, но когда я смотрю на его изумительное тело и идеальное лицо, животная часть берет во мне верх. Такое впечатление, словно все в нем создано исключительно для того, чтобы я захотел его трахнуть. А вдобавок к этому от ощущения моего плотно сжатого члена в его тугой заднице я задыхаюсь от дикого желания кончить, хотя я только начал. Я еле заметно покачиваю бедрами, потирая изнутри его нежные ткани.
– Господи, Бен, – тяжело дыша, тихо говорит Кори. – Мне нужно… – опустив руку между нашими телами, он обхватывает свой член – это движение уникальное, принадлежащее только одному ему. Я с восхищением наблюдаю за его действиями, не переставая двигаться – поначалу медленно, но потом ускоряясь и ускоряясь, как и он сам. Наши движения идеальны, словно отражение в зеркале: когда он замедляется, замедляюсь и я. Закрыв глаза, Кори откинул голову назад, а я наклоняюсь и прижимаюсь зубами к его горлу, больше не в состоянии контролировать себя.
Голод его тела захватывает меня и заставляет яснее ощущать, что я нахожусь сейчас внутри него. А понимание, что я его первый, опьяняет и вырастает в намерение остаться его единственным. Мое тело и разум объединяются с одной-единственной целью – заявить на него непреложные права.
Наши с ним движения становятся хаотичными, и мы оба оказываемся в точке, где правят лишь инстинкты, а обещания взрыва парит где-то вне пределов досягаемости. Долго поддерживать такой уровень возбуждения невозможно, и каждое толчок стимулирует все больше, чем предыдущий. Его тело, его подрагивающие мышцы подо мной, гладкость его кожи, его мужественность, сладость черт лица в этот момент чистейшей похоти…
– Я могу трахать эту сладкую задницу целую вечность, – шепчу я ему на ухо. – Но мне нужно кончить. Ты меня убиваешь.
– Не выходи, – рычит он сквозь зубы. – Хочу почувствовать, как ты кончишь.
Моя эрекция увеличивается, и я врываюсь в него еще три изысканных по ощущениям раза, продлевая яростную кульминацию. После чего выхожу из его тела и, нагнувшись, беру его невероятно огромный член в рот, проглатывая каждую его каплю и не обращая внимания на боль в горле. Чувствую, как его сперма мощно фонтанирует, но поскольку его член глубоко у меня во рту, она там не задерживается и волшебным образом исчезает в горле.
После этого мы долго лежим в объятиях друг друга, нежась в послевкусии потрясающего секса. Внезапно до меня доходит, что у меня дома гости, а мы были тут очень плохими мальчиками.
– Что мы за хозяева? – вскочив с кровати, я пытаюсь быстро одеться, попутно поглядывая в зеркало ванной на свое отражение. – До этого мы выглядели так эффектно, а сейчас контраст ужасает. Смокинги помятые, на голове черт знает что, и я не знаю, как убрать с лица эту счастливую посткоитальную ухмылку.
Кори смеется.
– Ты действительно думаешь, что люди поймут? Это так очевидно?
– О, я думаю, очень даже… – глянув в его сторону, я останавливаюсь на полуслове. Он босиком, в расстегнутой рубашке и первоклассно сидящих темно-синих брюках. – Черт, а ты отлично выглядишь, – встав напротив него, я ныряю руками под рубашку. Провожу руками по мышцам живота, боков и спины, словно запоминаю очертания его тела, целуя его грудь и чувствуя, что хочу еще.
Мое дыхание становится неровным, и я отодвигаюсь, молча ругая свою повышенную чувствительность.
– Боже, я не могу думать, когда ты рядом и так выглядишь. Застегнись, ради бога.
На лице Кори написан чистый восторг, пока он заканчивает одеваться.
– Уверен, что не хочешь, чтобы я пошел туда с расстегнутой рубашкой? А то мне нравится твоя реакция.
– Да. Идея так себе. Уже представляю себе сотни возможных сценариев, и один другого нелепей. Думаю, ты и сам до конца не понимаешь, как потрясающе сегодня выглядишь и как это на меня влияет.
Схватив меня за лацканы, он притягивает меня к себе.
– Бен, ты себя-то в зеркале видел? Этот угольно-черный смокинг в сочетании с оттенками твоей идеальной кожи и возмутительно красивых зеленых глаз… Мне с тебя всю ночь не хочется слезать. И испытываю этот соблазн с каждым взглядом на тебя.
– Но сегодня ты вел себя так, будто совершенно не заинтересован. Да ты дни напролет ничего не хотел от меня. Я решил, что тебя ко мне больше не тянет.
Кори нежно меня целует.
– Все наоборот, – еще один поцелуй, от которого у меня перехватывает дыхание. – Я пытался отстраниться, чтобы уйти, потому что чувствовал себя недостойным.
– Ты сделаешь меня очень больно, если уйдешь. Не делай так, ладно?
Он прислоняется своим лбом к моему, и какое-то время мы не отводим взгляды друг от друга, пока наконец Кори не отодвигается и смеется.
– Ладно, ты победил. Теперь пошли к гостям, а то кто-нибудь вызовет спасательный отряд.
Выйдя из комнаты, мы идем в разные стороны, стараясь, чтобы наше отсутствие не выглядело излишне красноречивым.
Глава 22
Моя гостиная – словно неизведанная планета со всеми этими людьми. На самом деле, было пару моментов, когда я ощущал тут себя приглашенным гостем. Не так давно, это место вообще было похоже на темный морг, нежели на дом, но сейчас все изменилось. Улыбаясь про себя, я фантазирую о том, какой может быть наша новая жизнь.
– Отличная вечеринка, приятель, – ко мне подходит Опоссум, одетый в серый костюм с серебристым галстуком. – Мне давно было интересно, когда ты решишься сюда кого-нибудь пригласить.
– Спасибо, Опоссум. Честно говоря, я немного нервничал по поводу всех этих гостей и возможного бардака, но потом понял, что я становлюсь хуже твоей бабушки, за всю жизнь не снявшей чехлы с мебели.
– Ни фига себе, ты это помнишь? – он смеется и допивает шампанское. – Ну и женщина… Ты знаешь, что это она дала мне это прозвище?
Из глаз Кори текут слезы, капая на рамку, и он пытается их вытереть. Забрав у него рамку и отложив ее в сторону, я крепко его обнимаю. Его тело дрожит от всхлипов, а я просто держу его, пока из него выплескиваются эмоции. Мы сидим так довольно долго, в нашем маленьком мирке, и звуки веселья до нас едва доносятся.
Когда он наконец успокаивается и начинает говорить, его голос дрожит:
– Мне было так стыдно, что я втянул тебя в такие неприятности… Которые стоили тебе так много денег… У меня ничего нет, кроме обязательство перед тобой, Бен. Я словно облезлый бродячий пес у тебя на пороге…
– Перестань. Ты не стоил мне ровным счетом ничего. Я был так долго несчастен, что уже позабыл, как оно бывает. Потом появился ты и все изменил. А деньги, они – ничто. Они все равно были нажиты нечестным путем и хотя бы сослужили неплохую службу. Этот ублюдок Амбросио плохой парень, не ты. Он заставил тебя поверить, что ты почти недочеловек. И что он – как и любой другой – может владеть тобой против твоей воли. Это же бессмыслица! Я просто рад, что мне повезло иметь достаточно денег, чтобы от него избавиться, – мягко положив руку ему на подбородок, я вглядываюсь в его влажные глаза. – Я не купил тебя, Кори. Ты – единственный, кто может обладать собой. Вот что имеет в виду этот подарок. Я просто хотел убедиться, что ты и сам это понимаешь.
Кори подавил еще один всхлип.
– Я не знаю, что сказать…
Так много эмоций я не ожидал, впрочем, я и не загадывал наперед. Знаю только, что хотел, чтобы Кори вернул себе назад свою жизнь.
Нежно и с осторожностью я целую его в губы, пытаясь вложить в поцелуй все свое желание.
– Я хочу тебя, Кори. Ты нужен мне. Но ты мне не принадлежишь, – когда я встаю, чтобы вернуться на вечеринку, то замечаю, его глаза еще слишком красные и влажные, чтобы появляться на публике, поэтому оставляю его тут. – Присоединяйся ко мне внизу, когда будешь готов, ладно?
Уже у двери я чувствую, как он хватает меня за руку. Кори молча тянет меня назад и запирает дверь.
Он сильно целует меня, случайно стукнув головой о дверь, и мы со смехом приближаемся к кровати. Наши губы ни на секунду не отрываются друг от друга, пока мы возимся с пуговицами рубашек и кушаками, которые так долго завязывали, готовясь к вечеринке. Он почти уничтожает мою бабочку, срывая ее с меня, и в итоге она так и остается косо висеть у меня на шее, когда рубашка оказывается на полу.
Когда вся остальная одежда так же валяется на полу, мы прижимаемся друг к другу, усиливая контакт. Я стискиваю Кори в объятиях так сильно, что удивительно, как он еще может дышать, но жалобам тут места нет. Наши поцелуи становятся глубже и ритмичнее, а мой член такой болезненно твердый, что я начинаю сомневаться, успеем ли мы сделать хоть что-нибудь, прежде чем он взорвется фейерверком.
Тяжело дыша, Кори останавливается.
– Уверен, что не устал от всех этих драм, что я принес в твою жизнь?
– Ни капли. Я буду сражаться до смерти за тебя с кем угодно и, надеюсь, уже это доказал. Разве ты не видишь, как сильно я в тебя влюблен? Так. Чертовски. Сильно. Что мне сделать, чтобы ты мне поверил?
Кори ложится на кровать, пододвигается к подушкам и тянет меня на себя.
– Просто раньше мне не особо везло. И кажется невозможным, чтобы ты любил меня, как и…
Я осыпаю его губы быстрыми игривыми поцелуями.
– Ты любишь меня, Кори? Ты это хотел сказать? – прежде чем он успевает ответить, я грубо целую его, проникая языком и наслаждаясь, что его голод такой же сильный, как и мой.
Спустя мгновение он, задыхаясь, отстраняется и запускает руку в ящик тумбочки. Не говоря ни слова, он протягивает мне презерватив и флакон лубриканта, и надо быть полным идиотом, чтобы не понять, что именно он просит меня сделать.
Потом ложится обратно на подушки и, закинув руки за голову, предлагает мне свое роскошное тело в свое полное распоряжение. Свесив одну ногу с кровати, Кори другой притягивает меня ближе к себе. Выражение его лица сейчас просто невообразимо сексуально. Он сейчас так уверен в себе, скорее даже самоуверен, зная, что заполучил меня. Его настроение сильно не похоже на эмоциональные слезы, какие были несколько минут назад. Я ошеломлен этой внезапной переменой, но замечаю легкое беспокойство в его глазах, когда подползаю к нему ближе, и понимаю, что происходит что-то важное.
Для него важное.
Так же, как и в домике у бассейна, он делает вид, будто тут ничего особенного, и симулирует уверенность, от которой на самом деле далек.
Усевшись у него между ног, я кладу ладонь ему на грудь. Его сердце бьется быстро и сильно.
– В чем дело? Что случилось?
Кори сильно удивляет мой вопрос, но потом его взгляд теплеет, и он застенчиво улыбается, от чего у меня слабеют колени.
– Я, можно сказать, нервничаю. Я… хочу, чтобы ты стал моим первым, – он краснеет и пытается прикрыть лицо рукой. – Господи, я просто придурок. Если знать, что именно я делал, то меня можно назвать девственником с большой натяжкой.
Не уверен, что правильно его понял.
– Ты имеешь в виду, что не позволял никому…
Он мотает головой.
– Всегда думал, что если не стану это делать, то останусь немного чистым, понимаешь, о чем я? Это все, что у меня осталось и что я не потерял… кроме любви. Амбросио пытался настаивать, но даже когда он мучал меня, я ему не позволил. Клянусь, я бы убил его, и он это знал, – он издает смешок, а по щеке стекает одинокая слеза. – Звучит нелепо от такого, как я, да?
Я остолбенел, размышляя, существовало ли вообще дно в этом колодце эмоций, куда Кори продолжает меня погружать.
– Пожалуйста, не извиняйся за то, что романтик. Это одна из черт, что мне в тебе нравится больше всего. Как минимум, у тебя есть мужество чувствовать и признать это. Сам я годами был эмоциональным калекой. Сейчас так стыдно за себя, что позволил мелочным страхам помешать показать тебе и всем остальным, что я чувствую. Если кто и заслуживает счастливый конец, то это именно ты, а я прослежу, чтобы так оно и было.
– Будешь моим принцем? – его улыбка становится игривой, от чего у меня ниже пояса все снова пробуждается к жизни.
– Да, черт возьми, я твой принц, и не вздумай об этом забывать.
Он раздвигает ноги передо мной и смотрит на меня из-под ресниц с ленивой полуулыбкой.
Я беру тюбик со смазкой и наношу ее на его анус, который собираюсь лишить невинности, другой рукой скользя по его чудовищному члену и нежно посасывая головку. Медленно и соблазняюще я массирую его ствол рукой и губами, скользкими кончиками пальцев другой руки растягивая его и разогревая. Может, я еще новичок в опыте, в который он меня посвятил, но я чертовски уверен в своих действиях прямо сейчас.
Я поднимаю голову и замечаю, как он пристально наблюдает за мной со смесью похоти и настороженности во взгляде; я его впервые таким вижу. И уже не знаю, кто из нас больше нервничает: он или я. Всего несколько дней назад он взял меня, а сегодня мы поменялись ролями.
Поднимаюсь вверх по его телу, целуя его живот, грудь, шею, щеки и закрытые веки, после чего прижимаюсь к его губам.
– Ты готов?
– Да, – еле слышно отвечает он, вцепившись пальцами мне в затылок, когда я прижимаюсь к его входу.
– Не волнуйся, – шепчу я. – Я люблю тебя. И для меня это значит так же много, как и для тебя.
Я не жду его ответа и решительно толкаюсь в его тело, отвлекая поцелуями. Оказавшись внутри, не двигаться просто не могу. Романтика новоприобретенной любви и потеря невинности – вещи слишком разного порядка, но когда я смотрю на его изумительное тело и идеальное лицо, животная часть берет во мне верх. Такое впечатление, словно все в нем создано исключительно для того, чтобы я захотел его трахнуть. А вдобавок к этому от ощущения моего плотно сжатого члена в его тугой заднице я задыхаюсь от дикого желания кончить, хотя я только начал. Я еле заметно покачиваю бедрами, потирая изнутри его нежные ткани.
– Господи, Бен, – тяжело дыша, тихо говорит Кори. – Мне нужно… – опустив руку между нашими телами, он обхватывает свой член – это движение уникальное, принадлежащее только одному ему. Я с восхищением наблюдаю за его действиями, не переставая двигаться – поначалу медленно, но потом ускоряясь и ускоряясь, как и он сам. Наши движения идеальны, словно отражение в зеркале: когда он замедляется, замедляюсь и я. Закрыв глаза, Кори откинул голову назад, а я наклоняюсь и прижимаюсь зубами к его горлу, больше не в состоянии контролировать себя.
Голод его тела захватывает меня и заставляет яснее ощущать, что я нахожусь сейчас внутри него. А понимание, что я его первый, опьяняет и вырастает в намерение остаться его единственным. Мое тело и разум объединяются с одной-единственной целью – заявить на него непреложные права.
Наши с ним движения становятся хаотичными, и мы оба оказываемся в точке, где правят лишь инстинкты, а обещания взрыва парит где-то вне пределов досягаемости. Долго поддерживать такой уровень возбуждения невозможно, и каждое толчок стимулирует все больше, чем предыдущий. Его тело, его подрагивающие мышцы подо мной, гладкость его кожи, его мужественность, сладость черт лица в этот момент чистейшей похоти…
– Я могу трахать эту сладкую задницу целую вечность, – шепчу я ему на ухо. – Но мне нужно кончить. Ты меня убиваешь.
– Не выходи, – рычит он сквозь зубы. – Хочу почувствовать, как ты кончишь.
Моя эрекция увеличивается, и я врываюсь в него еще три изысканных по ощущениям раза, продлевая яростную кульминацию. После чего выхожу из его тела и, нагнувшись, беру его невероятно огромный член в рот, проглатывая каждую его каплю и не обращая внимания на боль в горле. Чувствую, как его сперма мощно фонтанирует, но поскольку его член глубоко у меня во рту, она там не задерживается и волшебным образом исчезает в горле.
После этого мы долго лежим в объятиях друг друга, нежась в послевкусии потрясающего секса. Внезапно до меня доходит, что у меня дома гости, а мы были тут очень плохими мальчиками.
– Что мы за хозяева? – вскочив с кровати, я пытаюсь быстро одеться, попутно поглядывая в зеркало ванной на свое отражение. – До этого мы выглядели так эффектно, а сейчас контраст ужасает. Смокинги помятые, на голове черт знает что, и я не знаю, как убрать с лица эту счастливую посткоитальную ухмылку.
Кори смеется.
– Ты действительно думаешь, что люди поймут? Это так очевидно?
– О, я думаю, очень даже… – глянув в его сторону, я останавливаюсь на полуслове. Он босиком, в расстегнутой рубашке и первоклассно сидящих темно-синих брюках. – Черт, а ты отлично выглядишь, – встав напротив него, я ныряю руками под рубашку. Провожу руками по мышцам живота, боков и спины, словно запоминаю очертания его тела, целуя его грудь и чувствуя, что хочу еще.
Мое дыхание становится неровным, и я отодвигаюсь, молча ругая свою повышенную чувствительность.
– Боже, я не могу думать, когда ты рядом и так выглядишь. Застегнись, ради бога.
На лице Кори написан чистый восторг, пока он заканчивает одеваться.
– Уверен, что не хочешь, чтобы я пошел туда с расстегнутой рубашкой? А то мне нравится твоя реакция.
– Да. Идея так себе. Уже представляю себе сотни возможных сценариев, и один другого нелепей. Думаю, ты и сам до конца не понимаешь, как потрясающе сегодня выглядишь и как это на меня влияет.
Схватив меня за лацканы, он притягивает меня к себе.
– Бен, ты себя-то в зеркале видел? Этот угольно-черный смокинг в сочетании с оттенками твоей идеальной кожи и возмутительно красивых зеленых глаз… Мне с тебя всю ночь не хочется слезать. И испытываю этот соблазн с каждым взглядом на тебя.
– Но сегодня ты вел себя так, будто совершенно не заинтересован. Да ты дни напролет ничего не хотел от меня. Я решил, что тебя ко мне больше не тянет.
Кори нежно меня целует.
– Все наоборот, – еще один поцелуй, от которого у меня перехватывает дыхание. – Я пытался отстраниться, чтобы уйти, потому что чувствовал себя недостойным.
– Ты сделаешь меня очень больно, если уйдешь. Не делай так, ладно?
Он прислоняется своим лбом к моему, и какое-то время мы не отводим взгляды друг от друга, пока наконец Кори не отодвигается и смеется.
– Ладно, ты победил. Теперь пошли к гостям, а то кто-нибудь вызовет спасательный отряд.
Выйдя из комнаты, мы идем в разные стороны, стараясь, чтобы наше отсутствие не выглядело излишне красноречивым.
Глава 22
Моя гостиная – словно неизведанная планета со всеми этими людьми. На самом деле, было пару моментов, когда я ощущал тут себя приглашенным гостем. Не так давно, это место вообще было похоже на темный морг, нежели на дом, но сейчас все изменилось. Улыбаясь про себя, я фантазирую о том, какой может быть наша новая жизнь.
– Отличная вечеринка, приятель, – ко мне подходит Опоссум, одетый в серый костюм с серебристым галстуком. – Мне давно было интересно, когда ты решишься сюда кого-нибудь пригласить.
– Спасибо, Опоссум. Честно говоря, я немного нервничал по поводу всех этих гостей и возможного бардака, но потом понял, что я становлюсь хуже твоей бабушки, за всю жизнь не снявшей чехлы с мебели.
– Ни фига себе, ты это помнишь? – он смеется и допивает шампанское. – Ну и женщина… Ты знаешь, что это она дала мне это прозвище?