22




Однажды утром, через несколько дней после Дня святого Валентина, раздается звонок в дверь. Оуэн ждет, когда Тесси ответит, но, похоже, ее нет дома.

После второго звонка он идет к домофону и здоровается. Откликается женский голос.

– Здравствуйте. Это Оуэн Пик?

– Да. Это я.

– Доброе утро, я – детектив-инспектор Анджела Керри. Мы наводим справки о пропавшем человеке. Могу я попросить вас уделить нам минуту и ответить на несколько вопросов?

– Э-э-э… – Он быстро смотрит на себя в зеркало у входной двери. Он не брился уже три дня, и его волосы остро нуждаются в мытье. Он выглядит ужасно. – Да, извините, конечно. Заходите.

Анджела Керри – коренастая молодая женщина, невысокая, с широкими бедрами и непропорционально маленькими ступнями. У нее светлые, похоже, свои, некрашеные волосы, заплетенные в косу и заправленные сзади в пучок. У нее приятное лицо, на глазах – черная подводка.

За ней стоит такой же молодой человек, констебль Родригес.

– Мы можем войти?

– Э-э-э… – Оуэн оглядывается на открытую дверь квартиры Тесси. Как объяснить, что ему негде присесть в собственном доме, ведь тетя не пускает его в гостиную? – Может, поговорим здесь? – спрашивает Оуэн. Он понимает, что это звучит так, как будто он пытается что-то скрыть. – Это квартира моей тети, – объясняет он. – Она не любит впускать к себе посторонних.

Инспектор Керри вскидывает подбородок, чтобы заглянуть в пространство, видимое в приоткрытую дверь квартиры.

– Нет проблем, – говорит она.

Они устраиваются на скамейке рядом с лестницей, ведущей в две квартиры на верхнем этаже. Скамейка шаткая, она предназначена не для сидения, а для свертков с покупками. Инспектору Керри приходится сидеть, слегка вытянувшись вперед, чтобы не удариться головой о прибитые к стене проволочные почтовые корзины.

– Итак, – начинает она, – мы расследуем исчезновение девушки. Могу я показать вам несколько фотографий?

К голове Оуэна приливает кровь. Он не знает, почему. Он кивает и пытается прикрыть рукой разгоряченные щеки. Инспектор Керри достает из конверта распечатку и передает ему.

Это фото красивой девушки, судя по ее облику, смешанной расы, хотя кто именно были ее предки, сказать сложно. В ушах большие серьги-кольца, волосы, как и у инспектора Керри, заплетены в тугую косу, плотно прилегающую к голове и свисающую с одной стороны. На ней что-то вроде школьной формы, и она улыбается.

Оуэн передает лист обратно и ждет еще одного вопроса.

– Вы когда-нибудь видели эту девушку?

– Нет, – отвечает он, его рука тянется от лица к затылку, который становится еще горячее и явно покрывается пятнами. – По крайней мере, мне так кажется.

– Где вы были ночью четырнадцатого февраля, мистер Пик? – Он было пожимает плечами, но инспектор Керри уточняет: – В День святого Валентина, поздно вечером. Так будет легче вспомнить.

Он втягивает воздух, прикрывает рот рукой. Да. Он знает, что делал в День святого Валентина.

– Вы были дома? Или где-то на улице? Вы что-нибудь видели?

– Нет, – говорит он. – Меня не было дома. Я пошел ужинать. С одним знакомым.

– Понятно. И во сколько вы вернулись домой? Если вы помните.

– Примерно в двадцать три тридцать. Может, ближе к полуночи.

– На чем вы добирались домой в тот вечер?

– На метро. От Ковент-Гардена до Финчли-роуд.

– Может быть, когда вы шли домой от станции метро, вы видели что-то странное? Что-нибудь нехорошее?

Оуэн проводит рукой по губам и качает головой. Он вспоминает странный эпизод на улице, когда хорошенькая девушка назвала его извращенцем, а он в ответ назвал ее сукой. Когда он думает об этом сейчас, это кажется искаженным обрывком странного сна, как будто этого не было на самом деле. Все, что касается того вечера, теперь кажется смутным сном, частично выцветшим, как старая фотография.

– Нет, – медленно качает головой он. – Нет. Ничего.

Его ответ звучит как ложь, и в каком-то смысле так оно и есть.

– Вы сказали, что живете с тетей? Это… – Инспектор Керри смотрит на список в блокноте. – Тесса Макдональд?

Оуэн кивает.


– А где сейчас мисс Макдональд?

– Не знаю. Возможно, в деревне. Отправилась за покупками.

– Понятно. Я уверена, мы еще вернемся, как только составим лучшее представление о ситуации. А пока, может, вы передадите мою визитку вашей тете, когда она вернется домой, и попросите ее позвонить мне, если она что-нибудь вспомнит о той ночи. – Керри смотрит на лестницу. – Кто-нибудь из соседей дома, не знаете?

Он качает головой.

– Без понятия. Вы можете позвонить в квартиры других жильцов, если хотите.

Она улыбается, закрывает колпачком шариковую ручку, убирает ее в карман и говорит:

– Нет. Думаю, на сегодня хватит. Могу я оставить здесь еще несколько снимков? – Она указывает парой распечаток на почтовые корзины над скамейкой. – И несколько моих визитных карточек?

– Да, да, конечно, – говорит Оуэн, вставая. – Разумеется.

– Что ж, – говорит инспектор, подтягивая выше на плечо кожаную сумку, – спасибо, мистер Пик, за уделенное время. Я это очень ценю. И если вы или кто-то еще что-нибудь вспомните, звоните, я всегда на связи.

– Знаете, – внезапно говорит он, и его глаза в буквальном смысле лезут на лоб, когда погребенная в глубинах сознания картинка вырывается наружу. – Я действительно кое-что видел той ночью. Я кого-то видел. Вон там. – Он указывает сквозь парадную дверь на дом напротив. – Кто-то стоял в темноте у дома и вроде как заглядывал внутрь. Сначала я подумал, что это мужчина. А потом этот человек обернулся, и я понял, что это девушка.

– Девушка?

– По крайней мере, мне так показалось. Трудно сказать, потому что на голове был капюшон.

Его взгляд скользит вниз, на снимок, который он держит в руке. Оуэн читает описание того, что было надето на пропавшей девушке.

– Какой капюшон? – спрашивает инспектор Керри.

– Типа толстовки с капюшоном. Мне так кажется.

– Какого роста была эта девушка?

– Возможно, это была не девушка. Возможно, это был… Я тогда был нетрезв. Я выпил немного вина. Довольно много вина. Я не могу сказать точно.

– Какой рост был у этого человека? Приблизительно.

– Я правда не могу вспомнить.

– Примерно в котором часу это было?

– Как только я подошел к входной двери. Примерно в полночь. Может, чуть позже.

– И это была не… – она постукивает кончиком пальца по распечатке, – это была не эта девушка?

– Честное слово, я не помню… Было темно, и, как я уже сказал, я выпил вина. Я правда ничего не…

Оуэн говорит очень быстро. Он знает, что в его голосе слышна паника. Наверно, зря он рассказал о странной девушке в толстовке с капюшоном. Полиция бы ушла, а он благополучно вернулся бы в свою комнату.

– Вообще-то это полезная информация, большое вам спасибо. Я рада, что вы смогли вспомнить ее для нас. И, если вы не возражаете, мы хотели бы снова связаться с вами. Когда у нас появится возможность поговорить с людьми, живущими на другой стороне улицы.

Люди на другой стороне улицы.

Люди, которые бросают на него неодобрительные взгляды всякий раз, когда проходят мимо.

Худенькая блондинка с неприятным лицом.

Ее дочь-верзила. Нелепый мужик в легинсах, бегающий в темноте вверх и вниз по холму, словно в поисках забвения.





23




Перекинув сумку через плечо, Кейт открывает входную дверь, собираясь пойти в свой арендованный кабинет в Сент-Джонс-Вуде, чтобы лечить пациента, но внезапно вздрагивает при виде невысокой блондинки в черном. Ее сопровождает мужчина в полицейской форме. Кейт замирает на месте и секунду смотрит на них. Она уже поняла: они здесь для того, чтобы поговорить о Сафайр Мэддокс.

– Здравствуйте, – говорит Кейт. – Извините. Я как раз собиралась по делам.

– Ничего страшного. Мы можем прийти еще раз.

– Ой, – говорит она. – Лучше не надо. Я могу уделить несколько минут.