– Верно, не рвется. – Решив, что Рияш просто позавидовал тому, кто с рождения имеет то, чего ему самому приходится добиваться с риском для жизни, я постаралась выполнить сразу две задачи – и брата защитить, и собеседника просветить. – Он сознает, что слишком молод. А его отец, Ранниар-тиал, еще полон сил.
– Действующие правители неохотно расстаются с властью, вот и вся причина «сознательности» Найриса-тиала. Он просто опасается гнева отца, – не слишком приветливо отреагировал собеседник. – Будь условия иными…
– Нет, вы не правы, – не сдалась я. – Поверьте, я достаточно хорошо его знаю и понимаю, о чем говорю!
– И насколько близко ты с ним знакома? – с явным намеком, что служанку и принца не может связывать ничего, кроме постели, хмыкнул Рияш, а я опомнилась – может, не стоило мне так бурно реагировать? Сколько раз я убеждалась, что рассудительность действеннее, чем эмоции.
– Я всего лишь проявляю уважение к тем, кто дал мне работу. В нашем многообразном мире не следует сводить все к одним лишь личным отношениям и желаниям. А вы судите о незнакомцах только по своему жизненному опыту, – взяв себя в руки, ответила мягко и улыбнулась обезоруживающе.
Не знаю, насколько хорошо понял меня мужчина, но в его взгляде промелькнуло недоумение. Он даже жевать перестал, уставившись мне в лицо. Словно пытался выяснить, где я таких высокопарных фраз набралась.
Я сначала встревожилась – не перестаралась ли? А потом успокоилась. Я же не прислуга, а компаньонка, имею право быть ничуть не менее начитанной, чем королевская дочь. Впрочем, у отца во дворце нет необразованных слуг. Школьный уровень, конечно, не чета познаниям принцессы, но даже этот факт может стать объяснением, что я не так уж безграмотна.
– А у короля Адьяра есть дети? – решилась на допрос Рияша, рассудив, что вопрос исчерпан и смена темы не будет выглядеть подозрительной и наигранной. Не все же Аррис одной стараться ради нас, должна и я внести свой вклад в добычу информации.
– Нет.
Ответ был кратким, лаконичным, а поза стала напряженной, на лице вновь появилось выражение отстраненности. Но я сделала вид, что не заметила намека на нежелание говорить.
– А жена?
– Нет.
– А…
– Ари! – обрывая очередной вопрос, предупреждающе рыкнул бандит. – Любопытство до добра не доведет.
– У нас в Тиале каждому известно о семье правителя. Я и не думала, что в Адьяре это держат в тайне, – постаралась я оправдать свое любопытство, не вызывая подозрений.
– А зачем тебе знать? Надеялась стать любовницей? Или мечтала о месте няньки в королевском семействе Адьяра? – резко припечатал Рияш, и я, не желая нарываться на неприятности, умолкла.
Сосредоточилась на завтраке, пытаясь забыть о мужчине, который неожиданно стал скрытным и откровенно грубым, словно этим старательно отрицал собственное благородство. Но мой взгляд волей-неволей следил за его руками, которые уверенно пользовались приборами.
Не самые ухоженные, загрубевшие, с неровно подстриженными ногтями и покрытые мозолями от ежедневного физического труда, внешне они соответствовали облику заправского негодяя, но вот как действовали… Любой из наших надсмотрщиков не стал бы церемониться с едой. Они предпочли бы хватать пищу из тарелки руками, а не брать вилкой. И салфетки бы скомкали как придется, а не сложили аккуратно.
Рияш же все делал идеально. Мало того, не задумываясь. Надо очень постараться и долго работать над собой, чтобы такое следование правилам этикета стало привычным и не вызывало затруднений. Пусть я неправильно оценила его моральные качества, но воспитание не скроешь. Да и мое поведение за столом не вызывает у Рияша излишнего интереса. А это значит…
Значит, он был вынужден усвоить эти нормы приличия. Большинство звездных королевств развитые и культурные. Их жители заботятся об образовании своих детей, а тех, кому это безразлично, совсем немного. К тому же Рияш сам сказал, что Адьяр не является его родиной.
Другой вопрос, что навыки этикета он мог приобрести уже после того, как обосновался в чужом королевстве. Король Адьяра, раз уж назначил его на руководящий пост, несомненно, считает своим приближенным. И вполне мог потребовать освоить соответствующие королевскому двору навыки, чтобы не уронить высокий статус правителя и сохранить иллюзию роскоши. Сборище малограмотных бандитов среди придворных однозначно разрушило бы попытки сохранить величие. И сам король окончательно деградировал бы, общаясь с такой свитой…
– Рияш-диер, – неожиданно сбивая с мысли, раздался голос заглянувшего в комнату охранника. – Вы это… долго тут. Забыли, что ли? Там надо распределить, кому на дежурство, а кому к вылету готовиться.
Вслед уходящему мужчине я смотрела с неясным чувством. Сама осознать не могла, чего в нем больше – облегчения или разочарования. Мне хотелось, чтобы он остался, потому что приятен мне? Или же я просто боялась его меньше, чем остальных? Или же мне просто было жаль, что я так и не смогла ничего выяснить?
Во время завтрака заключенных в тюремной камере
После ухода советника продолжать бездействовать Найрис уже не мог. Впрочем, как и остальные, взбудораженные не самым обнадеживающим разговором. К тому же пища в контейнерах, которую им швырнули в камеры, оказалась холодной и несвежей. Воду еще хоть как-то можно было пить, а вот еда…
– Пусть сами травятся этой гадостью, – шипел стюард, сначала тщательно принюхавшись к заплесневелой каше невнятного состава, а затем демонстративно выбросив ее вместе с контейнером в ведро-мусоросборник. – И вам есть не советую. – Он обеспокоенно посмотрел на принца, который решал сложную задачу, разрываясь между перспективой остаться голодным или все же наесться с риском заполучить кучу проблем.
В итоге даже те, кто осмелился попробовать несъедобное варево на вкус, потом долго плевались, а Найрис со вздохом выставил свою порцию за пределы камеры.
– Они просто издеваются над нами! – возмутился он. – Уже не знают, чем и задеть. Ждут, что станем сговорчивее.
– Если мы обречены, нет смысла на нас хорошую еду тратить, – заметил безопасник Криач-яр.
– Но они же вроде ждут от нас союзничества, а таким способом нас на свою сторону точно не привлекут.
– Или просто другая их еда ничуть не лучше.
– Или же в случае согласия король устроит нам застолье.
– Сидит и не может выбрать, чем угостить дорогих гостей!
Предположения, отчасти злые, отчасти насмешливые, сыпались одно за другим. Пленные пытались хотя бы на словах компенсировать собственную беспомощность и отомстить адьярцам.
Увлекшись этой игрой, Найрис не замечал, что стюард продолжает стоять около закрывшегося мусоросборника, задумчиво его рассматривая, переводя взгляд то на своих товарищей, то на принца, то смотря в пустой коридор за решеткой, где никого из бандитов не было.
– Принц… – Наконец он подошел и осторожно коснулся руки Найриса, заговорив тихо, едва слышно. – Можно освободиться, только этот способ подойдет не всем из нас.
– Какой? – развернулся к нему Найрис, мгновенно заинтересовавшись.
– Смотрите.
Мужчина потянул принца за рукав, вынуждая подойти к мусоросборнику. Вид которого был ничем не примечательным: ободранные стенки, испачканные протухшей едой и плотно сомкнутые створки проржавевшего днища. Однако, несмотря на изношенность, створки исправно раскрывались, едва над ними оказывался мусор или просто кулак. Для закрепленного на них датчика не было существенной разницы – живой это объект или просто куча хлама.
– Гм… – проследив за этими движениями, принц скептически хмыкнул. – Туда хорошо если моя голова пролезет. Я уже не говорю про паршивый запах и все остальное.
– Я и не предлагаю это употребить в пищу, а ваш внешний вид не так важен. В конце концов, когда нас убьют, вряд ли мы окажемся в лучшем месте, – не скрывая обиды, высказался стюард. Но оскорбленно молчать не стал, продолжая свою мысль: – Когда я учился, был у нас курс обслуживания инженерных коммуникаций. И мы четко усвоили, что трубы для отвода отходов должны быть достаточно широкими, потому что предметы должны свободно падать и не застревать. Иначе чистить проблематично. Это же не вентиляция. Вряд ли здесь принципиально иначе. Стандарт проектирования систем платформы един для всех королевств. Так что вы совершенно спокойно по трубам продвинетесь к начальной точке, а там, где соединяются ответвления, вообще можно будет выпрямиться и спокойно идти.
– Допустим, – сосредоточился принц, вновь заглядывая в недра «ведра». – Но сам вход в мусорку узкий из-за смыкающей блокирующей створки, а она…
– А она ржавая! – не скрывая торжества в голосе, перебил его собеседник. – Лаз легко можно будет расширить ударами каблуков. Адьярцы сами облажались, когда довели свою платформу до такого упадочного состояния.
С этим, конечно, нельзя было не согласиться. Однако все равно оставалось то, что сдерживало, не позволяло принцу броситься навстречу собственному спасению.
– Не все смогут попасть в трубу. Ты со мной, может, и пролезешь, – он окинул взглядом фигуру схожей комплекции, – а вот… – Его глаза нашли сидящего с безразличным видом на лежаке молодого телохранителя. Не тучного, но высокого, широкого в плечах и крепкого телосложения. – И я не уверен, что в остальных отсеках камеры «ведра» тоже настолько непрочные. Нам нужен способ выручить всех.
– Поговорите об этом с Криач-яром, – развел руками стюард, признавая свое поражение.
Помедлив, Найрис приблизился вплотную к решетке, разделяющей его с бывшим наставником. Кратко обрисовав ситуацию, умолк, ожидая предложений. Безопасник какое-то время хмурился, ероша седые волосы, щурился, по всей видимости перебирая действенные варианты, в итоге сообщил:
– Неплохая идея.
– Есть и другая, – явно не желая бросать своих подданных в плену, дополнил принц. – Надсмотрщики накормили нас дрянью, значит, не удивятся, если нам станет плохо. Можно ведь сделать вид, что мы отравились. Мы нужны королю живыми, ему придется послать к нам врача или какого-то другого помощника. Отнимем у него ключи и сбежим все вместе.
Во время его речи Криач-яр едва заметно улыбался одними уголками губ, а когда принц замолчал…
– Я первым делом вариант захвата заложника обдумал, – сообщил наставительно. – Изнеженные тиальцы и вправду могут оказаться непривычны к быту закаленных трудностями адьярцев. Но врача будут охранять вооруженные бандиты. А у нас нет оружия – это раз. И два – мы разделены по трое. Не сможем помочь друг другу. Так что второй способ нереальный. Первый мне нравится больше.
– И я, как подлец, сбегу один? – изумился Найрис и спохватился: – А моя сестра? Что будет с ней?!
– Думаю, угрозы для Инили-тиалы нет, – рассудил главный безопасник. – Принцессе не причинят вреда. Уверен, даже когда ваше исчезновение обнаружат, королю будет выгоднее оставить ее живой заложницей.
– А вас? Криач, ты хоть представляешь, что они с вами сделают?
– Нужно скрыть отсутствие принца в камере, – подсказал подошедший к ним стюард, стоя под прицелом блеклых, но колючих глаз безопасника. – Можно на лежанке устроить подобие спящей фигуры и объяснить то, что он не встает, недомоганием. Кстати, тогда и беседу с королем можно потребовать отложить. А вы, принц, успеете добраться до кораблей и пошлете сигнал в Шейраз или Тиалу. Или вообще улетите за подмогой.
– Не переживайте за нас, Найрис, – уверенно обнадежил своего подопечного безопасник. – Мы продержимся так долго, как только сможем. И даже если нашу хитрость раскроют, постараемся найти способ остаться в живых.
– Ты хоть со мной? – хмуро спросил принц, взглянув на стюарда.
– Нет, – покачал головой тот. – Отсутствие одного в отсеке камеры еще можно замаскировать, но если не будет двоих, это уже подозрительно. Бандиты быстро догадаются, что дело нечисто, и полезут проверять.
– Нечисто… – задумчиво повторил Найрис, вновь возвращаясь взглядом к мусоросборнику и невольно морщась. Представить себя с ног до головы перемазанным во всякой дряни ему было крайне сложно.
Во время завтрака «принцессы» в обществе королевского советника
Три зубца – это понятно – обычная вилка. А та, на которой два, для чего? А изогнутая ложка, словно на нее кто-то сел? А нож, больше похожий на извитое шило?
Ошалев от разнообразия приборов, я лихорадочно искала логичные варианты их использования и злилась. Мало того что мне приходится быстро соображать, чтобы не оплошать с выбором жутких вилок – я успела съесть всего ничего, – так еще и советник с расспросами пристал, мешает и отвлекает.
– Инили-тиала, всем ли вы довольны? Вас устраивают отведенные апартаменты? Король желал угодить вам.
Вынужденно подняв голову и оторвавшись от своего нелегкого занятия, я в очередной раз встретилась взглядом с тусклыми серо-голубыми глазами. Мой сотрапезник, несмотря на невзрачную внешность – узкое лицо, тонкие, почти бескровные губы и чуть вздернутый курносый нос, пытался выглядеть внушительно и солидно. Темно-коричневый камзол, украшенный золотой вышивкой, был дорогим, тонкий шелковый шарф, обматывающий шею, претендовал на образец изысканности, светлые короткие волосы прилизаны в аккуратную прическу. Сразу ясно, что работа у него непыльная. Только и умеет, что при дворе ошиваться да интриги крутить.
В последнем этот тип наверняка поднаторел, потому что говорит, словно надо мной издевается, а рожа при этом серьезная. Невыносимый субъект. Так бы и послала его! Чем я вообще могу быть довольна в плену?
– Гостеприимство поразительное, – язвительно отозвалась. – Даже и не знаю, чему радоваться в первую очередь. То ли назойливым надсмотрщикам, которые вламываются без стука, то ли ободранной и пыльной комнате.
– Наш король сохранил вам жизнь, – наставительно напомнил советник, «шилом» поддевая и вытаскивая из узкой раковины какого-то склизкого моллюска.
Обнаружив такого же гада в своей тарелке, я брезгливо отодвинула ее на край стола. И раздражение, смешанное с отвращением, обрушила на собеседника.
– Так не он мне ее дал, чтобы отнимать! Никто не вправе вмешиваться в чужую судьбу! Я не просила о таком снисхождении.
Прожевав и с явным удовольствием проглотив мерзкую добычу, советник неспешно отозвался:
– Надо же… Никогда бы не подумал, что у мягкотелого Ранниар-тиала такая бойкая дочь. Вы стремитесь оставить последнее слово за собой.
– А вам, Левьер-даграл, какое до этого дело? Хотели помыкать мной, так не дождетесь!
– Левьер, для вас просто Левьер, – с каким-то подозрительным воодушевлением отреагировал на мою откровенную грубость мужчина. – Мне нравится ваше бесстрашие, Инили… Вы же позволите мне нарушить приличия и обращаться к вам неофициально?