Я со скепсисом взглянула на придавленных негативным настроением хозяина виллы дам. Плакать? Всего лишь из-за того, что при них кого-то строго отчитали и отругали? Серьезно?





Но тут леди Кла́ра всхлипнула, а у леди Габриэ́ллы по щеке потекла слезинка. Шмыгнула носом леди Офелия. К ней присоединился кто-то еще...



— М-да. Марио, будьте добры, передайте Жоржетте, чтобы она их приготовила фруктов и моркови. Пусть грызут.



И в этот момент громко и протяжно завыл и заухал Кассель. Не знаю, где он пропадает последнее время. Но его почти не видно и не слышно. И сейчас вот пропустил всё представление.



— Эрика, вы всё развлекаетесь? — выплыл он из стены рядом. — Это самый странный и бестолковый отбор невест из всех, какие я видел. Ни одного нормального конкурса, но при этом число невест стремительно сокращается по разным причинам.



— Кхм, — кашлянула я.



— Кстати, дорогая, а ведь по итогам конкурса стирки и чистки обуви так никто и не отсеялся. Может, еще парочку под шумок удалить? Сегодня такое чудесное утро, невесты так и выбывают, так и выбывают...



Вздохнула я, полюбовалась плачущими девушками, махнула рукой и пошла на кухню. Я тоже есть хочу, между прочим. А отбор и правда глупый получается и странный. Не быть мне профессиональной смотрительницей конкурсов и свахой. Ох не быть...





— Хорошее утро, — сообщил мне спустя десять минут лорд Риккардо, отыскав в уголке на кухне.



Я ела яблоко, отрезая от него ножом ломтики, а Жоржетта рассказывала мне, как шалил в детстве Лексинталь.



— Чем оно хорошее, если всю колбасу кто-то съел? — с намеком спросила я.



Сиятельный обжора на мгновение смутился, утащил у меня отрезанный ломтик яблока и с хрустом его сжевал.



— Эрика, вы просто чудо. За одно лишь сегодняшнее утро вашими стараниями поголовье кур уменьшилось на три головы. У нас выбыли леди: Беатрис, Милардис и Диана. Ну и их сопровождающие, конечно.



— Да, неплохо, — отрезав себе еще кусочек, я быстро положила его в рот, а то маркиз и за ним уже руку протянул.



— Жадина! — сообщил он мне и отобрал яблоко совсем. Вместе с ножом. — Вы непревзойденно доводите людей. Где научились?



— В приюте, само собой, — хмуро ответила я, глядя, как наглое сиятельство доедает мой фрукт.



Жоржетта хмыкнула, подошла тихонечко и вручила мне другое яблочко. Краснобокое и румяное. И ножик.



— Ой! Яблочки! — ворвался в кухню светловолосый ураган. — Эрика, можно? — и отобрал мое яблоко.




Мрачно раздувая ноздри, я гипнотизировала взглядом двух аристократических прожорливостей.



— Ну не жадничай! — правильно понял меня мальчишка. — Я тебе в саду новое выращу, хочешь?



Его отец издал смешок, подтащил ногой табурет и сел рядом со мной.



— Привыкайте, Эрика. Вы теперь с нами заодно.



— Кушайте, леди Эрика, — с улыбкой вручила мне Жоржетта третье яблоко. И нож.



— Эрика, поедешь со мной в деревню? Я тебе округу покажу, — позвал Лексинталь.



— Поеду. А зачем?



Он воровато оглянулся и прошептал, перегнувшись через стол:



— За мясом. И колбасой.



— Я с вами! — припечатал маркиз. — Я есть хочу.



— Вообще-то, мы знаем, кто ночью слопал последнюю колбасу, — обиженно сказал ему сын.



— Да! — добавила я.



— Я проголодался, а она пахла и заманивала, — ничуть не устыдился маркиз. Отложил огрызок и попросил себе целое яблоко у поварихи.



Следующие минут пять мы трое с аппетитом мирно хрустели, сидя за кухонным столом на кухне. А Жоржетта, мурлыкая под нос песенку, готовила гороховую похлебку к обеду.





В общем, плюнули мы, образно выражаясь, на истерику в курятнике и сбежали. Уходили огородами... А именно — через окно в моей башне.



— Я просто поражаюсь вам, — задумчиво сообщило нам фамильное привидение рода ди Кассано.



Он наблюдал за тем, как я перебираюсь через подоконник, а Лексинталь меня снаружи собирается ловить.



— Чему именно? — оглянулась я.