Магистр Десент, пошатываясь, встал. Выглядел он не лучше шахтёра — такой же грязный, с чёрными от пепла волосами и угольными разводами на коже. Должно быть, я сейчас была такой же. Мне подумалось, что мы могли бы прикинуться камнями на этой чёрной драконьей скале, и никто бы нас никогда не нашёл.
Воздух быстро остывал. Настойчивый ветер забирался под одежду и охлаждал влажную от пота кожу. Ночь рассеивалась, и первые осторожные лучи рассвета пробились сквозь густую завесу дыма.
Слова клятвы звучали у меня в мыслях, озаряя осознанием произошедшего. Мы завершили ритуал, которого так старательно избегали.
Ментор чёрного паука подошёл к краю пропасти.
Я осторожно поднялась. Удивительно, но чувствовала я себя превосходно. Несмотря на переезд, бессонную ночь, голод и ужасающие события, которые мне пришлось пережить, я была полна сил, а мой разум оставался ясным и чистым.
Глубокое ущелье у наших ног было укрыто дымкой тумана, который скрывал всё, что в нём исчезло. Я смотрела вниз, в молочную бездну пропасти, в которую канула Чахи, и думала о том, что никогда не видела мир таким. Мир, в котором ничего не стоит любая жизнь, кроме твоей собственной. Эта реальность казалась чуждой, и мне было невыносимо становиться её частью. Как будто кто-то могущественный диктовал свои правила, по которым я обязана была жить и действовать. Мне не хотелось по ним играть. Мне хотелось изменить эти правила. И хотелось изменить Квертинд. Я вспомнила о Кирмосе лин де Блайте. Могущественном кровавом маге, который хотел стать нашим королём. Сколько раз ему приходилось убивать? Сколько стоила для него чужая жизнь? Сто лирн? Двадцать? Или ничего? Сколько раз ему приходилось делать трудный выбор между жизнью и смертью или… смертью и смертью?
Я посмотрела на своего ментора. Он тоже вглядывался в пропасть, размышляя о чём-то своём. Когда-то давно моя мать связала меня заклятием с этим человеком. Возможно, у неё были причины для такого выбора. Возможно, она знала, что он поможет мне отомстить за неё. Какие бы тайны он ни хранил и как бы ни хотел отменить заклятие, он всё же не смог ничего изменить. И теперь ему оставалось только одно: принять свою судьбу, как я приняла своего ментора.
«Выбор есть всегда», — так он говорил. И был, конечно, прав. Но никто не выбирает смерть, когда есть другой выбор. Я отвернулась. Среди серого пепла, что уже собирался в пушистые горки, лежала красная роза. Свежая и цветущая, как будто только что срезанная. Чахи выбрала смерть… ради чего? Ради великой истории? Ради своих идей? Никто не выбирает свою смерть, находясь в здравом уме.
— Я хочу убить Кирмоса лин де Блайта, — заявила я своему ментору.
Это не было порывом или случайным импульсом. Я знала, что теперь Джермонд Десент не сможет мне навредить, что бы я ни задумала. Теперь я навсегда стала его мейлори, о которой он обязан заботиться, чтобы выжить самому. Он будет чувствовать мои страхи, тревоги и разделять мои беды. Именно так говорилось в клятве. И если мы не смогли разорвать нашу связь, как договаривались изначально, это не значит, что я не могу его использовать. Даже наоборот — теперь меня на это благословил сам Толмунд.
— Ты хочешь, чтобы я помог тебе в этом, Юна Горст? — он отошёл от края пропасти.
Изумлённым магистр, как всегда, не выглядел. Этого человека точно нельзя было удивить словами. Но теперь мне это даже нравилось. Хотелось перенять его способность владеть собой и не выказывать эмоций.
— Я бы никогда не посмела просить об этом, — призналась я. — Я только хочу, чтобы ты научил меня. Всему, что знаешь сам. Магии, сражению, тактике, рассудительности и ответственности.
— Ответственности, — он усмехнулся и поднял розу. — Кирмос лин де Блайт — непростая цель даже для могущественных людей. У таких, как он, всегда будет много врагов. До сих пор он справлялся со всеми, раз всё ещё жив. Что может студентка без склонности против самого сильного мага королевства? Никто бы не пошёл на это в здравом уме.
— Он убил мою мать, — сообщила я. — И я хочу отомстить за неё. Может, я и не в здравом уме, но не отступлюсь. Я убью его или умру сама.
— Разве может идея мести стоить собственной жизни? — он подошёл и вручил мне розу, как недавно это сделала Чахи.
— Думаю, любая идея может стоить собственной жизни, — я выдержала его взгляд. — Если она по-настоящему важна для тебя.
Он смотрел на меня изучающе, как будто прикидывал, насколько серьёзно я настроена. Было непривычно видеть его так близко и таким… чёрным. Захотелось стряхнуть пепел с его волос, чтобы увидеть привычный цвет. Только глаза моего ментора оставались по-прежнему яркими, нефритовыми и такими же непроницаемыми, как всегда.
— Я научу тебя, Юна, — он отошёл и снова уставился в пропасть, знакомым жестом покручивая кольцо. — Но некоторые уроки могут быть жестокими.
— Именно такие мне и нужны, — обрадовалась я. — Пожалуйста, не жалейте меня, магистр Десент.
— Можешь звать меня Джермонд, — разрешил ментор.
Ветер стих. Хмурое утро осыпало нас лёгкими хлопьями снега. Пепел уже почти осел, и воздух стал прозрачным.
Мы стояли, вглядываясь в белёсое покрывало подножья Сомнидракотуля. Где-то там, в тусклом серебре кроуницкого тумана, прекрасная Чахи плыла к своему кровавому Толмунду.
В звонкую, острую тишину врезался знакомый щелчок. Джермонд закрыл меня собой, внимательно оглядываясь. Я улыбнулась его реакции, зная, что опасности не было. Голос Сирены звучал чисто и звонко, отражаясь эхом от скал и разливаясь приятной теплотой в моём сердце:
«Как сладок сна конец, и новое начало
Уже зовёт меня на бой с самой судьбой.
Пусть замыслу богов я снова проиграла,
Но всё ещё дышу под Красною Луной!»
Глава 14. Королей много не бывает
Народная мудрость рудвиков гласит, лу-лу, что снег раньше был водой. Так повелел Лулук.
Йоллу, лу-лу, открыл высокие створки окна кабинета Великого Консула, и в помещение ворвались пушистые вихри. Рудвик не любил, когда на его прекрасный камзол что-то падает, но свежий воздух шёл на пользу здоровью хозяина. С тех пор, как в Лангсорд приехала бледная девочка, лу-лу, Камлен Видящий стал озабочен своим самочувствием. «Я должен успеть научить её владеть своим даром» — сказал хозяин и приказал Йоллу приводить целителей каждый третий день недели. Эти бесполезные лекари совсем не лечили хозяина своей белой, как снег, светящейся магией, а только усложняли жизнь маленькому рудвику, лу-лу. Заставляли регулярно открывать окна, приносить к обеду только овощи и, самое ужасное, приказали выкинуть все баторские благовония. Они говорили, что это вредит сосудам, но Йоллу хорошо знал, лу-лу, что сосудам может навредить только мраморный пол, если их хорошенько об него стукнуть.
За окном на фоне утреннего горизонта громоздился сугробом Иверийский замок, давно закрытый по приказу Великого Консула. Его не разрешили расчистить даже в преддверии праздника. Йоллу подпёр скрипучие дверцы тяжёлым подсвечником и взглянул вниз. По светлым гладким ступеням Претория, которые охранял Тибр, уже пробегали бордовые фигурки служащих, лу-лу, спешащих на свою работу. Рудвик деловито пересёк комнату, отряхиваясь. Зима в Лангсорде в этот год выдалась снежная. Йоллу привстал на своих мягких лапах и оторвал листок пергамента от толстой книжки, что отсчитывала дни от Красной Луны. Маленький и очень важный служитель консульства кинул вчерашний день в мусорную урну, но тот заупрямился, подхваченный очередным потоком ветра из открытого окна. Норовистый клочок взметнулся, мигнув цифрой «сто восемь», и улетел куда-то за книжный шкаф. Йоллу, лу-лу, не подчинялся ничьим приказам, кроме Великого Консула, поэтому отказался поддаваться на провокацию и оставил бумажного наглеца там, где ему решилось покоиться.
— Сегодня сто девятый день Красной Луны, двести девятый год от коронации Тибра, лу-лу! — сообщил обязательную утреннюю информацию рудвик.
— Очередной день Верховного Совета Консульства, — хозяин устало спустил ноги с постели, что давно уже стояла в его кабинете. — Даже и не вспомню уже, какой по счёту в моей жизни. А раньше я считал эти дни, Йоллу, и гордился увеличением их числа.
— Пропустите сегодняшний, Консул, — предложил рудвик, помогая слепому старику подняться. — Мы можем прогуляться по парку или отнести миндальных пирожных бледной девочке. Вам надо беречь здоровье, лу-лу.
— Увы, Йоллу, — выдохнул Камлен. — Я пока ещё остаюсь первым человеком королевства, обязанным соблюдать его традиции. А сейчас Квертинд как никогда нуждается в правителе. Даже корона Тибра подтвердила это, приняв уже двух претендентов на престол.
Рудвик подал таз и кувшин с водой для умывания. Кабинет Великого Консула Претория не был приспособлен для жилья, поэтому комнат гигиены поблизости не находилось. Бедному Йоллу приходилось действовать по-старинке.
— Королей много не бывает, лу-лу, — заключил рудвик, поливая воду на руки своего хозяина.
Великий Консул гаркающе рассмеялся, потрепав своего верного помощника за пушистое ухо. Йоллу, лу-лу, очень загордился своей мудростью и подумал, что когда-то он бы тоже мог участвовать в Верховном Совете, как его благородные Консулы.
*
На стройной важной веренице колонн лежали разноцветные огоньки. Мелкие проказники, лу-лу, окрашивали белоснежный мрамор в радужные краски. Они нахально облепляли блестящий пол, стены и длинные гладкие цилиндры, что своими фигурными концами удерживали тяжёлый потолок Колонного Зала Заседаний.
Йоллу посильнее выпятил животик, глубоко вдохнув. Больше всего бессовестных световых наглецов досталось длинному столу, лу-лу, накрытому нарядной скатертью с чудесными кисточками. Йоллу вытянулся, убедившись, что на ней не появилось мерзких складок, портящих значительность дня. Накануне рудвик много времени потратил на борьбу с ними и вышел достойным победителем. С огоньками, в отличие от складок, бороться было невозможно.
Лица собравшихся тоже покрылись пёстрыми крапинами, как бы напоминая о предстоящем весёлом празднике, лу-лу. Но люди, что ждали Великого Консула, выглядели совсем не весёлыми. Они все встали со своих бархатных стульев, когда Камлен Видящий зашаркал ногами по гладкому камню широкого зала, и прижали к груди свои тиали. Рудвик проникся торжественностью приветствия, лу-лу, и поправил приколотые к камзолу консульские весы, подчёркивая своё участие. Он придерживал хозяина за руку, чтобы тот случайно не оступился, но Великий Консул прекрасно ориентировался в этом огромном пространстве. Он тяжело опустился на кресло во главе стола и расправил тяжёлые складки мантии. Разноцветные блики немедленно облепили его, лу-лу, падая с высокого полукруглого свода.
Светлые колонны поднимались вверх на добрую сотню рудвиковских ростов, упираясь в кружевной каменный бордюр, что обрамлял величественный потолок. В далёкой вышине он закруглялся огромными мозаичными окнами, образуя широкий купол. Каждый стеклянный витраж отличался от другого и заключал в себе одну из почитаемых особ погибшей династии. Иверийские короли и королевы, что нависали над членами Верховного Совета, лу-лу, были собраны из мельчайших цветных стёкол, создающих магию света. «Может, это и была их магия — магия света?» — подумал Йоллу, лу-лу, высокого задрав голову.
— Верховный Совет Консульства Королевства Квертинд объявляю открытым, — Камлен взмахнул ладонями, призывая всех садиться.
По залу прошёлся шелест одежды и скрип стульев, и собравшиеся снова удобно устроились на своих роскошных сидениях, увенчанных золотыми коронами. Йоллу заметил, что два стула пустовали, лу-лу. И если по премилому Гвелейду Дилзу рудвик скучал, то отсутствию хозяина второго стула очень обрадовался и облегчённо выдохнул. Обычно Камлен Видящий предпочитал общаться с остальными важными бордовыми мантиями через Йоллу, избегая личного контакта. Но дни Верховного Совета всегда был исключением, лу-лу, поэтому в воздухе повисла атмосфера нетерпения.
— Давайте проявим уважение к нашей леди и начнём с приятного обсуждения, — начал старик. — Витта, как проходит подготовка к празднику дня Иверийской Династии в Лангсорде?
Все немного расслабились и посмотрели на женщину-мага с тугой луковкой волос на макушке. Сероватый тиаль с тремя кольцами, который она недавно прижимала к груди, покачивался в бордовых складках мантии. Йоллу тоже повернул голову, выказывая высокую заинтересованность этим вопросом.
— Превосходно! — обрадовалась консул. — Госпожа Фонфон согласилась сотрудничать с нами, и маги стихий Нарцины из её мастерских уже сегодня приступят к украшению города. Я лично буду трудиться над созданием иллюзий. В этом году нас ждёт нечто особенное! Мой сын Куиджи изобрёл новую технологию, требующую лишь пару капель традиционной магии! Столица в этом году увидит огненные цветы и всплески, что восславят величие Иверийской династии. Разноцветные декоративные огни распадутся в ночном небе от заряженной стрелы. Фантастическое, невероятное зрелище!
— Мне всегда нравилась ваша увлечённость своим делом, Витта, — похвалил Камлен, деликатно останавливая женскую речь. — И мне приятно доверять вам культурное и научное развитие королевства.
— Великий Консул, — с новым энтузиазмом обратилась женщина. — Я всё же настаиваю, что артефакты из Тимберии нужно легализовать. Магия механизмов в самом скором времени докажет, что она могущественнее всех других. Только представьте себе: дилижансы, летающие по воздуху! Или железные устройства, плюющие огнём на большие расстояния. Прямо как маги огня, только для их использования не нужна склонность и многолетнее обучение. Будущее за наукой!
— Госпожа Лампадарио, вы уже ответили на вопрос консула, — спешно вмешался седой мужчина с тиалем Омена на шее. — Не стоит уводить тему от насущных проблем.
— Вы дурно воспитаны, генерал лин де Голли, — обиделась Витта Лампадарио. — Я просто стараюсь смотреть в будущее и двигать Квертинд к прогрессу. Разве это — не насущные проблемы?
— Из-за этой вашей науки в Тимберии магия совсем исчезла, — настаивал на своём генерал. — Боги покинули их и лишили главной силы. А мы должны сохранять наши традиции. И пусть великие короли не дожили до наших дней, память о них живёт с нами! И мы будем бороться за её сохранение!
Он несильно стукнул кулаком по столу и насупил кустистые брови. По скатерти немедленно пошли мерзкие складки, чем здорово испортили настроение рудвику. Хоть главный военный маг Квертинда и старался придавать себе грозный вид каждый совет, Йоллу совсем его не боялся, лу-лу. Даже наоборот, проникался глубоким уважением к его речам.
— Благодарю вас, Витта, — вмешался в спор Камлен. — Я много размышляю над вашими идеями. Но сейчас генерал лин де Голли действительно прав — у Квертинда есть более важные приоритеты. К моему глубокому сожалению. Мы снова на пороге гражданской войны, и народные волнения обрели не только силу, но и громкое имя. Орден Крона досаждает нам много лет, но теперь он превратился в могущественную организацию, которая мечтает привнести в наш мир хаос и беспорядки. Минох, я уверен, вам есть, что сказать по этому поводу. Прошу вас.
Великий Консул сделал приглашающий жест в сторону генерала. Минох лин де Голли прочистил горло и встал, выпрямившись. Он взял со стола пергамент, что лежал перед ним, и начал читать.
— За последние три месяца нападения Ордена Крона значительно участились. Их диверсии, направленные против Королевства Квертинд, носят всё более вероломный характер. Пять дней назад был совершен налёт на консульство Каткита, небольшого промыслового города на Полуострове Змеи. Это совершенно чудовищный акт терроризма. Здание полностью выжжено дотла, консулы убиты. Пострадали местные жители, которые пытались помочь, — генерал отложил бумагу. — Великий Камлен, этих ублюдков всё больше. С началом изгнания Кирмоса лин де Блайта они потеряли всякий страх.
— Это всё происки Господина Демиурга, — вмешался в разговор тучный мужчина в расшитом драгоценными камнями бордовом камзоле. — Он чувствует нашу слабину.
— Не говорите глупостей, наместник Батор! — подал голос ещё один человек с аккуратно выстриженной бородкой клинышком. — Если даже члены Верховного Совета будут верить в эти россказни для устрашения простофиль, Орден Крона станет ещё сильнее. Это просто кучка безумных фанатиков. Никакого Господина Демиурга не существует!
— Это официальная позиция Претория, — подтвердил Великий Консул. — И я призываю вас всех её придерживаться. Мы не должны дать запугать нас.
Повисла неловкая пауза. Партимо Батор, наместник южного края, названного в честь его древнего рода, сложил мягкие ладошки на своём животе. Йоллу позавидовал такому роскошному животику, лу-лу, и ещё более роскошной кучерявой шевелюре, что золотыми волнами ниспадала на округлые плечи хранителя Удела Батор.
Генерал Минох лин де Голли постукивал пальцами по столу. Мрачный человек в форме стязателя на дальнем конце стола сидел неподвижно, сверля своими тёмными глазами хозяина. Он был не так страшен, как тот, которого сегодня не было, лу-лу, но Йоллу на всякий случай его побаивался. Рудвик знал, что под его бордовыми перчатками скрываются тёмные вены кровавого мага.
— А наместник лин де Блайт скоро вернётся из изгнания? — опасливо оглядела всех Витта Лампадарио, нарушая тишину.
— Кирмос лин де Блайт отказался от своего имени и привычной жизни, как требует того традиционное испытание королей, завещанное Ирбом Иверийским, — пояснил Камлен Видящий. — И он не появится ещё две ночи красной луны. Иначе испытание будет считаться проваленным.
— Витта, не переживайте, — человек с бородкой участливо накрыл своей ладонью руку женщины. — Армия Квертинда сильна и без Кирмоса лин де Блайта. С гибели династии и того ужасного восстания, в котором погиб ваш муж, она только растёт. Ряды её пополняются сильнейшими молодыми бойцами, выпускниками Военной Школы Астрайта и Кроуницкой Королевской Академии. Какими бы дерзкими не были эти революционеры, они не самоубийцы.
— Это верно, Орлеан, — генерал лин де Голли снова прочистил горло. — Вы ясно видите ситуацию. Мои бойцы вмиг сметут эту заразу, если они осмелятся вступить в открытый бой и повторить события пятнадцатилетней давности.
— Орлеан Рутзский, — обратился Великий Консул. — Вы ведь тоже прошли испытание династией, чем заявили свои права на престол. Корона Тибра приняла вас. Когда вы планируете начать следующее испытание? Вернувшись с рассветом после ночи Красной Луны двести одинадцатого года, Кирмос лин де Блайт станет законным правителем, и право это уже никто не оспорит. А вы прошли только одно из трёх испытаний. В этой гонке будущих королей он значительно опережает вас.
— Вы тоже покинете нас? — в глазах Витты Лампадарио мелькнул ужас.
— Нет повода для беспокойства, — заверил Орлеан Рутзский. — Я пока не собираюсь удаляться в изгнание. Для меня прежде всего важно благополучие Королевства и всех его подданных. Я как наместник Галиофских утёсов должен сначала позаботиться о жителях Кроуница и его окрестностей, прежде чем бросаться выполнять испытания. Я не хочу, чтобы Кроуниц пылал в огне восстаний без своего наместника, как сейчас пылает Астрайт. Горячность и спонтанные решения — плохие советчики для короля. Они приводят к краху планов. Сейчас нам всем стоит сосредоточиться на Ордене Крона.
Генерал лин де Голли одобрительно закивал. Партимо Батор безучастно поднял взгляд к стеклянным изображениям великих правителей. Йоллу начал рассматривать ажурную лепнину, лу-лу, что украшала стены и карнизы. Ему всегда нравились хитрые закорючки, любовно выведенные древними магами искусства в симметричные композиции. Мраморные цветы и фрукты обрамляли удлинённые белые панно, в центре которых поблескивали золочением короны. А кое-где — и консульские весы, лу-лу, которые Йоллу носил в виде брошки.
— Грэхам, — снова взял слово Камлен, и Йоллу вздрогнул, — как идут расследования стязателей? Орден не смог бы действовать так смело без руководителей и меценатов.
Экзарх стязателей сомкнул руки в бархатных перчатках на столе. Тёмный плащ его с алыми лацканами сильно выделял кровавого мага среди бордовой компании остальных членов Верховного Совета.
— Они действительно хорошо организованы, — голос кровавого мага был скрипучим, как створки на окне кабинета Консула. — Прекрасно подготовлены, их действия продуманы и быстры. Это не просто возмущённые крестьяне или рабочие. Наш враг серьёзнее, чем мы могли предполагать. Он опасен не как грохочущий лев или стая волков, а как змея, которую пытаешься поймать за хвост в озере.
— И когда же вы схватите эту змею за голову? — поинтересовался генерал лин де Голли.
Воздух быстро остывал. Настойчивый ветер забирался под одежду и охлаждал влажную от пота кожу. Ночь рассеивалась, и первые осторожные лучи рассвета пробились сквозь густую завесу дыма.
Слова клятвы звучали у меня в мыслях, озаряя осознанием произошедшего. Мы завершили ритуал, которого так старательно избегали.
Ментор чёрного паука подошёл к краю пропасти.
Я осторожно поднялась. Удивительно, но чувствовала я себя превосходно. Несмотря на переезд, бессонную ночь, голод и ужасающие события, которые мне пришлось пережить, я была полна сил, а мой разум оставался ясным и чистым.
Глубокое ущелье у наших ног было укрыто дымкой тумана, который скрывал всё, что в нём исчезло. Я смотрела вниз, в молочную бездну пропасти, в которую канула Чахи, и думала о том, что никогда не видела мир таким. Мир, в котором ничего не стоит любая жизнь, кроме твоей собственной. Эта реальность казалась чуждой, и мне было невыносимо становиться её частью. Как будто кто-то могущественный диктовал свои правила, по которым я обязана была жить и действовать. Мне не хотелось по ним играть. Мне хотелось изменить эти правила. И хотелось изменить Квертинд. Я вспомнила о Кирмосе лин де Блайте. Могущественном кровавом маге, который хотел стать нашим королём. Сколько раз ему приходилось убивать? Сколько стоила для него чужая жизнь? Сто лирн? Двадцать? Или ничего? Сколько раз ему приходилось делать трудный выбор между жизнью и смертью или… смертью и смертью?
Я посмотрела на своего ментора. Он тоже вглядывался в пропасть, размышляя о чём-то своём. Когда-то давно моя мать связала меня заклятием с этим человеком. Возможно, у неё были причины для такого выбора. Возможно, она знала, что он поможет мне отомстить за неё. Какие бы тайны он ни хранил и как бы ни хотел отменить заклятие, он всё же не смог ничего изменить. И теперь ему оставалось только одно: принять свою судьбу, как я приняла своего ментора.
«Выбор есть всегда», — так он говорил. И был, конечно, прав. Но никто не выбирает смерть, когда есть другой выбор. Я отвернулась. Среди серого пепла, что уже собирался в пушистые горки, лежала красная роза. Свежая и цветущая, как будто только что срезанная. Чахи выбрала смерть… ради чего? Ради великой истории? Ради своих идей? Никто не выбирает свою смерть, находясь в здравом уме.
— Я хочу убить Кирмоса лин де Блайта, — заявила я своему ментору.
Это не было порывом или случайным импульсом. Я знала, что теперь Джермонд Десент не сможет мне навредить, что бы я ни задумала. Теперь я навсегда стала его мейлори, о которой он обязан заботиться, чтобы выжить самому. Он будет чувствовать мои страхи, тревоги и разделять мои беды. Именно так говорилось в клятве. И если мы не смогли разорвать нашу связь, как договаривались изначально, это не значит, что я не могу его использовать. Даже наоборот — теперь меня на это благословил сам Толмунд.
— Ты хочешь, чтобы я помог тебе в этом, Юна Горст? — он отошёл от края пропасти.
Изумлённым магистр, как всегда, не выглядел. Этого человека точно нельзя было удивить словами. Но теперь мне это даже нравилось. Хотелось перенять его способность владеть собой и не выказывать эмоций.
— Я бы никогда не посмела просить об этом, — призналась я. — Я только хочу, чтобы ты научил меня. Всему, что знаешь сам. Магии, сражению, тактике, рассудительности и ответственности.
— Ответственности, — он усмехнулся и поднял розу. — Кирмос лин де Блайт — непростая цель даже для могущественных людей. У таких, как он, всегда будет много врагов. До сих пор он справлялся со всеми, раз всё ещё жив. Что может студентка без склонности против самого сильного мага королевства? Никто бы не пошёл на это в здравом уме.
— Он убил мою мать, — сообщила я. — И я хочу отомстить за неё. Может, я и не в здравом уме, но не отступлюсь. Я убью его или умру сама.
— Разве может идея мести стоить собственной жизни? — он подошёл и вручил мне розу, как недавно это сделала Чахи.
— Думаю, любая идея может стоить собственной жизни, — я выдержала его взгляд. — Если она по-настоящему важна для тебя.
Он смотрел на меня изучающе, как будто прикидывал, насколько серьёзно я настроена. Было непривычно видеть его так близко и таким… чёрным. Захотелось стряхнуть пепел с его волос, чтобы увидеть привычный цвет. Только глаза моего ментора оставались по-прежнему яркими, нефритовыми и такими же непроницаемыми, как всегда.
— Я научу тебя, Юна, — он отошёл и снова уставился в пропасть, знакомым жестом покручивая кольцо. — Но некоторые уроки могут быть жестокими.
— Именно такие мне и нужны, — обрадовалась я. — Пожалуйста, не жалейте меня, магистр Десент.
— Можешь звать меня Джермонд, — разрешил ментор.
Ветер стих. Хмурое утро осыпало нас лёгкими хлопьями снега. Пепел уже почти осел, и воздух стал прозрачным.
Мы стояли, вглядываясь в белёсое покрывало подножья Сомнидракотуля. Где-то там, в тусклом серебре кроуницкого тумана, прекрасная Чахи плыла к своему кровавому Толмунду.
В звонкую, острую тишину врезался знакомый щелчок. Джермонд закрыл меня собой, внимательно оглядываясь. Я улыбнулась его реакции, зная, что опасности не было. Голос Сирены звучал чисто и звонко, отражаясь эхом от скал и разливаясь приятной теплотой в моём сердце:
«Как сладок сна конец, и новое начало
Уже зовёт меня на бой с самой судьбой.
Пусть замыслу богов я снова проиграла,
Но всё ещё дышу под Красною Луной!»
Глава 14. Королей много не бывает
Народная мудрость рудвиков гласит, лу-лу, что снег раньше был водой. Так повелел Лулук.
Йоллу, лу-лу, открыл высокие створки окна кабинета Великого Консула, и в помещение ворвались пушистые вихри. Рудвик не любил, когда на его прекрасный камзол что-то падает, но свежий воздух шёл на пользу здоровью хозяина. С тех пор, как в Лангсорд приехала бледная девочка, лу-лу, Камлен Видящий стал озабочен своим самочувствием. «Я должен успеть научить её владеть своим даром» — сказал хозяин и приказал Йоллу приводить целителей каждый третий день недели. Эти бесполезные лекари совсем не лечили хозяина своей белой, как снег, светящейся магией, а только усложняли жизнь маленькому рудвику, лу-лу. Заставляли регулярно открывать окна, приносить к обеду только овощи и, самое ужасное, приказали выкинуть все баторские благовония. Они говорили, что это вредит сосудам, но Йоллу хорошо знал, лу-лу, что сосудам может навредить только мраморный пол, если их хорошенько об него стукнуть.
За окном на фоне утреннего горизонта громоздился сугробом Иверийский замок, давно закрытый по приказу Великого Консула. Его не разрешили расчистить даже в преддверии праздника. Йоллу подпёр скрипучие дверцы тяжёлым подсвечником и взглянул вниз. По светлым гладким ступеням Претория, которые охранял Тибр, уже пробегали бордовые фигурки служащих, лу-лу, спешащих на свою работу. Рудвик деловито пересёк комнату, отряхиваясь. Зима в Лангсорде в этот год выдалась снежная. Йоллу привстал на своих мягких лапах и оторвал листок пергамента от толстой книжки, что отсчитывала дни от Красной Луны. Маленький и очень важный служитель консульства кинул вчерашний день в мусорную урну, но тот заупрямился, подхваченный очередным потоком ветра из открытого окна. Норовистый клочок взметнулся, мигнув цифрой «сто восемь», и улетел куда-то за книжный шкаф. Йоллу, лу-лу, не подчинялся ничьим приказам, кроме Великого Консула, поэтому отказался поддаваться на провокацию и оставил бумажного наглеца там, где ему решилось покоиться.
— Сегодня сто девятый день Красной Луны, двести девятый год от коронации Тибра, лу-лу! — сообщил обязательную утреннюю информацию рудвик.
— Очередной день Верховного Совета Консульства, — хозяин устало спустил ноги с постели, что давно уже стояла в его кабинете. — Даже и не вспомню уже, какой по счёту в моей жизни. А раньше я считал эти дни, Йоллу, и гордился увеличением их числа.
— Пропустите сегодняшний, Консул, — предложил рудвик, помогая слепому старику подняться. — Мы можем прогуляться по парку или отнести миндальных пирожных бледной девочке. Вам надо беречь здоровье, лу-лу.
— Увы, Йоллу, — выдохнул Камлен. — Я пока ещё остаюсь первым человеком королевства, обязанным соблюдать его традиции. А сейчас Квертинд как никогда нуждается в правителе. Даже корона Тибра подтвердила это, приняв уже двух претендентов на престол.
Рудвик подал таз и кувшин с водой для умывания. Кабинет Великого Консула Претория не был приспособлен для жилья, поэтому комнат гигиены поблизости не находилось. Бедному Йоллу приходилось действовать по-старинке.
— Королей много не бывает, лу-лу, — заключил рудвик, поливая воду на руки своего хозяина.
Великий Консул гаркающе рассмеялся, потрепав своего верного помощника за пушистое ухо. Йоллу, лу-лу, очень загордился своей мудростью и подумал, что когда-то он бы тоже мог участвовать в Верховном Совете, как его благородные Консулы.
*
На стройной важной веренице колонн лежали разноцветные огоньки. Мелкие проказники, лу-лу, окрашивали белоснежный мрамор в радужные краски. Они нахально облепляли блестящий пол, стены и длинные гладкие цилиндры, что своими фигурными концами удерживали тяжёлый потолок Колонного Зала Заседаний.
Йоллу посильнее выпятил животик, глубоко вдохнув. Больше всего бессовестных световых наглецов досталось длинному столу, лу-лу, накрытому нарядной скатертью с чудесными кисточками. Йоллу вытянулся, убедившись, что на ней не появилось мерзких складок, портящих значительность дня. Накануне рудвик много времени потратил на борьбу с ними и вышел достойным победителем. С огоньками, в отличие от складок, бороться было невозможно.
Лица собравшихся тоже покрылись пёстрыми крапинами, как бы напоминая о предстоящем весёлом празднике, лу-лу. Но люди, что ждали Великого Консула, выглядели совсем не весёлыми. Они все встали со своих бархатных стульев, когда Камлен Видящий зашаркал ногами по гладкому камню широкого зала, и прижали к груди свои тиали. Рудвик проникся торжественностью приветствия, лу-лу, и поправил приколотые к камзолу консульские весы, подчёркивая своё участие. Он придерживал хозяина за руку, чтобы тот случайно не оступился, но Великий Консул прекрасно ориентировался в этом огромном пространстве. Он тяжело опустился на кресло во главе стола и расправил тяжёлые складки мантии. Разноцветные блики немедленно облепили его, лу-лу, падая с высокого полукруглого свода.
Светлые колонны поднимались вверх на добрую сотню рудвиковских ростов, упираясь в кружевной каменный бордюр, что обрамлял величественный потолок. В далёкой вышине он закруглялся огромными мозаичными окнами, образуя широкий купол. Каждый стеклянный витраж отличался от другого и заключал в себе одну из почитаемых особ погибшей династии. Иверийские короли и королевы, что нависали над членами Верховного Совета, лу-лу, были собраны из мельчайших цветных стёкол, создающих магию света. «Может, это и была их магия — магия света?» — подумал Йоллу, лу-лу, высокого задрав голову.
— Верховный Совет Консульства Королевства Квертинд объявляю открытым, — Камлен взмахнул ладонями, призывая всех садиться.
По залу прошёлся шелест одежды и скрип стульев, и собравшиеся снова удобно устроились на своих роскошных сидениях, увенчанных золотыми коронами. Йоллу заметил, что два стула пустовали, лу-лу. И если по премилому Гвелейду Дилзу рудвик скучал, то отсутствию хозяина второго стула очень обрадовался и облегчённо выдохнул. Обычно Камлен Видящий предпочитал общаться с остальными важными бордовыми мантиями через Йоллу, избегая личного контакта. Но дни Верховного Совета всегда был исключением, лу-лу, поэтому в воздухе повисла атмосфера нетерпения.
— Давайте проявим уважение к нашей леди и начнём с приятного обсуждения, — начал старик. — Витта, как проходит подготовка к празднику дня Иверийской Династии в Лангсорде?
Все немного расслабились и посмотрели на женщину-мага с тугой луковкой волос на макушке. Сероватый тиаль с тремя кольцами, который она недавно прижимала к груди, покачивался в бордовых складках мантии. Йоллу тоже повернул голову, выказывая высокую заинтересованность этим вопросом.
— Превосходно! — обрадовалась консул. — Госпожа Фонфон согласилась сотрудничать с нами, и маги стихий Нарцины из её мастерских уже сегодня приступят к украшению города. Я лично буду трудиться над созданием иллюзий. В этом году нас ждёт нечто особенное! Мой сын Куиджи изобрёл новую технологию, требующую лишь пару капель традиционной магии! Столица в этом году увидит огненные цветы и всплески, что восславят величие Иверийской династии. Разноцветные декоративные огни распадутся в ночном небе от заряженной стрелы. Фантастическое, невероятное зрелище!
— Мне всегда нравилась ваша увлечённость своим делом, Витта, — похвалил Камлен, деликатно останавливая женскую речь. — И мне приятно доверять вам культурное и научное развитие королевства.
— Великий Консул, — с новым энтузиазмом обратилась женщина. — Я всё же настаиваю, что артефакты из Тимберии нужно легализовать. Магия механизмов в самом скором времени докажет, что она могущественнее всех других. Только представьте себе: дилижансы, летающие по воздуху! Или железные устройства, плюющие огнём на большие расстояния. Прямо как маги огня, только для их использования не нужна склонность и многолетнее обучение. Будущее за наукой!
— Госпожа Лампадарио, вы уже ответили на вопрос консула, — спешно вмешался седой мужчина с тиалем Омена на шее. — Не стоит уводить тему от насущных проблем.
— Вы дурно воспитаны, генерал лин де Голли, — обиделась Витта Лампадарио. — Я просто стараюсь смотреть в будущее и двигать Квертинд к прогрессу. Разве это — не насущные проблемы?
— Из-за этой вашей науки в Тимберии магия совсем исчезла, — настаивал на своём генерал. — Боги покинули их и лишили главной силы. А мы должны сохранять наши традиции. И пусть великие короли не дожили до наших дней, память о них живёт с нами! И мы будем бороться за её сохранение!
Он несильно стукнул кулаком по столу и насупил кустистые брови. По скатерти немедленно пошли мерзкие складки, чем здорово испортили настроение рудвику. Хоть главный военный маг Квертинда и старался придавать себе грозный вид каждый совет, Йоллу совсем его не боялся, лу-лу. Даже наоборот, проникался глубоким уважением к его речам.
— Благодарю вас, Витта, — вмешался в спор Камлен. — Я много размышляю над вашими идеями. Но сейчас генерал лин де Голли действительно прав — у Квертинда есть более важные приоритеты. К моему глубокому сожалению. Мы снова на пороге гражданской войны, и народные волнения обрели не только силу, но и громкое имя. Орден Крона досаждает нам много лет, но теперь он превратился в могущественную организацию, которая мечтает привнести в наш мир хаос и беспорядки. Минох, я уверен, вам есть, что сказать по этому поводу. Прошу вас.
Великий Консул сделал приглашающий жест в сторону генерала. Минох лин де Голли прочистил горло и встал, выпрямившись. Он взял со стола пергамент, что лежал перед ним, и начал читать.
— За последние три месяца нападения Ордена Крона значительно участились. Их диверсии, направленные против Королевства Квертинд, носят всё более вероломный характер. Пять дней назад был совершен налёт на консульство Каткита, небольшого промыслового города на Полуострове Змеи. Это совершенно чудовищный акт терроризма. Здание полностью выжжено дотла, консулы убиты. Пострадали местные жители, которые пытались помочь, — генерал отложил бумагу. — Великий Камлен, этих ублюдков всё больше. С началом изгнания Кирмоса лин де Блайта они потеряли всякий страх.
— Это всё происки Господина Демиурга, — вмешался в разговор тучный мужчина в расшитом драгоценными камнями бордовом камзоле. — Он чувствует нашу слабину.
— Не говорите глупостей, наместник Батор! — подал голос ещё один человек с аккуратно выстриженной бородкой клинышком. — Если даже члены Верховного Совета будут верить в эти россказни для устрашения простофиль, Орден Крона станет ещё сильнее. Это просто кучка безумных фанатиков. Никакого Господина Демиурга не существует!
— Это официальная позиция Претория, — подтвердил Великий Консул. — И я призываю вас всех её придерживаться. Мы не должны дать запугать нас.
Повисла неловкая пауза. Партимо Батор, наместник южного края, названного в честь его древнего рода, сложил мягкие ладошки на своём животе. Йоллу позавидовал такому роскошному животику, лу-лу, и ещё более роскошной кучерявой шевелюре, что золотыми волнами ниспадала на округлые плечи хранителя Удела Батор.
Генерал Минох лин де Голли постукивал пальцами по столу. Мрачный человек в форме стязателя на дальнем конце стола сидел неподвижно, сверля своими тёмными глазами хозяина. Он был не так страшен, как тот, которого сегодня не было, лу-лу, но Йоллу на всякий случай его побаивался. Рудвик знал, что под его бордовыми перчатками скрываются тёмные вены кровавого мага.
— А наместник лин де Блайт скоро вернётся из изгнания? — опасливо оглядела всех Витта Лампадарио, нарушая тишину.
— Кирмос лин де Блайт отказался от своего имени и привычной жизни, как требует того традиционное испытание королей, завещанное Ирбом Иверийским, — пояснил Камлен Видящий. — И он не появится ещё две ночи красной луны. Иначе испытание будет считаться проваленным.
— Витта, не переживайте, — человек с бородкой участливо накрыл своей ладонью руку женщины. — Армия Квертинда сильна и без Кирмоса лин де Блайта. С гибели династии и того ужасного восстания, в котором погиб ваш муж, она только растёт. Ряды её пополняются сильнейшими молодыми бойцами, выпускниками Военной Школы Астрайта и Кроуницкой Королевской Академии. Какими бы дерзкими не были эти революционеры, они не самоубийцы.
— Это верно, Орлеан, — генерал лин де Голли снова прочистил горло. — Вы ясно видите ситуацию. Мои бойцы вмиг сметут эту заразу, если они осмелятся вступить в открытый бой и повторить события пятнадцатилетней давности.
— Орлеан Рутзский, — обратился Великий Консул. — Вы ведь тоже прошли испытание династией, чем заявили свои права на престол. Корона Тибра приняла вас. Когда вы планируете начать следующее испытание? Вернувшись с рассветом после ночи Красной Луны двести одинадцатого года, Кирмос лин де Блайт станет законным правителем, и право это уже никто не оспорит. А вы прошли только одно из трёх испытаний. В этой гонке будущих королей он значительно опережает вас.
— Вы тоже покинете нас? — в глазах Витты Лампадарио мелькнул ужас.
— Нет повода для беспокойства, — заверил Орлеан Рутзский. — Я пока не собираюсь удаляться в изгнание. Для меня прежде всего важно благополучие Королевства и всех его подданных. Я как наместник Галиофских утёсов должен сначала позаботиться о жителях Кроуница и его окрестностей, прежде чем бросаться выполнять испытания. Я не хочу, чтобы Кроуниц пылал в огне восстаний без своего наместника, как сейчас пылает Астрайт. Горячность и спонтанные решения — плохие советчики для короля. Они приводят к краху планов. Сейчас нам всем стоит сосредоточиться на Ордене Крона.
Генерал лин де Голли одобрительно закивал. Партимо Батор безучастно поднял взгляд к стеклянным изображениям великих правителей. Йоллу начал рассматривать ажурную лепнину, лу-лу, что украшала стены и карнизы. Ему всегда нравились хитрые закорючки, любовно выведенные древними магами искусства в симметричные композиции. Мраморные цветы и фрукты обрамляли удлинённые белые панно, в центре которых поблескивали золочением короны. А кое-где — и консульские весы, лу-лу, которые Йоллу носил в виде брошки.
— Грэхам, — снова взял слово Камлен, и Йоллу вздрогнул, — как идут расследования стязателей? Орден не смог бы действовать так смело без руководителей и меценатов.
Экзарх стязателей сомкнул руки в бархатных перчатках на столе. Тёмный плащ его с алыми лацканами сильно выделял кровавого мага среди бордовой компании остальных членов Верховного Совета.
— Они действительно хорошо организованы, — голос кровавого мага был скрипучим, как створки на окне кабинета Консула. — Прекрасно подготовлены, их действия продуманы и быстры. Это не просто возмущённые крестьяне или рабочие. Наш враг серьёзнее, чем мы могли предполагать. Он опасен не как грохочущий лев или стая волков, а как змея, которую пытаешься поймать за хвост в озере.
— И когда же вы схватите эту змею за голову? — поинтересовался генерал лин де Голли.