Чахильда вздохнула. Удивительно, как безумная старуха преобразилась в такую мудрую, тонкую, проникновенную женщину. Взгляд ведьмы был смиренным и усталым. Даже беспокойный язык её скрывался где-то за сомкнутыми губами. Мне вдруг захотелось обнять её. Просто по-человечески пожалеть забытую всеми великую волшебницу. Но вместо меня она обняла Гренку, который стоял к ней ближе. Тот смутился, но участливо похлопал Чахи по старческой спине. А та достала из передника короткий кривой нож, прижала его к горлу Гренки и с силой вспорола кожу от уха до уха. Наемник попытался что-то сказать, ещё не испытывая страха, но слова утонули в глухом бульканье.
— Гренка! — закричала я и схватила лук. — Отойди от него, Чахи!
От шока я никак не могла вытащить стрелу. Когда наконец я её нащупала, магистр Десент обхватил меня и крепко сжал. Алая кровь пузырилась, пульсирующим фонтаном выплёскиваясь из рваной раны на горле пятнистого парня. Гренка упал, руками пытаясь затолкнуть бесценную жидкость обратно. Я слышала, как он кричит, хотя из звуков он издавал только размеренное хлюпанье. Его сердце всё ещё гоняло кровь, выталкивая её наружу, разбрызгивая по полу и стенам хижины. Чахи почти вся стала алой, как роза, которую она недавно вручила мне. «Там, где есть любовь, торжествуют вновь мир и доброта», — продолжила она напевать уже знакомый мотивчик.
Мне хотелось помочь Гренке, хоть я и не представляла, как это сделать.
— Вы убьёте его! — Я дёргалась и кричала, пытаясь вывернуться из жёстких объятий магистра Десента. — Он же так умрёт! Гренка, держись!
Но Гренка меня уже не слышал. Глаза его стали стеклянными и закатились. Он всё ещё дёргался, но это были уже неосознанные конвульсии. К неприятному запаху тухлятины в хижине добавился жуткий и едкий запах свежей крови. Меня затошнило.
Чахи деловито отрезала кусок плоти прямо из горла Гренки и кинула в котёл. Язык её снова высунулся и забегал. Следующий кусок с блестящим сгустком крови она положила в рот и начала чавкать. Не знаю, какой бог придал мне силы в этот момент, но я оттолкнула магистра Десента и ринулась на улицу. Едва я переступила порог, меня вырвало прямо на прекрасные розы Рдяной Чахильды. Во рту стало горько от желчи.
Я вспомнила, как обещала Гренке, что всё будет хорошо, и меня вырвало ещё раз.
Надо было позволить ему сбежать. Он чувствовал, что что-то не так. Хотел уйти, но я его задержала. Ещё один рвотный позыв сотряс моё тело, которое, казалось, пыталось вывернуть наизнанку собственный желудок. Крупными глотками я хватала воздух, пытаясь выровнять дыхание. Да, я всё ещё дышала. В отличие от мёртвого Гренки. Держась за забор, я бессильно опустилась на скрипучую ступеньку и вытерла рот рукавом.
Чернильное небо над высокой скалой безразлично мигало близкими звёздами, окутывало морозной свежестью осенней ночи. Меня начало знобить. Почему я была уверена, что всё закончится хорошо? Почему я так верила магистру Десенту? Почему я думала, что он станет нас защищать? Ответ пришел сам собой: потому что я всё ещё была маленькой Юной, наивной и безответственной. Легко позволяющей управлять собой.
— Успокоилась? — магистр Десент стоял надо мной, опираясь на дверной косяк. — Надо разорвать связь.
— Я туда больше не вернусь, — отрезала я.
Пошатываясь, я встала и направилась прочь от хижины кровавой ведьмы. Я не перенесу больше зрелища мёртвого Гренки, которого совсем недавно успокаивала. И встречаться с Рдяной Чахильдой тоже больше никогда не хочу.
Джермонд Десент догнал меня и развернул.
— Мы пришли сюда, чтобы разорвать связь ментора и мейлори, — напомнил он. — У нас даже был договор.
— Ты знал, — я прищурилась, прикидывая. — Ты с самого начала знал, что она убьёт Гренку. Ты привёл его в качестве жертвы. Купил специально на убой, как какое-то животное. За двадцать лирн! Ещё и торговался!
— Он не был хорошим человеком, — не стал отпираться ментор.
— Он хотел учиться! — вспомнила я планы погибшего парня. — Толмунд, да у него даже мама где-то осталась! Он сражался рядом с нами против грязекровок!
— Юна, — сквозь спокойствие в его голосе пробивались гневные нотки, — давай сосредоточимся на ритуале. Забудь про Гренку. Он никому из нас не был другом.
— Ты чудовище, — я ткнула в Джермонда Десента красной розой, которую, как ни странно, всё ещё держала в руках. — Ты мне отвратителен. Я не встречала никого хуже тебя.
— В таком случае, для тебя же лучше будет разорвать нашу связь, — он больно схватил меня за плечо. — Иначе я всю жизнь буду рядом с тобой.
— Нет! — вскричала я.
— Нет, — подтвердил он. — Поэтому ты сейчас зайдёшь в этот дом и пробудешь там до тех пор, пока Чахильда не завершит ритуал. А потом можешь выйти и заблевать весь этот грёбаный вулкан.
Я гневно дёрнула плечом, высвобождаясь из его хватки. Хотела спорить, хотела сказать, что больше не буду выполнять его прихоти, но неожиданно нас обоих тряхнуло и клубы пепла взметнулись в воздух. Из пасти драконьего вулкана вырвалось серое облако дыма.
— Надо торопиться, — Джермонд Десент взял меня за руку и потащил к хижине.
Поначалу я сопротивлялась, но быстро поняла, что мы оба можем погибнуть, если к магистру факультета Ревда не вернётся его магическая сила, способная остановить катастрофу. Ну, и ещё мне больше не хотелось оставаться мейлори этого жестокого человека. Он был прав в своей навязчивой идее разорвать родовое заклятие, которое по злой случайности нас соединило.
Чахильда ничуть не удивилась нашему возвращению. Она крошила что-то в котёл, арахнокот у её ног с аппетитом вгрызался в кусок свежего мяса. Чтобы справиться с тошнотой, я постаралась найти не заляпанный кровью предмет интерьера и сосредоточиться на нём. Это оказались простые часы, которые отмеряли время и напоминали мне о мастерской в Фарелби.
Ещё один ощутимый толчок сотряс хлипкий домик, и доски надрывно затрещали.
— Начинай, — скомандовал магистр Десент.
Чахильда подошла к нам и положила по окровавленной руке на каждого из чёрных пауков. От прикосновения влажной старушечьей ладони меня вновь затошнило, но я старалась дышать глубже и не думать о лежащем на полу трупе Гренки.
— Может, это вовсе и не великая история, — она опустила глаза. — Может, все лучшие истории уже написаны.
Нас снова тряхнуло. Я оторвалась от часов и оценивающе окинула взглядом домик, который буквально ходил ходуном. Ведьма начала шептать какие-то протяжные мантры на языке Древних волхвов, обращаясь к Толмунду. Из-за громкого скрипа невозможно было разобрать слов. Красноватый дым начал подниматься из-под ног Рдяной Чахильды и льнуть к ладоням, что лежали на наших шеях. По её чёрным венам побежали алые огоньки.
Земля загудела, и новый толчок раскинул нас всех в разные стороны.
— Sol del somni, — закричал магистр Десент, и ладони его засветились бледными дисками. — Eman michi’tum del Rewd!
Он прикоснулся к полу, и я поняла, что воззванием к Ревду он пытается остановить землетрясение. Рдяная Чахильда громко и звонко засмеялась. Её смех терялся в хрусте досок и звенящем рокоте.
Прямо посреди хижины образовалась огромная трещина, стремительно расползающаяся к стенам. Камин, у которого сидела безумная ведьма, начал отдаляться от нас. Я отползла подальше и крепко схватилась за дверной косяк. Земля теперь дрожала непрерывно, то сильнее, то слабее. Магистр Десент попробовал снова произнести заклинание, используя свой тиаль, но это не помогло.
— Чахильда, — он увидел, что часть дома отделяется и съезжает прямо в пропасть, — давай руку! Ты должна выжить и завершить ритуал! Иначе мы все погибнем!
Мужчина подошёл к трещине, собираясь вытащить кровавую волшебницу. Но ведьма смеялась и даже не делала попыток спастись. В отличие от её питомца, который охотно перепрыгнул на устойчивую поверхность. Сумасшедшую старуху же вместе с частью её ветхого сарая неумолимо тянуло в ущелье. Пепел и ветер ворвались в разломленную хижину, воронья трость взметнулась в воздух и в мгновение ока нырнула в бездну. За ней отправились пустые тиали и мелкая утварь. К страшному гулу добавился ещё и звенящий свист.
— Я же говорила, — хохотала безумная женщина, стараясь перекричать шум, — что он не позволит. Новая великая история должна свершиться!
— Но Толмунд ответил тебе! — попытался возразить магистр Десент. — Мы видели, что он ответил.
— Толмунд просто глупый мальчишка-а-а… — крик её подхватило эхо, и вся хлипкая конструкции из камина, досок и их хозяйки сорвалась в ущелье.
Смех старухи затих.
Джермонд Десент стоял спиной ко мне на самом краю открывшейся пропасти, и на плечи его оседал пепел. Пахло дымом, а воздух раскалился настолько, что стало трудно дышать. Земля затряслась сильнее, и арахнокот начал съезжать по наклонному полу, неуклюже махая лапами. Я подхватила животное и прижала к себе.
— Режь, — магистр Десент достал кинжал и указал на пушистый комок у меня в объятиях. — Не коли в сердце, можешь не попасть. Режь сонную артерию, поперёк горла. Так не будет мучиться.
— Ни за что! — я прижала арахнокота ещё сильнее, защищая.
— Без этого ты не сможешь совершить ритуал. Ты же охотница, а он — просто животное.
Это было очень плохим сравнением. Одно дело — убивать дикое животное ради пропитания, другое — казнить несчастного домашнего питомца, который от страха жался ко мне и цеплялся за жизнь.
— Я не смогу это сделать! — пришлось кричать, потому что жуткий шум нарастал.
— Лоним Рилекс, — он присел рядом и вложил кинжал в мою руку. — Сирена Эстель, Фидерика Уорт. Мы, они и многие другие погибнут, если ты не сделаешь это. Ты должна.
Я проглотила тугой комок, что подбирался к горлу, и представила, что творится сейчас в академии. Какие разрушения она уже претерпела, и что с ней будет, если землетрясение не остановить. Как бы мне ни хотелось больше никогда не слушаться магистра Десента, но сейчас у нас была общая цель: выжить и спасти остальных. И если эта жертва действительно поможет, то я и правда должна.
Теперь я понимала, почему кровавая магия запрещена во всём Квертинде. Это кошмарные, жуткие ритуалы, которые убивают всё человеческое. Я поднесла нож к горлу арахнокота. Руки дрожали, и я никак не могла решиться. Пришлось закрыть глаза и представить облачный мост академии, по которому мы шли с Сиреной, взявшись за руки. Влажные капли тумана на губах, огоньки фонарей на перилах, и тепло ладошки Сирены, восхищённой и довольной… Я с силой надавила и полоснула. Арахнокот сдавленно мяукнул и почти сразу обмяк.
— Теперь повторяй: «Я слышу зов родовой, что раздаётся в тебе, и подчиняюсь воле предков», — магистр Десент тоже схватился за дверной проём. Стоять уже было невозможно, вдоль чёрных камней скалы пошли трещины, в которых виднелась лава.
— Я слышу зов родовой, что раздаётся в тебе, и подчиняюсь воле предков, — быстро повторила я и выпустила трупик арахнокота.
Его подкинуло и смело в пропасть. Тюфяки тоже начали соскальзывать, даже стол покатился. Из-под земли вокруг меня начал подниматься красноватый дымок, какой недавно окружал Чахильду.
— Вверяю тебе судьбу свою и разделяю с тобой дальнейший путь, — продолжил магистр.
— Вверяю тебе судьбу свою и разделяю с тобой дальнейший путь.
Пепел и дым врезались в глаза, руки вспотели от жары и стали влажными. Трещины всё росли, и теперь нам был почти отрезан путь обратно. Красный магический туман, что окутывал меня, сбивался в струйки и тянулся к моим ладоням. Я попыталась увернуться, насколько могла, но он неотрывно следовал за моими пальцами.
— И стану я мейлори для тебя, как часть твоя, как плоть твоя, кровь твоя, разум твой и страхи твои, — Джермонд Десент свободной рукой схватил меня, потому что я начала соскальзывать.
— И стану я мейлори для тебя, как часть твоя, как плоть твоя, кровь твоя, разум твой и страхи твои.
Я закашлялась, едва успев договорить. Красноватый дымок стал впитываться в мои пальцы, пробегая по венам рук и подсвечивая их алыми огоньками изнутри. Зрелище завораживало, и я поняла, что так кровавая магия проникает в моё тело.
— Покоряюсь воле твоей и принимаю тебя, ментор чёрного паука.
Я посмотрела на ментора. Заклятие принятия?! Ну конечно. Сирена рассказывала про него. До меня только сейчас дошло, что мы не сможем разорвать связь. Больше нет в мире кровавого мага, способного это сделать. Теперь мы завершаем древний родовой ритуал принятия менторства, после чего к магистру Десенту вернётся магическая сила. И он всю жизнь будет рядом со мной.
Всё внутри противилось этому.
— Повторяй! — приказал он.
— Должен быть выбор! — прокричала я свой последний, слабый аргумент. — Выбор есть всегда, ты сам говорил!
Из раздвоенной вершины вулкана вытекла струйка лавы. Нас обоих метало из стороны в сторону и подбрасывало в воздух. От падения в ущелье меня отделяли всего несколько метров и сильные руки магистра Десента, всё ещё каким-то чудом удерживающие нас обоих у обломков хижины.
— И он есть у тебя, Юна. Твой выбор сейчас — принять ментора или умереть, — он подтянул меня ближе к себе. — Ты выбираешь смерть?
Конечно, я не выбирала смерть. Ни свою, ни своих друзей. Никто не выбирает смерть, когда есть другой выбор.
— Покоряюсь воле твоей и принимаю тебя, ментор чёрного паука, — закончила я клятву.
— Eman michi’tum del Tolmund, — произнёс магистр. — Повторяй!
— Eman michi’tum del Tolmund, — я помнила это с занятия магистра Риина, поэтому повторила почти наизусть, только заменив имя бога.
Огоньки под моей кожей щекотно пробежали по руке, прыгнули на шею и по лицу поднялись к макушке. С последним словом воззвания они погасли. Я почувствовала прилив сил, подтянулась к дверному косяку и крепче схватилась за него. Теперь уже я удерживала магистра, а не он меня.
— Sol del somni, — повторил уже знакомое мне заклинание магистр Десент. — Eman michi’tum del Rewd!
Круги вокруг его рук засветились особенно ярко и погасли, как только он воззвал к Ревду. Тряска почти мгновенно прекратилась, и вулкан успокоился, перестал плеваться дымом и лавой. Я всё ещё крепко держалась за уцелевшую часть хижины, ожидая новых толчков. Но их не последовало.
Гул и скрежет утихли, и слышались только рваные завывания ветра. Я не могла поверить, что всё закончилось настолько быстро. Воздух был плотным от пепельной пыли и смога, но вокруг стало непривычно спокойно.
— Гренка! — закричала я и схватила лук. — Отойди от него, Чахи!
От шока я никак не могла вытащить стрелу. Когда наконец я её нащупала, магистр Десент обхватил меня и крепко сжал. Алая кровь пузырилась, пульсирующим фонтаном выплёскиваясь из рваной раны на горле пятнистого парня. Гренка упал, руками пытаясь затолкнуть бесценную жидкость обратно. Я слышала, как он кричит, хотя из звуков он издавал только размеренное хлюпанье. Его сердце всё ещё гоняло кровь, выталкивая её наружу, разбрызгивая по полу и стенам хижины. Чахи почти вся стала алой, как роза, которую она недавно вручила мне. «Там, где есть любовь, торжествуют вновь мир и доброта», — продолжила она напевать уже знакомый мотивчик.
Мне хотелось помочь Гренке, хоть я и не представляла, как это сделать.
— Вы убьёте его! — Я дёргалась и кричала, пытаясь вывернуться из жёстких объятий магистра Десента. — Он же так умрёт! Гренка, держись!
Но Гренка меня уже не слышал. Глаза его стали стеклянными и закатились. Он всё ещё дёргался, но это были уже неосознанные конвульсии. К неприятному запаху тухлятины в хижине добавился жуткий и едкий запах свежей крови. Меня затошнило.
Чахи деловито отрезала кусок плоти прямо из горла Гренки и кинула в котёл. Язык её снова высунулся и забегал. Следующий кусок с блестящим сгустком крови она положила в рот и начала чавкать. Не знаю, какой бог придал мне силы в этот момент, но я оттолкнула магистра Десента и ринулась на улицу. Едва я переступила порог, меня вырвало прямо на прекрасные розы Рдяной Чахильды. Во рту стало горько от желчи.
Я вспомнила, как обещала Гренке, что всё будет хорошо, и меня вырвало ещё раз.
Надо было позволить ему сбежать. Он чувствовал, что что-то не так. Хотел уйти, но я его задержала. Ещё один рвотный позыв сотряс моё тело, которое, казалось, пыталось вывернуть наизнанку собственный желудок. Крупными глотками я хватала воздух, пытаясь выровнять дыхание. Да, я всё ещё дышала. В отличие от мёртвого Гренки. Держась за забор, я бессильно опустилась на скрипучую ступеньку и вытерла рот рукавом.
Чернильное небо над высокой скалой безразлично мигало близкими звёздами, окутывало морозной свежестью осенней ночи. Меня начало знобить. Почему я была уверена, что всё закончится хорошо? Почему я так верила магистру Десенту? Почему я думала, что он станет нас защищать? Ответ пришел сам собой: потому что я всё ещё была маленькой Юной, наивной и безответственной. Легко позволяющей управлять собой.
— Успокоилась? — магистр Десент стоял надо мной, опираясь на дверной косяк. — Надо разорвать связь.
— Я туда больше не вернусь, — отрезала я.
Пошатываясь, я встала и направилась прочь от хижины кровавой ведьмы. Я не перенесу больше зрелища мёртвого Гренки, которого совсем недавно успокаивала. И встречаться с Рдяной Чахильдой тоже больше никогда не хочу.
Джермонд Десент догнал меня и развернул.
— Мы пришли сюда, чтобы разорвать связь ментора и мейлори, — напомнил он. — У нас даже был договор.
— Ты знал, — я прищурилась, прикидывая. — Ты с самого начала знал, что она убьёт Гренку. Ты привёл его в качестве жертвы. Купил специально на убой, как какое-то животное. За двадцать лирн! Ещё и торговался!
— Он не был хорошим человеком, — не стал отпираться ментор.
— Он хотел учиться! — вспомнила я планы погибшего парня. — Толмунд, да у него даже мама где-то осталась! Он сражался рядом с нами против грязекровок!
— Юна, — сквозь спокойствие в его голосе пробивались гневные нотки, — давай сосредоточимся на ритуале. Забудь про Гренку. Он никому из нас не был другом.
— Ты чудовище, — я ткнула в Джермонда Десента красной розой, которую, как ни странно, всё ещё держала в руках. — Ты мне отвратителен. Я не встречала никого хуже тебя.
— В таком случае, для тебя же лучше будет разорвать нашу связь, — он больно схватил меня за плечо. — Иначе я всю жизнь буду рядом с тобой.
— Нет! — вскричала я.
— Нет, — подтвердил он. — Поэтому ты сейчас зайдёшь в этот дом и пробудешь там до тех пор, пока Чахильда не завершит ритуал. А потом можешь выйти и заблевать весь этот грёбаный вулкан.
Я гневно дёрнула плечом, высвобождаясь из его хватки. Хотела спорить, хотела сказать, что больше не буду выполнять его прихоти, но неожиданно нас обоих тряхнуло и клубы пепла взметнулись в воздух. Из пасти драконьего вулкана вырвалось серое облако дыма.
— Надо торопиться, — Джермонд Десент взял меня за руку и потащил к хижине.
Поначалу я сопротивлялась, но быстро поняла, что мы оба можем погибнуть, если к магистру факультета Ревда не вернётся его магическая сила, способная остановить катастрофу. Ну, и ещё мне больше не хотелось оставаться мейлори этого жестокого человека. Он был прав в своей навязчивой идее разорвать родовое заклятие, которое по злой случайности нас соединило.
Чахильда ничуть не удивилась нашему возвращению. Она крошила что-то в котёл, арахнокот у её ног с аппетитом вгрызался в кусок свежего мяса. Чтобы справиться с тошнотой, я постаралась найти не заляпанный кровью предмет интерьера и сосредоточиться на нём. Это оказались простые часы, которые отмеряли время и напоминали мне о мастерской в Фарелби.
Ещё один ощутимый толчок сотряс хлипкий домик, и доски надрывно затрещали.
— Начинай, — скомандовал магистр Десент.
Чахильда подошла к нам и положила по окровавленной руке на каждого из чёрных пауков. От прикосновения влажной старушечьей ладони меня вновь затошнило, но я старалась дышать глубже и не думать о лежащем на полу трупе Гренки.
— Может, это вовсе и не великая история, — она опустила глаза. — Может, все лучшие истории уже написаны.
Нас снова тряхнуло. Я оторвалась от часов и оценивающе окинула взглядом домик, который буквально ходил ходуном. Ведьма начала шептать какие-то протяжные мантры на языке Древних волхвов, обращаясь к Толмунду. Из-за громкого скрипа невозможно было разобрать слов. Красноватый дым начал подниматься из-под ног Рдяной Чахильды и льнуть к ладоням, что лежали на наших шеях. По её чёрным венам побежали алые огоньки.
Земля загудела, и новый толчок раскинул нас всех в разные стороны.
— Sol del somni, — закричал магистр Десент, и ладони его засветились бледными дисками. — Eman michi’tum del Rewd!
Он прикоснулся к полу, и я поняла, что воззванием к Ревду он пытается остановить землетрясение. Рдяная Чахильда громко и звонко засмеялась. Её смех терялся в хрусте досок и звенящем рокоте.
Прямо посреди хижины образовалась огромная трещина, стремительно расползающаяся к стенам. Камин, у которого сидела безумная ведьма, начал отдаляться от нас. Я отползла подальше и крепко схватилась за дверной косяк. Земля теперь дрожала непрерывно, то сильнее, то слабее. Магистр Десент попробовал снова произнести заклинание, используя свой тиаль, но это не помогло.
— Чахильда, — он увидел, что часть дома отделяется и съезжает прямо в пропасть, — давай руку! Ты должна выжить и завершить ритуал! Иначе мы все погибнем!
Мужчина подошёл к трещине, собираясь вытащить кровавую волшебницу. Но ведьма смеялась и даже не делала попыток спастись. В отличие от её питомца, который охотно перепрыгнул на устойчивую поверхность. Сумасшедшую старуху же вместе с частью её ветхого сарая неумолимо тянуло в ущелье. Пепел и ветер ворвались в разломленную хижину, воронья трость взметнулась в воздух и в мгновение ока нырнула в бездну. За ней отправились пустые тиали и мелкая утварь. К страшному гулу добавился ещё и звенящий свист.
— Я же говорила, — хохотала безумная женщина, стараясь перекричать шум, — что он не позволит. Новая великая история должна свершиться!
— Но Толмунд ответил тебе! — попытался возразить магистр Десент. — Мы видели, что он ответил.
— Толмунд просто глупый мальчишка-а-а… — крик её подхватило эхо, и вся хлипкая конструкции из камина, досок и их хозяйки сорвалась в ущелье.
Смех старухи затих.
Джермонд Десент стоял спиной ко мне на самом краю открывшейся пропасти, и на плечи его оседал пепел. Пахло дымом, а воздух раскалился настолько, что стало трудно дышать. Земля затряслась сильнее, и арахнокот начал съезжать по наклонному полу, неуклюже махая лапами. Я подхватила животное и прижала к себе.
— Режь, — магистр Десент достал кинжал и указал на пушистый комок у меня в объятиях. — Не коли в сердце, можешь не попасть. Режь сонную артерию, поперёк горла. Так не будет мучиться.
— Ни за что! — я прижала арахнокота ещё сильнее, защищая.
— Без этого ты не сможешь совершить ритуал. Ты же охотница, а он — просто животное.
Это было очень плохим сравнением. Одно дело — убивать дикое животное ради пропитания, другое — казнить несчастного домашнего питомца, который от страха жался ко мне и цеплялся за жизнь.
— Я не смогу это сделать! — пришлось кричать, потому что жуткий шум нарастал.
— Лоним Рилекс, — он присел рядом и вложил кинжал в мою руку. — Сирена Эстель, Фидерика Уорт. Мы, они и многие другие погибнут, если ты не сделаешь это. Ты должна.
Я проглотила тугой комок, что подбирался к горлу, и представила, что творится сейчас в академии. Какие разрушения она уже претерпела, и что с ней будет, если землетрясение не остановить. Как бы мне ни хотелось больше никогда не слушаться магистра Десента, но сейчас у нас была общая цель: выжить и спасти остальных. И если эта жертва действительно поможет, то я и правда должна.
Теперь я понимала, почему кровавая магия запрещена во всём Квертинде. Это кошмарные, жуткие ритуалы, которые убивают всё человеческое. Я поднесла нож к горлу арахнокота. Руки дрожали, и я никак не могла решиться. Пришлось закрыть глаза и представить облачный мост академии, по которому мы шли с Сиреной, взявшись за руки. Влажные капли тумана на губах, огоньки фонарей на перилах, и тепло ладошки Сирены, восхищённой и довольной… Я с силой надавила и полоснула. Арахнокот сдавленно мяукнул и почти сразу обмяк.
— Теперь повторяй: «Я слышу зов родовой, что раздаётся в тебе, и подчиняюсь воле предков», — магистр Десент тоже схватился за дверной проём. Стоять уже было невозможно, вдоль чёрных камней скалы пошли трещины, в которых виднелась лава.
— Я слышу зов родовой, что раздаётся в тебе, и подчиняюсь воле предков, — быстро повторила я и выпустила трупик арахнокота.
Его подкинуло и смело в пропасть. Тюфяки тоже начали соскальзывать, даже стол покатился. Из-под земли вокруг меня начал подниматься красноватый дымок, какой недавно окружал Чахильду.
— Вверяю тебе судьбу свою и разделяю с тобой дальнейший путь, — продолжил магистр.
— Вверяю тебе судьбу свою и разделяю с тобой дальнейший путь.
Пепел и дым врезались в глаза, руки вспотели от жары и стали влажными. Трещины всё росли, и теперь нам был почти отрезан путь обратно. Красный магический туман, что окутывал меня, сбивался в струйки и тянулся к моим ладоням. Я попыталась увернуться, насколько могла, но он неотрывно следовал за моими пальцами.
— И стану я мейлори для тебя, как часть твоя, как плоть твоя, кровь твоя, разум твой и страхи твои, — Джермонд Десент свободной рукой схватил меня, потому что я начала соскальзывать.
— И стану я мейлори для тебя, как часть твоя, как плоть твоя, кровь твоя, разум твой и страхи твои.
Я закашлялась, едва успев договорить. Красноватый дымок стал впитываться в мои пальцы, пробегая по венам рук и подсвечивая их алыми огоньками изнутри. Зрелище завораживало, и я поняла, что так кровавая магия проникает в моё тело.
— Покоряюсь воле твоей и принимаю тебя, ментор чёрного паука.
Я посмотрела на ментора. Заклятие принятия?! Ну конечно. Сирена рассказывала про него. До меня только сейчас дошло, что мы не сможем разорвать связь. Больше нет в мире кровавого мага, способного это сделать. Теперь мы завершаем древний родовой ритуал принятия менторства, после чего к магистру Десенту вернётся магическая сила. И он всю жизнь будет рядом со мной.
Всё внутри противилось этому.
— Повторяй! — приказал он.
— Должен быть выбор! — прокричала я свой последний, слабый аргумент. — Выбор есть всегда, ты сам говорил!
Из раздвоенной вершины вулкана вытекла струйка лавы. Нас обоих метало из стороны в сторону и подбрасывало в воздух. От падения в ущелье меня отделяли всего несколько метров и сильные руки магистра Десента, всё ещё каким-то чудом удерживающие нас обоих у обломков хижины.
— И он есть у тебя, Юна. Твой выбор сейчас — принять ментора или умереть, — он подтянул меня ближе к себе. — Ты выбираешь смерть?
Конечно, я не выбирала смерть. Ни свою, ни своих друзей. Никто не выбирает смерть, когда есть другой выбор.
— Покоряюсь воле твоей и принимаю тебя, ментор чёрного паука, — закончила я клятву.
— Eman michi’tum del Tolmund, — произнёс магистр. — Повторяй!
— Eman michi’tum del Tolmund, — я помнила это с занятия магистра Риина, поэтому повторила почти наизусть, только заменив имя бога.
Огоньки под моей кожей щекотно пробежали по руке, прыгнули на шею и по лицу поднялись к макушке. С последним словом воззвания они погасли. Я почувствовала прилив сил, подтянулась к дверному косяку и крепче схватилась за него. Теперь уже я удерживала магистра, а не он меня.
— Sol del somni, — повторил уже знакомое мне заклинание магистр Десент. — Eman michi’tum del Rewd!
Круги вокруг его рук засветились особенно ярко и погасли, как только он воззвал к Ревду. Тряска почти мгновенно прекратилась, и вулкан успокоился, перестал плеваться дымом и лавой. Я всё ещё крепко держалась за уцелевшую часть хижины, ожидая новых толчков. Но их не последовало.
Гул и скрежет утихли, и слышались только рваные завывания ветра. Я не могла поверить, что всё закончилось настолько быстро. Воздух был плотным от пепельной пыли и смога, но вокруг стало непривычно спокойно.