Гренка осёкся. Впереди что-то шевелилось и шумело.
Я достала лук. Осенью дикие животные почти не опасны, но никто не любит, когда их тревожат. Магистр Десент медленно и тихо слез с капрана и поднял выше фонарь, чтобы осветить суетливых обитателей гор.
Над окровавленной тушкой антилопы, уже изрядно обглоданной, склонились странные создания. Свет их не беспокоил. Скрюченное коричневое тельце венчалось зеленоватой головой без глаз и носа. Их отсутствие компенсировал широкий рот с огромными острыми зубами. На ногах и руках у этих тварей было по три длинных когтя, грязных от земли и крови. Они легко и быстро отрывали куски мяса от добычи и, почти не жуя, проглатывали.
— Что это за отродья? — Гренка достал из-за пазухи заржавевший меч.
Увлечённые едой уродцы моментально вскинулись, услышав человеческий голос. Четыре жутких безглазых чудища с чрезвычайной резвостью побежали в нашу сторону, на ходу дожёвывая сырое мясо. Цель их была ясной и однозначной.
Я растерялась, не зная, в которого из обгоняющих друг друга головастиков целиться, поэтому переводила прицел с одного на другого. Меч перед Гренкой подрагивал, но стоял он твёрдо. Зазвенела тетива боевого лука, и блестящая стрела проткнула насквозь раздутую голову ближайшего существа. Он резко откинулся назад, и из раны полилась густая грязно-коричневая жижа.
— Sol Amunt! — выкрикнул магистр, убирая лук.
У рук его мгновенно появились прозрачные невесомые диски, освещающие окрестность зеленоватым светом не хуже фонарей. Они подрагивали, ожидания воззвания. Три безумных чудика всё ещё бежали на нас, не замечая готовящейся атаки.
— Eman miсhi’tum del Rewd.
Земля под одним из бегунов вырвалась мощным фонтаном, разбрасывая камни и замёрзшие куски почвы. Вместе с ними тварь взвилась в воздух, неловко приземлилась на бок и закаталась с премерзким бормотанием. Два его собрата медлили, осыпанные грунтом, чем мы и воспользовались. Гренка кинулся вперёд, визгливо закричал и, со всей силы рубанув мечом, отсек ногу одному из уродцев. Слизь брызнула из раны, изрядно окатив смельчака.
В это же время я подстрелила второго головастика. Стрела вонзилась ему в плечо, не причинив серьёзного урона. Я выхватила следующую и прицелилась, чтобы добить подранка, но в узкой точке моего прицела существо вдруг загорелось фиолетовой аурой, ярко осветив окрестности, и… с тихим хлопком исчезло.
За ним засветился безногий и так же резко пропал. Я перевела прицел на последнего уцелевшего, что всё ещё катался по земле, но меня опередил магистр Десент. Его стрела пронзила пустое пространство, где только что хлопнул своей светящейся аурой подбитый магией уродец. В ушах всё ещё звенело, а глаза непривычно подстраивались к ночной темноте после ярких вспышек. Капраны испуганно блеяли и стучали копытами. Все напряженно вглядывались в очертания окрестностей.
Убедившись, что поблизости нет никакого движения, мы опустили оружие.
— Какая ядовитая хрень! — Гренка начал отряхиваться и почёсывать кожу в тех местах, куда попала слизь. — Кто это такие?
— Хотел бы я знать, — задумчиво отозвался магистр.
Мы подошли к трупу чудища и склонились над ним. Ужасный рот раскрылся, почти разделив голову на две части, и длинный плоский язык вывалился набок. Сероватая лужица грязи растекалась под щуплым тельцем, впитываясь в землю. Я никогда раньше не видела таких существ. В паре метров от него лежала отрубленная нога, которую забыл её растворившийся в воздухе владелец. Бурые подтёки вокруг конечности подозрительно напоминали кляксы.
— Это икша, — я вдруг вспомнила иллюстрации из «Летописей Квертинда». — Голодные грязекровки.
— Кто-кто? — переспросил Гренка, активно скребя ногтями кожу на предплечье.
— Икша, — повторила я, почти уверенная в своей правоте. — Приходят из пустоты. Ну и, видимо, в неё же уходят, как ушли эти.
Я пнула противный трупик, он возмущённо булькнул в ответ и загрязеточил ещё активнее.
— Их не видели сотни лет, с основания Иверийской династии, — магистр Десент только сейчас убрал лук и принялся покручивать своё кольцо.
— Ну, теперь Иверийской династии нет, — логично рассудила я. — Зато икша — есть.
— Не может быть, — ментор выглядел очень удивлённым.
Я загордилась, почувствовав причастность к этому. Стоило признать, что польза от книг всё же была. Я мысленно дала себе обещание учиться усерднее по возращении в академию. Тем более что ментора у меня тогда уже не будет, и мне не придётся сражаться с грязекровками у подножья неспокойного вулкана. Рука уже отточенным жестом нащупала рельефного паука.
Пожалуй, по этому украшению я буду скучать.
— Осталось недолго, — магистр заметил мой жест и кивнул в сторону каменной драконьей головы.
*
Покосившаяся хижина почти у самого жерла вулкана была заметна издалека. Учитывая, что, кроме чёрных камней, вокруг больше ничего не было, не заметить её было невозможно. Крохотный домик стоял на краю пропасти, почти нависая одним краем над бездной, но всё же крепко цепляясь за скалы другим.
Мы спешились и направились в гости к прекрасной Чахи. Каждый шаг поднимал пепел, который подхватывали и разносили порывы согревающего ветра — воздух здесь был заметно теплее.
Домик Чахи был не каменный, в отличие от всех строений Кроуница, а сколоченный из ветхих досок. Уместнее было бы назвать его сараем, настолько неаккуратно он выглядел. Сквозь мутные неровные окна пробивался едва заметный свет. На то, что здесь проживал маг, указывал только ухоженный палисадник у подгнивших ступенек крыльца. За невысоким заборчиком прямо на голых камнях росли изумительные розы, казавшиеся в этом угольно-пепельном месте насмешкой над миром. Их цвета было сложно различить в темноте, но капельки свежей влаги блестели на гладких лепестках в звёздном свете. У входа нас окутал тонкий цветочный аромат, и я на миг перенеслась во дворик старосты Фарелби, жена которого любила эти цветы.
Магистр Десент постучал.
Дверь почти мгновенно открылась, и перед нами предстала прекрасная Чахи.
Если когда-то это и была прелестная колдунья, то сейчас Чахи совершенно точно превратилась в самую что ни на есть старую ведьму: под спутанными седыми волосами бегали цепкие глазки, один из которых заплыл бельмом, нос ввалился из-за внушительного белого шрама, щёки пересекали тёмные линии-молнии, вылезающие из-под ворота. Ладони же её и вовсе были чёрными, покрытыми плотной сеткой непрозрачных вен с едва заметными просветами светлой кожи. Жилы поднимались до самых локтей и уходили куда-то под рукава простой холщовой робы, что скрывала сухощавую фигурку. Грязный передник давно не знал стирки и пестрел бурыми разводами. В руках старуха держала искусно сделанную новёхонькую трость, увенчанную головой ворона. Несмотря на отталкивающий вид Чахи, я не могла не отметить её ровную осанку и живой, улыбающийся рот.
— Большая честь для меня, ваше величество, — Чахи высунула кончик языка на бок и поклонилась. — Ваш папенька был большим мастером в кровавой магии. Все эти годы я ждала вашего прихода.
Мы переглянулись, пытаясь уловить, к кому обращалась старуха. Зрачок терялся во тьме её единственной радужки, но голова Чахи была повёрнута к магистру Десенту. Может, потому, что он был самым высоким, а нас за его спиной она просто не замечала. Я на всякий случай спустила лук с плеча.
— Мой отец не был кровавым магом, — спокойно ответил ментор.
Блестящая трость взметнулась в воздух и с силой ударила магистра Десента по темечку. Мы с Гренкой подпрыгнули от неожиданности. Я никогда не видела, чтобы кто-то так обращался с магистром, поэтому просто застыла, впервые забыв про своё оружие. Гренка вообще начал потихоньку сдавать назад.
— Глупый важный мальчишка! — закричала ведьма. — Думаешь, что ты — центр мира! Возомнил, будто самолично удержишь земное пекло на своих плечах!
Чахи резко развернулась и пошла в дом, оставив нас с открытыми от удивления ртами. Магистр Десент без приглашения последовал за ней, потирая ушибленное место. Мы же мялись у порога, не решаясь войти.
— Дамы вперёд, — наёмник сделал приглашающий жест, пропуская меня в хижину.
Я хмыкнула и нырнула в проём.
В ноздри почти сразу ударил резкий, удушливый запах тухлятины. После сладкого цветочного аромата роз контраст казался особенно острым. Пустой желудок свело от вони, и я прикрыла нос ладонью. Гренка закашлялся, почёсывая покрасневшую руку.
Внутри хижина выглядела не лучше, чем снаружи. Мебели почти не было, если не считать подобия камина и грубого стола, на котором догорала одинокая свеча. Повсюду были раскиданы несвежие тюфяки, и было сложно сказать наверняка, какой из них служил Чахи кроватью. Разбитые склянки на полу перемешивались с костями. Человеческих черепов, на первый взгляд, не было видно, но я решила не всматриваться.
В одном из углов, не затянутом паутиной, висели вполне исправные и точные часы, по которым я привычно сверила время. На кособокой каминной полке лежали часики поменьше, в том числе и песочные, а также мелкие фляжки и пустые тиали. Под ней стоял закоптелый котелок, над которым сейчас склонилась Чахи. Меня позабавило почти сказочное зрелище, и я подумала, что в реальной жизни, в отличие от преданий, ведьмы не едят людей. А ещё я втайне понадеялась, что там будет вариться съедобная похлёбка, которой нас угостят.
Вот только хозяйка не выказывала совершенно никакого интереса к гостям и вела себя так, будто нас тут не было. У ног старой женщины увивалось чудное пятнистое животное, похожее на кошку. Только вместо пушистого хвоста у него был пластинчатый загнутый кверху отросток, напоминающий жало арахнидов. Наверное, удивительное гибридное животное каким-то чудом сохранилось ещё с тех времён, когда на этой территории было Веллапольское княжество.
— Мы хотим разорвать связь ментора и мейлори, — без церемоний начал Джермонд Десент и удобно устроился на одной из табуреток так, как будто находился в гостиной Кроуницкой академии, а не в домике неряшливой ведьмы. — Проведи ритуал. Взови к Толмунду, Чахильда.
Ведьма оторвалась от стряпни и неожиданно уставилась на меня. Не на паука на моей шее, который означал нашу связь: она смотрела прямо в глаза. Взгляд её стал осознанным, изучающим. Я постаралась придать себе как можно более дружелюбный вид. Арахнокот продолжал тереться спиной о ноги Чахи.
— Нет, — заключила ведьма. — Он не позволит.
Она быстро отвернулась и сыпанула в котёл сушёной травы, снова потеряв к нам всякий интерес. Заботливо потрепала за ухом своего питомца. Даже затянула какую-то песенку про «сказку о любви, древнюю, как жизнь». Я невольно заслушалась — так хороша была мелодия. Казалось, мы тут лишние и нам пора уходить. Стоило напомнить моему ментору его же собственный урок. Но он молчал, ничего не предлагая старухе взамен на свою просьбу.
— Так это… — неуверенно прохрипел Гренка, заполняя паузу, — про бабку уговора не было. Я стариков и детей не валю.
Магистр не обратил на это заявление никакого внимания, ведьма его вовсе не услышала.
— Цергоша передаёт вам привет, — я решила взять ситуацию в свои руки. — Он скучает.
Привет от Голомяса был, конечно, сомнительной наградой за кровавый ритуал, но вдруг сердце старухи размягчится при упоминании старого друга? Услышав меня, Чахи действительно встрепенулась, вытянулась в тонкую струнку и мелко задрожала. Крючковатые пальцы схватили ближайший пустой сосуд, и Чахи, постукивая тростью, буквально подбежала ко мне.
— Заполни тиаль, деточка, — она всучила мне вытянутую колбу и крепко обхватила мои руки своими: — Давай же. Заполни тиаль. Я просто посмотрю, хочу посмотреть.
Костяшки на её пальцах побелели, и я испугалась, как бы пустой пузырёк не лопнул в наших руках. Ведьма нервно выпучила глаза и облизывала губы, постоянно высовывая кончик языка на бок. Гренка отшатнулся. Было очевидно, что Чахи безумна. Мне вдруг стало искренне жаль её, потерявшую красоту, забытую и одинокую. Наверное, она так долго жила вдали от людей, что теперь даже маленькие события казались ей важными. Может, они напоминали ей о её молодости и былом могуществе.
— Чахильда, — мой ментор встал.
Та зарычала в его сторону, выказывая возмущение его вмешательством. Он остановился.
— Мы нужны богам больше, чем они нам, — продолжала настаивать она. — Они хотят, чтобы мы их почитали. Помолись, милая. Заполни тиаль. Спаси нас всех.
Если бы я знала, как это делается, я бы непременно её послушалась и заполнила тиаль магией Ревда прямо сейчас. Но у меня с богами и их благословением были некоторые проблемы. Моя изначальная склонность просто отсутствовала, а заклинания заполнения тиаля я не знала.
— Я не умею, — прошептала я и виновато улыбнулась.
Старуха сникла, порывисто разжала ладони, и я от неожиданности выронила потенциальный тиаль. Пустая колба разбилась о бревенчатый пол, смешиваясь с уже лежащими там осколками.
— Я хотела сама, — малоразборчиво пробубнила Чахи, — сама хотела. Столько раз пробовала. Потом отреклась от всех, чтобы он вернулся. Даже от Толмунда. Я всю свою жизнь жила с Толмундом! Посмотри теперь на меня без Толмунда! И снова пробовала. Я думала, вдруг ты. Ты ведь ещё никогда не заполняла тиаль, верно?
— У неё нет склонности, — оборвал причитания Джермонд Десент.
Лоснящийся посох с вороньим набалдашником снова взметнулся над ним, но на этот раз мужская рука успела перехватить трость. Чахи дёрнула её на себя, пытаясь вернуть, но магистр крепко удерживал древко с другой стороны.
— Глупый слепой мальчишка, — снова принялась обзываться ведьма, перетягивая трость. — Двумя глазами не видишь истины. Думаешь, убежал от смерти и сможешь убежать от жизни? Но от неё убежать невозможно. Невозможно!
— Она кукухой поехала, — сообщил мне Гренка, тихонько продвигаясь к выходу. — Пора бы валить отсюда.
— Давай доверимся магистру, — убедила его я. — Думаю, он знает, что делает.
— Настало время снова воззвать к Толмунду, — настаивал на своём магистр. — Иначе он призовёт тебя к себе. Проведи ритуал. Разорви связь.
— Ладно, — неожиданно согласилась старуха, и магистр отпустил её лакированный аксессуар. — Ждите здесь.
Осколки захрустели под ногами Чахи. Трость стучала в такт старушечьим шагам. Чахи не хромала, и поддержка ей была совершенно не нужна, поэтому я не понимала, зачем ей эта палка. Ведьма вышла из дома и скрылась в ночи. Странный кот сразу же нашёл себе нового любимчика, а точнее, любимицу — меня. Теперь он тёрся о мои сапоги и мурлыкал. Кончик его хвоста-жала опасно вытягивался.
— Она что-то задумала, — поделился своими подозрениями Гренка. — Я, когда на стрёме стою, всегда нутром облаву чувствую. Пора дёру давать, зуб даю. Хрен с ней, с этой связью. Вас же не в Зандагат сажают.
Я взглянула на его щербатый рот и подумала, что он слишком часто давал зубы в качестве гарантий и оказывался неправ. Своей тревожностью он напомнил мне Сирену, которую приходилось успокаивать во всех непонятных ситуациях.
— Не паникуй, — ответила я ровным голосом. — Всё будет хорошо. Магистр Десент нас в обиду не даст.
Чахи вернулась быстро, держа в руках свежую красную розу. Запах единственного цветка не мог заглушить жуткую вонь в хижине, но роза хотя бы отвлекала взгляд от неопрятной обстановки. Ведьма подошла и вручила мне колючий стебель.
— Для Цергоши, — пояснила она. — Он сможет сохранить её. Он всегда любил одну из моих легенд. Новые сказки иные: добро и зло перемешались. Никто уже не установит точных границ света и тьмы. Хорошие герои убивают сотни невинных, плохие — спасают человечество. Люди больше не хотят простых и честных историй про любовь. Они хотят крови.
Я достала лук. Осенью дикие животные почти не опасны, но никто не любит, когда их тревожат. Магистр Десент медленно и тихо слез с капрана и поднял выше фонарь, чтобы осветить суетливых обитателей гор.
Над окровавленной тушкой антилопы, уже изрядно обглоданной, склонились странные создания. Свет их не беспокоил. Скрюченное коричневое тельце венчалось зеленоватой головой без глаз и носа. Их отсутствие компенсировал широкий рот с огромными острыми зубами. На ногах и руках у этих тварей было по три длинных когтя, грязных от земли и крови. Они легко и быстро отрывали куски мяса от добычи и, почти не жуя, проглатывали.
— Что это за отродья? — Гренка достал из-за пазухи заржавевший меч.
Увлечённые едой уродцы моментально вскинулись, услышав человеческий голос. Четыре жутких безглазых чудища с чрезвычайной резвостью побежали в нашу сторону, на ходу дожёвывая сырое мясо. Цель их была ясной и однозначной.
Я растерялась, не зная, в которого из обгоняющих друг друга головастиков целиться, поэтому переводила прицел с одного на другого. Меч перед Гренкой подрагивал, но стоял он твёрдо. Зазвенела тетива боевого лука, и блестящая стрела проткнула насквозь раздутую голову ближайшего существа. Он резко откинулся назад, и из раны полилась густая грязно-коричневая жижа.
— Sol Amunt! — выкрикнул магистр, убирая лук.
У рук его мгновенно появились прозрачные невесомые диски, освещающие окрестность зеленоватым светом не хуже фонарей. Они подрагивали, ожидания воззвания. Три безумных чудика всё ещё бежали на нас, не замечая готовящейся атаки.
— Eman miсhi’tum del Rewd.
Земля под одним из бегунов вырвалась мощным фонтаном, разбрасывая камни и замёрзшие куски почвы. Вместе с ними тварь взвилась в воздух, неловко приземлилась на бок и закаталась с премерзким бормотанием. Два его собрата медлили, осыпанные грунтом, чем мы и воспользовались. Гренка кинулся вперёд, визгливо закричал и, со всей силы рубанув мечом, отсек ногу одному из уродцев. Слизь брызнула из раны, изрядно окатив смельчака.
В это же время я подстрелила второго головастика. Стрела вонзилась ему в плечо, не причинив серьёзного урона. Я выхватила следующую и прицелилась, чтобы добить подранка, но в узкой точке моего прицела существо вдруг загорелось фиолетовой аурой, ярко осветив окрестности, и… с тихим хлопком исчезло.
За ним засветился безногий и так же резко пропал. Я перевела прицел на последнего уцелевшего, что всё ещё катался по земле, но меня опередил магистр Десент. Его стрела пронзила пустое пространство, где только что хлопнул своей светящейся аурой подбитый магией уродец. В ушах всё ещё звенело, а глаза непривычно подстраивались к ночной темноте после ярких вспышек. Капраны испуганно блеяли и стучали копытами. Все напряженно вглядывались в очертания окрестностей.
Убедившись, что поблизости нет никакого движения, мы опустили оружие.
— Какая ядовитая хрень! — Гренка начал отряхиваться и почёсывать кожу в тех местах, куда попала слизь. — Кто это такие?
— Хотел бы я знать, — задумчиво отозвался магистр.
Мы подошли к трупу чудища и склонились над ним. Ужасный рот раскрылся, почти разделив голову на две части, и длинный плоский язык вывалился набок. Сероватая лужица грязи растекалась под щуплым тельцем, впитываясь в землю. Я никогда раньше не видела таких существ. В паре метров от него лежала отрубленная нога, которую забыл её растворившийся в воздухе владелец. Бурые подтёки вокруг конечности подозрительно напоминали кляксы.
— Это икша, — я вдруг вспомнила иллюстрации из «Летописей Квертинда». — Голодные грязекровки.
— Кто-кто? — переспросил Гренка, активно скребя ногтями кожу на предплечье.
— Икша, — повторила я, почти уверенная в своей правоте. — Приходят из пустоты. Ну и, видимо, в неё же уходят, как ушли эти.
Я пнула противный трупик, он возмущённо булькнул в ответ и загрязеточил ещё активнее.
— Их не видели сотни лет, с основания Иверийской династии, — магистр Десент только сейчас убрал лук и принялся покручивать своё кольцо.
— Ну, теперь Иверийской династии нет, — логично рассудила я. — Зато икша — есть.
— Не может быть, — ментор выглядел очень удивлённым.
Я загордилась, почувствовав причастность к этому. Стоило признать, что польза от книг всё же была. Я мысленно дала себе обещание учиться усерднее по возращении в академию. Тем более что ментора у меня тогда уже не будет, и мне не придётся сражаться с грязекровками у подножья неспокойного вулкана. Рука уже отточенным жестом нащупала рельефного паука.
Пожалуй, по этому украшению я буду скучать.
— Осталось недолго, — магистр заметил мой жест и кивнул в сторону каменной драконьей головы.
*
Покосившаяся хижина почти у самого жерла вулкана была заметна издалека. Учитывая, что, кроме чёрных камней, вокруг больше ничего не было, не заметить её было невозможно. Крохотный домик стоял на краю пропасти, почти нависая одним краем над бездной, но всё же крепко цепляясь за скалы другим.
Мы спешились и направились в гости к прекрасной Чахи. Каждый шаг поднимал пепел, который подхватывали и разносили порывы согревающего ветра — воздух здесь был заметно теплее.
Домик Чахи был не каменный, в отличие от всех строений Кроуница, а сколоченный из ветхих досок. Уместнее было бы назвать его сараем, настолько неаккуратно он выглядел. Сквозь мутные неровные окна пробивался едва заметный свет. На то, что здесь проживал маг, указывал только ухоженный палисадник у подгнивших ступенек крыльца. За невысоким заборчиком прямо на голых камнях росли изумительные розы, казавшиеся в этом угольно-пепельном месте насмешкой над миром. Их цвета было сложно различить в темноте, но капельки свежей влаги блестели на гладких лепестках в звёздном свете. У входа нас окутал тонкий цветочный аромат, и я на миг перенеслась во дворик старосты Фарелби, жена которого любила эти цветы.
Магистр Десент постучал.
Дверь почти мгновенно открылась, и перед нами предстала прекрасная Чахи.
Если когда-то это и была прелестная колдунья, то сейчас Чахи совершенно точно превратилась в самую что ни на есть старую ведьму: под спутанными седыми волосами бегали цепкие глазки, один из которых заплыл бельмом, нос ввалился из-за внушительного белого шрама, щёки пересекали тёмные линии-молнии, вылезающие из-под ворота. Ладони же её и вовсе были чёрными, покрытыми плотной сеткой непрозрачных вен с едва заметными просветами светлой кожи. Жилы поднимались до самых локтей и уходили куда-то под рукава простой холщовой робы, что скрывала сухощавую фигурку. Грязный передник давно не знал стирки и пестрел бурыми разводами. В руках старуха держала искусно сделанную новёхонькую трость, увенчанную головой ворона. Несмотря на отталкивающий вид Чахи, я не могла не отметить её ровную осанку и живой, улыбающийся рот.
— Большая честь для меня, ваше величество, — Чахи высунула кончик языка на бок и поклонилась. — Ваш папенька был большим мастером в кровавой магии. Все эти годы я ждала вашего прихода.
Мы переглянулись, пытаясь уловить, к кому обращалась старуха. Зрачок терялся во тьме её единственной радужки, но голова Чахи была повёрнута к магистру Десенту. Может, потому, что он был самым высоким, а нас за его спиной она просто не замечала. Я на всякий случай спустила лук с плеча.
— Мой отец не был кровавым магом, — спокойно ответил ментор.
Блестящая трость взметнулась в воздух и с силой ударила магистра Десента по темечку. Мы с Гренкой подпрыгнули от неожиданности. Я никогда не видела, чтобы кто-то так обращался с магистром, поэтому просто застыла, впервые забыв про своё оружие. Гренка вообще начал потихоньку сдавать назад.
— Глупый важный мальчишка! — закричала ведьма. — Думаешь, что ты — центр мира! Возомнил, будто самолично удержишь земное пекло на своих плечах!
Чахи резко развернулась и пошла в дом, оставив нас с открытыми от удивления ртами. Магистр Десент без приглашения последовал за ней, потирая ушибленное место. Мы же мялись у порога, не решаясь войти.
— Дамы вперёд, — наёмник сделал приглашающий жест, пропуская меня в хижину.
Я хмыкнула и нырнула в проём.
В ноздри почти сразу ударил резкий, удушливый запах тухлятины. После сладкого цветочного аромата роз контраст казался особенно острым. Пустой желудок свело от вони, и я прикрыла нос ладонью. Гренка закашлялся, почёсывая покрасневшую руку.
Внутри хижина выглядела не лучше, чем снаружи. Мебели почти не было, если не считать подобия камина и грубого стола, на котором догорала одинокая свеча. Повсюду были раскиданы несвежие тюфяки, и было сложно сказать наверняка, какой из них служил Чахи кроватью. Разбитые склянки на полу перемешивались с костями. Человеческих черепов, на первый взгляд, не было видно, но я решила не всматриваться.
В одном из углов, не затянутом паутиной, висели вполне исправные и точные часы, по которым я привычно сверила время. На кособокой каминной полке лежали часики поменьше, в том числе и песочные, а также мелкие фляжки и пустые тиали. Под ней стоял закоптелый котелок, над которым сейчас склонилась Чахи. Меня позабавило почти сказочное зрелище, и я подумала, что в реальной жизни, в отличие от преданий, ведьмы не едят людей. А ещё я втайне понадеялась, что там будет вариться съедобная похлёбка, которой нас угостят.
Вот только хозяйка не выказывала совершенно никакого интереса к гостям и вела себя так, будто нас тут не было. У ног старой женщины увивалось чудное пятнистое животное, похожее на кошку. Только вместо пушистого хвоста у него был пластинчатый загнутый кверху отросток, напоминающий жало арахнидов. Наверное, удивительное гибридное животное каким-то чудом сохранилось ещё с тех времён, когда на этой территории было Веллапольское княжество.
— Мы хотим разорвать связь ментора и мейлори, — без церемоний начал Джермонд Десент и удобно устроился на одной из табуреток так, как будто находился в гостиной Кроуницкой академии, а не в домике неряшливой ведьмы. — Проведи ритуал. Взови к Толмунду, Чахильда.
Ведьма оторвалась от стряпни и неожиданно уставилась на меня. Не на паука на моей шее, который означал нашу связь: она смотрела прямо в глаза. Взгляд её стал осознанным, изучающим. Я постаралась придать себе как можно более дружелюбный вид. Арахнокот продолжал тереться спиной о ноги Чахи.
— Нет, — заключила ведьма. — Он не позволит.
Она быстро отвернулась и сыпанула в котёл сушёной травы, снова потеряв к нам всякий интерес. Заботливо потрепала за ухом своего питомца. Даже затянула какую-то песенку про «сказку о любви, древнюю, как жизнь». Я невольно заслушалась — так хороша была мелодия. Казалось, мы тут лишние и нам пора уходить. Стоило напомнить моему ментору его же собственный урок. Но он молчал, ничего не предлагая старухе взамен на свою просьбу.
— Так это… — неуверенно прохрипел Гренка, заполняя паузу, — про бабку уговора не было. Я стариков и детей не валю.
Магистр не обратил на это заявление никакого внимания, ведьма его вовсе не услышала.
— Цергоша передаёт вам привет, — я решила взять ситуацию в свои руки. — Он скучает.
Привет от Голомяса был, конечно, сомнительной наградой за кровавый ритуал, но вдруг сердце старухи размягчится при упоминании старого друга? Услышав меня, Чахи действительно встрепенулась, вытянулась в тонкую струнку и мелко задрожала. Крючковатые пальцы схватили ближайший пустой сосуд, и Чахи, постукивая тростью, буквально подбежала ко мне.
— Заполни тиаль, деточка, — она всучила мне вытянутую колбу и крепко обхватила мои руки своими: — Давай же. Заполни тиаль. Я просто посмотрю, хочу посмотреть.
Костяшки на её пальцах побелели, и я испугалась, как бы пустой пузырёк не лопнул в наших руках. Ведьма нервно выпучила глаза и облизывала губы, постоянно высовывая кончик языка на бок. Гренка отшатнулся. Было очевидно, что Чахи безумна. Мне вдруг стало искренне жаль её, потерявшую красоту, забытую и одинокую. Наверное, она так долго жила вдали от людей, что теперь даже маленькие события казались ей важными. Может, они напоминали ей о её молодости и былом могуществе.
— Чахильда, — мой ментор встал.
Та зарычала в его сторону, выказывая возмущение его вмешательством. Он остановился.
— Мы нужны богам больше, чем они нам, — продолжала настаивать она. — Они хотят, чтобы мы их почитали. Помолись, милая. Заполни тиаль. Спаси нас всех.
Если бы я знала, как это делается, я бы непременно её послушалась и заполнила тиаль магией Ревда прямо сейчас. Но у меня с богами и их благословением были некоторые проблемы. Моя изначальная склонность просто отсутствовала, а заклинания заполнения тиаля я не знала.
— Я не умею, — прошептала я и виновато улыбнулась.
Старуха сникла, порывисто разжала ладони, и я от неожиданности выронила потенциальный тиаль. Пустая колба разбилась о бревенчатый пол, смешиваясь с уже лежащими там осколками.
— Я хотела сама, — малоразборчиво пробубнила Чахи, — сама хотела. Столько раз пробовала. Потом отреклась от всех, чтобы он вернулся. Даже от Толмунда. Я всю свою жизнь жила с Толмундом! Посмотри теперь на меня без Толмунда! И снова пробовала. Я думала, вдруг ты. Ты ведь ещё никогда не заполняла тиаль, верно?
— У неё нет склонности, — оборвал причитания Джермонд Десент.
Лоснящийся посох с вороньим набалдашником снова взметнулся над ним, но на этот раз мужская рука успела перехватить трость. Чахи дёрнула её на себя, пытаясь вернуть, но магистр крепко удерживал древко с другой стороны.
— Глупый слепой мальчишка, — снова принялась обзываться ведьма, перетягивая трость. — Двумя глазами не видишь истины. Думаешь, убежал от смерти и сможешь убежать от жизни? Но от неё убежать невозможно. Невозможно!
— Она кукухой поехала, — сообщил мне Гренка, тихонько продвигаясь к выходу. — Пора бы валить отсюда.
— Давай доверимся магистру, — убедила его я. — Думаю, он знает, что делает.
— Настало время снова воззвать к Толмунду, — настаивал на своём магистр. — Иначе он призовёт тебя к себе. Проведи ритуал. Разорви связь.
— Ладно, — неожиданно согласилась старуха, и магистр отпустил её лакированный аксессуар. — Ждите здесь.
Осколки захрустели под ногами Чахи. Трость стучала в такт старушечьим шагам. Чахи не хромала, и поддержка ей была совершенно не нужна, поэтому я не понимала, зачем ей эта палка. Ведьма вышла из дома и скрылась в ночи. Странный кот сразу же нашёл себе нового любимчика, а точнее, любимицу — меня. Теперь он тёрся о мои сапоги и мурлыкал. Кончик его хвоста-жала опасно вытягивался.
— Она что-то задумала, — поделился своими подозрениями Гренка. — Я, когда на стрёме стою, всегда нутром облаву чувствую. Пора дёру давать, зуб даю. Хрен с ней, с этой связью. Вас же не в Зандагат сажают.
Я взглянула на его щербатый рот и подумала, что он слишком часто давал зубы в качестве гарантий и оказывался неправ. Своей тревожностью он напомнил мне Сирену, которую приходилось успокаивать во всех непонятных ситуациях.
— Не паникуй, — ответила я ровным голосом. — Всё будет хорошо. Магистр Десент нас в обиду не даст.
Чахи вернулась быстро, держа в руках свежую красную розу. Запах единственного цветка не мог заглушить жуткую вонь в хижине, но роза хотя бы отвлекала взгляд от неопрятной обстановки. Ведьма подошла и вручила мне колючий стебель.
— Для Цергоши, — пояснила она. — Он сможет сохранить её. Он всегда любил одну из моих легенд. Новые сказки иные: добро и зло перемешались. Никто уже не установит точных границ света и тьмы. Хорошие герои убивают сотни невинных, плохие — спасают человечество. Люди больше не хотят простых и честных историй про любовь. Они хотят крови.