Он прошёл через всю арену и опустился рядом с Ракель. Та бросилась ему на шею с громким, протяжным воем.
Джермонд Десент сидел рядом с магистром Фаренсисом, который лежал на песке и выглядел совершенно больным. Они о чём-то тихо переговаривались, а потом одновременно посмотрели на меня. Моя рука непроизвольно дёрнулась к чёрному пауку. Госпожа лин де Торн и несколько целительниц окружили их, осматривая. Я тоже подобралась поближе, чтобы слышать разговоры.
— Нет больше времени, Джермонд, — устало убеждал магистр Фаренсис. — Огонь в земных недрах сдерживать почти невозможно. В следующий раз я могу не справиться в одиночку. Ты должен завершить ритуал как можно скорее.
— У меня есть планы на этот счёт, — процедил магистр Десент.
— Так реализуй их уже! Твоё промедление может дорого нам обойтись, — прорычал магистр Фаренсис. — И не только нам, но и всему Кроуницу. Не понимаю, почему ты так боишься своей мейлори. Это ведь совсем не то же самое, что родительство.
— Это гораздо хуже, — Дамна лин де Торн потрогала лоб мага огня и попыталась уложить его на спину. — Родительство — не магический процесс. И оно не даёт никакой связи, кроме эмоциональной. Но по сути вопроса я согласна: нет смысла оттягивать завершение. Я понимаю, что увядающая мелироанская дева — слабый авторитет для вас, магистр Десент, но факты на моей стороне. Вы уже ментор, у вас не осталось выбора.
— Не иметь выбора — слишком большая роскошь, госпожа лин де Торн, — отозвался магистр Десент. — Я не могу её себе позволить. Тем более когда за последствия придётся отвечать не только мне. К сожалению, выбор есть всегда. К ещё большему — иногда он является крайне сложным решением.
— Так примите его уже! — Дамна расстегнула куртку магистра Фаренсиса и забралась под неё ладонями. — Ваша философия не остановит извержение — в отличие от вашей магии, которую вы теряете в своей затянувшейся нерешительности.
Кэймон лин де Фаренсис расслабленно откинулся на песок, позволяя целителям делать свою работу. Выглядел он бледным, но довольным. Дамские ладони облепили его грудь, засветились белой магией. Госпожа лин де Торн подсказывала девушкам, какие заклинания Девейны лучше применять.
Джермонд Десент нашёл меня взглядом. Я сделала вид, что рассматриваю свои сапоги. Мне не нравилось быть его сложным выбором и трудным решением. Даже не знаю, радовало меня это или оскорбляло. Я ничего не знала о своём менторе, но что-то он точно скрывал. Возможно, что-то связанное с моей матерью. Или что-то связанное с его прошлым. Я, конечно, была не самой завидной мейлори — без магической склонности и родословной, но не настолько плохой, чтобы жертвовать своей магией. Мне не нравились его высокие рассуждения, не нравилась его манера держаться отдельно и не нравилось его отношение ко мне. Но у меня уже начал зарождаться план, как использовать его в своих целях. Ему понадобится моя помощь, а мне понадобятся его знания. Пусть даже вперемешку с его заумными поучениями об ответственности и выборе. Он ведь сам предложил задавать ему вопросы! Конечно, мне хотелось узнать побольше о моей матери, но это было только капризом маленькой девочки, всё ещё желающей обрести семью. Больше всего мне нужна была помощь в освоении боевых навыков и магии. Пожалуй, сейчас это единственная и самая большая польза, которую я могу извлечь из той зависимости, в которую мы оба попали. И от которой магистр Десент страдает явно больше меня. В конце концов, это будет моим первым маленьким шажочком на большом пути к убийству Кирмоса лин де Блайта.
Что ж, мой загадочный ментор, кажется, я усвоила ваш единственный урок.
*
За ужином к нам снова присоединился Лоним. Я как раз принесла ему тот увесистый свёрток, что передал господин Рилекс. Его подруга Лилия, как и почти все целители, была занята в лечебном корпусе — после сегодняшнего землетрясения многим понадобилась помощь. В столовой было малолюдно, и некоторые столики пустовали, но, к счастью, мои подруги не пострадали, поэтому наша компания была в сборе.
Ароматное мясное рагу было щедро приправлено острыми специями, и каждый кусочек приходилось запивать, поэтому Лоним умыкнул ещё один кувшин с айвовым соком с пустующего столика. Конечно, разговор шёл о землетрясении. Мой друг рассказал, что огненная природа этого бедствия позволила магистру Фаренсису предотвратить катастрофу, но так будет не всегда. Нередко кроуницкие подземные толчки имели другую причину, и остановить их мог только маг стихии Ревда высокого порядка.
Сирена жевала пирог с яйцами. Я решила ей не напоминать, что это могли бы быть вполне живые цыплята.
— Не понимаю, — подруга сделала маленький глоток из глиняного стакана, — почему он так не хочет стать твоим ментором? Рассуждает об ответственности, а сам бежит от неё, как напуганный тушканчик.
— Вообще-то я тоже не хочу, хотя моего мнения никто и не спрашивал, — мысль о том, что придётся всю жизнь быть связанной с этим магистром, меня пугала. — Повезло, что наши мнения с ним на этот счёт совпадают.
— И как он собирается это изменить? — спросил Лоним.
— Понятия не имею, — призналась я. — Он не делится со мной своими планами.
— Надеюсь, они у него есть. Мне не хочется однажды быть погребённой под стенами академии, — Сирена отложила чёрствый край пирога. — Фиди, а где ты была во время землетрясения?
— В комнате, — девушка рассеяно улыбнулась. — Пыталась делать пломпы.
— Пломпы или снова рисунки платьев? — напирала Сирена. — Это увлечение может повредить твоей магической памяти!
— Кстати, об увлечениях, — Лоним кивнул на толстый свёрток. — Юна, я мог бы попробовать изменить твои часы. Мой отец много лет бился над ними, но так и не смог зачаровать. Можно сказать, это для меня дело чести.
— Господин Рилекс говорил, что они отвергают магию, — я подняла руку и показала часы с Иверийской короной. — Думаешь, у тебя получится лучше, чем у него? Ты даже не ментальный маг.
— Есть магия, не требующая заклинаний. Я хочу поместить в них пару деталей из Тимберии. Новые кристаллы, на основе которых я смогу добавить к ним звук. Будут играть мелодию, как шкатулка: в строго определённое, нужное тебе время. И записать можно что угодно — пение птиц или шум озера. Ты же любишь просыпаться под шум озера?
— Если честно, под шум озера я больше люблю засыпать.
— Зато я знаю одну птичку, которая всегда её будит. — Фиди тоже потянулась за пирогом.
— Я с удовольствием накричу на твои часы, — Сирена улыбнулась. — Жаль, их нельзя заставить кидаться подушками и стягивать одеяло.
— Это правда может сработать? — удивилась я. — Можно записать голос Сирены? Только что-нибудь не ругательное.
— Юна! Когда это я ругалась?! Я же леди! — возмутилась серебристая лилия. — Наверняка сработает. Если Лоним не так хорош в огненной магии, как магистр Фаренсис, это не значит, что он не способен ни на что другое!
Несколько ругательных слов от лица леди Эстель всплыло у меня в памяти, но припоминать их было бы самоубийством. Хотя, надо признать, Сирена специализировалась на изящных уязвлениях. Порой грань между её похвалой и оскорблением было трудно нащупать. Лоним сейчас ощутил это в полной мере. Я заметила его замешательство.
— Я не самый слабый на курсе, — оправдался он. — Но, конечно, не магистр Фаренсис, это ты верно заметила. Кстати, некоторые настоящие леди сочли бы это моим преимуществом. Вы ещё плохо его знаете.
— Даже думать не хочу, кого ты имел в виду под «настоящими леди», — парировала Сирена. — А магистр Фаренсис просто потрясающий. Сильный, красивый, мускулистый… а как он владеет магией и оружием!
— И женским обожанием! — вставил Лоним. — У нас на факультете есть студентки, которые заполнили свои тиали в храме Омена только ради магистра Фаренсиса. Он высоко ценит такие жертвы. И принимает их — все до одной.
— Ты просто завидуешь! — вспылила Сирена.
— Магистр Фаренсис иногда даёт девушкам частные уроки, — вставила Фиди с загадочной улыбкой.
— Мне он тоже показался крутым, — призналась я. — И я правда хотела бы на твой факультет, Лоним.
— Юна, ты — другое дело. Ты совсем не леди, — справедливо заметил мой друг. — Так что по поводу часов? Позволишь мне немного изменить их?
— Держи, — я со вздохом расстегнула тонкий браслет. — Надеюсь, они хотя бы не пострадают.
Без часов было как-то непривычно: запястье казалось голым.
— Ты же знаешь, я никогда не предлагаю сомнительных авантюр! — у Лонима был самый серьёзный вид.
Конечно, он предлагал их постоянно. Поэтому я не исключала, что моим часам грозила опасность. Но это был подарок его отца, и я не стала протестовать. К тому же мне самой хотелось иметь какой-нибудь артефакт, пусть даже созданный с помощью магии механизмов.
— Когда мне нужно будет имитировать утреннюю процедуру пробуждения Юны? — уточнила Сирена.
— Можно прямо сегодня, — улыбнулся Лоним. — Мне не терпится опробовать новые кристаллы. Можем пойти ко мне прямо после ужина.
— Звучит, как сомнительное приглашение! Ты ведь не в женском корпусе живёшь? — хмыкнула Сирена. — Это нарушение правил академии. Как я пройду мимо коридорных свиров? Если меня заметит Вилли…
Сирену прервал тоненький визг. В гостиной стояла Вилли и пронзительно верещала, сняв свою шляпу. Волосы её были примяты, уши дрожали, в круглых глазах читался неподдельный испуг.
— Вилли, что случилось? — магистр Айро ковылял из столовой. — Почему такой шум?
Рудвик перестала визжать и подняла дрожащий палец на доску объявлений. Там висела уже знакомая мне листовка с перечёркнутой Иверийской короной. Орден Крона.
«Имя будущего — свобода! Избавься от гнёта консульства и угрозы нового короля! Следуй за своим разумом. Не позволяй им управлять собой. Будь свободен — устанавливай правила!»
— Кто-то проник в академию! — закричал Гремор Айро. — Никому не трогать пергамент! Немедленно позовите сюда боевых магистров и всех свиров!
Из столовой на шум начали стягиваться студенты. Все закрывали рты руками и указывали на листовку. Кто-то спускался с лестниц и выходил из коридоров.
— Это сам Господин Демиург! — дрожала Вилли. — Он возник из ниоткуда и ушёл в пустоту!
— Не говори ерунды! — гаркнул магистр факультета Вейна. — Это детская сказка. Ради Вейна, Вилли, надень свою шляпу, она придаёт тебе разума! И позови уже ректора Аддисад. Студенты, всем вернуться в свои комнаты!
Мне стоило бы испугаться, глядя на реакцию Вилли, но сейчас меня больше занимало то, как молчаливая радость на лицах студентов сменяет первую реакцию удивления. Первокурсники недоумённо переглядывались и рассеянно улыбались. Их старшие товарищи и вовсе сбились в группы и обсуждали произошедшее. Какой-то предприимчивый старшекурсник, весь покрытый веснушками, тайком собирал лирны со своих товарищей. Девушка с факультета Вейна на маленьком клочке белого пергамента записывала имена. Я быстро сообразила, что они делали ставки. Сирена открывала и закрывала рот, подбирая слова не то возмущения, не то опасения. Фиди стояла бледная, нервно оглядывая переполох. В последнее время она мало ела, сильно увлекшись идеей похудения.
— А вот и отличный шанс посетить мужской корпус, — подмигнул Сирене Лоним. — Тебя же не испугать простой листовкой?
— Орден Крона меня всегда пугал, — вытаращилась студентка Эстель. — В Нуотолинисе только и говорят о жестокой войне Ордена на западе. Они не щадят никого, ни армию, ни простых людей. И если кто-то из них проник в академию…
— Сирена, Орден Крона ведёт свою войну только на полуострове Змеи и в Лангсорде, — успокоил её мой друг. — Кому нужна академия на горном острове? Скорее всего, кому-то просто понадобилось отвлечь свиров. Возможно, с какой-то целью, вроде нашей.
— Тоже чинить часы? — ехидно спросила Сирена.
— Тоже попасть в корпус противоположного пола, — пояснил Лоним и подставил серебристой лилии локоть: — Так ты идёшь или будешь наблюдать за церемонией снятия листовки с доски объявлений всем боевым составом академии?
— Ну, только если ты меня защитишь, — леди Эстель взяла Лонима под руку, и они вместе двинулись наверх.
Я смотрела вслед удаляющейся парочке, и что-то внутри меня протестовало. Дело было не только в часах, которым предстояло подвергнуться сомнительным экспериментам. Я вспомнила, как висела Лилия на Лониме, и почему-то мне ужасно не хотелось, чтобы Сирена вела себя похожим образом. Может, я боялась, что буду чувствовать себя так же, как недавно чувствовала рядом с Артуром и Ракель? Но Сирена и Лоним — совсем другое дело. Мне не хотелось быть лишней среди тех, кто мне очень дорог.
— Давай мы тоже пойдём в комнату? — вкрадчиво предложила Фиди.
— Да, пошли, — согласилась я.
Вилли убежала докладывать ректору о происшествии. Гремор Айро оглядывал гостиную. Пожилой магистр факультета Вейна имел привычку прищуривать один глаз, отчего лицо его становилось похожим на сморщенную сливу. Народу прибавилось, и кое-где замелькали светло-зелёные мантии свиров. Скоро сюда придут магистры, а значит, среди них будет и мой ментор. Определённо, стоило убежать до того, как я снова с ним встречусь.
*
Детерминант под рукой Фидерики был похож на весенний одуванчик. Яркие жёлтые молнии лизали её пальцы, вырываясь из центра сферы. Несколько серых молний были едва заметны даже вблизи — поверхность старенького прозрачного шара была истертой и плохо просматривалась. Его подставка имела скол, поэтому поставить на неё артефакт не представлялось возможным. Фиди приходилось каждый раз заворачивать детерминант в лоскут холстины, чтобы убрать в тумбочку.
— Это ещё мамин, — смущённо пояснила подруга. — Она тоже училась в этой академии на факультете Ревда.
— Она боевой маг? — спросила я.
У нас выдался первый свободный вечер, который мы решили провести в своей комнате. Фиди наблюдала за изменениями в детерминанте и развитием ментальной магии. Скоро её «одуванчик» должен был превратиться в летний: утопить жёлтые молнии в сером цвете Мэндэля. Я изучала книги, листая пергаментные страницы. В основном, меня интересовали картинки. Тот, кто рисовал богов в учебнике про духовный путь мага, явно торопился и был не очень точен в деталях, но мне всё равно нравились его иллюстрации. С открытой страницы на меня смотрел бог земли Ревд, нарисованный грубыми чернильными росчерками. Широкая фигура в просторной одежде опиралась на изогнутый, покрытый листьями посох. За спиной у Ревда были лук и стрелы. Мой взгляд выхватил из описания «спокойствие», «защита», «ловкость» и «могущество природы».
— Вовсе нет, — ответила Фидерика. — Она свир. Занимается мирной магией земли, выращивает травы и деревья. К сожалению, в Кроунице с растительностью совсем плохо. Здесь одни камни, шахты, сырость и землетрясения. Поэтому работы у неё всегда много. Видела бы ты наш сад!
— А твой отец? — я листала истёртые страницы, почти не глядя на них.
— Он… довольно суровый человек, — Фиди потупилась. — Коренной житель Кроуница. Работает на шахте, обеспечивает нас с мамой. Очень устаёт.
Я взяла книгу, обсыпанную розовой сверкающей крошкой. Атласная лента на обложке легко поддалась, новенький корешок заскрипел от моих попыток открыть учебник. Запахло свежей бумагой и краской. Случайная страница в середине книге выглядела нарядной. Внутри прекрасный каллиграфический почерк бордового цвета с ровными и аккуратными буквами сообщал: «Изящество танца подобно страстной беседе тел двух влюбленных, заглушающей голос разума». Платье танцующей на картинке леди сверкало радужными переливами. Это немного напомнило мне истинный фамильный пергамент.
Фиди уже заворачивала свой детерминант.
— А можно мне?.. — я кивнула на свёрток в её руках.
Джермонд Десент сидел рядом с магистром Фаренсисом, который лежал на песке и выглядел совершенно больным. Они о чём-то тихо переговаривались, а потом одновременно посмотрели на меня. Моя рука непроизвольно дёрнулась к чёрному пауку. Госпожа лин де Торн и несколько целительниц окружили их, осматривая. Я тоже подобралась поближе, чтобы слышать разговоры.
— Нет больше времени, Джермонд, — устало убеждал магистр Фаренсис. — Огонь в земных недрах сдерживать почти невозможно. В следующий раз я могу не справиться в одиночку. Ты должен завершить ритуал как можно скорее.
— У меня есть планы на этот счёт, — процедил магистр Десент.
— Так реализуй их уже! Твоё промедление может дорого нам обойтись, — прорычал магистр Фаренсис. — И не только нам, но и всему Кроуницу. Не понимаю, почему ты так боишься своей мейлори. Это ведь совсем не то же самое, что родительство.
— Это гораздо хуже, — Дамна лин де Торн потрогала лоб мага огня и попыталась уложить его на спину. — Родительство — не магический процесс. И оно не даёт никакой связи, кроме эмоциональной. Но по сути вопроса я согласна: нет смысла оттягивать завершение. Я понимаю, что увядающая мелироанская дева — слабый авторитет для вас, магистр Десент, но факты на моей стороне. Вы уже ментор, у вас не осталось выбора.
— Не иметь выбора — слишком большая роскошь, госпожа лин де Торн, — отозвался магистр Десент. — Я не могу её себе позволить. Тем более когда за последствия придётся отвечать не только мне. К сожалению, выбор есть всегда. К ещё большему — иногда он является крайне сложным решением.
— Так примите его уже! — Дамна расстегнула куртку магистра Фаренсиса и забралась под неё ладонями. — Ваша философия не остановит извержение — в отличие от вашей магии, которую вы теряете в своей затянувшейся нерешительности.
Кэймон лин де Фаренсис расслабленно откинулся на песок, позволяя целителям делать свою работу. Выглядел он бледным, но довольным. Дамские ладони облепили его грудь, засветились белой магией. Госпожа лин де Торн подсказывала девушкам, какие заклинания Девейны лучше применять.
Джермонд Десент нашёл меня взглядом. Я сделала вид, что рассматриваю свои сапоги. Мне не нравилось быть его сложным выбором и трудным решением. Даже не знаю, радовало меня это или оскорбляло. Я ничего не знала о своём менторе, но что-то он точно скрывал. Возможно, что-то связанное с моей матерью. Или что-то связанное с его прошлым. Я, конечно, была не самой завидной мейлори — без магической склонности и родословной, но не настолько плохой, чтобы жертвовать своей магией. Мне не нравились его высокие рассуждения, не нравилась его манера держаться отдельно и не нравилось его отношение ко мне. Но у меня уже начал зарождаться план, как использовать его в своих целях. Ему понадобится моя помощь, а мне понадобятся его знания. Пусть даже вперемешку с его заумными поучениями об ответственности и выборе. Он ведь сам предложил задавать ему вопросы! Конечно, мне хотелось узнать побольше о моей матери, но это было только капризом маленькой девочки, всё ещё желающей обрести семью. Больше всего мне нужна была помощь в освоении боевых навыков и магии. Пожалуй, сейчас это единственная и самая большая польза, которую я могу извлечь из той зависимости, в которую мы оба попали. И от которой магистр Десент страдает явно больше меня. В конце концов, это будет моим первым маленьким шажочком на большом пути к убийству Кирмоса лин де Блайта.
Что ж, мой загадочный ментор, кажется, я усвоила ваш единственный урок.
*
За ужином к нам снова присоединился Лоним. Я как раз принесла ему тот увесистый свёрток, что передал господин Рилекс. Его подруга Лилия, как и почти все целители, была занята в лечебном корпусе — после сегодняшнего землетрясения многим понадобилась помощь. В столовой было малолюдно, и некоторые столики пустовали, но, к счастью, мои подруги не пострадали, поэтому наша компания была в сборе.
Ароматное мясное рагу было щедро приправлено острыми специями, и каждый кусочек приходилось запивать, поэтому Лоним умыкнул ещё один кувшин с айвовым соком с пустующего столика. Конечно, разговор шёл о землетрясении. Мой друг рассказал, что огненная природа этого бедствия позволила магистру Фаренсису предотвратить катастрофу, но так будет не всегда. Нередко кроуницкие подземные толчки имели другую причину, и остановить их мог только маг стихии Ревда высокого порядка.
Сирена жевала пирог с яйцами. Я решила ей не напоминать, что это могли бы быть вполне живые цыплята.
— Не понимаю, — подруга сделала маленький глоток из глиняного стакана, — почему он так не хочет стать твоим ментором? Рассуждает об ответственности, а сам бежит от неё, как напуганный тушканчик.
— Вообще-то я тоже не хочу, хотя моего мнения никто и не спрашивал, — мысль о том, что придётся всю жизнь быть связанной с этим магистром, меня пугала. — Повезло, что наши мнения с ним на этот счёт совпадают.
— И как он собирается это изменить? — спросил Лоним.
— Понятия не имею, — призналась я. — Он не делится со мной своими планами.
— Надеюсь, они у него есть. Мне не хочется однажды быть погребённой под стенами академии, — Сирена отложила чёрствый край пирога. — Фиди, а где ты была во время землетрясения?
— В комнате, — девушка рассеяно улыбнулась. — Пыталась делать пломпы.
— Пломпы или снова рисунки платьев? — напирала Сирена. — Это увлечение может повредить твоей магической памяти!
— Кстати, об увлечениях, — Лоним кивнул на толстый свёрток. — Юна, я мог бы попробовать изменить твои часы. Мой отец много лет бился над ними, но так и не смог зачаровать. Можно сказать, это для меня дело чести.
— Господин Рилекс говорил, что они отвергают магию, — я подняла руку и показала часы с Иверийской короной. — Думаешь, у тебя получится лучше, чем у него? Ты даже не ментальный маг.
— Есть магия, не требующая заклинаний. Я хочу поместить в них пару деталей из Тимберии. Новые кристаллы, на основе которых я смогу добавить к ним звук. Будут играть мелодию, как шкатулка: в строго определённое, нужное тебе время. И записать можно что угодно — пение птиц или шум озера. Ты же любишь просыпаться под шум озера?
— Если честно, под шум озера я больше люблю засыпать.
— Зато я знаю одну птичку, которая всегда её будит. — Фиди тоже потянулась за пирогом.
— Я с удовольствием накричу на твои часы, — Сирена улыбнулась. — Жаль, их нельзя заставить кидаться подушками и стягивать одеяло.
— Это правда может сработать? — удивилась я. — Можно записать голос Сирены? Только что-нибудь не ругательное.
— Юна! Когда это я ругалась?! Я же леди! — возмутилась серебристая лилия. — Наверняка сработает. Если Лоним не так хорош в огненной магии, как магистр Фаренсис, это не значит, что он не способен ни на что другое!
Несколько ругательных слов от лица леди Эстель всплыло у меня в памяти, но припоминать их было бы самоубийством. Хотя, надо признать, Сирена специализировалась на изящных уязвлениях. Порой грань между её похвалой и оскорблением было трудно нащупать. Лоним сейчас ощутил это в полной мере. Я заметила его замешательство.
— Я не самый слабый на курсе, — оправдался он. — Но, конечно, не магистр Фаренсис, это ты верно заметила. Кстати, некоторые настоящие леди сочли бы это моим преимуществом. Вы ещё плохо его знаете.
— Даже думать не хочу, кого ты имел в виду под «настоящими леди», — парировала Сирена. — А магистр Фаренсис просто потрясающий. Сильный, красивый, мускулистый… а как он владеет магией и оружием!
— И женским обожанием! — вставил Лоним. — У нас на факультете есть студентки, которые заполнили свои тиали в храме Омена только ради магистра Фаренсиса. Он высоко ценит такие жертвы. И принимает их — все до одной.
— Ты просто завидуешь! — вспылила Сирена.
— Магистр Фаренсис иногда даёт девушкам частные уроки, — вставила Фиди с загадочной улыбкой.
— Мне он тоже показался крутым, — призналась я. — И я правда хотела бы на твой факультет, Лоним.
— Юна, ты — другое дело. Ты совсем не леди, — справедливо заметил мой друг. — Так что по поводу часов? Позволишь мне немного изменить их?
— Держи, — я со вздохом расстегнула тонкий браслет. — Надеюсь, они хотя бы не пострадают.
Без часов было как-то непривычно: запястье казалось голым.
— Ты же знаешь, я никогда не предлагаю сомнительных авантюр! — у Лонима был самый серьёзный вид.
Конечно, он предлагал их постоянно. Поэтому я не исключала, что моим часам грозила опасность. Но это был подарок его отца, и я не стала протестовать. К тому же мне самой хотелось иметь какой-нибудь артефакт, пусть даже созданный с помощью магии механизмов.
— Когда мне нужно будет имитировать утреннюю процедуру пробуждения Юны? — уточнила Сирена.
— Можно прямо сегодня, — улыбнулся Лоним. — Мне не терпится опробовать новые кристаллы. Можем пойти ко мне прямо после ужина.
— Звучит, как сомнительное приглашение! Ты ведь не в женском корпусе живёшь? — хмыкнула Сирена. — Это нарушение правил академии. Как я пройду мимо коридорных свиров? Если меня заметит Вилли…
Сирену прервал тоненький визг. В гостиной стояла Вилли и пронзительно верещала, сняв свою шляпу. Волосы её были примяты, уши дрожали, в круглых глазах читался неподдельный испуг.
— Вилли, что случилось? — магистр Айро ковылял из столовой. — Почему такой шум?
Рудвик перестала визжать и подняла дрожащий палец на доску объявлений. Там висела уже знакомая мне листовка с перечёркнутой Иверийской короной. Орден Крона.
«Имя будущего — свобода! Избавься от гнёта консульства и угрозы нового короля! Следуй за своим разумом. Не позволяй им управлять собой. Будь свободен — устанавливай правила!»
— Кто-то проник в академию! — закричал Гремор Айро. — Никому не трогать пергамент! Немедленно позовите сюда боевых магистров и всех свиров!
Из столовой на шум начали стягиваться студенты. Все закрывали рты руками и указывали на листовку. Кто-то спускался с лестниц и выходил из коридоров.
— Это сам Господин Демиург! — дрожала Вилли. — Он возник из ниоткуда и ушёл в пустоту!
— Не говори ерунды! — гаркнул магистр факультета Вейна. — Это детская сказка. Ради Вейна, Вилли, надень свою шляпу, она придаёт тебе разума! И позови уже ректора Аддисад. Студенты, всем вернуться в свои комнаты!
Мне стоило бы испугаться, глядя на реакцию Вилли, но сейчас меня больше занимало то, как молчаливая радость на лицах студентов сменяет первую реакцию удивления. Первокурсники недоумённо переглядывались и рассеянно улыбались. Их старшие товарищи и вовсе сбились в группы и обсуждали произошедшее. Какой-то предприимчивый старшекурсник, весь покрытый веснушками, тайком собирал лирны со своих товарищей. Девушка с факультета Вейна на маленьком клочке белого пергамента записывала имена. Я быстро сообразила, что они делали ставки. Сирена открывала и закрывала рот, подбирая слова не то возмущения, не то опасения. Фиди стояла бледная, нервно оглядывая переполох. В последнее время она мало ела, сильно увлекшись идеей похудения.
— А вот и отличный шанс посетить мужской корпус, — подмигнул Сирене Лоним. — Тебя же не испугать простой листовкой?
— Орден Крона меня всегда пугал, — вытаращилась студентка Эстель. — В Нуотолинисе только и говорят о жестокой войне Ордена на западе. Они не щадят никого, ни армию, ни простых людей. И если кто-то из них проник в академию…
— Сирена, Орден Крона ведёт свою войну только на полуострове Змеи и в Лангсорде, — успокоил её мой друг. — Кому нужна академия на горном острове? Скорее всего, кому-то просто понадобилось отвлечь свиров. Возможно, с какой-то целью, вроде нашей.
— Тоже чинить часы? — ехидно спросила Сирена.
— Тоже попасть в корпус противоположного пола, — пояснил Лоним и подставил серебристой лилии локоть: — Так ты идёшь или будешь наблюдать за церемонией снятия листовки с доски объявлений всем боевым составом академии?
— Ну, только если ты меня защитишь, — леди Эстель взяла Лонима под руку, и они вместе двинулись наверх.
Я смотрела вслед удаляющейся парочке, и что-то внутри меня протестовало. Дело было не только в часах, которым предстояло подвергнуться сомнительным экспериментам. Я вспомнила, как висела Лилия на Лониме, и почему-то мне ужасно не хотелось, чтобы Сирена вела себя похожим образом. Может, я боялась, что буду чувствовать себя так же, как недавно чувствовала рядом с Артуром и Ракель? Но Сирена и Лоним — совсем другое дело. Мне не хотелось быть лишней среди тех, кто мне очень дорог.
— Давай мы тоже пойдём в комнату? — вкрадчиво предложила Фиди.
— Да, пошли, — согласилась я.
Вилли убежала докладывать ректору о происшествии. Гремор Айро оглядывал гостиную. Пожилой магистр факультета Вейна имел привычку прищуривать один глаз, отчего лицо его становилось похожим на сморщенную сливу. Народу прибавилось, и кое-где замелькали светло-зелёные мантии свиров. Скоро сюда придут магистры, а значит, среди них будет и мой ментор. Определённо, стоило убежать до того, как я снова с ним встречусь.
*
Детерминант под рукой Фидерики был похож на весенний одуванчик. Яркие жёлтые молнии лизали её пальцы, вырываясь из центра сферы. Несколько серых молний были едва заметны даже вблизи — поверхность старенького прозрачного шара была истертой и плохо просматривалась. Его подставка имела скол, поэтому поставить на неё артефакт не представлялось возможным. Фиди приходилось каждый раз заворачивать детерминант в лоскут холстины, чтобы убрать в тумбочку.
— Это ещё мамин, — смущённо пояснила подруга. — Она тоже училась в этой академии на факультете Ревда.
— Она боевой маг? — спросила я.
У нас выдался первый свободный вечер, который мы решили провести в своей комнате. Фиди наблюдала за изменениями в детерминанте и развитием ментальной магии. Скоро её «одуванчик» должен был превратиться в летний: утопить жёлтые молнии в сером цвете Мэндэля. Я изучала книги, листая пергаментные страницы. В основном, меня интересовали картинки. Тот, кто рисовал богов в учебнике про духовный путь мага, явно торопился и был не очень точен в деталях, но мне всё равно нравились его иллюстрации. С открытой страницы на меня смотрел бог земли Ревд, нарисованный грубыми чернильными росчерками. Широкая фигура в просторной одежде опиралась на изогнутый, покрытый листьями посох. За спиной у Ревда были лук и стрелы. Мой взгляд выхватил из описания «спокойствие», «защита», «ловкость» и «могущество природы».
— Вовсе нет, — ответила Фидерика. — Она свир. Занимается мирной магией земли, выращивает травы и деревья. К сожалению, в Кроунице с растительностью совсем плохо. Здесь одни камни, шахты, сырость и землетрясения. Поэтому работы у неё всегда много. Видела бы ты наш сад!
— А твой отец? — я листала истёртые страницы, почти не глядя на них.
— Он… довольно суровый человек, — Фиди потупилась. — Коренной житель Кроуница. Работает на шахте, обеспечивает нас с мамой. Очень устаёт.
Я взяла книгу, обсыпанную розовой сверкающей крошкой. Атласная лента на обложке легко поддалась, новенький корешок заскрипел от моих попыток открыть учебник. Запахло свежей бумагой и краской. Случайная страница в середине книге выглядела нарядной. Внутри прекрасный каллиграфический почерк бордового цвета с ровными и аккуратными буквами сообщал: «Изящество танца подобно страстной беседе тел двух влюбленных, заглушающей голос разума». Платье танцующей на картинке леди сверкало радужными переливами. Это немного напомнило мне истинный фамильный пергамент.
Фиди уже заворачивала свой детерминант.
— А можно мне?.. — я кивнула на свёрток в её руках.