— О-о-о, — протянула Сирена. — Кажется, кто-то выбрал не тот факультет.
Я взглянула на тиаль Фиди, в котором кружились три кольца Мэндэля. Его хозяйка заметно погрустнела, всем своим видом подтверждая слова Сирены.
— Фиди, а ты можешь поменять выбранную склонность и заполнить другой тиаль? — попыталась я приободрить подругу.
— Уже нет, — вздохнула девушка. — Вряд ли моя магическая память выдержит несколько склонностей. А тиаль заполняют только один раз. Но вы ещё будете это изучать.
— А что у тебя? — Сирена с любопытством покосилась на свёрток в руках Фидерики.
Та как будто только сейчас вспомнила, что у неё тоже есть посылка, замешкалась, но всё-таки развернула. Внутри лежали высушенные веточки, связанные в пучок.
— Это от мамы, — Фиди просияла. — Дирейный корень. Улучшает пищеварение.
— У тебя плохо с аппетитом? — удивилась я.
— Наоборот, слишком хорошо. Это растение помогает очищать организм… в малых дозах.
— А в больших? — я старалась стряхнуть изюм с ложки.
— А в больших его лучше не применять. — Фиди стыдливо хихикнула. — Можно на пару дней поселиться в комнате гигиены.
— Можно не за столом? — Сирена скривила носик и с отвращением отодвинула тарелку.
— Но я же ничего такого…
— Расписание! — уже знакомая нам студентка Лавбук с криком вскочила из-за своего стола, держа в руках книгу, видимо, полученную в качестве подарка. Она первой кинулась сквозь отделяющую столовую от холла зелёную арку, чтобы занять место у доски объявлений.
— О Девейна, эта юная леди готова убить за книгу! — Сирена поднялась, не забыв прихватить свои серьги.
— Интересно, какая у неё склонность? — я последовала за подругой.
— «Книжный слизень», — съязвила леди Эстель.
В холле на одной из лавочек сидел Лоним с прилипшей к нему Лилией, в компании патлатых близнецов и ещё нескольких старшекурсников. Тёмный брат Оуренский еле заметно кивнул мне, мазнув взглядом по пауку. Девушка в его объятиях нахмурилась. Светлый брат округлил глаза и начал что-то с энтузиазмом рассказывать.
Через весь каменный зал, чеканя шаг, шла Вилли. В руках она держала целую бумажную стопку. Каблучки её маленьких сапожек стучали по гулким широким плитам, придавая процессу значимости. Не сомневаюсь, что она сама называла это «церемонией вынесения расписания». Рудвик взобралась на приступок и пришпилила к деревянной поверхности, уже прилично истыканной следами от маленьких гвоздиков, целых два пергамента с печатью Кроуницкой Королевской академии. На первом листке значился порядок предметов, которые нам предстояло изучать в ближайшие дни. Сегодня нас ожидали «Основы магии и её принципы». Второй был для магистров, написанный знакомым почерком ректора Аддисад:
Распределение предметов обучения среди преподавателей:
Биатрисс Калькут — Божественная природа заклинаний;
Гремор Айро — История мира и королевства Квертинд;
Флейн Риин — Основы магии и её принципы;
Кэймон лин де Фаренсис — Тактика самозащиты и боевой магии;
Джермонд Десент — Практика самозащиты;
Белла Банфик — Этикет.
Остальные листки Вилли принялась раздавать студентам, вручая каждому по одному экземпляру. Первокурсники столпились вокруг неё, толкаясь и ругаясь.
— Вилли сделала по одной копии, лу-ли! — строго наставляла рудвик. — Я распределю ретиво, лу-ли! Всем хватит. Не торопитесь!
Я решила послушать её и не торопиться. На доске объявлений было ещё несколько пергаментов с новостями королевства и академии. Консульство предупреждало об «усложнении политических отношений» с Веллапольским государством, поэтому просило квертиндцев быть бдительными на предмет выявления иноземных лазутчиков среди населения. В углу висели правила, облачённые в рамку. Судя по пыли в нижней её части, правила давно отсюда не снимали. В остальном здесь были сообщения от студентов о том, что кто-то готов помочь с изучением определённой склонности или сделать артефакт за какой-то «куртажик». Я уже почти развернулась за своим листком к Вилли, тем более что очередь вокруг неё уже немного рассосалась, но тут мой глаз зацепился за знакомое имя на заверенном консульской печатью официальном пергаменте:
«Сим сообщаем, что Кирмос лин де Блайт прошёл испытание династией и стал претендентом на престол королевства Квертинд. Учитывая его многочисленные заслуги перед королевством, на момент написания сего пергамента от коронации его отделяет только испытание изгнанием.
Первый день Красной Луны, 209 год от коронации Тибра Иверийского».
— Юна! — я вздрогнула от обращения. — Вот список учебников.
Сирена подала мне один из листков. За ней внимательно следила Вилли, видимо, желающая убедиться в том, что распределение прошло успешно и студентка Эстель не присвоила себе лишний экземпляр. Я мельком взглянула на него, решив изучить попозже. Сообщение о Кирмосе лин де Блайте напомнило мне о моей цели и сделало его как-то… ближе.
— Кажется, кому-то предстоит посетить Голомяса? — подошедший Лоним кивнул на листок у меня в руках. — Впечатляющая экскурсия. Кстати, пламенный привет первокурсницам!
— Привет! — Лилия держала его под руку и смотрела на нас с какой-то особой гордостью.
Я подумала, что она почти часть одежды Лонима, как сказала бы Фиди, «модная». Красивым она его не делала, но уверенности в каком-то смысле придавала.
Сирена с презрением уставилась на тиаль целителя на груди Лилии.
— Голомяса? — обрадовалась я при виде друга. — Это имя магистра?
— Ну, почти, — Лоним хитро улыбнулся и указал на чёрного паука: — Он ночью по тебе не ползает?
— Сегодня, кажется, не ползал, — я вспомнила, что почти не спала.
— Артур рассказал мне. — Мой друг протянул руку и коснулся знака соединения. — Рельефный! Как чувствуешь себя после всего этого?
Обычно меня не смущали его прикосновения — мы в детстве подтягивали друг друга на ветки деревьев за самые разные места, но сейчас почему-то это вызвало неловкость. И говорить о том, что произошло, совсем не хотелось. Артур, надо думать, был тёмным близнецом, который помог мне вернуться в академию в ту ночь.
— Нормально она себя чувствует, — вовремя вмешалась Сирена. — Лучше расскажи, что за Голомяс.
— Головастый мясник, — Лилия тоненько захихикала. — Магистр в обители седьмой стихии. Очень много знает.
— Преподаватель кровавой склонности? — удивилась я.
— Библиотекарь, — пояснил Лоним и кивнул нам за спину: — Кажется, ваши куда-то уходят.
Первокурсники организованной группой направились вверх по одной из двух лестниц холла. Впереди шёл магистр Риин. Я посмотрела на часы.
— Сейчас будет первое занятие! — подхватилась я. — Сирена, нам пора.
Мы и так отличились в академии в первые дни, поэтому теперь мне хотелось как можно меньше привлекать внимание. Опаздывать было нельзя, и я торопливо двинулась вслед за сокурсниками.
— Лоним, ты нас не представил, — послышался за спиной голос подруги. Сирена не особо спешила уходить.
— Разве? — удивился Лоним. — Это моя девушка.
— Лилия, — его девушка вздёрнула подбородок и протянула руку.
— А я тоже лилия, — Сирена проигнорировала её жест. — Только серебристая.
Леди Эстель изящно развернулась, крутанув своей клетчатой юбкой, и направилась вслед за остальными студентами. Я пожала плечами в ответ на вопросительный взгляд Лонима и пошла за подругой.
*
— Кто мне скажет, что это такое? — магистр Риин поднял высоко над головой круглый кусочек пергамента, подозрительно похожий на тот, что мне выдавали для прохождения охранной арки в консульстве.
Первокурсники переглянулись. Мы сидели за длинными столами, в несколько рядов выстроенными перед низенькой, но широкой кафедрой преподавателя, и пытались получше рассмотреть обычный с виду предмет. Рука уже знакомой нам студентки с пучком на голове вздёрнулась вверх.
— Прошу вас, — предложил магистр.
— Полиморфный лоскут обволакивающего магического пергамента! — без запинки выпалила девушка.
— Эээ… — магистр замялся. — Очень хорошо, даже слишком! Молодец, студентка…
— Мотана Лавбук, магистр, — девушка зарделась и поправила очки.
— Так вот, — продолжил магистр Риин. — Обычно мы зовём это сокращённо — пломп. Пломп — артефакт магии, способный наложить любую известную ауру на объект, не изменяя его формы. Вырубаются из магического пергамента и бывают разных размеров. По сути, это временная замена любому артефакту, на изготовление которого уходят долгие часы или даже дни. Пломпы преображения, например, позволяют объекту изменить цвет и структуру, добавить или убрать узоры и надписи. Могут накладывать зрительную оболочку. Увы, недолговечную.
— Розовые волосы, — прошептала Сирена.
— Заранее подготовленные пломпы сокращают время обучения, — магистр прилепил пломп на белый стенд за его спиной, и студенты ахнули, увидев разноцветные светящиеся надписи. Каждому названию магической стихии, написанному на доске, соответствовал свой цвет.
— Семь склонностей магии, — торжественно представил учитель, — от семи равноценных богов. Вы уже знаете свои изначальные склонности и наверняка изучили их. А после церемонии определения склонностей разбираетесь в их цветах.
Мне захотелось сползти под стол, потому что некоторые первокурсники уставились на меня. Прыщавый парень, что первый проходил определение склонности, презрительно хмыкнул.
— Наша магия, — продолжил Флейн Риин, — покоится в нас до тех пор, пока мы не начинаем взывать к ней. Любой человек в королевстве, будь то потомственный аристократ или безродный пастух с окраин Квертинда, имеют изначальную склонность.
Студенты захихикали, начали перешёптываться. Я пожалела, что тёплой накидки на мне не было и я не могла накинуть капюшон, чтобы не видеть их ухмылок. Магистр Риин, кажется, не замечал этого и спокойно продолжал:
— Иногда у необученных магов изначальная склонность может проявляться сама собой. В моменты потрясений или радостей, когда вы чего-то сильно хотели, ваша стихия могла давать о себе знать даже в те времена, когда вы были ещё детьми. Вы могли спонтанно сотворить огонь или вылечить вашего упавшего с качелей товарища. Но даже если ничего подобного вы никогда не делали, внутренне вы чувствовали, что покровитель вашей стихии зовёт вас.
— Однажды ночью я проснулся от того, что кто-то зовёт меня, — долговязый первокурсник слева от меня шепнул своему другу.
— И что, это был твой покровитель? — отозвался кучерявый студент.
— Нет, это мой дед обоссался.
Оба прыснули, чем вызвали гневные взгляды магистра и Мотаны Лавбук.
— Ваша стихия живёт в вашем характере, — продолжил магистр. — Так, например, служители Вейна с рождения чувствуют стремление к путешествиям и свободе передвижений. Прирождённые целители любят заботиться о тех, кому нужна помощь.
Сирена рядом со мной внимательно слушала, прищурив глаза. По-моему, она плохо видела. Я вспомнила её желание защитить всех животных. Судя по словам магистра, это можно было объяснить её изначальной склонностью.
Я взглянула на тиаль Фиди, в котором кружились три кольца Мэндэля. Его хозяйка заметно погрустнела, всем своим видом подтверждая слова Сирены.
— Фиди, а ты можешь поменять выбранную склонность и заполнить другой тиаль? — попыталась я приободрить подругу.
— Уже нет, — вздохнула девушка. — Вряд ли моя магическая память выдержит несколько склонностей. А тиаль заполняют только один раз. Но вы ещё будете это изучать.
— А что у тебя? — Сирена с любопытством покосилась на свёрток в руках Фидерики.
Та как будто только сейчас вспомнила, что у неё тоже есть посылка, замешкалась, но всё-таки развернула. Внутри лежали высушенные веточки, связанные в пучок.
— Это от мамы, — Фиди просияла. — Дирейный корень. Улучшает пищеварение.
— У тебя плохо с аппетитом? — удивилась я.
— Наоборот, слишком хорошо. Это растение помогает очищать организм… в малых дозах.
— А в больших? — я старалась стряхнуть изюм с ложки.
— А в больших его лучше не применять. — Фиди стыдливо хихикнула. — Можно на пару дней поселиться в комнате гигиены.
— Можно не за столом? — Сирена скривила носик и с отвращением отодвинула тарелку.
— Но я же ничего такого…
— Расписание! — уже знакомая нам студентка Лавбук с криком вскочила из-за своего стола, держа в руках книгу, видимо, полученную в качестве подарка. Она первой кинулась сквозь отделяющую столовую от холла зелёную арку, чтобы занять место у доски объявлений.
— О Девейна, эта юная леди готова убить за книгу! — Сирена поднялась, не забыв прихватить свои серьги.
— Интересно, какая у неё склонность? — я последовала за подругой.
— «Книжный слизень», — съязвила леди Эстель.
В холле на одной из лавочек сидел Лоним с прилипшей к нему Лилией, в компании патлатых близнецов и ещё нескольких старшекурсников. Тёмный брат Оуренский еле заметно кивнул мне, мазнув взглядом по пауку. Девушка в его объятиях нахмурилась. Светлый брат округлил глаза и начал что-то с энтузиазмом рассказывать.
Через весь каменный зал, чеканя шаг, шла Вилли. В руках она держала целую бумажную стопку. Каблучки её маленьких сапожек стучали по гулким широким плитам, придавая процессу значимости. Не сомневаюсь, что она сама называла это «церемонией вынесения расписания». Рудвик взобралась на приступок и пришпилила к деревянной поверхности, уже прилично истыканной следами от маленьких гвоздиков, целых два пергамента с печатью Кроуницкой Королевской академии. На первом листке значился порядок предметов, которые нам предстояло изучать в ближайшие дни. Сегодня нас ожидали «Основы магии и её принципы». Второй был для магистров, написанный знакомым почерком ректора Аддисад:
Распределение предметов обучения среди преподавателей:
Биатрисс Калькут — Божественная природа заклинаний;
Гремор Айро — История мира и королевства Квертинд;
Флейн Риин — Основы магии и её принципы;
Кэймон лин де Фаренсис — Тактика самозащиты и боевой магии;
Джермонд Десент — Практика самозащиты;
Белла Банфик — Этикет.
Остальные листки Вилли принялась раздавать студентам, вручая каждому по одному экземпляру. Первокурсники столпились вокруг неё, толкаясь и ругаясь.
— Вилли сделала по одной копии, лу-ли! — строго наставляла рудвик. — Я распределю ретиво, лу-ли! Всем хватит. Не торопитесь!
Я решила послушать её и не торопиться. На доске объявлений было ещё несколько пергаментов с новостями королевства и академии. Консульство предупреждало об «усложнении политических отношений» с Веллапольским государством, поэтому просило квертиндцев быть бдительными на предмет выявления иноземных лазутчиков среди населения. В углу висели правила, облачённые в рамку. Судя по пыли в нижней её части, правила давно отсюда не снимали. В остальном здесь были сообщения от студентов о том, что кто-то готов помочь с изучением определённой склонности или сделать артефакт за какой-то «куртажик». Я уже почти развернулась за своим листком к Вилли, тем более что очередь вокруг неё уже немного рассосалась, но тут мой глаз зацепился за знакомое имя на заверенном консульской печатью официальном пергаменте:
«Сим сообщаем, что Кирмос лин де Блайт прошёл испытание династией и стал претендентом на престол королевства Квертинд. Учитывая его многочисленные заслуги перед королевством, на момент написания сего пергамента от коронации его отделяет только испытание изгнанием.
Первый день Красной Луны, 209 год от коронации Тибра Иверийского».
— Юна! — я вздрогнула от обращения. — Вот список учебников.
Сирена подала мне один из листков. За ней внимательно следила Вилли, видимо, желающая убедиться в том, что распределение прошло успешно и студентка Эстель не присвоила себе лишний экземпляр. Я мельком взглянула на него, решив изучить попозже. Сообщение о Кирмосе лин де Блайте напомнило мне о моей цели и сделало его как-то… ближе.
— Кажется, кому-то предстоит посетить Голомяса? — подошедший Лоним кивнул на листок у меня в руках. — Впечатляющая экскурсия. Кстати, пламенный привет первокурсницам!
— Привет! — Лилия держала его под руку и смотрела на нас с какой-то особой гордостью.
Я подумала, что она почти часть одежды Лонима, как сказала бы Фиди, «модная». Красивым она его не делала, но уверенности в каком-то смысле придавала.
Сирена с презрением уставилась на тиаль целителя на груди Лилии.
— Голомяса? — обрадовалась я при виде друга. — Это имя магистра?
— Ну, почти, — Лоним хитро улыбнулся и указал на чёрного паука: — Он ночью по тебе не ползает?
— Сегодня, кажется, не ползал, — я вспомнила, что почти не спала.
— Артур рассказал мне. — Мой друг протянул руку и коснулся знака соединения. — Рельефный! Как чувствуешь себя после всего этого?
Обычно меня не смущали его прикосновения — мы в детстве подтягивали друг друга на ветки деревьев за самые разные места, но сейчас почему-то это вызвало неловкость. И говорить о том, что произошло, совсем не хотелось. Артур, надо думать, был тёмным близнецом, который помог мне вернуться в академию в ту ночь.
— Нормально она себя чувствует, — вовремя вмешалась Сирена. — Лучше расскажи, что за Голомяс.
— Головастый мясник, — Лилия тоненько захихикала. — Магистр в обители седьмой стихии. Очень много знает.
— Преподаватель кровавой склонности? — удивилась я.
— Библиотекарь, — пояснил Лоним и кивнул нам за спину: — Кажется, ваши куда-то уходят.
Первокурсники организованной группой направились вверх по одной из двух лестниц холла. Впереди шёл магистр Риин. Я посмотрела на часы.
— Сейчас будет первое занятие! — подхватилась я. — Сирена, нам пора.
Мы и так отличились в академии в первые дни, поэтому теперь мне хотелось как можно меньше привлекать внимание. Опаздывать было нельзя, и я торопливо двинулась вслед за сокурсниками.
— Лоним, ты нас не представил, — послышался за спиной голос подруги. Сирена не особо спешила уходить.
— Разве? — удивился Лоним. — Это моя девушка.
— Лилия, — его девушка вздёрнула подбородок и протянула руку.
— А я тоже лилия, — Сирена проигнорировала её жест. — Только серебристая.
Леди Эстель изящно развернулась, крутанув своей клетчатой юбкой, и направилась вслед за остальными студентами. Я пожала плечами в ответ на вопросительный взгляд Лонима и пошла за подругой.
*
— Кто мне скажет, что это такое? — магистр Риин поднял высоко над головой круглый кусочек пергамента, подозрительно похожий на тот, что мне выдавали для прохождения охранной арки в консульстве.
Первокурсники переглянулись. Мы сидели за длинными столами, в несколько рядов выстроенными перед низенькой, но широкой кафедрой преподавателя, и пытались получше рассмотреть обычный с виду предмет. Рука уже знакомой нам студентки с пучком на голове вздёрнулась вверх.
— Прошу вас, — предложил магистр.
— Полиморфный лоскут обволакивающего магического пергамента! — без запинки выпалила девушка.
— Эээ… — магистр замялся. — Очень хорошо, даже слишком! Молодец, студентка…
— Мотана Лавбук, магистр, — девушка зарделась и поправила очки.
— Так вот, — продолжил магистр Риин. — Обычно мы зовём это сокращённо — пломп. Пломп — артефакт магии, способный наложить любую известную ауру на объект, не изменяя его формы. Вырубаются из магического пергамента и бывают разных размеров. По сути, это временная замена любому артефакту, на изготовление которого уходят долгие часы или даже дни. Пломпы преображения, например, позволяют объекту изменить цвет и структуру, добавить или убрать узоры и надписи. Могут накладывать зрительную оболочку. Увы, недолговечную.
— Розовые волосы, — прошептала Сирена.
— Заранее подготовленные пломпы сокращают время обучения, — магистр прилепил пломп на белый стенд за его спиной, и студенты ахнули, увидев разноцветные светящиеся надписи. Каждому названию магической стихии, написанному на доске, соответствовал свой цвет.
— Семь склонностей магии, — торжественно представил учитель, — от семи равноценных богов. Вы уже знаете свои изначальные склонности и наверняка изучили их. А после церемонии определения склонностей разбираетесь в их цветах.
Мне захотелось сползти под стол, потому что некоторые первокурсники уставились на меня. Прыщавый парень, что первый проходил определение склонности, презрительно хмыкнул.
— Наша магия, — продолжил Флейн Риин, — покоится в нас до тех пор, пока мы не начинаем взывать к ней. Любой человек в королевстве, будь то потомственный аристократ или безродный пастух с окраин Квертинда, имеют изначальную склонность.
Студенты захихикали, начали перешёптываться. Я пожалела, что тёплой накидки на мне не было и я не могла накинуть капюшон, чтобы не видеть их ухмылок. Магистр Риин, кажется, не замечал этого и спокойно продолжал:
— Иногда у необученных магов изначальная склонность может проявляться сама собой. В моменты потрясений или радостей, когда вы чего-то сильно хотели, ваша стихия могла давать о себе знать даже в те времена, когда вы были ещё детьми. Вы могли спонтанно сотворить огонь или вылечить вашего упавшего с качелей товарища. Но даже если ничего подобного вы никогда не делали, внутренне вы чувствовали, что покровитель вашей стихии зовёт вас.
— Однажды ночью я проснулся от того, что кто-то зовёт меня, — долговязый первокурсник слева от меня шепнул своему другу.
— И что, это был твой покровитель? — отозвался кучерявый студент.
— Нет, это мой дед обоссался.
Оба прыснули, чем вызвали гневные взгляды магистра и Мотаны Лавбук.
— Ваша стихия живёт в вашем характере, — продолжил магистр. — Так, например, служители Вейна с рождения чувствуют стремление к путешествиям и свободе передвижений. Прирождённые целители любят заботиться о тех, кому нужна помощь.
Сирена рядом со мной внимательно слушала, прищурив глаза. По-моему, она плохо видела. Я вспомнила её желание защитить всех животных. Судя по словам магистра, это можно было объяснить её изначальной склонностью.