— Горят, — поддержала я разговор.
— Ведь на улице уже темнеет, — так же бесцветно продолжила подруга.
— Это точно, — подтвердила я.
Мы переглянулись, не сговариваясь, подхватили тёплые накидки и побежали к выходу.
Сумерки оказались хорошим союзником. Мы обогнули дом и маленькими шажками направились к двери, прячась за соснами. Плана у нас не было. Было только любопытство. Я шикнула на Сирену, призывая её ступать мягче. Мы подошли к двери дома Джермонда Десента и, стараясь не дышать, прижались к ней ушами.
— Слышишь что-нибудь? — шёпотом спросила Сирена через пару минут.
— Нет, всё тихо, — прошептала я в ответ.
Слух у меня всегда был хороший, но за дверью не было ни звука. Разговоров не доносилось. Я не знала, хороший это знак или плохой, но, как минимум, никто не кричал. Вдруг моё ухо едва уловило лёгкий шелестящий звук. Он был такой тихий, что я не сразу разобрала, что это. А когда, наконец, поняла, что это шаги, дверь резко распахнулась и мы с Сиреной и её громким визгом шлепнулись на порог.
— Даже шахтёры в самой отдалённой шахте Кроуница слышали, как скрипит снег под вашими ногами, — раздалось сверху.
Я быстро перевернулась на спину рядом с барахтающейся Сиреной. Над нами стоял Джермонд Десент. Кажется, я только что пробила дно котла Толмунда и оказалась ещё ниже. «Опасности всегда нужно смеяться в лицо», — промелькнула мысль, и я не отвела взгляд, но, вместо смеха, лишь тихо всхлипнула.
Магистр развернулся и зашагал обратно в свой дом. Оттуда на меня смотрела Дамна лин де Торн, изящно восседающая на подушках лавки. На её утончённом напудренном личике подрагивали скулы.
— Мы как раз шли за Дамной, потому что её что-то долго не было. — Сирена поднялась и начала чересчур тщательно отряхивать накидку.
Магистр Десент уже сидел в кресле, закинув ногу на колено. Ни по его мимике, ни по его взгляду невозможно было понять, о чём он думает.
— Меня не было пять минут, — по лицу госпожи лин де Торн как раз можно было однозначно понять: она в бешенстве. — Вы что, подслушивали?
— Нет! — пискнула Сирена.
— Да! — выпалила я.
Подруга одарила меня гневным взглядом. Само собой, плана у нас не было, поэтому версии разнились.
— Немедленно отправляйтесь обратно! — нашлась Дамна лин де Торн. — И только попробуйте…
— Оставьте нас, — требовательно перебил магистр Десент. И более мягко добавил: — Пожалуйста.
Я потянула Сирену к выходу, желая быстрее покинуть место своего позора. Я была готова просидеть в домике Дамны хоть весь вечер, хоть трое суток без еды и воды, лишь бы сейчас оказаться подальше от этого человека. Кажется, пришла пора более ласково обойтись с дорожной сумкой и всё-таки собрать её. Но, к моему ещё большему ужасу, Джермонд Десент снова заговорил.
— Оставьте нас с… — он запнулся, — с моей мейлори.
Я застыла в дверях, сжимая руку Сирены. В её глазах промелькнул испуг. Хорошо бы сработала обычная дерзкая язвительность леди Эстель в ответ на просьбу магистра. Но даже её вечно спящий инстинкт самосохранения почему-то проснулся именно сейчас и подруга молча таращилась на меня. Мимо прошла госпожа лин де Торн, схватила Сирену за локоть и увлекла за собой.
Две серебристые лилии вышли, а я так и осталась стоять, почти носом упираясь в закрытую дверь. «Я смеюсь в лицо опасности. Я всё ещё дышу», — повторила я свою мантру. Улыбка вышла кривой и наверняка испуганной. В конце концов, магистр академии не причинит вреда студентке. Не должен причинить. Я медленно развернулась. Джермонд Десент сидел в той же позе и смотрел на свои пальцы, один из которых был перехвачен простым перстнем. Затем со вздохом поднялся и прошёл к столу, где стояли медные кубки и бутылка вина. Хлопнула пробка, и бокалы заполнили два звучных булька. Меня начало колотить мелкой дрожью. Не знаю, оттого ли, что этот человек вчера чуть не убил меня, или оттого, что от него сейчас зависела моя судьба. Он молча протянул мне вино. Я отрицательно замотала головой.
— Мне нельзя, — прошептала я. — Я же студентка.
И тут же осеклась. Возможно, я уже не студентка и сейчас мне об этом напомнят. Магистр задумался, как будто решая, что делать с одним из кубков, но потом так же молча поставил его обратно на стол и вернулся в своё кресло.
— Значит, дочь рыбака из Фарелби, — начал он. — Без магической склонности.
Я не знала, что ответить и стоит ли отвечать, поэтому просто кивнула.
— Хочу тебя кое-чему научить. — Джермонд Десент подался вперёд и впился в меня взглядом. — Это будет первый и, скорее всего, единственный мой урок тебе в качестве ментора чёрного паука.
Он сделал глоток из своего бокала и покрутил его, размышляя о чём-то.
— Ты никому не нужна, Юна Горст, — ровно проговорил ментор. — И никогда не будешь. В паутине отношений не существует бескорыстия. Каждый, кого ты встречаешь на своём пути, преследует свой интерес. И он не всегда очевиден. Люди редко знают, чего хотят, но им непременно что-нибудь нужно. Власть, деньги или хотя бы самоутверждение. Тот, кто может это понять, способен владеть ситуацией. Если тебе когда-нибудь покажется, что ради тебя люди готовы на жертвы, напомни себе, что ошибаешься.
Магистр сделал ещё один глоток вина, покатал его во рту и проглотил.
— Никто не пойдёт на войну из одной только любви к тебе, точно так же, как никто не пойдёт на тебя войной из одной только ненависти, — он задумчиво рассматривал кубок, как будто глазами мог почувствовать вкус. — Все друг друга используют. Так работают любые связи, и такова природа эмоций. Но ты можешь обернуть это себе на пользу. Позволить себя использовать на своих условиях. Узнать, чего на самом деле хочет тот, кто тебе нужен, и дать ему это.
Я поёжилась. В камине потрескивали дрова, заполняя возникшую едкую тишину. Мне не нравилась эта тема, и я понятия не имела, чего хотел Джермонд Десент. Более того, я даже не понимала, что он хотел мне сейчас сказать. Но очень надеялась, что ментор не намекал на… гхм. На то, что бывает между мужчиной и женщиной, когда они остаются наедине. Я мало что об этом знала и однозначно не позволила бы себя использовать именно так, даже ради учёбы в академии.
— Тебе нужно, чтобы я попросил Надалию Аддисад оставить тебя в академии, — продолжил он. — Что ты собиралась предложить мне взамен? Что, по-твоему, Юна Горст, мне нужно? Заигрывания увядающей мелироанской девы?
Я по-прежнему молчала, пригвождённая его нефритовым взглядом. Магистр подошёл ко мне. Лёгкий запах цветочного вина защекотал мне ноздри. Чёрный паук на его коже казался живым и опасным. Моя рука невольно дёрнулась к шее и нащупала такой же знак соединения. Я отступила к двери и взялась за ручку, готовая бежать. Где-то рядом были Дамна лин де Торн и Сирена. Надеюсь, они не успели уйти слишком далеко.
— По-настоящему достоин уважения не тот, кто смеётся в лицо опасности, — едва слышно произнёс Джермонд Десент, — а тот, кто не боится ответственности.
Он секунду изучал моё лицо, потом отвернулся и отошёл к камину. Я выдохнула и вдруг поняла, как всё это время были напряжены мои мышцы. Каждый уголок моего тела был готов нападению. Но в этот раз магистр убивать меня не собирался. Страх перед этим мужчиной раздражал, но я ничего не могла с ним поделать.
— У меня для тебя хорошие новости, — кинул он из-за спины. — Мы сможем договориться. Если, конечно, ты сегодня заговоришь.
Надо же, я действительно молчала почти с самого прихода в его дом. Или, лучше будет сказать, с самого падения.
— Простите, магистр, — пробормотала я, — но мне нечего вам предложить.
Он всё так же стоял ко мне спиной, всматриваясь в горящие поленья.
— Завтра я пойду к Надалии и попрошу, чтобы ты продолжила учёбу в академии, — сказал магистр, скорее, камину, чем мне. — Но у меня есть два условия. Первое — с этого момента ты забудешь о том, что я твой ментор, и никак не будешь выказывать свою принадлежность мне. Пока ритуал принятия менторства не завершён и ты не приняла меня, возможно, у нас есть шанс избавиться от этой связи. Я попробую найти способ.
— Мне очень хочется, чтобы вы его нашли, — призналась я. — А второе?
— Ты расскажешь мне всё о своём отце.
Это было неожиданно. Никогда не думала, что мой отец может кого-то заинтересовать. Скрывать мне было нечего, но и рассказать о нём что-то особенное я не могла.
— Отец был простым рыбаком, даже не магом, он никогда не выезжал из Фарелби и редко покидал наш домик у озера, — охотно поведала я всё, что знала о родителе. — Мы почти ни с кем не общались и нигде не бывали. Ещё он охотился, мастерил ловушки и курил трубку.
— Он не пытался найти твою мать? — развернулся магистр.
Я попятилась, но стукнулась мягким местом о закрытую дверь.
— Никогда. Мать мы вспоминали редко… практически никогда. — Я вжалась в спасительный выход и заговорила быстрее. — Я знаю только её имя: Тезария Горст. Отец запрещал мне говорить о ней, но несколько раз упоминал, как сильно любил её. Перед смертью он долго болел.
Я не знала, что ещё могла бы поведать о своём отце. Но магистра Десента мой рассказ удовлетворил и он коротко кивнул. Мы стояли в молчании, мне становилось жарко в тёплой накидке, но я и помыслить не могла о том, чтобы её снять. Мне очень хотелось спросить, знал ли он мою мать, но я боялась начать такую беседу. А ещё мне сильно хотелось сбежать.
— Я могу идти, магистр? — осторожно спросила я.
Кажется, я вырвала его из каких-то мыслей.
— Уже поздно, — Джермонд Десент неохотно оторвался от созерцания камина и посмотрел на меня. — Тебе нельзя бродить по территории ночью. Я провожу тебя. Не как ментор, а как магистр академии, который соблюдает её правила.
За дверью нас ждали две серебристые лилии, раскрасневшиеся от холода. Они шмыгали носами и упорно делали вид, что рассматривают окружающие пейзажи. Ни одна из них не любила ночные прогулки, и это означало только одно: они подслушивали. Но моё сердце всё равно оттаяло при виде их и я улыбнулась. В мире существуют люди, готовые мёрзнуть у порога грозного магистра просто из-за того, что я — это я. Просто потому, что они волнуются. Меня накрыла эйфория. Наконец-то мне ничто не угрожает! Возможно, скоро я избавлюсь от ментора. И остаюсь в академии! Завтра мой первый учебный день! И у меня есть друзья, которые заботятся обо мне. Наконец-то я не одинока!
— Вижу, тебя есть кому провожать, — раздался за спиной голос Джермонда Десента и резкий звук закрывающейся двери.
Мы все вздрогнули, но сразу заулыбались. По моему довольному виду было понятно, что проблема решена. До академии мы добрались очень быстро. Мои спутницы рисковали простудиться, поэтому не хотели оставаться на улице ни на минуту дольше. Когда мы с Сиреной зашли в свою комнату, Фиди уже сладко спала. Мы тихонько юркнули в свои постели. Сирена практически сразу засопела, а я ещё долго не могла уснуть, встревоженная речами своего ментора. Только под утро мой измученный переживаниями организм наконец сдался и провалился в спасительный сон.
Глава 11. Пределы магической памяти
Первый учебный день начался с приятных сюрпризов.
Когда мы спустились к завтраку, Вилли раскладывала возле огромного камина коробки, свёртки и конверты. Перевязанные голубыми лентами транспортной компании, они венчались пышными бантами, отчего даже самое обычное письмо выглядело, как настоящий подарок. А среди хмурого каменного интерьера столовой и вовсе создавало ощущение праздника.
Спускающиеся заспанные студенты оживлялись и весело переговаривались.
Юркая рудвик перекладывала свёртки с места на место и по-хозяйски ворошила угли в камине, который был чуть ли не вдвое больше неё. Она насвистывала себе под нос забавную песенку, не забывая вставлять неизменное «лу-ли» в середине мелодии. Ей помогал Поллу: мохнатый распорядитель носил припорошенные снегом посылки со двора академии. Он пританцовывал в такт лу-ли-мелодии, и кисточки на его ушах забавно подрагивали.
Несколько свиров ходили вдоль стен и шептали им свои заклинания, отчего те на мгновение радостно вспыхивали оранжевым, но быстро потухали. Даже могучий лев с нависающей над камином фрески сегодня выглядел каким-то особенным умиротворённым.
— Почта пришла, лу-лу! — руководитель отдела логистики остановился, стряхивая мелкий снежок с очередной коробки. — Целых пять капранов везли.
В столовой, которая заполнялась студентами, стоял настоящий восторженный гомон. Некоторые уже нашли свои посылки, сверяясь с прикреплёнными клочками пергаментов, и теперь завороженно их распаковывали. Сирена с Фиди заверещали и присоединились к осмотру почты, сталкиваясь у камина с такими же нетерпеливыми студентами. Но это никого не злило, а наоборот, только веселило и придавало азарта поискам. Я прислонилась к каменной стене, чуть не уронив висящий на ней гобелен с изображением грифона. Отправлений мне ждать было не от кого, поэтому я могла только с завистью наблюдать за подругами. Они выглядели счастливыми и заинтригованными.
За зелёной аркой рудвики в поварских колпаках носили из кухни дымящиеся тарелки и расставляли их по столикам. Я оставила девушек и поспешила в столовую, где первые рассветные лучи только начали проникать сквозь высокие окна. Есть хотелось невероятно, и даже пшённая каша с нелюбимым мною изюмом казалась сейчас вкуснее миндальных пирожных. Через пару минут ко мне присоединились довольные подружки. Каждая держала в руках по подарку и буквально светилась радостью. Сирена первой разорвала обертку и открыла свою коробочку, нежно-бирюзовый цвет которой напоминал цвет моих глаз.
— Сверкающая Нарцина! — Фиди заглянула внутрь. — Это творение самой Люсьены Фонфон!
— В такие моменты я обожаю Дамну. — Сирена вынула две длинные серьги и приложила их к мочкам ушей. — Украшения для соблазнения!
— Они — само совершенство, — восторженно вздохнула Фиди. — Магия искусства пятого порядка. Венец безупречного вкуса. Из самого сердца модного Лангсорда.
Две голубые капли, обрамлённые мелкими прозрачными камешками, задрожали в её руках, разбрасывая вокруг солнечные зайчики. Даже в блёклом утреннем свете разноцветные блики казались настоящей иллюзией. Девушки за соседним столиком заинтересованно развернулись, привлечённые этим зрелищем. К сожалению, их взгляды быстро переключились на меня и мой знак соединения. Студентки отвернулись и зашептались. Я внезапно поняла, что подарки удачно отвлекали от меня внимание, но теперь они открыты и мне придётся ловить на себе любопытные взгляды.
— Очень красиво, — я сделала вид, что не замечаю обсуждения. — Как капельки росы на лепестках лилии.
— Спасибо, — довольная Сирена убрала серёжки обратно в коробку. — Фиди, а что такое «модный»?
Было странно услышать подобный вопрос от моей аристократичной всезнающей подруги, но я тоже не знала, что такой «модный», поэтому вопросительно взглянула на Фидерику. К тому же беседа мне сейчас была необходима, чтобы отвлечься от всеобщего интереса, в который внезапно попал мой чёрный паук.
— Мода — это новое искусство, девочки! — У Фиди загорелись глаза. — Это способ рассказать о том, кто вы есть, с помощью одежды. Или… украшений.
— Говорящая одежда? — уточнила я.
— Да нет же! — возразила Фиди. — Это магия, та же самая, что нужна для живописи или поэмы, только выраженная в вашем платье. Мода не просто делает женщин красивыми, она даёт им уверенность в себе.
— Ведь на улице уже темнеет, — так же бесцветно продолжила подруга.
— Это точно, — подтвердила я.
Мы переглянулись, не сговариваясь, подхватили тёплые накидки и побежали к выходу.
Сумерки оказались хорошим союзником. Мы обогнули дом и маленькими шажками направились к двери, прячась за соснами. Плана у нас не было. Было только любопытство. Я шикнула на Сирену, призывая её ступать мягче. Мы подошли к двери дома Джермонда Десента и, стараясь не дышать, прижались к ней ушами.
— Слышишь что-нибудь? — шёпотом спросила Сирена через пару минут.
— Нет, всё тихо, — прошептала я в ответ.
Слух у меня всегда был хороший, но за дверью не было ни звука. Разговоров не доносилось. Я не знала, хороший это знак или плохой, но, как минимум, никто не кричал. Вдруг моё ухо едва уловило лёгкий шелестящий звук. Он был такой тихий, что я не сразу разобрала, что это. А когда, наконец, поняла, что это шаги, дверь резко распахнулась и мы с Сиреной и её громким визгом шлепнулись на порог.
— Даже шахтёры в самой отдалённой шахте Кроуница слышали, как скрипит снег под вашими ногами, — раздалось сверху.
Я быстро перевернулась на спину рядом с барахтающейся Сиреной. Над нами стоял Джермонд Десент. Кажется, я только что пробила дно котла Толмунда и оказалась ещё ниже. «Опасности всегда нужно смеяться в лицо», — промелькнула мысль, и я не отвела взгляд, но, вместо смеха, лишь тихо всхлипнула.
Магистр развернулся и зашагал обратно в свой дом. Оттуда на меня смотрела Дамна лин де Торн, изящно восседающая на подушках лавки. На её утончённом напудренном личике подрагивали скулы.
— Мы как раз шли за Дамной, потому что её что-то долго не было. — Сирена поднялась и начала чересчур тщательно отряхивать накидку.
Магистр Десент уже сидел в кресле, закинув ногу на колено. Ни по его мимике, ни по его взгляду невозможно было понять, о чём он думает.
— Меня не было пять минут, — по лицу госпожи лин де Торн как раз можно было однозначно понять: она в бешенстве. — Вы что, подслушивали?
— Нет! — пискнула Сирена.
— Да! — выпалила я.
Подруга одарила меня гневным взглядом. Само собой, плана у нас не было, поэтому версии разнились.
— Немедленно отправляйтесь обратно! — нашлась Дамна лин де Торн. — И только попробуйте…
— Оставьте нас, — требовательно перебил магистр Десент. И более мягко добавил: — Пожалуйста.
Я потянула Сирену к выходу, желая быстрее покинуть место своего позора. Я была готова просидеть в домике Дамны хоть весь вечер, хоть трое суток без еды и воды, лишь бы сейчас оказаться подальше от этого человека. Кажется, пришла пора более ласково обойтись с дорожной сумкой и всё-таки собрать её. Но, к моему ещё большему ужасу, Джермонд Десент снова заговорил.
— Оставьте нас с… — он запнулся, — с моей мейлори.
Я застыла в дверях, сжимая руку Сирены. В её глазах промелькнул испуг. Хорошо бы сработала обычная дерзкая язвительность леди Эстель в ответ на просьбу магистра. Но даже её вечно спящий инстинкт самосохранения почему-то проснулся именно сейчас и подруга молча таращилась на меня. Мимо прошла госпожа лин де Торн, схватила Сирену за локоть и увлекла за собой.
Две серебристые лилии вышли, а я так и осталась стоять, почти носом упираясь в закрытую дверь. «Я смеюсь в лицо опасности. Я всё ещё дышу», — повторила я свою мантру. Улыбка вышла кривой и наверняка испуганной. В конце концов, магистр академии не причинит вреда студентке. Не должен причинить. Я медленно развернулась. Джермонд Десент сидел в той же позе и смотрел на свои пальцы, один из которых был перехвачен простым перстнем. Затем со вздохом поднялся и прошёл к столу, где стояли медные кубки и бутылка вина. Хлопнула пробка, и бокалы заполнили два звучных булька. Меня начало колотить мелкой дрожью. Не знаю, оттого ли, что этот человек вчера чуть не убил меня, или оттого, что от него сейчас зависела моя судьба. Он молча протянул мне вино. Я отрицательно замотала головой.
— Мне нельзя, — прошептала я. — Я же студентка.
И тут же осеклась. Возможно, я уже не студентка и сейчас мне об этом напомнят. Магистр задумался, как будто решая, что делать с одним из кубков, но потом так же молча поставил его обратно на стол и вернулся в своё кресло.
— Значит, дочь рыбака из Фарелби, — начал он. — Без магической склонности.
Я не знала, что ответить и стоит ли отвечать, поэтому просто кивнула.
— Хочу тебя кое-чему научить. — Джермонд Десент подался вперёд и впился в меня взглядом. — Это будет первый и, скорее всего, единственный мой урок тебе в качестве ментора чёрного паука.
Он сделал глоток из своего бокала и покрутил его, размышляя о чём-то.
— Ты никому не нужна, Юна Горст, — ровно проговорил ментор. — И никогда не будешь. В паутине отношений не существует бескорыстия. Каждый, кого ты встречаешь на своём пути, преследует свой интерес. И он не всегда очевиден. Люди редко знают, чего хотят, но им непременно что-нибудь нужно. Власть, деньги или хотя бы самоутверждение. Тот, кто может это понять, способен владеть ситуацией. Если тебе когда-нибудь покажется, что ради тебя люди готовы на жертвы, напомни себе, что ошибаешься.
Магистр сделал ещё один глоток вина, покатал его во рту и проглотил.
— Никто не пойдёт на войну из одной только любви к тебе, точно так же, как никто не пойдёт на тебя войной из одной только ненависти, — он задумчиво рассматривал кубок, как будто глазами мог почувствовать вкус. — Все друг друга используют. Так работают любые связи, и такова природа эмоций. Но ты можешь обернуть это себе на пользу. Позволить себя использовать на своих условиях. Узнать, чего на самом деле хочет тот, кто тебе нужен, и дать ему это.
Я поёжилась. В камине потрескивали дрова, заполняя возникшую едкую тишину. Мне не нравилась эта тема, и я понятия не имела, чего хотел Джермонд Десент. Более того, я даже не понимала, что он хотел мне сейчас сказать. Но очень надеялась, что ментор не намекал на… гхм. На то, что бывает между мужчиной и женщиной, когда они остаются наедине. Я мало что об этом знала и однозначно не позволила бы себя использовать именно так, даже ради учёбы в академии.
— Тебе нужно, чтобы я попросил Надалию Аддисад оставить тебя в академии, — продолжил он. — Что ты собиралась предложить мне взамен? Что, по-твоему, Юна Горст, мне нужно? Заигрывания увядающей мелироанской девы?
Я по-прежнему молчала, пригвождённая его нефритовым взглядом. Магистр подошёл ко мне. Лёгкий запах цветочного вина защекотал мне ноздри. Чёрный паук на его коже казался живым и опасным. Моя рука невольно дёрнулась к шее и нащупала такой же знак соединения. Я отступила к двери и взялась за ручку, готовая бежать. Где-то рядом были Дамна лин де Торн и Сирена. Надеюсь, они не успели уйти слишком далеко.
— По-настоящему достоин уважения не тот, кто смеётся в лицо опасности, — едва слышно произнёс Джермонд Десент, — а тот, кто не боится ответственности.
Он секунду изучал моё лицо, потом отвернулся и отошёл к камину. Я выдохнула и вдруг поняла, как всё это время были напряжены мои мышцы. Каждый уголок моего тела был готов нападению. Но в этот раз магистр убивать меня не собирался. Страх перед этим мужчиной раздражал, но я ничего не могла с ним поделать.
— У меня для тебя хорошие новости, — кинул он из-за спины. — Мы сможем договориться. Если, конечно, ты сегодня заговоришь.
Надо же, я действительно молчала почти с самого прихода в его дом. Или, лучше будет сказать, с самого падения.
— Простите, магистр, — пробормотала я, — но мне нечего вам предложить.
Он всё так же стоял ко мне спиной, всматриваясь в горящие поленья.
— Завтра я пойду к Надалии и попрошу, чтобы ты продолжила учёбу в академии, — сказал магистр, скорее, камину, чем мне. — Но у меня есть два условия. Первое — с этого момента ты забудешь о том, что я твой ментор, и никак не будешь выказывать свою принадлежность мне. Пока ритуал принятия менторства не завершён и ты не приняла меня, возможно, у нас есть шанс избавиться от этой связи. Я попробую найти способ.
— Мне очень хочется, чтобы вы его нашли, — призналась я. — А второе?
— Ты расскажешь мне всё о своём отце.
Это было неожиданно. Никогда не думала, что мой отец может кого-то заинтересовать. Скрывать мне было нечего, но и рассказать о нём что-то особенное я не могла.
— Отец был простым рыбаком, даже не магом, он никогда не выезжал из Фарелби и редко покидал наш домик у озера, — охотно поведала я всё, что знала о родителе. — Мы почти ни с кем не общались и нигде не бывали. Ещё он охотился, мастерил ловушки и курил трубку.
— Он не пытался найти твою мать? — развернулся магистр.
Я попятилась, но стукнулась мягким местом о закрытую дверь.
— Никогда. Мать мы вспоминали редко… практически никогда. — Я вжалась в спасительный выход и заговорила быстрее. — Я знаю только её имя: Тезария Горст. Отец запрещал мне говорить о ней, но несколько раз упоминал, как сильно любил её. Перед смертью он долго болел.
Я не знала, что ещё могла бы поведать о своём отце. Но магистра Десента мой рассказ удовлетворил и он коротко кивнул. Мы стояли в молчании, мне становилось жарко в тёплой накидке, но я и помыслить не могла о том, чтобы её снять. Мне очень хотелось спросить, знал ли он мою мать, но я боялась начать такую беседу. А ещё мне сильно хотелось сбежать.
— Я могу идти, магистр? — осторожно спросила я.
Кажется, я вырвала его из каких-то мыслей.
— Уже поздно, — Джермонд Десент неохотно оторвался от созерцания камина и посмотрел на меня. — Тебе нельзя бродить по территории ночью. Я провожу тебя. Не как ментор, а как магистр академии, который соблюдает её правила.
За дверью нас ждали две серебристые лилии, раскрасневшиеся от холода. Они шмыгали носами и упорно делали вид, что рассматривают окружающие пейзажи. Ни одна из них не любила ночные прогулки, и это означало только одно: они подслушивали. Но моё сердце всё равно оттаяло при виде их и я улыбнулась. В мире существуют люди, готовые мёрзнуть у порога грозного магистра просто из-за того, что я — это я. Просто потому, что они волнуются. Меня накрыла эйфория. Наконец-то мне ничто не угрожает! Возможно, скоро я избавлюсь от ментора. И остаюсь в академии! Завтра мой первый учебный день! И у меня есть друзья, которые заботятся обо мне. Наконец-то я не одинока!
— Вижу, тебя есть кому провожать, — раздался за спиной голос Джермонда Десента и резкий звук закрывающейся двери.
Мы все вздрогнули, но сразу заулыбались. По моему довольному виду было понятно, что проблема решена. До академии мы добрались очень быстро. Мои спутницы рисковали простудиться, поэтому не хотели оставаться на улице ни на минуту дольше. Когда мы с Сиреной зашли в свою комнату, Фиди уже сладко спала. Мы тихонько юркнули в свои постели. Сирена практически сразу засопела, а я ещё долго не могла уснуть, встревоженная речами своего ментора. Только под утро мой измученный переживаниями организм наконец сдался и провалился в спасительный сон.
Глава 11. Пределы магической памяти
Первый учебный день начался с приятных сюрпризов.
Когда мы спустились к завтраку, Вилли раскладывала возле огромного камина коробки, свёртки и конверты. Перевязанные голубыми лентами транспортной компании, они венчались пышными бантами, отчего даже самое обычное письмо выглядело, как настоящий подарок. А среди хмурого каменного интерьера столовой и вовсе создавало ощущение праздника.
Спускающиеся заспанные студенты оживлялись и весело переговаривались.
Юркая рудвик перекладывала свёртки с места на место и по-хозяйски ворошила угли в камине, который был чуть ли не вдвое больше неё. Она насвистывала себе под нос забавную песенку, не забывая вставлять неизменное «лу-ли» в середине мелодии. Ей помогал Поллу: мохнатый распорядитель носил припорошенные снегом посылки со двора академии. Он пританцовывал в такт лу-ли-мелодии, и кисточки на его ушах забавно подрагивали.
Несколько свиров ходили вдоль стен и шептали им свои заклинания, отчего те на мгновение радостно вспыхивали оранжевым, но быстро потухали. Даже могучий лев с нависающей над камином фрески сегодня выглядел каким-то особенным умиротворённым.
— Почта пришла, лу-лу! — руководитель отдела логистики остановился, стряхивая мелкий снежок с очередной коробки. — Целых пять капранов везли.
В столовой, которая заполнялась студентами, стоял настоящий восторженный гомон. Некоторые уже нашли свои посылки, сверяясь с прикреплёнными клочками пергаментов, и теперь завороженно их распаковывали. Сирена с Фиди заверещали и присоединились к осмотру почты, сталкиваясь у камина с такими же нетерпеливыми студентами. Но это никого не злило, а наоборот, только веселило и придавало азарта поискам. Я прислонилась к каменной стене, чуть не уронив висящий на ней гобелен с изображением грифона. Отправлений мне ждать было не от кого, поэтому я могла только с завистью наблюдать за подругами. Они выглядели счастливыми и заинтригованными.
За зелёной аркой рудвики в поварских колпаках носили из кухни дымящиеся тарелки и расставляли их по столикам. Я оставила девушек и поспешила в столовую, где первые рассветные лучи только начали проникать сквозь высокие окна. Есть хотелось невероятно, и даже пшённая каша с нелюбимым мною изюмом казалась сейчас вкуснее миндальных пирожных. Через пару минут ко мне присоединились довольные подружки. Каждая держала в руках по подарку и буквально светилась радостью. Сирена первой разорвала обертку и открыла свою коробочку, нежно-бирюзовый цвет которой напоминал цвет моих глаз.
— Сверкающая Нарцина! — Фиди заглянула внутрь. — Это творение самой Люсьены Фонфон!
— В такие моменты я обожаю Дамну. — Сирена вынула две длинные серьги и приложила их к мочкам ушей. — Украшения для соблазнения!
— Они — само совершенство, — восторженно вздохнула Фиди. — Магия искусства пятого порядка. Венец безупречного вкуса. Из самого сердца модного Лангсорда.
Две голубые капли, обрамлённые мелкими прозрачными камешками, задрожали в её руках, разбрасывая вокруг солнечные зайчики. Даже в блёклом утреннем свете разноцветные блики казались настоящей иллюзией. Девушки за соседним столиком заинтересованно развернулись, привлечённые этим зрелищем. К сожалению, их взгляды быстро переключились на меня и мой знак соединения. Студентки отвернулись и зашептались. Я внезапно поняла, что подарки удачно отвлекали от меня внимание, но теперь они открыты и мне придётся ловить на себе любопытные взгляды.
— Очень красиво, — я сделала вид, что не замечаю обсуждения. — Как капельки росы на лепестках лилии.
— Спасибо, — довольная Сирена убрала серёжки обратно в коробку. — Фиди, а что такое «модный»?
Было странно услышать подобный вопрос от моей аристократичной всезнающей подруги, но я тоже не знала, что такой «модный», поэтому вопросительно взглянула на Фидерику. К тому же беседа мне сейчас была необходима, чтобы отвлечься от всеобщего интереса, в который внезапно попал мой чёрный паук.
— Мода — это новое искусство, девочки! — У Фиди загорелись глаза. — Это способ рассказать о том, кто вы есть, с помощью одежды. Или… украшений.
— Говорящая одежда? — уточнила я.
— Да нет же! — возразила Фиди. — Это магия, та же самая, что нужна для живописи или поэмы, только выраженная в вашем платье. Мода не просто делает женщин красивыми, она даёт им уверенность в себе.