И тут дуавар остановился напротив меня. Нас разделяла полупрозрачная стена невысокого пламени и разогретого воздуха. Кайри присмотрелся ко мне так пристально, что по моей спине словно иголками прошлись, а затем вынул из поясного мешочка щепотку каких-то трав и бросил их в очаг.

Над ним тут же взметнулся яркий всполох, кольца дыма причудливо закрутились, вырисовывая то ли просто абстрактные фигуры, то ли какие-то понятные одним лишь жрецам знаки.

— Кайри любит наводить жуть, — хмыкнул Джусла, но слегка сник под его строгим взглядом.

— Что именно сказала жрица? — уточнил он у Эдмера.

Тот задумался…

— Она сказала: того, что у неё есть, не хватит…

Жрец поднял руку, останавливая его.

— Этого действительно не хватит, — он вздохнул и опасно наклонился над утихшим огнём.

Показалось, у него сейчас просто волосы вспыхнут!

— Почему? Реджина и правда носит в себе драконью душу.

Я, признаться, тоже ничего не понимала.

— Эта душа не уйдёт, — покачал головой Кайри. — Слишком сильная связь. Но думаю, что ты и сам это видишь, но только гонишь эту мысль. Они уже срослись, проникли друг в друга. И если вынуть драконицу с помощью ритуала… Девушка пострадает… Очень сильно.

— Насколько сильно? — севшим голосом спросил Стальной.

— Я не могу судить точно. Но она может умереть. Не сразу — но потом. Почти как ты без своей ипостаси. Ты же помнишь, как это было больно?

— Но это чужая драконица! — вдруг разъярился Эдмер.

Я схватила его руку, пытаясь успокоить. Ведь это не точно, да и вообще мы только начали разговор!

— Я говорю, что вижу, — развёл руками Кайли.

Эдмер опустил голову, ничего больше ему не отвечая. Он сидел так долго, все остальные молчали тоже — и даже я не знала, что сказать. Хотя чаще всего не остаюсь в долгу и не скрываю свои мысли, если считаю, что права. Мне было банально страшно — всё же чувство самосохранения у меня не отбито напрочь, несмотря на некоторые принятые мной раньше решения.

И отчего-то неизвестность — случится самое худшее или нет — пугала больше всего.

— Я не могу на это пойти, — наконец проговорил Стальной.

Мужчины озадаченно загудели, переглядываясь и хмурясь.

— Постой… — сразу отозвался Джусла. — А вдруг это не так опасно? Ведь Кайри не знает точно.

Жрец пожал плечами, больше не подтверждая всё сказанное и не опровергая тоже. Не пытаясь кого-то успокоить и не нагоняя больше саспенса, чем уже нагнал. Он, как и положено многим мудрецам или провидцам — просто принял загадочный вид.

Понимайте, как хотите!

Эдмер и понял — так, как хотел. Так, как совпало с его собственными представлениями об этом клятом ритуале.

— Нет, я не буду рисковать жизнью Реджи, — повторил он.

Мужчины возмутились сильнее. Особенно дуавары. Словно его решение было оскорблением их лучших чувств и гостеприимности.

— Зато рискнёшь жизнями всех остальных, — холодно бросил Джусла.

И Деор — соратник Эдмера! — неожиданно поддержал его кивком.

— Мы можем попытаться, — предложила я. — Если что-то пойдёт не так, всё можно будет остановить.

Глянула на Кайри в поисках поддержки моего предположения. Но он только вздохнул, ясно давая понять, что “пациент скорее мёртв, чем жив”. Удручающе...

— А если это уже невозможно будет остановить? Это же не лошадь! Это не обычный дракон и его силы мне неизвестны, — продолжал яриться Эдмер. Держа за руку, он встал и потянул меня за собой, но я осталась на месте. — Никто из вас не знает, чего от Пепельного дракона ждать. И я не собираюсь бросать в эту неизвестную пропасть Реджину. Решено.

— Эдмер, — снова возразила я. — А если он пробудится? Что ты тогда будешь делать? Что?

— Заставлю его вернуться обратно, — просто ответил он.

Вот так — как будто это совершенно незначительное дело, и мы все собрались тут зря.

— Эд, нам нужно ещё обдумать, — заговорил было Джусла вновь, его тон окрасился опасными нотками.

Как будто сейчас он готов был собственноручно бросить меня в пропасть, лишь бы его народ остался в безопасности. И, в общем-то я его понимала.

— Тут нечего обдумывать. Я сказал — нет.


Стальной снова дёрнул мою руку, но я вырвалась. Лорд посмотрел на меня, словно на предательницу, но не стал настаивать. Я дождалась, когда он уйдёт, каждым шагом вбивая в пол храма свою досаду и злость. Жрец что-то шепнул Джусле — тот тоже встал и направился к воротам. За ним ушли и остальные — лишь тогда я обнаружила, что мы с Кайри онстались вдвоём.

— Судя по тому, что ты ещё здесь, сдаваться ты не хочешь… — он заинтригованно усмехнулся, подползая ближе.

— Я не имею права… Наверное. В угоду себе подвергать опасности остальных, — признаться, это было тяжело осознавать. — Но если бы существовал иной способ… Я не отказалась бы его узнать.

С губ сорвался горький смешок. Я поймала его в ладонь — как-то неуместно. Но от глубины этой западни у меня просто в голове мутилось. Что делать? Умирать не хочется — даже если это всего лишь одна из возможностей. И быть виновной в чужих бедах — тоже. На кого обрушится самый большой гнев, когда всё случится? На Эдмера. От него, возможно, отвернутся даже те, кого сейчас он считает друзьями.

— Может быть, и есть другие способы, — жрец посмотрел в огонь. — Но я их не знаю. Мы вообще говорим о том, что не можем толком понять, потому что мы совсем другие — не такие, какими были наши далёкие предки. Они решали всё гораздо более жестоко, чем мы. А нас всегда окружает множество обстоятельств, которые мы считаем очень важными. И непреодолимыми.

Мы помолчали, я судорожно пыталась найти хоть какой-то выход. Кайли, возможно, тоже. И вдруг передо мной словно бы мелькнул просвет. Хотелось надеяться, что это не свет фар несущегося навстречу автомобиля.

— А если… ну, теоретически, я была бы не из этого мира. Совсем из другого. Где нет магии, драконов, дуаваров тоже нет, — я вздохнула, собираясь с мыслями. — Если бы я вдруг туда вернулась, драконица осталась бы здесь?

Кайри повернул ко мне голову и оглядел пристально, словно перед ним вдруг открылась хитро устроенная шкатулка. А внутри оказалось совершенно неожиданное содержимое. Интригующее, опасное — и толком не знаешь, что с ним делать.

— Если теоретически… — он коснулся амулета на шее. — Драконица принадлежит этому миру. И она не могла бы перейти с тобой в тот мир, где её… не существует. Скорей всего, в облике духа она вернулась бы к последнему пристанищу.

— То есть в курган, — подытожила я.

— Да, именно. Но это теоретически. Так же, как и то, что во время ритуала ты можешь погибнуть. Как то, что драконица не пустит тебя обратно в твой мир. Смотря кто сильнее.

— Я не знаю, кто сильнее. Мы обе… Она отражение меня — так мне иногда кажется.

— Тогда тебе стоит ещё раз всё обдумать.

— Спасибо.

Я осторожно коснулась плеча дуавара, а он кивнул.

— Спасибо можно было бы сказать, если бы я и правда мог помочь.

— Ты помог.

Я встала и отправилась в свою келью, пальцами комкая ткань юбки, словно хотела что-то выжать из неё. Или из себя — какое-то решение. В комнате было душно, даже открытая дверь не слишком хорошо помогала. Вокруг храма было тихо, только где-то вдалеке как будто ухала какая-то ночная птица. Всё услышанное не укладывалось в голове. Но я упорно пыталась уложить и свыкнуться с этим. Осознать и принять.

После сотого круга по комнатке я остановилась, вперившись взглядом в аккуратно сложенные на полке сорочки.

Затем решительно стащила с себя платье и корсет, умылась, чувствуя, как прохладная вода слегка освежает полубезумные мысли. Капли оставили мокрые дорожки на коже, а на ткани — тёмные пятнышки — когда я, выбрав рубашку с тончайшей вышивкой, натянула её на себя. Подумала — и распустила волосы, встряхнув их пальцами. Жаль, зеркала нет. А может, и хорошо — чтобы не видеть, как сейчас блестят глаза от решимости и лёгкого азарта.

Тихонько я вышла из кельи и, пробежав по узкой дорожке, остановилась у чуть приоткрытой двери в келью Эдмера: видела, как он заходил сюда чуть раньше. Собравшись с духом — я толкнула щелястую створку и шагнула внутрь.

Удивительно, что драконолорд не услышал мои шаги. Или я научилась передвигаться настолько тихо? Но оказалось, Эдмер попросту спал… Похоже, долгая дорога и непростые переговоры отняли достаточно сил даже у него. Чтобы всегда бодрого драконолорда срубило так, чтобы он потерял бдительность?

Наверное, отчасти виновата была жара — она даже крепкого воина обратит в кисель. Впрочем, сейчас и мои мозги стремительно превращались в ту же невнятную субстанцию — и вовсе не из-за духовки вокруг.

Потому что спал лорд, как бы так помягче сказать, обнажённым. К счастью, бёдра и низ живота изарда прикрывал край домотканого одеяла, но вот всё остальное являлось моему взору во всей своей рельефной красе.

Одна рука Эдмера свисала с несколько узкой для его значительной личности постели, другая была откинута в сторону. Наверное, ему что-то снилось, потому что между бровями то прорезалась, то пропадала неглубокая складка.

Я остановилась у изножья простецкой, но крепко сколоченной кровати — длинной даже для немалого роста драконолорда — рассчитанной на дуаварский хвост, который, наверное, всё равно на неё не поместился бы целиком.

Меня охватила давящая нерешительность. Но, в конце концов, я пришла к лорду с определёнными целями! И, чего уж таить, хотела этого, если отринуть все побочные причины. И всё равно чувствовала, что если между нами что-то и должно было случиться, то не так… Наверное. Хотя в нашем знакомстве всё идёт усложнённым путём.

То ли у Эдмера закончилось терпение притворяться спящим, то ли и правда только сейчас ему открылось моё присутствие — он протяжно вздохнул и слегка приподнял веки.

— Ну надо же, — проговорил вяло. — Я уж подумал было, что мне приснилось.

— Поэтому у тебя было такое недовольное лицо? — я натянуто улыбнулась, волнуясь под его взглядом всё больше.

Того и гляди, брошусь прочь, задрав подол тонкой сорочки, которая, к слову сказать, мало что скрывала. Все выпуклости и изгибы на виду, словно её ткань — не шёлковая, но и не хлопковая — была для этого и создана: интриговать и пробуждать желание увидеть больше.

Судя по тому, как Эдмер меня оглядывал, ему уже этого хотелось.

— Подойди, — вдруг резко и чуть глухо бросил он.

Ещё немного, и его голос скатился бы в рычание. Хвостатая предательница внутри мгновенно оживилась. Волоски поднялись на коже от неуловимых вибраций в голосе Эдмера, и словно бы вросшие в землю до этого момента ноги сами понесли меня к нему.

— Зачем ты пришла? — лорд сел на постели и сразу обхватил мою талию обеими ладонями. — Будешь уговаривать меня провести ритуал? Пробовать… Рисковать… Сразу скажу тебе — нет. И скажу столько раз, сколько потребуется.

Он потянулся вперёд, губами прижался к моему животу поверх ткани — и я зажмурилась, когда внутри всё сладко, многообещающе содрогнулось. Сама не заметила, как зарылась пальцами в его мягкие волосы. Даже представила, как ладонями он скользит вверх от лодыжек к бёдрам — прямо под сорочку.

А ведь лорд так и делал, прямо в этот самый момент… И его слова так резко контрастировали с действиями, что я даже терялась.