Это было писать труднее всего. Кит всегда считал своего отца мелким аферистом, милым негодяем, этаким типичным Ханом Соло, который жульничал по пути через всю галактику. Но милых негодяев не раздирают пополам демоны в момент, когда их сложные защитные заклинания рушатся. Впрочем, Кит всегда был смущен тем, что происходит на Теневом рынке, он усвоил одну вещь: его отец не был, как Хан Соло.

Иногда, в темные часы ночи, Кит думал, кем же он является на самом деле. Говоря о темных часах ночи, у него была новая жалоба, которую нужно добавить в свой список.

Они заставляют меня рано вставать. Диана была официальным наставником в Институте, но казалось, что она ведет себя, как «хранитель-тире-директор» школы: будила его рано утром и загоняла его вместе с Таем и Ливви, в угловой офис с панорамным видом и массивным стеклянным рабочим столом. Она выглядела обозленной, как иногда взрослые выглядят обозленными, когда они сердятся на кого-то другого, но собираются сорвать злость на вас.

Кит был прав. В настоящее время Диана была зла на Джулиана, Эмму, Марка и Кристину, которые, по словам Артура, исчезли в Фейри глухой ночью, чтобы спасти кого-то по имени Киран, которого Кит никогда не встречал. Дальнейшее обсуждение показало, что Киран был сыном Неблагого короля и экс-бойфрендом Марка, оба факта были интересной информацией, которую Кит отложил на потом.

― Это не хорошо, ― закончила Диана. ― Любое путешествие в Фейри полностью запрещено для нефилимов без специального разрешения.

― Но они вернутся, верно? ― спросил Тай. Он звучал напряженно.

― Марк вернется?

― Конечно, они вернутся, ― сказала Ливви. ― Это просто миссия. Спасательная миссия, ― добавила она, обращаясь к Диане. ― Конклав не поймет, что им нужно было пойти?

― Спасать фейри — нет, ― ответила Диана, покачав головой. ― Они не имеют право на нашу защиту в рамках Соглашения. Центурионы не должны знать. Конклав будет в ярости.

― Я не скажу, ― сказал Тай.

― Я тоже не буду, ― согласилась Ливви. ― Очевидно.

Они оба посмотрели на Кита.

― Я даже не знаю, почему я здесь, ― сказал он.

― В этом есть смысл, ― сказала Ливви. Она повернулась к Диане.

― Почему он здесь?

― Мне кажется, ты всегда найдешь способ узнать о чем угодно, ― сказала Диана Киту. ― И поэтому я подумала, что было бы лучше контролировать твою информацию. И взять с тебя слово, что ты будешь осторожен.

― Что я не скажу? Конечно, я не скажу. Мне даже не нравятся Центурионы. Они… — Такие, какими я думал, будут Сумеречные охотники. Но вы не такие. Вы все… разные. ― Придурки, ― закончил он.

― Я не могу поверить, ― сказала Ливви, ― что Джулиан и остальные нашли веселые приключения, просто оставив нас здесь, чтобы мы прислуживали, принося полотенца Центурионам.

Диана выглядела удивленной.

― Я думала, ты расстроишься, ― сказала она. ― Будешь беспокоиться о них.

Ливви покачала головой. Ее длинные волосы, оттенком светлее, чем у Тая, развевались вокруг нее.

― Потому что они веселятся и пошли посмотреть на Фейри? Пока мы пашем как лошади здесь? Когда они вернутся, я собираюсь сказать Джулиану пару ласковых слов.

― Каких слов? ― Тай выглядел смущенным на мгновение, прежде чем его лицо прояснилось. ―О, ―сказал он. ― Ты будешь проклинать его.

― Я собираюсь использовать каждое плохое слово, какое я знаю, и поискать немного других, ― сказала Ливви.

Диана прикусила губу.

― С тобой действительно все в порядке?

Тай кивнул.

― Кристина активно изучала фей, Марк был охотником, а Джулиан и Эмма умные и смелые, ― сказал он. ― Я уверен, что они будут в порядке.

Диана выглядела потрясенной. Киту пришлось признать, что он тоже был удивлен. Блэкторны, как семья, поражали его своей сплоченностью, что «попав в неприятности», они всегда защищали друг друга. Но Ливви сохраняла веселое раздражение, когда они пошли сказать Дрю и Тавви, что остальные ушли в Академию Сумеречных охотников, чтобы принести что-то — она была также весьма убедительна, так как сказала им, что Кристина пошла вместе с ними в Академию, потому что визит туда был обязательной частью путешествия на год — и они повторили ту же историю для сердитого Диего и кучки Центурионов, в том числе и его невесте, которую Кит называл про себя Противная Зара.

― В общем, ― Ливви закончила сладко, ― возможно, вам придется стирать свои собственные полотенца. Теперь, если вы извините нас, Тай и я собираемся взять Кита на экскурсию по периметру.

Зара выгнула бровь.

― Периметр?

― Территория, которую вы оставили без присмотра, ― сказала Ливви, и двинулась на улицу. На самом деле, она не тащила Тая и Кита за собой, но что-то в силе ее личности заставило их идти за ней. Ливви уже спускалась вниз по ступенькам, в то время как дверь Института закрылась за ними.

― Вы видели выражение на лицах Центурионов, ― спросила она, когда они пробирались вокруг массивной стены Института.

Ливия носила сапоги и джинсовые шорты, которые не скрывали ее длинные, загорелые ноги. Кит пытался притвориться, как будто он не смотрит.

― Я не думаю, что они оценили твои слова о стирке их собственных полотенец, ― сказал Тай.

― Может быть, мне следовало нарисовать им карту, где находится средство для мытья посуды, ― сказала Ливви. ― Ну, вы поняли, поскольку они так сильно любят карты.


Кит рассмеялся. Ливия взглянула на него, немного подозрительно.

― Что?

Они прошли стоянку позади Института и достигли низкой живой изгороди из кустарника, за которой был скульптурный сад. Греческие драматурги и историки стояли вокруг в гипсовых позах, держа лавровые венки. Это казалось странно неуместным, но все же Лос-Анджелес был именно тем городом, в котором вещи часто не подходили к месту, в котором они находились.

― Это было смешно, ― сказал Кит. ― Все это.

Она улыбнулась. Ее голубая футболка подходила ей под цвет глаз, и солнечный луч нашел красную и медную нити в ее темно-каштановых волосах, заставляя их блестеть. Поначалу Кит был немного встревожен тем, как Блэкторны сильно похожи друг на друга, кроме, конечно же, Тая, но он должен был признать, что если уж и разделять семейные черты, то светящиеся сине-зеленые глаза и волнистые темные волосы были не так уж и плохи. Единственное, что было у него общего с отцом — капризы и кражи со взломом. Что же касается его матери…

― Тай, ― позвала Ливви. ― Тай, слезай оттуда! — Они отошли достаточно далеко от дома и теперь они оказались в настоящей пустыне из колючего кустарника. Кит был только в горах Санта-Моники несколько раз на школьной экскурсии. Он вспомнил, как это — впитывать воздух, смесь соли и полыни, знойное дыхание пустыни. Торопливые зеленые ящерицы появлялись, как листочки у кустарников кактуса, и так же быстро исчезали. Повсюду были огромные скалы, будто миллионы лет назад отколовшиеся части быстро движущегося ледника.

― Я слезу, когда закончу с этим. — Тибериус был занят восхождением на один из самых крупных камней, умело находя опоры, чтобы цепляться руками и ногами. Он подтянулся и влез на вершину, без стеснения поднял руки, чтобы удержать равновесие. Он выглядел так, будто готовится к полету: его волосы развивались, подобно темным крыльям.

― С ним все будет в порядке? ― спросил Кит, глядя на то, как Тай взбирался.

― Он хороший скалолаз, ― сказала Ливви. ― Когда мы были младше, меня это сильно пугало. У него не было никакого реального ощущения опасности. Я думала, что он собирался упасть со скал в парке Лео Карилло и разбить голову. Но Джулс ходил с ним везде, а Диана показала Таю, как лазить, и тот научился.

Она посмотрела на брата и улыбнулась. Тай встал на цыпочки и смотрел на океан. Кит почти мог представить его где-нибудь на пустынной равнине, с развевающимся вокруг него черным плащом, как герой на фантастическом рисунке. Кит сделал глубокий вдох.

― Ты сама не веришь в то, что сказала Диане, ― сказал он Ливви.

Она быстро развернулась и уставилась на него.

― О том, что я не беспокоюсь о Джулиане и других. С чего ты взял? ― ее голос был беспристрастным.

― Я за тобой наблюдал, ― ответил он. ― За всеми вами.

― Я знаю, ― она посмотрела на него своими светлыми глазами, посмеиваясь над ним. ― Ты как будто делаешь мысленные заметки.

― Привычка. Мой отец научил меня, что все в мире делятся на два типа. Те, кого ты можешь обмануть и те, кого невозможно обвести вокруг пальца. Поэтому я наблюдаю за людьми. Пытаясь выяснить какие они.

Как они устроены.

― И как устроены мы?

― Как очень сложный механизм, ― ответил Кит. ― Вы все связаны, кто-то из вас начинает действовать и подталкивать на это других. И если кто-то действует по-иному, другие повторяю за ним. Вы связаны сильнее, чем любая другая семья, которую я когда-либо видел. И ты можешь не говорить мне, что не беспокоишься о Джулиане и других — я знаю, что это не так. Я знаю, что вы думаете о Дивном народе.

― Что они — зло? Все гораздо сложнее, поверь мне.

Голубые глаза Ливви устремились в сторону своего брата. Тибериус лежал на спине, он был едва заметен на скале.

― Так зачем мне врать Диане?

― Джулиан врет, чтобы защитить всех вас, ― сказал Кит. ― Если его нет рядом, ты солжешь, чтобы защитить младших. Не о чем волноваться, Джулиан и Марк отправились в Благой двор, надеюсь, что они отправят открытку со словами: «жаль, что вы не с нами».

Казалось, Ливви балансирует между раздражением и облегчением — злится, что Кит догадался, и была действительно рада, что был кто-то, с кем ей не нужно было притворяться.

― Как думаешь, я убедила Диану? ― наконец спросила она.

― Я думаю, ты убедила ее, ты не выглядишь взволнованной, ― ответил Кит. ― Она до сих пор переживает. Она, наверное, найдет все ниточки, за которые нужно потянуть, чтобы выяснить, как их найти.

― У нас очень мало влияния, если ты заметил, ― сказала Ливви. ― Из всех Институтов — мы самые странные.

― Мне нечем возразить. Но я верю тебе.

― Ты так и не сказал мне. ― Ливви заправила часть волос за ухо. ― Мы тот тип людей, которых можно обвести вокруг пальца, или нет?

― Нет, ― ответил Кит. ― Но это не потому, что вы Сумеречные охотники. А потому что, вы искренне заботитесь друг о друге больше, чем заботитесь о самих себе. Вас трудно убедить быть эгоистичными.

Она сделала несколько шагов, протянув руку, чтобы коснуться небольшого красного цветка, который расцвел на серебристо-зеленом кусте. Когда она повернулась обратно к Киту, ее волосы развевались вокруг лица, и ее глаза были неестественно яркими. На мгновение он испугался, что она может заплакать или накричать на него.

― Поцелуй меня, ― сказала она.

Кит не знал, в каком направлении идет разговор, но наверняка не в таком. Он умудрился не закашляться.

― Что?

― Ты меня слышал. — Она повернулась к нему, шагая медленно и осознанно. Он старался снова не пялиться на ее ноги.

― Я попросила тебя поцеловать меня.

― Почему?

Она заулыбалась. Позади нее Тай все еще балансировал на скале, глядя на море.