Когда Борг понял ее желание и принялся ласково гладить по голове и за ушами, Саша мгновенно поняла, почему кошкам так нравится, когда так делают.

Это было неимоверно приятно!

Прекратить было сложно. Оторваться от Борга еще сложнее, но ей все-таки это удалось. Вернувшись в тело человека, Саша задорно улыбнулась.

– Не знаю, как сказать, – начала она, замечая, что соплеменники походят ближе. Впереди толпы можно было увидеть заинтересованное лицо Рвая. Тут же был и шаман (и когда только успел прискакать?). Выглядел он так, будто готов был сжевать от нетерпения свою палку, на которую опирался. – Тотема больше нет, – после этих слов несколько человек охнули. – Вернее, я сама стала тотемом. Нет, нет, не так. Мы с ним прошли полное слияние. Теперь тотем – часть меня. Я человек, но в тоже время зверь.

Сначала все молчали, а потом посыпались вопросы. Постепенно все успокоилось. Рвай созвал очередное собрание, на котором попросил рассказать все с самого начала и до конца.

Саша не стала ничего скрывать, упомянув обо всем, в том числе и о боли, которая ее преследовала во время слияния.

После рассказа все отнеслись к тому, что произошло, по-разному. Рвай явно думал о плюсах и минусах подобного состояния. Корги буквально светился нетерпением и восторгом. Борг выглядел спокойным, но время от времени он кидал на Сашу обеспокоенный взгляд. Грок волновался, но было видно, что волнение это вызвано желанием начать полное слияние со своим тотемом. Карт явно сомневался и боялся, а старый Хоо отнесся ко всему так, словно не произошло ничего необычного.

– Я думаю, что прежде, чем начать всем сливаться, нужно тщательным образом исследовать все плюсы и минусы такого состояния, – произнесла Саша. – Уже сейчас я могу назвать несколько минусов.

– Думаешь, они есть? – спросил Рвай с легким скепсисом.

– Да, – она кивнула. – Самая первая и очевидная – потеря невидимости. Когда мы с Клеопатрой были разделены, то я могла проходить частичное слияние с тотемом. То есть смотреть ее глазами. Если вдруг понадобится проникнуть куда-то, чтобы что-то узнать, такое состояние просто идеально. Кроме того, с помощью невидимых тотемов можно охранять или исследовать территории, будучи при этом уверенными, что никто и ничего не заметит. В принципе, тотемы даже сами могли бы охранять территорию, в то время как их люди будут заниматься своими делами.

Повисло долгое молчание.

– Ты уверена, что потеряла невидимость? – поинтересовался Борг.

– Нет. У меня было мало времени, так что я не успела исследовать свое новое тело полностью.

– Еще какие-нибудь минусы? – задал вопрос вождь.

– Мне кажется, – Саша запнулась, хмурясь. Подняв руку, она прижала ее к груди. – Внутри очень необычно. Я перестала быть только человеком. Понимаете? – сказав это, она вдруг испугалась. Возможно, ей не стоило быть такой откровенной? Кто знает, что они сделают, когда поймут, что значат ее слова.

– Думаешь, это минус? – заметив легкий страх в глазах любимой, Борг сел ближе и обнял ее за плечи. Оторвав от нее взгляд, он напряженно осмотрел всех остальных.

– Не знаю, – тихо признала она. – Сложно сказать. Просто необычное ощущение.

– Я не вижу никаких изменений, – Рвай отлично видел настороженность Борга и растерянность Лютой, поэтому поспешил успокоить их. Лично его не особо пугало то, что соплеменница стала не только человеком. Вернее, он не до конца осознавал, в чем была разница. На его взгляд, ее не было вовсе. Лютая выглядела и вела себя так же, как и раньше. – Тебе нужно полностью проверить свое новое тело. Узнать, на что оно способно. Совет соберется после того, как у тебя будут все ответы.

Все согласились с этими словами и разошлись по делам, а Александру на несколько дней освободили от работ в поселении, так как Рвай видел, что ей нужна небольшая передышка. Вероятно, полное слияние пройти не так просто, как казалось.

– Я буду наблюдать, – произнес Борг, когда они отошли от шалаша вождя.

– Разве тебе не нужно работать?

– Я не оставлю тебя одну, – в его голосе слышалась твердость. – Это может быть опасно. Вдруг тебе понадобится помощь?

– Хорошо, – Саша улыбнулась и прильнула к Боргу.

Он слегка удивился. Лютая как будто бы и в самом деле слегка изменилась. Ее движение было ласковым и плавным.

Решив, что следует понаблюдать, Борг направился за пределы поселения. Ему показалось, что Лютую нужно увести подальше, чтобы люди не мешали ее исследованиям. Если остаться здесь, то все будут смотреть, а это, он знал по себе, может сильно отвлекать.

– Здесь нормально? – спросил он, когда они забрались глубже в лес и отыскали крохотную поляну.

– Да, – Саша кивнула, обводя взглядом выбранное место.

Несмотря на то что поселение было довольно далеко, она отчетливо слышала голоса людей. Если не концентрироваться на своих усилившихся органах чувств, то они не мешали. В ином случае ей грозило просто оглохнуть. А ведь теперь на полную мощность работал не только слух, но и нюх, зрение.

Обернуться получилось довольно легко. Ей просто стоило подумать о Клеопатре. Встав прямо, она пошевелила хвостом, приподняла и опустила все лапы по очереди, кивнула и качнула головой. Тело слушалось идеально.

Борг сел в центре поляны и внимательно за ней наблюдал.

– Ты выглядишь хорошо, – сказал он. – И стала больше.

Саша подошла к нему ближе и вопросительно заглянула в глаза.

– Размер твоей Клеопатры был немного меньше, – ответил он на ее безмолвный вопрос.

Обдумав эту информацию, она не нашла ее особо важной. Кто знает, что именно повлияло на размер звериного тела.

Обойдя Борга по кругу, она не удержалась и лизнула его щеку. Вкус показался просто восхитительным. Она хотела повторить, но Борг поставил ладонь перед ее носом.

– Твой язык очень шершавый.

Испуганно глянув на его лицо, Саша и сама заметила, что кожа в том месте, где она провела языком, стала красноватой. Ощутив себя виноватой, она уткнулась лбом в его ладонь, а потом принялась тереться всем телом, искренне прося прощения. Борг, усмехнувшись, погладил ее по голове. Приятное чувство снова разлилось ее по телу.


Когда гладящая рука исчезла, Саша недоуменно моргнула. Встряхнувшись, она отошла от Борга (иначе ее снова потянет на ласку) и задумалась о том, как ей следует испытывать новое тело.

Для начала пробежалась, потом немного ускорилась. Некоторое время спустя она стрелой летела сквозь лес. Удивительно! Ее новые глаза улавливали любую мелочь, а мощные лапы несли вперед с громадной скоростью. Услышав какой-то шум, она остановилась и притаилась за кустами. Хвост нервно дернулся, когда до носа долетел соблазнительный запах еды. Это было мелкое травоядное, безмятежно жующее листья. Один бросок, удар – и рядом лежит мертвое животное.

Моргнув, Александра поняла, что действовала сейчас на одних инстинктах. Осторожно подхватив добычу зубами, она направилась обратно на поляну. Причем путь выбирала, совершенно не задумываясь о нем. Ее словно что-то вело в нужную сторону.

Добычу она положила около Борга. Тот осмотрел животное и похвалил. Саше снова захотелось облизать его, но она сдержала себя, лишь боднула его головой и направилась к ближайшему дереву. Стоило проверить остроту когтей.

По итогам проверки выяснилось, что звериное тело обладает повышенной силой, ловкостью и скоростью. Ее когти оставляли глубокие борозды в коре, и Саша была уверена, что способна убить человека одним ударом лапы.

В общем, жалеть о том, что пошла на полное слияние, она не стала, хотя понимала, что Клеопатры как отдельного создания ей будет не хватать. Это огорчало.

Ее немного волновало, куда девается при обращении ее одежда, но ответа она никак не могла найти. Были только предположения. Возможно, при обороте энергия, которая позволяла делать это, считала одежду частью тела, поэтому ее короткие штаны и жилетка оставались на ней.

– Тебе не кажется такое… странным? – с легким беспокойством спросила Саша. Нет, она видела, что Борг вполне нормально относится к ее изменению, но не спросить не могла.

Скользнув ближе, Борг аккуратно уложил ее на покрытую травой землю, а затем навис сверху.

– Ты нравишься мне, – произнес он и наклонился, – любой, – дополнил он, а потом поцеловал.

Саша выгнулась под ним, а потом обхватила его ногами. Возбуждение жаркой волной накрыло почти мгновенно. Она даже слегка испугалась, слишком сильными были ощущения. Впрочем, все мысли практически сразу вылетели из головы.

Отдавшись на волю желанию, она лишь порадовалась, что утром все-таки сварила отвар и выпила его. Если кто-то спросил бы у нее, почему именно сегодня, то вряд ли получил бы ответ. Она просто решила, что выдержала достаточную паузу.

Мысли эти почти мгновенно растворились, оставляя лишь чувство предвкушающего ожидания и удовлетворения тем, что поступила столь предусмотрительно.

Теперь их ничто не сдерживало. Наверное, именно поэтому сила желания была настолько сильной, что практически отключала разум.

Борг внутренним чутьем понял, что сегодня ему позволено больше, и он не намеревался упускать выпавший шанс. Избавив их обоих в мгновение ока от одежды, он бросил ее на землю и уложил сверху ту, что желал так долго. Ему не хотелось навредить.

После ненадолго замер, откровенно любуясь распростертым под ним телом. Он мог стоять так вечность, но в то же время ему нестерпимо хотелось наброситься, взять, наконец, свое, оставить следы на совершенном теле, смешать их запахи, чтобы все могли сразу понять, кому принадлежит эта женщина.

Не став больше себя сдерживать, он склонился и снова поцеловал, руками исследуя поддающееся ласкам тело. С каждой пройденной минутой его терпение, которое, как ему казалось, было безграничным, таяло все быстрее и быстрее. Он и сам не знал, зачем медлит. Наверное, все дело в том, что ему нравилось то, что они делали, и он не хотел, чтобы самый сладкий момент наступил слишком быстро. Чувство предвкушения заставляло его едва ли не рычать.

Покрывая возлюбленную поцелуями, Борг видел и ощущал, что она его хочет. Понимание этого подталкивало его, а сладкие стоны лишали последних остатков разума. Ему нравилось слушать ее голос, в котором звучала откровенная жажда и мольба, нравилось видеть, как она извивается под ним. Ее тело будто звало его, тянуло к себе, заставляло сделать то, что она хочет. И зов этот был столь силен, что он больше не мог толком себя контролировать.

Кажется, она лепетала какие-то глупости вроде того, что им надо помыться, но кого это вообще сейчас могло волновать? Тем более что они и так мылись после работы над стеной.

Спустившись поцелуями чуть ниже, Борг усилил ласки, пытаясь заставить ее забыть обо всем на свете. Вскоре он слышал только те самые стоны, казавшиеся ему чем-то настолько сладостным, что он готов был слушать их вечно.

Когда желание достигло пика, он сделал то, о чем всегда мечтал. Движение вперед, легкий укус и ее тихий вскрик. Краем сознания он ощутил резкую боль на плечах, но не придал этому никакого значения.

Внутри она пылала. И это было настолько восхитительно, что Борг едва не утратил разум окончательно. Он смотрел на нее, не в силах оторваться от того, что видели его глаза. Приоткрытые красные от поцелуев губы, дрожащие черные ресницы, разметавшиеся светлые волосы. Восхитительна!

Он ощутил невероятную жадность. Никто и никогда не должен больше видеть ее такой. Никто, кроме него. Он убьет любого, кто решит, что ему позволено насладиться этим видом.

Подавшись вперед, он как завороженный наблюдал за тем, как она распахнула глаза, хватая приоткрытым ртом ставший вдруг густым и горячим воздух.

Для него ее затуманенный взгляд стал последней каплей. Он сорвался, отпуская ранее тщательно сдерживаемое желание. Она вскрикнула, словно от боли, но при этом не отстранилась, а, наоборот, всем своим существом подалась вперед. Борг ощутил это так явно, что у него отпали любые сомнения.

Последние мысли растворились в горячем безумии, оставляя только жгучую страсть и, казалось бы, неутомимое желание.

После того как наслаждение, лишившее его на короткий миг разума, отступило, Борг понял, что больше никогда не сможет сдерживать себя слишком долго. Раньше, не зная, какое удовольствие может принести их соитие, он еще способен был удерживать волю в руках, но сейчас, познав всю сладость, был уверен, что более не сможет ограничивать себя.

Совладав с дыханием, он взглянул на Лютую. Она лежала и тяжело дышала, изредка облизывая пересохшие губы. Словно ощутив чужой взгляд, открыла все еще затуманенные глаза и улыбнулась, потянувшись к нему.

Борг рефлекторно подался вперед, накрывая ее губы поцелуем. Легкое прикосновение постепенно становилось все глубже, и вскоре он ощутил, что желание в его теле снова начинает разгораться.

– Еще? – хрипло шепнула она, когда поцелуй на мгновение все-таки прервался.

Вместо ответа Борг обрушил на нее вновь закипающую страсть. Ощутив руки на плечах, он не обратил на них никакого внимания, решив, что она просто хочет обнять его, но в следующий миг мир крутнулся. Моргнув, Борг осознал, что лежит на спине, в то время как Лютая сидит прямо на нем, глядя сверху вниз.

Сначала он хотел вернуть все, как было, но это стремление практически мгновенно погасло.

Он не знал, когда на землю успела опуститься ночь, но сейчас их окружала темнота. Единственным источником света было ночное небесное светило.

Свет от него обволакивал обнаженное тело, придавая ему невообразимую красоту. Благодаря улучшенному зрению он видел каждый изгиб. Его заворожил горящий и зовущий взгляд. Она улыбалась, всем своим существом обещая невероятное наслаждение.

Борг сомневался, что в мире существует безумец, который смог бы устоять перед такой красотой. Лично он даже не собирался этого делать. Вскинув бедра, он смог насладиться, как она прикрыла глаза и откинула голову немного назад и вбок, открывая доступ к беззащитной шее. И столько в этом движении было чего-то неведомого, но одновременно с этим знакомого, что Борг уперся в хрупкую шею взглядом, чувствуя непреодолимое желание впиться в нее зубами, оставить на ней следы.

Не видя ни единого препятствия, он резко поднялся и совершил то, что хотел. В тот же момент по поляне разнесся громкий стон глубокого удовлетворения, а следом за ним тихое почти мурчащее урчание.

Проснулись они оба на рассвете. Первой открыла глаза Саша. Сначала она не поняла, где находится, а потом воспоминания прошедшей ночи предстали перед внутренним взором, заставляя ее слегка смутиться.

Почему-то ей казалось, что раньше она никогда не была такой… открытой. Вчера ее разум затуманился настолько, что она едва себя узнавала. Возможно ли, что все дело в том, с кем именно она была?