Ну, вообще-то было чем, но я соврала и сказала:
– Нет.
– Так поучилась бы, – сурово поучительным тоном, произнес охраняб.
А вот это было уже обидно.
– Ты лазил по моей избушке, – обличающее произнесла я.
– Домовой сдал твою учебную ведомость, – в свою очередь «сдал» домового маг.
– Да? Она нашлась? – сильно удивилась я.
Вообще ведомости и тому подобную отчетность ввели маги, будь они неладны. Это поганое веяние подхватили ведьмы, у которых до этого срок обучения был не сильно ограничен, а потом и Лесная Сила подсуетилась, хотя между прочим, у лесных ведуний и ведунов срок обучения вообще ограничений не имел! Бери себе и хоть лет сто сдавай все зачеты с экзаменами, не жизнь была, а сказка… была-была, да и вышла вся.
– Слушай, охрянябушка, – очень ласково начала я, – вот снимем с тебя печать, и иди куда хочешь, а я, между прочим, лесная ведунья, хочу учусь, хочу не очень!
Вот, а то понимаешь ли, учить он меня вздумал.
Маг только стрельнул синими глазами, сжал челюсти и говорить больше ничего не стал. И правильно, а то подошли уже совсем близко.
Я откусила от ломтя с хлебом кусь побольше, и пока жевала, натянула маску, шапку с париком, поправила поганки с мухоморами в накладных волосах, маг галантно помог надеть плащ, а следом и перчатки.
После началось самое интересное.
Я взяла клюку, ухватилась покрепче, и, закрыв глаза в своем теле, открыла в теле затрепетавшей на ветви сойке.
Ловушку готовили знатную.
Одну в другой.
Так под пнем, на котором сейчас стояла бутыль дорогого вина с королевских винокурен, вырыта была яма. Но вот падать в нее мне не довелось бы в любом случае – стоило лишь подступиться к пню, как я встала бы на траву, прикрывающую сеть… А вот сеть уже была примечательная, я бы даже сказала дюже интересная – сама по себе прочная, новая, она была прикрыта магией иллюзии, а значит где-то рядом тут был маг.
И сойка его не видела!
Рывком покинув ее тело, я переместилась в ближайшего черного ворона, и вот тогда разглядела весь масштаб заготовленной пакости.
Во-первых, тут был барон. Тот самый. Странно, что его теща не предупредила, старшему ее зятю помнится, ведьма сделала внушение по всем правилам, а барон вот что-то распоясался. Все с тем же вторым сыном, он засел в кустах и выговаривал хмельному отроку:
– Девка она ладная, это я тебе со всей уверенностью говорю. Красивая даже девка. Волосы рыжие до талии, груди во! – барон обрисовал окружности, до которым и коровьему вымени было далековато. – Кожа белая, аки молоко молочное.
И тут рядом со мной раздалось нетерпеливое:
– Что там?
Дернув плечо, ответила, чтобы отвязался:
– Груди мои великие обсуждают, и молоко молочное.
Поняла что сказала, открыла глаза уже в своем теле, взглянула на охранябушку, тот скептически смотрел туда, где груди то особо и не было, если уж откровенно.
– Вот не надо на меня так смотреть! – прошипела, сжимая клюку.
– А может, мы тебе вымя приделаем? – с абсолютно серьезным лицом, предложил охранябушка, и в синих глазах заискрились смешинки.
И может и стоило бы стукнуть его, да посильнее, а только пользуясь тем, что под маской не видно, улыбнулась радостно. Ведь когда душа болит – смех, это первый шаг… к выздоровлению шаг, а выздоравливать магу придется долго…
– Тебе приделаем, – мстительно пообещала я, – будешь у меня дублером.
Архимаг вскинул бровь, и улыбка скользнула уже по его губам.
А я, вновь сжав клюку, рывком перенеслась в тело ворона.
Сеть была обычная, новая, видать только купленная, но в ней помимо иллюзии было и что-то еще, что-то что вызывало настороженность. Какой-то знак. Он мерцал в двух метрах неощутимый даже для ведьмы или ведуньи, но черные вороны птицы особые – они видели, позволяя увидеть и мне.
– Что там? – маг прикоснулся к моему плечу.
Не открывая глаз, вычертила острием клюки на истоптанной тропке знак, и ощутила, как перехватил мою руку на последнем движении охранябушка.
Постоял, все так же крепко мою ладонь удерживая, и сказал:
– Это знак Ходоков.
Глаза открыла мгновенно. Потрясенно глянула на архимага, вмиг побледневшего, судорожно вздохнула и только спросила:
– Как?!
Маг не ответил. Да и не требовалось – сама все поняла. Ступив в сторону с тропы, тяжело опустилась на пень замшелый, и сидела теперь, нервно кусая губы. Это уже не просто охота за мной, как за нужной женой была, тут цель иная четко прослеживалась – им нужен был мой лес. Точнее – Заповедная Чаща и ее сила. А для чего – долго думать не надо, королевство ведет войну, на войне гибнут крестьянские сыновья да так, что вон в наложники массово подаются, а баронеты готовы даже чудище лестное в жены брать, так что дело ясное – нужна армия. Да такая, которой у Подгорья нет, потому что там магов хватает, ведьмы имеются, а вот Заповедных лесов ни единого.
Охранябушка подошел, сел передо мной на корточки, маску с меня снял, да и взглянул вопросительно своими синими, как летнее небо перед грозой глазами. Он тоже понимал, что происходит что-то паршивое, но не понимал всей сути.
– Знаком Ходоков накрывают обычно кладбища, если поднять их хотят, – проговорил он, переводя внимательный взгляд с моих глаз, на губы, которые я уже до крови искусала. – Объясни, зачем им это здесь, в Заповедном лесу?
– Из-за Заповедной чащи, – тихо ответила я.
Вскинув бровь, охранябушка с заметным сомнением поинтересовался:
– На кой им эта развратница?
Я вспыхнула, и от слов, и от обиды – нечего мою чащу обижать, она не развратница, просто детей любит!
– А потому что ты за бревном, леса не видишь! – высказала возмущенно.
Архимаг нахмурился, демонстрируя, что действительно не видит. И вот смысл на него обижаться?!
– Заповедная чаща – это защита Заповедного леса, – начала терпеливо объяснять я, – и моя защита.
– И? – все так же не понимал он.
Тяжело вздохнув, устало ответила:
– И если на меня знак Ходоков наложить, она примет удар на себя, и распределит так, чтобы всем терновым кустам досталось по капле – она чаща, она действует инстинктивно, а если на каждый охранный куст по капле яда, это ведь мелочь по ее мнению. Так что она распределит…
Договаривать я не стала, ему и не требовалось. Архимаг не зря был архимагом, он все понял:
– И они получат неуязвимую армию из подчиненных способных меняться, передвигаться на корнях и атаковать терновых кустов?
– Да, – прошептала я, – и плюсом – эти кусты будут невосприимчивы к магическим атакам, и даже пламени. Чаща, при необходимости, сумеет защититься и от первого и от второго.
Охраняб долго смотрел на меня своими синими, внимательными глазами, затем глухо спросил:
– Но для того, чтобы управлять чащей, им сначала нужна ты, так?
Я кивнула.
Собственно скрывать смысла не было – ловушку они на меня очень наглядно расставили.
– Так, – маг поднялся, постоял, нехорошо глядя в сторону ловушки, после чего выдал:– Раздевайся.
Я как сидела… да так и осталась сидеть.
– Да раздевайся, говорю, – потребовал мужик, который еще недавно на ладан вообще дышал.
А теперь вот взял и… натянул мою маску на себя. Неожиданно так. Молча сняла перчатки, потом встала, помогла охранябушке с плащом. Плащ был ему короток, пришлось порезать его край на живописные лахмотья, а сапоги мужские маскировать мхом, но в целом, когда закончили, чудище лестное, в смысле ведунья леса, стала на голову выше, в плечах поширше, шагом поувереннее.
– Клюки мне не надо, палку похожую подыщи, – потребовал он… она. Хотя он, а что бывали ведь и лестные ведуны, очень даже были хозяйственные.
Вот и этот хозяйственно приказал:
– Следи за руками, как только махну – спускай на них зверья мелкого, можно птиц, только живых.
– Да я мертвыми управлять и не умею, – мгновенно сообщила я.
Жуткая зеленая маска с хищным крючковатым носом по идее не могла передавать эмоции, но на охранябушке передала, да еще как – я себя просто неучем почувствовала.
А опосля «лесная ведунья» окинула меня насмешливым взглядом и двинулась на моих захватчиков.
Глядя ему в спину, я подумала, что надо бы, во-первых, поправить один из мухоморов, он почти отваливался уже, пришить бы покрепче, а во-вторых, какой рукой махать будет? Как махать будет? Не условились же конкретно!
Но и спрашивать было неловко.
Опустившись на пень обратно, я тихонечко позвала для начала лешего, привыкла уже к нему, да и спокойнее с ним, опосля кота Ученого, просто если не позову, он мне потом не простит, а вот Мудрый Ворон прилетел сам, он всегда заварушки чувствовал.
– Ой, что сейчас будет, – грызя ногти, простонала я.
Моя бравая команда тоже не знала, что сейчас будет, так что интересно было всем, но смотреть послали ворона – у него зрение получше, так что ему и смотреть. А нам видеть, потому как связанны внутренним лесным зрением.
И тут леший выдал:
– Нет.
– Так поучилась бы, – сурово поучительным тоном, произнес охраняб.
А вот это было уже обидно.
– Ты лазил по моей избушке, – обличающее произнесла я.
– Домовой сдал твою учебную ведомость, – в свою очередь «сдал» домового маг.
– Да? Она нашлась? – сильно удивилась я.
Вообще ведомости и тому подобную отчетность ввели маги, будь они неладны. Это поганое веяние подхватили ведьмы, у которых до этого срок обучения был не сильно ограничен, а потом и Лесная Сила подсуетилась, хотя между прочим, у лесных ведуний и ведунов срок обучения вообще ограничений не имел! Бери себе и хоть лет сто сдавай все зачеты с экзаменами, не жизнь была, а сказка… была-была, да и вышла вся.
– Слушай, охрянябушка, – очень ласково начала я, – вот снимем с тебя печать, и иди куда хочешь, а я, между прочим, лесная ведунья, хочу учусь, хочу не очень!
Вот, а то понимаешь ли, учить он меня вздумал.
Маг только стрельнул синими глазами, сжал челюсти и говорить больше ничего не стал. И правильно, а то подошли уже совсем близко.
Я откусила от ломтя с хлебом кусь побольше, и пока жевала, натянула маску, шапку с париком, поправила поганки с мухоморами в накладных волосах, маг галантно помог надеть плащ, а следом и перчатки.
После началось самое интересное.
Я взяла клюку, ухватилась покрепче, и, закрыв глаза в своем теле, открыла в теле затрепетавшей на ветви сойке.
Ловушку готовили знатную.
Одну в другой.
Так под пнем, на котором сейчас стояла бутыль дорогого вина с королевских винокурен, вырыта была яма. Но вот падать в нее мне не довелось бы в любом случае – стоило лишь подступиться к пню, как я встала бы на траву, прикрывающую сеть… А вот сеть уже была примечательная, я бы даже сказала дюже интересная – сама по себе прочная, новая, она была прикрыта магией иллюзии, а значит где-то рядом тут был маг.
И сойка его не видела!
Рывком покинув ее тело, я переместилась в ближайшего черного ворона, и вот тогда разглядела весь масштаб заготовленной пакости.
Во-первых, тут был барон. Тот самый. Странно, что его теща не предупредила, старшему ее зятю помнится, ведьма сделала внушение по всем правилам, а барон вот что-то распоясался. Все с тем же вторым сыном, он засел в кустах и выговаривал хмельному отроку:
– Девка она ладная, это я тебе со всей уверенностью говорю. Красивая даже девка. Волосы рыжие до талии, груди во! – барон обрисовал окружности, до которым и коровьему вымени было далековато. – Кожа белая, аки молоко молочное.
И тут рядом со мной раздалось нетерпеливое:
– Что там?
Дернув плечо, ответила, чтобы отвязался:
– Груди мои великие обсуждают, и молоко молочное.
Поняла что сказала, открыла глаза уже в своем теле, взглянула на охранябушку, тот скептически смотрел туда, где груди то особо и не было, если уж откровенно.
– Вот не надо на меня так смотреть! – прошипела, сжимая клюку.
– А может, мы тебе вымя приделаем? – с абсолютно серьезным лицом, предложил охранябушка, и в синих глазах заискрились смешинки.
И может и стоило бы стукнуть его, да посильнее, а только пользуясь тем, что под маской не видно, улыбнулась радостно. Ведь когда душа болит – смех, это первый шаг… к выздоровлению шаг, а выздоравливать магу придется долго…
– Тебе приделаем, – мстительно пообещала я, – будешь у меня дублером.
Архимаг вскинул бровь, и улыбка скользнула уже по его губам.
А я, вновь сжав клюку, рывком перенеслась в тело ворона.
Сеть была обычная, новая, видать только купленная, но в ней помимо иллюзии было и что-то еще, что-то что вызывало настороженность. Какой-то знак. Он мерцал в двух метрах неощутимый даже для ведьмы или ведуньи, но черные вороны птицы особые – они видели, позволяя увидеть и мне.
– Что там? – маг прикоснулся к моему плечу.
Не открывая глаз, вычертила острием клюки на истоптанной тропке знак, и ощутила, как перехватил мою руку на последнем движении охранябушка.
Постоял, все так же крепко мою ладонь удерживая, и сказал:
– Это знак Ходоков.
Глаза открыла мгновенно. Потрясенно глянула на архимага, вмиг побледневшего, судорожно вздохнула и только спросила:
– Как?!
Маг не ответил. Да и не требовалось – сама все поняла. Ступив в сторону с тропы, тяжело опустилась на пень замшелый, и сидела теперь, нервно кусая губы. Это уже не просто охота за мной, как за нужной женой была, тут цель иная четко прослеживалась – им нужен был мой лес. Точнее – Заповедная Чаща и ее сила. А для чего – долго думать не надо, королевство ведет войну, на войне гибнут крестьянские сыновья да так, что вон в наложники массово подаются, а баронеты готовы даже чудище лестное в жены брать, так что дело ясное – нужна армия. Да такая, которой у Подгорья нет, потому что там магов хватает, ведьмы имеются, а вот Заповедных лесов ни единого.
Охранябушка подошел, сел передо мной на корточки, маску с меня снял, да и взглянул вопросительно своими синими, как летнее небо перед грозой глазами. Он тоже понимал, что происходит что-то паршивое, но не понимал всей сути.
– Знаком Ходоков накрывают обычно кладбища, если поднять их хотят, – проговорил он, переводя внимательный взгляд с моих глаз, на губы, которые я уже до крови искусала. – Объясни, зачем им это здесь, в Заповедном лесу?
– Из-за Заповедной чащи, – тихо ответила я.
Вскинув бровь, охранябушка с заметным сомнением поинтересовался:
– На кой им эта развратница?
Я вспыхнула, и от слов, и от обиды – нечего мою чащу обижать, она не развратница, просто детей любит!
– А потому что ты за бревном, леса не видишь! – высказала возмущенно.
Архимаг нахмурился, демонстрируя, что действительно не видит. И вот смысл на него обижаться?!
– Заповедная чаща – это защита Заповедного леса, – начала терпеливо объяснять я, – и моя защита.
– И? – все так же не понимал он.
Тяжело вздохнув, устало ответила:
– И если на меня знак Ходоков наложить, она примет удар на себя, и распределит так, чтобы всем терновым кустам досталось по капле – она чаща, она действует инстинктивно, а если на каждый охранный куст по капле яда, это ведь мелочь по ее мнению. Так что она распределит…
Договаривать я не стала, ему и не требовалось. Архимаг не зря был архимагом, он все понял:
– И они получат неуязвимую армию из подчиненных способных меняться, передвигаться на корнях и атаковать терновых кустов?
– Да, – прошептала я, – и плюсом – эти кусты будут невосприимчивы к магическим атакам, и даже пламени. Чаща, при необходимости, сумеет защититься и от первого и от второго.
Охраняб долго смотрел на меня своими синими, внимательными глазами, затем глухо спросил:
– Но для того, чтобы управлять чащей, им сначала нужна ты, так?
Я кивнула.
Собственно скрывать смысла не было – ловушку они на меня очень наглядно расставили.
– Так, – маг поднялся, постоял, нехорошо глядя в сторону ловушки, после чего выдал:– Раздевайся.
Я как сидела… да так и осталась сидеть.
– Да раздевайся, говорю, – потребовал мужик, который еще недавно на ладан вообще дышал.
А теперь вот взял и… натянул мою маску на себя. Неожиданно так. Молча сняла перчатки, потом встала, помогла охранябушке с плащом. Плащ был ему короток, пришлось порезать его край на живописные лахмотья, а сапоги мужские маскировать мхом, но в целом, когда закончили, чудище лестное, в смысле ведунья леса, стала на голову выше, в плечах поширше, шагом поувереннее.
– Клюки мне не надо, палку похожую подыщи, – потребовал он… она. Хотя он, а что бывали ведь и лестные ведуны, очень даже были хозяйственные.
Вот и этот хозяйственно приказал:
– Следи за руками, как только махну – спускай на них зверья мелкого, можно птиц, только живых.
– Да я мертвыми управлять и не умею, – мгновенно сообщила я.
Жуткая зеленая маска с хищным крючковатым носом по идее не могла передавать эмоции, но на охранябушке передала, да еще как – я себя просто неучем почувствовала.
А опосля «лесная ведунья» окинула меня насмешливым взглядом и двинулась на моих захватчиков.
Глядя ему в спину, я подумала, что надо бы, во-первых, поправить один из мухоморов, он почти отваливался уже, пришить бы покрепче, а во-вторых, какой рукой махать будет? Как махать будет? Не условились же конкретно!
Но и спрашивать было неловко.
Опустившись на пень обратно, я тихонечко позвала для начала лешего, привыкла уже к нему, да и спокойнее с ним, опосля кота Ученого, просто если не позову, он мне потом не простит, а вот Мудрый Ворон прилетел сам, он всегда заварушки чувствовал.
– Ой, что сейчас будет, – грызя ногти, простонала я.
Моя бравая команда тоже не знала, что сейчас будет, так что интересно было всем, но смотреть послали ворона – у него зрение получше, так что ему и смотреть. А нам видеть, потому как связанны внутренним лесным зрением.
И тут леший выдал: