— Приветствую вас, господа и дамы, — я медленно обвёл взглядом всех присутствующих в комнате.

Капитан Стерлигов, капитан Свиньин, подпоручик Собакин, мичман Максаков, унтер-офицер Серьга, урядник Пятов, из числа освобождённых казаков, а также Майя Александровна, отец Валериан и лохматый бородач по имени Като — вождь племени айнов, смысл присутствия которого абсолютно отсутствует, однако, чтобы потрафить аборигену, я его всё-таки пригласил. Пусть потешится, потому что без поддержки туземцев мне пока, увы, не обойтись.

Отца Валериана тоже не забыл пригласить, как представителя духовенства.

— Для начала… — я сделал краткую паузу, — позвольте установить штатное расписание нашего отряда, ибо мы являемся подразделением вооружённых сил Российской империи, а не сборищем непонятных людей. Капитана Стерлигова предлагаю назначить начальником штаба нашего подразделения, определением которого устанавливаю — рота. Соответственно, капитана Свиньина — назначаю моим заместителем по хозяйственной части, подпоручика Собакина — заместителем по боевой, а унтер-офицера Серьгу — по строевой части. Мичман Максаков назначается командиром отдельной артиллерийской батареи, в его же подчинение входят оба пулемёта с расчётами. Урядник Пятов — командиром отделения разведки.

Майя Александровна — заместитель по медицинской части, а представитель местных аборигенов по имени Като — заместитель по связи с общественностью.

Майя всё оперативно перевела айну — и тот прямо просиял на глазах. Ну а как? Цельный помощник большого вождя — это вам не хухры-мухры. Ну-ну, радуйся, ты и сам братец не поймёшь, как подрядишься воевать, вот только не обессудь, когда начну спрашивать, как с понимающего.

— Всем гражданским лицам, на время компании предлагаю присвоить чин вольноопределяющихся. Согласен, предложенное мной штатное расписание не соответствует общеупотребительному российскому, однако в сопутствующих нам условиях считаю его самым оптимальным. Прошу предоставить возражения, если таковые имеются…

Возражений не последовало. Офицеры восприняли всё как само собой разумеющееся, мичман морщился, всем своим видом показывая, как ему неловко в обществе сухопутных, но смолчал. Майя старательно делала вид, что ей абсолютно неинтересно происходящее, айн гордо задрал нос, а батюшка Валериан, кажется, вообще задремал.

— Будем считать, что все присутствующие согласны, — продолжил я. — Капитан Стерлигов, прошу внести результаты в протокол собрания. А теперь речь пойдёт о задачах. Но, прежде всего, я хочу убедиться в том, что все присутствующие хорошо понимают ситуацию, в которой мы оказались. Итак, мы единственное русское воинское подразделение на всём острове и находимся в полном окружении врага. Ни на какую помощь рассчитывать не приходится, так как: во-первых — сию помощь нам предоставить просто невозможно по ряду объективных причин, а во-вторых — вышестоящее командование пока даже не представляет о существовании нашего отряда. Надеяться на снисхождение противника тоже не стоит — никто нас в плен брать не будет.

Исходя из вышесказанного, я хочу, чтобы каждый из вас сейчас сделал свой сознательный выбор, так как потом дороги назад уже не будет. Немедленного ответа я не требую, публично озвучивать свое решение тоже нет надобности, достаточно будет сообщить его мне в личной беседе. Но только в течении сегодняшнего дня. Позднее, отказ выполнять свои обязанности и неподчинение приказам, будут трактоваться исключительно как предательство и соответствующе караться. Также прошу вас довести мои слова до остального личного состава.

Я сделал паузу и ещё раз обвёл взглядом присутствующих. Все старательно изображали собой стойких оловянных солдатиков, правда айн отчего-то начал беспокойно ёрзать задницей по стулу. А ещё вдруг пробудился батюшка и точно так же, как и я, внимательно разглядывал людей, словно пытаясь пробить каждого на предмет крамолы.

«А не прост ты, отче Валериан… — подумал я. — Ой не прост. Опять мне повезло — хороший священник в отряде на вес золота. Причём, как в средние века, так и сейчас. Нельзя оставлять народ без правильного окормления…»

И чтобы не затягивать паузу продолжил.

— Как уже говорил, речь пойдёт о наших задачах. Считаю, что в сложившихся условиях единственной нашей задачей является продолжение борьбы. Надо продержаться как можно дольше, потому что пока на острове действует хоть одно русское воинское подразделение — оккупация не может считаться завершённой. Данный факт значительно усилит позиции Российской империи на возможных переговорах с Японией.

— Каких таких переговорах? Да кто будет с ними догова… — вскинулся мичман, но тут же заткнулся под свирепыми взглядами Стерлигова и Свиньина.

— Речь шла о «возможных» переговорах, Сергей Викторович… — я счёл нужным смягчить ситуацию. — То есть, я сам далеко не уверен, что таковые случатся, но, к великому сожалению, по ряду объективных причин, полностью исключить подобное нельзя. А теперь, господа, прошу к карте…

Обсуждение тактики и ближайших задач получилось куда более оживлённым, но по итогу, решение было принято единогласно — идти на Дербинское, а если точнее, выманить оттуда японский гарнизон, для чего был составлен весьма хитроумный план. А караван с гражданскими, должен был отправиться водой к слиянию Пиленги с Большой Тымью, где пока и остановиться. Часть трофейного имущества планировалось погрузить на лодки, а остальное уйдёт с нами пешком, благо в трофеях нам досталось почти два десятка лошадок с телегами, которые японцы реквизировали со всей округи.

— На сием и остановимся. Итак, — я посмотрел на Стерлигова. — Ваша задача, Борис Львович, сегодня завершить документировать преступления японцев в Тымово. Сфотографируйте могильник в лесу, и место казней в тюрьме, опросите оставшихся в живых местных жителей. Затем допросите пленных, акцентируя внимание на том, кто отдавал приказы и на причинах этих приказов. Переводчик в вашем распоряжении. Предателей тоже требуется допросить, после чего организовать официально решение военного трибунала. Далее поступим как оговорено.

— Будет исполнено, Александр Христианович, — капитан чётко кивнул. — Разрешите выполнять?

— Исполняйте. Теперь ваша задача, Алексей Федотович, — я обратился к Свиньину. — Требуется вооружить пополнение и оснастить всем необходимым снаряжением. Чтобы у каждого была солдатская портупея с подсумками, штык и ранец. Особое внимание уделите обуви и портянкам. Возьмите себе сколько угодно помощников. Далее, надо совершить рекогносцировку к резервному складу, что рядом с Тымово. Но брать ничего из него не будем, просто проверьте сохранность и всё.

— В нём помимо всего прочего есть ряд медикаментов, — интендант сверился со своей тетрадью. — Йодоформ, спирт, перевязочный материал, морфий и так далее.

— Надо! — Майя свирепо на меня посмотрела. — У меня медикаменты уже на исходе!

— Решите вопрос с Алексеем Федотовичем… — я с трудом сохранил серьёзность на лице. — Надо так надо. А ещё, Майя Александровна, подберите среди нонкомбатантов себе персонал в лазарет и к концу дня предоставьте мне отчёт по раненым. Теперь подпоручик Собакин и унтер-офицер Серьга. Павел Иванович, Степан Потапович…

Унтер, услышав, что я назвал его по имени-отчеству, прямо расплылся от удовольствия. Ну что же, мне не жалко, со своими головорезами в пятнадцатом веке, я вообще по бабам шлялся и пиво бухал.

— После того, как пополнение будет вооружено и экипировано, устроить изучение материальной части: чистка, снаряжение и разряжение, словом — чтобы винтовку знали, как свои… — я вовремя вспомнил о присутствие дамы и смягчил формулировку. — Как свой родной огород. Затем разделите весь личный состав на отделения, скажем — по десять человек и назначите по своему усмотрению отделенных командиров. Далее — смотр, а чуть позже приступим к практическим занятиям: атака, отступление, команды и всё прочее сопутствующее. Вопрос со стрельбами решим. И выдвинете секреты на полверсты в стороны Рыково и Дербинского. Мичман Максаков…

Мореман изобразил ленивое внимание, а я сделал вид, что меня оно устроило. Ну-ну, водоплавающий, мы твою гордыню живо об колено сломаем, но чуть позже, не при всех.

— Сергей Викторович, вы набираете расчёты и немедленно приступаете к обучению. Берите кого угодно, но, чтобы к вечеру личный состав уже изучал материальную часть. И отберите лошадей в упряжки…

Максаков перепугано вытаращил на меня глаза. Видимо лошадки для него были уж вовсе невиданными зверями.

— Отрядите кого-нибудь из своих для помощи господину мичману… — я посмотрел на урядника Наумова. — Но у вас будет и своя задача. Немедленно выдвигайтесь к Андрее-Ивановскому и проведите там разведку на предмет наличия японцев. В бой намеренно не вступать, если выявите возможность, разрешаю сработать тихо…

По итогу нагрузил и разогнал по работам всех. Ну а как? Я и себе спуску давать не собираюсь. Батюшку отправил последним — окормлять личный состав. Отец Валериан не возражал, вроде как я ему даже понравился. Хотя дед попался колючий и вредный.

К концу развода в кабинете осталась только Майя.

— Майя Александровна, а вам…

— Я должна вас осмотреть! — категорично заявила девушка. — Повязку не меняли со вчерашнего дня. Снимайте рубашку…

Пришлось подчиниться, тем более рана после боя сильно разболелась.

— Безобразие… — ворчала новоиспеченная вольноопределяющаяся. — Я вам говорила в баню не лезть? Говорила. А вы?

Я скосил глаза на свой бок. Толком не заживший рубец вздулся и сильно покраснел. Н-да… на прежней тушке как-то быстрей заживало.


— Говорили, Майя Александровна. Так что же мне грязным ходить?

— Осторожней надо… — Майя набрала деревянной палочкой бурой, жутко вонючей мази из банки и принялась намазывать на рубец на рану. — И не вздумайте опять прыгать как циркач. Шов разойдётся и придётся иссекать края раны, а наркоза у меня никакого нет. Понятно?

— Понятно… — вздохнул я. — Как там Мадина?

— Спит, я её уложила, — тон девушки смягчился, и она вдруг поинтересовалась у меня. — Что это было, Александр Христианович? Зачем весь это официоз? Можно же было пообщаться с каждым по отдельности. Вы вели себя словно… словно… держиморда! — она сразу же смутилась. — Простите…

— Так я держиморда и есть…

— Неправда! — бурно возразила Майя и еще больше смутилась.

— Чистая правда, хорошим и добрым я только прикидываюсь. Вы ещё посмотрите, что будет, если кто-то не выполнит должным образом приказ.

— В армии всегда так? — тихо спросила девушка.

— Увы, бывает даже хуже. Но армия — это та же игра, со своими строгими правилась. Если их нарушать, ничего не получится.

— Не хочу в армию! — фыркнула Майя. — И не смейте мне приказывать!

— А просить можно?

— Можно… — девушка наконец улыбнулась. — Но я ещё подумаю, выполнять вашу просьбу или нет. Всё, готово. Вечером подойдите, я ещё раз гляну. И никаких резких движений.

— Спасибо, Майя Александровна… — и показал на кресло в углу, на котором лежала большая картонная коробка. — Там кое-что для вас и Мадины…

— А что там? — Майя быстро открыла коробку, вытащила из нее кружевные батистовые женские панталоны и свирепо процедила мне. — Как это понимать?

Я тут же проклял Свиньина со всеми его потрохами. Клятый интендант сказал, что нашёл кое-какие женские вещи у бывшего майданщика и оставил так без всяких объяснений. Твою же мать… труселя довольно интимный предмет для подарка девушке, даже в современное время, не то что в нынешнее.

Пришлось оправдываться

— Да я и сам не знал, что там. Это принёс капитан Свиньин, а он нашёл в закромах у трактирщика. Видимо он снабжал жён местных чиновников. Уж простите… виноват…

— Нет вам прощения! — яростно бросила Майя, фыркнула как кошка, сграбастала коробку и выскочила из кабинета.

— Свят-свят… — я перекрестил дверь, которой она громко хлопнула. — Чисто ведьма…

Оделся, привел себя в порядок и отправился надзирать за выполнением приказов.

Но как только вышел из кабинета, как наткнулся на Серьгу и сухенького лысого старичка восточной наружности.

— Что случилось?

— Дык, нашёл, Александр Християныч! — обрадованно заявил унтер.

— Кого нашёл? — я сразу не понял, о чём идёт речь.

— Дык, ката нашёл! — унтер подтащил ко мне старикана. — Вот, всё умеет, на кол тоже!

— Всё уметь… — скорбно вздохнул лысый дед. — Моя эмира Бухара служил, на кол сажал, масло варил, языка резать, шкура снимал, секир-башка делал… Ваша моя на каторгу отправлять, долго сижу, зачем сам не знать. Полезный же дела делал. Надо твоя служить? Буду служить, не забыл ещё как. Бери мирза, потом не жалеть. Ахметка всё уметь. Тот япона не любить, меня бил, плохой говорил. Мне много не надо, кушать мал-мала, одёжка мал-мала…

«Вот те раз… — я слегка ошалел. — Надо же, прям всё по заказу. Вот и палач нарисовался. Действительно нужный человек…»

— Степан Потапыч, определи человека на полное довольствие! Пока приставь в распоряжение Майи Александровне, ну… воду кипятить, к примеру, или что ещё. А ты вспоминай профессию, да инструмент подбирай.

А дальше началась работа. После строевого смотра, я принялся учить солдат и ополченцев атаковать и отступать перебежками, прикрывая друг друга. Я такое ещё в средневековье практиковал, при штурме укреплённых позиций, а здесь сам боженька велел. А ещё показал несколько приёмов штыкового боя — тоже дело нехитрое с моим-то опытом — фузея со штыком, от копья не особо отличается.

Потом выбрал момент и образцово-показательно выдрал мичманца, за ленивость и нерасторопность. У того даже слёзы из глаз покатились. А потом отвёл в сторону и добрых полчаса по-отечески внушал, что драл пользы ради. К чести моремана — тот внял, не озлился, не обиделся и сразу взялся исправляться.

Ну а как? Хороший командир, всегда педагог, ёптыть!

К вечеру выяснилось, что резервный склад целый, а потом вернулись казачки Наумова и сообщили, что Андрее-Ивановское пустое — никого нет, японцев тоже, но следы уходят в сторону Рыковского. Судя по всему, туда и угнали местных жителей.

Ну а потом, пришло время проведения операции по выманиванию азиатов из Дербинского к нам в гости.

Майданщика к этому времени пересадили в отдельную камеру, а на часы к нему встал сам Серьга.

Я пристроился на посту надзирателя и прекрасно слышал весь диалог между ними.

— Осточертело все… — жаловался унтер. — Вона, сегодня по сопатке получил. За что спрашивается? Эх… Можыть японы хоть тутой порядок наведут. Хотя кто его знает…

— Наведут, наведут… — поддакивал Кильдеев. — Меня вишь, не тронули. Это только рвань под нож, а умных и нужных людей не трогают. Порядочные, не то что наша сволота.