Возможно, и сейчас ей стоит снова попытать удачу – не ради себя, но ради сестры. Хулиан с самого начала был ее союзником, и теперь его помощь нужна ей как никогда, ведь на острове объявился ее отец.

О, святые небеса, она совсем об этом забыла! Даже Хулиану ни словом не обмолвилась. Необходимо найти его и предупредить.

Встревоженная Скарлетт открыла дверь. В коридоре все еще ощущался мерзкий запах духов губернатора Дранья, но единственным человеком поблизости оказался тот негодяй в шляпе-котелке, который украл ее серьги. Он не обратил никакого внимания, когда она пробежала мимо него к лестнице. Она не знала, куда делся Хулиан, но надеялась, что он не ушел насовсем…

Дойдя до следующей лестничной площадки, Скарлетт остолбенела.

Уверенной походкой, будто он и впрямь магистр Караваля, Хулиан вышел из комнаты Данте, отворил изрядно поврежденную дверь в спальню Теллы и скрылся внутри.

Что он делает?

Хулиан же ненавидит Данте. И что он забыл в разоренной комнате Донателлы? Что за…

Половицы над головой Скарлетт заскрипели под тяжестью чьих-то шагов. Какие-то люди – кажется, их было трое, – приближались к лестнице, переговариваясь между собой.

Скарлетт услышала голос отца. Начала фразы она не разобрала, зато окончание – вполне отчетливо:

– Значит, ты видел, как она только что прошла мимо?

По телу Скарлетт пробежала дрожь.

– Меньше минуты назад. Так где мои монеты?

Должно быть, это говорил тот мерзавец в котелке.

Скарлетт как будто снова оказалась на Трисде, прячась в тенях под лестницей и боясь пошевелиться из опасения быть пойманной. Однако теперь действовать нужно немедленно, ведь отец вот-вот спустится по ступеням. Не имея времени на страх или раздумья и стараясь производить как можно меньше шума, Скарлетт поспешила вслед за Хулианом в комнату Теллы. Попыталась было запереть дверь, но замок оказался сломан.

Удивительно, но в спальне не было ни души. Хулиан как сквозь землю провалился. Но ведь она своими глазами видела, как он переступил порог! Значит, должно быть разумное объяснение тому, куда он подевался.

Тут Скарлетт вспомнила зачахший и всеми покинутый сад Кастильо Мальдито. Похоже, его намеренно поддерживали в плачевном состоянии, чтобы ни у кого не возникло желание задержаться там надолго – также и с комнатой Теллы! Скарлетт отчетливо представила, как Хулиан вошел, отыскал на захламленном полу половицу с эмблемой Караваля и, надавив на нее пальцем, открыл тайный ход, ведущий в подземелье.

Вот и ей теперь нужно сделать то же самое.

Звук шагов снаружи стал громче, подстегнув ее отчаянные метания. Опустившись на четвереньки, она стала ползать по полу, цепляя занозы и удивляясь тому, что в воздухе до сих пор сохранился запах Теллы – запах черной патоки и необузданных мечтаний. Скарлетт торопилась: ей нужно найти сестру, прежде чем одну их них поймает отец.

В камине все кирпичи были покрыты толстым слоем сажи, которая в одном месте оказалась смазанной и походила на отпечаток большого пальца. Присмотревшись повнимательнее, Скарлетт различила выбитую на грязном камне эмблему. Прикоснувшись к ней кончиком пальца, она ощутила покалывание. В первое мгновение ничего не произошло, и Скарлетт запаниковала, но вдруг кирпичи со скрежетом раздвинулись, открыв уходящую вниз роскошную лестницу красного дерева. В висящих вдоль стен светильниках тлели оранжевые угли. Ступени оказались изрядно стертыми, как будто ими часто пользовались, и Скарлетт представила, что Хулиан ходит по ним всякий раз, как ему требуется таинственным образом исчезнуть.

«И все же это еще не значит, что он Легендо», – подумала она, хотя теперь ей самой с трудом в это верилось. Не будь он магистром Караваля, к чему такая таинственность? Допустим, ускользая от Скарлетт, он ходил вовсе не к Телле. Все же он определенно что-то скрывает!

Начав спускаться, Скарлетт почувствовала влажный холод, окутывающий ее голые икры. Хотя она бодрствовала, ее волшебное платье по-прежнему походило на ночную сорочку: тонкая ткань едва прикрывала колени. Спустившись на два пролета, Скарлетт оказалась перед непростым выбором из трех расходящихся в разные стороны дорожек. Правая была усыпана розоватым песком, та, что посередине, вымощена гладкими, тускло поблескивающими камнями, а левая – из кирпича.

Вход в каждый из трех коридоров освещался факелами с белым пламенем, а сами тропинки были испещрены множеством следов разных размеров. Скарлетт могла бы укрыться от отца в любом из трех туннелей, но лишь один приведет ее к Хулиану – и, возможно, к Телле, если он все же и есть Легендо.

«В глубине этих туннелей также может таиться безумие, – подумала Скарлетт. – Но лучше я сойду с ума, чем снова встречусь с отцом».

Закрыв глаза, она прислушалась. Слева от нее бился о стены пойманный в ловушку ветер, справа доносился шум волн, а в глубине среднего коридора слышалась тяжелая удаляющаяся поступь. Наверняка это Хулиан!

Скарлетт поспешила за ним, ориентируясь на звук шагов. Чем дальше она шла, тем сильнее замерзала, зато, судя по звуку, почти нагнала Хулиана.

Вдруг шаги замерли.

И совсем затихли.

Струя влажного промозглого воздуха лизнула ее в шею, и Скарлетт обернулась, испугавшись, что кто-то стоит у нее за спиной, но коридор был пуст и безмолвен. Мощеная камнями дорожка становилась все более тусклой. Скарлетт бросилась бежать, но скоро зацепилась за что-то ногой и была вынуждена опереться о влажную стену, чтобы сохранить равновесие. Посмотрев вниз, она увидела, обо что именно споткнулась – это была человеческая рука.

К ее горлу тут же подступила кислая едкая желчь. Пять испещренных татуировками пальцев тянулись к ней, словно пытаясь схватить. В первое мгновение Скарлетт удалось подавить рвущийся наружу крик, но потом она рассмотрела остальное: изуродованное тело Данте и стоящего над ним Хулиана.





23




Скарлетт пыталась убедить себя, что открывшаяся ее глазам картина ненастоящая, что подземелье пытается свести ее с ума. И гнилостного запаха она на самом деле не ощущает, и рука принадлежит вовсе не Данте. Но даже если тело и могло быть каким-то образом украдено и покрыто татуировками, то бледная голова, повернутая под неестественным углом на окровавленной шее, без сомнения, была головой Данте.

Хулиан резко оглянулся.

– Малинка, все совсем не так, как кажется…

Скарлетт бросилась бежать, но он оказался быстрее: догнал ее в мгновение ока и обхватил одной сильной рукой поперек груди, а второй – за талию.


– Отпусти! – взвизгнула она.

– Скарлетт, успокойся! Эти туннели усиливают страх – не позволяй ему себя контролировать. Клянусь, мы с Данте действовали сообща, и если ты прекратишь сопротивляться, я тебе это докажу. – Хулиан усилил хватку, заломив ей руки за спину. – Весь прошедший день я был мертв. Как, по-твоему, мне удалось бы его убить?

Если он и есть магистр Караваля, то вполне мог поручить прикончить Данте кому-то другому.

– Зачем же ты в таком случае притворялся, что не знаешь его?

– Потому что мы боялись, что случится что-то подобное. Мы понимали, что Легендо узнает Данте и Валентину, которые уже принимали участие в игре, но сам я в основном был зрителем, поэтому пока ему не знаком. Мы сочли разумным сохранить наш союз в секрете на случай, если Легендо станут известны планы Данте.

Хулиан бросил взгляд на лежащее дальше по коридору мертвое тело, но лицо его сохранило прежнее бесстрастное выражение. Он нисколько не походил на человека, только что обнаружившего, что его друг убит. Такое же холодное выражение лица было у него и на похоронах Розы. Ну, точно, он и есть Легендо!

Подавив рвущийся наружу всхлип, Скарлетт обмякла в руках Хулиана. Ей было трудно принять горькую правду. Она не закричала, почувствовав, что он прижимается грудью к ее спине, не набросилась на него с кулаками, когда он медленно отпустил ее запястья. Главное – побороть собственный нарастающий страх и дождаться, когда Хулиан уберет руку с ее талии. А уж потом…

Далеко Скарлетт не убежала: Хулиан снова настиг ее и прижал к стене.

– Немедленно прекрати или нас обоих убьют! – прорычал он и рванул пуговицы на своей рубашке. Они посыпались на пол, а он отступил назад, ровно настолько, чтобы свет факела высветил то, что Скарлетт поначалу приняла за шрам над сердцем. По верхней части его ребер вилась бледная, как воспоминания годичной давности, татуировка в виде розы, выполненная белыми чернилами.

– У Данте ты наверняка видела такую же, только другого цвета, – сказал Хулиан.

– Это ничего не доказывает. На Каравале розы встречаются чуть ли не на каждом шагу.

Легендо одержим этими цветами. Значит, посланный Айко сон был правдивым. Скарлетт понимала, как неразумно раскрывать последнюю карту перед тем, у которого на руках все козыри, но она устала от этой игры, зашедшей слишком далеко – лежащий в нескольких футах от них труп тому подтверждение.

– Перестань уже мне врать! Я видела тебя на похоронах и знаю, что ты и есть Легендо!

Мрачное лицо Хулиана застыло наподобие маски. Сначала он выглядел ошеломленным, затем его черты несколько смягчились, по губам скользнула тень печальной улыбки.

– Не знаю, о каких похоронах говоришь ты, но мне довелось присутствовать лишь на одних – моей сестры Розы, невесты Данте. Я не Легендо. А здесь я потому, что хочу помешать ему уничтожить кого-либо так же, как он погубил ее.

Роза была его сестрой? Убежденность Скарлетт пошатнулась. Но была ли она готова поверить ему, потому что отчаянно хотела этого или потому что Хулиан действительно говорил правду? Она попыталась разглядеть цвет его эмоций, но ничего не увидела. Должно быть, связующая нить с его чувствами уже истончилась и исчезла.

– Когда я была мертва, мне явились образы, – возразила Скарлетт. – Если Роза была твоей сестрой, почему же ты стоял с таким безразличным видом? К тому же, на тебе был цилиндр!

– Ты решила, что я Легендо, на основе этих «образов» и моего цилиндра? – недоверчиво спросил Хулиан. Казалось, он вот-вот рассмеется.

– Да не в цилиндре же дело! – Хотя Скарлетт действительно придала его головному убору большое значение, также ее насторожило, что он о многом умалчивал. – Откуда ты знал, что нужно делать, когда я умирала?

– Потому что слышал, как люди говорили об этом, когда я смотрел игру в прошлый раз. Это ни для кого не секрет, но мало кто захочет пожертвовать своей жизнью ради кого-то другого, хотя бы и одним днем. – Он многозначительно посмотрел на Скарлетт и грубо продолжил: – Ты, как я погляжу, предпочитаешь никому не доверять. Познакомившись с твоим отцом, не могу тебя в этом винить. Но клянусь, я не Легендо.

– Как же тогда тебе удалось вернуться в «Стеклянную змею» после того, как тебя ранили? И почему следующим вечером ты не пришел в таверну, как договаривались?

Хулиан разочарованно застонал.

– Не знаю, убедит ли это тебя в чем-нибудь, но на встречу в таверне я не явился, потому что прошлой ночью меня ударили по голове, и я проспал. А когда все же пришел, тебя там уже не было, – с улыбкой пояснил он. Скарлетт, однако, она показалась натянутой и ненастоящей.

Даже если Хулиан и не магистр Караваля, все равно он с ней не до конца честен. Он сжал руки в кулаки, словно чтобы удержать свои секреты, как не раз поступала в прошлом и Скарлетт – только она таким образом пыталась побороть свой страх.

– Если ты в самом деле хочешь остановить Легендо, то едва ли мог позволить себе потерять целый день жизни, подарив его кому-то другому. И ты все еще не объяснил, как тебе в ту ночь удалось вернуться на постоялый двор.

– Ну что ты прицепилась? – Хулиан раздраженно покачал головой. – Ладно, так и быть. Раз тебе так важно знать правду, расскажу. – Он наклонился ближе, омыв шею Скарлетт своим прохладным дыханием, и ей вдруг показалось, что весь туннель наполнился свежим запахом его кожи. – Я вообще не спал. Я специально оставил тебя сидеть в таверне, потому что после того, как мы побыли в комнате вдвоем, решил тебя какое-то время не видеть.

Он опустил взгляд на губы Скарлетт, заставив ее содрогнуться. В тусклых туннелях было слишком темно, чтобы разглядеть цвет глаз Хулиана, но Скарлетт они представлялись двумя бездонными озерами жидкого янтаря, окаймленными темными ресницами. Точно так же он смотрел на нее раньше, когда стоял, прижавшись спиной к двери, а она подпирала его своим телом.

– Цель моя в этой игре была самой что ни на есть простой, – пустился в пояснения Хулиан и замолчал. Натужно сглотнув, он заговорил снова грубым низким голосом: – Я прибыл на остров, чтобы отыскать Легендо и отомстить за свою сестру, а наше с тобой общение собирался прекратить сразу, как попаду на Караваль. Так что, как видишь, я не был до конца честен с тобой, но, клянусь, я не Легендо.

Скарлетт подумала, что этим признанием Хулиан вполне мог бы сокрушить камень. Он, похоже, всегда скрывал свои истинные чувства, но его последние слова обнажили жестокую правду, высказанную как есть, без прикрас.

Сделав еще один шаг назад, Хулиан медленно сунул руку в карман и вытащил записку.

– Вот это я обнаружил в комнате Данте и спустился сюда, чтобы поговорить с ним, а не убить.





В сознании Скарлетт мелькнул проблеск воспоминания: Валентина – сестра Данте. Она содрогнулась, воскресив в памяти последний раз, когда видела его живым. Они столкнулись на лестнице, и он был вне себя от беспокойства. Возможно, если бы Скарлетт не лишилась дня жизни, смогла бы помочь ему найти ее.

– Я должна была что-то сделать, – пробормотала она.

– Ничего ты сделать не могла, – резко возразил Хулиан. – Валентина должна была встретиться здесь с нами в ту ночь, когда меня ударили по голове, но так и не появилась.

Хулиан объяснил, что разветвленная сеть туннелей тянется по всему острову. У входа в каждый из них спрятана карта. В первую очередь они используются артистами Караваля, чтобы быстро добираться из одного места в другое.