При упоминании о разоренной комнате Теллы Скарлетт внутренне вся вспыхнула, но молодой человек, казалась, говорит искренне. Ни он сам, ни его супруга не похожи на корыстных охотников за удачей, стремящихся перепродать добытые на Каравале вещи тому, кто больше заплатит. Их поношенная одежда была в худшем состоянии, чем почерневшее платье Скарлетт, но сцепленные руки и полные надежды выражения лиц напомнили о том, в чем основная задумка Караваля – по крайней мере, в ее понимании – дарить людям ощущение радости, волшебства, чуда.

– Хотела бы я сказать вам, где сейчас находится моя сестра, но сама не видела ее с тех пор, как…

При виде их мгновенно вытянувшихся от разочарования лиц Скарлетт тут же замолчала. Ей вспомнились слова Айко о том, что игроки не ожидают услышать правду и не хотят ее, но приезжают ради приключений. И что она, Скарлетт, могла бы устроить для них что-нибудь занимательное.

– Вообще-то, мы с сестрой договорились встретиться… у фонтана с русалкой.

Самой ей эта выдумка показалась смехотворной, но собеседники заглотили наживку с радостью, как миску взбитых сливок. Их глаза восторженно загорелись от предвкушения подсказки.

– Мне казаться, я знать эта статуя, – впервые подала голос молодая женщина. – Эта тот, у который дно весь покрыт в жемчужинах, да?

Скарлетт представления не имела, о чем речь, но все же утвердительно кивнула и пожелала удачи, и парочка отправилась восвояси.

– Вот видите? – воскликнула Айко. – Вы только что сделали их очень счастливыми.

– Но я же им солгала, – возразила Скарлетт.

– Вы не понимаете, в чем смысл игры. Они приехали сюда не за правдой, а за приключениями, и вы дали им желаемое. Возможно, они ничего там не найдут, но, кто знает, вдруг им повезет? Караваль иногда вознаграждает игроков просто за старания. В любом случае, эта пара счастливее вас, – добавила Айко. – Я наблюдала за вами битый час, и все это время вы торчали здесь с кислой миной, от которой молоку впору свернуться.

– Вы бы тоже не радовались, если бы пропала ваша сестра.

– Ах, бедняжка! Посмотрите на себя: находитесь на волшебном острове, но только и делаете, что сожалеете о своей потере.

– Но Телла моя…

– Ваша сестра. Да-да, знаю, – ответила Айко. – А еще я знаю, что в конце концов вы ее найдете и горько пожалеете, о вечерах, проведенных, сидя в вонючей таверне и жалея себя.

То же самое сказала бы и Телла. С одной стороны, Скарлетт чувствовала себя обязанной горевать о пропавшей сестре, но, с другой стороны, сама Телла наверняка отругала бы ее за то, что так и не повеселилась на волшебном острове Легендо.

– Вовсе я не собираюсь всю ночь провести в таверне, – сказала Скарлетт. – Я просто жду кое-кого.

– И что же? Этот кто-то опаздывает, или вы сами явились слишком рано? – Айко вопросительно вздернула подведенные брови. – Не хотелось бы вас разочаровывать, но, похоже, этот человек вообще не придет.

Скарлетт в сотый, кажется, раз за вечер бросила взгляд на дверь, все еще надеясь увидеть входящего Хулиана, и вдруг поняла, что ждать дольше нет смысла. Она решительно встала со стула.

– Стало быть, вам все же наскучило сидеть здесь сложа руки? – спросила Айко и, прижав к себе записную книжку, грациозно поднялась с места.

Тут дверь таверны снова распахнулась. Вошли две хихикающие молодые женщины, а за ними показался человек, которого Скарлетт хотела видеть меньше всех. Он ворвался внутрь, как зловонный вихрь, взлохмаченный, в перепачканной черной одежде и заляпанных грязью ботинках. Его темные брюки были основательно помяты, как будто он в них спал, сюртука не было вовсе.

Скарлетт вспомнила слова Хулиана: Данте хочет выиграть исполнение желания, чтобы исправить нечто, случившееся во время прошлой игры. И сейчас он казался готовым на все.

Мысленно Скарлетт взмолилась, чтобы Данте ее не заметил. После их последней встречи она не была готова к еще одной с ним стычке. Ее нервы и так были на пределе из-за долгого ожидания Хулиана, а платье почернело. Однако, не желая, чтобы Данте ее увидел, сама Скарлетт то и дело возвращалась к нему взглядом. А именно к испещренным татуировками рукам, обнажившимся, когда он закатал рукава рубашки.

Одно изображение было черным и имело форму сердца.





19




«Следуй за юношей с черным сердцем», – вспомнились Скарлетт слова предсказателя, и тут Данте ее, наконец, заметил. В его устремленном на нее взгляде читалась нескрываемая ненависть, которая, однако, не испугала девушку, но, наоборот, распалила азарт. Она решила, что Караваль таким образом проверяет ее готовность играть дальше без помощи Хулиана.

Стоило Данте выйти через заднюю дверь, как Скарлетт бросилась за ним. Лишь оказавшись на улице, она поняла, как жарко было в таверне. Теперь же ее окутала прохлада, хрусткая, как подмороженное яблоко, и столь же сладкая. В угольно-черной ночи разливался запах жженого сахара, а теснящиеся на улице люди походили на стаю ворон.

Скарлетт показалось, что она заметила Данте, спешащего к крытому мосту, но, добравшись туда, испытала горькое разочарование: на залитой фонарным светом галерее не было ни души. Перейдя на другую сторону, она увидела лишь образованный кирпичными стенами тупиковый переулок да тележку, у которой стоял симпатичный мальчик с обезьянкой на плече.

– Не желаете ли сидра с жженым сахаром? – предложил он. – Лучшее средство для четкости зрения!

– Нет-нет, спасибо! Я ищу одного парня в черном. У него все руки покрыты татуировками и лицо очень злое.

– Сдается мне, он покупал у меня сидр вчера вечером, а сегодня я его не видал. Удачных поисков! – крикнул мальчик, когда Скарлетт метнулась обратно на мост.

Перейдя на другую сторону, она снова затерялась в толпе. Время от времени на глаза ей попадались молодые люди в потрепанной черной одежде, но без татуировок на коже. В это время суток все встречные вдруг стали казаться оборвышами. Скарлетт продолжала пробираться сквозь толпу, пока не заметила человека с татуировкой в виде черного сердца, поднимающегося по изумрудной лестнице, которая находилась через несколько лавок от Стеклянной таверны.

Подхватив подол юбки, Скарлетт бросилась в погоню. Взбежав по ступеням, она оказалась на другом крытом мосту, перейдя по которому, уперлась в очередной тупиковый переулок – и встретила еще одного симпатичного мальчика с тележкой сидра и обезьянкой.

– Погоди-ка… – Скарлетт осеклась. – Не тебя ли я только что видела вон там? – Она неопределенно махнула рукой, не совсем понимая, где находится и откуда пришла.

– Сам-то я всю ночь стоял на месте, а вот мост, который вы только что пересекли, двигается довольно часто, – ответил мальчик, улыбнувшись, отчего на щеках у него появились ямочки. Сидящая у него на плече обезьянка кивнула головой.


Оглянувшись через плечо на мост, Скарлетт заметила, что его огни то гаснут, то вновь загораются, будто подмигивают ей. Два дня назад она бы сказала, что это невозможно, но сейчас, перестав сомневаться в существовании магии, стала все происходящее воспринимать как должное.

– Точно не хотите попробовать? – Мальчик помешал сидр, от которого в воздух поднимались завитки пахнущего яблоками пара.

– Эээ… – Она хотела было, по своему обыкновению, отказаться, но тут кое-что вспомнила. – Ты, кажется, говорил, что он поможет мне видеть более отчетливо?

– Подобного напитка вам больше нигде не сыскать. – Обезьянка на его плече снова кивнула в знак согласия.

Скарлетт содрогнулась от предвкушения. Что, если именно по этой причине Найджел велел ей следовать за юношей с черным сердцем? Может быть, выпив сидра, она сможет заметить нужную подсказку.

Украдкой взглянув на записку с инструкциями, она прочла: «Ради четвертой расстаться с чем-то, что вам дорого».

– Что ты хочешь получить взамен? – уточнила Скарлетт.

– Отдам почти даром – просто скажите мне, о чем вы в последний раз врали.

Скарлетт сочла такую цену вполне приемлемой. Даже если сидр и не является следующей подсказкой, скорее всего, отведав его, она получит некое преимущество перед другими игроками – а оно ей совсем не помешает!

Радуясь, что тогда в таверне последовала совету Айко, Скарлетт наклонилась ближе к мальчику и шепотом поверила ему свою историю о фонтане с русалкой. Мальчику, похоже, такая невинная ложь пришлась не очень-то по вкусу, но все же он протянул ей наполненный стаканчик.

Сделав глоток, Скарлетт ощутила на языке вкус коричневого сахара и растопленное сливочное масло с нотками сливок и корицы. Этот согревающий напиток напомнил ей о том, за что она любит Сезон Стужи.

– Вкусно, конечно, но я пока не вижу ничего особенного…

– Чтобы сидр начал действовать, нужно подождать минутку-другую. Вы не будете разочарованы, правда-правда!

Кивнув на прощание, мальчик покатил свою тележку к коварному мосту. Сидящая у него на плече обезьянка отсалютовала ей лапой.

Скарлетт сделала еще один глоток сидра, но теперь он показался ей чересчур сладким, как будто избыток сахара скрывал другой, менее приятный вкус. Что-то определенно не так! Ее эмоции закружились в вихре грязно-серых и тускло-белых красок. Обычно собственные чувства представлялись Скарлетт всполохами различных цветов, но сейчас, наблюдая за удаляющимся мальчиком, она видела, как его кожа становится пепельно-серой, а одежда чернеет.

Скарлетт моргнула, встревоженная этим зрелищем, но еще больше расстроилась, когда снова открыла глаза. Теперь все вокруг было исключительно черных и серых оттенков. Даже свет фонарей на мосту из золотистого сделался туманным. Как бы она ни старалась не паниковать, сердце все равно билось быстрее с каждым шагом. Перейдя по мосту, она снова влилась в уличную толпу, которая теперь напрочь лишилась красок.

Весь Караваль сделался черно-белым!

Скарлетт уронила стаканчик с остатками сидра, и маслянистая золотистая жидкость расплескалась по серым камням мостовой – единственная яркая лужица в океане ужасающе унылых красок. Мальчик с обезьяной уже скрылся из виду и теперь, должно быть, посмеиваясь, катил тележку навстречу новой жертве.

Подняв голову, Скарлетт обнаружила, что стоит у задней двери Стеклянной таверны, откуда как раз вышла Айко. Ее некогда яркое платье теперь сделалось угольно-черным.

– Выглядите вы просто ужасно, – без обиняков объявила она. – Похоже, так и не поймали юношу, за которым охотились?

Скарлетт отрицательно покачала головой. За спиной у Айко закрылась дверь таверны, но Скарлетт хватило одного быстрого взгляда, чтобы понять, что Хулиан так и не появился – или, если и заходил, то уже ушел.

– Похоже, я совершила ошибку.

– В таком случае оберните ее себе на пользу, – ответила Айко и зашагала по мощеной улице с таким невозмутимым видом, что, кажется, начни мир рушиться, это не поколебало бы ее спокойствия.

Скарлетт очень хотелось быть похожей на эту девушку, но, увы, все в игре складывалось против нее. Хорошо Айко сохранять хладнокровие, будучи просто зрителем! У нее никто не похищал ни сестру, ни красок мира. Почему бы ей и в самом деле не скользить по воздуху, если земная твердь вдруг уйдет из-под ног.

Казалось, единственное, что имеет для Айко значение, это потрепанная записная книжка, которую она крепко сжимала в руке. Коричневато-зеленая, цвета забытых воспоминаний, отринутых мечтаний и горьких сплетен.

Довольно непривлекательная вещица, и все же…

Тут Скарлетт словно молнией пронзило новой мыслью – обложка-то цветная! И это уродливое пятнышко цвета настойчиво взывало к Скарлетт в черно-белом окружающем мире. Может быть, таково действие сидра? Волшебный напиток похитил цвета всего вокруг, чтобы она сумела отчетливо увидеть то, что действительно имело значение, – и найти следующую подсказку.

«Ради четвертой расстаться с чем-то, что вам дорого».

Совет Найджела и правда был подсказкой номер три. Скарлетт последовала за юношей с черным сердцем, и он привел ее к мальчику с сидром, который заставил ее «расстаться чем-то, что ей дорого» – способностью различать цвета.

Теперь ее грудь трепетала от возбуждения, а не от смятения. Ее не обманули; но дали то, что было нужно, чтобы найти четвертую подсказку.

Скарлетт подошла к Айко, которая остановилась у лотка торговца вафлями, бойко распродающего свой товар. Обмакнув кусочек хрустящего теста в темный шоколад, он протянул его Айко, а она взамен позволила ему бегло взглянуть на страницу в своей записной книжке.

Скарлетт попыталась украдкой сделать то же самое, но Айко проворно захлопнула книгу.

– Если хотите увидеть, что внутри, придется дать мне что-нибудь взамен, как поступают все прочие.

– Что именно вы хотите получить? – с опаской уточнила Скарлетт.

– Неужто для вас цена всегда важнее того, что собираетесь приобрести? Некоторые вещи оправдывают любую стоимость!

Айко поманила Скарлетт на улицу, освещенную подвесными фонарями. Здесь звучала флейта, пахло цветами и давно потерянной любовью. Тянущаяся вдоль канала дорога постепенно сужалась и, делая петлю, выводила к карусели из роз.

– Сыграю тому, кто подаст, – объявил шарманщик, просительно протягивая пухлую руку.